Текст книги "Волчье (СИ)"

Автор книги: Happy demon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 36 страниц)

Тройка лошадей остановилась почти у самого костра, Арагорн, первым спрыгнувший на землю, растерянно огляделся по сторонам, словно не зная, с чего начинать поиски, а я, легко соскользнув со спины коня, не рискнула подходить ближе, чувствуя, как от мерзкого смрада начинается кружиться голова. Рыться в сожженных останках, как это делали Странник и присоединившиеся к нему мужчины, я совсем не хотела, топталась на месте, старательно рассматривая собственные сапоги и боясь даже поднять глаза, и лишь внутренне сжалась, когда Гимли неожиданно шумно вздохнул.

– Ох… Один из их поясков…

Тихие слова прозвучали в голове набатом, мне показалось, будто что-то с силой ударило меня под дых, заставив захлебнуться на вздохе, и я, не выдержав, резко вскинула голову, уставившись на черный, покрытый копотью и гарью предмет в руках гнома. На знакомый кожаный поясок он был похож весьма отдаленно, однако изящные, плетеные ножны для подаренных Владычицей Галадриэль кинжалов я узнала сразу. Мир вокруг словно потемнел, утратив свои краски, прошептал что-то тихо стоящий рядом Леголас, прижав руку к груди напротив сердца, и я даже не вздрогнула, когда Арагорн, не справившись с охватившим его отчаянием, с силой пнул ногой отлетевший в сторону шлем одного из урук-хаев, закричав на всю мощь своих легких.

Громкий, наполненный болью крик подхватила запертая в груди волчица, раздирающая когтями грудь, глаза защипало не только от прошибающего запаха, и я, порывисто отвернувшись от мужчин, спрятала лицо в ладонях, пытаясь унять охватившую тело дрожь. Злость, отчаяние и угнетающая ненависть, испытываемая к самой себе захлестнули сознание горячей волной, горло перехватило спазмом, и я обхватила шею пальцами, словно пытаясь содрать пылающую кожу ногтями.

– Не уберегли… – прошептал тихо Боромир, склонив голову и положив руку на плечо упавшего на колени Арагорна, и я невольно сжалась от этих слов.

Это я была виновата во всем произошедшем, я не уберегла полуросликов, из-за меня остальные члены отряда задержались, а не бросились в погоню сразу, и если бы не я… Если бы я не была такой глупой курицей, если бы осталась в Ривенделле и не стала причинять никому хлопот…

Мэри и Пиппин были бы живы.

– Хоббит лежал здесь, – мертвым, абсолютно безжизненным голосом произнес Арагорн, и я даже не обернулась, совсем не желая смотреть на гадкое кострище. – Другой рядом с ним… Они ползли.

Неясный шорох, раздавшийся из-за спины, заставил удивленно вскинуть голову, и я резко оглянулась, заметив, как порывисто подхватился на ноги Арагорн, что-то высматривая на сухой земле. Что он мог видеть там, где не было ничего, кроме пожелтевшей травы, камней и сломанного оружия, я искренне не понимала, как не понимала и того, что мужчина делает, передвигаясь по лагерю урук-хаев короткими перебежками по одной ему понятной кривой линии. Леголас с Боромиром переглянулись, не рискуя отвлекать Странника, а Гимли, все еще стоящий у костра, подошел немного ближе, заинтересовавшись происходящим.

– У них были связаны руки, – на мгновение оглянувшись на нас, Арагорн продолжил высматривать что-то на земле, внезапно резко наклонился, зарывшись пальцами в высокую траву, а после выровнялся, тряхнув перед нами непонятным предметом, в котором я неожиданно опознала…

– Веревка, – выдохнул пораженный Боромир. – Они разрезали путы.

Странник коротко кивнул, подтверждая слова гондорца, и вновь сосредоточился на видимых только ему следах. Боясь поверить в то, что еще не все потеряно, я осторожно подошла ближе, поравнявшись с Леголасом, наблюдающим за действиями друга, а после одновременно с ним сорвалась с места, когда Арагорн вдруг, прибавив скорости, метнулся в сторону от лагеря.

