Текст книги "Мы больше не проснемся (СИ)"
Автор книги: Arvey
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 75 страниц)
Гарри покусал губу, подбирая нужные слова, не зная, с чего начать.
– Сириус Блэк.
– Что? При чем тут… А. Я слышал. Сбежавший преступник, который охотится за тобой. Не удивляйся, у моей семьи хорошие связи в Министерстве Магии. Узник Азкабана, приближенный к Темному Лорду, Пожиратель Смерти.
– Это ложь. – Гарри улыбнулся. – Сириус Блэк никогда не был на стороне Лорда Волдеморта.
Эндрю нахмурился.
– Ты произносишь его имя. Ты либо смельчак, либо глупец.
– Один человек мне однажды сказал, что страх перед именем только усиливает страх перед тем, кто его носит.
– Боюсь предположить, что этим человеком был наш многоуважаемый директор.
– Точно. – Гриффиндорец тихо рассмеялся.
– Погоди, что? – Эндрю тряхнул головой, – с чего ты это взял, про Блэка?
– Может, потому что он – мой крестный?
Гарри непринужденно пожал плечами, а Каресбиус поперхнулся чаем.
– Брось, ты не знал? Ты же сказал, что имеешь связи.
– Такую личную информацию не разглашают. Почему ты думаешь, что он твой крестный? Кто тебе такое сказал?
– Сириус и сказал. Он сейчас в Запретном Лесу.
– Что?! Ты знаешь, где сбежавший преступник? – Каресбиус вскочил с кресла.
Гарри провел ладонью по лицу, уже жалея, что согласился на это.
– Пожалуйста, сядь и дослушай до конца.
И он рассказал все то, что поведал ему крестный. К чести слизеринца, четверокурсник не перебивал, удивляясь все больше и больше. К концу монолога он задумчиво смотрел в пространство перед собой, покручивая чашку в ладонях.
– Невероятно. Без суда и следствия… Нам нужны доказательства. И его оправдают.
– Нам? – вот тут Гарри поджал губы. – Не нам, а мне. Я его крестник. С настоящим преступником разберется Блэк. Что ты можешь сделать? Даже имени предателя не знаем.
Эндрю успокоился, признавая правоту мальчика.
– Он имеет какое-то отношение к Костону?
– Нет, абсолютно. – Гарри практически соврал, немного нервничая перед тем, как сказать правду. – Почему Марволо тебя так интересует?
– Он подозрительный. Этого достаточно, чтобы появилось желание разузнать о нем практически все. Ты никогда не общался со слизеринцами, помимо Малфоя. Если это..можно назвать общением.
Они кинули друг другу понимающие усмешки.
– А тут вдруг появляется переведенный ученик и сразу же сближается с Гарри Поттером. Когда он пропускал пары, ни один учитель не сказал по этому поводу ни слова.
– Они знали о нем больше, чем студенты, как и я. Правда, и на них лежит Непреложный обет, принесенный профессору Дамблдору.
– Что, все настолько серьезно?
– Ты не представляешь как. Его настоящее имя Том Марволо Реддл.
Тишина. Никакой реакции.
– Это должно было что-то значить? Почему он скрывает свое настоящее имя? Я впервые в жизни слышу эту фамилию. Он полукровка?
Гарри содрогнулся, представляя, как Реддл откручивает ему голову за подобную информацию. Том стыдился своего имени. Стыдился своей причастности к магглам.
Мальчик молча достал из сумки чистый пергамент и показал старый трюк, что когда-то увидел в Тайной Комнате.
– Это Анаграмма. – Гарри нацарапал на пергаменте «Том Марволо Реддл» и протянул его ничего не понимающему слизеринцу, приготовившись к чему угодно. Мальчик взмахнул палочкой, и буквы сами по себе перестроились в иные слова. – Вот она, тайна Марволо Костона.
Эндрю дрожащими пальцами удерживал пергамент, где было четко выведено «Я Лорд Волдеморт».
– Поттер, это не смешно. Это абсолютно не смешно. Темный Лорд мертв. – Дрожащим голосом ответил Каресбиус, скомкав лист и отшвырнув его прочь. – Я насмерть тебя заколдую, если ты соврал мне сейчас.
