Текст книги "Волчье (СИ)"

Автор книги: Happy demon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 36 страниц)

Волки бились яростно, словно в последний раз, острые когти и зубы разрывали чужую плоть, а ржавая сталь не причиняла вреда мощным телам, скрежеща по прочным доспехам, оставшиеся в человеческом обличии оборотни дрались так же отчаянно, сверкая яростным золотом глаз, и вдохновленные словами своего короля люди не торопились отставать от моих подданных, отстаивая свою жизнь и свободу не менее горячо. Люди и волки боролись вместе, спиной к спине, не уступая значительно превосходящим нас количеством войскам противника, они уверенно держали свои позиции, то идя в стремительную атаку, то насмерть стоя в защите, и столь сплоченная работа не могла не восхищать.

Наверное, в любой другой момент я бы обязательно отдала должное такой самоотверженности, но сейчас у меня на это не было ни сил, ни времени.

Пот катился по лбу градом, с пересохших искусанных губ срывались хрипы, а из прорехи в рассеченной мечом броне на бедре выплескивалась кровь, но на боль я не обращала никакого внимания, отчаянно кусая губы и попросту боясь остановиться. Усталость валила с ног, и что-то мне подсказывало, что прекрати я орудовать мечом хотя бы на мгновение, и тут же рухну на твердую землю без сил. Инстинкты выли, кровь бурлила в венах, а запертая в груди волчица отчаянно рвалась в бой, требуя пропустить ее в сознание, и то и дело я чувствовала, как зубы против моей воли удлиняются, превращаясь в острые клыки. Сохранить контроль над собственным зверем было ужасно трудно, я боялась, что не справлюсь, а болезненная судорога превращения спутала бы мне сейчас все мои планы.

Сквозь пыл отчаянного боя мне с трудом удавалось рассмотреть, что происходит вокруг, но время от времени в поле зрения попадали знакомые лица, и это позволяло мне убедиться в том, что с друзьями все в порядке. Эомер с огромным двуручником косил противников налево и направо, прикрывая широкой спиной столь же яростно сражающегося Мэри, неподалеку от них размахивал огромной секирой зло пыхтящий Гимли, а в самой гуще врагов, уже стоя на земле, держали круговую оборону Леголас с Маргрит, стоящие друг к другу спиной и не позволяющие оркам даже приблизиться на расстояние удара. Я видела Арагорна, мельком заметила и Гэндальфа с Пиппином, которых тут же скрыла от меня плотная стена врагов, а совсем рядом, стоило только оглянуться через плечо, отчаянно дрался сразу с несколькими орками Боромир.

Его меч серебристым росчерком разрывал воздух, медные волосы растрепались и пребывали в полнейшем хаосе, а серебристые доспехи с изображением Белого Древа были заляпаны чужой кровью. Долго наблюдать за молниеносными, резкими движениями мужчины у меня не получалось, но всего пары мгновений, пары рефлекторно брошенных взглядов мне хватило, чтобы понять, что и в спарринге со мной вчера на привале воин сдерживал себя, потому что против такой мощи я бы не продержалась и пары секунд. Боромир был похож на яростного зверя, внутри него горел неугасаемый огонь, и моя волчица, пораженная увиденным, словно бы готова была увидеть вместо серой стали расплавленное золото – куда больше гондорец был похож на оборотня, но никак не на человека, и его внутреннего, невидимого глазу зверя моя хищница чувствовала почти физически. Она рычала и ярилась, защищая свое, она всем естеством тянулась к паре, боясь отступить даже на шаг, и я понимала, что даже не дай я Боромиру обещания оставаться рядом, все равно бы делала это, не смотря ни на что.

Его ярость была моей яростью, его отчаяние было моим отчаянием, его раны были моими ранами, и сердца бились в одном ритме, заставляя чувствовать друг друга на расстоянии. Я знала, что Боромир рядом, всегда рядом, и не могла позволить, чтобы с ним что-то случилось.