– Следы уводят от места битвы, они сбежали!

Всего за пару мгновений преодолев широкое плато, мы остановились почти у самой кромки густого леса, и я шумно выдохнула, впечатленная открывшейся взгляду картиной. Даже на окраине деревья выглядели старыми, какими-то зловещими, скалясь на нас изогнутыми корнями и угрожающе шелестя густыми кронами, и казалось, будто ни единого лучика света не проникало между густыми ветками, от чего лес выглядел еще более мрачным и негостеприимным, чем на первый взгляд. У меня от близости подобного места мурашки по коже забегали, и я только чудом подавила встревожено заворчавшую волчицу, которой здесь совсем не нравилось.

– Фангорн… – выдохнул Арагорн, осматривая густо растущие деревья.

– Что за лихо понесло их туда? – возмутился стоящий за нашими спинами Гимли, покрепче стиснув свою секиру, и даже Леголас не спешил ступать под тень леса, посматривая на шелестящие листья с заметным недоверием.

– Какая разница, главное, что они живы, – уверенно произнес Боромир, и его голос прозвучал неожиданно громко, словно разбив повисшее на поляне напряжение. Оглянувшись на мужчину, я вдруг с удивлением поняла, что он ведь прав.

Мэри и Пиппин сумели сбежать, они живы, с ними все в порядке. Волна сумасшедшего облегчения накрыла с головой, мышцы, до этого напоминающие каменную породу, вдруг резко расслабились, и как мне в этот момент удалось устоять на ногах, я и сама не поняла. Судорожно вздохнула, отбросив упавшие на лицо волосы, обхватила себя руками, стараясь подавить прокатившуюся по телу дрожь, и оглянулась на Арагорна, когда он несогласно качнул головой, взглянув на Боромира:

– Фангорн опасное место, в одиночку хоббитам там не выжить.

– От урук-хаев они же как-то убежали, – хмыкнул, не согласившись, гондорец, однако спорить не стал, мигом посерьезнев. – Значит, нам нужно их поскорее найти, пока они еще куда-то не влезли.

– Сказать это проще, чем сделать, – подал голос Леголас, поправив крепление своего лука. – Фангорн огромен, а полурослики могли пойти, куда угодно. Мы будем блуждать в их поисках вечность.

– Я могу помочь, – неожиданно для самой себя предложила я, и взгляды мужчин тут же обратились ко мне. Смутившись от такого внимания и почувствовав, как покраснели скулы, я неловко кашлянула и попыталась говорить как можно уверенней. – Я знаю их запах, смогу легко взять след.

Несколько мгновений мои спутники молчали, хмуро переглядываясь и явно не зная, что сказать в ответ на мое предложение, в их глазах царило откровенное недоверие, и я едва сдержалась от того, чтобы не фыркнуть. Эру, у нас и так не много времени, других толковых предложений нет, а то, о чем говорила я, действительно поможет нам найти двух маленький хоббитов в огромном, опасном лесу. Другое дело, что окружавшие меня воины, кажется, совсем не привыкли полагаться в решении подобных вопросов на женщин.

– Ты действительно сможешь это сделать? – уточнил Арагорн, заставив меня закатить глаза, и я только изогнула бровь, с иронией подметив:

– Ну, вас ведь после Ривенделла я отыскала.

На это ни Страннику, ни другим моим спутникам не было, что возразить, и они, помаявшись еще пару мгновений, один за другим согласно кивнули, признавая мою правоту. Я довольно хмыкнула, волчица, почуявшая, возможность поразмять лапы, с любопытством прислушалась ко мне, подняв голову, а медальон призывно звякнул серебряной цепочкой, когда я сбросила с плеч свой рюкзак и расстегнула горловину плаща.

– Будьте добры отвернуться, – проникновенно попросила я, поочередно взглянув на каждого из мужчин, но, судя по тому, как смутился в ответ Арагорн, понял мой намек только он. – Во время превращения одежда рвется, и, чтобы избежать этого, я хотела бы раздеться.

