Текст книги "Мы больше не проснемся (СИ)"
Автор книги: Arvey
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 75 страниц)
Мальчик не стал тревожить крестного, только убрал фужер обратно в буфет и аккуратно вытащил журнал из-под руки. Теперь его путь лежал в библиотеку.
Гарри немного разочарованно вздохнул: он ожидал большего. Чего-то внушительного, подстать мрачному поместью. Но это был лишь светлый просторный зал, заставленный шкафами. Библиотека Хогвартса была в несколько раз больше. Но совсем отчаиваться Поттер и не думал – главное не размер, а само содержимое. Подойдя к первому стеллажу, он провел ладонью по книгам, стирая пыль. Некоторые названия были на незнакомых языках, на некоторых надписей не было вообще. С чего начать поиск, Гарри не знал, поэтому выбрал первую попавшуюся книгу.
К концу дня глаза болели, а плечи затекли. На столе аккуратной стопочкой лежали бегло просмотренные книги и стояла давно остывшая кружка чая.
Сириус заглянул к нему в девять вечера, потирая глаза и сонно щурясь. Похоже, несчастного волшебника одолевало похмелье.
–Гарри, ты что, тут весь день проторчал? Надо и перерыв делать.
Мальчик согласно кивнул, отодвигая от себя фолиант о запретных чарах. Читать подобное было странно. Гарри чувствовал и интерес, и отвращение, и трепет, и страх. Темная магия пугала его, но и привлекала с той же силой, как и все запретное. Почему их отнесли к классу темномагических проклятий? Для чего нужна Жертва? Почему подобные чары запрещены? Обыкновенное детское любопытство сыграло свою роль, благодаря которому Гарри вышел за рамки собственных запретов: ни при каких обстоятельствах не связываться с Темной Магией. Отвращение к подробно описанным ритуалом прошло после третьей книги, а страх быть уличенным в своем любопытстве ослаб уже после первой. Он же не станет использовать подобные чары, в конце концов. Так почему бы просто не почитать о них? Так размышлял мальчик, сам того не замечая, как зачитывался определенными темами, позабыв о первоначальном поиске. Приход крестного немного выбил из колеи. Только сейчас Гарри осознал насколько устал и продрог.
“Кошмар! Я становлюсь Гермионой. Нет, конечно, я по собственному желанию взялся искать информацию о хоркруксах, но… Как я мог так сильно увлечься подобным? Эти книги о Темной Магии… Но теперь я понимаю, почему Том так заинтересован в ней. Она дает определенные преимущества, позволяет достичь цели быстрее и качественнее, но цена… Именно поэтому я лучше потрачу немного больше времени и сил, нежели погублю чью-то жизнь или воспользуюсь нелегальными ингредиентами. “
Практически вся Темная Магия основана на Жертве. Будь то кровь или магия волшебника, жизнь человека или животного. Гарри стыдился собственного интереса, иногда даже нарочито громко захлопывая книгу и ругаясь на нее, словно кто-то мог уловить этот постыдный момент его интереса. Словно кто-то мог увидеть ребенка, заинтересовавшегося Темной Магией.
–Прости, я совсем не следил за временем. – Гарри с удивлением обнаружил, что все его руки покрыты пылью. Та же проблема была с коленями и грудью мальчика. – Ну вот, теперь еще и стирать придется.
–Хозяюшка. – Хмыкнул волшебник. – Пошли ужинать. Я приготовил омлет.
Гарри сдержал смешок, разглядев старательно скрытую гордость Сириуса, позволяя волшебнику закинуть руку себе на плечо и увести за собой в столовую.
Мальчик с тихим вздохом смотрел на черный, странного вида “омлет”, с грустью вспоминая вкуснейшую, но давно съеденную рыбу. Сириуса обижать своим отказом не хотелось, поэтому Гарри принялся за еду, понадеявшись не пролежать с отравлением весь завтрашний день. Неумение Сириуса готовить немного расстроило мальчика, но он ни в коем случае не винил мужчину. Понятное дело, где бы ему тренироваться в готовке последние двенадцать лет, а ведь Блэк действительно старался порадовать крестника. Он проявляет заботу, неумело, но проявляет. И это стоит подгоревшего омлета.
