Текст книги "Проклятые вечностью (СИ)"
Автор книги: Dragoste
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 44 страниц)
Дракула знал, что душа, не готовая вступить в ночь по доброй воле, подвергается более мучительному перерождению, отвергая свою новую сущность до самого конца. Зачастую проходили годы, прежде чем новорожденные вампиры начинали постигать свою природу, открывшую для них новые возможности. Однако были случаи, когда, не сумев справиться со свалившимся на них бременем, новообращенные отвергали этот дар, отдавая себя во власть солнечных лучей, которые нещадно отбирали у них жизнь, обращая тела в пепел. Сомнений в том, что именно выберет принцесса, когда полностью осознает свою трагическую судьбу, у него не было, но по каким-то неведомым даже ему причинам он не мог этого допустить. Больше четырехсот лет он не ощущал это чувство единения двух родственных душ, и, несмотря на то, что эта нежданная близость страшила его, заставляя одновременно преследовать две стремительно удаляющиеся друг от друга цели, а также на существующий риск, он не мог отказать себе в надежде наконец-то вырваться из объятий векового одиночества.
Подойдя ближе к спящей девушке, он аккуратно присел на край кровати, вглядываясь в ее бледное лицо, на котором вечность оставила свою неизгладимую печать. Принцесса казалась еще прекрасней, чем когда-либо. Щеки и губы, выделяясь на фоне белоснежной кожи, так и притягивали к себе, черные ресницы слегка трепетали, говоря о том, что она вот-вот покинет царство Морфея, чтобы столкнуться с жестокой реальностью. Поднеся кончики пальцев к виску, Дракула попытался проникнуть в ее сознание, чтобы понять, какие раздумья терзают несчастную душу в час пробуждения. В ту же секунду ее звучный голос, как бурный поток ворвался в его разум, наполняя его смятением, которое стало ее постоянным спутником.
– Это был лишь странный сон, который казался явью, видение, рожденное в переживаниях, – проговорила она сама себе, даже не подозревая, что ее мысли читают, будто раскрытую книгу. – Но что это было? Какие-то хаотичные обрывки, разлетевшиеся в памяти, словно осколки, вонзившиеся в сердце. Помню, что лунный свет звал меня, оставляя на воде светящуюся дорожку, я будто плыла в бескрайнем океане и вдруг утонула в темных волнах. Все казалось таким настоящим: его взгляд гипнотизировал и опьянял, а я следовала за ним сквозь огненный туман в неизвестность. Огонь опалил мои крылья, языки пламени поглотили тело. А может, это были лишь пугающие химеры? Я слышала вой Цербера у адских врат, уже открытых для меня, когда он внезапно появился рядом, вырывая из объятий преисподней. От страха мне захотелось закричать, но я лишь оцепенела, услышав его голос, пронзающий тишину, и не могла сопротивляться. Его лицо… я не могу совсем его вспомнить, но поцелуй… он был как пламя, заставившее меня переродиться и вместе с ним скрыться во мраке ночи. Господи, разве такое вообще возможно? Я должна пробудиться! Все это нереально!
Дракула открыл глаза, резко ухватившись за спинку кровати, чтобы не потерять равновесие. Возникшая между ними связь пугала его все больше. В этот момент единения он, по сути, стал сосудом для ее переживаний и страхов, каким-то образом испытывая вместе с ней человеческие эмоции, за которые она цеплялась, как за спасительную соломинку. Перерождение Анны прошло совсем не так, как должно было. Вампир посмел нарушить ритуал обращения и столкнулся с последствиями. Не его кровь должна была открыть для нее ворота вечности, а Виктора, ведь он был тем, кто коснулся ее кожи холодными губами. Влад, сам в полной мере не осознавая того, способствовал рождению абсолютно нового вида вампиров, смешавшего в себе черты двух враждующих кланов.
– Все еще отказывается верить, сопротивляется. Кого же я породил? Соратника или врага? – прошептал он, не отводя от девушки пронзительных синих глаз.