Очередная волна орков, которых почему-то не становилось меньше, накрыла нас с головой, не позволяя вздохнуть, и я могла только отчаянно зарычать от бессилия, наблюдая за всем происходящим хаосом. Враги были повсюду, как воздух, от смердящей крови вокруг было темно, и даже сердце билось через раз, попросту не успевая за взмахом меча. Я смертельно устала, двигалась на рефлексах, даже не задумываясь над тем, что творю, а на глаза то и дело попадались мертвые тела, лежащие на сухой земле. Я видела залитые кровью серебристые доспехи Гондора и зеленые одеяния Рохана, видела изодранные, затоптанные тяжелыми сапогами знамена, и сердце болезненно сжималось каждый раз, когда по чувствительному слуху били болезненные стоны павших воинов. Мы были в меньшинстве, мы сражались отчаянно, но выиграть не могли, и я мысленно кляла себя на чем свет стоит. Это я привела этих людей сюда, это была моя идея бросить все силы на то, чтобы помочь Фродо, и именно за мои ошибки сейчас расплачивались мои люди. Яростно рычащие волки все чаще оступались, мотая головами и сверкая окровавленными проплешинами в густой шерсти, глубокие раны на телах оборотней не успевали затягиваться, и боль каждого из своих подданных я чувствовала почти физически. Я слышала вой их зверей, слышала отчаянное рычание, отзывающееся эхом где-то внутри, и не могла сдержать ярости собственной волчицы, которая искренне желала помочь всем и каждому, хотя и не могла.

Идиотка, сама ведь все это затеяла…

И какая я после этого королева?

Сильный удар обрушился на лезвие моего меча, по каленой стали прошлась дрожь, заставившая меня неловко повести рукой, и я, не удержавшись, тихо вскрикнула от боли, на мгновение сбившись с выработанного ритма. Чья-то рука сжалась на лодыжке, сдавив с нечеловеческой силой, и не успела я даже среагировать, как меня, словно игрушечную, рывком сдернули с лошади. Кожаный повод хлестко ударил по пальцам, земля с небом поменялись местами, а в следующий момент затылок с силой приложился о землю.

Зубы громко клацнули, прикусив язык, перед глазами вспыхнули искры, а с губ сорвался вскрик, и я сжалась в комочек, чувствуя, как сознание на мгновение потемнело. Меч выпал из ослабевшей руки, звуки приглушились, словно меня накрыло волной, а дыхание перехватило спазмом.

– Илва! – закричал кто-то совсем рядом, но я даже отозваться не смогла, чувствуя, что задыхаюсь. Кислорода не хватало, я судорожно открывала и закрывала рот, пытаясь протолкнуть в легкие хотя бы глоток воздуха, а перед глазами почему-то никак не прояснялось, и волна накрывшего страха отозвалась дрожью во всем теле.

Громогласно взвыли инстинкты, заставившие меня шарахнуться в сторону, взвившаяся пыль забила нос, заставив чихнуть, и от этого внезапно посветлело в голове. Моргнув, я испуганно осмотрелась, сглотнув от близости острого лезвия, вонзившегося в землю совсем рядом с моим лицом, отчаянно рванулась, спасаясь от очередного удара, и с ужасом уставилась на громадного орка, нависшего надо мной. Из разорванного плеча прямо на меня хлестала темная смердящая кровь, налитые ненавистью глаза выпучились, а кривые желтые зубы оскалились в уродливой усмешке, когда ржавый ятаган вновь взвился надо мной. Взгляд отчаянно пробежался по земле в поисках выпавшего из рук меча, тело сжалось в ожидании удара, уйти с линии которого я уже не успевала, а в следующее мгновение сверкнула сталь, и я зажмурилась, боясь посмотреть в лицо подобравшейся смерти.

– Ваше Величество! – громкий окрик ударил по ушам, заставив вздрогнуть, взметнулась волна ветра и пыли, и я широко распахнула глаза, увидев, как серое небо передо мной закрыла внушительная фигура.

Острое лезвие пронзило насквозь мощное тело, войдя между пластинами брони, по ушам ударил неприятный, булькающий звук, а тяжелое тело орка, испустившего последний вздох, грузно осело на землю. Мужчина, стоящий ко мне спиной, медленно распрямился, утерев выступивший на лбу пот, а после, пользуясь краткими мгновениями передышки, обернулся ко мне. Ярким пятно среди общей серости выделялась рыжая борода, и я, увидев протянутую мне руку, с облегченным вздохом покачала головой:

– Лорд Асбранд, как же вы вовремя.