Гарри подавил в себе раздражение и медленно перевернул левую руку ладонью вверх. Эндрю никогда не встречал Пожирателей Смерти, поэтому не распознал знакомых движений, когда мальчик начал закатывать рукав мантии и расстегивать манжет рубашки.
Увидев левое предплечье мальчика, слизеринец подскочил к нему, во все глаза уставившись на Черную Метку.
– Нет… Нет, не может быть. Я слышал о ней, я… – Он запнулся, шокировано и с ужасом взирая на череп со змеей. – Только Темный Лорд мог оставить это заклинание на руке своего Пожирателя. Да, Метки в небе были в те времена не редкость… Но на волшебнике ее мог оставить только создатель заклинания, сделав ее татуировкой. Откуда она у тебя?…
Эндрю протянул руку, попытавшись дотронуться до нее, но Гарри резко отдернул свою, прижимая ее к груди.
– Ты что, сбрендил? Он же почувствует, если ты до нее дотронешься.
Лицо Каресбиуса стало практически серым. Он медленно выпрямился, все еще не отрывая глаз от руки Гарри, даже когда тот вновь спрятал Черную Метку под одежду.
Эндрю молчал. Он долго молчал, спрятав лицо в ладонях, осмысливая всю ситуацию.
Осмысливая последние месяцы жизни в Хогвартсе. Гарри его не торопил, больше не чувствуя напряжения.
«С чего бы мне вообще хранить эту тайну? Да, я ничего не расскажу директору, но лишь по просьбе Тома. Кому причинит вред правда? Разве что посеет панику, но это никак не отразится на Волдеморте. Хотя, он мог бы нехило так разозлиться… Но его нет здесь. А Эндрю принес Непреложный Обет, он не сможет даже намекнуть другим о своих знаниях.»
Слизеринец, наконец, поднял голову. Его взгляд выражал горечь.
– Так значит, будет война.
– Что? С чего ты взял?
– Поттер, ты тупой? – в полном расстройстве чувств парень даже не следовал этикету, используя выражения, далекие от аристократии. – Темный Лорд живой и здоровый, а в прошлом он развязал войну намного масштабнее, нежели Гриндевальд. Зашел намного дальше, ему подчинялись многие волшебные существа. Мерлин, на его стороне были дементоры! Конечно, будет нечто ужасное. И я не знаю, сможет ли моя семья вновь поддерживать нейтралитет. А что насчет тебя? Да как вообще на тебе оказалась Черная Метка?!
– Я понятия не имел, что она принадлежала Волдеморту в прошлом, как знак отличия его Пожирателей. – Гарри скривился. Эта тема доводила мальчика до кипения. – Он сказал, что это для связи. Чертов…
– Тише! – Эндрю опасливо посмотрел на левое предплечье Гарри, словно оно было объято пламенем. – А если он услышит? Что, если он прямо сейчас слышит наш разговор?
Похоже, слизеринец был не на шутку напуган.
– Не беспокойся, Р… – Гарри запнулся. Он не мог теперь так просто говорить перед посторонними его фамилию. – Темный Лорд не может нас подслушать. Его вообще в замке нет.
– Что?! – в который раз за вечер воскликнул Каресбиус. – Дамблдор в курсе? Нет, я не принял какую-либо сторону, но в сложившейся ситуации…
– Директор знает о нем.
– Не похоже на правду. Почему он его не убил? Известный факт, что Альбус Дамблдор – злейший враг Темного Лорда.
– Были причины. – Гарри нахмурился. – Я не могу сказать тебе.
– И ты на его стороне. Это…невероятно. Я что, попал в параллельную вселенную? Или, может, ты не в курсе, что он убил твою семью? И пытался убить тебя самого? Ты просто чокнутый, Поттер. Как он вообще жив остался? И если он не умирал, то почему вернулся именно сейчас?
– Я ни на чьей стороне! – сердито и громко ответил Гарри, подавшись вперед. – Меня постоянно делят. То я должен быть соперником Волдеморта и спасать от него школу, то меня приписывают чуть ли не в Пожиратели. Да я даже эту мордредову Метку получил по незнанию! Заткнись, Каресбиус, и никогда, слышишь? Никогда не смей навешивать на меня подобные ярлыки. Почему я должен ненавидеть Волдеморта? Из-за того, что он убил моих маму и папу? Так знай, я с ними даже не знаком! Я не помню их, как я могу любить своих родителей, если даже до одиннадцати лет не знал, как они выглядят? Чушь! И с чего мне быть на стороне Темного Мага? Я похож на убийцу? Я так сильно напоминаю тебе Пожирателя Смерти? Так спроси своего любимого Снейпа, он с радостью поведает, как они на самом деле выглядят!
