Текст книги "Под Варды синими сводами (СИ)"
Автор книги: Calime
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 38 страниц)
– Отец пал как герой, – вдруг сказал Исильдур, – Мы одержали верх лишь благодаря его доблести.
– Он поразил Врага? – спросил Элронд, от которого ускользнул ход развернувшихся в центре линии боя событий.
– Врага сокрушил Исильдур! – ответил ему Анарион, – Это он отрубил ему пальцы правой руки, от чего тот рассыпался в прах.
– Это верно, – ухмыльнулся его брат, – и посмотри, что за цацку я нашел на одном из отрубленных пальцев? – с этими словами он вынул из нагрудного кармана под рубахой цепочку, на которой висело золотое кольцо чуть выпуклой формы.
– Мой военный трофей, – пояснил Исильдур, – Плата за смерть отца.
– Исильдур, – задохнувшись, Элронд почти лишился дара речи, – это же оно…
– Что?! – был возмущенный крик Лорда Келеборна, когда ему сообщили, что его разыскивает дочь.
Он немедля отправил своих доверенных стражей – троих братьев, чтобы они привели сюда эллет, которая смеет представляться его жемчужиной.
Как и все истинные синдар, Серебряный Лорд обладал крайне сдержанным, если не сказать, холодным нравом, и нужно было очень постараться, чтобы заставить его по-настоящему разозлиться, но если уж удавалось, то гнев его был устрашающим и не знал пределов.
Сейчас наступил миг, когда Лорд синдар пребывал в гневе.
Увидев дочь, и убедившись, что это была именно Келебриан, а не самозванка, он немного поостыл, однако, гнев продолжал бурлить в нем, маскируемый под знаменитым синдарским наружным спокойствием.
– Как ты здесь оказалась и с какой целью? – сурово спросил он дочь, поддерживаемую под руки Халдиром и Румилем.
– Ада, я приехала по своей воле с Мирионэль, – тихо отвечала она, – Я беспокоилась за тебя. Ты ранен? – она заметила повязку на его левой руке.
– Это пустяки, царапина, – отвечал Келеборн, чувствуя, как сердце его начинает таять.
Вырвавшись из рук стражей, Келебриан подбежала к его лошади и прижалась к бедру, заглядывая в глаза Лорда.
– Отец, не лги мне! Будь то царапина, ты бы давно излечил ее. Что там? Позволь мне взглянуть!
Окончательно сдавшись на милость дочери, Келеборн слез с лошади прямо в объятия Келебриан.
– Ничего, жемчужина моя, это боевая рана, не тревожься за меня, – лицо его озарила не часто появляющаяся на нем улыбка отцовской нежности, но он, все же, нашел в себе силы сказать наставительным тоном, – Ты не должна была приезжать сюда, милая. Здесь мы на войне, и я никогда не простил бы себе, если бы из-за меня с тобой что-нибудь случилось, – он огладил нежное лицо дочери свободной от повязки рукой.
– Не беспокойся, адарнин, – с улыбкой отвечала Келебриан, – Со мной ничего не случилось бы, Эрнил Элронд обещал вечно заботиться обо мне! Я искала тебя, чтобы сказать, что сегодня мы с ним обручились, – прекрасное лицо лориэнской жемчужины сияло ярче солнца.
====== Наслаждение ======
Комментарий к Наслаждение “I heat up, I can’t cool down…” – Я воспламеняюсь, не могу остыть, ты околдовал меня, закрутил в порочном круге...” – первые строчки песни Steve Miller Band – “Abracadabra”
I heat up, I can’t cool down
You got me spinnin’
’round and ’round*…
Steve Miller Band. Abracadabra
– Его нет среди мертвых, нет среди мертвых… – отчаянно, точно какое-то заклинание, повторял Амрот. – Это моя вина! Это из-за меня он был ранен и теперь…
– Браннон, не корите себя, – старался успокоить Владыку Лориэна Саэлон. – Это я недоглядел за ним. А ведь его отец, как и всегда, просил меня об этом. Так и сказал перед началом сражения: «Присматривай за Лисом, он должен вернуться целым и невредимым! Под твою ответственность, Саэлон…». А я что сделал? – Потерял его, испугался. Одним словом – недоглядел.