–Ну и дрянь. – Буркнул Сириус, ковыряясь в своей тарелке вилкой. – Ненавижу яйца. Яйца – зло.
–А по-моему, вполне приемлемо. – Пожал плечами Гарри, отправляя в рот последний кусочек ужина. – И никакое они не зло. Не волнуйся, в следующий раз приготовим вместе.
Сириус слабо улыбнулся на последнюю фразу, вновь наполнив неизвестно откуда появившийся фужер вином. Гарри следил за его действиями с приподнятыми бровями.
–Не многовато ли на сегодня? Ты что, пьяницей стать хочешь?
–А, не переживай ты так. – Сириус вновь отмахнулся. – У волшебников нет привыкания. Это магглы страдают дурными привычками и зависимостями.
Гарри не стал возражать. Блэк – взрослый человек, и он сам решит, что ему нужно.
–Ты сумел найти что-нибудь?
–Нет. Я успел просмотреть лишь три полки. – Немного раздосадованно ответил мальчик. – Все книги вразброс, а я даже примерно не знаю где искать. Боюсь, нам все-таки придется задержаться в этом доме.
–Не сказать, что я хочу задерживаться тут надолго…
–Прости.
Гарри потупил взгляд, нервно крутя подаренное Реддлом кольцо на пальце, но Блэк тут же замахал руками:
–Я особо не парюсь по этому поводу, оставайся сколько захочешь. Это и твой дом тоже.
Заслужив полный немой благодарности взгляд, Сириус глотнул вина прямо из бутылки. В последнее время его одолевали не самые приятные мысли, как ни странно, уходящие прочь при пятом бокале спиртного. Мужчина не сильно тревожился по поводу распития алкоголя: он не соврал, у магов нет зависимости. Сириус старался отмахнуться от совести и навязчивых мыслей о неправильности его поступков, ведь теперь он обязан заботиться о мальчике. Не подавать дурной пример, не показывать себя с подобной стороны. И он действительно переживал, боялся упасть в глазах крестника, потерять доверие. Блэк хотел стать надежной опорой, достойным родителем, но как это сделать, волшебник не имел ни малейшего представления. С маленьким Гарри обычно сидела Лили, опасаясь оставлять сына на двух безголовых лучших друзей. Нет, Джеймсу она доверяла, но не дуэту Мародеров. По отдельности они еще могли оставаться серьезными, но вдвоем превращались в сплошное смеющееся и кричащее яркое пятно.
Сириус не умел быть родителем. Как и не смогли ему стать семьей собственные. Он не знал, с кого брать отцовский пример, не знал, как воспитывать детей и что им вообще нужно. Книжки? У Гарри есть целая библиотека. Игрушки в его возрасте уже не нужны – паренек через три года станет совершеннолетним. Маги вырастают намного быстрее простецов. Насчет одежды Сириус не переживал – не голым ходит, и ладно. В этом они с Гарри были похожи. Мальчик точно так же не видел смысла приобретать большое количество вещей, тогда как можно вполне обойтись парочкой футболок. И чем развлечь крестника Блэк не знал. В голову лезли картины из прошлого, где Джеймс с радостью кидался в очередную авантюру, подталкивая к этому и Блэка. С Поттером-старшим было легко, они были слишком похожи. Но вот Гарри…
“Сомневаюсь, что ему придется по душе мой прежний образ жизни. Я еще многого о нем не знаю, но Гарри, скорее, больше похож на Лили и Ремуса, нежели на своего отца или меня. Хотя, как бы хотелось.. Чтобы мальчик был копией Джеймса не только внешностью. Было бы куда проще и веселее.”
Блэк ругал себя, ругал последними словами, но все равно всем сердцем желал “другого Гарри”. Он все еще продолжал надеяться, что разглядит в крестнике своего умершего друга. И из-за этих мыслей волшебник продолжал убиваться, презирая самого себя за эгоистичное желание.
После трех недель проживания на Площади Гриммо, дом можно было назвать вполне уютным (насколько уютным это место вообще может быть). Исчезла многолетняя пыль, а мебель сияла своей чистотой.