Будто почувствовав на себе его тяжелый взгляд, Анна наконец очнулась от своего сна. Белесая пелена, которая заволокла ее взор, вскоре рассеялась, открывая перед ней поистине искусную картину, покрывавшую высокие своды опочивальни. На росписи, выполненной в духе эпохи Возрождения, застыли лики безмятежных ангелов, призывающих Творца присоединиться к небесному празднеству. Золоченая лепка с растительным орнаментом окружала плафон, довершая этот образ.
– Ну, слава Богу, а то мне начало казаться, что ты не собираешься возвращаться в мир, погрязший в пороке, – с легкой ухмылкой, проговорил мужчина. Его голос заставил похолодеть ее душу, буквально вырывая из объятий сна. Девушка молниеносно подскочила на кровати, устремив на нарушителя спокойствия полный ненависти и страха взгляд.
– Что… что я здесь… – залепетала она, оглядываясь по сторонам.
Теперь ни прекрасная роспись на потолке, ни роскошное убранство комнаты не привлекали ее внимания. Весь мир Анны завертелся только вокруг Дракулы, как ни в чем не бывало сидящем около нее. Вековая ненависть, злоба, отчаяние и страх заняли все пространство в ее душе, неконтролируемый приступ паники начал подступать к горлу, лишая возможности двигаться, будто сковывая ее тело вечным льдом.
– Ты ничего не помнишь? – с тем же ледяным спокойствием проговорил он, давая ей возможность самой вспомнить события последних ночей. Разум девушки начал лихорадочно пытаться собрать воедино ее воспоминания. Бегство из Трансильвании, стычка на дороге, заточение и… Анна поднесла дрожащую руку к шее, желая найти там подтверждение своих догадок, но небольшая ранка от укуса, едва не лишившая ее жизни, исчезла, заставив похолодеть ее сердце.
– Господи… – прошептала она.
– О… этим подарочком ты обязана совсем не Богу, – насмешливо произнес он, наблюдая за ее реакцией, – при встрече скажешь Виктору спасибо!
– Этого не может быть! – с отчаянным хрипом вторила она. Принцесса помнила то, что случилось с ней до укуса, но дальше была лишь пустота, наполненная обманчивыми видениями. Ей смутно помнился разговор, на миг вырвавший ее из смертельной агонии, а дальше… – Что было дальше?
– А дальше ты возвратилась к жизни, сбросив оковы смерти, – проговорил вампир, озвучивая ее страхи.
– Нет, нет… это не правда…я просто сплю… этого не могло случиться, – находясь в преддверии истерики, твердила она. Всегда умевшая себя контролировать, Анна превратилась в испуганную девочку, готовую в любой момент разрыдаться. Дракула сделал попытку придвинуться к ней, но она в мгновение ока выхватила золоченый подсвечник, стоявший на прикроватной тумбе, и с силой нанесла удар, со свистом разрезая воздух. Вампир, не ожидавший такой прыти, едва успел уклониться. Выскочив из кровати, девушка рванулась к двери, но тут же оказалась заключена в кольцо стальных объятий.
– Успокойся! И прими неизбежность достойно. Уже ничего нельзя изменить, – глядя ей в глаза, прошипел он, слегка встряхнув Анну. В этот момент липкий, всепоглощающий страх заполнил всё ее существо, лишая способности здраво мыслить. Осознание реальности упало на нее таким грузом, который она просто не могла вынести. Принцесса прислонила ладонь к груди, пытаясь усмирить трепещущее сердце, но тут же отпрянула в сторону.
– «Он прав. Ты должна успокоиться. Видимо, ты так испугалась, что сердце просто перестало биться», – проговорила она сама себе, отходя от мужчины на несколько шагов. Анна была так напугана в тот миг, что даже ненависть к Дракуле, преследовавшая ее всю жизнь, казалось, отступила, наполняя разум новыми переживаниями.
– Ничего уже не изменишь! Ты та, кто ты есть. Раньше ты видела лишь одну сторону медали, проклиная всех порождений мрака. Что ж, по иронии судьбы тебе предоставлена возможность взглянуть на ночь другими глазами.