– Нет, Сайло, не ты виноват, а я – целиком и полностью… – опустив лицо в ладони, сдавлено проговорил Амрот. – Он ведь меня прикрывал собой во время боя… Ты видел?! А когда открылись ворота и появилась надежда, я вместе с другими пустил коня в галоп, чтобы вырваться. Только о себе думал… Проклятье!
– Браннон, то есть… – Саэлон замялся и прокашлялся. – Владыка Амрот, вы сами сказали, что его нет среди мертвых, значит он жив и мы его отыщем!
Амрот поднял на оруженосца недоумевающий взгляд. Было дико слышать в свой адрес этот титул – Владыка Лориэна. Ему всегда казалось, что он никогда им не станет. Отец представлялся ему вечным. Всегда спокойным, неторопливым, благодушным, вдумчивым, справедливым и самым замечательным на свете отцом и правителем.
Малгалад, Надежда зеленых эльдар Оссирианда, а потом и Лориэна. У него не будет даже могилы. Почти всю армию отца поглотили Мертвые Топи. Лориэн остался без воинов, оставив сиротами и вдовами тех, кто дожидался их возвращения. Что за ослепление нашло на обычно рассудительного отца? И какой смысл теперь гадать об этом?
От мысли о том, как он будет сообщать Леди Нэлладель о гибели отца, Амроту сделалось жутко. Он резко поднялся с походного табурета, чтобы отогнать объявшую его тоску, и решил сосредоточиться на плане по спасению дорогого друга и наставника.
– Ты тоже думаешь, что он в когтях врага? – обратился он к Саэлону.
– Как и подобает командиру, аранэн Тэран-Дуиль дожидался, пока все, кто мог, не покинут пределы Мордора, оказавшись за воротами, – серьезно отвечал Саэлон, морща лоб. – Сам он мог и не успеть…
– Но это значит, что он… – Амрот мотал головой. – Во имя Элберет! Если это так, и он остался в стенах Мордора, не знаю, что было бы лучше для него, остаться в живых или умереть… – он с отчаянием посмотрел в глаза оруженосцу.
– Я еще не закончил с тобой, – сказал голос Трандуилу, лежавшему на ледяном полу свернувшись в клубок.
Прочитав его сознание, Артано узнал, что новый повелитель Зеленолесья – искусный и умелый воин, ловкий и меткий охотник, бесшумный следопыт, обладающий магическими способностями, которые могли сравниться в своей силе и разносторонности разве что с теми, которыми обладали Перворожденные, пробужденные у вод Куивиэнен. О части этих способностей их обладатель даже не догадывался.
Сын Орофера был мужественен и силен духом и по природе своей скорее добр, хоть и ожесточен, а в какой-то степени даже морально изувечен выпавшими на его долю испытаниями. И все же этого было недостаточно для Артано. Сравнивая его с великими нолдор, к которым он пылал страстью, Артано ясно видел, что его пленник много проигрывает на их фоне.
Пользуясь паузой в сражении, во время которой его воины готовились оборонять, а силы противника атаковать Врата Удун, Артано решил немного развлечь себя с высокородным пленным и сейчас рассматривал его, лежащего без движения на холодных влажных плитах пола.
О Кольце ороферион ничего не знал, как не знал ровно ничего о других кольцах. На его безымянном пальце Артано обнаружил кольцо в виде змеи и с болью узнал работу Келебримбора…
Это она подарила ему кольцо, эта живучая дрянь, с которой судьба сталкивала Артано вот уже который раз. Теперь он знал, где она затаилась. В этот раз он довершит то, что не закончил в Эрегионе, а перед тем, как предать ее смерти, узнает у полукровки все, что ей известно о трех кольцах эльдар и многое другое.
– Почему ты не поставил защиту на твои воспоминания и знания? – спросил пленника Артано. – Теперь ты видишь, что поступил опрометчиво? Нельзя недооценивать противника.
Сын Орофера поднял голову и обвел затуманенным взором комнату. Артано наблюдал. Сейчас он отчетливо вспомнил черты Эльмо.
