Текст книги "Мы больше не проснемся (СИ)"

Автор книги: Arvey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 75 страниц)

– Верно. Дамблдор поместил его под охрану прямо в школе. Ну и год был, – Гарри содрогнулся. – Мы переносили через всю школу детеныша дракона, которого Хагрид вздумал вырастить сам. Сражались с троллем, ты представляешь? Он чуть не убил Гермиону! Его-то и впустил Квиррелл. Ох, и вредил он нам тогда… Заколдовал метлу, и та пыталась меня сбросить. А мы думали, что это Снейп! Даже отправились спасать камень именно от него, а не от тихого, незаметного профессора. А зельевар все это время нас спасал. Перед камнем была выстроена защита от каждого учителя… Больше всего меня напугали дьявольские силки. Если бы не Гермиона… – мальчик покачал головой, а Реддл с широко распахнутыми глазами слушал дальше. – И трехголовый пес. Трехголовый! И знаешь, как его звали? Пушок!

– И вы убили его? – прошептал Том. Говорить громче он не решался, посчитав, что это будет неуместно. Ему было тяжело слушать рассказ Гарри, будто он сам проходил через все это. Реддлу было нелегко от мысленной картины, где маленький мальчик стоял перед смертоносными и для взрослых волшебников тварями.

– Нет, что ты. Усыпили всего лишь. Он мгновенно засыпал от звуков музыки. У последнего испытания остался только я один. Тогда-то и понял, кто во всем виноват. Последним препятствием было зеркало Еиналеж. Оно показывает самые сокровенные мечты и желания.

– А что видел ты? – тут же спросил Реддл, который, видимо, сильно заинтересовался артефактом.

– Родителей. И родственников. Себя в окружении семьи. Но тогда мне нужно было не это. Квиррелл смотрел в зеркало и видел, как использует камень. Он желал его для получения бессмертия. А я хотел, чтобы камень ему не достался. Поэтому в Еиналеж я увидел себя с камнем в кармане.

– И что было дальше?

– Философский камень оказался у меня в кармане… – прошептал мальчик. – Потом что-то случилось. Я не понял до конца, но Квиррелл почему-то не мог до меня дотронуться. Каждое прикосновение причиняло ему боль. Как и мне. Очнулся я в больничном крыле, а Дамблдор сообщил, что камень уничтожен своим создателем.

– Вот так просто? И все? – с явным разочарованием протянул парень.

– Вот так просто, – подтвердил Гарри, чувствуя, что его история слишком неправдоподобна. Но даже этот недолгий разговор эмоционально вымотал мальчика.

– А что случилось с вашим профессором?

– Умер.

Том ничего на это не ответил, лишь крепче прижал к себе Гарри.

– Почему с этим не разобрались ваши преподаватели?

– Ну… Дамблдора не было в школе, а они… не поверили, что Снейп решил украсть камень. Это, конечно, был и не он вовсе, но камень-то все равно попытались выкрасть.

– И вы, одиннадцатилетние дети, решили, что сможете одолеть взрослого волшебника? – прошипел Том. – Баранье упрямство и храбрость, доведенная до абсурда.

– Я не геройствовал. Мы просто пытались его остановить.

– Отвратительный у вас директор. И ты доверишь ему свою жизнь? Да он управляет вами, словно пешками в своей игре. Гарри, неужели ты не видишь, что тебя только используют? Странно, без понятия, для чего и почему. Но я вижу. Разве другие студенты такой опасности подвергались?

– Тролль бродил по замку, так что – да, – пробурчал мальчик.

– Ага, а кинулись его искать почему-то именно вы, – Реддл скривился, в нем клокотала злость. Теперь, когда он узнал итог своего будущего, в нем начал просыпаться гнев.

– Мы кинулись Гермиону спасать, а не тролля искать! – раздраженно воскликнул Гарри. – И успели как раз вовремя.

– Человеческие чувства – слабость. Именно из-за них вы чуть не погибли.

– Нет. Именно из-за них мы ее спасли. Да как ты не поймешь? Том, наша дружба очень и очень нас выручает. Я держусь за нее, она самое ценное, что есть у человека. Единственное, что вытянуло меня из одиночества и спасло жизнь.

– Теперь я лично позабочусь о том, чтобы ты больше не влипал в неприятности. Больше тебе не придется бороться за свою жизнь, ведь я буду рядом.

