Текст книги "Другая жизнь Старейшины Илина (СИ)"

Автор книги: Edheldhae

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 56 страниц)

Тот ответил, что после визита в Храм Предков Ханьгуан Цзюня и Старейшины Илина душа его отца перестала являться на зов. Лань Сичень ответил, что душа может перестать приходить по разным причинам и что на призыв Лань Ванцзи душа Су Шэнли также не ответила. Су Миньшань настаивал, что ему отец отвечал всегда и что должно было случиться, чтобы теперь он перестал это делать? Лань Сичень напомнил, что вообще-то души перерождаются. И в целом не всегда могут ответить на призыв. Су Миньшань холодно сообщил, что исполнял призыв неоднократно и прежде душа отца всегда приходила. При этом именно после появления Темного Заклинателя в Храме Предков замолчала. Он добавил, что и сам хотел бы думать о возможном перерождении этой души, но в виду обстоятельств ее исчезновения, как-то не получается склоняться к положительным версиям развития событий. Лань Сичень все равно отправил его под арест, а сам пошел разбираться дальше. На этот раз уже к Лань Ванцзи и Вей Усяню.

Только войдя в дом, Лань Сичень понял, что шел довольно быстро и даже забыл вежливо постучать прежде чем переступить порог. Лань Ванцзи играл на гуцине и Лань Сичень остановился неподалеку от входа, чтобы не мешать. Вей Усянь лежал в подобающей позе, прикрыв глаза. Можно было бы подумать, что дремлет, но Лань Сичень знал, что это не так. А Вей Усянь в свою очередь знал, что глава Ордена Лань определенно взволнован чем-то. Прежде он не подмечал подобных деталей. Но сейчас, вынужденный проводить все время в постели, по большей части неподвижно, он ощутил, что стал воспринимать на слух гораздо больше, чем раньше. Первое время он даже не мог повернуть головы чтобы посмотреть куда-то, но различать звук получалось всегда. Оказалось, что таким образом можно услышать и легкую поступь. Даже почти беззвучные перемещения Лань Ванцзи по дому получалось уловить. Можно было распознать даже ритм дыхания. Для последнего правда человек должен был все-таки находиться ближе. И все же того, как вошел Лань Сичень и как он замер через пару шагов от входа, хватило, чтобы Вей Усянь понял, что что-то не так, ведь обычно Первый Нефрит Лань перемещался куда плавней. Лань Ванцзи доиграл мелодию и обернулся.

– Сюнчжан? – он тоже заметил, что старший брат о чем-то переживает.

– Ванцзи. – отозвался Лань Сичень, чуть вздохнув. – Мне нужно поговорить. Больше с Вей Ином, чем с тобой.

Вей Усянь попытался приподняться на руке. Это было больно и довольно сильно, но он делал так уже не в первый раз. Лань Ванцзи знал, что тот терпеть не может неподвижности и помогал ему, но в то же время старался и сдерживать. Однако Вей Усяню всегда казалось мало, поэтому он попытался снова.

– Что ты? Не делай так. Зачем? – попробовал остановить его Лань Сичень. Лань Ванцзи же быстро шагнул к Вей Усяню поддержал и сел рядом так, чтобы тот мог на него опереться. Бережно прислонив его к себе, Лань Ванцзи положил ладонь ему на грудь, направляя теплый поток своей ци и негромко произнес:

– Ты вредишь себе.

– Я просто хочу видеть того, с кем говорю. – ответил Вей Усянь. – Лань Сичень, что у тебя случилось? – проговорил он чуть громче, видя, что Первый Нефрит Лань почему-то все еще избегает приблизиться.

– Тебе известно проклятье сотни дыр и тысячи язв? – прозвучал вопрос.

Лань Ванцзи вскинул взгляд на брата. Он уже слышал этот вопрос, когда Лань Сичень вернулся из Ланьлина и рассказал, что узнал там. Он хотел, чтобы Лань Ванцзи при первой же возможности спросил Вей Усяня об этом, как только тот придет в себя. Но Второй Нефрит твердо ответил, что Вей Ин не занимается такими вещами и нет нужды заставлять его отвечать на подобные вопросы сразу, как только он откроет глаза. Тогда Лань Сичень уступил, но, по-видимому, сейчас что-то заставило его вернуться к этому вопросу.

– Я слышал о нем. – подтвердил Вей Усянь. – Вернее читал.

– Где?

– Здесь.