– Знаешь, кого ты мне напомнил?
Артано решил поделился с ороферионом воспоминаниями о давно минувшем.
– Твой отец никогда не рассказывал об Эльмо?
Лэ о Лейтиан
Из троих братьев: Эльвэ, Ольвэ и Эльмо, последний и самый младший был и самым высокорослым, сильным и прекрасным собою, превосходя во всем даже Владыку Дориата, чьим главным советником был долгое время.
Ольвэ и Эльмо оба были беспокойными душами. Только если Ольвэ неодолимо тянуло к морю, то Эльмо больше были по нраву лесные чащи, куда не проникал солнечный свет, создавая вечные сумерки. Он не оставил поисков старшего брата, к которому был привязан крепче Ольвэ, и настолько полюбил Нан-Эльмот, что даже после того, как Эльвэ был найден и отправился со своей супругой майэ в леса Региона, чтобы основать там королевство, Эльмо не покинул сумеречный лес.
Он просил у старшего брата дозволения обосноваться навсегда в Нан-Эльмоте. Эльвэ позволил, но с условием, что несколько месяцев в году Эльмо будет проводить подле него, живя при дворе Менегрота и исполняя обязанности главного советника.
Вскоре Эльмо женился на высокородной Лейтиан, что блистала при дворе Эльвэ, словно драгоценное ожерелье на прекрасной женщине. Лейтиан была одной из любимиц Торил Мелиан, а потому, как только у нее родился первенец – сильный и крепкий, словно молодой росток, королева и его полюбила как родного сына.
Однажды, оставив маленького Орофера на попечение своей госпожи, Лейтиан отправилась за какой-то надобностью в удел мужа в Нан-Эльмоте. Проезжая лес Регион, она попалась на глаза одному из лазутчиков Мелькора. Завесы Мелиан тогда, еще до Первой Битвы за Белерианд, не существовало, и вражеские отряды свободно проникали в пределы королевства. Лейтиан была схвачена и доставлена в Ангбанд.
Долгое время в Дориате ничего не было известно о ее судьбе. После исчезновения Лейтиан убитый горем Эльмо затворился в своем замке в Нан-Эльмоте. Его сын Орофер подрастал при дворе в Менегроте, беря уроки магического искусства у Торил Мелиан, заменявшей ему мать.
Эльмо не оставлял попыток выведать, что сталось с его супругой.
Во время Первой Битвы за Белерианд ему это удалось. Сражаясь с силами Врага в составе армии старшего брата, Эльмо встретился у холма Амон Эреб с войском черных тварей Мелькора.
– Отпущу тебя, если скажешь, где Лейтиан! И никто не узнает о твоем позоре… – прошипел он злобно на ухо Артано, держа его зажатым в стальных тисках своего щита и доспехов. – Я чувствую – ты знаешь, где она…
Большой ценитель мужской красоты и силы, Артано не стал сопротивляться и рассказал Эльмо, что его супруга была замучена Мелькором и его приспешниками в стенах Ангбанда.
– Я не хотел этого! Мне жаль, поверь, – закончил свой рассказ Артано.
Он действительно не принимал участия в пытках и насилии, учиненном над бедной Лейтиан, поскольку в то время сердце его не было ожесточено и пытки ради пыток не прельщали его.
Благородный Эльмо сдержал слово и отпустил противника. Мелькор так ничего и не узнал. Лейтиан давно была мертва. А Эльмо решил, что расквитается с Врагом за страдания супруги.
Выждав несколько десятков лет, пока Орофер не достиг совершеннолетия, он задумал отвезти сына в столицу Оссирианда для знакомства с невестой – сестрой Дэнетора, поверженного в Первой Битве Владыки нандор и авари. Как только знакомство было скреплено помолвкой, Эльмо, взяв у юного Орофера слово, что тот женится на Леди Нифрелас, отправился в одиночку в поход на Ангбанд.
Первым почувствовавший его приближение, Артано вышел на холодную равнину, чтобы еще раз встретиться один на один в бою с прекрасным братом Тингола. На этот раз удача оказалась на стороне майа, не даром прозванного Повелителем Воинов. Прежде чем расправиться с отчаянным храбрецом, Артано предложил ему по доброй воле поступить в услужение к Тано Мелькору, чем привел в бешенство. Ему даже показалось, что еще немного, и Эльмо разорвет сковывавшие его чары и вцепится ему в горло.