– Как же я мог оставить вас без помощи, Ваше Величество, – мужчина легко, совсем, как молодой мальчишка, улыбнулся, помогая мне подняться на ноги, обхватил за плечи, убеждаясь в том, что я твердо держусь на своих двоих и не сдержал какого-то облегченного вздоха. Взгляд оборотня скользнул куда-то мне за плечо, выражение лица мгновенно переменилось, застыв каменной маской, и моя волчица буквально взвыла, ощутив искреннюю тревогу чужого зверя. – Осторожно!

Сильный рывок заставил ноги вновь оторваться от земли, ветер засвистел в ушах, от чего опять болезненно заныла шишка на затылке, а в следующее мгновение над головой послышался судорожный вздох, от которого стало не по себе. Искренне не понимая, что происходит, я широко распахнутыми глазами уставилась на странного, как-то внезапно побелевшего Асбранда, по-прежнему крепко держащего меня за плечи, заметила за его спиной оскаленного орка, с которым тут же расправился кто-то из роххирим, а после догадалась медленно опустить взгляд вниз.

При виде кончика ржавого меча, прошившего тело Маршала насквозь, перед глазами все поплыло, шум алой крови, бегущей из страшной раны, зазвучал в ушах набатом, и я буквально застыла каменной статуей, искренне не понимая, что только что произошло. Шум битвы казался необыкновенно далеким, время словно застыло, а все мысли испарились из головы, создав там плотную пустоту. Позабыв обо всем, я продолжала ошарашено смотреть на засевшее в теле оборотня оружие, совсем не понимая, что мне делать, и только испуганно вздрогнула, когда лорд Асбранд как-то странно выдохнул, кажется, только крепче сжав пальцы на моих плечах.

– Рад… что вы… в порядке… – сипло произнес мужчина, заставив меня вскинуть голову и взглянуть в подернутые золотом глаза. По потрескавшимся губам скользнул тонкий алый ручеек, исчезнувший где-то в густой рыжей бороде, серое лицо посветлело от сдавленной, грустной улыбки, и я почувствовала, как в горле запершило.

– Лорд Асбранд… – голос дрогнул, а мир перед глазами поплыл, и я моргнула, пытаясь смахнуть непонятно откуда взявшиеся слезы.

Второй Маршал как-то странно покачнулся, а после начал оседать, и я, не удержав тяжелого тела, едва вновь не упала на землю вместе с ним, искренне не зная, что делать. Последний вздох, вырвавшийся из широкой груди, отозвался где-то в груди болью, чужая кровь, обагрившая ладони, буквально обжигала, и я, застыв посреди шумящего поля боя, с возрастающим ужасом смотрела на то, как мертвое тело, лежащее у моих ног, принялось деформироваться и видоизменяться. Затрещавшие кости разорвали кожаные доспехи, лоскутьями упавшие в серую пыль, рыжевато-коричневая шерсть покрыла измененное тело, а стоило мне моргнуть, как я увидела перед собой вместо мертвого мужчины большого косматого волка. Только страшная темная рана давала понять, что это один и тот же человек, и с каждым судорожным ударом сердца я все яснее понимала, что такие раны, как эта, не заживают даже у оборотней.

Мир вокруг словно перевернулся, сердце болезненно забилось где-то в горле, и я, продолжая неверяще всматриваться в мертвое тело у ног, медленно запустила дрожащие пальцы в волосы, сжимая спутанные пряди у самых корней. Воздуха катастрофически не хватало, перед глазами плыло, и по щекам катились обжигающие слезы, смешивающиеся с кровью, бегущей из прокушенной губы. Страх, которому все это время я не позволяла пробиться наружу, плотно захватил сознание, тело сковало судорогой, а волчица захлебнулась отчаянным воем, который вот-вот готов был вырваться сквозь крепко сжатые челюсти.