Жить с Сириусом было тяжело. Нет, бездельником он не был, но после нескольких испорченных обедов Гарри выгнал крестного из кухни и отныне твердо решил готовить сам. Уборкой, по большей части, занимался только мальчик: Блэк взял за привычку расшвыривать кругом свои старые вещи, ругая свою семью последними словами. Ему было нелегко переживать не самые приятные воспоминания вновь.
Но Гарри не жаловался. Поттеру искренне нравилось чувствовать себя хозяином в доме, ходить по магазинам, готовить и стирать, заботиться о непутевом крестном. Мальчик точно не знал, как должна выглядеть настоящая семья, Дурслей он даже не вспоминал, не считая их образцом для подражания. Поэтому и считал, что подобные семейные отношения истинно верные. Правда, иногда Блэк его мыслей совсем не разделял. Мужчина считал это место чуть ли не тюрьмой. Гарри замечал его тоскливые взгляды, жадное чтение последних новостей и все более частые уходы из дому. Но иногда Блэк умудрялся вытянуть крестника за собой.
И еще ни разу они не смогли избежать неприятностей, будто Сириус стал магнитом для проблем.
Как-то раз, Сириус уговорил Гарри сходить в парк развлечений. Поттер пару раз бывал в подобном месте, но принимать участие в развлечениях Дурсли не позволяли, поэтому мальчик на предложение крестного согласился почти сразу. Они использовали оборотное зелье из сохранившихся запасов, приняв вид привлекательной блондинки (Сириус) и русоволосого подростка с россыпью веснушек по всему лицу (Гарри). Блэк клятвенно уверил мальчика, что действие зелья продлится целый час, по истечению которого они примут по второму флакончику. Правда, они потратили целых десять минут, проторчав у большого зеркала – Сириус все никак не мог налюбоваться формами своей женской внешности.
Вот только они не рассчитывали наткнуться на компанию выпивших мужчин, которые на обратном пути преградили волшебникам путь. Сириус честно пытался изобразить напуганную женщину, но дрожащие от смеха губы выдавали его с головой. Гарри стоял в сторонке, чувствуя, как пропадает эффект Оборотного, с насмешкой ожидая, когда магглы увидят, кого решили подцепить. И верно, спустя пару минут перед обалдевшими простецами вместо милой девушки предстал здоровенный мужик в платье.
Кажется, мигом протрезвевшие магглы побили свой рекорд скорости, стремительно убегая от хохотавшего Блэка. Гарри не выдержал и присоединился к заразительному смеху, не в силах смотреть на комичный вид мужчины в женской одежде. Приняв еще одну порцию оборотного, они продолжили свой путь, решив перед возвращением домой заглянуть в неприметную кафешку – Сириусу совершенно не хотелось обратно в мрачный блэковский “склеп”, как его окрестил Гарри. Заказав кофе с пирожными, они делились впечатлениями об аттракционах, где побывали за прошедший час. Блэк выглядел по-настоящему счастливым и умиротворенным, что было заметно даже сквозь незнакомые черты лица девушки. Что-то истинно блэковское проскальзывало в ее глазах, а мимика выдавала волшебника с головой. Гарри думал, что смог бы узнать своего крестного в любом обличье, в любом чужом лице.
Пару дней спустя, крестный утянул ребенка в театр, где они при странных обстоятельствах попали в драку. Сидевшие рядом парни что-то не поделили и совершенно случайно налетели на Блэка. Тот с радостной улыбкой обрушил кулак прямо в лицо незадачливому драчуну, словно только и ждал, как бы развлечься: выбранная постановка показалась Сириусу скучной. Как бы Гарри не старался утянуть разбушевавшегося мужчину за собой на выход, тот раззадоривался все сильнее, втягивая близсидящих людей в единое месиво дерущихся. В итоге все закончилось маггловской полицией, где Гарри сидел, ожидая Блэка, прикрыв горевшее от стыда лицо рукой. Сириус стер память полицейским, но легче от этого мальчику не стало. И весь вечер он ворчал, исправно меняя холодные компрессы на лице и груди мужчины, где кожа была покрыта багровыми синяками и ссадинами. Несмотря на повреждения, Сириус оставался ужасно довольным случившимся, чем еще больше раздражал мальчика. В маггловском полицейском участке он был готов провалиться сквозь землю. В итоге Гарри целую неделю не позволял Сириусу выйти за порог дома, то отчаянно ругаясь, то уговаривая не совершать подобные безрассудные поступки.