– Здесь? – Лань Сичень был несколько удивлен ответом.

– Я довольно много времени провел в твоей библиотеке. Твой дядя очень любил меня туда отправлять. Лань Чжань внимательно следил, чтобы я отбывал наказание, но не запрещал мне выбирать там книги на свой вкус, лишь бы я не приносил с собой своих. – в голосе скользнула усмешка. Рука Лань Ванцзи у него на груди заметно дрогнула. Даже сейчас спустя столько лет та выходка, когда Вей Усянь подменил старинный трактат книгой с непристойными картинками, заставляла Лань Ванцзи исполниться неподдельного возмущения, а заодно и стыда, потому что пусть книга и была непристойной, но все же разорвать на части и такую было очень непочтительным поступком. Первое, чего хотелось Вей Усяню, едва он увидел Лань Ванцзи, это стронуть этот лед, под которым определенно что-то было, эмоции, которых он не выражал, стараясь тренировать выдержку. Вей Усяню же нравилось, когда с бледного красивого лица Второго Нефрита сбегало чуть строгое выражение полной ни к чему не причастности. Пусть бы даже он злился – прекрасным был и его вспыхивающий гневом взгляд очень светлых глаз. Кто угодно еще мог считать Ханьгуан Цзюня исключительно полным холода и отчуждения, но не Вей Усянь. Почувствовав, как дрогнула его рука, он накрыл его запястье своей, от чего сердце Лань Ванцзи тут же ускорилось.

– Тебе приходилось когда-нибудь использовать это проклятье? – голос Первого Нефрита звучал глухо, слова падали тяжело, Вей Усянь видел, что ему было трудно произнести это.

– Я бы не смог. – ответил Вей Усянь.

На этот раз на лице Лань Сиченя отразилось явное и неподдельное недоумение.

– Довольно долгое время у меня не было духовных сил. Без них наложить это проклятье нельзя. – пояснил Вей Усянь.

– Использовать Темную Ци для этого проклятья невозможно? – переспросил Лань Сичень.

– Темная Ци и проклятия. – повторил Вей Усянь его слова и чуть усмехнулся.

– Почему ты смеешься? – Лань Сичень чуть нахмурился.

Вей Усянь подавил смех и переведя дыхание ответил:

– Это не так просто объяснить тому, кто не пробовал управлять Темной энергией. Дай мне время, я постараюсь найти для тебя слова.

Лань Сиченю от чего-то показалось, что его ответ не вполне искренен и это стало чем-то вроде последней капли, зароненные сомнения и без того терзали его сердце, хоть он и старался держать лицо:

– Что на самом деле произошло с душой Су Шэнли в Храме Предков?

У Вей Усяня потемнело в глазах и перехватило дыхание. Время, когда он свободно двигался, просто жил, – все, что было до ранения, казалось далеким и подернутым дымкой. Опасность, которой подвергся Вей Усянь, начисто стерла из сердца Лань Ванцзи все следы прежних обид и горечи недосказанности. Ни один из них не вспоминал тех дней перед самым нападением. Но сейчас, когда прозвучал прямой вопрос об этом, Вей Усянь уже не мог не вспомнить. Помимо воли он опустил отяжелевшие веки.

– Душа не ответила на призыв. – холодно произнес Лань Ванцзи, переведя на брата осуждающий взгляд, он понимал и чувствовал, что прозвучавший вопрос причинил Вей Усяню страдание.

– Лань Чжань, не надо. – тихо произнес Вей Усянь. Он и раньше просил Второго Нефрита не прикрывать его в этот раз и теперь не собирался отступать от своих слов. – Ему лучше знать правду.

Лань Ванцзи обернулся к нему, губы дрогнули, почти без голоса произнося его имя:

– Вей Ин…

– Той души больше нет, Лань Сичень. – облизнув пересохшие губы и снова открывая глаза произнес Вей Усянь. – В тот день. В Храме Предков. Я развеял ее.

Лань Сичень вздрогнул и широко распахнул глаза. До последнего момента он надеялся, что слова Су Миньшаня не окажутся правдой. И вот оказывается, в Храме Предков его клана один Темной Заклинатель прекратил существование души, уважаемой и почитаемой многими. Вей Усянь видел, как высокая стройная фигура в белом качнулась вперед, вероятно собираясь приблизиться, резко и отрывисто прозвучали какие-то слова, которых он не разобрал, потому что перед глазами мелькнул молниеносный жест Лань Ванцзи, заставивший Бичэнь покинуть ножны. Пожалуй, и полным сил Вей Усянь мог не успеть остановить это движение, а сейчас и вовсе у него не было никаких шансов:

– Лань Чжань! – воскликнул он так, что стало больно в груди.

