Текст книги "Другая жизнь Старейшины Илина (СИ)"

Автор книги: Edheldhae

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 56 страниц)

– Почему ты оставил нас здесь? – спросил он, в голосе прозвучала тень недовольства.

– Присядь и дослушай. – коротко ответил Лань Ванцзи.

Смерив его взглядом, Вей Усянь все же опустился на пол. И даже послушно принял позу для медитации. Только расправив плечи, он оказался спиной к спине с Лань Ванцзи, чуть при этом толкнув его, однако тот все же ухитрился не дать из-за этого сбиться мелодии. Струны звучали тихо, но созданную ими музыку подпитывали духовные силы Лань Ванцзи. Некоторое время назад Вей Усянь думал, что мелодии Лань на него больше не действуют. Сейчас он все еще не собирался менять свое мнение на этот счет, но все же позволил Лань Ванцзи делать то, что он хочет. Ведь проснувшись сегодня, он и правда чувствовал себя лучше и легче, чем во все дни, прошедшие с момента его ранения Хэнь Шеном. Когда Лань Ванцзи накрыл струны рукой и мелодия послушно стихла, Вей Усянь, расслабив мышцы, совсем прислонился к нему спиной и спросил:

– Ты так и играл всю ночь?

– Нет. – Лань Ванцзи чуть покачал головой. – Только утром и накануне вечером.

То, что Вей Усянь сидел там, за его спиной давало странное ощущение. Он, как и нередко, нарушал правила – к тому, кто играет, прикасаться запрещено, особенно без разрешения. Однако при этом он явно не хотел по-настоящему помешать, лишь намекнул на то, что легко мог бы сделать это. А сейчас… Вей Усянь был немного ниже ростом и, сидя на полу, без подушки, оказывался еще немного ниже. Он касался Лань Ванцзи всей спиной и, чуть откинув и повернув голову – затылком. Лань Ванцзи чувствовал его дыхание, все еще глубокое и ровное после сна и небольшой медитации. Ему казалось, если сосредоточить ощущения, удастся различить и ритм его сердца. Лань Ванцзи не видел, как Вей Усянь полу прикрыл веки и наслаждался ощущением тепла и опоры. Они совпадали друг с другом, насколько это было возможно в таком положении, проникаясь прикосновением, которое ни одному из них не хотелось прекращать.

– Вей Ин, для тебя опасно оставаться в смятении долго. – Лань Ванцзи наконец нарушил, окружающую их тихую и ласковую утреннюю тишину.

– Я знаю. – подтвердил Вей Усянь.

– Разве что ты не собрался добровольно сдаться? – предположил Лань Ванцзи.

– По крайней мере не сейчас. – ответил Вей Усянь.

– Не смей даже думать! – голос Лань Ванцзи прозвучал неожиданно резче, так что Вей Усянь физически ощутил его волну.

– Не шуми. Разбудишь мелкого.

– Не разбужу. – сказал Лань Ванцзи чуть тише, но Вей Усянь мог поклясться, что его голос звучит рассержено. – Никогда, не при каких обстоятельствах не вздумай уступить Темной Ци добровольно!

– Да я и не собирался. Что на тебя нашло?

– Ты теряешь контроль.

– Я знаю. Поэтому и держу людей подальше от себя. Это пройдет.

– Само по себе не пройдет, Вей Ин.

– Чего ты в конце концов от меня хочешь?

– Позволь помочь.

– Делай. – он чуть двинул плечами, выражая что-то вроде «мог бы уже и не спрашивать».

– Приходи и оставайся здесь на ночь. Я буду играть для тебя. Во сне ты уязвимее.

– Мне лучше в пещере Фумо. – начал Вей Усянь. Но предположив, что заставлять Лань Ванцзи мотаться через гору ночью не особенно верно, передумал и согласился. – Ладно, как скажешь. Все равно Вэнь Цин убьет меня раньше, за то, что я невесть куда пропал с мелким.

– Не убьет. – лаконично возразил Лань Ванцзи.

– Почему это? – насторожился Вей Усянь.

– Брат утром отправился в поселение.

Вей Усянь было двинулся подняться, но снова расслабил мышцы.

– Давно ушел? Перехватить не успею?

– Не успеешь. – подтвердил Лань Ванцзи, понимая, что Вей Усяню отправившегося на мече Лань Сиченя точно никак не догнать. – А в чем дело?

– Есть то, чего Вэнь Цин пока что знать не следует.

– Брат не из тех, кто скажет лишнего.