После такого объяснения покраснел не только Странник, явно не ожидавшие подобного поворота событий воины, демонстрируя поразительную слаженность, резко отвернулись от меня, для верности еще и отойдя подальше, и я, убедившись в том, что хотя бы минимальные правила приличия соблюдены и Владыке Элронду не придется краснеть за свою непутевую воспитанницу, принялась спешно раздеваться.

– Ты собираешься опять превратиться в волка? – уточнил Боромир, демонстративно рассматривая далекие холмы, за которыми уже давно исчез эоред Эомера.

– Так будет легче взять след, – кивнула я, сбросив штаны и сняв через голову рубаху. Кое-как сложила вещи в свой рюкзак, с трудом затолкав туда и завернутую в плащ обувь, поежилась от холодного ветра, пробежавшегося по обнаженной коже, а после постаралась как можно быстрее снять повязку, охватывающую грудь.

Длинный отрезок ткани скоро оказался на траве, я внимательно изучила небольшое розоватое пятно, резко выделяющееся на смуглой коже и напоминающее о стреле, всего пару дней назад прошившей грудь, а после, вполне удовлетворенная увиденным, обратилась к волчице, с готовностью рванувшей на свободу.

Тело свело судорогой, тихий хрип сорвался с перехваченного спазмом горла, и я, не устояв на ногах, рухнула на землю, больно приложившись коленями. Хруст собственных костей заставил поморщиться, я была уверена, что и мужчины сейчас слышат все, что происходит за их спинами, но даже подумай кто-то из них оглянуться и подсмотреть, я бы этого не заметила. Изогнулась всем телом, кусая губы в кровь, чтобы не закричать, запуталась пальцами в сухой траве, выдирая ее с корнем, и едва не взвыла, когда деформированное, изломанное, словно старая кукла, тело принялось покрываться белоснежным мехом.

Когда болезненное превращение, наконец, закончилось, я еще несколько мгновений лежала на земле, пытаясь прийти в себя и заставить конечности не дрожать. Довольная собой волчица радостно помахивала хвостом, поблескивая лукавыми золотыми глазами, и я буквально ненавидела ее за то, что она, в отличие от меня, во время превращений не испытывает никакого дискомфорта. Недовольно рыкнула, огрызнувшись на зверя, когда он попытался прорваться в сознание, с трудом собрала себя в кучку, поднявшись на дрожащие лапы, постепенно наливающиеся силой, и призывно фыркнула, обращая на себя внимание.

Арагорн, осторожно обернувшийся первым, особо изменениям не удивился, с кривоватой усмешкой приблизившись ко мне и почти привычно забросив на плечо мой рюкзак, а вот остальные мужчины на несколько мгновений задержались, рассматривая меня так, будто первый раз видели. В глазах Леголаса сквозило искреннее любопытство, с которым он подался вперед, Гимли, что-то проворчав на кхуздуле, сделал вид, будто ничего особенного не произошло, а вот Боромир, задумчиво почесав бороду, подошел поближе, рассматривая меня так внимательно, что мне стало не по себе.

Поставив уши торчком, я пристально следила за каждым его движением, пыталась прочесть эмоции, сменяющиеся на знакомом лице одна за другой, а после, рискнув, заглянула в серые глаза. Гондорец чуть нахмурился, словно пытаясь принять какое-то важное для себя решение, а после, тряхнув головой, неопределенно пожал плечами.

– Да уж, привыкнуть к подобному, наверное, нельзя, – пробормотал он, скорее, самому себе, чем кому-либо другому, и я только тяжело вздохнула, понимая, что пары дней, чтобы принять хотя бы часть правды, мужчине не хватило.

– Можем идти? – голос Арагорна привлек мое внимание, заставив повернуться в его сторону, и я, вспомнив о том, зачем вообще превращалась, спешно втянула чуть сладковатый воздух. Здесь пахло гарью не так сильно, ветер гнал дым в другую сторону, а сосредоточившись, я сумела различить слабые, но вполне ощутимые отголоски знакомых запахов. Довольно кивнула, показывая Страннику, что все в порядке, скорее по привычке, чем из-за необходимости, махнула хвостом, самым кончиков мазнув стоящего рядом Боромира по ноге, а после, даже не оглядываясь, первой рванула в тень густого леса.