Прекрасный Эльмо сам решил свою судьбу. Артано ничего не оставалось, как умертвить обезумевшего эльфа. Он захоронил его на безжизненной равнине, недалеко от возвышавшихся на севере пиков Тангородрима.
Сейчас перед ним лежал как две капли похожий на Эльмо новый Владыка Зеленолесья. Разглядывая его, Артано подумал, что судьба каким-то странным, причудливым образом предоставила ему еще один шанс что-то изменить.
Майа приподнял тело прекрасного эльда, опустив его на скамью. Воспользовавшись лежавшей на столе веревкой, он связал и зафиксировал руки пленника у него над головой, а ноги развел на всю ширину скамьи и, крепко обмотав веревки вокруг щиколоток, привязал их к ножкам его ложа.
Полюбовавшись им, лежащим совершенно беспомощно, какое-то время, Артано решил, что это только на первый раз. Потом он сам будет просить об этом и связывать его не придется.
На бледном лице внука Эльмо застыло выражение безразличия и опустошенности. Но вот он начал приходить в себя, почувствовав на руках и ногах путы. Позабавившись видом того, как он извивается, пытаясь освободиться от заговоренных веревок, Артано спросил:
– Тебе удобно в этом положении?
Прекрасный синда в ответ дернулся всем телом, в тщетных попытках вырваться, и злобно прорычал:
– Ты – проклятый змей…
Возвратившись в Лотлориэн по настоянию Элронда и Лорда Келеборна, который долго не мог оправиться от потрясения, вызванного новостью о помолвке дочери с Лордом Пэрэделем, Келебриан нашла Леди Галадриэль в печальном настроении.
Мать была рада ее помолвке и сразу же дала понять, что полностью поддерживает и всячески одобряет сделанный дочерью выбор. Однако Галадриэль печалила гибель многих воинов, отдавших жизни за добро и свободу на равнине Дагорлада.
Келебриан, оставив мать в одиночестве переживать свою печаль, отправилась разыскивать Линдира, чтобы поблагодарить его за одолженное ей платье. То, что она одолжила одежды менестреля без ведома их хозяина, заставляло ее чувствовать себя неловко, стыдясь своей выходки. А потому Келебриан спешила скорее получить прощение и уверения друга детства в непоколебимости их давней дружбы.
Оказалось, Линдир нисколько не сердился на нее и был безмерно рад видеть вернувшуюся от стен Мордора подругу живой и здоровой.
Узнав о помолвке с Элрондом, менестрель попросил жемчужину Лориэна взять его с собой в Имладрис, когда придет время перебираться туда насовсем. Линдиру до того понравился сказочно красивый уголок, в котором правил Элронд, что он уже успел сложить несколько воспевающих его песен и мечтал однажды, если на то будет воля судьбы, вернуться в дивный город.
– Разумеется, ты поедешь со мной в Имладрис! Мне бы очень не хватало тебя, окажись я там совсем одна, – отвечала на его просьбу счастливая Келебриан.
Лорд Элронд принял командование оставшимися без своего короля войсками армии Линдона. Воинов Элендила распределили между собой Исильдур и Анарион. Осада, по всему было видно, предстояла затяжная. Важно было прорвать вражеские укрепления близ Мораннон и получить доступ к воротам.
Осматривая поступившие в его распоряжения полки, Элронд шел вдоль строя вытянувшихся перед ним с гордо поднятыми головами воинов Линдона и Имладриса.
С Исильдуром он договорился так: как только они получат доступ к Черным Вратам и пройдут сквозь них, он отведет элендилиона к Ородруину, где должна быть кузница или мастерская, где в свое время Враг перековал Кольцо, и Исильдур отправит украшение прямо в раскаленную лаву вулкана.
Хорошо помня слова Галадриэль, будто никаким другим способом Кольцо уничтожить нельзя, Элронд был настроен более чем решительно. Теперь он понимал, какую великую роль в истории Средиземья судьба уготовила Исильдуру, и был горд своей причастностью к этой роли и к судьбе надменного дунадана.
