Текст книги "Мы больше не проснемся (СИ)"
Автор книги: Arvey
сообщить о нарушении
Текущая страница: 63 (всего у книги 75 страниц)
Гермиона поддерживала друга во всем, приятно удивленная изменившимся поведением мальчика. Правда, Рон смотрел на эти метаморфозы с подозрением – его душа жаждала приключений и постоянных склок с “врагами”, из-за чего его факультет часто терял баллы. А в неделю полнолуния Уизли и вовсе будто сходил с ума: друзья следили за ним непрерывно, предотвращая частые вспышки неконтролируемого гнева и обострившееся желание накинуться на обидчика. И не дай Мерлин кто-то подойдет к его друзьям. Студенты обходили Рона стороной, а преподаватели помалкивали. Его братья и сестра проявляли странную отрешенность к родственнику, они словно “списали” Рона на руки Гарри и Гермионы, уверенные в их способности удержать парня от проблем. Поттер смотрел на такое отношение к родственнику с большим раздражением. Как можно сторониться родного брата? Это семейные узы, обязанность должна сплетаться с желанием защитить и уберечь. Гарри довольно резко реагировал на подобный негатив в сторону друзей и близких: сказывалось отсутствие родителей и одиннадцать лет жизни у ненавидящих его родственников. Грейнджер, что всецело поддерживала чувства Поттера, рассорилась с Джинни и постоянно цеплялась к близнецам. Нет, они не были плохими людьми, но мало кто захочет проводить свое время с оборотнем-подростком. Он оставался для них опасным.
С первым выпавшим снегом пришла тревога. Гарри с содроганием ожидал перемен в поведении Реддла, наблюдал за подготовкой к войне Пожирателей Смерти, обменивался короткими записками с крестным. Массовое самоубийство Пожирателей вызвало небывалые волнения среди волшебников. Прошлое приподняло свою завесу, а газеты запестрили описанием преступлений мертвых заключенных. Министерство Магии атаковали гневные письма испуганных волшебников, а семьи Пожирателей потребовали разбирательств. Многие заключенные не были приговорены к пожизненному, а значит ошибка стражи и авроров приняла довольно серьезный оборот. Кто-то пустил слух о действиях Сириуса Блэка, кто-то божился, что Сами-Знаете-Кто жив и здоров, кто-то поговаривал о группе преступников и новом Темном Лорде.
Крауч пребывал в дурном расположении духа постоянно, блуждая по Хогвартсу мрачной тенью. Конечно, многие списали такое настроение своего профессора на побег заключенных – это навсегда останется темным пятном на репутации авроров, но мысли Барти были как никогда далеки от шумихи в обществе. К нему самому Поттер подходить все еще опасался – мужчина был будто не в себе, а когда отдыхал в своем привычном обличье, теплые карие глаза заволакивала холодная и безжизненная тьма злобы. Реддл никак не реагировал на поведение своего слуги, но после череды бесконечных вопросов Поттера сдался: Барти Крауч старший пропал. Либо вырвался из-под “Империуса”, либо окончательно сошел с ума. В газетах говорилось о долгосрочном отпуске, о болезни и даже о женитьбе – репортеры понятия не имели что случилось с Краучем. Фиделиус на его собственном доме держался, а значит и хозяин был жив. Поиски не возымели успеха, волшебник будто растворился в воздухе. Том ожидал ответного хода от Дамблдора, но тот продолжал бездействовать. Приближались Рождественские каникулы. Приближалась война.
С самого начала утра все шло не так. Линзы получилось надеть с четвертого раза, “легкий” пинок от полусонного оборотня едва не выбил челюсть, Черную Метку болезненно дергало, но самого Реддла даже в замке не наблюдалось. После обеда из носа несколько минут текла кровь, из-за чего гриффиндорец опоздал на пары. Нет, Гарри так и не притронулся к еде, но состояние его здоровья все так же неукротимо ухудшалось, организм уже никак не реагировал на лекарства. На Зельеварении Поттер и вовсе упал в обморок, что, впрочем, не помешало злорадствующему Снейпу вычесть с гриффиндорца баллы за его “отсутствие” на паре.
–Том? Что произошло? – тишина. – Где ты?