Гарри немного перевел дух. От своего пламенного монолога он тяжело дышал и до боли впивался ногтями в кожу, сжав пальцы в кулаки. Эти слова давно стояли в горле, но выкрикнуть их было некому. Реакции Дамблдора и Реддла он боялся, что одного, что второго.
– И он не оставался живым. – Уже более спокойно, но не менее сердито продолжил гриффиндорец. – Он возродился. А как именно – тебе знать необязательно.
Гарри не рассказал, что Реддл из прошлого, это было слишком опасно. Пусть слизеринец довольствуется такой информацией, чем будет самостоятельно вынюхивать правду.
– Гарри, я не хотел… – Эндрю вновь подошел к мальчику и сильно сжал его плечо. – Я тебя не осуждаю.
– И что ты теперь обо мне думаешь? Я предатель? – Гарри говорил с презрением, сам того не замечая, пытаясь защитить себя и свои чувства. Выпускал колючки и злился. Это он неосознанно перенял у молодого Реддла, когда тот еще не вернул память, являясь обычным подростком.
– Я думаю, что ты много на себя взвалил. Сам факт того, что ты проводишь время с Темным Лордом, должен давить, серьезно давить на психику. Да даже то, что он учился вместе со мной в одном замке все это время, доводит меня до паники! – Эндрю содрогнулся, бледнея. – Но я не думаю, что ты в чем-то виноват. Тебе решать, что чувствовать к этому волшебнику. И если ты считаешь Темного Лорда своим д-другом… То так этому и быть.
Эндрю был сам в ужасе от своих слов, в ужасе от того, что этот ребенок все это время был вместе с Волдемортом, вместе с убийцей своей семьи.
– Спасибо. – Тихо ответил Гарри, а весь гнев быстро угас, уступая место облегчению и благодарности. – На самом деле я чувствую себя отвратительно. Из-за того, что во мне нет ненависти к Волдеморту, из-за того, что не могу жить спокойно, не отсвечивая всяким там Темным Лордам и парочке дементорам. Раздражает. И…
Гарри помялся.
– И в то же время это нормально. Общаться с ним..сложно. Но еще сложнее мне было, когда он держался в стороне. Меня тянет к этому человеку со страшной силой, почти с такой же и отталкивает.
Откровения давались легче, Гарри даже немного ошалел от своей смелости. В подобных признаниях он не имел опыта.
– Это странно. – Напряженно ответил слизеринец, немного помолчав. – Звучит так, будто ты влюблен в него.
Щеки мальчика покрыл румянец, а Эндрю слабо улыбнулся.
– Серьезно, ты же в курсе, что ему около семидесяти лет?
– О, замолчи.
Пасхальные каникулы проходили на удивление спокойно и умиротворенно.
Гарри, почувствовав вкус свободы, даже не открывал книги, что оставил ему Реддл. Это были высшие чары, улучшенный курс трансфигурации в боевых условиях, а одна из книг вообще имела сомнительное содержание, подозрительно напоминающее темную магию. Мальчик отложил все в долгий ящик. Правда, Гермиона насела на него всерьез: близились экзамены, а Гарри продолжал расслабляться в компании Рона или близнецов. Эндрю так же просиживал все время в библиотеке, готовясь. Не сказать, что Гарри Поттер совсем не учился, нет, всю домашнюю работу он сделал в первые дни каникул, а повторял пройденный материал довольно часто. Правда, не так часто, как это делала Грейнджер: у девушки залегли темные круги под глазами, а характер заставлял убегать куда подальше – она либо огрызалась, либо включала свою любимую шарманку «зубри целый день, не ешь и не спи, тогда все сдашь». Рон немного сбавил обороты и даже пытался наладить отношения с подругой. Ссора давалась ему так же тяжело, как бы он ни скрывал все за маской беспечной улыбки. Гарри пытался их вновь помирить, но пока Гермиона была вся в учебе – возможности не было никакой. Уже трижды они попадали под жалящее проклятие, когда отрывали подругу от подготовки.