Гарри уже пятый час сидел в библиотеке, пролистывая книгу за книгой. Он поежился от холода, пряча оледеневшие пальцы в рукава, и решительно отложил от себя недочитанную книгу. Голова болела, а внимание к тексту ослабевало – пора было сделать перерыв.
Прошел целый месяц поиска, за который мальчик не нашел даже крупицы интересующей его информации. Блэк мрачнел с каждым днем, топя свое раздражение и депрессию в алкоголе, а Гарри терял надежду. В последнее время его посещала мысль бросить поиск: Сириус отчаянно не хотел оставаться на Гриммо. Да и безрезультатность потраченных сил сильно угнетала и разочаровывала.
Гарри медленно поднялся с кресла, разминая затекшую спину, и двинулся в сторону выхода из библиотеки. Мальчик поднялся на самый верх, где продолжительное время прятался в своих мыслях, опасаясь будущего. Он даже в прошлом не мог разобраться, а что говорить о грядущем?
Облюбованное на чердаке место являлось стареньким потертым от времени диваном, куда мальчик постелил чистый плед. Гарри тут же набросил его на плечи, укутавшись в мягкую ткань по самую макушку. Несмотря на летнюю жару, дом был словно погружен в вечную зиму. Серые стены казались обледенелыми, покрытыми тонким слоем льда. Гарри не раз подходил к ним, касаясь шероховатой поверхности, будто во сне, но натыкался лишь на сухой и даже теплый камень. Это напоминало сумасшествие, безумный ритуал, каждый день проверять чертовы стены, касаться этого призрачного холода. Гарри чувствовал, как сам постепенно превращается в лед. Ни камин, ни теплые вещи, ни несколько одеял не могли спасти от этого холода, который все больше сводил мальчика с ума. Он не мог сконцентрироваться, подолгу сидел на одном месте, погруженный в мысли, терялся во времени. Мальчик не помнил, о чем в тот момент размышлял, не помнил, зачем сел напротив старых стен, разглядывая пожелтевшие от времени обои. Гарри смотрел на свои руки и видел хрупкий лед. Обезображенная ожогом кожа пальцев правой руки напоминала причудливые узоры инея, а изо рта, – мальчик мог поклясться в этом, – исходили едва заметные клубы пара. Это было безумием, подступающим сумасшествием, с которым Гарри даже не боролся – он попросту не замечал своего состояния.
Поттер медленно перевел взгляд на старый шкаф, пытаясь вспомнить, а был ли он тут два дня назад.
“Он кажется знакомым. Почему я никогда не обращал на него внимания? Что в нем?”
Гарри нехотя свесил ноги на пол, скривившись от неприятных ощущений: от холода он не чувствовал онемевших пальцев. Подойдя к шкафу, мальчик нерешительно дернул за ручку, со скрипом распахнув дверцу. Внутри оказался старый портрет незнакомой женщины, задремавшей в мягком кресле. У нее были черные волнистые волосы и высокий лоб, что несомненно говорило о принадлежности к семейству Блэк. Гарри осторожно вытащил картину наружу, сдув с нее большую часть пыли и поставив у стены. Сам же он сел возле нее на пол, поджав под себя ноги и стянув с дивана плед.
–Эмм… Здравствуйте? – Гарри не знал, как отреагирует незнакомка (мальчик все еще помнил сумасшедшие крики матери Сириуса), но интерес был сильнее страхов. – Простите, вы меня слышите?
Женщина медленно раскрыла глаза и свела к переносице густые темные брови.
–И кто же это решил меня навестить?
Гарри угрюмо ковырялся вилкой в салате, периодически бросая рассерженные взгляды в сторону крестного. Тот стойко переносил настроение мальчика, деланно не замечая его потуги начать разговор. Наконец, не выдержав подобной стойкости со стороны мужчины, Гарри заговорил первым:
–Я видел газету.