Гарри не чувствовал благодарности, лишь колкое напряжение.

– Нет, не будешь. Как только ты вспомнишь самого себя. Дамблдор сказал, что твои воспоминания могут слиться с воспоминаниями тебя нынешнего.

– Ну и что? Это не значит, что я забуду эти дни, – упрямо возразил Реддл.

– Очнись, несколько дней против тринадцати лет ненависти ко мне!

– Пуп земли нашелся.

– Реддл, ты был на его стороне, – Гарри едва удержался от того, чтобы как следует не пристукнуть парня. – Ты вспомнишь свою ненависть, и, поверь, она будет в сто крат сильнее твоей странной привязанности!

– Откуда тебе знать? – неожиданно зло прошипел Том. – Тебе так хочется, чтобы я тебя ненавидел? Так легче, не так ли?! Конечно, от меня именно этого и ждут. Намного проще запереть меня в клетке и ждать, пока мои мозги вправятся на место, чтобы я отправился убивать!

– Я не хочу этого, – Гарри отвернулся и прикрыл глаза. – Я все еще с тобой. Не сбегу, если ты станешь другим и попытаешься меня убить. Я просто не смогу. Потому что я вижу тебя.

Том успокоился так же быстро, тяжело вздохнув и утянув мальчика за собой на диван, устраивая его голову у себя на плече.

– Я действительно хотел вернуть себе память. Считал, что так будет правильно. Ведь это совершенно не мой характер, а лишь последствие моих исправленных воспоминаний. Слишком хороших для моих мыслей. Знаешь, я многое понял и до этого разговора.

Гарри не отвечал, позволив себе наслаждаться близостью парня и его тихим низким голосом.

– Гарри, я проверил свою палочку. Приори инкантатем.

– Что это?

– Это заклинание… Показывающее последние используемые проклятия волшебной палочки. Я был убийцей.

Гарри вздрогнул, и Том прижал его к себе еще теснее, даже не собираясь отпускать мальчика. Только не сейчас.

– Но вот что странно… Если эта волшебная палочка у меня, то что находится у моей более старшей версии? Скажи, я в Азкабане?

– Ты скрываешься. Я ничего не знаю на счет твоей палочки, Том, – хрипло ответил гриффиндорец, – все думают, что ты умер.

– Тогда с чего ты взял, что я жив?

Молчание.

– Ты что, встречался со мной?

Реддл потряс мальчика за плечи:

– Гарри, ответь мне. Я сделал с тобой что-то? Причинил боль? Поэтому ты меня так боялся?

– Н-нет.

– Мерлин, – простонал слизеринец, который мигом уловил ложь. – О, Гарри. Теперь я понимаю твою реакцию. Только теперь я это понимаю. Но объясни мне одну вещь… Почему ты до сих пор рядом со мной? Почему ты остался?

– Ты не виноват, – испуганно отозвался Поттер. – Ты чего? Ты все еще подросток, ты невиновен.

– Но я сделаю это. Если забуду.

– Я простил тебя, – тихо отозвался Гарри, зажмурившись.

«И это правда. Конечно же, я его простил. Он стал мне слишком дорог».

– Гарри, ты… – Том мотнул головой, а взгляд выражал полнейшее недоверие и удивление. – Я убийца. Я стану убийцей.

– Из-за меня погиб профессор Квиррелл. Значит, я тоже убийца.

– Это другое. Ты защищал себя, не пытаясь его убить. А из моей волшебной палочки было выпущено три убивающих проклятия подряд. Это последняя магия, которая ею вершилась.

«Кажется, я знаю, кому они предназначались», – Гарри вцепился в руки парня, как за спасательный круг, чтобы не утонуть в ледяном страхе. Он боялся, что Реддл просто уйдет от него, опять закроется в себе.

«Как глупо. Даже умереть я не боюсь так сильно, как потерять его».

– Мне все равно. И даже тебя из этого времени я больше не могу ненавидеть. Том, ты мне нужен!

Реддл вздохнул и прикрыл глаза, не веря происходящему.

«Почему? Почему? Почему?»

Он искренне не понимал, как Гарри может продолжать желать быть с ним рядом. Парень никогда не встречал настоящей привязанности, не верил в любовь или самоотверженность. И он абсолютно не знал, как теперь вести себя.