Но вот что Гарри действительно добросовестно выполнял, так это тренировки по укрощению этой чертовой татуировки. Медитации, концентрация на магии Реддла в Черной Метке, очищение разума – все это повторялось перед сном изо дня в день. Правда, результатов пока не было никаких. Иногда мальчик хотел бросить все. Особенно в те дни, когда был уверен, что Том просто бросил его, забыл, оставил одного. Правда, хандра быстро проходила, ведь Гарри получал короткие сообщения в дневнике каждый день. Они не несли в себе какой-либо информации, лишь наставления и легкие угрозы, впрочем, направленные либо на Дамблдора, либо на любые мысли о безрассудных поступках. В покои Леди Морреты мальчик так и не вернулся.
Гарри был крайне осторожным после того, как Дамблдор вызвал его в свой кабинет. Он заметил отсутствие Реддла лишь на третий день. Мальчик тут же забил тревогу:
«Том! Профессор Дамблдор хочет поговорить со мной. Мне кажется, он все узнал. Что мне делать? Что сказать ему?»
«Что ничего не знаешь. Ты не знаешь, что меня нет в замке. Постарайся лгать правдоподобно, Поттер.»
Легче не стало. Врать? Дамблдору? Да он никогда в жизни не сможет что-либо утаить от этого волшебника! Гарри даже не помнил, когда начал бояться директора. Будто вор, преступник, нашкодивший ребенок, испугавшийся расправы своего родителя. Мерзкое ощущение.
– Мандрагоровый мармелад. – Охрипшим от волнения голосом сообщил он пароль гаргульям.
Внутри кабинета его ждали Дамблдор и, к ужасу мальчика, Снейп. Тот с мрачным видом смотрел куда-то в сторону, скривив губы и нахмурившись. Дамблдор выглядел таким же угрюмым, но сохранял спокойствие.
– Здравствуй, мой мальчик. Присаживайся. Выпьешь чаю?
– Да какой тут чай, Альбус! – взорвался зельевар, опалив гриффиндорца ненавистным взглядом.
Тут Гарри был с ним солидарен.
– Нет, спасибо, профессор.
– А жаль, привезли такой хороший сорт из Индии..
– Профессор, что-то случилось?
Дамблдор посмотрел на мальчика поверх своих очков-половинок.
– Случилось, Гарри. Томаса нет в замке.
– То есть как нет?
– Видишь ли, если ребенок не появляется на территории Хогвартса в течение двух суток, мои сигнальные чары бьют тревогу. Это было придумано, когда еще я сам учился в Хогвартсе. Предотвращает несчастные случаи.
– Но… Куда он мог пойти? Реддл же ничего не знает в этом времени. – Тут уж Гарри не пришлось обманывать, мальчику было всерьез интересно, куда и зачем ушел Волдеморт.
– Ты не замечал за ним никаких странностей?
Снейп фыркнул, а Гарри скептически посмотрел на старого волшебника.
– Простите, директор, но все, что есть в Томе, – странности. Я не совсем понимаю, о чем вы.
– Делился ли он с тобой своими планами? Знаю, вы стали достаточно близки в последнее время. Мой мальчик, это важно. Ведь ты понимаешь, что может случиться.
Гарри закусил губу и отвернулся. Да, он понимал. Чего бы там не искал Реддл на свободе, ни к чему хорошему это не приведет. Но что он мог сделать? Нет, мальчик не собирается раскрывать ни крупицы правды о Томе Реддле. Точно так же, как и Дамблдор не рассказал ему о хоркруксе внутри него. Человек, который так просто говорит о его смерти, уже не считался самым сильным, излучающим безопасность и доброту волшебником. Доверие медленно покидало мальчика, хотя он все так же уважал Дамблдора.
– Да, понимаю. Но я не видел его уже трое суток. – Гриффиндорец помрачнел. – И я не имею представления, что произошло.
– Мальчишка врет. – Сквозь зубы прошипел Снейп. – Просто используйте легилеменцию, директор. Хватит тактичности, на расшаркивание уже нет времени.
– Северус, время есть всегда. Но, возможно, ты прав.
Гарри неверяще посмотрел на директора.