Сириус вздрогнул и поморщился: он совершенно забыл о Хэдвиг, доставляющей мальчику Ежедневный Пророк. Блэк отложил в сторону столовые приборы и откинулся назад, приготовившись слушать нотации Поттера.
–Ты же обещал не высовываться. Обещал, Сириус.
–Ой, да брось. Невинная шутка, меня им в жизни не поймать!
Гарри стукнул ладонью по столу, окончательно рассердившись.
Этим утром он увидел в Пророке статью, полностью посвященную вчерашним событиям в маггловском Лондоне, где десятки очевидцев видели разыскиваемого преступника, который превратил присутствующего рядом репортера в огромного кабана. Конечно, магглам подчистили память, но шумиха поднялась знатная. Гарри не поверил своим глазам: Блэк говорил, что уходил в магазин, а на деле опять искал неприятности.
–Сириус, так нельзя. Ты не можешь просто взять и творить колдовство на глазах у магглов.
–Нельзя? – немного высокомерно переспросил Блэк, рисуясь. – Я опасный преступник, мне все можно. Не думаю, что это хоть как-то ухудшит мое положение.
–Конечно, поэтому обязательно нужно подвергать себя опасности! Мерлин, что тебе сделал тот несчастный?!
–Докопался. – Буркнул Блэк. – Он узнал меня и решил заснять на камеру. Я просто помешал ему, чего так кричать-то?
–На глазах у всей площади?!
–Ну а что мне оставалось делать?! Меня уже узнали, так почему бы немного не развлечься?! Я думал, ты развеселишься, когда узнаешь!
–Я не Джеймс, и никогда им не буду! – Гарри вскочил со своего места, опрокинув бокал с соком.
–И очень жаль! Джеймс бы поддержал меня, а не орал как ненормальный! – Сириус тоже поднялся, едва сдерживая злость. – Лучше бы тут сидел он, а не ты!
Гарри осекся, услышав его слова. Отшвырнув ногой стул, он стремительно покинул столовую, чувствуя сильную обиду и злость. Глаза слезились от переполнявших его чувств, а губы дрожали. Слова Сириуса задели за живое, но показывать свои слезы он не хотел. Гарри поклялся себе, что будет сильным, что ни за что не покажет собственную слабость.
Блэк опомнился спустя несколько минут, пораженно замерев от осознания сказанного. Подорвавшись на месте, он кинулся в свою бывшую комнату, где рассчитывал найти крестника. Блэк чувствовал острую ненависть к себе, проклинал свои слова, свой порыв. Что прежде говорил на горячую голову, чем думал.
“Урод, мерзавец, кретин. Я не достоин его прощения, не достоин вообще быть крестным Гарри. Я действительно сказал подобное мальчику, я сказал это вслух. Я монстр.”
Он ворвался в комнату, застав Гарри спокойно сидящим на кровати. Подскочив к мальчику, Блэк упал возле него на колени, притянув в стальные объятия, пряча лицо на груди. Сириус не находил слов извинения, лишь сжимал удивленного крестника все сильнее, боясь даже взглянуть в его лицо. Гарри устало вздохнул, положив ладонь на мягкие кудри вздрагивающего волшебника, медленно погладив его по голове.
–Ну и чего ты плачешь? Все в порядке, Сириус, я понимаю, что тебе тяжело сидеть в четырех стенах, а мой папа был бы куда веселее. Я не обижаюсь, правда. Мне иногда даже стыдно, что постоянно на тебя ворчу. Сириус, ну же.
Гарри мягко приподнял лицо Блэка, заставив того посмотреть себе в глаза. Мужчина и правда плакал, беззвучно, горько, тяжело. В тот момент Сириус был таким открытым, казался таким беспомощным, что Гарри не нужно было быть легилиментом, чтобы узнать, о чем думал его крестный. Блэк безумно скучал по Джеймсу. Невыносимо, до боли и страшных страданий ему не хватало лучшего друга. И он каждый день видел перед собой его копию, терзаясь все больше и больше. А теперь ненавидел себя за это. Ничего не мог поделать со своими чувствами, с безумной болью желал вновь увидеть Джеймса, но с точно такой же силой любил и Гарри, настоящего Гарри, которого он научился отделять от воспоминаний прошлого.