«Одно я понимаю точно – я уже не отпущу Гарри. Не смогу противостоять желанию быть с ним рядом. Даже понимая, что причинил ему боль. Даже понимая, что причиню ее в будущем, повзрослев. Может, я и сейчас делаю ему больно. Я обещал защиту, но кто сможет уберечь его от меня? Вот бы память была стерта у него. Нужно обязательно узнать, к кому я примкну. Из-за кого Гарри боялся меня, и почему я причинил ему вред. Даже если я все забуду – до правды докопаюсь хотя бы в этом времени».

Том решительно развернул бледное лицо Гарри в свою сторону, обхватив его ладонями с двух сторон. Они некоторое время лежали молча, разглядывая друг друга.

Реддл чувствовал грустную нежность, наслаждаясь ощущениями. Он и не думал, что такие чувства могут быть настолько приятными. Приятнее, чем холодное безразличие, ликование или мрачное удовлетворение от той глупой мести в лесу. Он смотрел в зеленые глаза мальчика, думая, что мог бы пролежать тут вечно.

– Я не уйду, – тихо сказал Том, а мысленно добавил: «А если сбежишь сам, то я отыщу тебя и запру в самой высокой башне, в самом глубоком подземелье, где тебя уже никто никогда не найдет».

Лицо мальчика озарила легкая улыбка, которая притаилась лишь на уголках губ: робкая и неуверенная.

«Как жаль, что я не могу тебе поверить. Это больно и несправедливо. Я так хочу довериться словам, упасть в этот омут по собственному желанию, пока мой рассудок со мной. Я, в любом случае, никогда из него не выберусь. Я сам нырнул туда, я иду ко дну. Какой смысл смотреть вверх? Видеть призрачное солнце сквозь толщу воды, если мне уже никогда не искупаться в его лучах? Падать во тьму, в самую глубь бездонного омута».

– Тогда пообещай мне кое-что. Когда ты вспомнишь… Пообещай, что скажешь мне, когда это случится. Даже если ты меня возненавидишь, захочешь убить или просто уйти… Скажи мне это.

– Гарри. Этого не случится.

– Обещай, ну!

– Хорошо-хорошо, – Том вздохнул и поцеловал взволнованного мальчика в лоб. А спустя несколько секунд невесело рассмеялся: – Ну и ну. Никогда бы не подумал, что жизнь третьекурсника из Гриффиндора может быть более насыщенней моей.

– Кто знает? Может, в свое время ты сражался с толпой разъяренных гиппогрифов, ты же все равно ничего не помнишь.

– Действительно, – хмыкнул Том. – Знаешь, это странно. Нет чувства, что я что-то забыл. Будто все шло своим чередом, правильно, как и надо. Учился, взрослел. Только вот…

– Что?

– Например, я знаю многих людей достаточно хорошо, чтобы просчитывать каждый их шаг. Только вот в жизни я ни с одним из них не встречался, даже не разговаривал. В таких случаях я и понимаю, что мои воспоминания были частично стерты. Или все дело в моих мыслях. Я знаю множество темномагических заклинаний, но в моей голове нет фрагментов, где я вообще ею интересовался, не то, что изучал.

– Да, странно. Интересно, почему так?

– Возможно, для того, чтобы я не мог быть собой. Убийцей, каким являюсь.

– Но сейчас, рядом со мной, ведь это – тоже ты. И ты им останешься, пусть и где-то глубоко внутри, я верю.

– Гриффиндор, – слабо улыбнулся Том, покачав головой. – Как ты с этим справляешься? Со знаниями о моем будущем?

– Я… – Гарри осторожно подбирал слова. – Смирился. Наверное. Привык к тебе, к нашим встречам. Что уж, все мы не без греха. Подумаешь…

Слизеринец только глянул на него и покатился со смеху, запрокидывая голову назад.

– Нет, ты – нечто!

– Хватит ржать, – Гарри смущенно отвернулся, признав абсурдность своих слов.

– Кстати, а Снейп-то почему так к нам неравнодушен? – поинтересовался Том, отсмеявшись.

– Ну, ты-то на него напал, – ухмыльнулся мальчик. – А я… Не знаю. Просто взаимная неприязнь. Он учился с моим отцом и недолюбливал его. К тому же, я гриффиндорец, а он декан слизеринцев. Вечная вражда, сам знаешь.