– Нет! – прокричала она, рванувшись к окну, закрытому массивными портьерами. В ту же секунду солнце ворвалось в покои и пронзительный крик отразился от высоких сводов. Прижав покрытую ожогами руку к щеке, девушка, как тряпичная кукла сползла по стене. – Ужель и день стал запретным для меня? – прошептала она в пустоту.
– «В отчаянии… в таком отчаянии, что в ее душе даже не осталось места ни для страха, ни для сопротивления. Сломлена! Неужели так быстро сдашься? Терпела боль, страх, а теперь так просто отпустишь?» – подумал вампир, плотно задернув шторы под изумленным взглядом Анны. – Со временем, может, и ты научишься таким фокусам. Для меня свет не страшен, по крайней мере такой! – проговорил он, присаживаясь около нее.
– Как ты узнал, что я… ты читаешь мысли?
– В этом нет необходимости. Изумление в твоем взгляде красноречивее слов. Не все мы одиноко уязвимы перед светом, – проговорил он, осматривая ожоги, бесцеремонно заключив ее подбородок между большим и указательным пальцем. Анна дернула головой, желая вырваться из его хватки, но вот сил подняться на ноги не было. – Ничего, скоро затянется, – не обращая внимания на ее старания, бросил он.
– Как я здесь оказалась? – спросила принцесса, когда здравый смысл наконец сумел взять под контроль ее эмоции.
– Я думаю, этот ответ очевиден.
– Последнее, что я помню, это то, как Виктор… – она не нашла в себе сил огласить приговор, который ей вынес старейшина клана, – потом помню голос, а дальше – пустота.
Она ненавидела Дракулу всей душой, но сейчас сил не осталось даже для этого. Он был единственным, кто мог пролить свет на тайну ее перерождения, и было бы глупо отказываться от этого знания. К тому же ничего хуже с ней уже произойти не может, а если вампир решит ее убить, что ж, этим он сделает ей большое одолжение.
– Не могу точно сказать, как ты оказалась в своем родном захолустье, думаю, они просто выкинули там твое тело, думая, что смерть прибрала тебя к своим рукам.
– Но как я оказалась здесь?
– Ты позвала меня, – проговорил он, наливая в бокал немного вина и усаживаясь в огромное кресло прямо напротив нее, – в твоих жилах отныне течет моя кровь. Она соединила нас невидимой нитью. Это своего рода дань от вампира своему создателю. Укус Виктора вел тебя к смерти, я же подарил тебе новую жизнь. Скажи спасибо, принцесса, благодаря моей крови твоя душа избежала холодной могилы.
При этих словах отступившая было ненависть, полыхнула в ее глазах, возвращая ей силы для дальнейшей борьбы. Ей уже было неважно то, как Дракула оказался в замке Виктора, или то, что их силы не равны. Имел значение лишь тот факт, что чудовище, которое обрекло ее душу на вечное пламя ада, сидит перед ней, с любопытством наблюдая за ее действиями. Казалось, что великая трагедия жизни, произошедшая с ней, была для него не больше, чем увлекательным представлением, разбавлявшим вековую скуку. Медленно потягивая багрово-красный напиток, вампир выжидал реакции, которая последует за его словами.
– Так значит не Виктору, а тебе я обязана этим проклятием! – прошипела она, выбивая из его рук хрустальный бокал, разлетевшийся на десятки осколков. – Да будь ты проклят! Клянусь, когда-нибудь я найду способ тебя изничтожить. Я ненавижу тебя. Ты лишил меня всего, чем я когда-то дорожила. Ты отнял у меня семью! Ты…
– Все-все… можешь не продолжать! Я тебя понял, – спокойно проговорил Дракула. Собственно говоря, он был даже рад тому, что она оставила позади меланхолию и перешла к злости, говорившей о том, что в ее душе остались силы для борьбы, а значит, хватит сил и на то, чтобы принять действительность. – Вечность – это величайший дар! – возразил он.
– Однако цена этого «дара» неподъемна.
– Глупости! Я подарил тебе свободу от людей. В их сердцах засела ненависть, а по венам бежит не кровь, а яд, наполняющий душу завистью. Тебе на роду было написано там за бедой встречать беду.