Мальчик вновь вздохнул, чувствуя, как тугой узел обиды растворяется в этих родных, полных сожаления глаз. Гарри знал, что сейчас Блэк ненавидит себя лютой ненавистью, себя и свои слова. Что мужчина действительно любит его, больше жизни любит. И таить обиду на такие сильные чувства было попросту невозможно.
–Все в порядке. – Гарри тепло улыбнулся и обнял Блэка, сползая к нему на пол и прикрывая глаза. От мужчины шло невероятное тепло, что прогоняло прочь ненавистный холод и странное помешательство, сводившее мальчика с ума. – Все хорошо.
–Прости меня. Все это время я только и делал, что искал неприятности. А теперь ранил тебя, хотя обещал беречь. Пытался стать хорошим родителем, а на деле оказался недостойным своих клятв. Дважды предателем.
Гарри всерьез обеспокоился состоянием крестного: тот говорил глухо, без привычной ему горячности. Он спрятал глаза от мальчика, уткнувшись тому лицом в макушку. Мальчик знал, как в моменты откровений бывает трудно говорить вот так, показывая свои истинные чувства, открывать собственную слабость, поэтому не препятствовал Блэку, хотя очень хотел заглянуть в глаза, заставить посмотреть на себя, показать, что мужчина целиком и полностью прощен, любим и очень важен.
–Глупости говоришь. Ты такой непутевый. – Гарри почувствовал, как сознание растворяется в призрачном звоне губительного холода. Перед глазами все расплывалось, а на стенах вновь чудился лед. Он с трудом подбирал слова, собирая последние крупицы смысла, пытаясь сохранить чистый разум и свое присутствие в разговоре. – Смотри, я вообще вожусь с убийцей моей семьи, а ты все равно остался рядом со мной. Как я могу тебя презирать? Я счастлив, что ты мой крестный. Правда, превращать того репортера в свинью было просто ужасно. Бедный маггл!
–Он того заслужил. – Пробурчал Блэк, попытавшись незаметно утереть слезы. Слова мальчика послужили чуть ли не манной небесной, залечивая душевные раны, которые он наносил сам себе. – Тыкал своей громадной камерой в мою сторону, вот и получил по заслугам.
–Ты неисправим. – Покачал головой Гарри. – Ты не против, если я лягу? Что-то я нехорошо себя чувствую. В доме ужасно холодно, надо бы разжечь огонь во всех каминах.
–Да, конечно… – Неуверенно ответил Сириус, отстранившись и внимательно посмотрев в лицо Поттера. – Выглядишь неважно. Может, ты заболел? Черт, у меня нет никаких лекарств!
–Завтра что-нибудь придумаем.
Гарри мягко отстранил от себя мужчину и залез под одеяло, чувствуя, как веки наливаются свинцом. Спать хотелось катастрофически. Сириус поправил одеяло и накинул сверху покрывало. Мужчина огляделся и недоуменно нахмурился: в комнате стояла жара.
Юный гриффиндорец не хотел ложиться так рано, ведь он еще обещал заглянуть к миссис Блэк на чердаке. В голове все еще крутилась ее странная фраза: “Так ее дочь все-таки смогла пойти по стопам матери. Добро пожаловать в поместье Блэков, юный мистер Мракс.”
========== Глава 33. ==========
Проснулся Гарри рано утром, когда бледный свет нового пасмурного дня заполнил комнату, делая ее блекло-серой и неживой. Мальчик зябко поежился и подавил сонный зевок. В ванной комнате стояло ведро с ледяной водой, из которого он нехотя умылся, стуча зубами и трясясь: вода от “Агуаменти” всегда была холодной, а к утру остывала еще больше. Проверив первым делом наличие Сириуса в доме, Гарри заварил крепкий чай и, прихватив с собой кружку, двинулся в сторону чердака. Миссис Блэк еще спала, привычно откинувшись на спинку кресла. Пару секунд поразмыслив, Гарри стащил с комнаты пару одеял и покрывало, соорудив напротив картины некое подобие гнезда – мальчик продолжал сильно мерзнуть. Горячий чай немного помогал, а теплое одеяло сдерживало крохи тепла. Мальчик пристально разглядывал женщину, пользуясь моментом ее сна: она имела такой скверный характер, что прошлым вечером Поттер боялся лишний раз даже поднять глаза в ее сторону. Это было одним из самых странных знакомств в его жизни.