– Ты так уверен?

– Он – мой брат.

– И то верно.

– Вей Ин, есть один вопрос.

– Не тяни.

– А-Юань хочет учиться.

– На здоровье. Что в этом такого?

– Он хочет, чтобы я был его Учителем.

– Доигрался. – усмехнулся Вей Усянь.

– Вей Ин! Ты же знаешь, с этим не шутят. – осадил его Лань Ванцзи.

– Лань Чжань, он – ребенок. Еще слишком мал, чтобы знать.

– И все же, он понимает, Вей Ин. – упрямо произнес Лань Ванцзи.

– Что ж, если так. Пусть только проснется – и я прекращу его попытки звать меня папой. – холодно произнес Вей Усянь.

– Не делай этого. – выдохнул Лань Ванцзи.

– Если говорить всерьез. И это дитя возьмет в привычку называть отцом Основателя Темного Пути, какова будет его судьба и как быстро оборвется его жизнь? – спросил Вей Усянь.

– Это не тебе решать. Он лишь говорит так о том, что ты ему дорог. Можешь запретить ему говорить об этом другим, но не проси прекратить называть тебя так. – пояснил Лань Ванцзи.

– Значит это решать я не могу, но ты все еще задаешь мне вопрос. Не понимаю.

– Ты понимаешь. Не притворяйся. А-Юань слишком мал, чтобы быть приглашенным. Если я и правда возьмусь обучать его сейчас, ему придется вступить в орден Лань.

Вей Усянь вздохнул, отстранился от него и пересел так, чтобы смотреть ему в лицо. Он ответил не сразу. Протянув руку, он коснулся его плеча, немного пожав его, он произнес:

– Лань Чжань… Я ведь не могу решать за него. На самом деле твой орден очень хороший. С фамилией Вэнь жизнь А-Юаня не будет проста. Даже если я смогу добиться от совета кланов хоть чего-то… Лань – это прекрасно. Лучше тебя никто не сможет обучить его. Но он должен решить сам. Объясни ему. Ты же сам сказал, что он все понимает. И еще. Обещай, что не будешь присутствовать на совете кланов здесь.

– Вей Ин, что ты задумал? – с подозрением спросил Лань Ванцзи. Вей Усянь услышал, как его голос едва уловимо дрогнул.

– Ничего. Но если ты захочешь выступить на моей стороне, окажешься против тех, с кем у тебя один Путь.

– Я не стану вмешиваться. – произнес Лань Ванцзи.

– В самом деле? – переспросил Вей Усянь. – Не при каких обстоятельствах? Лань Чжань, со мной ничего не случится, я тебе обещаю.

– Если твоей жизни ничто не будет угрожать, у меня и не будет повода вмешаться. – сказал Лань Ванцзи. – В остальном – я все еще могу поддержать брата, хотя у меня и нет полного голоса в Совете, но есть мнение и право его озвучить.

Вей Усянь снова пожал его плечо и, опустив руку, сказал:

– Ладно. Хорошо. Пусть будет так.

Он собрался встать.

– Куда ты? – спросил его Лань Ванцзи.

– В библиотеку.

– Поешь перед тем как уйти.

Вей Усянь остановился.

– Тогда ты тоже. И мелкого разбуди.

Час был еще довольно ранний. Чуть позже обычного времени подъема в Гусу. Накануне Вей Усянь заснул рано и проспал довольно долго, чтобы проснуться сегодня в необычно для него раннее время.

– Зачем? – спросил Лань Ванцзи. После всех волнений, дел, забот и радостей вчерашнего дня, А-Юань не сразу смог достаточно успокоиться, чтобы заснуть и сейчас спал довольно крепко.

– Он же хочет учиться. Или нет? Тебе не кажется, что стоит дать ему попробовать, прежде чем ставить перед выбором? Не думаю, что равновесие мира сместится, если ты …испытаешь его. В вашем ордене воспитывают детей с малолетства, но он рос по-другому. Пусть докажет, тебе и себе, что действительно хочет и может приступить к обучению. Тогда и я соглашусь с любым его выбором. И, вероятно, не только я. По крайней мере нам будет ясно, что он понимает, из чего выбирает и представляет, чего именно хочет.

– Звучит справедливо. – согласился Лань Ванцзи, открывая тайник под полом и извлекая оттуда еду. При виде этого Вей Усянь буквально онемел. И не потому, что тайник – был чем-то не бывалым, а Лань Ванцзи с привычно серьезным лицом извлекающий из-под пола снедь выглядел немного забавно и мило, в дополнение ко всему этому наметанный глаз Вей Усяня заметил в тайнике сосуд с Улыбкой Императора. И не один, а похоже, несколько.