Поттер оглядывался по сторонам, но ни комнат Леди Морреты, ни какого-либо другого интерьера не было. Мальчик будто плыл среди темно-серого тумана, где звук голоса не находил эха и такого нужного слушателя, а ноги не могли нащупать опору. Грязный туман походил на дым от пожара, но более влажный, плотный, не имел запаха, не отдавался першением в горле. Но он имел звук. Этот привычный умиротворенный прибой, где невидимые волны разбивались о несуществующие берега, покрытые выдуманной пеной, шипение белого шума маггловских телевизоров, мерный шелест сухих листьев на осеннем ветру, звук осыпающегося песка. Поттер окунулся в эту серую бездонную массу безвременья, где не было ни цвета, ни запаха, ни пространства. Чувствовать разум в этой оглушающей пустоте было страшно. Парень не знал, сколько времени провел в своем искалеченном сознании, пока не научился улавливать чужое присутствие. Он чувствовал хоркрукс. Он чувствовал магию и мысли Реддла во всем вокруг, в этом шипящем мерном звуке, в этой серой и теперь уже навсегда одинокой пустоте, что наполняла легкие ненужным дыханием. Хоркрукса уже невозможно ни услышать, ни увидеть, и этот чужеродный поток информации сложно даже человеческой речью назвать. Гарри просто чувствовал. И понимал его. Он вырос с этим осколком внутри себя, конечно, он его понимал. Мыслеобразы, мелькавшие в голове картинки и воспоминания, эмоции, что блуждали в пустоте расформированной оболочки хоркрукса. Этот серый туман и был Томом Реддлом, Гарри растворялся в нем, в его мыслях и чувствах, погружался в его искалеченную душу, слушал медленный монолог, что не состоял из слов.
Он уходил. Это были последние дни его отдельного существования, а вскоре их души сольются в единую субстанцию навсегда. Магии Темного Лорда не останется совсем, поэтому и странная серебристая связь прекратит свое существование. Существенно ничего не изменится, но постоянные боли пропадут, связываться мыслями через Черную Метку станет невозможным, Гарри перестанет улавливать эмоции Реддла, а тело застынет навечно. Без изменений, без ухудшений состояния или полного выздоровления. Магия самого Поттера так же потерпит изменения. Это будет симбиоз двух оттенков, совершенно новый цвет, новая магия. Новый Гарри Поттер. Конечно, это не станет резким щелчком-переключателем, но конечной точкой, новым началом, следующей ступенью на этом темном пути. Эти мерные мысли текли в голове медленно и лениво, были напитаны чужой безнадежностью и странным смирением, заботой. Хоркрукс прощался с ним.
Приходил в себя Гарри долго. Без сознания волшебник пролежал целый день, заслужив чрезмерное беспокойство от мадам Помфри и еще более безумное поведение от Реддла. Тот грозился запереть парня в подземельях или вообще забрать из Хогвартса еще до начала войны, однако Поттер каким-то немыслимым образом сумел отговорить колдуна от поспешных решений, заверив Тома, что совсем скоро его мучения закончатся навсегда. Это послужило основным толчком к началу более тщательной разработке плана. Что будет, если Поттер потеряет себя? Или его сознание потопит чужая воля, магия и опыт? Что делать, если парня нужно немедленно уводить из замка, спрятать, охранять или сменить имя? Ради спасения Поттера Реддл готов на все. И если потребуется уничтожить его личность и память, маг сделает это. Волдеморт не допустит его мучений и разлома разума, даже если ради этого придется стереть все воспоминания о хоркруксах, о магии, о нем самом. Конечно, с Гарри он подобными мыслями не делился, опасаясь бурных возражений и истерики. Да и не хотел Реддл вести себя столь человечно, показывать свои чувства, свою слабость. Но одно решение он все же раскрыл. Для перехода парня за грань Темный Лорд сварил сильнодействующий яд, что варился при помощи его собственной магии. Ничего сверхсложного: помешивание волшебной палочкой, чары стазиса и охлаждения, но благодаря этому зелье было насыщено той ледяной тьмой Волдеморта, что губила тело Гарри Поттера. Том нехотя пояснил свой выбор старинной сказкой, где возлюбленные предпочли покончить с собой и своими детьми, не желая расставаться с магией и чудесным миром волшебства. Это была детская сказка. Гарри даже не знал, чем был поражен больше. Тем, что эту историю рассказывали маленьким детям или тем фактом, что эту сказку знал Лорд Волдеморт. В истории не было жутких описаний или реализма, но сквозь пелену возвышенных слов, красочных сравнений и многослойной вычурности крылся самый настоящий кошмар. А не тем ли является мир волшебников? Не так ли его представляют магглорожденные дети, которые только-только поступили в школу чародейства и волшебства? И не так ли представлял свою жизнь сам Гарри Поттер? За чудесами крылась та же алчность и злоба людей, все те же боль и страдания, убийства и трагедии. Антисанитария, глубокая старина убеждений и образа жизни. Подобное не приживается. И никакая магия не поможет волшебникам изменить ситуацию. Римская Империя была велика и могущественна, и где она сейчас? Маги вынуждены существовать за счет этих убийств, вечной лжи и скитаний, всегда прячась, всегда убегая. Поттер не видел своего будущего, не видел своей счастливой истории. И волшебник знал простую истину. Чудес не бывает.