-И кто же это решил меня навестить?
Гарри вздрогнул от неожиданности. Голос женщины был так же холоден, как и дом Блэков. Суровый взгляд темных глаз будто пронизывал насквозь, читал и изучал побледневшего мальчика. Гарри нервно сжал пальцами край покрывала, которое стало частым компаньоном в этом ледяном пустынном доме.
–Извините, что разбудил вас, миссис Блэк.
Она уже более снисходительно кивнула, а взгляд немного смягчился. Даже воздух в комнате, казалось, потеплел на пару градусов. Миссис Блэк внимательно рассматривала растерянного мальчика, пока не решив, что с ним сделать. Гарри чувствовал неловкость: он был так укутан покрывалом, что торчала одна голова. Кто знает, насколько эта дама чтит этикет?
–Твое лицо мне незнакомо, юноша. Ты гость в особняке?
Мальчик отрицательно покачал головой.
–Теперь им владеет мой крестный, мэм. Так что это и мой дом тоже.
–Любопытно. – Женщина недобро прищурилась. – Насколько далеко зайдет твоя ложь, маленький вор. Крестник Лорда Блэка никогда бы не позволил себе сидеть прямо на голом полу, обложившись тряпками подобно домовому эльфу.
–А разве Леди Блэк позволила бы поместить собственный портрет на пыльный чердак? – возмутился мальчик, вовремя вспомнив, что испугался, по сути, обыкновенной картины. Вот еще не хватало, чтобы его отчитывал старый холст! – В шкаф, пыль собирать!
Замолчав, Гарри мигом растерял весь свой пыл, смутившись от собственной грубости. Чтобы скрыть неловкость, он сделал вид, что поправляет спавшее с плеч покрывало.
–Неужели… – Миссис Блэк сильно переменилась в лице, подавшись вперед. Ее глаза были широко распахнуты, а хмурые морщинки разгладились. – Так ее дочь все-таки смогла пойти по стопам матери. Добро пожаловать в поместье Блэков, юный мистер Мракс. Мое имя Матильда Блэк. Тебе нужно было представиться сразу, дабы избежать подобных сцен.
От удивления лицо мальчика вытянулось. Он не ожидал услышать до боли знакомую фамилию.
–Что?…
–Разумеется, я не смогла сразу понять, кто передо мной. – Несколько высокомерно продолжила женщина, взяв себя в руки. – Долгие годы эти Мордредовы Мраксы были все на одно лицо, что делало их легко узнаваемыми любой прослойке общества. И что я вижу? Совершенно свежие черты лица, незнакомая мимика и полное отсутствие манер. Не думала, что этот день когда-нибудь произойдет. Ирис все-таки сделала это.
–Простите, но вы о ком? – осторожно спросил мальчик.
–О матери Меропы, конечно.
Гарри непонимающе уставился на портрет. О чем она вообще говорит? При чем тут мама Реддла? Почему миссис Блэк приняла его за одного из Мраксов?
–Как вы поняли, что перед вами наследник Мраксов? – решился на ложь мальчик, сильнее сжав в холодных пальцах покрывало.
Любопытство загубило оставшиеся зачатки здравого смысла.
“Да что может случиться? Это всего лишь портрет.”
–О, это кольцо я ни с чем не перепутаю.
Мальчик кинул удивленный взгляд в сторону правой руки, где на указательном пальце поблескивал черный камень с гербом.
“Ну спасибо, Реддл, удружил. Ты умудряешься быть виновником всех моих бед даже находясь так далеко отсюда. Или… Моих невероятных удач?…”
И впервые в жизни мальчик подумал о возможной выгоде вранья. О тайнах семьи Мракс, об этом странном кольце. Эта женщина жила в поместье, а значит вполне могла знать все содержимое книг в библиотеке. Тогда почему бы не расспросить портрет?
“Судя по ее тону, она была вполне дружна с предками Тома. По крайней мере, с его бабушкой. Она все равно останется на чердаке, Реддл ничего не узнает. Это всего-навсего старая картина, что может случиться?” – Повторял себе как мантру парень.
