Текст книги "Другая жизнь Старейшины Илина (СИ)"

Автор книги: Edheldhae

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 56 страниц)

– Он отправился расследовать. – произнес Лань Сичень.

Следом конечно вспомнили и о Старейшине Илина, которому распоряжаться мертвыми, разумеется, и вовсе легче легкого.

– Они отбыли вместе. – сообщил Глава Ордена.

Лань Дэшэн рядом с ним насторожился. Так или иначе, а ведь нарушителей у стены было пятеро. И больше никого не обнаружили. И никто при этом не пострадал. Странный случай. Что же тогда отправились расследовать Лань Ванцзи и Вей Усянь?

Ответ Лань Дэшэн услышал довольно скоро. По ту сторону горы в поселении было все в порядке их даже никто не потревожил. А вот пещера Фумо, что ближе к вершине, горела. При чем весьма странным пламенем – горячим и синим. Наружу не вырывались его языки, только жар стоял нестерпимый настолько, что пройти вглубь удалось лишь совсем чуть-чуть. Там и заметили голубые отблески, но приблизится все равно было невозможно. Никакого нет способа понять, что там произошло, пока пламя не погаснет. На всякий случай там оставили людей, чтобы наблюдать. Одно из защитных полей рядом было полностью уничтожено. Возможно, оно связано с тем огнем внутри пещеры. Не исключено, что кто-то пробрался туда. Но пока это всего лишь догадки.

Лань Сичень сидел молча, задумчиво глядя перед собой. Обычно очень располагающие к себе и мягкие черты лица, сейчас выглядели заметно резче и жестче. Даже Лань Дэшэн, нечасто видевший Главу, и тот заметил разницу. Тишину нарушил адепт со всех ног вбежавший в зал и тут же упавший на колено перед Лань Сиченем, извиняясь:

– Глава Ордена, прошу простите, но это срочно. Пожалуйста, следуйте за мной. Там у главных ворот. Там…

– Веди. – коротко ответил Лань Сичень и быстро поднялся.

Пользуясь тем, что его не отослали, Лань Дэшэн двинулся следом и не пожалел, посмотреть было на что. Хотя посмотреть – не совсем верно сказано. Первое что ощущалось – Темная Ци, при чем странно, юноша мог бы поклясться, что сила имела отчетливый привкус горечи. У ворот главного входа в две линии стояли заклинатели стражи Облачных Глубин. Лань Дэшэн остался позади, но все же видел за их спинами, в нескольких метрах от входа на дороге, склонившись ниц жались к земле люди, не меньше двух десятков. Рядом с ними стояла тонкая фигура в темных одеждах, длинные черные волосы колыхались, будто ими играл ветер. Однако на самом деле было тихо и Лань Дэшэну стало ясно – это потоки ци заставляли их шевелиться. В фигуре юноша спустя несколько мгновений все-таки узнал Вэнь Нина. Тот стоял, смотря вниз в землю, чуть сутуля плечи, сцепив запястья рук перед собой, расставив ноги, будто силясь крепче упираться в землю, из которой он, похоже, и черпал свою ци, с помощью которой заставлял людей рядом в бессильном ужасе жаться к дороге.

Лань Сичень прошел сквозь ряды стражи.

– Глава Ордена? – предостерегающе вопросительно произнес один из них. На что Лань Сичень лишь коротко махнул рукой.

Завидев его, Вэнь Нин опустился на колено, хотя Лань Дэшэн не заметил, чтобы тот поднимал взгляд. А потом он увидел, как склонившись, глава Ордена помог лютому мертвецу подняться. Как будто это была самая обычная встреча давно знакомых и уважающих друг друга друзей, как будто Темная Ци не плескала вокруг густым потоком, а источником ее не был этот самый лютый мертвец.

– А-Нин, прошу тебя. В этом нет никакой нужды, поднимайся. – мягко произнес Лань Сичень. Они были достаточно далеко, чтобы другие не слышали их разговор.

Вэнь Нин поднялся, но стоял все также не поднимая взгляда. Тем временем Лань Сичень прямо смотрел на него.

– Расскажи мне, что у тебя случилось. – попросил.