Меч вонзился в пол в полушаге перед Лань Сиченем, преграждая ему путь:

– Сюнчжан, не приближайся. – низко прозвучал голос Второго Нефрита.

Первый Нефрит Лань замер, не веря своим глазам и стараясь не думать о том, что же на самом деле собирался сделать, подойдя к ним. Он не отдавал себе в этом отчета, когда вскипевшее в нем праведное возмущение на миг полностью затмило голос разума. Едва он остановился, Лань Ванцзи отозвал оружие.

– Лань Сичень, послушай меня. – позвал Вей Усянь, видя его до нельзя потерянное лицо и взгляд. – Лань Чжань не участвовал в этом.

– Вей Ин. – попытался остановить его Лань Ванцзи.

– Что? – отозвался тот. – Я ведь говорю правду.

На это Лань Ванцзи уже не мог возразить.

– Лань Сичень, он не знал. Я говорил ему, что мне нужно только спросить. Он оказался невольным свидетелем. Пытался остановить меня. – Вей Усянь закрыл глаза и продолжил, превозмогая растущую боль. – Я все сделал один. Если решишь, наказать…

– Довольно. – проронил Лань Сичень. – Прекрати говорить, тебе уже хватит.

Вей Усянь подчинился.

– Я не накажу. У вас вероятно были причины. Ты все мне расскажешь, когда наберешься сил.

– Для слов их и сейчас достаточно. – попытался сказать Вей Усянь.

– Позже. – возразил Лань Сичень. – Сейчас отдыхай. – его голос звучал негромко, но жестко, совсем без эмоций. Вей Усяню не хотелось, чтобы Первый Нефрит уходил так, но он ничего не мог поделать, поэтому молча слушал его удаляющиеся шаги. Когда двери закрылись, а их звук затих, Вей Усянь произнес с горечью:

– Зачем же ты так, Лань Чжань? Он ведь – твой брат.

– Он меня понял. – размеренно произнес Лань Ванцзи.

– Что бы по-твоему он мог сделать, чтобы останавливать его оружием? – не унимался Вей Усянь. – Он – целитель. Он спас мне жизнь.

– Он мог причинить тебе боль.

– Что с того? Некоторую – я вполне заслужил. А много – он бы себе не позволил. Не смей из-за меня ссориться с братом, Лань Ванцзи.

Осторожно погладив по голове и прижав чуть ближе, Лань Ванцзи пообещал:

– Если сам не вернется до вечера, я отправлюсь поговорить с ним.

– Хорошо. – согласился Вей Усянь. – Обязательно сходи к нему.

Чуть склонившись Лань Ванцзи слегка тронул его волосы поцелуем. Пока Вей Усянь был без сознания и Лань Ванцзи оставался с ним один, изредка он позволял себе чуть более явно проявлять свои чувства, надеясь, что он ощутит их и…так ему самому просто было легче справляться, не терять надежды. Сейчас этот жест получился сам собой. Сердце Вей Усяня сжалось от обдавшего его тепла:

– Лань Чжань… – выдохнул он.

– Ты пытаешься двигаться слишком много. – скорее чуть грустно, чем с упреком сказал Лань Ванцзи. – Сразу расходуешь едва обретенные силы.

– Так мне легче. – отозвался Вей Усянь, ощущая себя очень уютно устроенным у плеча и в кругу поддерживающих его рук. – Пусть и немного больно. Но это не слишком. Не беспокойся. Все будет в порядке, ты ведь рядом.

– Я рядом. – повторил Лань Ванцзи и Вей Усянь закрыл глаза и вскоре заснул.

Когда он пробудился ото сна, первым ощущением было как раз то, что Лань Ванцзи рядом не было. При этом он знал, даже не открывая глаз, что его нет не только подле него, а вообще в доме. Вей Усянь помнил, что сам поддержал его намерение пойти к брату. Но сердце все равно тихонько заныло, прося тепла, к которому успело привыкнуть. «Немудрено, – подумал про себя Вей Усянь. – Если Лань Чжань вовсе не уходил отсюда все эти дни, я привык, что он рядом. Но не может же он в самом деле вечно сидеть подле меня, мне ведь не так уж и плохо. Совсем неплохо. Просто слабость.» Немного уговорив себя таким образом, Вей Усянь открыл глаза. В доме все-таки точно был кто-то. Он повернул голову, но ответа на вопрос не обнаружил. Немного подождав и оценив внутренние ощущения, Вей Усянь подумал, что вполне мог бы приподняться повыше и не то чтобы прямо сесть, но хотя бы полу лечь. Особенно тянуть с исполнением он не стал. И все же израненное тело не было вполне согласно со своим хозяином, награждая его вспышками боли, от которых сложно было не застонать хотя бы негромко.