На зелье Гарри смотрел с глубокой настороженностью: парень недолюбливал всю эту театральность и гротескность мыслей Темного Лорда. Ничего романтического или красивого в смерти он не находил. И очень надеялся, что у зелья не будет никаких побочных – корчиться на полу в луже собственной блевоты Поттер решительно не желал. Обычного волшебника этот яд убьет за пару минут. Но что случится с самим Гарри никто не знал.
Все планы разрушило пришедшее вечером письмо.
Гарри сидел в Башне Гриффиндора, с неохотой играя с лучшим другом в магические шахматы. С недавнего времени Поттер не проигрывал ни единой партии, поражая этим не только Рона, но и наблюдавших за их игрой одногруппников. Гермиона только отфыркивалась, недовольная занятием друга и своего парня. На стук в окошко Золотое Трио отреагировало вяло: они-то не ждали ни от кого писем. Но когда сова стала проситься внутрь настойчивее, Поттер вздохнул и побрел к окну, впуская внутрь уставшую птицу и холодный западный ветер. Незнакомая сова посидела на спинке кресла лишь пару минут, а затем вылетела прочь, не забыв на прощание сердито ухнуть в сторону гриффиндорцев. Гарри осмотрел конверт с разных сторон, заметив на нем лишь свое имя. Отправитель неизвестен. Почерк Беллы выделялся на фоне других своей каллиграфичностью, а конверт запечатывался сургучом с отпечатком герба Блэков. На этом же не было ничего. Спешно развернув письмо, Поттер медленно стек в ближайшее кресло.
“Мне известна твоя тайна. Я жду встречи с тобой. Сегодня в полночь, за “Тремя Метлами”. Если приведешь с собой своего милого друга или скажешь о нашей встречи кому-либо еще, тайна станет известна всему Магическому Миру. А Министерство явно заинтересуется почерневшими Метками и странным студентом, что перевелся из Дурмстранга. Я знаю, кто он. Приведешь подмогу – мне хватит времени задействовать порт-ключ, а доказательства попадут прямиком в руки авроров. До скорой встречи, мистер Поттер. Я надеюсь, мы друг друга поняли.”
Рон что-то колдовал над шахматами, Грейнджер вызубривала учебник за пятый курс. Гарри убедился, что на него никто не смотрит, и скомкал письмо, незаметно подкинув смятый пергамент в пылающий камин. Ситуация катастрофическая. Кто-то узнал в Марволо Костоне Лорда Волдеморта, это черным по белому написано. Узнал, но не забил тревогу – это явно не аврор, явно не Пожиратель Смерти, конечно, только если это не отступник-предатель, ведь он откуда-то узнал про Черные Метки. Но тогда кто? Кто мог узнать лицо молодого Тома Реддла? Вопреки всему, Гарри не чувствовал страха. Авадой его теперь не убьешь, Адским Пламенем ради уничтожения обыкновенного подростка только какой-нибудь извращенец воспользоваться решит. Причин для опасений за собственную жизнь не было. Но вот за спокойную жизнь.. Она подходила к концу. Парень знал, что подобную тайну скрывать слишком долго было бы просто невозможно. Знал, но продолжал надеяться, оттягивать момент, окунаться в эту размеренную жизнь с головой, зная, что дальше его ждут лишь бесконечные смерти, страдания и запертая клетка, в которую его загонит паранойя Волдеморта.