Поблагодари меня за то, что я разорвал этот порочный круг.
– Ты обрек мою душу на вечный мрак.
– Нам незачем выбирать сторону, которую мы хотим занять. В большей части случаев этот выбор давным-давно сделан, но в твоем… я не лишал тебя этого права. Случившееся – дело лишь твоих рук, точнее твоего сознания! Я лишь подвел твою душу к развилке на пути, но решение принимала ты. Я дал право жить или умереть – не более того. В твоей власти было отказаться от этого дара, но он был принят! Так что не пытайся сейчас найти виноватых. Анна Валериус не хотела умирать и выбрала жизнь – тут не чего стыдиться! Смерть страшит многих.
– Не так страшна смерть, как ее последствия! Ради существования бренной оболочки ты обрек на вечные муки мою душу!
– Я спас тебе жизнь. Не стоит переигрывать. По ту сторону есть только пустота, так что не стоит туда спешить!
– Спас?! – вскричала она. – Да если бы только в моей руке оказался меч, я бы поблагодарила тебя за подобное спасение. Ты – проклятие нашего рода, от которого отрекся родной отец! Из-за тебя души моих предков вынуждены гнить в чистилище, но, даже если мне придется гореть в преисподней, я освобожу их! Каждый твой шаг оскверняет землю, по которой они ходили, и воздух, которым они дышали.
Дракула, до этого мгновения хранивший невозмутимое спокойствие, сорвался с места, пригвоздив ее к стене, уперев руки по разные стороны от ее лица. В этот момент его глубокие синие глаза пылали голубым огнем, будто изменив свой цвет, а лицо приняло поистине устрашающее выражение. На мгновение Анна даже забыла, как дышать.
– Думай, что говоришь и кому говоришь! Ты ничего не знаешь о том, что произошло столетия назад. Всю жизнь тебя кормили сказками те, кто был слеп так же, как ты. Поверь, Валерий был далеко не так безгрешен, как ты считаешь. Историю пишут те, у кого есть власть. Родной отец обрек меня на муки, которые не пожелаешь даже врагу. Это он начал эту вековую междоусобицу, это он обрек свою семью на смерть, а меня… – сделав глубокий вдох, он сумел взять под контроль рвущиеся наружу эмоции и продолжил более спокойно: – Ненависть подобна змее в твоей душе, она опутала тебя своими сетями, превращая в марионетку. Поверь, ты даже не знаешь, за что сражалась все эти годы.
– Ты ненавидишь ничуть не меньше…
– Ненавижу, яд ненависти течет по моей жизни, словно кровь по венам. Я ненавижу Валерия за то, что он сделал, и в том, что произошло с Вами, его вины ничуть не меньше, чем моей, ибо грехи отцов – бремя детей! Все мы стали заложниками собственных ошибок и собственных страстей, замкнув круг пороков. Все, что ты любила в пепел сожгла именно ненависть, обоюдная, не стоит вешать все грехи на меня! Однако если тебе не терпится отдать свою жизнь ради слепой веры в ложные постулаты, что ж, я тебе помогу, – проговорил он, практически касаясь губами ее щеки.
– Ты – Дьявол во плоти! Из—за тебя я никогда не смогу соединиться с моими родными, вернуться назад… – прошептала она.
На эти слова мужчина ничего не ответил. Близость ее тела дурманила его сознание, а аромат кожи сводил с ума. Но сильнее всего поражало другое – несмотря на все случившееся, каждая ее клеточка была наполнена жизнью, которая еще теплилась в душе Анны, поддерживая тлеющий уголек, остановивший ее на перепутье между мирами. Она не была мертва, как он, как Алира или Виктор. Ее кровь притягивала вампира и одновременно пробуждала в нем жажду жизни. Находясь рядом с ней, Дракула впервые за многие века хотел стать живым, толком не понимая природу этого спонтанного желания, зародившегося в недрах его души.
– Ты сама сожгла за собой все мосты, – после продолжительного молчания, прошептал он. – Как говорят: лучше знакомый Дьявол, чем незнакомый. Мир изменился, вернуться назад невозможно, и единственное, что тебе остается – это идти дальше и не оглядываться на тех, кто остался за спиной. Иногда лучшее, что мы можем сделать – начать все сначала.
Их губы уже практически соприкасались, грозя обрушить их грешные тела в бездну порока. Анна сама не понимала того, что происходило с ней в этот момент. Его колдовской голос кружил ей голову своими лукавыми посулами, заставляя в тайне желать его прикосновений и тут же страшиться собственных желаний. Девушка чувствовала ту незримую мощь, которая исходила от его тела, заполняя каждую клеточку ее естества. Этот миг открыл Анне настоящую картину грехопадения, ведь именно сейчас она, подобно Еве, соблазненной коварными речами, была готова последовать на край земли за своим искусителем, переступить порог дозволенного, чтобы попробовать запретный плод.
– «Господь Всемогущий, молю, охрани меня от его чар», – подумала она в то мгновение, когда их губы слились воедино – это было далеко не невинное прикосновение неопытного юноши, это был властный поцелуй мужчины, не страшащегося обнажить свои истинные желания. Подчиняя принцессу своей воле, он наслаждался ее страхом и смятением, напоминая воина, водрузившего собственное знамя над сраженной крепостью.
Анна машинально сомкнула руку на серебряном распятии, к которому она всегда прикладывалась в особенно трудные минуты, но в этот раз вместо привычного облегчения оно подарило ей лишь огненный поцелуй, наградивший ее очередным ожогом. Издав отчаянный крик, девушка осела на пол, закрыв лицо руками.
– Полна скверны, – прошептала она. – Даже Бог отвернулся от меня, ибо отныне я не достойна его покровительства. Мне век не искупить свои грехи, навязанная тобою вечность слишком дорого обходится.
– Нет ни искупления, ни отпущения грехов, запомни эту истину, – проговорил он, – ибо грех не имеет цены. Его нельзя выкупить обратно, пока не будет выкуплено назад само время, а повернуть его вспять невозможно.
– Замолчи, – вскричала она, чувствуя, как глаза заволакивает пелена слез.
– Не велика потеря! Я открою тебе тайну – твоего Бога никогда не было с тобой рядом! В противном случае разве он позволил бы всему этому свершиться? – не скрывая торжества в голосе, проговорил вампир.
– Довольно, – пропищала она, испуганно потирая глаза, которые заволокла кровавая пелена. – Что… что это такое?
По щекам потекли жгущие струйки, оставляя после себя тонкие красные дорожки, смыкающиеся на подбородке. Прикоснувшись кончиками пальцев к мокрой щеке, она отстраненно посмотрела на свою ладонь, на которой остался кровавый след.
– Это слезы, – коротко ответил он, отирая шелковым платком ее щеки.
– Мертвым чужды человеческие эмоции. Они не проливают слез, – будто не слыша его слов, проговорила она, растирая между пальцев липкую жидкость, но секунду спустя ее будто поразила молния. – Вампиры тоже плачут? И ты? – с изумлением спросила она, поднимая на него глаза.
– Нет, мне не приходилось, – коротко ответил он, а потом после некоторых размышлений добавил: – Вампиры плачут кровавыми слезами. Кровью, насильно отобранной у невинных людей, невинных душ, унесенных смертью.
И вновь вспомнив о том, кем она стала, Анна свирепо посмотрела в сторону стоящего поодаль Дракулы.
– Какое же ты чудовище! Безжалостный монстр, – взбешено выкрикнула она, поднимаясь на ноги.
– Такое же, как ты, дорогая, – равнодушно пожав плечами, отозвался он. – Ты думаешь, что чем-то отличаешься от меня, но это не так! Мы – дети тьмы, хищники ночи, и ни один из нас не может противостоять своим инстинктам. Как волк выходит на тропу войны во время охоты, чтобы обеспечить выживание себе и своей стае, так и мы выходим на темные улицы, чтобы искупать город в крови, до дна иссушив своих жертв. Это сильнее нас. Кто-то, стыдясь своей природы, пытается отрицать эту нехитрую истину, кто-то, напротив, получает от этого удовольствие, но суть происходящего это не меняет. Нельзя винить льва за то, что он убивает беззащитную лань – это залог выживания, пищевая цепочка. Запомни одно: кровь – пища избранных, и теперь ты зависишь от нее. Новорожденному вампиру необходимо питаться каждую ночь.