– Учитель Вей! – тут же прозвучал взволнованный голос и легкий бумажный шорох. Видимо, юноша устроился почитать в укромном уголке, чтобы не мешать светом своего бумажного фонарика. Но ему не повезло, хоть немного предоставленный себе Вей Усянь тут же становился весьма беспокойным пациентом. Однако услышав голос, он замер. Лань Чжимин подошел быстро и тут же взял его за руку. На самом деле он очень боялся причинить боль, ведь в отличие от Лань Ванцзи он не знал точного расположения ран на теле Вей Усяня.

– Чего шумишь? – спросил Вей Усянь, чуть улыбнувшись.

– Что…Что вы хотите сделать? – голос звучал с сильным волнением.

– Просто подвинусь чуть-чуть – и все. – ответил Вей Усянь.

– Все говорили вам нужно спокойно лежать.

Вей Усянь немного подвинулся, зашипев, сквозь зубы, оставаться как есть, было неудобно. Лань Чжимин протянул к нему руку, желая поддержать, но все же остановил жест.

– Учитель, зачем вы делаете так, если больно?

– Не особенно. – выдохнул Вей Усянь. – Можешь помочь если хочешь. За правую руку можешь свободно держать. Левое плечо лучше не трогать. Но вообще-то я переживу и это, я же не из бумаги.

С полученной информацией Лань Чжимин почувствовал себя увереннее и помог Вей Усяню устроиться.

– Хотите пить? – спросил он осторожно.

– Угу. – Вей Усянь кивнул и, получив в руки небольшую пиалу, чуть усмехнулся.

– Почему вы смеетесь? – робко спросил Лань Чжимин.

– Однажды я приду и хорошенько подерусь с тобой. Просто забавы ради. И чтобы напомнить.

– О чем, Учитель?

– Прежде, ты меня не боялся.

– Я и сейчас не боюсь.

– Ты боишься.

– Да. – кивнул Лань Чжимин. – Но не вас. А за вас. И боюсь не справиться.

– С чем? Я просто пью воду и прямо сейчас не собираюсь никуда отсюда сбегать.

Лань Чжимин посмотрел на него почти обиженно.

– Взгляни наверх. – попросил его Вей Усянь. – Что ты там видишь?

Юноша послушно поднял голову и не увидев ничего особенного честно признал:

– Ничего. Просто потолок.

– А если закроешь глаза, тогда что увидишь?

– Темно. Ничего не видно.

– Ну вот примерно это я и вижу. – сообщил Вей Усянь. – И, если уж пока у меня нет большего, чем ничего, я просто хочу посмотреть на это с другого ракурса.

Лань Чжимин чуть поджал губы и сдержанно кивнул.

Вей Усянь видел, что не убедил его. Ситуация казалась ему немного забавной, хоть он и понимал, что юноше должно было быть внутренне непросто остаться одному присматривать за ним.

– Послушай, но ведь чтобы снова двигаться нормально, нужно понемногу начинать делать это. Не бывает так чтобы кто-то провалялся ничком хоть до нескольких десятков дней, а потом сразу полностью восстановился и побежал.

– Я понимаю. – кивнул А-Мин.

– Ты согласишься немного помочь мне?

– Вам неудобно так?

– Нет. Сейчас вполне удобно. – заверил его Вей Усянь.

– Тогда в чем я могу помочь?

– Тренироваться.

– Тренироваться? – повторил Лань Чжимин и нервно сглотнул.

– Для меня и просто двинуться – уже тренировка. – чуть улыбнулся Вей Усянь. – Не пугайся так.

– Но почему вы просите меня?

– Ты поймешь лучше. – честно ответил Вей Усянь. – Остальные будут стараться сверх меры меня опекать. Лань Чжань позволяет мне двигаться, но этого мало.

– Я не думаю, что Ханьгуан Цзюнь может быть не прав. – тихо сказал Лань Чжимин.