Есть заклинания, позволяющие обнаружить врагов, есть чары, скрывающие личность и обыкновенные мантии невидимости. Потревожит Реддла – разворошит этот клубок змей из остальных Пожирателей Смерти, этот неизвестный может послужить сигналом к началу войны. Гарри всем сердцем не желал такого исхода, поэтому и решился на, казалось бы, безрассудный поступок. Нет, он не считал его порождением подростковой глупости – его, по сути, даже в ловушку никто не загнал. Если неизвестный предпочел молчать, значит ему что-то нужно взамен этой тайны. Он с риском для своей жизни пошел на переговоры, обратился именно к Гарри Поттеру.
Парень подошел к подруге, мягко притягивая к себе запястье ее правой руки, немного закатав рукав. Там были изящные механические часы, которые девушке подарили родители. Почти одиннадцать.
–Ты кого-то ждешь? – спросила Грейнджер, не отрываясь от книги.
–Да нет, решил с Эндрю встретиться. – Непринужденно солгал Поттер.
–Поздно ночью? – с подозрением переспросил Рон, отрываясь от шахматной доски. – Серьезно? С этим слизеринцем?
–Рон, Гарри имеет право на личную жизнь. – Сердито и в то же время смущенно ответила Гермиона. А затем сильно покраснела. – Мы же не отчитываемся перед ним, когда..
–О, нет, Гермиона, не нужно этого. – Смутился Поттер, спрятав глаза от друзей. – Я ничего не скрываю, это просто дружеские разговоры, правда. Если я и начну с кем-то встречаться, то вы узнаете об этом первыми.
“Нет, первым узнает Реддл и подвесит всех на наших собственных кишках.” – Содрогнулся Гарри, припоминая полубезумные вспышки ревности со стороны Тома. То была реакция не только на попытки флирта со стороны студентов, кому удалось пробиться к Поттеру сквозь стену злости и чувство собственничества Рона Уизли, но и на простые попытки сблизиться, обыкновенные разговоры или любые знаки внимания. Нет, Гарри не думал официально заводить с ним отношения, даже заикнуться с Реддлом на эту тему не смел: Темный Лорд не признавал всех этих глупостей, чем бесконечно развлекаются подростки. И сама мысль “встречаться с Волдемортом” казалась верхом сумасшествия и неправильности. Он любил его, видел ответные чувства, какими бы странными те не казались, но обострять на этом внимание, выставлять подобное на глаза любопытствующей публике.. Нет, будь Том тем же ничего не знающим подростком – пожалуйста, обычная жизнь, никаких проблем, хоркруксов или убийств.
От этих мыслей в сердце прокралось застарелое уныние под названием “Что было бы, будь Том обыкновенным психически здоровым человеком?”
“Ничего.” – Отвечал парень сам себе. – “Мы бы даже не встретились. Я прожил бы спокойную жизнь в любящей семье, никогда бы не убил человека, никогда бы не стал тем, кем являюсь сейчас. Но это был бы совсем другой Я. Ненавистный клон беззаботного и совершенно счастливого человека, далекого, сюрреалистического. Из другого мира. Без Тома. Кто я без него?”
Тряхнув головой, Гарри потянулся за сумкой, где спрятана Карта Мародеров.
–Но все эти слизеринцы.. Поверь, добром это явно не кончится. – Проворчал Уизли. – Сделают они тебе чего-нибудь. Любовные зелья забыл? Так не думай, что это дурацкое Укрытие лишило студентов привычных развлечений. Симус тому подтверждение. Только ты ведь как всегда ничего не знаешь. Ты вообще в курсе на каком факультете учишься? Ты каким-то другим стал, вот что. То спишь на ходу, то пугаешь всех до полусмерти Василиском, то еще чего удумаешь.. Полоумная Лавгут адекватнее ведет себя! Ээ.. Хотя, нет. Ладно, проехали. А из-за этих дрянных слухов..