– Хорошо, хорошо, не торопись, – отвечал ему Исильдур. – Как прорвемся внутрь, мы с тобой сходим к горе. Не понимаю, что может быть опасного в этой побрякушке? – он хитро прищурился, сверкнув на Элронда ярко-голубыми глазами. – Голову даю на отсечение, что если бы она досталась тебе, ты бы так не спешил бросить ее в пекло, – медленно проговорил он.
– Исильдур, я уже объяснял тебе, это Кольцо – сосредоточение коварства и погибели! – строго ответил Элронд.
Адан снова недоверчиво взглянул на него.
– А мне кажется, оно – источник какой-то неведомой новой силы, – протянул он задумчиво. – Я даже чувствовать себя стал на десять лет моложе, как только начал его носить с собой. Уж не боишься ли ты, что благодаря кольцу, кто-то из нас сможет, подобно тебе, протянуть три тысячелетия, не обзаведясь ни единым седым волоском?! – расхохотался Исильдур.
Из воспоминаний о недавнем разговоре со старшим элендилионом Элронда вырвал зычный мужественный голос, раздавшийся чуть не над самым его ухом и заставивший вздрогнуть:
– Лорд Элронд! Я – командир стражи Нолдарана Эрейниона. Для нас, его верных воинов, великой печалью обернулась его потеря! – рапортовал высокий златокудрый воин в блистающих латах, выросший будто из неоткуда прямо за его спиной. – Мы скорбим вместе с вами и народами Линдона и Имладриса!
Интонации золотоволосого красавца напоминали скорее бравые возгласы, призванные воодушевить воинов перед битвой, чем речь убитого горем от гибели государя подданного.
Элронд покачал головой, нахмурив брови.
– Наслышан о вашей воинской доблести… и многочисленных подвигах, Лорд… – он помнил в подробностях все, что ему в свое время донесли о командире стражи Линдона, кроме его имени.
– Лаурефинделлэ! – закончил за него Глорфиндел. – Я бы хотел просить вас о милости – позволить мне продолжить нести службу у вас в качестве командира стражи Имладриса.
Смерив взглядом из-под изогнувшихся от досады бровей высокого и широкоплечего Глорфиндела, Лорд Элронд произнес:
– Благодарю за вашу преданность, но я бы предпочел... – тут Владыка Имладриса сделал паузу, – чтобы вы продолжили свою службу в Линдоне, в его столице. В Имладрис вы сможете приезжать по моему приглашению для отчета. Вы свободны! Можете идти! – с этими словами Элронд сам отвернулся от бывшего капитана стражи Нолдарана и быстро зашагал вдоль строя своих бойцов, зорко всматриваясь в детали их обмундирования и амуницию.
Он думал о том, что ему ответит Леди Галадриэль относительно новости, которую ей сообщит отправленный вместе с Келебриан гонец.
Трандуил почувствовал, что полностью обездвижен. Точнее, двигаться он мог. Ему оставалось только извиваться на ставшей его ложем широкой скамье. Руки его были связаны и державшая их веревка словно приросла к стене у него над головой. Ноги также были обмотаны веревками и накрепко зафиксированы по краям скамьи.
Это положение представлялось вдвойне унизительным – мало того, что он не мог оказать никакого сопротивления Врагу, но сама эта поза с разведенными ногами только усиливала ощущение беззащитности, заставляя нервничать и непроизвольно пытаться дергать ими.
– Кого бы ты хотел? – поинтересовался вкрадчивый мягкий голос, исходивший из-под сводов комнаты.
Не понимая до конца того, что будет происходить, Трандуил, тяжело дыша, вспотевший лежал на скамье, думая о том, какую пытку ему уготовил этот мерзкий темный Враг.
Вдруг он ясно различил черты склонившегося над ним Амрота.
– Этот мальчик тебе дорог, правда? – спросил Амрот все тем же голосом Врага.
– Что ты задумал, Ненавистный? – спросил Трандуил, зажмурившись и с ужасом сознавая, что из-за его бесшабашности и полнейшей безответственности в руки Врага попали образы и воспоминания о самых дорогих ему эльдар.