– Вей Усянь! – прозвучал довольно резкий женский голос. Вей Усянь конечно узнал Вэнь Цин, но устремив взгляд ко входу в дом, забыл все слова. Она была не одна. Золотые одежды, хрупкий силуэт. Вэнь Цин поддерживала ее под руку.

– А-Ли. – выдохнул Вей Усянь.

Лань Чжимин поспешил подняться и учтиво поклониться Первой Молодой Госпоже Цзинь.

Цзинь Цзысюань с самого начала знал, что не сможет скрыть всего от жены. Визит Лань Сиченя наделал слишком много шума. Домыслы о том, что случилось с Главой Ордена также звучали то здесь, то там, если не в голос и открыто, то шепотом. Цзысюн со своим проклятьем тоже не желал униматься. Пока глава Лань был в Цзинь это еще сдерживало его, но, когда тот уехал, избалованный взбалмошный юноша легко заявлял, что нет ничего такого уж плохого в том, чтобы избавить мир от Основателя Темного Пути. Конечно он все же не кричал об этом на каждой тропе и в залах Башни Кои, но обсуждал со своими людьми, а те с другими. В конце концов слухи настигли ушей Яньли. Самым страшным для Цзинь Цзысюаня было конечно то, что она узнала в итоге не от него. А для нее – что так произошло не впервые. В родном Ордене, в Цзян, родной брат также скрыл от нее тогда свое решение сообщить совету Кланов о выходе Вей Усяня из Юньмэн Цзян. Яньли была в положении. Уже довольно скоро ребенок должен был появиться на свет. Цзинь Цзысюань опасался волновать ее, тем более что тогда еще нельзя было точно сказать, останется ли Вей Усянь в живых. Когда он очнулся Лань Сичень отправил Цзинь Цзысюаню весть, и он собирался сказать жене, но она узнала чуть раньше.

«Скажи мне, хотя бы, он жив?» Цзинь Цзысюань никак не мог забыть или хотя бы на секунду прогнать из памяти этот момент. Он объяснил ей, почему не сказал раньше. Она не ругала его и не сердилась, но так огорчалась, что проплакала до позднего вечера и даже когда она спала, по ее щекам текли слезы. Ни ситуация внутри Цзинь, ни между кланами Цзинь и Лань не способствовали сейчас взаимным визитам. Но все же Цзинь Цзысюань переживал за А-Ли, и потому решился отправиться с ней в Облачные Глубины. Увидев Лань Сиченя в тот день, он понял, что для своего посещения выбрал не самое удачное время. Глава Лань был заметно холоден и неприветлив. Решив поговорить с ним наедине, Цзинь Цзысюань попросил Яньли немного подождать снаружи. Она также поняла настроение Первого Нефрита Лань и стоя на терраске у ханьши пребывала в заметном смятении. Завидя Вэнь Цин, она почти бегом бросилась к ней, прося помочь увидеть шиди. Понимая ее чувства, Вэнь Цин не отказала названной сестре и повела ее к дому, где оставался Вей Усянь, ничего не сказав об этом будущему мужу, он знала – он поймет. Немногим позже выйдя на улицу мужчины не обнаружили Первую Молодую Госпожу Цзинь и Лань Сичень быстро догадался, что произошло. Его догадку подтвердил подошедший к ним Лань Ванцзи, он видел девушек издали. Лань Сичень тут же извинился перед Цзинь Цзысюанем за то, что не распорядился сразу проводить его супругу к ее шиди и заверил, что раз она отправилась вместе с Вэнь Цин, то все непременно будет в порядке, нужно просто дождаться их возвращения.

Яньли смотрела на младшего брата, широко раскрыв глаза, не находя слов. Преодолев внезапное оцепенение, она сделала шаг идти дальше. Вэнь Цин помогла ей присесть на край кровати рядом с Вей Усянем, и сама осталась подле.

– А-Сян…– вздохнула Яньли. Она видела, насколько полученные раны ослабили и вымотали его. И все же он был в сознании, говорил, двигался. Яньли попыталась улыбнуться, уголок рта дрогнул, а из глаз снова побежали слезы.

– А-Ли, ну что ты? – Вей Усянь протянул руку и коснулся ее щеки. Под его прикосновение она опустила веки. – Нет-нет. – попросил Вей Усянь. – Лучше смотри. Посмотри на меня. Я правда выгляжу настолько плохо?