–Обо мне постоянно ходят всякие сплетни. Студенты не обязаны воспринимать их всерьез, как и вы. И вообще, тебе ли меня за невнимательность осуждать? Признайся, ты ворчишь только из-за того, что я тебя в шахматы обыгрывать стал. – Закатил глаза Поттер.
–Не зазнавайся, тебе просто везет! И некоторые из слухов правдивые. – Тихо заметил гриффиндорец, а на щеках оборотня появился легкий румянец.
–Боже, Рон!!
–О чем ты? – недоуменно спросил Поттер, растерявшись. Где он успел проколоться?
–Твои отношения с Костоном. И этот мутный Каресбиус.. Он вроде как приглядывался к каким-то слизеринцам, а теперь прилип к тебе как нюхлер к золоту. О нем теперь часто говорят. Ну, из-за того что он с тобой и все такое.. Ты же местная знаменитость. – Невнятно буркнул Уизли, невероятно смущенный от подобной темы. – Больше половины школы знают, что ты гей. А на старших курсах.. Ээ.. В общем, близнецы рассказывали..
–Некоторые представители нетрадиционной сексуальной ориентации не прочь развлечься с любым. Вообще с любым, знаешь ли. Позже им особо не разгуляться. Там будет семья, дети, обязательное продолжение и поддержание рода. Волшебников и так мало, однополые браки не осуждаются лишь среди полукровок и магглорожденных. Поэтому нет смысла заводить себе пару, если ты не собираешься на ней или на нем жениться, здесь все отличается от нашего прошлого мира, Гарри. – Невозмутимо продолжила за оборотня девушка, переворачивая страницу. – Нет, тут полно и натуралов, которые спят со всеми подряд, я не спорю. А вот отношения заводят только с будущими супругами, кого выбрали либо сами, либо родители. Парочек из геев не видела совсем. У большинства нет постоянных половых партнеров, Гарри. Так что удивительно, почему к тебе еще никто не подошел, ведь на тебя обращают внимание не только из-за этой пресловутой знаменитости. Ты..вырос. Нет, правда. Стал казаться куда старше и привлекательнее. Тихо, Рон, это все видят, только не начинай. Так, о чем я? Ах да, я лично видела десяток заинтересованных взглядов со стороны мужского пола к тебе. И почему только они не подошли?.. – Она запнулась и бросила взгляд на взъерошенного и разозленного сказанным Уизли. – Хотя, нет. Это как раз понятно.
–Что? А я-то что? – возмутился парень, заметив взгляд Грейнджер. – Мало ли кто на моего друга глаз положил? Будто нам этих двух слизеринцев не хватает! Да я им всем!..
–Ага, а девушек ты зачем отпугиваешь?
–Так они его не знают совсем. Подливают Любовные Зелья, лезут со своими чувствами.. Типичные бабы. Ну и пусть он популярный или даже симпатичный, зачем ему встречаться с какими-то незнакомыми и непонятными девчонками? Он может выбрать ту же Джинни. – Рон запнулся, а его лицо побагровело. На смену ревнивого друга пришел ревнивый брат. – Нет, пусть сначала просто дружат, ну а после школы..
–Даже не упоминай при мне свою сестру! Я поражаюсь, как ты спокойно относишься к ее поведению? И эти твои братья.. Позор! – возмутилась девушка. От праведного гнева, казалось, у нее еще сильнее растрепались волосы. – Они должны были поддерживать тебя во всем, а они..
–Да пусть делают, что хотят, мне-то что? – беспечно пожал плечами оборотень. – Мне вас хватает. Мы и раньше не особо дружили. Думаешь, если мы родственники, то не разлей вода? Из нас всех только близнецы все время вместе.
–Мерлин. – Пробормотал Поттер, прикрыв лицо ладонью.
“Опять они ругаются. Это надолго. И то, что они сказали.. Какой из меня гей? Меня не привлекают парни, меня не привлекают девушки. Бред! Да будь Том женщиной, я бы точно так же влюбился. Тут дело не только в его красоте или поле, я видел и ту обезображенную змеиную форму. Да Реддл вообще не человек! Мордред, время идет, а я голову всякими нелепостями забиваю. Поттер, очнись, наконец!”
–Ладно, увидимся утром. – “Я надеюсь на это.” – Прикройте мое отсутствие, если кто спросит.
–Да кому ты нужен? – шутливо фыркнул Уизли, – разве что парочке педиков в темном углу. Ай! Гермиона, стой, я же просто пошутил! Ладно-ладно, девчонкам он тоже по темным углам нужен, только не бей меня!
Поттер улыбнулся. Разговор с друзьями здорово приподнял настроение. Идти на встречу с таинственным незнакомцем со страхом и паникой нельзя. Махнув на прощение в шутку пихающимся друзьям, гриффиндорец вышел за портрет.
========== Глава 62. ==========
Гарри Поттер стоял на втором этаже, упершись руками в ледяной подоконник. Он разглядывал свое отражение в запотевшем стекле, что прорисовывалось призрачным силуэтом на фоне ночной тьмы и тусклого света факелов. Огонь придавал бледному лицу теплые нежные оттенки, но с той же силой он создавал гротескный контраст, делая тяжелый взгляд подростка еще более мрачным, тонкий излом до белизны поджатых губ хищным, а острые скулы болезненно резкими, будто по очертаниям лица волшебника прошлась грубая наждачка, накладывая пляшущие в своем безумии тени и мимолетные блики. Гарри почти не мигая смотрел в глаза своему отражению так долго, что практически не узнавал стоящего перед ним человека. Его мысли были далеко отсюда. До Хогсмида он успеет добраться за несколько минут – Карта Мародеров со всеми ее секретными проходами исправно исполняла возложенную на нее миссию. Время было, а значит стоило продумать некий план. Гарри не считал себя экспертом по части многоходовых комбинаций, но разум требовал остановиться, просчитать хотя бы несколько исходов развития событий. Реддла и Крауча в замке не было, а добраться до Гриммо он не успеет, да и нужных ему сейчас волшебников там может и не оказаться. Из-за Укрытия призвать Кричера невозможно, единственный выход – позвать на помощь домовика уже непосредственно за пределами Хогсмида. Поттер не сомневался, что разговор будет проходить далеко от замка. Незнакомец постарается действовать скрытно, дабы не привлечь внимание Волдеморта.
Во-первых, нужно узнать что же он задумал, сколько еще волшебников посвящены в эти тайны, почему он не выдал их Министерству Магии сразу. Он сумел разглядеть истинную личность Реддла, а значит это уже немолодой волшебник. Этот человек не с Ордена Феникса – Дамблдор бы не позволил ему действовать столь открыто, он не Пожиратель Смерти, но имеет к ним отношение. Он и не аврор. Иначе к чему этот спектакль с угрозами? Посторонних в Хогвартсе не было, если исключить Министерство Магии, а значит он проник в школу незаконно. Как? Почему тогда не выловил Гарри Поттера самостоятельно, находясь в замке? К чему все эти сложности? Он не мог знать, как поступит гриффиндорец. И это неоправданный риск. И только ради ответов в подростке просыпалось такое жгучее любопытство, что он отбросил прочь многочисленные сомнения. Послать сову Тому Гарри не успеет. Связаться с ним при помощи Черной Метки практически невозможно. Про заколдованный дневник волшебник решил старательно не вспоминать. Ему в любом случае придется разгребать эту кашу самостоятельно, надеяться лишь на собственные силы, каких у Поттера было недостаточно.
Во-вторых, еще одним главным вопросом являлась защита и тактика поведения. Его обыщут, а значит найдут Черную Метку. И что тогда? Притвориться Пожирателем Смерти под Оборотным Зельем? Но оно действует лишь час, и где гарантия, что его не бросят в темницу или не убьют? И что случится, когда этот неизвестный узнает некоторые особенности Гарри Поттера, что выживет и после второй “Авады Кедавры”? Волшебной палочкой пользоваться он не может, Карту Мародеров придется оставить в одном из потайных туннелей. По поводу Веритасерума Гарри даже не переживал. Это зелье чрезвычайно сложно достать, тем более сварить самостоятельно. “Империус” Крауча более-менее приелся, хоть и с огромным трудом, поэтому попасть под чужое влияние парень тоже не опасался.