Мужчины, чертыхаясь и перелезая через корни, полезли за мной.

Фангорн был совсем не похож на мой родной Ривенделл, он не был похож на величественный, прекрасный Лориэн, и почему-то казался мне враждебным, негостеприимным, буквально отталкивающим. Следуя за запахом, который вел меня вперед, теряясь между густо растущими деревьями, я насторожено поглядывала по сторонам, тщательно подавляя в себе ощущение того, что за мной следят, и вздрагивала всем телом, когда деревья вокруг скрипели и тихо стонали под воздействиями ветра. Точнее, именно ветром я раздающийся со всех сторон шум и оправдывала, потому что думать о легендах Владыки Элронда, рассказывающих о том, что деревья в Фангорне живые, мне совсем не хотелось.

Мои спутники, полностью доверившись ведущему их по запаху волку, не пытались спорить и не возмущались, когда им приходилось пробираться через густые буреломы и непроходимые чащи, тяжело, недовольно дышали, следя за тем, чтобы не споткнуться о змеящиеся по земле корни, и даже не переговаривались между собой, сосредоточенные на сложном пути. Пробираться через густой лес было сложнее, чем бежать по просторной степи, из-за слишком ветвистых крон не было видно ни неба, ни солнца, и я даже не могла с уверенностью утверждать, сколько прошло времени с того момента, как мы ступили под тень деревьев.

Лапы пружинили о зеленый мох и холодные камни, нос втягивал тяжелый, словно бы загустевший воздух, выискивая след, а задорно торчащий вверх хвост служил ориентиром для моих спутников, которым явно не хватало моей проворности и ловкости. Даже грациозному Леголасу приходилось тщательно выверять каждое движение, чтобы не оступиться, что уж говорить о неповоротливом Гимли, которые уже трижды чуть не зарыл носом, запнувшись о корень.

Манящий запах уводил меня все дальше и дальше вглубь леса, к нему примешивались еще десятки разных ароматов, и я все никак не могла понять, почему не успокаивается беснующаяся в груди волчица, которая, словно учуяв что-то, недовольно ворчала и металась в груди, не давая покоя. Ей что-то не нравилось, что-то тревожило зверя, не позволяя ему сосредоточиться на столь нужном нам запахе, и чем дальше в лес мы пробирались, тем сильнее мне становилось не по себе. Останавливаясь на каких-то пару мгновений, чтобы тряхнуть головой и сбросить наваждение, я буквально заставляла себя идти дальше, молясь, чтобы мои друзья не заметили странного поведения, а навязчивое чувство того, что за мной кто-то следит, лишь усилилось во стократ.

Дернувшееся ухо уловило какой-то звук, отличающийся от уже привычных, наполняющих лесную глушь, и я замерла на месте, мигом подобравшись, будто готовясь к прыжку. Неясное ощущение опасности оплело сердце, сдавливая горло, обозленная, яростная волчица поднялась на лапы, демонстрируя внушительный оскал, а из груди вырвалось тихое рычание, когда где-то совсем недалеко, за густыми кустарниками, послышался треск веток и словно бы… дыхание? Я обнажила зубы, прижав уши к голове и обратившись к истерящим инстинктам, но кроме неясной, беспричинной паники они ничего не принесли.

Запах хоббитов, уже довольно сильный и стойкий, вел прямо, змеясь среди деревьев, а вот неясная тревога, какое-то звериное чутье утягивало меня в сторону, к совсем уж непроходимым зарослям, скалящимся острыми, голыми ветками. Там, за плотным частоколом, было что-то или кто-то, я это ясно понимала, и не могла сопротивляться волчице, которая категорично заявила, что мы обязаны узнать, в чем дело. Оглянулась на немного отставших от меня друзей, которые все еще пробирались сквозь густые переплетения корней, покосилась на небольшую открытую поляну, куда вел меня запах хоббитов, а после, решившись, направилась к густым кустарникам, желая выяснить, в чем же дело.