– Лань Чжань, скажи, мне это снится или ты и правда хранишь алкоголь в своей комнате?

– Ты не спишь. – коротко ответил Лань Ванцзи. Оценив то, что уже успело появиться из-под пола, Вей Усянь понял, что Лань Чжань успел совершить набег на Цаи, потому что в Облачных Глубинах, к сожалению, подобной еды не жаловали, что всегда немного огорчало, привычного к пряной пище Вей Усяня. Но все же тема вина на фоне известных запретов, занимала его куда больше.

– Ты его когда-нибудь пил?

– Алкоголь запрещен. – спокойно напомнил Лань Ванцзи.

– Но зачем же тогда?..

– Для тебя. – произнес Лань Ванцзи и поставил перед ним сосуд.

– О…– только и смог вздохнуть Вей Усянь. – Спасибо.

– Не нужно.

– Что? – не понял Вей Усянь.

– Не благодари меня. – пояснил Лань Ванцзи.

– Но это же просто было неожиданно. И приятно. Как мне еще выразить, что я рад этому?

– Хотя бы те дни до Совета приходи, как и обещал, чтобы остаться спать здесь, в цзиньши, и я мог играть для тебя на цине вечером и утром. Слова не нужны. Просто сделай.

– Хорошо. – кивнул Вей Усянь. – Я ведь уже обещал тебе это.

Он поднялся и отправился разбудить А-Юаня. Растолкать его удалось с превеликим трудом. Наконец разлепив веки и устремив на Вей Усяня сонный взгляд, ребенок протянул жалобно:

– Сянь-гэгэ.

– Пора вставать. – сообщил Вей Усянь.

– Еще немного. – попросил малыш, держа Вей Усяня за руку и снова прикрывая глаза. – Совсем капельку посплю.

– А-Юань, время просыпаться и завтракать. – настойчиво повторил Вей Усянь, потормошив его за плечо.

Ребенок снова открыл глаза. Вей Усянь сгреб его на руки и по пути к столу прихватил со стопки одежд колокольчик Цзян. Присев на подушке, пока Лань Ванцзи со свойственной ему педантичностью расставлял еду на столике, Вей Усянь протянул колокольчик ребенку. Накануне он и сам толком не рассмотрел его и только сейчас заметил вложенную в колокольчик крохотную записку. Развернув ее в пальцах, он прочел короткую строку. От взгляда Лань Ванцзи не ускользнуло, как Вей Усянь замер, глядя на текст. Он отпустил край записки, и она снова свернулась в тонкую трубочку.

– Что? – спросил Лань Ванцзи.

К его удивлению, Вей Усянь протянул ему записку. Поколебавшись мгновение, Лань Ванцзи все же взял ее и осторожно развернул. «Верю, однажды я снова увижу тебя. А-Ли.» Изящные тонкие иероглифы. Вероятно, и без подписи Вей Усянь узнал бы почерк своей шицзе.

– Вей Ин, ты ведь мог бы… – начал Лань Ванцзи.

– Я все еще могу отпить из того сосуда? – спросил Вей Усянь, кивком указав на вино.

Лань Ванцзи протянул ему сосуд. Вей Усянь взял его и поставил рядом с собой.

– Посмотри, Сянь-гэгэ. – позвал А-Юань.

На открытой ладони ребенка лежал янтарь.

Вей Усянь чуть улыбнулся:

– Красиво. Кто дал тебе это?

– Гэгэ, похожий на солнышко. – сообщил ребенок.

– В желтой одежде? – переспросил Вей Усянь.

Малыш кивнул.

– Только не говори, что этот па..

– Вей Ин! – остановил его Лань Ванцзи.

–… что этот прекрасный человек так уж сильно тебе приглянулся? – договорил Вей Усянь.

– У гэгэ добрый голос. А в камне душа тигра. – сказал А-Юань. – Он будет помогать нам.

– Прекрасно. – Вей Усянь усмехнулся и открыл сосуд.

– Поешь сначала. – произнес Лань Ванцзи.

Вей Усянь посмотрел на него, чуть кивнул и обратился к ребенку.

– Давай-ка за стол. И завтракать. Лань Чжань сказал мне, ты хочешь учиться. Не передумал еще?

А-Юань тут же оживился, слез с колен Вей Усяня и сел у стола, стараясь держать спину ровно.

– Не передумал. – утвердительно повторил Вей Усянь. – Что ж, это хорошо. Тогда ешь и можешь приступать.

– А что будешь делать ты, Сянь-гэгэ? – не удержался от любопытства А-Юань.

– Пойду в библиотеку. – ответил Вей Усянь.

***

Он сидел в проеме окна, чуть покачивая ногами, спиной в зал, лицом на улицу, а точнее к дереву магнолии, растущей подле библиотеки. На коленях у него и правда лежала книга. И он действительно читал. Даже непросто читал, а был буквально поглощен ею. Лань И – единственная женщина глава Ордена, оставила в наследство не только технику смертельных струн. Вероятно, она любила поразмышлять, а также записать свои мысли. Чудесным образом некоторые рукописи, не взирая на ее репутацию, сохранились. О природе разрушения – то что случайным образом попалось в руки Вей Усяня, оказалось неожиданно интересным. Все начиналось со слов о том, что светлая Ци способна быть коварной и опасной для недостаточно воспитанного и уверенного в себе человека. Все еще можно сформировать Золотое Ядро, копить в нем энергию, но это вовсе не гарантирует того, что твой путь будет праведным и честным. Благими намерениями может быть прикрыто и весьма темное зло. Энергия же при этом не перестанет быть светлой. Поглаживая кончиками пальцев бумагу, Вей Усянь переворачивал страницу за страницей. Поглощенный текстом, он даже практически забыл, где находится. Поэтому на неожиданно прозвучавшее снизу:

– Учитель Вей, вы хороши в стрельбе из лука?

Ответил коротко:

– Да.

– Не возьметесь ли вы обучать меня?

После этого вопроса Вей Усянь все же оторвал взгляд от текста. Внизу под окном стоял юноша, как и все в Ордене, в траурных одеждах, при неизменной лобной ленте, склонившись в изящном поклоне. Особенно рассматривать его Вей Усянь не стал и кратко ответил:

– Нет.

– Но…Простите, если я успел чем-то досадить вам. – произнес юноша с долей разочарования и даже горечи в голосе.

– Я понятия не имею, кто ты. И просто не хочу тратить время на того, кто начинает с нарушения правил. – ответил Вей Усянь, всегда в общем-то готовый немного поболтать с первым встречным.

– Правила? – переспросил юноша.

– Кричишь снаружи. Производишь шум. Вместо того, чтобы зайти, представиться и поговорить, как следует. – почти скучая, пояснил Вей Усянь, переворачивая очередную страницу.

– Учитель Вей, вам известны наши правила? Все? – теперь в голосе юноши звучало удивление.

– Раз уж я здесь, было бы странно их не знать. – заметил Вей Усянь. – На самом деле я знаком лишь с несколькими. И неважно, знаю я или нет, для тебя это не должно быть основанием для нарушений. Попроси своего Учителя о наказании.

– Я…– было начал юноша, но осекся. – Хорошо, Учитель Вей, я обязательно это сделаю.

– Кто твой наставник? – спросил Вей Усянь просто чтобы продолжить беседу, ему нравилось перебрасываться словами, но особенно думая об их содержании при этом.

– Учитель Лань. Лань Цижень. – покорно ответил юноша.

– О. – поразмыслив, Вей Усянь все же удержался от шутки. – Давным-давно я тоже у него учился.

– Чжимин! – раздался резкий окрик и рядом с библиотекой появился еще один юноша. Вероятно, ровесник того, кто все еще стоял чуть склонившись, говоря с Вей Усянем.

– Нам же запрещено говорить с ним и даже приближаться! А ты? Что ты в конце концов делаешь?!

– Дэшэн-сюн, прошу не горячись. – ответил первый юноша, названный Чжимином. – Я вовсе не собираюсь выказывать неуважение к Учителю, но ведь Цзэу Цзюнь подобных приказов не отдавал.

– Более чем достаточно того, как распорядился Учитель. – отрезал другой. – Это же пес Вей, использовавший свою Темную Ци против своих же союзников. На нем кровь абсолютно невинных жертв – и ты к нему обращаешься?!

– Дэшэн-сюн, он все еще старше нас и несомненно слышит, что ты говоришь. Не забывай о почтении. – напомнил Чжимин.

– Дети! – вмешался наконец Вей Усянь. – Вы действительно состоите в этом Ордене или пришли сюда украсть красивых одежд для траурной церемонии? От ваших криков так дрожат камни, что я опасаюсь случайно выпасть из окна прямо на ваши красноречивые головы. И раз уж один из вас назвал меня Учителем, определить вам наказание за нарушение правил я могу и сам.

Юноша, который до этого лишь отчитывал брата по Ордену, поднял голову. На Вей Усяня устремилась пара абсолютно черных глаз на изящном лице. Надменность читалась в нем. По крайней мере это было единственное, что относилось непосредственно к Вей Усяню. Говорить с ним этот ученик Ордена Лань по-видимому считал ниже всякого достоинства. Но и зла при этом на него не держал. «С таким именем, сообщающим всем о победе добра – подумал Вей Усянь. – Как будто специально отправленная мне иллюстрация к книге. Забавное совпадение. Удивительно просто». Юноша тем временем, отвел взгляд и не говоря ни слова отправился прочь довольно быстрым шагом. Вей Усянь же вовсе не собирался бросать слова на ветер. Движение юноши остановил резкий рывок и через мгновение после второй юноша ощутил будто тонкая нить несколько раз обвила его запястье. Лань Дэшэн обернулся. Вей Усянь отметил про себя, что парень все еще выглядел спокойно. Хотя до этого его слова звучали далеко не сдержанно.

– Применять заклинания против адептов Ордена запрещено. – произнес он. «Даже голос сейчас прозвучал иначе, заметил Вей Усянь. – спокойно и строго, но все же без вызова. Может ли быть, что между этими двумя кроется личная неприязнь, а он лишь стал косвенным предлогом?»

– Я не принадлежу к Ордену. – напомнил Вей Усянь вслух.

Лань Дэшэн после этих слов попытался снова уйти, но на этот раз потянул за собой Лань Чжимина и теперь уже тот с силой дернул его назад. А Вей Усянь при виде этого подумал, что вероятно не ошибся в своем предположении на их счет.

– Учитель Вей, пожалуйста, освободите нас. – попросил Лань Чжимин, снова склоняясь в легком поклоне.

– Мне показалось, вы охотно проводите вместе свободное время. – чуть ухмыльнулся Вей Усянь.

– Это не так. – честно ответил юноша и наконец поднял взгляд вверх. Выражение трогающей душу искренности смотрело на Вей Усяня из этих глаз. Столь невероятно незамутненное и чистое, что в пору было задуматься, действительно ли эти глаза цвета вечернего изумруда вместе со столь ясными эмоциями в них принадлежат человеку.

– Значит, у тебя появилась возможность исправить это. Вы все же братья по Ордену. Неплохо иногда вспоминать об этом, не только думая о наказании, которое вы безусловно получите оба и не одно. – заметил Вей Усянь.

– Учитель. – снова склонился юноша.

Второй было сделал движение, чтобы дернуть его к себе и пойти наконец прочь, но сдержался.

– Если отправишься к Учителю Лань и он не снимет с вас моего заклинания, а ты сам сможешь избавиться от него, можешь попробовать снова найти меня до того, как отыграет сегодняшний отбой. – произнес Вей Усянь.

– Вей Ин! – Раздалось за его спиной. – Что ты вытворяешь?

– Читаю. – невозмутимо ответил Вей Усянь, перемахнув через подоконник внутрь зала библиотеки.

Перед ним стоял Лань Сичень. Дверь была открыта и неудивительно, что Вей Усянь не слышал, как тот вошел, ведь глава Ордена Лань не проходил улицей, а влетел в дверной проем прямо на мече, который сейчас ярко светился в его руке. Чего-то подобного Вей Усянь на самом деле и ожидал все это время.

– Ты! – глухо произнес Лань Сичень.

– Сун Лань был прав. Он определенно заслуживает смерти. – сообщил как ни в чем не бывало Вей Усянь. – Я удивляюсь, как вам вообще пришло в голову использовать его…даже просто думать об этом?

– А я удивляюсь, как тебе пришло в голову….– Шуо Юэ наконец вернулся в ножны. – Все это! – Лань Сичень развел руками. – Проникнуть в темницу Ордена. Мимо охраны. Ничего не сказав никому. Это же нелепо. Так рисковать жизнью.

– Я – нелепый, это верно. – со вздохом признался Вей Усянь. – Но что поделать. Посуди сам, войди я с твоего разрешения и согласия охраны, был бы я хоть немного интересен тому, кого ты позволил привести сюда из Нечистой Юдоли? Разве ты не сказал мне, что следуя вашему плану я должен договориться с ним о содействии?

– И что ты в итоге ему обещал? – поинтересовался Лань Сичень.

– Ничего. – чуть пожал плечами Вей Усянь. – У меня и самого нет в распоряжении большего, чем это. Что бы я мог ему пообещать?

– Но…Как такое возможно? – изумился Лань Сичень.

– Хм. Ну на самом деле я обещал прийти к нему еще раз после Совета. Если он сделает все, как оговорено. Или если ему все же не придется действовать. Ведь все еще есть шанс, что Цзинь Гуаньшань не упрется в стремлении любой ценой сохранить при себе фрагмент Печати. Так что в итоге – Сюэ Ян действительно заслуживает смерти, но приговорить и убить его мы теперь уже не можем. – произнес Вей Усянь.

– Но почему?

– Потому что судить его в таком случае следовало сразу и там. – пояснил Вей Усянь. – Даоцзан выследил убийцу, довольно жестоким образом истребившего целый клан. Были ли у него на это достаточные основания? На самом деле – нет. И это карается однозначно. Нет места для за или против. Ответ только один. Ты думаешь, что привез сюда смертника, но на самом деле ты уже сохранил ему жизнь.

– Я не понимаю, к чему ты ведешь. – со вздохом произнес Лань Сичень.

– Присядь. – произнес Вей Усянь. – Давай поговорим спокойно. Странно, что ты не понимаешь, но я попробую объяснить тебе.

Они устроились за одним из столиков. Вей Усянь закрыл и положил на него книгу, которую прежде читал. Немного помолчав, он заговорил снова:

– Есть Путь, который зашел в тупик и должен прерваться. Но, поскольку вы стали рассматривать этого человека как часть своего плана, у его существования для мира появился смысл. Когда ты подумал о том, что он может быть полезен и послужить на благо, ты уже дал ему шанс. И даже если случай не выпадет, ты не можешь так просто взять и забрать этот шанс, лишить его жизни. Да…просто… Он же совсем мальчишка, еще младше обоих даоцзанов. Представь, что тебе нужно пронзить его сердце. Разве ты смог бы?

– Нет. – тут же ответил Лань Сичень. – Но…но ты же сам сказал раньше, что он заслуживает смерти.

– Ты знаешь его историю? Знаешь почему на самом деле он убил их? – спросил Вей Усянь.

– Он очень самолюбив и заносчив. – произнес Лань Сичень. – Высокомерен к тем, кто его осудил. Жесток. Но при этом весьма любопытен и алчен, но не к деньгам и богатствам, а к чему-то новому, желательно еще и страшному при этом. И он конечно совсем не хочет расстаться с жизнью. Я не уверен, что вполне знаю его историю. У него покалечена рука. Он сказал лишь, что вырезал весь клан из-за этого. Отвечать на наши вопросы – не по нему …он скорее избегал их. Больше смеялся. И обещал отомстить тем, кто поймал его. Вероятно, ты знаешь больше.

Вей Усянь чуть кивнул.

– Он вырос на улицах. И любит сладости. Всегда есть то, что дети особенно любят. На что легко покупаются. Глава клана Чан лишь сыграл на наивности ребенка, вероятно полагая, что детская память недлинная. А тот обиделся на всю жизнь. И на весь мир. Вся духовная сила, что в его даньтяне, накоплена злостью.

– Духовные силы? И злость? Как одно может питать другое? – спросил Лань Сичень.

– Вероятно, он искренне верит в ту картину мира, которую создал. – предположил Вей Усянь. – А знаешь…он ведь любит конфеты. Можно сделать так, чтобы рядом с ним утром всякий раз появлялась одна? Чтобы он не видел и не знал, откуда. Но пока он в твоей темнице, есть возможность устроить, чтобы происходило так?

– Несложно. – кивнул Лань Сичень. – Но к чему это?

– Если обиженный ребенок получит немного сладкого, в этом ведь нет ничего плохого – правда? – Вей Усянь чуть улыбнулся.

– Пожалуй, что нет. – согласился Лань Сичень. – А что с А-Яо? Ты говорил с ним?

Вей Усянь лишь кивнул, чувствуя, как к сердцу снова подступает леденящая боль. Все происходящее, с Цзинь Гуаньяо, с Печатью тесно связалось в его мыслях с участью шицзе, которая очень скоро должна была вступить в Орден Цзинь. То, что Яньли может пострадать, а он не сможет уберечь ее – такое предположение было настолько не выносимо, что сознание Вей Усяня буквально падало в темноту, не находя выхода или возможности что-либо изменить. Любой намек, всякая мысль о шицзе отзывались в нем глубоким страданием.

Лань Сичень же искренне беспокоился о своем названном брате и конечно не мог просто так оставить тему:

– Как это было? Расскажи мне.

– Недолго. Мне ведь особо нечего было сказать кроме того, что в случае любого промаха, я просто лишу его жизни. – глухо произнес Вей Усянь.

– Вей Ин!

– Что? Я ведь говорил тебе это раньше.

– Ты. Ты говоришь, что мы не можем теперь придать смерти убийцу целого клана, но А-Яо ты при этом однозначно готов лишить жизни?

– Да. Если он ошибется и снова примется за свои интриги. Ты все верно понял. Все так. – подтвердил Вей Усянь, приложив ладонь к груди и полу прикрыв глаза.

– Ты все еще ранен? – теперь во взгляде Лань Сиченя шевельнулись тревога и живое участие уже к Вей Усяню, но тот не видел этого.

– Нет. Плечо давно зажило. Проверь сам, если хочешь. Мне снять одежду? – край губ чуть приподнялся в улыбке, он убрал руку от груди и посмотрел на Лань Сиченя.

– Пусть и зажило, но ты еще слаб. Тебе нужен покой. Почему ты вновь и вновь выматываешь себя и ходишь по самой грани?

– Разве не ты сказал мне, что у нас мало времени?

– Это все еще не причина рисковать так. – с горечью в голосе произнес Лань Сичень, он протянулся к руке Вей Усяня, но тот не дал ему прикоснуться к себе.

– Не преувеличивай. Моя жизнь вне опасности. А силы я восстановлю, вопрос времени. Когда ты собираешь совет? Не затягивай с этим.

– Я подожду, когда ты поправишься. – сказал Лань Сичень.

– Через два дня.

– Вей Ин…

– Я справлюсь. – заверил его Вей Усянь. – Подумай о тех, кто в заточении, для них время идет иначе. Если хочешь рассчитывать на них – стоит помнить об этом. Поэтому через два дня.

Договорив, он поднялся.

– Куда ты? – спросил Лань Сичень.

– В цзиньши. – ответил Вей Усянь. – Не провожай меня.

Лань Сичень немного успокоился, но все же с горечью посмотрел ему вслед. Иногда он совершенно не понимал, как подступиться к этому человеку и, опасаясь при этом сделать хуже, на своем не настаивал.

Вей Усянь вышел наружу. Было далеко за полдень, но еще и не вечер. Зной чуть спадал. Легкий ветер с гор понемногу сдерживал солнечный жар.

На ходу снова прижав ладонью сердце Вей Усянь проговорил почти неразличимо: «Когда ж ты утихнешь?..»

Лань Ванцзи посмотрел на двери и поднялся еще до того, как в них вошел Вей Усянь, будто ощутив, что тот где-то близко. Они почти столкнулись у входа. Вей Усянь слегка покачнулся, больше от неожиданности, чем от слабости. Лань Ванцзи подхватил его под руку:

– Вей Ин?

– Ничего. Все в порядке. Я просто немного устал. – отозвался Вей Усянь, прислонившись к плечу Лань Ванцзи. Тот помог ему пройти в глубь комнаты и сесть, а после и вовсе уложил головой к себе на колени. А-Юань тоже не остался в стороне, подбежав, он прижался к груди Вей Усяня и тихо позвал:

– Папа.

– Все хорошо. Не беспокойся. – Вей Усянь погладил его по спине, чувствуя, как рядом с этими двоими ему сразу становилось легче, боль от сердца почти отступила и больше не мешала дышать.

Лань Ванцзи накрыл его руку на спине А-Юаня своей, ладонь другой руки коснулась его лба. Вей Усянь закрыл глаза и, кажется, в мгновение ока забыл вообще обо всем на свете кроме поглощающего его сейчас тепла. Губы тронула легкая улыбка. Память о только что терзавшей боли почти растворилась, будто дымка. Помнить о своих ранах он не любил никогда.

– Это все из-за твоей шицзе? – прозвучал над ним глубокий голос Лань Ванцзи.

От неожиданности Вей Усянь пропустил вдох.

– Лань Чжань, не нужно, прошу тебя.

– Сильно болит?

– Да. – тихо признался Вей Усянь.

– Это неправильно. – коротко, как и всегда сообщил Лань Ванцзи. – Здесь что-то не так.

– Все не так. – вздохнул Вей Усянь.

– Шицзе? Кто это? – подал голос А-Юань.

Вей Усянь не спешил ответить и за него сказал Лань Ванцзи.

– Это его старшая сестра.

– Как тетя Цин у дяди Нина? – спросил ребенок.

– Нет. – покачал головой Лань Ванцзи. – Они не родственники, просто выросли вместе.

– Как ее имя?

– Цзян Яньли.

– Красивое. Цзян? Как Цзян Чэн? – вспомнил А-Юань. – Гэгэ в красивых одеждах?

– У тебя все красивое. – попробовал усмехнуться Вей Усянь. Вместе со словами он вспомнил, что попал в Пристань Лотоса примерно в том же возрасте, в каком был сейчас А-Юань. Вспомнил дерево, суп из лотосов, двух людей, что были неизменно добры к нему – дядя Цзян и А-Ли. Цзян Фенмяня в живых уже не было. И если…

– Вей Ин. – позвал его Лань Ванцзи. – О чем ты думаешь?

– Если с ней что-нибудь случится, я вероятно не смогу дальше жить, Лань Чжань.

– Но разве непременно должно быть так? – спросил Лань Ванцзи.

– Я слишком далеко, чтобы защитить ее. – сказал Вей Усянь.

– Она сейчас дома в Пристани. Там безопасно. Разберешься с Печатью и также защитишь ее. Цзинь Гуаньяо вероятно пробудет некоторое время в застенках Обители. Брат не позволит ему взяться за старое. Мадам Цзинь была дружна с Мадам Юй и заботлива к Яньли. Почему ты ведешь себя так, будто твоя шицзе на волосок от неизбежного рока? Будто ты один во всем виноват?

– О. Лань Чжань. С виду всегда кажется, что отстранен от мирских сует. Но ты молчишь лишь для того чтобы внимательно за всем наблюдать и слушать? Откуда столько информации, даже о мадам Цзинь?

– При облаве на Байфен многое было ясно. – ответил Лань Ванцзи.

– Разве? – усомнился Вей Усянь. – Но раз ты увидел…. Пусть так. Спасибо, что напомнил.

– Муж также в состоянии защитить твою шицзе.

– Этот павлин? Не говори мне о нем.

– Вей Ин, он уже не тот высокомерный мальчишка, он стал другим. Ты же видел вчера. – возразил Лань Ванцзи.

– Один раз – не в счет. Он неплохо держался. Но кем был, тот и есть.

– Но Яньли ведь все-таки любит его. Думаешь, ее сердце могло ошибиться?

– Не знаю. – Вей Усянь чуть двинул плечами. – Если мне когда-нибудь кто-то понравится в таком смысле, я может и смогу ответить на твой вопрос.

После этих слов Лань Ванцзи некоторое время молчал. Но Вей Усянь ничего особенного в наступившей тишине не почувствовал, скорее даже был ей рад. Но она продлилась не особенно долго.

– Бездонный омут. Когда ты забрал слишком много его темной сущности и спал несколько дней к ряду, что видел тогда в своих снах, помнишь? – спросил Лань Ванцзи.

– Это не было слишком много. – попытался поспорить Вей Усянь.

– Что тебе тогда снилось? – настойчиво спросил Лань Ванцзи.

– Шицзе звала меня. – не раздумывая выпалил Вей Усянь и осекся. – Стоп. Откуда ты?.. Я же не рассказывал.

– Я и не знал. – ответил Лань Ванцзи. – Но ты сам не свой с тех пор, как увидел тот сон. И все же это неправильно, что твое сердце так болеет, чем дальше, тем больше. Как будто нечто питается твоей болью, раздувая ее как пожар. Ты был отравлен и ранен, когда увидел тот сон. Обычно ты довольно быстро забываешь плохое. Но с этим сном все не так. Только ли потому, что он касался очень близкого тебе человека?

– Если это ослабляет, нельзя, чтобы были близкие. – произнес Вей Усянь.

– Чушь. – огрызнулся Лань Ванцзи и невольно крепче прижал рукой к себе его и А-Юаня. – Просто нужно понять, что воздействует. Печать? Ты все-таки создал ее.

– Маловероятно. Слишком далеко. И я знаю, как она действует. – возразил Вей Усянь.

– Темная Ци. Ты говорил, ей все равно, с кого и чем брать плату. Смятение и боль – в ее вкусе. Так она и наносит вред душе.