– Мы с ним были ранее знакомы? «Ранее» с его точки зрения, разумеется.

– Откуда я знаю? – а вот тут мальчик задумался. Ведь он совершенно ничего не знал о прошлом Снейпа. Уж кто-кто, а он точно подходил на роль сподвижника Волдеморта. – Такое вполне может быть.

– Его ментальные щиты уж очень напоминают мои собственные, – признался Реддл. – Если он действительно со мной имел дело – не подходи к нему.

– Не подходи – ха! Он мой учитель, о чем ты вообще? К тому же, он спас мне жизнь на первом курсе. Интересно, если я спрошу у профессора, общался ли он с тобой в молодости, как думаешь, я успею убежать до того, как он меня насмерть заколдует? – рассмеялся гриффиндорец. – Но в то же время можно и у профессора Дамблдора узнать.

– Не хочу, чтобы ты подходил к нему. К ним обоим.

– Насчет Снейпа можешь даже не переживать – не горю желанием. Но Дамблдор-то чем тебе не угодил? Он знает больше, чем мы! – Гарри попытался рассуждать, исходя из выгоды для Реддла, а не из своих личных чувств к директору. – Навредить он нам не сможет, если скажет неправду – ладно, правду – вообще хорошо. В чем тогда проблема?

– В нем самом, – недовольно ответил Том, ощутимо сжав руки вокруг мальчика. – Он позволил тебе находиться рядом со мной. А если бы я навредил тебе? Ты никогда не задумывался, о каком испытании он говорил? Ведь я так ничего и не узнал.

– Точно, – пораженно прошептал Гарри, тряхнув головой (близость Реддла вновь действовала на него, словно дурман). – Профессор сказал, что ты его прошел, потому что не причинил мне вреда.

Гарри успел заметить постепенно зверевшее лицо парня, поэтому тут же добавил:

– Но он сказал, что на комнате были специальные чары, которые в случае опасности перенесли бы меня далеко оттуда! Здорово, правда?

– О, спешу залиться счастливым смехом, ведь в случае смертельного проклятия в его апартаменты перенеслись бы лишь твои бездыханные останки. Неплохой расклад, верно?

Гарри вздохнул и покачал головой:

– Какая теперь разница?

– Разница в том, что ты веришь каждому слову этого старого хитреца. Почему? Пара улыбочек и добрых фраз? Ради него ты пойдешь и на смерть?

– Ты преувеличиваешь, – мальчик рассердился. – Просто вы с Дамблдором не очень хорошо ладите.

– Как тонко подмечено, – язвительно откликнулся Реддл.

– …Поэтому ты несправедлив к директору. Он тебя выпустил!

– Он меня и держал взаперти.

– Ты из другого времени!

– Несколько месяцев он исследовал мои мозги вдоль и поперек, так ничего и не найдя. И продолжал удерживать меня в чертовом лабиринте.

– Ты убивал людей в своем будущем!

– И он допустил нашу встречу! – от слизеринца исходили практически материальные волны ярости, из-за чего Гарри поежился и стушевался.

– Мне плевать на него. Я не собираюсь следовать Его плану, и ты не будешь. Поттер, я не позволю ему манипулировать нами. Послушай меня.

Том заговорил спокойно, почти гипнотизируя мальчика своим голосом:

– Ты не станешь выполнять его поручения. Не станешь подчиняться. Это твоя жизнь, он не имеет права за тебя решать, – Том неслышно ухмыльнулся.

«Теперь это право отведено мне.»

– Что бы ни случилось в дальнейшем – будем держаться вместе. Наша связь в сто крат увеличивает магическую силу, так просто нас теперь не победить, а с моей легилименцией мы станем практически неуязвимы, вздумай на нас кто напасть. Будь-то хоть еще один Квиррелл, хоть сам Дамблдор.

Гарри заворожено вслушивался в убаюкивающий голос Реддла, который приглушил и возмущение, и несогласие, и печаль. Слова парня казались единственно правильными, неоспоримыми, будто Гарри думал точно так же. Будто это были его собственные мысли.

– Хорошо, Том.

– Мы во всем разберемся. Ты ведь доверяешь мне?

========== Глава 15. ==========

До рождественских каникул оставалось всего две недели.

Голые ветви Запретного Леса были покрыты тончайшим слоем первого инея, ветра дули злее, острее, уже совсем по-зимнему.