Анна, как завороженная смотрела на него, пытаясь осмыслить сказанное. Но тут ее взгляд остановился на серебряном эфесе кинжала, притороченного к его поясу. Не отдавая себе отчета в собственных действиях, девушка приблизилась к нему вплотную, коснувшись нежной ладонью его щеки, спустилась ниже, останавливаясь на груди.
– Твое сердце… оно не бьется, – прошептала она.
– Может быть, его просто нужно снова разжечь, – проговорил он в ответ, проследив взглядом за ее рукой, сомкнувшейся на рукояти.
Принцесса молча покачала головой, приблизившись к его лицу настолько, что могла разглядеть мельчайшие вкрапления на радужке его бездонных синих глаз, и, более не сдерживая душившую ее ненависть, яростно прошипела:
– Я убью тебя. Клянусь, твоя смерть будет кошмарной, я отправлю тебя к Создателю. Туда, где тебе и место.
– У тебя не получится, – насмешливо изогнув губы, отозвался вампир.
Острое лезвие клинка заполыхало во мраке голубым огнем, отчего даже его рукоять обожгла нежную кожу своей обладательницы. Вложив в удар всю свою ненависть, Анна со всей силы пронзила мужскую грудь, провернув эфес пару раз.
– Вот почему? Почему вы, женщины, никогда не слушаете то, что вам говорят? – не скрывая раздражения в голосе, спросил он, вытягивая окровавленный кинжал, пронзивший его сердце. – Твоя ненависть искалечила тебя, но ни на шаг не приблизила к заветной цели. Ты не убьешь меня, просто не сможешь! Этого не произойдет ни сегодня, ни завтра, этого не произойдет никогда!
– «Всегда» и «никогда» – это такие странные слова, с некоторых пор я предпочитаю ими не злоупотреблять. И тебе желаю того же, – с вызовом проговорила она, столкнувшись с его взглядом. – Когда-нибудь настанет тот день, когда эта самодовольная ухмылка покинет твое лицо! Надеюсь, в тот момент я окажусь рядом.
– Это еще одна причина, чтобы жить и не делать глупостей. В тебе живет рассудительная женщина, как жаль, что упрямая девчонка пытается заглушить ее голос, – отозвался он, открывая шторы. За окном воцарилась ночь, погрузив город в мрачную тишину. – Это твоя первая ночь! Тебе решать, как ею распорядиться, – проговорил вампир, наградив ее пронзительным взглядом, после чего, протирая лезвие кинжала, направился к выходу.
Когда его шаги растаяли за дверью, Анна, потеряв остатки сил, рухнула на пол. В одночасье ее мир перевернулся: она уже не понимала, где белое, а где черное; где та незримая грань, которая отделяет добро от зла. Принцесса уже не знала, кем она была и кем хотела быть. Только сейчас Анна поняла, что заплатила за абсолютно ненужную ей вечность намного больше, чем могла себе позволить. Ее грудь разрывалась от боли, тихие рыдания не давали дышать, а губы до сих пор хранили на себе огонь страстного поцелуя – первого в ее жизни.
На этот раз всё! Обратного пути нет, да и нужен ли он?!