–Удивительно, что Мраксы смогли зарыть топор войны, раз уж избрали носителя фамилии Блэк твоим крестным отцом. – Продолжала говорить миссис Блэк. – Полагаю, Ирис обо всем позаботилась. Уже в детстве твоя мать не подавала надежды стать сильной и умной колдуньей, так что единственный вывод – это была твоя бабка.
–Я последний живой наследник Мраксов. – Тихо ответил Гарри. – И мать свою я не помню. Вырос в приюте, а про крестного ничего не знал до этого года.
–В маггловском приюте?! Что случилось с Ирис Мракс? – вскричала женщина, вскочив с кресла. – Что значит “последний живой”, что с Морфином? Марволо? И что произошло с твоей матерью?
–Умерли. – Гарри попытался сделать грустное лицо, – мама из-за тяжелых родов. Я не знаю, что случилось с остальными родственниками, но они все мертвы. А о бабушке я даже не слышал.
Миссис Блэк тяжело опустилась обратно в кресло, прикрыв ладонью глаза. Чердак на некоторое время погрузился в тишину, нарушаемую лишь тихим скрипом половиц и мерным завыванием сквозняков по всему дому. Гарри за это время почти унял волнение, боясь, что обман может раскрыться.
–Вы сказали “топор войны”. Блэки когда-то были нашими врагами?
–Не Блэки. – Женщина, наконец, подняла свой потяжелевший взгляд на мальчика. – А я. Это долгая и неприятная история, а на сегодня мой лимит неожиданной правды исчерпан. Слишком много новостей принесло твое появление, мистер Мракс. Мне нужен покой.
Гарри подавил в себе протест и раздражение, понимая, что в этой ситуации нужно будет продемонстрировать всю имеющуюся у него выдержку. Продержать свою ложь до самого конца, быть терпеливым к этой странной ведьме, если он хочет получить свои ответы.
–Прошу прощения, мэм.
–Приходи сегодня ночью. – Она снисходительно улыбнулась. – Думаю, к этому моменту я буду готова продолжить нашу беседу.
И теперь мальчик досадливо морщился на свою слабость, ведь он мог упустить свой шанс узнать о Реддле что-то новое. Может, даже больше, чем тот знает сам. Попасть под направленный на него гнев не хотелось, но прятаться – не выход. Собрав все свое мужество в кулак, Гарри негромко кашлянул, с волнением заметив, как закрытые веки миссис Блэк слабо затрепетали. Увидев перед собой виновато улыбнувшегося мальчика, она презрительно скривилась:
–Никаких манер, никакого воспитания. Маггловская грязь сразу бросается в глаза. Пожалуй, следует переговорить с твоим крестным о должном воспитании.
–Простите меня. – Поттер склонил голову. – Я плохо себя чувствовал, мэм.
–Оправдания! – всплеснула руками Матильда. – У мужчин всегда одни оправдания, будто признать свою вину вы считаете ниже собственного достоинства!
–Нет, что вы! – воскликнул мальчик, стремительно покраснев. – Я очень-очень сожалею, что не пришел вчера и полностью осознаю свою вину за невыполненное обещание.
Изображенная на картине женщина немного успокоилась, видимо, полностью удовлетворенная ответом гриффиндорца. Она надменно фыркнула, а затем величаво махнула рукой:
–Так уж и быть, юный мистер Мракс. На этот раз спишем все на последствия маггловской черни в твоем воспитании.
Гарри проглотил явное оскорбление, постоянно напоминая себе держаться спокойно и беспристрастно.
–Благодарю, миссис Блэк.
–Итак, на чем же мы остановились? – она пристукнула указательным пальцем по подбородку, делано задумавшись. – Ах да, отношения между мной и Мраксами. Что ты знаешь о своей семье, мальчик?
–Мы потомки великого Слизерина. – Уверенно произнес Гарри.
И замер. Потому что больше ничего о предках Реддла не знал.
–О, даже смерть не помешала им вбить в своего единственного наследника эту фразу. – Проворчала женщина. – Они исчерпали свое право на эти слова. Салазар отвернулся от этой семьи уже много лет назад.