Теперь Враг мог использовать эти воспоминания как против самого Трандуила, что не так важно, так и против них, что гораздо хуже.
– Открой глаза, – приказал голос. – Смотри же!
Готовый ко всему, Трандуил приоткрыл веки и похолодел – перед собой он увидел лицо его дорогого наставника и учителя Куталиона.
– Не знаю, кто он, но в твоих мыслях он – одна из самых значимых персон, – усмехнулся Белег.
– К чему все это?! Что тебе нужно от меня?! – прокричал в ответ задыхающимся от негодования голосом Трандуил.
– Сейчас увидишь, – ласково ответил «его наставник».
Его рука почти неощутимо прошлась вдоль блестящего от пота живота Трандуила и остановилась в паху, не касаясь однако самых чувствительных мест.
И тогда Трандуилу все стало понятно и от этого сделалось жутко. Он слышал, содрогаясь от унижения и страха, как капли масла или полужидкого бальзама капали на ладонь того, кто был перед ним в образе Белега.
Уже в следующее мгновение, вздрогнув и зажмурившись, ороферион ощутил, как скользкие от масла пальцы Врага нежно коснулись и начали подчеркнуто медленно двигаться вокруг известного отверстия, славно массируя вход в его тело.
Сглотнув и прерывисто задышав, Трандуил, не открывая глаз, хрипло произнес:
– Извращенная тварь…
Чтобы отвлечься от происходящего и не показать перед Врагом своего малодушия, он старался думать, что может сделать этот безумный и действительно Жестокий майа с Мирионэль и остальными. И если он что-нибудь сделает, то это будет его, Лиса, вина. Его и только. Ну почему он заблаговременно не озаботился поставить авад на свои мысли? Он – сын Владыки Орофера! Знания, которыми он владеет, стань они известны Врагу, ставят под угрозу безопасность всего Эрин-Гален. Теперь, когда отец мертв, исчезли и охранявшие Великий Лес мороки и завесы, и каждый желающий может углубиться в его чащу совершенно беспрепятственно…
«Ах!» – мысленно вскрикнул Трандуил, чувствуя, как обильно смазанные маслом пальцы Ненавистного проникли внутрь него и продолжают углубляться. Глаза орофериона на миг широко раскрылись, из горла вырвался сдавленный стон. Он попытался дернуться, чем вызвал негромкий смешок. Путы держали намертво. Пальцы Ненавистного бесстыдно и грязно исследовали его изнутри.
Трандуил запрокинул голову и снова крепко зажмурился, стараясь не допускать до сознания мыслей о том, что сейчас с ним происходило.
– Никто не делал с тобой ничего подобного раньше, не так ли? – голос врага слышался обманчиво приятным, а пальцы его свободной руки в это время коснулись мужского естества пленного.
Сначала осторожно, но потом все увереннее, эти чуткие пальцы завладели им, обхватили, подстраиваясь под ритм совершаемых пальцами правой руки движений внутри.
Вскорости Трандуил почувствовал, как волны сначала неверного и едва ощутимого, но потом все более откровенного и отчетливого удовольствия прошли от промежности по всему телу, в мгновение достигнув сознания и словно бы затуманивая его, заставляя желать, чтобы Враг не останавливался, продолжая сладкую пытку. Его пальцы массировали, иногда надавливая, на определенную точку внутри его тела, посылая по нему все более сильные вибрации, от которых хотелось стонать. Трандуил стиснул зубы.
С движениями умелых рук внутри него и вдоль восставшей плоти, испытываемое им помимо воли удовольствие стремительно переросло в какое-то невероятное, грозившее расколоть его на тысячу осколков, наслаждение. Мир вспыхнул ослепительной вспышкой в сознании. Сам он даже не слышал собственного оглушительного крика, выгнувшись в сильной спине, словно лук.
Спустя краткий миг Трандуил лежал, часто дыша, весь блестящий от выступившего пота. Грудь, живот и даже левая щека были испачканы его же собственным семенем. Он старался восстановить дыхание, все еще чувствуя отголоски пережитого пика во всем теле и мелко дрожа.