========== Зов крови ==========
Комментарий к Зов крови
Глава получилась очень большая, но надеюсь не скучная. Как бы то ни было, буду рада услышать Ваше мнение о работе, а так же о логических несостыковках. Это поможет в дальнейшем улучшить сюжет. Приятного прочтения :)
Закат укутал город кроваво-красным плащом, скрыв последние отблески дневного светила за высокими шпилями городских башен. Но в этот момент Анна отчетливо понимала, что не только солнце отдает землю во власть ночи – то же самое происходит и с ней. Принцесса явственно ощущала, как с наступлением темноты небывалая сила наполняла тело, чувствовала, как огонь растекается по венам, заставляя ее переродиться подобно фениксу, восставшему из пепла, оставив позади прошлое, чтобы перейти в новую сферу мироздания, наполненную не проходящей жаждой крови. По иронии судьбы она стала частью того мира, уничтожению которого посвятила всю свою жизнь. Уходящий день на крыльях ветра безвозвратно уносил с собой целую эпоху, рассыпавшуюся в прах под гнетом несгибаемой воли, оставив после себя лишь пустоту, которая тут же заполнялась ненавистью и злостью.
Дух обреченности, пропитавший каждый уголок этой роскошной опочивальни, стал практически осязаемым, рождая в сердце смятение и страх, которым девушка не могла сопротивляться. Ее душа по-прежнему отказывалась признать то, что мир вокруг нее в одночасье перевернулся, что время неумолимо бежит вперед и к былому нет возврата. Она искренне проклинала свою новую сущность и тех, кто посмел, презрев божественные заветы, открыть для нее эти адские врата. Муки совести, боль от предательства нависли над ней подобно мечу палача, грозя в любой момент оборвать ее жизнь, отныне наполненную скверной. В довершение ко всему этому примешивалось еще и чувство вины за то, что по трагическому стечению обстоятельств она не смогла исполнить священную клятву, данную основателем их рода перед престолом Святого Петра, и теперь души всех ее предков обречены гореть в преисподней. И виной тому был всё тот же Дракула, столетиями превращавший в ад жизнь собственных потомков, посмевший осквернить ее тело своей кровью, возомнивший себя творцом людских судеб, желавшим подобно Господу обращать воду в вино и заставлять биться мертвые сердца. Ведь именно Дракула отобрал у нее душу, сделав покорной рабыней своей воли, именно ему она обязана своим проклятием. Эти мысли неустанно роились в ее голове, грозя довести до помешательства.
Минуты превратились в часы, а слезы все тем же нескончаемым кровавым потоком покидали ее тело, падая на крупный ворс персидского ковра, служившего ей покрывалом, в которое она инстинктивно пыталась укутаться, чтобы отгородиться от окружающего мира. Тьма медленно обволакивала комнату своими черными сетями, и лишь несколько свечей, заливающих серебряные канделябры восковыми слезами, силились побороть темноту, отбрасывая на стены танцующие тени, колеблющиеся от сквозняка.
Как бы то ни было, у Анны не было ни малейшего желания оставаться в этом проклятом Богом особняке. Собрав волю в кулак, принцесса отерла слезы и смогла подняться на ноги, подойдя к двустворчатой дубовой двери, за которой скрылся хозяин дома. Приоткрыв небольшую створку, принцесса окинула взглядом коридор, по которому неустанно сновали слуги, снимая со стен праздничные убранства. Заглянув в их наполненные жаждой крови глаза, девушка резко захлопнула дверь, придвинув к ней небольшую софу. Ни в гардеробной, ни в ванной комнате проходов, ведущих в основной коридор, не было, а значит, оставалось только окно.
Преодолев душевный трепет, Анна отодвинула штору и вышла на балкон. Ее взгляду открылась поистине прекрасная картина: серебрящаяся в лунном свете река, будто окружившая дворец небольшими каналами, скрывалась меж стройными рядами трёхэтажных домов, над которыми, подобно древнему колоссу, возвышался готический собор, вступая в немое противостояние с резиденцией Дракулы. Глядя на него, девушка поразилась тому, насколько гармонично могли сосуществовать между собой эти творения света и тьмы, захваченные буйным ритмом городской жизни.
Перегнувшись через мраморные перила, Анна стала осматривать внутренний двор, который являлся настоящим образчиком роскоши и утонченного вкуса. Ни разу в жизни ей, выросшей среди мрачных гор Трансильвании, не приходилось видеть такой красоты.
– «Должно быть весной, когда природа пробуждается от зимнего сна, здесь все превращается в райские сады», – подумала она, глядя вниз.
Узкие дорожки, окруженные клумбами, подобно солнечным лучам уходили в разные стороны от огромного фонтана, в центре которого находились мраморные изваяния древнеримских божеств, собравшихся на небесный пир; вдоль золоченой ограды тянулись ряды деревьев, представляющих собой живую изгородь, защищавшую обитателей от посторонних глаз; многочисленные скульптуры, разбросанные по всему периметру сада, довершали картину. Что ж, видимо, хозяин дома привык жить на широкую ногу, пока они едва сводили концы с концами, пытаясь разыскать того, кто даже не пытался прятаться, ведя наполненную роскошью и пороком жизнь по другую сторону Карпатских гор.
Ее покои находились на четвертом этаже, поодаль от главного входа. Широкие парапеты и массивная лепка, усеявшая дворец, могли служить опорой в том случае, если она решится бежать. А многочисленные статуи – заслоном, скрывающим ее от неусыпных глаз стражи. Перекинув ногу через перила, Анна обхватила руками огромную статую, поддерживающую балкон на манер Атланта, держащего на своих плечах небесный свод, и аккуратно сползла на этаж ниже. Сказать по правде, карабкаться было намного сложнее, чем ей показалось сначала. Золотое покрытие на пробу оказалось очень скользким, а покрывавшая статуи изморось и вовсе превращала эту задачу в самоубийство. Пройдя по небольшому парапету вдоль стены, принцесса уцепилась пальцами за раскинувшиеся в разные стороны листья капители и, обхватив колонну руками, спустилась вниз. Когда ее ноги коснулись земли, девушка облегченно вздохнула и уже собиралась пуститься в бега, когда насмешливый голос, заставивший ее душу покрыться слоем векового льда, прозвучал у нее за спиной:
– А знаешь, ведь здесь есть лестница! Никогда не понимал желания женщин усложнить себе жизнь!
Анна резко обернулась, устремив на него полный ненависти взгляд, искренне желая, чтобы наглец, посмевший издеваться над ней, провалился в самую глубокую преисподнюю, где ему, собственно, было самое место.
– А по-твоему я должна просто смириться со своим заточением? Да будь у меня возможность, я бы с удовольствием…
– Ну-ну, – перебил ее вампир, наградив едва уловимой улыбкой, – ты начинаешь повторяться, и это становится скучно. Позволь мне кое-что объяснить: кровь – это самая сильная, нерушимая связь, которая может соединить вампира с его создателем. Нет смысла делать тебя узницей этих стен, потому что с того момента, как моя кровь коснулась твоих губ, мы стали едины. Где бы ты ни была, что бы ни делала, если я позову, ты, подобно остальным, явишься на этот зов. Твои мысли, твои движения отныне подвластны моей воле.
– Да как ты смеешь?! – в отчаянии вскричала Анна, бросившись на своего обидчика, но в этот момент тело отказалось ей повиноваться, врастая в каменные плиты. Душу будто сковали холодные объятия, и чужая воля, ворвавшаяся в ее интимный мир, будто заперла ее в самой далекой темнице собственного сознания. Она ощущала Дракулу каждой клеточкой своего тела, молчаливо глотая слезы и мирясь с собственным бессилием.
– Прибереги свой пыл, – лукаво заметил граф, – поверь, он тебе еще пригодится на твоей первой охоте!
– Неужели ты считаешь, что я уподоблюсь тебе? – все еще ощущая его власть, прошипела она.
– Неужели ты думаешь, что у тебя есть выбор? – ответил он вопросом на вопрос. – В нашем мире кровь – это деньги, за которые можно купить души, монеты жизни. Для людей – это всего лишь способ продать себя подороже, поверь, на твоем пути встретятся те, кто добровольно готов пойти на эту сделку. Пить чью-то кровь – значит целиком забирать себе его жизнь! Но эти жизни не исчезают бесследно, обращаясь вместе с телами в тлен, они продолжают жить в чертогах нашего разума.
– Вы точно так же обрекаете их на вечность, наполненную кровью, – прошептала она.