Я только проверю, что же там такое, никто даже не заметит моего отсутствия.

Отойду и вернусь, да, именно так.

Лапы путались в густых корнях, острые ветки цеплялись за шкуру, заставляя рычать и выдирая белоснежный мех почти клочьями, но я упрямо пробиралась сквозь бурелом и кустарники, чувствуя, как ярость волчицы подогревает упрямство. Все ощущения обострились до предела, медальон опасливо нагрелся, запутавшись в густой шерсти, но я совсем не обращала на это внимание, увидев среди густых веток манящий просвет. Рванулась к нему, неловко затрещав ветками, распорола подушечку на правой передней лапе и едва не наткнулась на острую ветку глазом, а в следующее мгновение буквально вывалилась, по-другому не скажешь, на небольшую, почти идеально круглую поляну.

Это место отличалось от остальной части Фангорна, деревья выглядели намного моложе и опрятней, а где-то неподалеку журчал холодный, свежий ручей. Высокая, сочная трава золотилась в одиноких лучах солнечного света, а удивленно запрокинув голову, я увидела, как кроны высоких деревьев немного расступаются, позволяя увидеть далекое синее небо. Создавалось впечатление, будто я попала в совсем другой мир, густой бурелом за спиной отбивал всякое желание возвращаться обратно, а волчица, неожиданно присмирев в груди, изо всех сил рвалась вперед, вглубь молодого леса, к тонким и стройным деревьям, со стороны которых плыл такой свежий запах, словно бы… знакомый.

Шумно выдохнув, я тряхнула головой, пытаясь избавиться от наваждения, осадила разошедшуюся волчицу, искренне не понимая, что с ней творится, а после, окинув поляну быстрым взглядом и убедившись, что здесь нет ничего, что могло бы привлечь мое внимание, решительно повернулась к нелицеприятным кустарникам, уже с ужасом представляя, как буду пробираться сквозь них обратно.

Мне нужно было вернуться, нужно было найти Мэри и Пиппина, и только это сейчас занимало мои мысли.

Обо всем другом можно было подумать и позже.

Решив таким образом, я направилась к бурелому, сквозь который пробралась сюда, но не успела сделать и пары шагов, как откуда-то из-за спины послышался громкий, залихватский свист, а в следующее мгновение сверху на меня рухнула самая настоящая сеть.

Испуганно рванувшись, я истошно взвизгнула, пытаясь выбраться, но надежные путы, утяжеленные множеством мешочков с песком, буквально придавили меня к земле, а забившись в силках подобно птице, я добилась только того, что сеть запуталась на теле. Сердце от ужаса колотилось так, что казалось, будто сейчас выпрыгнет из груди, совсем не ожидавшая подобного волчица недовольно зарычала, заставляя скалить зубы, а я, вспомнив о том, что где-то там, за непроходимым буреломом, находятся друзья, громко взвыла, зовя на помощь.

Мелькнули слева и справа тени, что-то тяжелое навалилось на спину, вдавливая меня в землю, а чья-то широкая ладонь, рухнувшая на морду, с силой сжала пасть, оборвав вой на пронзительной ноте. Я изо всех сил затрепыхалась в чужих руках, пытаясь освободиться, но невидимые глазу противники были сильнее, намного сильнее, и от осознания этого факта у меня внутри все буквально похолодело. Широкая ладонь, явно принадлежащая мужчине, по-прежнему сжимала пасть, не давая произнести ни звука, на спине, судя по ощущениям, лежало двое или трое человек, а плененная волчица билась о ребра испуганным зверем, но сделать я не могла ничего.

Прижатая к земле, обездвиженная и насмерть перепуганная, я лишь широко распахнутыми глазами всматривалась в бурелом в безумной надежде, что мои друзья услышали меня и обязательно придут на зов.

– Илва! – донесся до меня чей-то знакомый голос, кажется, Арагорна, я рванулась изо всех сил в отчаянной попытке выбраться, но тут же едва не заскулила от ужаса, когда у самого уха раздался рычащий, бархатный голос:

– Не зови их, если не желаешь им смерти.