Гарри медленно брел вдоль опушки леса, вглядываясь в далекое небо, сокрытое за белоснежным слоем облаков.

Выглядел мальчик неважно: под глазами залегли черные тени, а щеки казались запавшими.

Он не мог понять, что с ним происходило – утро не приносило облегчения, он по-прежнему не высыпался, а ночи дарили либо бессонницу, либо кошмар, который исчезал из его памяти с первыми лучами рассвета.

Как-то раз Реддл спросил его:

– Ты чувствуешь какие-либо изменения? После перекачки магии?

– Нет. – Отвечал мальчик. – Ничего нового.

Но изменения были. Он чувствовал силу. Перенасыщение энергией, которая все больше в нем накапливалась. Гарри чувствовал себя постепенно наполнявшимся воздушным шариком, который впоследствии лопнет. Но пока все было хорошо, не считая кошмаров. Том на них только махал рукой, дескать, за окнами шарят дементоры, вот и спишь плохо.

И Гарри ему верил.

Поттер зачарованно смотрел на постепенно проявлявшиеся закорючки слов на старом пергаменте.

Близнецы Уизли довольно поглядывали на вытянутое от удивления лицо Гарри, радуясь, что смогли немного растрясти сонного и грустного ребенка.

«Господа Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост!

Поставщики вспомогательных средств для волшебников-шалунов с гордостью представляют свое новейшее изобретение —

КАРТУ МАРОДЕРОВ»

Гарри замер, увидев прозвища отца и его друзей.

– Мародеры… – Прошептал мальчик и пораженно охнул, когда увидел, ЧТО из себя представляет невзрачный кусок старого пергамента.

Карта Хогвартса.

Близнецы указали на секретные проходы в Хогсмид, намеком показывая, что от него хотят.

– Спасибо нашим предшественникам, – вздохнул Джордж и дружески похлопал по названию карты.

– Благородные, славные помощники новому поколению проказников, – провозгласил Фред.

Поттер широко улыбнулся, делая пометку в голове – написать Сириусу и выспросить все про Карту Мародеров.

– Верно. Да, Гарри, не забывай стирать карту… – предупредил Джордж.

– … а то кто-нибудь еще узнает ее секрет, – закончил за Джорджа Фред.

– Дотронься до нее волшебной палочкой и скажи: «Славная вышла шалость!» – и карта исчезнет.

– Ну, дорогой Гарри, – сказал Фред голосом Перси, – веди себя хорошо.

– Увидимся в «Сладком королевстве», – подмигнул на прощанье Джордж.

И близнецы, довольные собой, удалились.

«Конечно же, я пойду в деревню. Чего мне бояться? У меня есть мантия-невидимка. А Реддл… Ему я расскажу обо всем позже.» – С этими мыслями Гарри вытащил из сумки отцовскую мантию и быстро накинул ее на плечи.

Уже вечером, когда небо начало чернеть, Золотое Трио гриффиндора тихо сидело в пустом кабинете четвертого этажа и шокировано молчало. При слабом мерцающем свете зачарованного огонька в баночке, лица друзей особенно четко выделялись в темном пространстве класса. На стенах в бешеной пляске играли тени, где-то из глубины замка эхом отражались голоса студентов. Перед Рождеством царила атмосфера особого волшебства. Теплого, темного и загадочного. Сказочного. Поэтому новость была воспринята радостно. Правда, под конец, Поттер крепко задумался, а счастье на несколько градусов упало.

– Почему он не рассказал?… – Который раз спрашивал у пустоты Гарри.

Гермиона тоскливо закусила губу, не зная, чем утешить друга и как подбодрить. Настроение мальчика менялось слишком быстро, да так, что воздух будто потрескивал от напряжения.

– Мне срочно нужно его увидеть.

– О, Гарри, подожди хотя бы до утра! Сколько можно повторять? Ночь ничего не изменит. Тринадцать лет ничего не изменили!

– Но это важно. Для меня. Как ты не поймешь?!

– Гарри, я знаю. – Девочка беспомощно оглянулась на Рона. – Но выходить ночью опасно. Ты же помнишь, что случилось в прошлый раз? Ты чуть не умер!

– Из-за магического выброса и… И мне тогда было не очень хорошо. – Гарри покраснел, когда вспомнил, что в тот вечер рыдал как шестилетка. – Я запомнил путь в его пещеру. Я найду его.