Оскорбление, нанесенное Врагом, не имело названия, но было бы еще ужаснее, стань он просить Ненавистного не делать того, что он сотворил с ним. Подобное поведение никак не вписывалось в его представление о достоинстве Владыки Эрин-Гален, да и для гордости Трандуила это сделалось бы еще болезненней, нежели подобное насильственное принуждение к наслаждению.
– Понравилось, я вижу… – с усмешкой констатировал Враг. – Скоро ты сам попросишь меня сделать это с тобой снова.
Владыка Зеленолесья промолчал. Он представил, как это должно было выглядеть со стороны – он, извивающийся от неземного блаженства под руками того, кто бросил тело отца на съедение варгам. «Вот оно – искажение, погибель…», – подумалось ему.
Также Трандуил подумал о том, что пока он, беспомощно привязанный тут, дрожит, кричит и всхлипывает от неимоверного наслаждения, Враг уже мог отправить к нему во владения своих шпионов, чтобы причинить вред Мирионэль.
====== Мастера коварства ======
Комментарий к Мастера коварства Ang mir (кв.) – Железный бриллиант. Родственник короля Нуменора Тар-Атанамира и его наместник в Средиземье, совращенный Сауроном еще до падения Нуменора. Первый из назгулов. В последствии – Король-чародей Ангмара.
Ang mar (кв.) – Железная обитель. Ангмар – королевство, основанное Королем-чародеем.
Несмотря на уговоры Элронда отправиться в Имладрис, его названная сестра пожелала остаться в лагере нолдор. Она, как и Владыка Амрот и оруженосец Орофера, Саэлон, не оставляла надежды найти живым своего супруга.
Все были поражены, когда открылось присутствие Мирионэль здесь, близ самого пекла, где разворачивались боевые действия. Никто из ее родичей и друзей не одобрял ее поступков, хоть многие, как Менелион, и понимали мотивы, толкнувшие ее на этот шаг – отправиться сражаться с Врагом сюда, на Дагорлад.
Понимая глубже остальных причины такого поведения, Менелион был и самым ярым противником того, чтобы Мирионэль осталась продолжать поиски принца Эрин-Гален. В ее положении оставаться среди лишений войны было неприемлемо. Сама королева Зеленолесья никак не хотела внять настойчивым уговорам главного целителя, говоря, что не простит себе, если не найдет его.
Что же касалось ее положения, то она сама не могла дать себе в нем отчет и не спешила сообщать о нем кому бы то ни было отчасти из страха и суеверия, а отчасти потому, что еще не верила. Как Менелион мог определить это?! Прислушиваясь к своему телу, Мирионэль теперь начала явственно чувствовать, что целитель не ошибся. Симптомы, которые он ей предрек, сопровождали ее ежечасно. Слабость и сонливость стали постоянными ее спутницами, болезненные ощущения в груди лишь усиливались день ото дня. В низу живота она порой чувствовала ноющую боль, даже не боль, а какое-то потягивание. Осматривая себя, Мирионэль заметила лишь увеличение груди, да ухудшение состояния кожи – она стала суше, потрескавшись в уголках губ. Живот и остальные пропорции тела оставались абсолютно такими же, как и были, ей даже показалось, что она похудела – аппетит у нее совсем пропал. Все эти признаки можно было списать на неудобства военной жизни, и Владычица Эрин-Гален подсознательно так и делала, взяв с Менелиона слово, что тот ничего никому не расскажет.
Амрот, не понаслышке знавший о ловкости, силе и магических способностях наставника, был убежден, что Трандуилу удастся вырваться из плена и это лишь вопрос времени.
– Выбраться оттуда в одиночку… – хмурясь, повторял Саэлон, – Не знаю, как это возможно. Разве с помощью уловки или хитрости. Но тягаться с Мастером коварства в уловках и хитрости…
– Он придумает, как выйти оттуда, Саэлон, а мы должны ему в этом помочь!
– Я готов! – отозвался оруженосец, оправив кожаный ремень колчана.