– Мой мальчик, пойми, мы не можем допустить, чтобы к нему вернулась память. А если он уже встретился с самим собой из этого времени?
– Он не вернул память, Том все такой же. – Нервно ответил Поттер, подавляя в себе желание отступить ближе к двери. – А о своих планах он никогда не распространялся. Простите, профессор, но тут я ничем не могу помочь.
Гарри говорил искренне.
Дамблдор вздохнул и поднялся со своего кресла, размышляя над сложившейся ситуацией.
– Можешь идти, Гарри. Позже я вызову тебя.
– Простите, профессор… Вы ведь скажете мне, если найдете Реддла?
– Какая наглость, Поттер! Из-за тебя…
– Хватит, Северус. Мальчик не виноват в поступках Томаса. И да, Гарри. Я вызову тебя в кабинет, как только мы что-либо узнаем о местонахождении Тома Реддла.
Гарри не поверил ему, но кивнул.
Выйдя из кабинета, он опрометью помчался к знакомому портрету. Подсознательно Гарри искал безопасное место, силясь скинуть с себя пронзительный взгляд голубых глаз директора, словно он мог прочитать его мысли, узнать эмоции, угадать его чувства. Это было страшно.
– Малой кровью да озарится путь.
Только там, под толстым слоем одеяла, сжавшись в комочек и обхватив колени руками, Гарри начал успокаиваться.
«Что со мной? Почему я так напуган? Я никогда не испытывал страх перед директором… Это ненормально. Ведь он добрый, он такой хороший! Всегда мне помогал, всегда подавал руку помощи. Неужели из-за того, что мне пришлось обманывать? Это ли чувствовал Реддл перед ним? Я больше не знаю, кому верить. Не знаю, что делать. Почему нет прямого и верного пути? Почему я не могу выбрать нечто третье, не разрывающее меня между Реддлом и остальными?»
Гарри дрожащей рукой подтянул к себе сумку и достал дневник с письменными принадлежностями.
«Мне страшно. Он догадывается, что я что-то скрываю. Я не знаю, что мне делать.»
«Без паники, Гарри.»
Ответ последовал незамедлительно.
«Воспользуйся меткой.»
Гарри почувствовал знакомые нити ментальной магии и легко впустил в свою голову голос Реддла. Он был спокойным и уверенным, заставив мальчика облегченно вздохнуть и перестать вздрагивать.
«Гарри. Прекрати паниковать, ты сам себя накручиваешь. О чем вы говорили с директором?»
Мальчик прикрыл глаза и перетянул свои воспоминания в дневник, вспомнив, как сделал это с воспоминанием боггарта-Снейпа на уроке профессора Люпина. Ответ вновь прозвучал в голове.
«И всего-то? Даже в моей молодости допросы были посерьезнее, ты только зря боишься. Директор, по всей видимости, на твоей стороне. Ты все сказал правильно, молодец, Гарри. А сейчас тебе нужно успокоиться и вздремнуть. Где ты сейчас?»
«В подземельях, у Морреты.» – Быстро написал мальчик.
«Вот и хорошо, оставайся там до утра.»
Через светящуюся тусклым серебристым светом метку по телу начало распространяться тепло, заставившее мальчика растянуть губы в улыбке. Том коснулся его своей магией.
«Ты так и не скажешь, куда ушел?»
Гарри боролся со сном, чувствуя сладкую истому и удовольствие, но любопытство брало верх.
«Еще не время. Но позже ты узнаешь. А пока спи.»
========== Глава 26. ==========
Последние дни каникул проходили в напряженном ожидании.
Из-за пошатанных нервов, Гарри не мог даже сосредоточиться на подготовке к экзаменам, а отдых не приносил успокоения. Снейп устроил за ним слежку. Он поджидал буквально за каждым углом, а раз сунувшись ночью за портрет и наткнувшись почти у самого входа в гриффиндорскую башню на Снейпа, Гарри оставил все свои попытки отправиться пошататься по ночам. Все-таки вид надвигающейся на тебя черной тени Снейпа в темном коридоре спящего Хогвартса грозит кошмарами похлеще предыдущих. Это уяснил для себя каждый студент, рискнувший вылезти из своей гостиной в ночное время суток.