Яньли постаралась справиться с собой и сделала, как он просил, ответив тихо:

– Нет. Совсем нет. Но тебе тяжело. – она перехватила его руку, взяв его ладонь в свои.

– Это пройдет. – сказал ей Вей Усянь. – Силы вернутся. Я буду очень стараться, обещаю. – он улыбнулся своей шицзе.

У себя в Башне Кои Яньли невольно слышала, как заклинатели желали смерти ее младшему брату, надеялись, что он обречен, злорадно усмехались, что даже демон, пожалуй, все же не выживет, если выпустить в него пару десятков стрел. Слухи множились, разносясь и цифры росли вместе со слухами. Это было жутко – представлять его себе пронзенным десятками стрел, бояться не успеть, бояться не увидеть больше, слышать, как его ненавидят.

– Можно, я останусь здесь, с тобой? – тихо спросила Яньли. – Я ведь могу быть полезной. Помогать.

– Конечно, ты можешь. – сказал Вей Усянь. И Вэнь Цин вздрогнула, по одной фразе, не поняв полного смысла его ответа. – Но не остаться. – договорил он, хотя произнести эти слова было сложно.

Яньли вскинула на него несчастные глаза:

– Ты не хочешь этого?

– Я очень хочу. – честно признался Вей Усянь. – Я помню, ты всегда была рядом. И сейчас ты тоже здесь. Но ты также нужна своему мужу и своему клану. Если Первая Молодая госпожа Цзинь останется в Облачных Глубинах после всего – это будет неправильно. Отец Цзысюаня не будет рад, если его единственный законный сын задержится здесь, тем более если оставит тебя тут.

– Глава Цзинь не узнает. Он сейчас очень болен. – тихо сказала Яньли.

– Тогда твой муж тем более должен быть в Башне Кои. – ответил Вей Усянь. – И ты тоже. Как только у меня будет достаточно сил, я приду к тебе сам.

– Что ты! – ахнула Яньли. – А-Сянь, не надо. Они же хотели убить тебя.

– А-Ли, я жив. Я рядом с тобой. – возразил Вей Усянь. – Ни о чем другом даже не думай. Все будет в порядке. Я обязательно приду увидеть и обнять тебя, как только смогу сделать это.

– А-Сянь…– вздохнула Яньли. – Это очень страшно. Я очень переживаю за тебя.

– Не нужно. Уверен, твой муж не из тех, кто во всем этом участвовал.

– Нет. Конечно нет. Он не знал. – быстро заговорила Яньли. – Мы совсем ничего не знали.

– Тише, шицзе. Ничего не бойся. Цзысюань сможет во всем этом разобраться. Но вы должны быть с ним вместе. Тогда все будет в порядке. Что здесь, что в твоем доме – мне ничего не будет угрожать. Пожалуйста, не волнуйся об этом. Я совсем не хочу, чтобы маленький А-Лин научился огорчаться и переживать еще до своего рождения. Гораздо лучше, чтобы он улыбался, ведь так?

Яньли тронули его слова:

– А-Сянь… дитя еще не увидело свет, а ты уже с ним разговариваешь. – она благодарно улыбнулась ему.

– Будет потом сюрприз Цзысюаню, если ребенок выучит мое имя прежде чем его. Впрочем, его-то он ведь будет звать просто папой. – усмехнулся Вей Усянь. – А тебя – мамой. Ты будешь самой лучшей мамой на свете, шицзе.

– Ты будешь ему дядей. – напомнила Яньли.

– О. Тогда пусть племянник называет меня, как угодно. Как захочет сам. – Вей Усянь заметил, что шицзе наконец немного упокоилась. Он чуть погладил ее ладонь.

– А-Ли, – позвала Вэнь Цин. – Нам нужно вернуться. Без разрешения мы не можем оставаться тут долго.

Яньли вскинула на младшего брата снова чуть заметавшийся взгляд. Он выдержал.

– Все будет в порядке. – сказал Вей Усянь. – Мы справимся здесь. И ты справишься тоже. Постарайся, ладно? Будь спокойна. Не тревожься. И не забывай учить А-Лина улыбаться.

– Хорошо. – кивнула Яньли. – Я постараюсь, раз ты об этом просишь. – ей было сложно оторвать от него взгляд. Вэнь Цин тронула ее за плечо, а потом посмотрела на Вей Усяня. Она знала, что у него еще слишком мало сил и он должно быть уже очень устал, но ни за что не покажет этого.

– Идем, А-Ли. – позвала Вэнь Цин и та будто спохватилась, поняв ее.