Ведь это все была моя вина, только моя, и больше ничья. Я привела за собой людей на верную смерть, я вытащила их из леса, в котором они находились в безопасности, заставила отправиться со мной на войну, заставила рисковать собой и… Они так слепо верили своей королеве, верили в свою королеву, а она…

Я…

Я подвела каждого из них, сделала то, на что не имела никакого права, ради своей любви подставила тысячи жизней, пусть и не смела так поступать, а теперь… Все это из-за меня, оборотни вокруг умирают из-за меня, и Асбранд принял на себя удар, который был предназначен мне, а я… Даже сделать ничего не смогла, хлопая глазами, как глупая курица.

Да какое же я к Морготу Величество?!

– Илва! – громкий голос пробился в воспаленное сознание, сильные руки сжались на талии, рывком разворачивая меня на месте, и я, словно сорвавшись, громко закричала, позволив отчаянному вою пробиться в голос.

– Это я виновата! Это все моя вина! Он погиб из-за меня!

Глупые, бессвязные слова срывались с искусанных губ, не видя ничего вокруг, я отчаянно молотила кулаками по чужой груди, чувствуя, как обволакивает меня терпким облаком знакомый запах, и не могла остановить жгучих слез, бегущих по щекам. Голос срывался на хрип и скулеж, я забыла о том, что происходит вокруг, а черное отчаяние, захватившее в плотные объятия, никак меня не отпускало. Все это время я так старательно пыталась быть сильной, так старалась показать другим и самой себе, что со всем справлюсь, но лишь обожглась, как мотылек, полетевший на пламя.

Я была не альфой, была не королевой, а просто глупой-глупой девочкой, которая решила, что ей все по силам.

– Илва, послушай же меня! – мужчина, удерживающий меня все это время стальной хваткой, с силой тряхнул мое тело, от чего больно клацнули зубы, и я, запнувшись на полуслове, ошарашено уставилась в серые глаза Боромира, чье лицо находилось необыкновенно близко к моему. Хмурый, смертельно уставший воин крепко прижимал меня к себе, не позволяя вырваться, горячие ладони обжигали сквозь плотную кожу брони, и я, почувствовав на своих губах чужое дыхание, захлебнулась вздохом, кода по влажной грязной щеке скатилась очередная капля. – Ты ни в чем не виновата, слышишь?

– Он погиб из-за меня, – судорожно покачала я головой, не желая слушать слов утешения. Звон мечей бил по ушам, где-то совсем рядом я услышала голоса Маргрит и Леголаса, дерущихся неподалеку и не подпускающих к нам противников, и я понимала, что должна прийти в себя, должна взять себя в руки и вернуться к бою, что должна вернуться к своим людям, но…

Но тело все еще колотила крупная дрожь, и я никак не могла унять горько воющую волчицу.

– Ты настоящая умница, моя девочка, – Боромир придвинулся еще ближе, горячие губы почти касались моих, и я жадно подалась вперед, зажмурившись, когда широкие ладони обхватили мое лицо. – Оборотни верят в тебя, они любят тебя и будут защищать до последнего. Твой Маршал пожертвовал собой для того, чтобы ты жила, чтобы ты привела свой народ к победе, потому что он знал, что ты можешь это сделать. И я, как и он, буду тебя защищать, – горячий шепот дрожью отозвался во всем теле, заставив обезумевшую хищницу судорожно выдохнуть, захлебнувшись воем. – Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось, слышишь? Я буду рядом, моя девочка.

Горячие губы с силой прижались к моим, заставив тихо всхлипнуть, и я, не справившись с эмоциями, с силой зажмурилась, чувствуя, как жжет глаза. Металлический привкус крови горчил, прокушенная губа ныла, а воздуха не хватало, но я, отчаянно боясь вновь почувствовать испытанную уже пустоту, изо всех сил прижималась к сильному телу, отвечая на жадные поцелуи, преходящие в укусы. Вся охватившая меня боль и страх требовали выхода, собственное бессилие подкашивало, не позволяя удержаться на ногах, и сохранить равновесие мне удавалось только благодаря тому, что сильные руки Боромира меня по-прежнему не отпускали.

Спустя столько времени, не смотря на все невзгоды и проблемы, которые нам довелось пережить, я все равно сейчас была рядом с ним, была рядом со своей парой, и прекрасно понимала, что именно здесь мое место. Все дороги, какими бы запутанными и длинными они ни были, вели меня к Боромиру, в ушах эхом звучали его уверенные, исполненные искренней нежности слова, и я, стоя посреди горячего поля боя, прикрываемая друзьями и своими подданными, вдруг осознала одну простую вещь.

Дело ведь было не в моей волчице, дело было совсем не в запечатлении, как бы отчаянно я на него ни грешила.

Все это время искренне и беззаветно храброго гондорца любила я, а вовсе не моя волчица.

– Простите, что отвлекаю, но нам бы не помешала помощь! – рявкнул непонятно откуда взявшийся рядом Арагорн, возникший прямо перед нами, и я, опомнившись, рванулась в чужих объятиях, словно пойманный с поличным воришка. Лицо Странника с подбитыми губами промелькнуло слева, большой двуручник снес голову подобравшемуся орку, а крепкая рука Боромира сжалась на моем запястье, в мгновение ока отправив меня под укрытие широкой спины.

– Что-то дела наши совсем паршивы, – подметил гондорец, покрепче перехватив рукоять своего меча. Он вновь был серьезен и сосредоточен, словно не поддавался минутной слабости мгновением раньше, и я внезапно почувствовала себя за мужчиной, как за каменной стеной. Волчица в присутствии пары чувствовала себя в полнейшей безопасности, испытав прилив сил, и я взглянула на поле боя совершенно другим взглядом.

Боромир был прав, дела у нас были не слишком хороши, и я, как бы ни не хотела этого признавать, а вынуждена была. Орки все прибывали из распахнутых Врат, на фоне серого неба ярким багрянцем полыхало Всевидящее Око, а союзники, которых с каждым мгновением становилось все меньше, старательно пытались держаться поближе друг к другу, сражаясь спиной к спине. В какой-то момент по ушам ударил жуткий визг, от которого болью закололо виски, я рефлекторно зажала уши, испуганно оглядываясь по сторонам, и тут же буквально похолодела, увидев взмывших в небо с далеких скал черных крылатых тварей. Пятеро или четверо существ разрывали громким криком серое полотно тяжелого неба, совершенно сбивая с толку, яростно верещащие орки наседали, не позволяя расслабиться, и я только хищно сверкнула глазами, когда меня окликнул знакомый голос:

– Войну проспишь, Величество, – тяжело дышащая Маргрит, воспользовавшись тем, что сражающийся рядом Леголас отвлек внимание противника на себя, ловко перебросила мне подобранный с земли меч. Рукоять удобно легла в ладонь, пальцы крепко сжались на оплетенной кожей стали, а взгляд, вновь невольно скользнувший по мертвому телу большого рыжего зверя, надежно закрепился на уродливой морде ближайшего орка.

Клянусь, я отомщу за вашу смерть, лорд Асбранд. И когда Серый Оплот одержит победу и в этом бою… Вы будете гордиться своей королевой.

Оборотни, увидевшие смерть своего Маршала, впали в состояние неконтролируемой ярости, обезумевшие волки всевозможных рыжих оттенков, потерявшие главу своего клана, сражались, словно в последний раз, щелкая белоснежными клыками и разрывая чужие глотки, сталь пела и звенела в раскаленном воздухе, а я, не сдерживая клокочущего внутри гнева и отчаяния, рычала обозленным зверем, чувствуя, как плещется в глазах расплавленное золото. Инстинкты бурлили в груди, волчица рвалась в бой, и я спустила ее с цепи, позволяя взять над собой верх.

Громкий клекот перекрыл визг крылатых тварей, позволив сжимающим виски тискам разжаться, я порывисто крутанулась вокруг своей оси, отбивая очередной удар здоровенного урук-хая, и всего лишь на мгновение позволила себе вскинуть взгляд к небу, в котором, распахнув исполинские крылья, парили несколько больших орлов. Снизу их размеры казались просто невероятными, и, наверное, пылай в высоком небе сейчас полуденное солнце, и отбрасываемые птицами тени наверняка бы укрыли полмира.

– Орлы! – ворвался в сознание радостный окрик Пиппина, выскочившего словно из-под земли и вновь скрывшегося от меня за белоснежным полотном одеяний Гэндальфа, не отходящего далеко от полурослика. – К нам летят орлы!

Жаркая битва закипела не только на земле, но и в воздухе, темные капли крови и огромные перья летели во все стороны, воздух нагрелся от царящего вокруг хаоса, а руки ныли и, кажется, грозились попросту отпасть. Дыхание сбивалось, пот катился градом, а от усталости темнело перед глазами, и я, рефлекторно взмахивая ставшим неподъемным мечом, все чаще оступалась. Нападать уже не получалось, я ушла в глухую защиту, отбивая мощные удары, которые сыпались градом. Друзья, сражающиеся неподалеку, были слишком заняты, чтобы помочь, яростно рычащего Боромира все-таки оттеснили в сторону, не взирая на его попытки держаться поближе, а мои Маршалы, сражающиеся подобно диким зверям, отчаянно пытались пробиться ко мне. Серая шерсть Скьельда стала бурой от запекшейся крови, один из длинных клыков был обломан почти под корень, а хлещущая из рассеченного лба Халльгрима кровь заливала ему все лицо, ухудшая видимость, но на это оборотни не обращали никакого внимания. Я чувствовала гнев и боль их волков, видела золото в потемневших от злости глазах, и собственная белоснежная хищница в их чувствах была с ними полностью согласна.

– Илва! – сквозь плотный заслон противников ко мне опять протолкалась взъерошенная, тяжело дышащая Маргрит. Привычная лента слетела с волос, рассыпавшихся по плечам, стальные пластинки звенели в черных прядях, а на скуле подбухала большая темная гематома, но в глазах горел огонь, а изуродованные шрамом губы изогнулись в оскале. – Этих уродцев слишком много, мы не отобьемся.

– И без тебя вижу, – огрызнулась я, с тоской понимая, что подруга права. От орков вокруг было темно, окончания битвы не предвиделось, и держалась я, как и многие другие, на чистом упрямстве. Сдаваться было нельзя, только не так, не теперь. – У нас выбора нет, придется держаться.

– Как Кьярваль, до последнего вздоха? – съязвила первая бегущая по следу, ловко отбив чужой удар. Взмахнула мечом, поставив блок, уклонилась, пропуская над головой огромный кистень, а после, скользнув взглядом по полю битвы и убедившись в том, что Леголас, сражающийся рядом, в полном порядке, уставилась куда-то мне за спину. Мгновенно побелевшее лицо могло бы выглядеть забавно, если бы не выражение полного обречения в глазах. – Дыхание предков…

Проследив за взглядом гончей, я оглянулась, и тут же не сдержала шумного вздоха, увидев стремительно мчащегося в нашу сторону пещерного тролля, размахивающего громадной булавой. Земля дрожала от каждого шага, по ушам ударил громоподобный рев, и я, услышав, как отдал громкий приказ бросившийся наперерез новому противнику Арагорн, на несколько мгновений застыла, охваченная воспоминаниями, казалось бы, давно забытых дней. Темные стены Мории, всепоглощающая темнота, жгучее отчаяние и громкий рев, от которого кровь стыла в жилах…

– Осторожно! – окрик Боромира привел меня в чувство, двое храбрых гондорцев, действуя на удивление слаженно, с двух сторон бросились к своему противнику, полностью его дезориентировав, над их головами зло просвистела стрела, спущенная с лука Леголаса, однако ни мечи, ни стрелы грубой шкуре тролля вреда совсем не приносили.

Тварь металась от ярости и боли, дубина со свистом рассекала воздух, и у меня все волосы дыбом встали, когда страшное оружие пролетело совсем близко от Боромира. Воин пригнулся, уходя с линии удара, будто бы лениво отмахнулся от верещащего орка, не отвлекаясь от основного противника, и тут же вновь вскинул меч, одновременно с Арагорном бросившись в новую атаку. Сталь звенела, плащи трепались на ветру, а выверенные, слаженные движения умелых мужчин буквально завораживали. Вокруг них в причудливом танце летали стрелы Леголаса, но даже усилий троих воинов не хватало, чтобы уложить сильного противника.

Отчаянный бездумный удар опрокинул на землю Арагорна, из рук которого от удара выбило меч, взмах тяжелого кулака едва не настиг Боромира, бросившегося на помощь другу, а маленькие злые глазки сосредоточились на одинокой фигуре Леголаса, который заложил на тугую тетиву еще одну стрелу, готовясь выстрелить. В груди поднялась на ноги обозленная волчица, намеренная убить того, кто посягнул на ее пару, полыхнувший золотом взгляд пересекся с таким же хищным янтарем взора Маргрит, и мы, не сговариваясь, одновременно рванули вперед, лишь зазвенели стальные пластины в косах.

– Маргрит, назад!

– Илва, не смей!

Слаженный мужской окрик прогремел во всеобщем хаосе, но на него мы не обратили никакого внимания, двигаясь не менее слаженно, чем воины. Две хищные, неуправляемые волчицы оскалились, демонстрируя полную пасть аршинных клыков, мир перед глазами подернулся пеленой, а громадная дубина, больше каждой из нас в два раза, взмыла в воздух, но прежде, чем оборотень успел нанести свой удар, острые лезвия под давлением приложенной силы вошли твари под ребра. Чудовище взвыло, обезумев от боли и нелепо взмахнув руками, только удивительные волчьи инстинкты позволили нам уклониться от бездумных ударов, а время словно застыло, когда сильный толчок отшвырнул меня на несколько шагов. Равновесие удержать оказалось не так-то легко, краем глаза я заметила, как прямо в руки подоспевшего Леголаса отлетела вскрикнувшая от боли Маргрит, однако прежде, чем кто-то из нас успел что-то сделать, земля под ногами содрогнулась.

Громкий скрежет ударил по чувствительным ушам, непонятно откуда взявшаяся волна ветра пробежалась по залитой кровью земле, поднимая пыль, и весь шум битвы на мгновение стих, когда противники, замерев от неожиданности, оглянулись к Ородруину. Яркие всполохи огня взметнулись над жерлом спящего до этого вулкана, громадное Око, ранее следившее за боем, резко повернулось в ту же сторону, а где-то высоко в небе оглушительно завизжали крылатые твари, позабывшие об орлах и устремившиеся обратно к Горе.

Прямо сейчас там что-то происходило, но никто из замерших в ужасе воинов не понимал, что именно.

– Гэндальф… – шумно выдохнула я, оглянувшись к волшебнику, застывшему неподалеку в какой-то нелепой позе, а в следующее мгновение загрохотало пуще прежнего, и я едва удержалась на ногах, когда Горгорот содрогнулся от мощного землетрясения. Мертвая серая земля покрылась трещинами, которые паутинками разбегались в разные стороны, с тихим шелестом осыпалась вниз пыль, и я была буквально поражена, увидев, как орки, до этого яростно дерущиеся с людьми и оборотнями, испуганно рванули прочь от Черных Врат, роняя оружие и позабыв о своих противниках.

– Что за чертовщина?.. – Маргрит, чувствующая себя весьма удобно в крепких объятиях Леголаса, кажется, решившего никуда не отпускать храбрую гончую, с ужасом наблюдала за просыпающимся вулканом, и мне ее испуг был понятен. Впрочем, куда больше буйства стихии меня пугало осознание того факта, что где-то там, среди взмывающих ввысь брызг и волн пламени наверняка находятся двое маленьких, безрассудных полуросликов.

Совершенно одни, беспомощные, окруженные дымом и огнем…

– Отходим! – громко приказал Арагорн, с трудом отведя взгляд от Ородруина и оглядывая притихшую армию. – Скорее, отходим!

Земля трещала и дрожала прямо под ногами, заставляя отступать шаг за шагом, инстинкты выли, вызывая на коже мелкие мурашки, и я совершенно растерялась, не зная, что делать и куда бежать. Окружающие меня волки тихо рычали, цепляясь за землю острыми когтями, люди, услышавшие приказ наследника, принялись отходить, и я, прекрасно понимая, что стоять просто так нельзя, порывисто огляделась, высматривая своих подданных.

– Назад! – пронесся над полем боя громкий приказ альфы. – Всем назад, немедленно!

Дважды оборотням приказывать не нужно было, армия Серого Оплота сорвалась с места, пытаясь убраться поскорее с опасного участка, а я, заметив, как взвились в небо огненные всполохи и разгоряченные камни, рефлекторно пригнулась, прикрывая голову.

– Илва, пойдем, скорее! – на локте сжались крепкие пальцы, знакомый запах ударил в нос, наполняя легкие, и я рефлекторно прижалась к Боромиру сильнее, позволяя ему утащить себя подальше от Черных Врат. Вокруг все толклись и кричали, в панике пытаясь укрыться от падающих с неба горящих камней и разверзающейся бездны, и в таком хаосе не удавалось осознать всего происходящего. – Давай, девочка, нам нужно…

Что именно нам было нужно, я узнать так и не успела – горячая волна, возникшая где-то за спиной, ударила в спину, будто бы подгоняя, земля под ногами задрожала, а в следующее мгновение Ородруин буквально полыхнул, извергая потоки лавы и огня. Безумный, какой-то потусторонний рев прокатился над полем боя, башня с возвышающимся на ней багряным Оком начала рушиться прямо на глазах, разрывая приевшуюся серость алыми росчерками, и я, едва успевая переставлять путающиеся ноги, поймала за хвост ускользающую мысль.

Неужели, это действительно конец?..

========== Глава 21 ==========

– Даже не проси, это просто смешно!

Решительный отказ Маргрит заставил меня усмехнуться, и я, полной грудью втянув теплый весенний воздух, наполненный пряными запахами цветов, отвернулась от распахнутого настежь окна, из которого долетал нескончаемый шум и громкие окрики мечущихся по Минас-Тириту гостей и обитателей. Яркое майское солнце неспешно катилось по бездонному небосводу, легкий ветерок гонял по каменным плитам главной площади зеленые листья и белоснежные цветы, а чей-то громкий, задорный смех, эхом отбивающийся от белоснежных стен, приятным теплом разливался где-то внутри. Умиротворенная волчица, лениво развалившаяся в груди, игриво помахивала пушистым хвостом, однако старалась сделать вид, что спит, явно наслаждаясь всем происходящим.

– Мне кажется, тебе очень идет, – присев на широкий каменный подоконник и сложив руки на груди, я с интересом уставилась на первую бегущую по следу, стоящую посреди просторной гостевой спальни. Знакомую черную броню, в которой я так привыкла видеть подругу, сменило воздушное изумрудное платье из тончайшей ткани, открывающее плечи и подчеркивающее столь неожиданную хрупкость фигуры. Темные волосы, завитые в легкие крупные локоны, рассыпались по спине, обрамляя узкое лицо, в карее полотно недовольного взгляда то и дело пробивалась теплая позолота, и, как мне казалось, выглядела девушка необыкновенно очаровательно, пусть и совсем непривычно.

Впрочем, самой гончей происходящее явно решительно не нравилось, судя по тому, с каким недоверием она рассматривала свое отражение в высоком старинном зеркале.

– Никогда не носила платья, – упрямо тряхнула головой Маргрит, оглянувшись на меня. Недовольство молодой волчицы разбилось о полнейшую непоколебимость упрямой альфы, которая не собиралась уступать. – Они непрактичные и неудобные, в них даже меч не спрячешь!

– Зачем тебе меч? – искренне удивилась я, едва сумев подавить невольный смешок, а после, покачав головой, решительно шагнула вперед. По каменному полу тихо зашелестела ткань длинного платья, и я, приблизившись к подруге, взяла ее за руку, крепко переплетая наши пальцы. По-прежнему недоверчивый взгляд карих глаз пересекся с лазурно-голубым. – Мы сегодня радуемся великой победе, в Минас-Тирите сегодня праздник. А на празднике оружие тебе ни к чему. К тому же, – заговорила я громче, увидев, что Маргрит хочет возразить, – я слышала, что Леголас тоже будет на празднике. Неужели, ты не хочешь, чтобы он увидел тебя такой красоткой?