Поттер медленно провел ладонью по лицу, вдавив дужки очков в переносицу.
“Этим должен заниматься не я. У меня в ушах все шумит, я не могу сосредоточиться.”
Гарри замер, удивленно оборвав сбивчивый поток мыслей. Другая его рука была поднята и касалась ледяного и сильно запотевшего от его дыхания стекла. Отняв правую руку от лица, гриффиндорец отошел на полшага от окна. На тонком стекле четко прорисовывалось надпись.
“Устрани их.”
Волшебник сжал в кулак ладонь левой руки, пальцы которой отдавали льдом – он собственноручно написал послание самому себе, даже не заметив.
–Реддл.. – Прошептал Поттер, продолжая пялиться на надпись. С ровных букв стекали тонкие дорожки маленьких капелек, сбиваясь в крохотную лужицу где-то на каменном подоконнике.
–Даже в таком состоянии ты.. – Он покачал головой, – как я, по-твоему, должен это сделать? Я не знаю, где сейчас Том. Но я даже рад, что он не в замке. Может, мне удастся немного оттянуть момент сражения?.. Не важно. Через несколько минут я отправлюсь на встречу с тем неизвестным волшебником, а мне даже колдовать не положено.
“Но мне вовсе не нужно колдовать.” – Скользнул тихий шелест мыслей. – “Достаточно слов. Брось, Гарри, ты же теперь научился так непринужденно врать! Ничего, я справлюсь. Нужно рассуждать логически. Он маг, первым делом воспользуется “Экспеллиармусом” или “Акцио”. Есть одно маленькое различие между миром волшебников и миром магглов.”
Гарри поспешно распахнул сумку, нашарив там обыкновенный кухонный нож, который парень стащил в поместье Блэков. Ни о чем таком он в тот момент и не думал – как раз в день отъезда с Гриммо между Пожирателями Смерти произошла очередная стычка, заставив Поттера с дуру схватить что первое под руку попалось. Небольшой нож не являлся достойной защитой перед опытными колдунами, но если те повернутся спиной.. Это и было различием. Маги не воспринимали всерьез маггловское оружие. Гарри осторожно обернул лезвие носовым платком и сунул ножик в ботинок, разместив его вдоль стопы. Ходить жутко неудобно, а жесткая рукоятка оставляла мозоли и синяки. Гарри внимательно осмотрел содержимое сумки, ища хоть что-то полезное. Чем он собрался обороняться? Перьями и мятым пергаментом?
“О, спешите дрожать и бояться, Гарри Поттер с железной зубочисткой, которой только картошку чистить да кур разделывать. Как те психи из маггловского мира вообще свои преступления совершают без волшебных палочек? У меня три исхода. Или я всеми правдами и неправдами продержусь до прихода Реддла, или нападаю с этой идиотской затеей и жалкой пародией на нож, или позволяю делать с собой все, что угодно. Дементоры подчиняются Волдеморту, по словам хоркрукса, найти свою смерть станет не так-то просто, а опасаться мне стоит только пыток. Наверное. Я не знаю. Я не люблю боль.”
Гарри поежился, когда в голове всплыли крики той семьи. “Круциатус” являлся темным проклятием, и станут ли его использовать противники Темного Лорда? Он не был героем или отчаянным храбрецом, а подставляться под проклятия не хотел.
“Последний план отменяется. Нельзя пускать все на самотек. Первый час после обнаружения Черной Метки я смогу убеждать их, что я замаскированный Пожиратель. Они вряд ли тут же что-либо предпримут: дождутся окончания действия зелья. А дальше? Начать врать про Империо и шантаж? А кто тогда мою внешность им объяснит? Мерлин, будет очень неприятная ситуация, если меня вообще не узнают.”
Гарри почувствовал еще более сильный звон в голове – хоркрукс был явно раздражен поведением и мыслями Поттера.