– Конечно. – она тронула младшего брата за плечо. – Пожалуйста, береги себя. Ты – всегда в моем сердце.

– Ты тоже, шицзе. – кивнул Вей Усянь. – Ты тоже.

Яньли помедлила еще секунду, а потом поднялась и они с Вэнь Цин вышли из дома. Когда за ними закрылись двери и стихли шаги на террасе, Вей Усянь позволил себе расслабиться, выдохнуть и закрыть глаза. Лань Чжимин тут же приблизился к нему, тихонько присел рядом, но в этот раз не стал ничего говорить или спрашивать, лишь коснулся запястья, чтобы услышать пульс.

– Я просто немного устал. – тут же проговорил Вей Усянь, хоть и заметно тише, чем раньше. – Ничего страшного.

Лань Чжимин внимательно прислушался к ощущениям, как следует сосредоточился и принялся передавать Вей Усяню духовные силы.

– А-Мин, упрямое дитя, ну что ты делаешь? Зачем? Мне ведь не плохо.

– Я немного. – отозвался Лань Чжимин. – Потом нужно принять лекарство, лечь правильно и отдыхать. Не нужно больше, пожалуйста, пытаться превозмогать себя. Вам сейчас совсем нельзя так делать.

– Хорошо. – согласился Вей Усянь.

Подождав чуть-чуть, Лань Чжимин помог ему выпить лекарство и лечь. Он аккуратно поправил одеяло и снова взял за запястье. Вей Усянь чуть двинул рукой, чтобы в ответ коснуться его.

– Спасибо. – негромко поблагодарил он юношу.

– Не стоит. Я ведь совсем мало, что могу для вас сделать. – ответил Лань Чжимин.

– Я не считаю это малым. – возразил Вей Усянь.

– Вам не нужно сейчас говорить. – осторожно сказал Лань Чжимин. – Лучше отдыхать и спать побольше. – вздохнув он заговорил более увлеченно. – Знаете, я бы, наверно, тоже ужасно захотел сбежать, если бы был, пусть даже на один день, прикован к постели. Я попытался представить, каково это – когда приходится только лежать и совсем не можешь ничего сделать – и почти испугался. Я понимаю, почему вы очень стараетесь прекратить это. Но нужно действовать осторожно и правильно. Я помогу вам, в чем захотите. Только при условии, что вы будете беречь себя, как обещали только что Первой Молодой Госпоже Цзинь. И еще. Я мог бы что-то почитать вам, чтобы не было скучно. Или рассказать. Правда, я просто старший ученик, в моей жизни нет ничего особенного.

– Рассказывай, что захочешь. Мне интересно. – отозвался Вей Усянь.

Лань Чжимин увидел тень и край белых одежд рядом. Он обернулся и увидел Второго Нефрита Лань, стоящего совсем близко. Снова не зная, когда тот зашел и что мог услышать, сомневаясь, что был прав во всем, что произнес только что, юноша смотрел на Второго Нефрита Лань растерянно.

– Ты – молодец. – произнес Ханьгуан Цзюнь.

Лань Чжимин молча кивнул, а Вей Усянь едва заметно улыбнулся. О приходе Лань Ванцзи он узнал чуть раньше. «Теперь ко мне ты не подкрадешься так просто» – счастливо подумал он про себя. С возвращением Лань Ванцзи ему сразу стало тепло, легко и совсем спокойно. Настолько, что он и сам не заметил, как задремал.

– Сыграем вместе? – кивнул Лань Чжимину Второй Нефрит Лань.

– Я.. – начал юноша, не очень зная, что сказать дальше.

– Ничего сложного. – произнес Лань Ванцзи. – Сяо и цинь всегда поймут и поддержат друг другу.

Комментарий к Глава 54. Многие знания для многих печальны.

Сюнчжан – обращение к старшему кровному брату, более официальное, чем “гэгэ” или “дагэ”, которые Лань Ванцзи не любит употреблять.

Сяо – тип флейты на которой играет Лань Сичень, а также Лань Чжимин.