Сириус писал часто и много, каким-то образом почувствовав страх крестника, рассказывая про свои похождения в молодости, пытаясь развеселить мальчика. Гарри читал с улыбкой на лице по нескольку раз, отсылая Блэку больше чистого пергамента, чем использовал на лекциях сам. Почерк у крестного был ужасным, а текст содержал в себе обыкновенный маггловский мат. Казалось бы, выходец из чистокровной семьи должен обладать всеми навыками аристократа, но мужчина будто бы специально вел себя нарочито грубо, отрицая мораль и культурное поведение в целом. Гарри и Рон не были против, это было даже забавно. А Гермиона же, решив, что мальчики, наконец, взялись за ум, и заглянув, что же они там читают, ужаснулась. Читать о юности своего отца было здорово. Он открывал для себя все новые черты характера, узнавал его привычки, образ мыслей. Но, спустя некоторое время, Гарри начал замечать за собой неприязнь к некоторым поступкам его отца и крестного.
Они издевались над слизеринцами.
Не просто издевались, это была самая настоящая война. Не сравнить с поведением Малфоя. Да на их фоне Драко просто послушный мальчик! После каникул Гарри даже попытался взглянуть на Снейпа с другой стороны, сделав всю домашнюю работу правильно и сварив более-менее приличное зелье. Но он оставил свои попытки примирения, получив жирное «О» в конце пары. Хоть что-то в этом странном мире остается неизменным.
Письма Сириуса сильно пошатнули репутацию Джеймса в глазах мальчика, которого он считал чуть ли не примером для подражания, кумиром, слушая разговоры учителей про свою семью. Выходило, что он был храбрым, терпимым и талантливым. Имел идеальные отношения с окружающими и любовь с первого взгляда – Лили. Мальчик искренне перепугался, что и его мать была кем-то другим, нежели он представлял. Но Сириус серьезно писал, что добрее и искреннее женщины он не встречал.
«Что происходит с этим миром? В какой Вселенной вообще может осуществляться происходящее здесь? Может, это все продолжение моих кошмаров? Или это я сошел с ума?»
Гарри сидел на низком подоконнике в заброшенном коридоре замка, разглядывая позеленевший лес. Это был последний день каникул. Размышления доводили его либо до паники, либо до уныния, но ничего поделать со своими мыслями он не мог. Как так выходило, что все, что он знал о своей жизни, – ложь?
«Когда-нибудь я просто убегу отсюда, далеко, где начну новую жизнь, найду работу, куплю уютный маленький домик за городом. Там не будет обмана, не будет постоянного бегства от самого себя, от других людей, что ждут от меня слишком многого.»
Гарри убеждал себя, что так и будет, что он выполнит все свои мечты. Но реальность обступала со всех сторон: он никогда не сможет бросить друзей, крестного. Он никогда не сможет убежать от Тома Реддла. Мальчик был слишком зависим от мнения общества, видел глаза толпы, обращенные в его сторону. Насмешки, если он оступился. Крики радости, если вновь сделал «правильный» поступок. Это уже вошло в привычку – оглядываться назад, на других людей, гадая, что они скажут о нем. Гарри мечтал быть похожим на Сириуса – тому было абсолютно плевать, что о нем подумают волшебники. Его волновали только друзья, только ради них он мог отказаться от своей мечты, семьи или увлечений. Сделать все что угодно ради своих Мародеров. А что Гарри? Разве он смог бы убить Реддла, если бы он угрожал его друзьям? Или встать на пути у Дамблдора, если тот решит устранить своего злейшего врага?
«Я просто слабак. Никого не смогу защитить, что бы ни говорил Альбус Дамблдор. На первом и втором курсе мне сильно помогли. Директор говорил о смелости и любви, но я ощущал лишь гнев, отчаяние и страх. Меня выставляют героем, но я обычный, самый обыкновенный человек, не способный даже принимать самостоятельные решения.»
Самобичевание убивало мальчика, заставляло сердце сжиматься от боли, что он приносил сам себе. Гарри не пытался бежать от своих мыслей, а принимал все как есть, считая их своей расплатой.