– Нет. Гарри Джеймс Поттер, ты никуда не пойдешь на ночь глядя. – Рассердилась Гермиона. В ее голосе зазвенела сталь, отчего Рон и Гарри поежились: иногда подруга очень сильно напоминала Минерву МакГонагалл. – Никуда мистер Блэк до утра не денется. И ты сейчас поднимешься с нами в башню. Или мне проведать Костона? Кажется, его ты слушаешься куда чаще, чем нас.

Последняя фраза прозвучала совсем обиженно, и Гарри потупил взгляд.

– Прости. Конечно же, ты права. Да и спать хочется… Пошли в Гостиную?

«Нашли дурака.» – Фыркнул про себя Гарри, выбегая из спящего Хогвартса в мантии-невидимке.

Добежав до знакомого ветвистого дерева у озера, мальчик зажег на конце палочки Люмос и стянул с себя невидимку – он боялся порвать ее о колючие кусты и цепкие ветви. Мороз давал о себе знать: щеки, уши и нос покраснели, а изо рта вырывался слабый пар.

Путь до пещеры мальчик запомнил действительно очень хорошо, ведь после того случая с похищением часто наведывался к Сириусу с едой. Сейчас Гарри наслаждался ночным зимним лесом: он был на удивление спокоен и тих. Небо чистое, и над медленно бредущим мальчиком сверкали россыпью заледеневшей росы звезды. Под ногами похрустывала ломкая заиндевевшая трава, а холодный ветер мелодично свистел, подвывал и шумел в голых ветвях старых дубов. Этой ночью луна была просто огромной. Она освещала чистым холодным светом слабо протоптанную дорожку, будто дезинфицируя тьму от всех ее кошмарных обитателей. Гарри часто оглядывался в ее сторону, мысленно благодаря ночное светило за открытый путь: до этого Гарри немного боялся, что придется долго выискивать едва заметную тропу.

Вот, он заметил знакомый холм посреди поляны, в которой и должна быть заветная пещера.

– Нокс. – Прошептал мальчик, почти звериным чутьем ощутив, что на открытой лесной местности лучше вести себя как можно неприметнее. Он не слышал обитателей Запретного Леса, которые издавали страшные звуки в любое время суток, на этот раз единственным шумом было завывание ветра.

Когда Гарри добрался до входа, голову одолевали противоречивые чувства: волнение, предвкушение, страх, обида, счастье. Он уже пожалел, что пришел, тому же и порадовался.

– Сириус? – тихо позвал его мальчик, не решаясь заходить вглубь пещеры: а вдруг мужчина спросонья нападет, решив, что это, скажем, дементор?

В темноте послышался шорох сена.

– Гарри? – сипло отозвался сонный голос. – Это ты?

– Да. – Мальчик оглянулся на луну, на секунду пробежавшись взглядом по притихшему лесу. – Прости, что так поздно. Но это срочно.

– Что-то случилось? Заходи внутрь.

Гарри зажег приглушенный свет на конце палочки и с облегчением ступил в пещеру, ибо громада черного леса за спиной внушала страх.

Сириус немного судорожно потянулся со сна и принялся что-то нащупывать на противоположной входу пещеры стене. Несколько дней назад он рассказал, что там зачаровывал узел защитных чар.

– Понимаешь… Я сегодня был в Хогсмиде. Знаю, что нельзя, но.. Я кое-что услышал. Там был Министр Магии, школьные учителя… – Гарри замялся и отвел взгляд, сильно смущаясь и опуская палочку вниз, боясь ослепить мужчину. – Они рассказали, что ты мой крестный.

Сириус затих.

– Так это правда? Почему ты мне не сказал? Я!… – Гарри задохнулся от волнения и повернулся в сторону леса, распалясь из-за молчания Блэка все больше. – То есть… Разве мы не могли бы…? Я имел в виду…

– Гарри?

– Не подумай ничего плохого! Просто… Если ты мой единственный родственник, мы могли бы жить вместе. – Поттер наконец озвучил волновавшую его мысль. – После того, как тебя оправдают, например. Было бы непл…

– Гарри? Это ты?

Мальчик запнулся, а тело прошиб холодный пот.

– Сириус?