========== Глава 55. Путь в цзиньши. ==========

Силы возвращались, хоть и не так быстро, как хотелось Вей Усяню. Ему все еще требовался тщательный уход, но угроза жизни миновала. Он всегда был рад людям рядом, но все же просил их не тратить на него особенно много времени, ведь есть и другие дела, а он вполне мог бы некоторое время побыть один. В конце концов ему удалось уговорить даже Лань Ванцзи, ссылаясь на то, что главе Ордена сейчас тоже нужна поддержка. Внутренний голос при этом хотел совершенно другого. Чтобы Лань Чжань был рядом, не оставлял, держал у сердца. Вей Усяню стоило немалых усилий не позвать обратно, когда Лань Ванцзи уходил. Не ощущая его поблизости утром, Вей Усянь чувствовал себя хуже, раны ныли сильнее. Однако стоило ему только представить, что Лань Ванцзи здесь, боль надтихала. Это повторялось уже столько раз, что невозможно было не заметить. Сложно было не пытаться осознать причину. Только ли боль, слабость, ранение так привязали его к этим рукам? Или может быть было виновато золотое ядро? Вей Усянь пытался выдернуть из памяти прошлые ощущения, чувства, эмоции. Сложно было прорываться через провал темноты, разделивший его жизнь на «тогда» и «сейчас». Сложно было разобрать что-либо и хоть как-то понять себя самого. Призраки прежних чувств смешивались с новыми ощущениями. Запутываясь в собственных чувствах, он больше тренировался, чтобы отвлечься. Он действовал очень осторожно, понимая, что ошибиться нельзя. Лань Чжимин, почти каждый день за редким исключением навещавший его, помогал ему в этом. Лишь его попытке встать юноша в первый раз попробовал сопротивляться. Но Вей Усянь все же уговорил его. Он был уверен, что сможет стоять. Не знал только, что заметно отвык смотреть на окружающий мир с высоты своего роста. В итоге в целом вся затея обошлась без серьезных последствий. Это немного успокоило Лань Чжимина. И он с готовностью и радостью помогал своему учителю подниматься с постели, начинать немного ходить. Ни один из них при этом не распространялся о происходящем. Юноша предполагал, что его едва ли похвалят за это, по крайней мере госпожа Вэнь вероятно точно станет ругаться. А Ханьгуан Цзюнь скорее всего и без того был в курсе. С ним вообще довольно сложно было что-либо обсуждать. Лань Ванцзи действительно знал. Он видел, как Вей Усянь восстанавливался и при его помощи он также вставал и немного ходил. Второй Нефрит Лань внимательно следил за его состоянием и, поскольку оно стабильно улучшалось, не вмешивался и не задавал лишних вопросов. Лань Чжимин однажды заметил, что Вей Усянь стал молчаливее и задумчивее. Рядом с Лань Ванцзи он позволял себе просто радоваться ему, чувствовать себя по-настоящему счастливым. Однако в его отсутствие Вей Усянь все сильнее ощущал, насколько его не хватает и это погружало его в мысли, во многом безрадостные, потому что он не мог прийти к определенности и при этом довольно остро ощущал, что Лань Ванцзи стал приходить заметно реже, хотя на самом деле не прошло ни дня, чтобы он не пришел. Играть на своей флейте Вей Усянь все еще не мог, не хватало глубины вдоха, но частенько он просто держал ее в руках, раскручивая в пальцах. Заметив его задумчивость, Лань Чжимин решился рассказать ему, что все дело в том, что захворал А-Юань. Юноша также считал себя отчасти виноватым в этом, потому что, помогая и находясь рядом с Учителем, он меньше времени стал проводить с ребенком. Ведь у него все еще были еще и свои занятия, тренировки. И А-Юань также ходил учиться вместе со своим другом Лань Цзиньи. В какой-то момент Лань Чжимин даже подумал, что они вполне обойдутся без него, а его место рядом с учителем Веем. Вскоре А-Юань заболел. Малыш нередко сидел у камня Послушания и читал там. Еще медленно, но все же он заметно улучшил свой навык. Ему пытались запрещать, но он все равно уходил, упрямый, часто ему хотелось быть подальше от всех, никого не видеть. В конце концов с этим смирились, присматривали, забирали его оттуда и рассудили, пусть лучше так, чем он возьмется уходить куда-то еще или прятаться. Тот день и без того был хмурым, а после полудня внезапно припустил резкий дождь, уже совсем по-осеннему холодный. Камень Послушания находился неподалеку от стен и ворот входа в Обитель. Проходя там, Лань Дэшэн заметил маленькую фигурку в белом, в первый момент он даже не поверил глазам, дождь заметно усиливался, но ребенок просто сидел там и явно не собирался двигаться с места. Подбежав, Лань Дэшэн бесцеремонно подхватил его на руки, ругая: