Текст книги "Волчье (СИ)"

Автор книги: Happy demon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 36 страниц)

– Ты… Испытываешь то же самое, да? – осторожно спросил Арагорн, а присмотревшись к нему, я заметила промелькнувшую в глазах мужчины тень смятения.

Когда я решила рассказать ему о том, куда исчезла из Фангорна и где пропадала несколько дней, заставив друзей поволноваться, то поняла, что таиться и подбирать слова не имеет смысла. Ничего хорошего из моего вранья пока не вышло, печальный опыт у меня уже имелся, к тому же, Арагорну я доверяла всецело. Он умел слушать и слышать, он бы ни за что не стал меня осуждать или надо мной смеяться, и когда я, прислонившись к холодной стене, тихо рассказала воину всю правду, мне действительно стало легче. Я думала, что говорить будет сложно, что придется подбирать слова и долго, путано все объяснять, но все получилось как-то само собой.

И даже реши я в какой-то момент прерваться, умолчать или солгать, мне этого не удалось бы. Слова лились сами, связывались в предложения, эхом отбивались от каменных стен, а Арагорн просто… слушал. Он слушал и о том, как Ингварр и его гончие поймали меня в лесу, и о том, как три дня я провела в оковах дурмана, позабыв обо всем, и как болезненно вспоминала лица своих друзей, и как сидела в заточении, дожидаясь шанса сбежать, и как Ингварр отпустил меня после того, как я ускользнула от пьяного Сверра, и даже о том, как устала от изматывающего меня запечатления, не дающего покоя.

Об этом, наверное, я говорила больше всего, и Арагорну на протяжении нескольких минут пришлось выслушивать и бестолковые рассуждения о Боромире, находящемся сейчас слишком далеко, и мои самоуничижающие речи, и даже недовольное ворчание волчицы, время от времени прорывающееся в тихий голос. Наверное, на месте Странника любой другой бы уже умчался прочь, куда глаза глядят, чтобы не забивать себе голову еще и чужими проблемами…

В серых же глазах друга я видела только тепло и поддержку, в которых так нуждалась.

– Это сложно объяснить словами, это нужно просто чувствовать, – не сумев подобрать слов, чтобы объяснить Арагорну столь сложное явление, которое я и сама до конца не понимала, я легко, немного грустно улыбнулась, подняв руку и положив ладонь на колючую щеку мужчины. – Думаю, к моей сестре ты испытываешь нечто подобное.

При упоминании Арвен на лицо Странника набежала тень, в глазах промелькнул целый вихрь эмоций, которые всегда сдержанный мужчина привык держать внутри, а губы изогнулись в горькой, надсадной улыбке, так похожей на мою собственную. Наверное, в своем отчаянии мы с ним были не одиноки.

– Владыка Элронд не желает видеть меня рядом со своей дочерью, – мужчина говорил с трудом, словно через силу, и я вдруг поняла, сколько усилий ему пришлось приложить, чтобы сказать мне об этом. – Арвен должна уплыть в Валинор вместе со своим народом. Если она останется здесь, будет обречена на смерть вместо той вечной жизни, что ей уготована.

– Вечность в одиночестве или счастливая жизнь рядом с любимым? – спросила я тихим шепотом, вдруг осознав, что же произошло в Ривенделле тогда, несколько месяцев назад. Арвен была совершенно разбита, а Арагорн хмур, они расставались в ссоре, не зная, суждено ли им увидеться вновь, и теперь я понимала, почему в глазах этих двоих была такая безграничная тоска. Услышав мой вопрос, Странник нахмурился еще больше, а я попыталась улыбнуться ему как можно мягче. – Ты любишь ее, как и она любит тебя, уж поверь мне. Ты даже не представляешь, сколько хвалебных од в твою честь я выслушивала длинными вечерами, когда мы с Арвен пробирались друг к другу в покои, – я демонстративно фыркнула, заметив, как мой друг смущенно кашлянул, отведя взгляд, а после порывисто обняла его за шею, пытаясь то ли поделиться своим собственным теплом, то ли ухватить хоть частичку чужого.

Стылое чувство одиночества, неожиданно сковавшего сердце льдом, причиняло почти физическую боль, и я так усердно пыталась избавиться от него.

– Что бы ни говорил Владыка Элронд, это только ваша жизнь, и больше ничья. Не бросай ее, слышишь, Странник? – горячо зашептала я мужчине на ухо, почувствовав, как мышцы под моими руками буквально превратились в камень. – Вы предначертаны друг другу судьбой, и просто не выживете вдали. Поверь, мне это чувство очень хорошо знакомо. Я не хочу, чтобы и моя сестра испытывала нечто подобное.

Тяжелая широкая ладонь неуверенно опустилась на мою макушку, пальцы запутались в платиновых волосах, и я лишь шумно вздохнула, когда Арагорн крепко прижал меня к себе, пряча лицо на широкой груди. В надежных дружеских объятиях было так безопасно и спокойно, беспокойная волчица на мгновение поутихла, наслаждаясь неожиданным теплом, и я старательно пыталась подавить готовые вот-вот скатиться по щеке слезы. Нехитрая ласка усмирила зверя внутри, превратив его в маленького щенка, и я лишь вздрогнула, когда сухие губы по-отечески коснулись моей макушки:

– Арвен повезло с сестрой, – в голосе мужчины послышала мягкая улыбка, но после я буквально почувствовала, как воин помрачнел, словно вспомнив о чем-то не слишком приятном. – Когда мы окажемся в Минас-Тирите, когда все это закончится… Ты скажешь Боромиру правду?

Тень улыбки превратилась в застывшую маску, и я подобралась, как зверь перед прыжком, услышав в собственном сознании тоскливый вой. Мысли о том, что пара находится далеко, причиняли мне физическую боль, я каждую минуту старательно пыталась заставить себя думать о чем-то другом, отвлекаться на любую мелочь, лишь бы не вспоминать…

Я знала, что мужчина в опасности, я знала, что должна быть рядом и помочь, но отчаянно боялась взглянуть в любимые серые глаза, каждую ночь видя во снах свой самый страшный кошмар, который повторялся снова и снова. От синяков, ссадин и следов на теле избавиться было легко, от удушающего, липкого страха – невозможно.

– Ты не понимаешь, Арагорн, – тихо пробормотала я, едва заметно покачав головой и плотнее уткнувшись носом в темную рубаху. – Я бросилась ради него в опасное путешествие, я, не задумываясь, рискнула собственной жизнью, чтобы спасти его, я даже уже не уверена, на что пойду в следующий раз, лишь бы он был в безопасности. Такая любовь неправильная, она ломает изнутри, лишает воли, – я медленно подняла голову, взглянув на хмурого Арагорна, и с горькой улыбкой пожала плечами. – Он для меня – целая жизнь, но я для него всего лишь малознакомая девица, лгунья, притворявшаяся все это время любимым ручным зверьком. Мои чувства… Я сама не могу с ними совладать, а что будет делать Боромир? Подумай сам, нужна ли ему такая правда.

Я умолкла, почувствовав, как задрожал воздух, а после решительно отстранилась, выбираясь из теплых объятий Арагорна, который смотрел на меня испытывающе, будто пытаясь подобрать слова, но не в силах сделать этого. Да и что мог сказать мне друг кроме того, что я уже сама сказала себе в мыслях, просыпаясь раз за разом от одного и того же кошмара. Он искренне пытался помочь и поддержать, однако явно не знал, что можно предпринять в сложившейся ситуации.

– Он беспокоился о тебе все это время, – негромкий голос воина заставил меня резко вскинуть голову. – Когда тебя ранили там, в лесу, он помогал мне обрабатывать твою рану, он ни на шаг не отходил от тебя и постоянно повторял, что это его вина, что ты приняла на себя удар, который предназначался ему, – чем дольше говорил Арагорн, тем сильнее я округляла глаза, не веря в то, что все услышанное действительно может быть правдой. Неужели, Боромир действительно беспокоился?.. – Когда в Фангорне тебя похитили почти у нас из-под носа, я думал, что он обезумел. Боромир искал тебя, не жалея сил, он и слышать не хотел о том, чтобы уходить, пока мы не выйдем на твой след, и даже когда мы встретили Гэндальфа, ему едва удалось уговорить Боромира отправиться в Эдорас. Все это время он не переставал думать о том, как найти тебя, он головой в Хорнбурге едва не поплатился, потому что эта самая голова была забита совсем другим. Ты даже не догадываешься, каких трудов нам стоило убедить его мчаться в Минас-Тирит, а не вновь шерстить Фангорн в поисках одной маленькой, глупой волчицы.

Голова шла кругом, губы беззвучно открывались и закрывались, а опустив глаза, я слепо смотрела в пространство перед собой, чувствуя, как шумит в ушах бурлящая кровь. Свернувшаяся в груди волчица с ехидством косилась золотым глазом, для нее каждое слово Странника было слаще меда, заставляя довольно ворчать подобно самой обыкновенной кошке, а вот я боялась даже вздохнуть, чтобы не спугнуть момент. Все услышанное казалось мне то глупой шуткой, то дерзкой ложью, я никак не могла поверить в то, что друг говорит серьезно, а перед мысленным взором застыло знакомое, необыкновенно хмурое лицо с пронзительными серыми глазами.

Боромир всегда смотрел на меня серьезно, будто бы испытывающе, а в хриплом, бархатном голосе сквозила вежливая отстраненность, и я бы никогда не подумала, что этот гордец и упрямец может испытывать хоть немного тепла к той, кто столь длительное время водил его за нос.

Как вообще возможно нечто подобное?

– Илва, я… – начал было Арагорн, протянув руку, чтобы коснуться моего плеча, однако в следующее мгновение прогремел короткий стук в дверь, и та распахнулась, явив нашим взглядам знакомую внушительную фигуру Гримбольда, одного из капитанов Рохана. Лично нам общаться с мужчиной не приходилось, однако я не раз наблюдала издалека, как он вместе с моими друзьями, королем Теоденом, Эомером и другими воинами проводит бесконечные военные советы.

– Лорд Арагорн, Его Величество ожидает вас в общем зале, – коротко и по делу бросил капитан, смерив нас коротким, внимательным взглядом. – Пришли вести с юга, дело не терпит отлагательств.

– Иду, – согласно кивнул мой друг, а после, дождавшись, пока Гримбольд скроется за тихо скрипнувшей дверью, вновь повернулся ко мне. – Ты идешь со мной?

– Не думаю, что стоит, – качнула я головой. Бросила последний взгляд в окно, оглянулась на друга, положив ладонь на его плечо, и мягко улыбнулась. – Поспеши, если это что-то действительно важное, тебе стоит присутствовать на совете. А я пока… поищу Мэри. Он сильно скучает по Пиппину, мне бы хотелось его отвлечь.

Словно боясь того, что Арагорн может еще что-то сказать, я стремительным шагом покинула комнату, приветственно кивнув в ответ на учтивый поклон знакомой служанки, имени которой не помнила. В коридорах Медусельда, в отличии от Серого Оплота, всегда было шумно и людно, а еще почему-то по-домашнему уютно. Тени не клубились по углам мрачными хищниками, а огонь факелов горел мирно и ровно, даря ощущение приятного тепла, и здесь было… спокойно.

Не так, как в Ривенделле, как дома, рядом с семьей, но впервые со дня побега хоть немного легче.

Куда-то спешащая по своим делам Эовин, встретив меня у двустворчатых дверей, приветственно улыбнулась, Леголас, торопящийся на совет вместе с другими, коротко кивнул, столкнувшись со мной на крыльце, а оказавшись на улице, я и вовсе с головой погрузилась в шум и гам маленького города. Радующиеся первому теплу дети стайками пробегали по пыльным дорожкам, сражаясь на деревянных мечах, их отцы и старшие братья тренировались с настоящим оружием, наполняя округу перезвоном стали, а теплый мартовский ветер доносил с бескрайних степей запахи трав и полевых цветов.