– Пока он жив, я не стану мстить. – произнес Вэнь Нин и Лань Сичень с трудом мог узнать его голос, грубый, надтреснутый, почти рычащий. – Среди этих людей нет тех, кто стрелял в него и тех, кто вошел в грот на горе. Но они определенно пришли все вместе, разными дорогами, но уходить намеревались собравшись. Восемь групп по трое. К моей деревне шла всего одна группа, возможно, чтобы отвлечь. У пещеры на горе ждала еще одна. Остальные были рассредоточены вокруг вашей Обители. Прятались в темноте. Но мне не нужны глаза, чтобы увидеть их.

Лань Сичень задумался, почему стража Облачных Глубин в таком случае ничего не заметила. Тем временем один из пойманных Вэнь Нином людей, тот что оказался от них дальше всех, видимо то ли от отчаяния, то ли сочтя момент подходящим, рванулся прочь. Лань Сичень видел, что у него связаны руки, вереница людей наверняка была связана также и между собой, но в безвыходной ситуации человек вполне способен перегрызть и довольно прочную веревку. В следующий момент сильный толчок заставил Лань Сиченя отступить на шаг. Стало ясно, Вэнь Нин вовсе не черпал Ци извне, он сдерживал ту, что клубилась внутри него. До этого сдерживал, а сейчас перестал. Он метнулся к беглецу размытой, едва уловимой взглядом тенью. Сжав у горла, Вэнь Нин легко поднял над собой человека, будто тот не весил ничего вовсе. Тем, кто оставались прижатыми к дороге, оставалось лишь кричать, захлебываясь желчью. Первый ряд стражи в белом попытался рвануться вперед к Лань Сиченю, но по жесту Главы Ордена они остановились и вернулись обратно.

– Вэнь Нин! Нет! – голос Вей Усяня прозвучал так резко и громко, что действительно походил на крик. От вложенного усилия он чуть не захлебнулся собственной кровью, но Лань Ванцзи быстро повернул его так, чтобы она могла вытечь и не мешала дыханию. Нажав на несколько акупунктурных точек, он снова прислонил его к себе, накрыл ладонью у сердца и позвал:

– Вей Ин, ты слышишь меня?

– Нет. Не надо так. – проговорил Вей Усянь и открыл глаза.

Лань Ванцзи увидел затуманенный взгляд, почувствовал легкое движение Темной Ци, которое постепенно нарастало.

– Не нужно больше. – снова заговорил Вей Усянь. – Тебе… Тебе нельзя так. Остановись, Вэнь Нин.

Лань Ванцзи оставалось лишь продолжать держать и наблюдать, вмешаться в эту связь он никак не мог, опасаясь того, что по незнанию навредит лишь больше.

– Вэнь Нин, посмотри на меня. – позвал Лань Сичень. Ему все подозрительней было, что при разговоре тот не поднимал головы. После всплеска ци мелькнула догадка и Первый Нефрит хотел проверить ее. Лютый мертвец будто мгновенно потерял всякий интерес к человеку, отбросил его к остальным, а после обернулся. Черные глаза чуть сверкали, белки налиты кровью, черные росчерки поднялись от шеи, тронули скулы, подступая к щекам, вязь сдерживающего заклинания была разорвана. Вэнь Нин сделал шаг ближе, потом еще один. Темные росчерки стали спадать. .

– Вэнь Нин, я могу забрать их? – спросил Лань Сичень, указывая на людей, которых лютый мертвец привел под стены Облачных Глубин.

Вэнь Нин коротко кивнул. Лань Сичень жестом отдал приказ страже, а когда те взяли пленных в кольцо, попросил Вэнь Нина снова:

– Отпусти их.

Вэнь Нин подчинился. Пленных увели.

– Мы можем продолжить разговор внутри. – предложил Лань Сичень.

– Мне не стоит входить. – ответил Вэнь Нин, все еще хриплым, но чуть более узнаваемым голосом. Темный рисунок росчерков на коже опустился к шее. Лань Сичень очень хотел верить, что лютый мертвец в состоянии контролировать себя.

– Вы были рядом с ним. – произнес Вэнь Нин. – Поэтому я решил привести их вам, а не убивать и не совершать мести. Некоторых все же пришлось. Они мешали. Шумели. Пытались предупредить остальных. Угрожать словами было бесполезно, чужая боль – и та не так хорошо убеждает иных людей, как чужая смерть.

Опустив взгляд, Вэнь Нин снова преклонил колено перед Лань Сиченем:

– Пожалуйста, помогите ему. Позвольте сестре тоже участвовать. Если здесь, снаружи, я могу быть полезен, прошу, рассчитывайте и на меня.

Лань Сичень положил руку ему на плечо и чуть пожал:

– Ты не хотел бы увидеть его?

Вэнь Нин отрицательно покачал головой. Это немного удивило Лань Сиченя, но помолчав немного тот пояснил:

– Вей-лаоши очень переживает, если огорчает близких. Я не смогу сдержать чувств. И не хочу умножать его боли. Она и без того велика.

Он поднял взгляд на Лань Сиченя, обычные совсем теперь человеческие глаза на слишком бледном лице:

– Но на самом деле я очень хочу снова увидеть его. Как держит на руках А-Юаня или как играет на флейте. Как тренирует людей или как пьет из сосуда вино. Как шутит и смеется. Или пусть даже ругается – я буду рад услышать и это. Если бы у меня все еще была моя жизнь, я бы без сожалений отдал ее для того, чтобы он жил. Но я, увы, уже мертв и могу только изо всех сил не желать, чтобы он стал таким же. Поэтому я и прошу вас о помощи.

Выдержать его слова, его взгляд стоило Лань Сиченю немалых усилий, он снова чуть пожал его плечо и произнес:

– Я сделаю, как ты просишь. Возвращайся к поселению. Будь внимателен и осторожен. Возможно, случилось еще не все, что должно было случиться. Сегодня я переправлю в Обитель всех пожилых и с малыми духовными силами. С тобой останутся только те, кто способен при необходимости защищаться, отправить предупреждение и отступить.

Вэнь Нин поднялся, глубоко поклонился и скрылся, мелькнув быстрой тенью. На этот раз он не прыгал, а бежал, просто это получалось у него невероятно быстро.

– Лань Чжань. – позвал Вей Усянь и накрыл запястье его руки своей, чуть дрожащей от сильной слабости. – Сколько нам еще ждать?

Так он спрашивал, когда лежал в бреду в пещере под горой Муси. Даже без сознания, Вей Усянь часто произносил слова и Лань Ванцзи привык все равно отвечать на них, надеясь про себя, что тот все же если не слышит, то чувствует ответ:

– Недолго. – сказал Лань Ванцзи. – Потерпи немного еще. Скоро станет легче.

Темная Ци спала несколько минут назад и больше не возвращалась.

– Ладно. Хорошо. – отозвался Вей Усянь. Лань Ванцзи подумал, что быть может он все же в сознании и спросил:

– Вей Ин, как ты?

– Я в порядке, Лань Чжань. Не трать на меня много. Ты ранен. Тебе тоже нужны силы. Побереги себя.

Лань Ванцзи вздохнул, понимая, что ошибся, но все же ответил:

– Тогда говори поменьше. А лучше поспи еще. Тогда мне не потребуется тратить, во сне ты восстанавливаешься сам.

Так могло бы быть, если бы у Вей Усяня было золотое ядро. Накопленная в нем светлая ци могла бы во сне помогать телу справиться с ранами. Процесс мог идти и небыстро, но все же заклинатели были способны залечивать весьма серьезные раны. Ведь ци присутствовала в них все время. Вей Усянь же теперь был лишен подобной возможности, светлая ци протекала сквозь него, не задерживаясь и не оставалась, как только Лань Ванцзи переставал ее отдавать. Сейчас он отдавал почти все время, по малу, потому что много Вей Усянь просто и не мог взять. Он снова затих. Лань Ванцзи склонился ближе к нему, легко коснулся губами его виска и проговорил негромко:

– Продержись еще немного. Я знаю, что нужно делать.

– Холодно. – тихо пожаловался Вей Усянь.

Лань Ванцзи ощутил, как по его телу волной пробежала дрожь, потом еще раз. Он плотнее укрыл его одеялом, подтянув его до самой шеи. Стало не видно полос перевязки на теле Вей Усяня. Казалось, будто он просто дремлет.

– Лань Чжань. Не оставляй меня. – тихо прозвучал его голос.

– Я с тобой, Вей Ин. Я здесь. – в который раз повторил Лань Ванцзи, чуть приподняв и прислонив его к себе, на сколько мог ближе. Он погладил его по щеке и почувствовал легкое движение, будто тот пытался прильнуть к его руке, удержать прикосновение. Лань Ванцзи остановил свой жест, чуть гладя пальцами. Вей Усянь дышал короткими прерывистыми вдохами, чуть разомкнув губы, то и дело едва вздрагивая.

– Тебе больно? – спросил Лань Ванцзи.

– Да. – коротко отозвался Вей Усянь.

Лань Ванцзи понимал, что сейчас он в сознании, голос звучал чуть иначе, заметно глуше и тише, чем, когда он говорил, не приходя в себя.

– Я дам тебе лекарство. – сказал Лань Ванцзи, потянувшись к мешочку, который лежал на столике поблизости, чтобы можно было достать. – Не нужно сейчас превозмогать себя. Тебе нужен покой.

– Ладно. Хорошо. – согласился Вей Усянь. – Как скажешь. Не уходи только.

– Я рядом. – сказал Лань Ванцзи.

Вей Усянь говорил все время, пока не ощутил вкус пилюли во рту:

– Страшно. Что не отыщу тебя снова. Не смогу найти еще раз.

– Не сомневайся. – ответил Лань Ванцзи. – Ты сможешь. Хочешь, я буду говорить с тобой? Ты ведь слышишь?

– Да. – подтвердил Вей Усянь. Лань Ванцзи ощутил, как болезненное напряжение постепенно отпускает его. Он подумал, что вероятно лекарство снимающее боль, притупляет и остальные его чувства, мешает ощущать прикосновение, присутствие человека рядом, но он все еще может его слышать, значит нужно произносить больше слов.

– Давай уйдем вместе. – тихо сказал Вей Усянь. – Еще ведь довольно тепло. Покажем А-Юаню море. Зачем откладывать? Пусть и нельзя будет купаться, но оно ведь очень красивое и без этого. Можно просто смотреть.

– Конечно. – отозвался Лань Ванцзи, с трудом заставляя голос звучать ровно. – Мы обязательно отправимся к морю все вместе.

– А-Юань… – тихо вздохнул Вей Усянь. Его дыхание выравнивалось, Лань Ванцзи погладил его по голове бережно, утешающе. Ему всегда сложно было найти слова, он никогда не был в этом мастером, но иногда, если он думал о какой-нибудь музыке, приходили и они. Низкий голос негромко выводил мелодичный напев:

Гуцинь и флейта снова споют

О смехе и о тоске.

Каким бы ни был твой нрав и путь,

Я сердцем стремлюсь к тебе.

Пусть лодка наша, совсем мала,

С трудом держит нас двоих,

Я рядом с тобой, наяву и во снах,

Пожалуйста, только дыши.

Вэнь Нин возвращался к поселению скорым бегом и одним из самых коротких путей. В горах, как это нередко бывает, места не очень хорошо проходимы, заклинатели, а тем более обычные люди не прокладывают здесь троп. Лютый мертвец по многим причинам вполне мог позволить себе передвигаться более свободно, ведь он, кроме всего прочего, должен был следить за окрестностями. Однако, ощутив запах крови, он немало удивился. Это определенно не был раненный зверь или его добыча, это был человек и Вэнь Нин поспешил на запах. Его густота в конце концов стала такой, что и любой самый обычные человек его бы услышал. Вэнь Нин увидел распростертое на земле лицом вниз тело. Столько крови вокруг, что едва ли тот был еще жив. И все же он опустился на колено рядом, фигура казалась смутно знакомой, отведя спутанные пряди волос с лица, Вэнь Нин окончательно узнал его.

– Мрази. – прохрипел человек, едва Вэнь Нин коснулся его. – Его ведь просто прикончат. Как тварь.

Вэнь Нин осторожно перевернул его на спину. Он все еще пытался зажимать широкую рубленную рану на груди, и она не была единственной, он потерял много крови, но все еще цеплялся за жизнь. Вэнь Нин не мог оставить его вот так или просто смотреть, он осторожно поднял его на руки:

– Несчастливое дитя. Ты все еще жив…

С края его губ капала алая кровь, на бессильно повисшей руке не хватало мизинца. Пусть он страшно ругался, был дерзким и вспыльчивым, но Вэнь Нин с самого начала не мог воспринимать его иначе, кроме как еще только взрослеющего ребенка, лишь на один год старше А-Мина из Облачных Глубин.

– Продержись еще капельку. Я постараюсь помочь тебе.

Он прошел несколько шагов и прислушиваясь к хриплому дыханию, спросил, не особо надеясь получить ответ:

– Как твое имя?

– Чэнмэй. – все же откликнулся юноша.

– Цзюнь цзы чэн жэнь чжи мэй, бу чэн жэнь чжи э.* – произнес Вэнь Нин.

– Чушь! – резко выдохнул юноша и затих.

Вэнь Нин нес его к поселению. В душе он очень сочувствовал мальчику и не хотел, чтобы он снова прямо сейчас очутился среди тех, кто его осудил на заточение, пусть и заслуженно. Кроме того, Вэнь Нин полагал, что у Главы Лань и без того хватает забот. Он очень надеялся, что Лань Сичень и Вэнь Цин смогут спасти Вей Усяня, и не хотел отвлекать их. На самом деле он ведь и сам был целителем. Посредственным в сравнении с сестрой, но вовсе не значит, что никудышным. Было и то, в чем лютый мертвец не отдавал себе отчета – у него на руках была возможность оказать реальную помощь кому-то, а не просто ждать вестей. Ему нужно было дело, какое-то еще, кроме охраны поселения, ему нужен был кто-то рядом, не те, кто будут с сочувствием смотреть и пытаться найти слова, которые всегда недостаточны и бесполезны, ему нужен был тот, о ком он мог бы позаботиться. Вдруг получив все это прямо в руки, внезапно, он вовсе не хотел ни с кем делиться этим. Вэнь Нин уже придумал, что устроит Сюэ Чэнмэя в доме Вей Усяня, в отдалении от основного поселения, обычно пустующем, тем более, что юноша уже бывал там и возможно, в знакомой обстановке ему будет легче, и уж наверняка лучше, чем снова где-то в застенках под стражей.

– Несчастливое дитя. – снова сказал Вэнь Нин. – Ты ведь можешь быть совсем другим. Может быть, тебя ранили те же люди, что и его?…

Ответа, конечно, не последовало.

Предположение Вэнь Нина было ошибочным, хотя и близким к реальности. Дело в том, что в последние два дня события развивались таким образом, что разгневанным происходящим был далеко не только один глава Ордена Лань. Глава Не и глава Цзинь также потеряли самообладание, каждый по своим причинам. Но причины эти в итоге сходились как раз к тому юноше, который оказался в итоге на руках у лютого мертвеца. Вернувшись в Нечистую Юдоль, глава Не обнаружил, что Сюэ Ян сбежал. Вообще-то покинуть здешние застенки в одиночку было просто невозможно. А значит, у заключенного были сообщники, а в клане Не – предатели. Все это в целом, разумеется, привело в Не Минцзюэ в такую ярость, что он даже на месте никого не убил, а крутанув в руках Бася, швырнул ее в ножны и молча удалился. От такого зрелища заметная часть адептов клана почти возжелала смерти, как избавления, потому что если Глава Не никого не обругал и не прикончил за такие дела, значит небо однозначно должно рухнуть навзничь, а быть свидетелем подобного никто по своей воли конечно не желал. Самым смелым в этот момент оказался младший Не, тут же последовавший за братом и, несмотря на весь его холодный, хмуро яростный вид, рассказал ему кое-что из своих скромных наблюдений. После услышанного Не Минцзюэ обрушил на несчастный стол перед собой свой мощный кулак и испытал некоторое, пусть и краткое, облегчение. Хуайсан, хоть и вздрогнул от неожиданности, но испытал примерно то же.

– А-Яо. – процедил сквозь зубы старший Не. А младший при этом лишь потупил глаза. Все-таки ему нравилось их общение и совсем уж плохим человеком он Цзинь Гуаньяо не считал, скорее эгоистичным и хитрым в значительной мере. К их всеобщему удивлению, означенный заклинатель очень скоро явился к ним сам.

Случилось это не только по его собственной воле, но и во многом благодаря почти роковому стечению обстоятельств. Сам он не присутствовал в Нечистой Юдоли, когда происходил побег Сюэ Яна. В итоге его одновременно с отцом настигла весть о том, что Сюэ Ян за один раз сбежал по сути дважды: сначала – из Нечистой Юдоли, а после и от тех, кто помог ему сбежать. Ввиду нехватки времени и для некоторой внезапности использовались талисманы перемещения. Безоружный мальчишка каким-то образом ухитрился завладеть не только оружием, но и одним из талисманов – и скрыться. Сопровождавшие его в один голос заявляли, что он будто бы обезумел и натурально озверел. Его совершенно точно несколько раз достали мечами, но это никак не замедлило и не задержало его. И все же вероятно с такими ранами ему не выжить и где теперь искать его труп совершенно непонятно, вряд ли он даже сам отдавал себе отчет в том, куда хотел перенести себя с помощью талисмана, который к тому же должен был забрать жалкие остатки его сил. Но дело в том, что убивать мальчишку Цзинь Гуаньшань вовсе не планировал, напротив. И теперь значительная часть планов шла прахом. Опять вставала задача искать заклинателя, склонного к Темному Пути и делать это для всех незаметно. А значит снова многое откладывалось, при этом Цзинь Гуаньшань чувствовал, что силы его уже не те, и все же хотел успеть насладиться безмерной властью, помехи, опять возникающие на пути к ней, сильно его огорчали. Отослав людей, он набросился на Цзинь Гуаньяо с бранью и упреками. Сводя все к тому, что затея была его, а потому пусть сам и расхлебывает, немедленно отправляется к Главе Не и делает все возможное, чтобы снять все подозрения с Ордена Цзинь в организации побега. Цзинь Гуаньяо едва ли не впервые в жизни пришел в отчаяние. Зная характер дагэ, он хорошо понимал, чем его встретят. Тем более, что в этот раз он и правда сам вырыл себе яму, частично даже сознательно, намеренно кое о чем намекнув Хуайсану, чтобы внимательный юноша заметил след. И все же теперь все нити гнева отца и Не Минцзюэ сходились на нем, на Цзинь Гуаньяо. В моменты раздумий он сознавал, что может поплатиться за свои интриги жизнью. Но теперь, когда такая угроза стала зримой реальностью, страх и негодование всколыхнулись в его душе. И все же он действительно собирался отправиться в Не, только перед уходом он особенно «вдохновенно» сыграл для отца мелодию смятению. Близкий, как ему казалось, к полному провалу, он хотел успеть увидеть его смерть, отомстить ему за себя и мать, которых он бросил в борделе, терпеть жизнь полную страха и унижений, о которых сам даже не подозревал. Цзинь Гуаньяо очень хотел увидеть, как эти узкие лукавые безжалостные глаза остекленеют. Но желаемого эффекта не добился и был вынужден отправиться в путь к Нечистой Юдоли так. По пути он успел передумать немало, несмотря на то, что он добирался недолго, используя все тот же талисман перемещения, чтобы заметно сократить расстояние, но все же стараясь использовать его не слишком очевидно. В Нечистой Юдоли он оказался вечером того же дня, когда туда вернулся глава Не. Внутреннее напряжение стерло обычную улыбку с его лица, он едва сдерживал дрожь, но взгляд при этом был скорее холодным и суровым, чем испуганным и отчаянным. Глава Ордена еще не отдал никаких распоряжений, поэтому его пропустили беспрепятственно и проводили к Не Минцзюэ, когда он попросил об этом. Старший Не отослал прочь младшего. Тот не хотел уходить. Смешанные чувства владели им, он понимал, что проступок сангэ (Третьего брата) ужасен. Хуайсан также испытывал обиду, ведь по сути Цзинь Гуаньяо предал и его тоже. Но все же младший Не старался гнать из сознания громкие слова и яростные упреки. Он не хотел этого. Хоть и понимал, что ссора неизбежна, он все еще опасался, что она может зайти слишком далеко.

– Забирай свои новые игрушки и проваливай – в сердцах бросил дагэ.

И Хуайсан все же поднялся с места, глянул на вошедшего Цзинь Гуаньяо почти виновато и как положено поприветствовал его, назвав братом, как и обычно. Внутренне он было готов, что Старший Брат вскипит от гнева. Но тот промолчал. Когда Не Хуайсан выходил, Цзинь Гуаньяо заметил, у него в руке два веера, которых он точно не видел ранее. Рассмотреть тщательнее он не мог, лишь разглядел на одном из них кисть серо стального цвета. Не Хуайсан вышел, прошел несколько шагов, остановился, задержал дыхание и очень медленно вернулся обратно к двери. Он знал, что подслушивать – недостойно в высшей мере и просто нельзя, но в данном случае счел себя в праве сделать это.

Когда двери за Не Хуайсаном закрылись, Цзинь Гуаньяо склонился в глубоком поклоне, а выпрямившись подошел к Не Минцзюэ и положил перед ним список имен и позиций адептов в Не. Всего список насчитывал семь имен. До этого Не Минцзюэ лишь сверлил его яростным взглядом, но после того как тот положил перед ним бумагу, глухо спросил:

– Что это?

– Список тех, кто мне помогал. Эти люди в твоем клане за деньги содействуют моему Ордену. – тихо ответил Цзинь Гуаньяо.

– Ты даже не станешь пытаться скрыть? Отвертеться? Просто стоишь здесь передо мной и спокойно признаешься в предательстве?

– Разве ты еще не знаешь, что я это сделал? – также тихо спросил Цзинь Гуаньяо. – Хуайсан ведь наверняка рассказал тебе, и ты понял.

Не Минцзюэ побагровел, потом побледнел, даже губы задрожали.

– Ты…– проронил он, не зная, что сказать, не находя слов, в его видение мира все это просто не помещалось.

– Я хотел, чтобы он догадался, дагэ. – кивнул Цзинь Гуаньяо.

– Не смей больше звать так! – задохнулся Не Минцзюэ.

– Прошу, не горячись. – склонив голову попросил Цзинь Гуаньяо. – Просто убей меня, если считаешь это справедливым и верным. Убей – и покончим с этим. Какой прок в словах?

Секунду Не Минцзюэ смотрел на него ошеломленно, а после усмехнулся холодно и резко:

– Убить? Нет, даже не надейся на это, не стану. Так просто ты в этот раз не сбежишь.

Цзинь Гуаньяо невольно вздрогнул.

– Этот список – он помахал бумагой в воздухе. – твоя очередная уловка?

– Нет. – покачал головой Цзинь Гуаньяо. – Нет. Я могу доказать.

– Значит, докажешь. – отрезал Не Минцзюэ.

– Я ведь говорил тебе раньше, что в твоем клане есть верные Цзинь люди. – напомнил Цзинь Гуаньяо.

– Ты говорил, что не знаешь, кто это. – прорычал глава Не.

– Тогда я и правда не знал. – подтвердил Цзинь Гуаньяо.

– Но ты узнал не вчера и все же провернул это дело! – столу перед Не Минцзюэ достался еще один удар.

– Да, все это так, дагэ… Прости.

– Простить? – взревел глава Не.

– Нет. Не надо. Я понимаю. Я попросил прощение лишь за то, что случайно снова назвал тебя братом. – тихо проговорил Цзинь Гуаньяо.

– Я больше никогда не хочу тебя видеть. – неожиданно глухо и холодно произнес Не Минцзюэ.

– Брат…Прости. Позволь мне тогда… Позволь я сыграю для тебя в последний раз?

– Я более чем достаточно наслушался твоих песен. Просто уйди. Скройся с глаз. – по-прежнему холодно сказал глава Не.

– Хорошо. Хорошо. Я уйду. – Цзинь Гуаньяо поклонился и смог посмотреть на Старшего брата лишь мельком. От понимания, что он упустил свой единственный шанс перехватило дыхание. Он быстро повернулся спиной и зашагал прочь. Одинокая слеза быстро сбежала по щеке к шее. Некого было винить кроме самого себя. Он действительно мог бы сдать тех людей раньше, порвать с Цзинь, вернуться в Не, забыть все амбиции, идеи и мечты хотя бы частично реализовать их. Роль помощника казалась ему незначительной и мелкой. Казалось, тогда из них троих он всегда был бы самым последним, невзрачным, заслуживающим лишь снисхождения. Только теперь он своими глазами увидел, что значит предать едва зародившееся доверие. Только теперь он вспомнил, что был рад, наблюдая, как песнь очищения работает. Только теперь он почувствовал, что всего этого больше нет и никогда больше не случится. В третий раз Не Минцзюэ уже ни за что не поверит ему. Потому что…потому что в этот раз винить и правда больше некого. Никто его не заставлял.

Он не заметил, как вышел и уже шагал по улице, когда его несколько раз окликнул Не Хуайсан:

– Сангэ! Сангэ, что с тобой?

– Ничего. – покачал головой Цзинь Гуаньяо, но сам же услышал, насколько чужим прозвучал голос.

– Постой же! – Хуайсан потянул его за руку и Цзинь Гуаньяо повернувшись порывисто обнял его:

– Я не хотел. Не понимал, что делаю. – горячо прошептал он, крепко зажмурив глаза.

– Ты же знаешь, дагэ очень вспыльчив, он отойдет. Все наладится. – попробовал утешить его младший Не.

– Не наладится. – горько и тихо произнес Цзинь Гуаньяо, отстраняясь. – Но хотя бы ты, Не Хуайсан, прости меня, ладно? Прости за все.

– Что ты, сангэ, ты будто прощаешься? – взволнованно проговорил Не Хуайсан.

Цзинь Гуаньяо отнял у него руку и решительно двинулся дальше. Младший Не чувствовал, что следовать за ним не стоит и все же прокричал ему вслед:

– Сангэ, пожалуйста, помни, я все равно непременно буду ждать тебя здесь.

– Глупый мальчишка. – прозвучало за его спиной и Не Хуайсан обернувшись увидел старшего брата. – Я ведь отослал тебя. Ты не в силах выполнить даже самый простой приказ. Никакой дисциплины.

Не Хуайсан смотрел во все глаза и никак не мог понять, что видит. Брат отчитывал его, но первые несколько мгновений смотрел мимо, а голос все время звучал неожиданно мягко, совсем без резких давно привычных ноток. Когда приблизившись, старший брат коротким жестом обнял его за плечи и привлек к себе, Не Хуайсан помедлил пару мгновений и сомкнул руки у него за спиной, прижавшись сильнее. Ему показалось, что именно этого он ждал от Старшего брата всю свою жизнь, в замешательстве он вовсе не мог понять, как так вышло, что вдруг дождался. Но это и не имело для него особенного значения, слова прозвучали сами собой:

– Ты – самый сильный и самый лучший на всем этом свете, дагэ.

День снова угасал, переходя в ночь. За это время часть людей из поселения Вэнь переправили в Облачные Глубины, как и обещал Лань Сичень Вэнь Нину. Ровно таким же предложением встретил племянника Лань Цижень, тот лишь согласно кивнул. Они сказали друг другу всего несколько слов, а Первый Нефрит поймал себя на мысли, что невольно подозревает дядю, помня его отношение к Вей Ину и довольно четко уже понимая, что все произошедшее было направленно именно против него. Лично он и никто больше был целью этой атаки. Адептов Лань и поселение Вэнь нападавшие не тронули. С одной стороны, это было хорошо, с другой – Лань Сичень ощутил, что все это злило его лишь сильнее. Никто не мог предположить, что заклинателя, пусть и темного, расстреляют ночью из луков, как тварь на Ночной Охоте. Даже хуже, чем тварь… Лань Сичень помнил, что Вей Ин один раз уже пострадал здесь, когда Цзинь Гуаньяо напал на него, проникнув также среди ночи в Библиотеку Облачных Глубин. По счастью конфликт не имел тогда необратимых последствий и был разрешен. Сейчас же Лань Сичень вспомнил еще и о том, как Вей Усянь вел себя здесь. Первое время он был осторожен, но это давно прошло. Кажется, все пространство между Цаи Обителью и поселением Вэнь, а может и весь Гусу, он быстро принялся считать своим домом. Не носил при себе ни то что меча, но даже и своей флейты, отдавая ее, как игрушку, ребенку. Он вел себя привычно легко и беспечно. Все это должно было выглядеть нелепо. Но сейчас Лань Сичень чувствовал себя так, будто лично он сильно подвел его, обманул его ожидания и доверие. Сам Вей Усянь конечно ни за что не стал бы думать о подобном и уж тем более выговаривать главе Лань это, но Лань Сичень сейчас прекрасно справлялся сам. «Кто посмел сотворить все это?» – раз за разом повторял он про себя. Узнать оказалось не так уж и трудно, страх сделал свое дело и пригнанные Вэнь Нином люди довольно быстро признались, что принадлежат к Ордену Цзинь. Не тратя время на дальнейшие разговоры с исполнителями, Лань Сичень решил, что дальнейшее будет обсуждать уже непосредственно с главой означенного Ордена, однако перед этим он должен был осмотреть Вей Усяня и показать Вэнь Цин место, где находился он и Лань Ванцзи.