Перед глазами потемнело, когда я осознала всю реальность угрозы, горло моментально перехватило спазмом, и даже пожелай я того, не смогла бы издать ни звука от охватившей меня паники. Одна лишь мысль о том, что кто-то может навредить моим друзьям, навредить Боромиру, вызывала у меня ужас, и я покорно затихла на земле, искренне надеясь на то, что без причины моих спутников невидимые пока глазу незнакомцы не тронут.

Тяжесть чужого тела на спине чуть сместилась, что-то зашуршало, и я задергала носом, когда по поляне поплыл незнакомый, резкий запах, от которого моментально закружилась голова. Скорее рефлекторно, чем осознанно, попыталась вновь освободиться, но в следующий момент большая черная тень упала на глаза, не позволяя ничего увидеть, а все тот же рычащий голос произнес:

– Теперь все будет хорошо.

Шумный вздох сорвался с чужих губ, взъерошив мех на морде, и я не сразу поняла, что на меня дохнули какой-то резко пахнущей дрянью. Глаза моментально зажгло, какой-то порошок или пыльца забились в нос, заставляя рефлекторно втянуть воздух в легкие, и тут же в голове поднялся безумный звон, от которого перед глазами потемнело.

Испугано взвизгнувшая волчица нырнула куда-то вглубь сознания, словно пытаясь спастись, а я, не в силах справиться с накатившей вдруг безумной усталостью, обреченно прикрыла глаза.

Последнее, что я услышала перед тем, как мир окончательно померк, это как кто-то тихо прошептал мне на ухо:

– Отдохни, дитя…

========== Глава 11 ==========

Холодная капля пробежала по щеке, оставив на коже влажный след и скользнув куда-то к шее, и я, рванувшись, распахнула глаза, чувствуя, как подкатывает к горлу безумная тошнота. Взгляд зацепился за ярко полыхающий в камине огонь, от которого расплывалось по комнате приятное тепло, мазнул по стенам совершенно незнакомой, погруженной в сумрак комнаты, а после пересекся со взглядом незнакомой пожилой женщины, сидящей рядом на широкой постели, устланной мягкими шкурами.

– Тише, дитя, не бойся, – ласково, словно говоря с несмышленым ребенком, произнесла незнакомка, положив в миску с водой влажную тряпицу, которой до этого, очевидно, протирала мне лицо, и старательно вытерла руки о повязанный поверх простого коричневого платья передник.

– Кто вы? – выдохнула я, инстинктивно попытавшись отодвинуться подальше. При попытке приподняться на подушках болезненно закружилась голова, одна из теплых шкур, которой я была укрыта, поползла вниз, и мне пришлось подхватить ее, когда я поняла, что обнажена.

– Меня зовут Йорун, дитя, я лекарь при дворе Его Величества Сверра, в замке которого ты сейчас находишься. Наши гончие нашли тебя на границе королевства, ты была без сознания, слишком слаба. Мне пришлось выхаживать тебя все это время, – женщина заботливым, почти материнским жестом поправила мягкую шкуру, убеждаясь в том, что я тепло укрыта, и чуть нахмурилась, внимательно всматриваясь в мое лицо. – Как ты чувствуешь себя?

– Я… – я растерянно моргнула, пытаясь собраться с мыслями, которые роились в голове испуганными птицами, но сделать этого мне так и не удалось. В сознании царила липкая, холодная темнота, не позволяющая размышлять здраво, а при попытке вспомнить, что со мной произошло до того, как я очнулась в этом месте, мерзкая тошнота вновь подкатила к горлу, заставив сжать пальцами шею. – Мне нехорошо…

– Твой организм истощен, дитя, тебе нужно больше отдыхать, – Йорун потянулась к прикроватному столику, скрывающемуся в сумраке, и я невольно отвернулась, когда по глазам ударил яркий свет камина, который до этого женщина скрывала за своей спиной. – Вот, выпей, это восстановит твои силы.