Мэри, которого я искала взглядом, сидел на высоком деревянном заборе, болтая ногами и наблюдая за тренировкой роханских воинов, кудрявые волосы разметались в полнейшем беспорядке, а рот был приоткрыт от восторга. В глазах хоббита горел огонь, он смотрел на высоких, статных, сильных воинов с уважением и восхищением, и только в самом уголке печально опущенных уголков губ можно было заметить тень охватившей юношу скорби. На моей памяти Мэри и Пиппин всегда, сколько я их знала, были вместе, где звучал смех одного, оттуда всегда доносились шутки другого, а горький табачный дым плотной стеной окутывал две маленькие, кудрявые фигуры, и сейчас видеть Мэриадока в одиночку было почему-то очень грустно.

Он тосковал по другу, тосковал по их веселой болтовне и громкому смеху, и все чаще я видела, как хоббит, слоняясь по Эдорасу в одиночестве, потеряно смотрит перед собой и крепко сжимает в руке изогнутую курительную трубку, в которой больше не тлел огонек. Он не пел своих песен и не рассказывал историй, а улыбался другим как-то натянуто, и я невольно думала о том, что здесь, в Медусельде, одиночек, плещущихся в своей тоске, намного больше, чем могло показаться на первый взгляд.

Губы изогнула грустная улыбка, и я, решив оставить друга в покое и одиночестве, направилась к смотровой вышке, откуда открывался замечательный вид на долину и Белые горы. Жители города туда не забредали, стражники, несущие службу, делали вид, что кроме них на вышке никого нет, а взгляд до рези, до боли вонзался в далекий горизонт, пытаясь высмотреть трепещущий свет сигнальных огней.

До Минас-Тирита было три-четыре дня пути, а зная Гэндальфа и Боромира, я не сомневалась, что гнать они будут во весь опор, и ждала, что сигнал будет вот-вот подан, хотя и понимала, что еще слишком рано. Им нужно было время, чтобы добраться до Белого города, нужно было время, чтобы уговорить наместника Дэнетора призвать Рохан на помощь, нужно было время, чтобы зажегся каждый сигнальный огонь на горном хребте…

Доводы разума были крепки, но свернувшийся в груди страх за чужие жизни заставлял нервно прикусывать губу, всматриваясь в далекий горизонт.

Время, проведенное на сторожевой вышке, пролетело для меня совершенно незаметно, и встрепенувшись от громких голосов, раздавшихся откуда-то снизу, я вздрогнула, только сейчас осознав, что просидела на деревянных досках, подтянув ноги к груди, не меньше часа. Тренировка воинов давно окончилась, караул сменился, а бросив короткий взгляд вниз, я увидела Эомера и кого-то из военачальников, держащего под уздцы горячащегося коня. Мужчины о чем-то разговаривали, но делали это настолько тихо, что даже я со своим чувствительным слухом не сумела разобрать ни слова. Впрочем, этого мне и не требовалось, ведь хмурые лица роханских воинов были красноречивее любых слов. И выражения этих лиц мне совсем уж не нравились.

Вот беседа на приглушенных тонах завершилась, незнакомый мне военачальник, имени которого я не знала, вспрыгнул в седло и погнал лошадь по пыльной дороге вниз к воротам, подняв в воздух куреву, Необыкновенно серьезный Эомер остался стоять, глядя ему вслед, и я, почувствовав укол пробравшейся в сердце тревоги, резко вскочила на ноги. Поднявшийся ветер рванул распущенные волосы, ботинки тяжело простучали по деревянным ступенькам, а мешающий подол платья был задран слишком уж высоко, но на это я не обратила никакого внимания, спеша перехватить королевского наследника раньше, чем он уйдет куда-то по своим делам.

– Леди Илва, рад видеть вас в добром здравии, – обернувшийся на шум мужчина склонил передо мной голову в приветственном жесте, но правила этикета меня сейчас волновали меньше всего.

– Я слышала, пришли плохие вести с юга, – голос дрогнул, и я с силой сжала кулаки, чувствуя, как боль от впившихся в кожу ногтей немного отрезвляет. – Что случилось?

– Вам не стоит беспокоиться, – Эомер мягко улыбнулся, глядя на меня, как на глупую девчонку, но тут же посерьезнел, когда я упрямо вздернула подбородок.

– Не нужно считать меня маленьким ребенком, верящим в наивные сказки, лорд Эомер, – я предупредительно покачала головой, и уверенная маска медленно сползла с лица военачальника, демонстрируя мне смертельно уставшего мужчину. Поджав губы, я шагнула к королевскому племяннику ближе, глядя ему прямо в глаза. – Прошу, Эомер, не ври мне.

Несколько мгновений он колебался, явно борясь с желанием отделаться от меня отговоркой, шумно выдохнул, с силой потерев ладонями лицо, и взглянул куда-то поверх моей головы на далекие Белые горы, которые я рассматривала всего пару минут назад.

– Орки прошлись по всему Рохану, многие погибли, многие боятся оставить свои города и поселения беззащитными. Король отправил гонцов по всей марке с требованием предоставить воинов, но из тех сообщений, которые доходят до нас, становится понятно, что людей будет почти вдвое меньше, чем ожидалось, – Эомер говорил ровно, даже немного отстраненно, но рука крепко сжалась в кулак, от чего скрипнула кожаная перчатка, а на скулах заиграли желваки. Воин явно был зол и раздосадован, пусть и старательно пытался это скрыть.

Меня же услышанное заставило нахмуриться еще больше, а горло перехватило болезненным спазмом, от которого на мгновение стало тяжело дышать.

– Если Саурон действительно бросил на Гондор все свои легионы, мы не справимся, – прошептала я самой себе, а после, словно очнувшись, вновь взглянула на Эомера. – Нам больше негде найти людей?

– Илва, это сложно… – мужчина отвечал мне с явной неохотой, стараясь не смотреть в глаза, и от того, как сильно сжимались челюсти, на скулах играли желваки. – Можешь мне поверить, мы сделаем все возможное, чтобы собрать как можно больше людей, сделаем все возможное, чтобы победить. Сейчас главное, чтобы волшебник с Боромиром добрались до Минас-Тирита.

На имени гондорца в голосе Эомера проскользнула сталь, а на лицо набежала тень, и я поняла, что, несмотря на пережитый вместе бой, эти двое все еще не слишком жаловали друг друга. Впрочем, стараясь не привлекать внимания к пробившимся наружу эмоциям, королевский племянник шумно вздохнул, окинул меня взглядом с ног до головы, а после опустил тяжелую ладонь на мое плечо.

– Тебе не стоит об этом беспокоиться, Илва. Война это грязное, мужское дело, женщины не должны ввязываться во все это, – по губам воина скользнула мягкая, подбадривающая улыбка. – Главное, что ты нашлась, и что ты в безопасности. Твои друзья очень сильно беспокоились о тебе все это время.

Легко, будто общаясь со своей сестрой, мужчина погладил меня по голове, ероша непослушные волосы, отступил на шаг, коротко поклонившись мне на прощание, а после, окликнув кого-то из проходящих мимо стражников, оставил меня на пыльной дороге наедине со своими мыслями. Глядя вслед мужчине, я смогла лишь растерянно приоткрыть рот, пытаясь утихомирить всю ту бурю мыслей, которые испуганно метались в голове, болью давя на виски. В ушах звенели слова, сказанные Эомером, волчица недовольно ворчала, а еще почему-то очень сильно хотелось истерически смеяться.

Как я могу оставаться в стороне от войны, если она угрожает тем, кто мне дорог?

Весть о том, что зажглись сигнальные огни Минас-Тирита, достигла нас на закате следующего дня, во время ужина, и когда взмыленный, тяжело дышащий Арагорн с громким окриком ворвался в тронный зал, где находилась монаршая семья и гости Медусельда, у меня из рук от неожиданности выпала вилка. Блестящее в свете полыхающего костра серебро громко зазвенело о каменные плиты пола, сидящая рядом Эовин порывисто поднялась на ноги, во все глаза глядя на Странника, а король Теоден, до этого тихо о чем-то разговаривающий с Эомером, прервался на полуслове.

В зале повисла тяжелая тишина, прерываемая лишь потрескиванием поленьев в огне и шумным дыханием Арагорна, пытающегося отдышаться от быстрого бега.

– Они добрались, – срывающимся голосом произнес мужчина, со свистом втянув в себя воздух. Отбросил упавшие на лицо спутанные волосы, обвел шальным взглядом всех присутствующих, а после в упор уставился на короля. – Гондор зовет на помощь.

Внутри все болезненно сжалось, и я, последовав примеру Эовин, тоже поднялась со скамьи, на которой сидела, как и остальные, выжидательно глядя на Теодена. По слухам, долетающим до меня, я знала, что Его Величество до сих пор не определился с решением, что он еще сомневается в том, отправлять ли своих людей к Минас-Тириту, и пусть приказ о подготовке воинов был отдан еще тем утром, когда я прибыла в Эдорас, однако король все еще колебался. На прямые вопросы Арагорна он либо не отвечал, либо отчаянно юлил, прикрываясь делами, когда о королевских планах спрашивал Эомер, монарх отсылал его с каким-то поручением, и подвешенное состояние, в котором мы находились, изматывало не меньше томительного ожидания.

Вот и сейчас взгляды абсолютно всех присутствующих были обращены к Его Величеству, в помещении было так тихо, что шум улицы казался просто оглушительным, а оглянувшись на мгновение на Арагорна, я прочла в его глазах мрачную решимость.

Независимо от того, что решит сейчас король Теоден, Странник все равно отправится в путь, он бросится на помощь Гондору, не смотря ни на что, и я обязательно последую за ним.

Просто не смогу иначе.

– Рохан явится на зов, – пронесся по залу громоподобный голос короля Теодена, и я резко перевела взгляд на монарха. Поднявшись из-за стола, во главе которого сидел, мужчина заложил руки на спину, взглянул на своих военачальников, подобравшихся подобно цепным псам, готовым рвануть вперед по первому приказу, а после в упор глянул на Эомера. – Собрать роххирим.

Уверенный приказ не оставил ни у кого сомнений в том, что Его Величество принял решение, и ответом ему стали почтительно склоненные головы военачальников. Хмурые, уверенные в себе мужчины почти одновременно поднялись из-за стола, спеша исполнить волю повелителя, зал стремительно опустел, а по городу зазвучали первые громкие окрики приказов. Захлопали двери, заржали кони, забегали потревоженные слуги, и в поднявшемся хаосе я выскользнула из тронного зала, оставшись никем незамеченной.

Мужчины были сейчас слишком озабочены предстоящим походом, Эовин осталась с королем, и никому не было дел до девушки, погруженной в свои мысли. Я была рада тому, что могу остаться наедине с самой собой, я была рада тому, что единственным советником в моих размышлениях оставалась лишь моя волчица, которая в принятых мною решениях была полностью со мной солидарна. Впрочем, кто знает, возможно, было бы лучше, если бы рядом сейчас оказался тот, кто поставил бы под сомнение безумную идею, вспыхнувшую в моей голове.

Как и Теоден, я тоже сегодня была вынуждена принять для себя важное решение.

Слова Эомера о том, что их войско не так велико, как хотелось бы, до сих пор не отпускали меня, вертелись в голове, звучали эхом в ушах, не позволяя думать ни о чем другом, и я злилась на себя саму, что не могу отвлечься ни на что другое. Эти мысли не позволяли мне ни спать, ни есть, ни думать, они сводили с ума, а сердце сжималось от множества противоречивых эмоций, которые сплетались в один плотный клубок, не давая мне покоя.

И от того, насколько сложно было сделать выбор, мне было почти физически больно.

Рохиррим не хватало для того, чтобы сокрушить войска Мордора, Гондор тоже переживал не лучшие времена, чтобы отбить надвигающуюся на них опасность, и в то время, пока мои друзья отчаянно пытались найти выход из сложившейся ситуации, я прекрасно знала, где можно найти армию.

Армию, сильнее которой в этом мире не найти…

Целую ночь я так и не сомкнула глаз, забывшись тревожным, беспокойным сном лишь на рассвете, но проспала не больше часа, разбуженная гулким перезвоном колокола, призывающим рохиррим готовиться к отходу. На улице творился полнейший бардак, от скрежета стали и громкого ржания лошадей заложило уши, а настроение было просто отвратительнейшим. Я не знала, через сколько времени мы отправляемся, но понимала, что его у нас немного, поэтому решила поспешить.

Вместо платья легкую ночную сорочку сменили плотные штаны, широкая рубаха и высокие сапоги, перевязь с моим мечом, отданным вместе с другими вещами Арагорном еще в первый день, надежно устроилась на бедрах, а с помощью широкой кожаной ленты мне удалось убрать с глаз мешающие волосы. Последний взгляд, брошенный на комнату, был исполнен тоски, я жадно вдохнула на полные легкие прохладный утренний воздух, чувствуя уже очень слабый отголосок знакомого запаха, а после решительно вышла из покоев, попутно роясь в походном рюкзаке. Придумать, что нужно взять с собой, было почему-то трудно, я чувствовала себя разбитой и растерянной, а оказавшись на крыльце и едва не врезавшись в одного из спешащих куда-то стражников, была подхвачена крепкими руками.

– Хорошо, что ты уже проснулась, – знакомое лицо мелькнуло перед глазами, и я изогнула губы в улыбке, узнав стоящего рядом Леголаса. Одетый в привычные походные одежды, мужчина сжимал в руках свой верный лук. – Арагорн просил найти тебя, предупредить, что мы скоро отправляемся. Он был где-то с Эовин у конюшен… Ты все-таки идёшь с нами? – эльф нахмурился, только сейчас заметив, что я полностью готова к дороге.

– Не думали же вы, что я останусь здесь, – хмыкнула я в ответ, а после, хлопнув друга по плечу и приветственно кивнув приблизившемуся к нам Гимли, змейкой проскользнула между воинами короля Теодена. С высоты своего внушительного роста меня они не замечали, были больше заняты своими делами, и по пути к конюшням меня никто не отвлекал. Высокую фигуру Арагорна, затянутую в знакомый походный плащ, я заметила почти сразу, темноволосый воин резко выделялся среди рохиррим, а увидев, как явно чем-то недовольная Эовин стремительно уводит свою лошадь подальше от Странника, я поспешила к нему.

– Арагорн…

– Илва, я как раз хотел… – мужчина обернулся на мой зов, и тут же мгновенно помрачнел лицом. – Ты действительно едешь с нами… Послушай, ты же понимаешь, что тебе будет безопаснее остаться в Медусельде, пока все не закончится.

– А ты понимаешь, что я не могу оставаться здесь, – упрямо поджала я губы, взглянув другу прямо в глаза. Пока мы болтали, тратилось драгоценное время, и нетерпеливой волчице в груди это совсем не нравилось. – Прошу, Арагорн, я и так слишком долго держалась в стороне от войны, а у вас не так много людей, чтобы разбрасываться ими.

– И ты думаешь, что одна напуганная девочка, последовавшая за нами в Дунхарроу, сможет изменить ход войны? – Странник улыбнулся, подойдя ближе, и теплая, широкая ладонь коснулась моего лица, заставив на мгновение зажмуриться от нехитрой ласки. – Илва, это…

– Я не собираюсь идти в Дунхарроу, – покачала я головой, прервав речь друга, и он умолк, удивленно глядя на меня. Шумно выдохнув, чтобы собраться с силами, я перехватила выжидательный взгляд мужчины и, подобравшись, будто перед прыжком, выпалила свое решение, принятое за ночь долгих размышлений, – Арагорн, вам нужна армия, чтобы победить в этой войне. Я знаю, где эту армию можно найти.

Несколько мгновений воин молча хмурился, глядя на меня, тонкие губы разомкнулись, словно он хотел задать вопрос, но из груди не вырвалось ни слова. Я терпеливо ждала, боясь того, что скажет Странник, но запрещала себе сомневаться в том, что сделанный выбор был верным. Волчица нетерпеливо скребла ребра, не понимая, почему мы медлим, если должны быть уже в пути, мой взгляд скользнул к конюшне, подмечая свободного коня, все еще стоящего в стойле, а в следующее мгновение руки Арагорна до боли сжали мои плечи.

– Ты совсем с ума сошла? – прошипел мужчина, глядя на меня широко распахнутыми глазами, и я поморщилась от неприятных ощущений, пытаясь освободиться. – Ты хоть понимаешь, что решила сделать?

– У них есть армия, Арагорн, а нам не хватает людей, – горячо прошептала я в ответ, пытаясь убедить друга в своей правоте. Или я пыталась убедить саму себя? – Знаешь, что мне сказал Ингварр? Каждый их боец равен десяти, такая мощь не может оставаться в стороне, когда в ней так нуждаются!

– Подумай, о чем ты говоришь, глупая девчонка! – Арагорн тряхнул меня, словно пытаясь привести в чувство. – Для тебя это верная смерть! Ступи на границу, тебя тут же поймают. Не ты ли говорила, что лучше умрешь, чем еще раз окажешься в Сером Оплоте?!

– Речь сейчас не о моей жизни, – качнула я головой, и Странник, пораженный услышанным, отступил от меня, убрав руки и ошарашено всматриваясь в мои глаза. Он не говорил ни слова, явно пытаясь собраться с мыслями, а я, между тем, времени решила не терять.

Оседлать горячащегося коня было не так уж и сложно, Элладан с Элрохиром давно научили меня справляться с горделивыми меарасами, и спустя пару мгновений оказавшись в жестком седле, я решительно подхватила поводья. Копыта гулко простучали по деревянному полу, выглянувшее из-за туч солнце ослепило, стоило мне выехать из конюшни, а Арагорн, наконец, справившийся со своим изумлением, шагнул мне навстречу, схватившись за луку седла и глядя на меня снизу вверх.

– Илва, прошу тебя, это слишком опасно, – вновь попытался достучаться до моего разума Странник. – Ты же знаешь, что произойдет, когда ты вновь окажешься в руках альфы.

– Я знаю, что произойдет, если мы не сумеем победить в этой войне, – тихо ответила я, склонившись вниз и, как и мужчина раньше, коснувшись рукой его щеки. – Мне и так страшно, Арагорн, не пугай меня еще больше, прошу.

– Илва…

– Я приведу армию, чего бы мне это ни стоило, обещаю. Я не позволю вам умереть, – в голосе скользнула уверенность, которой на самом деле я совсем не испытывала. Я выровнялась в седле, сжав челюсти так, что на скулах заиграли желваки, и лишь крепче ухватилась за повод, от чего лошадь недовольно мотнула головой, подчиняясь впившимся в губы удилам. – Если у меня все получится, я прибуду в Минас-Тирит так быстро, как только смогу. Если нет… передай Боромиру, что мне жаль.

Горло перехватило спазмом, и я, не желая больше слышать ни слова от Арагорна, решительно пришпорила лошадь, погнав ее в галоп. Сильные копыта подняли в воздух облако пыли, в сторону испуганно шарахнулся Мэри, выбежавший на дорогу, а жители города расступились, освободив мне путь.

Темным вихрем я промчалась по Эдорасу, вырвалась в распахнутые городские ворота, а после, искренне боясь передумать, лишь сильнее прижалась к лошадиной шее. Волчица торжествующе взвыла в груди, наслаждаясь свободой, а я, сжимая в руках длинный повод, запретила себе оборачиваться, упрямо погнав коня к темному пятну Фангорна, виднеющегося далеко-далеко на горизонте.

Жди меня, Боромир, я сделаю все возможное, чтобы помочь тебе.

Или погибну, пытаясь сделать то, ради чего была рождена…

========== Глава 15 ==========

Маленькая голосистая сойка спорхнула с веток тихо шуршащих густых крон, и я невольно встрепенулась, вырываясь из-под власти сладкой дремы. Ослабленный повод не мешал большому, на удивление спокойному жеребцу медленно ступать по извивающейся тропе, от долгой качки в седле меня совершенно разморило, и пришлось пару раз хлопнуть себя по щекам, чтобы взбодриться. Сонная волчица, дремлющая в груди, лениво зевнула, взмахнув пушистым хвостом, и перевернулась на другой бок, совсем не собираясь просыпаться, пока в ней не было нужды.