Гарри сглотнул, впившись взглядом в высохший ствол дерева на другом конце поляны, слыша, как мужчина за спиной продолжал шаркающим звуком ощупывать стену. Перед глазами застыло то, что он упустил из-за волнения: быстрые рваные движения пальцев, слишком ровная неподвижная спина. Абсолютно черный силуэт мужчины в полностью освещенной пещере. Мальчик не смел пошевелиться. Ноги налились свинцом, а сердце грозилось вырваться из груди. Луна светила ярче солнца, а ровный шум ветра начал забиваться в уши, разрастаясь до кошмарного гула.

– Что-то случилось?

Гарри почувствовал, как за спиной к нему приблизилось нечто громадное, страшное, тяжелое.

Черное. Голос Сириуса перекатывался в низкие рычащие интонации, совершенно незнакомые и пугающие. Нечеловеческие.

Волоски на шее приподнялись, когда ее коснулось хриплое тяжелое дыхание жуткого существа, которое было намного выше человека. Черно-белое пространство леса вокруг зарябило от нараставшего тревожного звука, который предвещал конец. Лунное свечение выжигало глаза, шум становился все громче и громче, а тяжелая незримая сила за спиной сдавливала душу ребенка от сумасшедшего страха.

– Заходи внутрь.

Гарри резко обернулся, пронзительно закричав и зажмурившись.

Ощущение нечеловеческой громадины пропало. Гул стих. Лес вновь наполнился привычным шелестом, стрекотанием ночных птиц и криками редких животных, даже воздух значительно потеплел. Мальчик неуверенно открыл глаза и чуть было не свалился на землю от облегчения: полутемная пещера была пуста. Луна была такая же маленькая, что и раньше. И как Поттер не заметил, что подобного в природе не может существовать?

И как он сразу не узнал существо из его кошмаров?

Свет на конце палочки пару раз моргнул и погас.

– Люмос… Люмос! – Гарри испуганно потряс ею, но не вызвал даже искр.

Нужно было уходить.

Сорвавшись с места, мальчик сломя голову понесся к краю поляны, не смея оборачиваться. Куда уж там! Он даже по сторонам боялся смотреть. Обрывая телом остатки паутины и срывая хлесткие удары веток лицом, он бежал дальше, тяжело дыша и чувствуя, как от бешеного сердцебиения и морозного воздуха разрывает легкие. Через пару минут он остановился у громадного дуба, обливаясь потом и сипло втягивая воздух через рот. Виски и челюсть болели, а уши заложило.

Гарри передохнул пару секунд и продолжил было путь, как резко остановился, напряженно прислушиваясь и вглядываясь в черноту между деревьями. Что-то приближалось к нему.

Глаза широко распахнулись, когда слуха мальчика коснулся знакомый звук.

– Нет… Нет, только не это…

Внезапно трава совсем рядом тихо зашелестела и на Гарри побежали толпы черных крыс, бешено вереща от страха. Мальчик вскрикнул и отступил, но грызуны не обращали на ребенка никакого внимания, в панике спасаясь бегством от чего-то более жуткого, чем человек. Гарри посмотрел на светящиеся красным глаза крыс, и в его памяти что-то шевельнулось.

Бегущие крысы? Он уже видел это… В прошлом сне.

Деревья впереди трещали, пропуская вперед что-то громадное.

– Я же просто сплю… – Неуверенно прошептал Гарри, с ужасом замечая, как монстр остановился прямо перед ним. Абсолютно черное существо сливалось с ночными тенями, поэтому Поттер даже не мог разглядеть его.

Разглядеть стоявшего в четырех метрах от него монстра.

– Это сон. – Гарри беззвучно шевелил губами, – мне это кажется.

Знакомый громоподобный рык существа сотряс лес, спугнув всех птиц в округе, которые черными тучами взвились над лесом, проклиная сегодняшнюю ночь надрывным плачем, вторя страшному вою.

Черная тень шевельнулась и двинулась вперед, на Гарри. Лунный свет упал на вытянутую черную пасть с отсутствующей нижней челюстью. Виднелся подгнивающий синюшный язык, а страшные длинные клыки были покрыты чем-то склизким и черным. Запавшие глазницы были слепы, но были устремлены прямо на Гарри. Черная отвратительная жижа противными шлепками падала вниз, а существо разрывало когтями землю под собственным весом. Монстр неотрывно следил за Гарри черными провалами, хрипло втягивая воздух сквозь разорванную пасть, почти лишая насмерть перепуганного мальчика сознания.