В руки мне ткнулась горячая глиняная кружка, над которой поднимался дурманящий пар, и я невольно задергала носом, уловив резкий, но достаточно приятный запах каких-то трав. Исходящее от кружки тепло моментально согрело замерзшие пальцы, я поднесла посудину к губам, прислушавшись к внутренним ощущениям, однако притихшая, какая-то сонная волчица молчала, не чувствуя опасности, и я сделала первый осторожный глоток. Терпкая горечь моментально сковала язык и прокатилась по горлу, заставив поморщиться, и я услышала тихий смех Йорун, все это время внимательно наблюдающей за каждым моим движением.

– Мерзкое пойло, знаю, – посмеиваясь, сказала она. – Но полезное, оно быстро поможет тебе подняться на ноги.

Было в этой женщине что-то странное, словно бы родное, и почему-то верить ей мне хотелось. Сделав еще один большой глоток и с удивлением почувствовав, что тошнота действительно отступает, я из-под опущенных ресниц бросила изучающий взгляд на открытое, улыбчивое лицо, кое-где уже испещренное морщинами, оглядела чуть сгорбленную, сухопарую фигуру, облаченную в незнакомую мне, плотную коричневую ткань, с любопытством пригляделась к необычной, замысловатой прическе, в которую были заплетены седые волосы, и изумленно застыла, на миг решив, будто мне показалось.

Поставив на прикроватный столик миску с водой, которую все это время держала на коленях, Йорун на мгновение повернулась к камину, и в глубине зеленых глаз вспыхнули золотые искры, показавшиеся мне столь знакомыми.

– Вы тоже?.. – выдохнула я, не сдержавшись, и тут же невольно прикусила губу, досадуя на излишнюю эмоциональность.

Лекарь удивленно изогнула бровь, повернувшись ко мне и явно не понимая, о чем я говорю, и мне пришлось тихо объяснить, старательно скрывая смущение:

– Вы тоже… оборотень?

Несколько мгновений в комнате царила тишина, прерываемая только треском поленьев в камине и завываниями ветра за плотно прикрытыми ставнями, а после Йорун, запрокинув назад голову, вдруг громко захохотала, заставив меня удивленно округлить глаза. Казалось, будто я рассказала отменную шутку, от веселого смеха на глазах женщины выступили слезы, а я только крепче сжала пальцы на горячей кружке, искренне не понимая причин столь внезапного веселья. Мирно дремлющая волчица, кажется, вовсе не испытывая никаких признаков тревоги, лишь лениво махнула хвостом.

– Ну, разумеется, дитя, – отсмеявшись, произнесла Йорун, накрыв своей теплой ладонью мою руку, и крепко сжав пальцы. От этого прикосновения на мгновение стало не по себе, изумрудные глаза, в которые я всматривалась, вновь приглушенно полыхнули золотом, и я застыла, завороженная увиденным. – Как и все здесь, моя дорогая. Как и ты сама.

– Здесь? – внимание зацепилось за брошенную фразу, и я невольно подалась вперед, чувствуя непонятно откуда взявшееся волнение, которое затопило грудь и мурашками разлилось по коже. Передо мной сидел оборотень, самый настоящий, живой оборотень, и теперь я, пожалуй, понимала, почему мой зверь столь спокоен и расслаблен, словно чувствовал себя… дома? – Где это «здесь»?

– В Сером Оплоте, – произнесла Йорун, словно это само собой разумелось. – В нашем доме. Твоем и твоей стаи.

Все услышанное звучало странно и дико, но почему-то… настолько правильно, что я ни на мгновение не усомнилась в том, что это правда. Распахнувшая глаза волчица довольно потянулась всем телом, маленьким щенком ластясь где-то в груди и не позволяя ни на мгновение усомниться в сказанном женщиной, легко подтолкнула меня головой и скользнула в темноту сознания, словно пытаясь убедить в том, что так правильно, что нечему тут сомневаться, ведь…

Так и должно быть?..