Правда, ближе к экзаменам он выписал у мадам Помфри успокоительное, чтобы – не дай Мерлин – ничего не завалить из-за своих «никому не нужных страданий», как называл свое состояние сам мальчик. А еще, как ни странно, из хандры его вызволял Оливер Вуд, постоянно тормоша сонного (из-за зелий) ловца, требуя выиграть матч. Конечно, тренировки Гарри никогда не пропускал, но ловил снитч чисто на автомате, не слушая своего капитана, который под конец кричал так, что уши закладывало. К тому же, ловца постоянно доставал Малфой со своими дружками, а рассеянный мальчик то падал, то не успевал уклониться от пакостного, но мелкого проклятия. В итоге, Оливер снарядил «операцию по защите Гарри Поттера», и теперь гриффиндорца практически везде сопровождала его команда.
Матч прошел отвратительно. Гарри, измотанный такой грязной игрой со стороны слизеринцев, почти упал в объятия команды, желая только одного: пойти, наконец, в башню и лечь спать. Но вопящая и ликующая толпа гриффиндорцев с ревом и ликованием выкатила на поле, чтобы с такой же бешеной необузданностью поздравить команду, только что выигравшую кубок по квиддичу впервые за семь лет. Но от растерзания мальчика спасли близнецы, которые еще во время каникул заметили пришибленное состояние своего ловца. Они подхватили «героя дня» под руки и направились в раздевалку, клятвенно убедив всех, что уж на праздновании гриффиндорцы успеют как следует отблагодарить Поттера, отбив несчастному всю спину дружескими тычками и похлопываниями.
Уже внутри мальчик по привычке занял самую дальнюю кабинку, заблокировав дверь душевой чарами: Гарри не мог позволить кому-либо увидеть Черную Метку.
Подставившись под струи горячей воды, он расслабленно улыбнулся. Теперь радость победы достигла и его. Надо же, он справился! Не подвел свой факультет, утер нос Малфою в честном (со своей стороны) бою, порадовал Сириуса, что пришел посмотреть на матч. Гарри видел черного пса внизу, у подножья трибун, и махнул ему рукой, не заботясь, что его жест могут неправильно понять.
– Гарри, как все прошло?
Рон, сидящий рядом, с опаской посмотрел на Гермиону, гадая, в каком она настроении. Но девочка была настроена вполне дружелюбно – видимо, экзамены прошли без особых проблем, несмотря на все ее жалобы.
– Ты, знаешь, вполне неплохо.
«Это произойдет сегодня ночью.»
– Трелони заставила смотреть в хрустальный шар…
«Темный Лорд вернется в своем былом могуществе, опаснее и сильнее, чем когда-либо.»
– ..Я наплел всякой ерунды, но, кажется, она мне не поверила.
Гарри непринужденно улыбнулся, чувствуя, как внутри все сворачивается в тугой комок страха. В ушах все еще стоял потусторонний голос профессора Прорицаний, слова, что он услышал пару часов назад.
«Давний слуга вновь поклянется на верность своему хозяину, воссоединившись с ним еще до наступления полуночи. Сегодня решится судьба пяти человек, один из которых умрет.»
– Другого от этой шарлатанки я и не ожидала. – Гермиона фыркнула, но тут же прищурилась. – А что с остальными предметами? Просто… Ты выглядишь бледным.
– Переволновался на Защите, но вроде как справился.
– Уж ты-то точно ее сдашь на «Превосходно». – Закатила глаза девочка.
Они сидели в Большом Зале, разглядывая громко переговаривающихся студентов, гадая, кто на что сдал экзамены. Гарри нервно тряс ногой, пытаясь убедить себя успокоиться.
«Гермиона права, она просто шарлатанка. Решила вновь потешить себя очередным проклятием в мою сторону. Но.. Мерлин, она говорила о Реддле. Она назвала его «Темным Лордом». Боже, пусть это не будет Волдеморт, что пытался меня убить на первом курсе.»
Внезапно прямо в тарелку с рисом шмякнулось письмо. Рон весело фыркнул, наблюдая как ошеломленный друг стряхивает с себя разлетевшийся во все стороны рис. Тихо ругнувшись, Гарри быстро распечатал письмо.
«Встретимся в десять вечера у кромки Запретного Леса. Я тебя найду. Нужно поговорить о предателе, он попытается сбежать, но сегодня мы сможем его поймать. Пожалуйста, никому не говори, это может обернуться катастрофой. Гарри, мы сумеем восстановить справедливость!
Питер.»
«Так значит, он жив.»
– Рон, Гермиона, мне нужно с вами поговорить. Наедине.