–А что я сделаю? Если ты такой умный, то давай, покажи мне выход. Предоставь выбор. – Поттер надеялся, что хоркрукс в таком состоянии еще способен его понимать. – Я никогда не был таким же умным, как ты. Доволен? А теперь дай мне обдумать, от этого шума..
Гарри прижался лбом к ледяному стеклу, устало прикрыв глаза. Он бы хотел стать храбрее. Сильнее, безжалостнее. И вовсе не для статуса среди Пожирателей Смерти, вовсе не для признания Лорда Волдеморта. Он всего лишь не хотел испытывать эту острую боль от необходимости убивать. Чтобы его рука не дрогнула, сжимая рукоятку ножа, а сердце билось в мерном холодном спокойствии.
–От тебя никакой помощи, серьезно. – Прошептал волшебник. – Моя душа слилась с частью души жестокого убийцы, а разницы никакой. Слышишь, ты, маньяк? Из-за тебя я даже стряпню Кричера попробовать не могу. И теперь с зубочисткой в тапке пойду бить морду взрослому сильному колдуну. Как тебе такой расклад? Вот убьют нас, будешь знать. Серьезно, Реддл, что мне делать?
Глупые шутки не могли заставить даже просто улыбнуться. Он пытался приободрить себя, вот только ничего поделать с треклятым волнением не мог. Хотя, было бы хуже, не чувствуй он в такой ситуации тревоги.
“Он ведь меня ни в чем не обвинял, так? И не указал кем точно является Марволо Костон, а значит волшебник не уверен в моей осведомленности. Думаю, это правильная тактика. Я ничего не знал и знать не хочу. Упрусь рогами в пол и все тут. Вон, куча народу не поверило, что на первом курсе за Философским Камнем охотился сам Лорд Волдеморт. Вот и я не поверю.”
Поттер решительно посмотрел на свое отражение, но ниже первой надписи уже образовалась вторая:
“Убей себя.”
-Ты что, сбрендил? Типа, ни себе, ни людям? С чего я должен руки на себя накладывать? Реддл, ты..
Гарри запнулся, а до него, наконец, дошло.
“Но это крайний выход. Ментальный барьер падет, и я неизвестно сколько могу пролежать в отключке. Однако.. Мои мысли прояснятся. Безумие Волдеморта больше не коснется меня – мы с ним вообще никак не будем связаны. А Том точно почувствует мою смерть, почувствует окончательный разрыв нашей с ним связи. Метка сработает. Она не может не сработать, я знаю. Она не действует как у остальных Пожирателей, я не могу прикоснуться к ней и вызвать Тома, но моя смерть.. А что будет с ним самим? Реддл, ты уверен, что он с катушек не слетит? Ты ведь должен был почувствовать, что в последнее время ему все хуже удается сдерживать свое безумие. Нет, умереть я успею.”
Гарри медленно провел ладонью по запотевшему от его дыхания стеклу, стирая устрашающие слова. То, что его собственное сумасшествие подступает к границе его сознания он чувствовал так же прекрасно, как и неотвратимо приближающуюся смерть. Что будет, если их души сольются, а он не умрет? Что будет с его телом, если его не подтолкнуть за грань?
Карта Мародеров показала имя незнакомца, вот только это ничего Поттеру не дало. Был ли это ученик, аврор или Пожиратель-отступник, парень не знал.
Замерев у выхода из потайного тоннеля, ведущего в Хогсмид, волшебник скинул с себя сумку и убрал туда карту, предварительно стерев с нее содержимое. А затем достал чистый пергамент и письменные принадлежности. Гарри мотнул головой, стряхивая с себя напряжение и странное предчувствие – море подступало все ближе.
“Эндрю, я могу не появиться завтра в школе. Удержи Рона и Гермиону от неприятностей, они не должны идти к учителям. Скажешь, что я сбежал к Бродяге, после того как этой ночью встретился с тобой. Если я пропаду более чем на три дня, подойди к Марволо. Передай ему: “Хогсмид, Путь через вывернутый пень.” Он поймет. Но не раньше. Если я свяжусь с тобой, вообще ничего не говори. Эндрю, от этого зависит ваша спокойная жизнь. Кто-то выведал о его нахождении в Хогвартсе. Если об этом узнает сам Марволо, война начнется в тот же день.