– Это просто сон, пожалуйста…

Монстр вновь утробно зарычал, и страшный гул взорвался громоподобным басом, будто давая созданию сигнал к нападению.

– Пожалуйста, пожалуйста, проснись..

Скачками оно понеслось на белого от ужаса ребенка, занося страшные лапы для удара точно в голову.

– Гарри! Гарри!

Мальчик обнаружил себя лежащим в гостиной. Его тормошил встревоженный Уизли.

– Что? Рон? Я… – Гарри взбудораженно осмотрелся. – Уже так светло?

– Мерлин, ну и напугал же ты меня! Почему ты здесь? Ты кричал…

– Это… Это был кошмар. – Поттер потер глаза. – Который час?

– Уже десять часов. До второй пары осталось всего ничего, если тебе интересно. Что-то с тобой неладное в последнее время творится. То пропадаешь куда-то, то кричишь во сне. Ты пугаешь всех. Гарри, сходи к директору и разберись с этим дерьмом. Будет только хуже, друг. – Рон пожевал губы и улыбнулся. – Но знаешь, что? Заходи внутрь, Гарри.

– Что ты сказал? – мальчик дернулся и посмотрел на «друга», по телу которого прошла рябь, будто от камня, брошенного в воду.

«Уизли» посмотрел на мальчика алыми глазами и сюрреалистично широко улыбнулся:

– Рон мертв. А тебе пора просыпаться.

Очнулся Гарри от громкой пощечины и собственного крика.

Широко распахнув глаза, он уставился на разбудившего его подростка. Узнав в нем Волдеморта, Гарри набрал в легкие воздуха, чтобы испустить повторный крик, но был остановлен еще одной пощечиной и сердитым возгласом:

– Поттер, да проснись уже!

Не понимая, где он находится, мальчик испуганно задергался и заозирался: вокруг было темно, и лишь слабое свечение магии озаряло хмурое бледное лицо Реддла.

– Где я? Что происходит? – он загнанно дышал, а из глаз непроизвольно полились слезы: из-за темноты глазницы Тома казались черными, а кошмар и не думал отпускать ребенка. – Я все еще сплю?

– Нет, Гарри. Ты сейчас в своей башне, это твоя кровать. – Терпеливо ответил Реддл.

– Тогда что здесь делаешь ты? – надломленно спросил гриффиндорец, вздрагивая всем телом и пытаясь вырваться из крепко держащих его рук.

– Я почувствовал твою панику и пришел. – Том достаточно медленно и четко отвечал, чтобы его слова дошли до спутанного ночным кошмаром сознания мальчика. – Через нашу связь. Я поставил на полог твоей кровати заглушающее до того, как ты начал кричать, поэтому меня никто не обнаружил. Узнал пароль для вашего портрета я давно. Все хорошо, ты уже проснулся.

Не помогало. Он не видел его.

Реддл поджал губы и выхватил волшебную палочку, мимоходом отметив, что этот жест отчего-то не пугал Гарри.

«Похоже, вместо меня он видит нечто другое. И пугает его не то же, что при нашей первой встрече.»

– Люмос.

Жмурясь от яркого света, Том поднял руку выше, освещая и себя, и тяжелый уютный полог кровати, и замершего от неожиданности Гарри. Он жадно разглядывал сидящего рядом Реддла, крепко сжав его вторую руку в ладонях.

Перенапряженное тело расслаблялось, а дыхание приходило в норму.

– Мерлин, о, Мерлин, я здесь. – Неразборчиво зашептал Гарри. – Это уже не сон, я проснулся.

– Да. Теперь все в порядке. – Так же спокойно ответил ему слизеринец, позволяя мальчику тискать свою руку. – Пойдем. Пройдемся, тебе станет легче.

Не позволив Поттеру возразить, он утянул слабо сопротивлявшегося мальчика за собой, гася свет на конце волшебной палочки. Тихо выйдя из башни, они направились к Выручай-Комнате. На этот раз она приняла вид просторной спальни в кремово-белых тонах. Том хмыкнул на подобное: на этот раз он позволил Гарри самому выбрать. Похоже, подсознательно его разум отчаянно нуждался в защите. А светлая комната шла в большой противовес ночному ужасу.