– Нужно привлечь внимание и силы врага к нам, так мы дадим ему возможность бежать! – горячо говорил Амрот, – Я намерен убедить союзников начать штурм Черных Врат как можно скорее. Воины Келеборна поднимались на площадку над вратами, они знают, как там все устроено и могли бы провести туда и больше бойцов. Когда Мораннон падет, мы осадим саму крепость Барад-Дур. И если ему не удастся сбежать раньше, то мы потребуем от Врага выдать его живым и невредимым!
На эти слова Владыки Лориэна Саэлон покачал головой.
– Не смотри на меня так! – воскликнул Амрот, – Это самое большее, что мы можем сделать для него! Я сейчас же иду к Владыке Имладриса! Соберем всех и решим вместе, что делать! – с горящим взглядом раскосых желтых глаз Амрот поднялся с места и решительным шагом вышел из шатра.
Быть абсолютно уверенным в том, что Врага нет здесь сейчас Трандуил не мог, но он не чувствовал его присутствия, которое чувствовал до этого каким-то непостижимым для него самого образом, когда Враг наблюдал за ним, находясь в его комнате.
После унизительного действа, учиненного над ним, Враг исчез. Вместо него в комнату вошел одетый в черные кольчугу и доспехи смертный, его голову под блестевшим шлемом из красноватого металла полностью покрывал черный платок, закрывавший также и нижнюю часть лица, оставляя на виду лишь подведенные черное краской большие темные глаза. Воин поставил на стол бывший у него в руках поднос с едой и питьем и вышел, не сказав ни слова. Когда дверь за ним затворилась, и послышался скрип задвигающегося засова, путы на руках и ногах Трандуила ослабли сами собой.
Освободившись от веревок, он сел на своей скамье, поставив босые ноги на холодный пол. Было непривычно без обуви и, несмотря на жар, поступавший в комнату из узкого арочного окна, Трандуилу стало зябко. Сейчас, когда он оправился немного от пережитого, ему было ненавистно воспоминание о том, что с ним проделал Мастер коварства.
Очень хотелось есть. Трандуил покосился на блюда с хлебом, овощами и жареным мясом, стоявшие на столе, но все же сдержал себя. Еда была самая обычная, простая, но сносно приготовленная и совсем не отталкивающая на вид. Конечно, он не знал, что это было за мясо, но все равно выглядело оно вполне съедобно.
Стараясь взять себя в руки и не думать о только что случившемся с ним и начинавшем мучить его голоде, Трандуил постарался припомнить, сколько времени он уже находится здесь. По его подсчетам, выходила от силы пара дней. Сейчас был поздний вечер второго дня. Все это время масштабных боевых действий он не слышал. Значит, обе стороны готовились к штурму Черных Врат. Возможно, завтра с рассветом, или даже сегодняшней ночью силы союзников предпримут первую попытку штурма.
Он подошел к окну. Из него было видно немного – несколько горных пиков в отдалении и затянутое клубами темно-серого дыма небо. По направлению ветра Трандуил смог определить, что окно смотрит на запад.
Нужно было сориентироваться, чтобы знать, куда идти, а он намеревался это сделать. По крайней мере, нужно было предпринять попытку. Его пленитель по какой-то неведомой Владыке Эрин-Гален причине уверен, что сбежать пленник не попытается.
Прежде всего, Трандуил воздвиг надежную защиту, так называемый «авад», от проникновения в его мысли, чтобы враг больше не мог их прочесть, и только после этого начал обдумывать свое положение.
Никаких цепей, хорошая еда, сносные условия содержания, видимо, призваны ослабить его волю к свободе. У врага были на него какие-то особые планы, но оставаться в плену, чтобы выяснить, что именно это были за планы, у Трандуила не было ни малейшего желания. Ороферион даже подумал о том, что подобная забота о нем со стороны Ненавистного в каком-то смысле более унизительна для него, нежели плохое обращение, содержание в подвале, закованным в кандалы, и зверские пытки. Получалось, что Враг то ли сам недооценивает его, то ли хочет от него что-то получить, то ли играет в какую-то извращенную игру. Как бы то ни было, а выходило, что Трандуил вовсе и не пленный, не враг, не достойный и опасный противник, но всего лишь игрушка в руках этого безумного извращенного разума.