Негромкий стук в дверь привлек внимание, заставив вздрогнуть, и я тут же настороженно подобралась, когда в комнату, не дожидаясь позволения, вошел высокий, статный мужчина, словно мгновенно занявший все пространство небольших покоев. Длинные пепельные волосы были заплетены в косу, переброшенную на грудь, необыкновенно серьезное, почти хмурое лицо испещрило множество тонких, давно заживших шрамов, а мощное тело было затянуто в плотную черную кожу с серой нашивкой на груди, изображающей оскалившегося волка. Наброшенная меховая накидка делала плечи визуально шире, а внушительный двуручный меч, прикрепленный к перевязи, не оставлял ни малейшего сомнения в том, что передо мной стоит настоящий воин.

От незнакомца веяло силой и опасностью, волчица мгновенно ощутила в нем дикого, необузданного зверя, и я почему-то даже не сомневалась в том, что вижу перед собой еще одного оборотня.

– А, Ингварр, пришел навестить нашу гостью? – Йорун, взглянув на вошедшего весьма благосклонно, приглашающе махнула рукой, и я только сильнее натянула на обнаженные плечи теплую шкуру, когда мужчина, двигаясь абсолютно бесшумно, что при его габаритах было удивительно, подошел ближе. Ярко полыхающий огонь осветил глубокие синие глаза, а легкие наполнил знакомый пряный запах лесных трав и походного костра.

– Рад видеть, что ты, наконец, очнулась, – коротко бросил незнакомец, и я невольно сжалась, испытывая вполне разумную опаску. Вкрадчивый, тихий голос, чем-то похожий на звериное рычание, я уже определенно где-то слышала, и ощущение того, что мы с мужчиной встречаемся не первый раз, поглотило меня с головой.

– Позволь представить тебе Ингварра, капитана королевских гончих, – повернулась ко мне Йорун, словно и не замечая, как я насторожено поглядываю на потревожившего наш покой гостя. – Именно он нашел тебя в лесу и принес сюда. Мальчик все это время, пока ты была без сознания, беспокоился о тебе, каждый час заходил в покои, чтобы проверить, как ты себя чувствуешь.

«Мальчик», вполне способный одной рукой взять меня, а другой прихлопнуть, едва заметно склонил голову набок, рассматривая меня все так же пристально, будто пытаясь что-то увидеть в моем лице, и от такого внимания мне стало совсем уж не по себе. Туманное воспоминание рычащего голоса и сильных рук, сомкнувшихся на моем теле, вспыхнуло в сознании, но тут же погасло, оставив после себя тупую, ноющую боль в висках, и я невольно поморщилась, что не осталось незамеченным для оборотней, находящихся в комнате.

– Ты еще слишком слаба, – решительно произнесла Йорун, поднявшись с моей постели и нависнув надо мной, от чего я моментально почувствовала себя не в своей тарелке. – Допивай отвар и попробуй вновь уснуть, тебе нужно набираться сил, – теплая ладонь скользнула по моим волосам, отбросив упавшие на лицо спутанные пряди, пронзительный взгляд заставил вновь поднести кружку к губам, и я буквально в несколько глотков осушила ее, морщась от неприятных ощущений. Горло словно перехватило спазмом, неприятная горечь свернулась тяжелой гранитной плитой где-то в желудке, а тонкие губы лекаря тут же дрогнули в довольной улыбке. – Молодец, девочка, одно удовольствие присматривать за такой покорной больной. Кстати, раз уж ты пришла в себя, не скажешь ли нам своего имени? Мы ведь все еще не знаем, как тебя зовут.

– Илва, – выдохнула я больше рефлекторно, чем осознанно, и тут же невольно метнула короткий взгляд на нахмурившегося Ингварра, который после моих слов неуловимо потемнел лицом. Свел к переносице брови, и тонкие шрамы, покрывающие смуглую кожу, стали казаться еще глубже. Почувствовав, как собственное сердце от этого болезненно грохнуло где-то в горле, я спешно отвела взгляд, сосредоточившись на хлопочущей вокруг меня Йорун.

– Славное имя для молодой, сильной волчицы, – улыбнулась женщина, забрав у меня из рук чашку, поставила ее на широкий деревянный поднос, где уже стояла миска с остывшей водой, а после поправила подушки, буквально заставив меня лечь на них. – Отдыхай, моя дорогая, и помни, ты дома. Здесь тебе нечего бояться.