Они переглянулись и послушно встали вслед за мальчиком, направившись на выход из Большого Зала. Зайдя в пустой кабинет, Гарри показал записку друзьям.
– Питер? Кто это? – Гермиона нахмурилась.
– Друг моего отца и Сириуса.
– Что? Почему мы слышим об этом впервые? – Рон обиженно насупился.
Гарри виновато потупил взгляд, про себя решив, что ни за что не скажет, кем все это время была Короста. Да Уизли удар хватит.
– Это была не моя тайна. Он попросил все держать в секрете.
– Погоди-ка. – Глаза юной волшебницы округлились. – Питер? Питер Петтигрю? Но как…
– Помнишь, я однажды сказал: все в этой жизни можно подстроить. Сириус не убивал Петтигрю.
– Но где же тогда он был, все это время?
– Скрывался. – Гарри вздохнул. – Сейчас не это важно. Я собираюсь туда пойти.
Друзья напряженно посмотрели на гриффиндорца. Заметив, что Гермиона открыла рот, чтобы возразить, Гарри быстро продолжил:
– Это взрослый мужчина, волшебник, окончивший Хогвартс. В Запретном Лесу будет Сириус, к тому же. Ничего не случится. Но я должен убедиться, что преступника поймают. Я должен быть там.
Гарри вспомнил слова Трелони про слугу Волдеморта. Не он ли попытается до него добраться? Не поэтому ли Питер говорил, что это так срочно? Мальчик не должен дать пророчеству сбыться.
– Я тоже иду. – Ответил Рон после нескольких секунд раздумья. – Подумаешь, познакомлюсь с еще одним другом твоей семьи. Из-за Блэка мы тоже боялись, помнишь, Герм? Но все было хорошо. Хороший мужик, все дела…
Девочка колебалась, поэтому Гарри добавил:
– Мы не станем самостоятельно искать преступника, я обещаю. И тут же позовем преподавателей, если Питер его поймает.
– Ну хорошо. – Сдалась гриффиндорка. – Но учтите, я иду с вами. Надо же проследить, чтобы вы ни во что не ввязались, олухи…
Гарри рассмеялся и кинулся обнимать друзей, чувствуя, как от сердца медленно отступал страх. Ему было нечего бояться в компании своей семьи. Любая авантюра казалась пустяковым делом, а опасности – несущественными. Рон смущенно заворчал, неловко похлопав мальчика по спине, а Гермиона только вздохнула, кинув взгляд на большие механические часы посреди класса.
– Нам осталось три часа, между прочим. Мне еще нужно сдать в библиотеку книги, а тебе, – она вырвалась из дружеских объятий и ткнула в сторону Гарри пальцем. – Тебе надо бы захватить из башни мантию-невидимку. Если ты не помнишь, то по ночам выходить из Гостиной строго запрещено. Увидимся.
Она быстрым шагом покинула кабинет, а Рон покачал головой.
– В этом году она нарушает еще больше правил, чем обычно. Красота.
Гарри согласно кивнул, и они неспешно двинули в сторону башни Гриффиндора.
В условленное время Золотое Трио Гриффиндора уже стояло у темной громады леса. Деревья качались под ветром, а в Хогвартсе зажигались огни. Солнце постепенно садилось, опуская длинные жуткие тени от Запретного Леса: приближалась ночь.
Гарри сбросил мантию, убедившись, что он и его друзья надежно скрыты за деревьями.
– Ну и как он нас найдет? – проворчал Рон, зорко поглядывая на каждую ветку, так как уже успел нарваться на свисавшего с нее паука.
– Я… Я не знаю.
Спустя пару минут рядом зашуршали кусты, заставив юных волшебников вздрогнуть. К ним навстречу вышел мужчина, нервно теребя край потрепанной мантии и держа в руках..Карту Мародеров.
– Твоя карта! – воскликнул Уизли, во все глаза уставившись на незнакомца.
– Здравствуй, Питер. – Гарри вежливо поздоровался, немного неловко переминаясь с ноги на ногу. – Это мои друзья, Р…
– Рон Уизли и Гермиона Грейнджер, да, я видел. – Питер быстро указал на карту. – Прости, это я у тебя ее одолжил, мне нужно было… Нужно было скрыться, а карта очень помогла в этом.
