Текст книги "Шишки без ягод"
Автор книги: Анатоль Нат
сообщить о нарушении
Текущая страница: 33 (всего у книги 46 страниц)
– Ну и ещё конечно то, что мощности нашего будущего сахарного завода будут загружены более равномерно. Весной переработкой клёнового сахара, осенью – свекольного. Не будет так чётко выраженной сезонности в работе.
– Ага, с заводом как бы уже всё решили, – недовольно проворчал Сидор. – Только вы не подумали, что если мы сейчас вылезем в Совет с подобной заявкой, на дополнительные вырубки под плантацию сахарного клёна – нас засмеют, – хмуро бросил он.
– Засмеют, говоришь, – мрачно процедила сквозь зубы Маня. – Пусть попробуют. У нас и так, год назад ничего не было, а теперь уже чуть ли не две крепости. Будет у нас и завод по переработке сахара, и стекольный завод будет. Будет и эта тысяча гектар сахарного клёна. Ну, – разъярилась Маша, – я что не права?
– Я балдею, – с любопытством глядя на неё, покрутил головой Сидор. – А хочешь ещё? Такого же?
– Как тебе кедровая роща!
– Что? – удивлённо уставилась на него Маша. – Какая ещё роща?
– Предлагаю засеять поляну, что мы с Димоном видели, когда шли сюда. Поляна довольно интересная, – усмехнулся Сидор. – Грунт – чистая супесь.
– Площадь – гектар сто, но точно неизвестно, поскольку никто её не обмерял, поскольку поляна та нахрен никому не нужна, – усмехнулся он. – Может даже больше, мы с Димоном не присматривались. Не до того нам было. Возможно, там рядом есть и ещё подобные участки.
– Местные хотели, видимо, картошку там сажать. Собирались спирт из неё гнать. Сами они, как оказалось с Земли, откуда-то с Полесья. К пескам им не привыкать. Только вот не растёт там картошка почему-то, хоть ты тресни. Чего-то ей не хватает. И, вообще, ничего кроме сосны, там не растёт.
– Щаз заплачу, – раздражённо перебила его Маня. – Ты дело говори, а не про полещуков вспоминай.
– А дело в том, что они готовы эти земли продать. Дёшево. Фактически за смехотворные деньги. Чё-то по золотому за десятину, что ли. А то и того меньше, лишь бы взял кто.
– Местная десятина – это что-то вроде нашего гектара, – пояснил он. – А сотня золотых, во что нам эта земля обойдётся, не такие уж и большие деньги.
– Вехтор, не выводи меня из себя, – процедила сквозь зубы Маня, – дело говори, сколько можно ждать? Да и зачем покупать, когда у Совета огромные массивы брошенных земель. Что лесная вырубка, что уже готовая пахота. Бери сколько сможешь обработать. Никто и слова не скажет. Даром! Почти, – тут же поправилась она.
– Ладно, – махнул Сидор рукой, – коротко. Есть много подобных участков, включая и тот, что мы тогда ещё – осенью при выборе участков видели. Видать, полещуки, не единственные, кому легче в песке возиться, чем гигантские дубовые пни из чернозёма выковыривать. Общей площадью они будут не менее пары тысяч гектар.
– Что можем по дешёвке выкупаем, недостающее забираем от Совета. Засаживаем кедром. Через семьдесят лет, получаем первый урожай, бьём шишку, из кедрового орешка получаем кедровое масло. Сбыт, гарантирован, сколько бы он не стоил. Всегда, только дай. Тут, как с икрой. Возьмут столько, сколько дашь.
– С саженцами кедра, проблем нет. Ходи по лесу, выкапывай, как с профессорским клёном. Этого кедрового подроста, я у людей тут как-то интересовался, в лесу, как грязи. Можно и взрослые деревья выкопать и посадить, но с этим морока. Проще и надёжнее маленькие саженцы, лучше приживаются. Только вот растут до первого урожая долго.
Сидор, неожиданно запнувшись, виновато посмотрел на друзей.
– Э…, – помялся он. – С местными саженцами кедра я кажется, немного увлёкся, – виновато заметил он. – В лесу их копать посторонним, пожалуй, что и не дадут. Тут все кедровники под учётом, все деревца перемечены. Так что вынести из леса и посадить у себя саженец кедра можно, но потом придётся долго и нудно объясняться откуда он у нас взялся. Так что если сажать саженцами, то только везти их из-за бугра. Тут их почему-то не продают, – тяжело вздохнул он.
– Но есть и хорошая новость, – взбодрился сразу же он. – Как и с клёном, участок под посадку саженцев кедра, совсем не обязательно освобождать от пней. Сажай между пнями, всего делов то. Саженцы тоже можно доставить, прям счас, зимой. Надо только за корнями внимательно смотреть, чтобы не вымерзли по дороге. Грубо говоря, выкопали с комом земли. Обвернули мешковиной. Облили водой, чтобы обмерзло, и доставили на санях с обозами, постоянно снующими между городом и Приморьем. И время сейчас удобное – середина зимы. Минимальное сокодвижение. Самое удобное время для выкопки и пересадки саженцев.
– Количество обозов в последнее время резко увеличилось, благодаря нашим же заказам. Проблем с доставкой быть не должно, да и выйдет она недорого. Везти ведь не обязательно взрослые большие деревья, вполне достаточно небольшие саженцы, полуметровые десятилетки, а то и ещё меньше. Главное, чтобы сразу много!
– Много говоришь, – задумчивый голос Димона перебил сидоров монолог.
– А у меня, пожалуй, есть что тебе сказать. – Тут намедни столкнулся я с санями, что везли как раз такие саженцы, что ты говоришь.
– Одни сани – две с половиной тысяч саженцев. Маленьких. По цене я узнавал.
– Как знал что тебе Вехтор это понадобится, – ухмыльнулся Димон.
– Стоить это всё сущие гроши. Я интересовался у возчиков. За медяк с пучка они полные сани такого добра привезут. В пучке десять штук. Полные сани нам обойдутся в десяток золотых. Мелочь! А если ещё один золотой на сани добавишь, то сами же возчики и посадят. И насколько я понял из разговора, они не прочь подзаработать.
– Вот! – Сидор с победоносным видом ткнул в сторону Димона пальцем. – Что я говорил! А у нас и свои сани есть. Так что до весны точно сделаем себе пару тысяч десятин плантации кедра.
– Сидор, – неверяще покрутила головой Маня, – по-моему, в этот раз ты сам себя переплюнул. Такой бред! Такой бред! Даже у меня в голове не укладывается. Зачем сажать кедры, если урожай шишки будет только через семьдесят лет. Это, минимум два поколения людей, а то и все три. Ты это понимаешь? Тебя не будет, детей твоих не будет. Внукам, дай Бог если достанется. А ты о такой далёкой перспективе думаешь.
– И что? – усмехнулся Димон. Похоже было что он полностью разделял эту идею.
Тяжело, обречённо вздохнув, Маня посмотрела на двоих друзей, как на идиотов.
– Зачем сажать плантацию кедра, если он свободно растёт в лесу? Зачем?
– В предгорьях его полно, в горах его полно. Тут этого кедра, как… Как…, – замялась она, подбирая сравнение. – Как, по словам профессора, того же сахарного клёна за хребтом.
– Вот именно, что в предгорьях его полно, – огрызнулся Сидор. – А здесь его нет. Он вообще на каменистых, бедных песчаных почвах только и встречается.
– Тут земля богаче. Откуда здесь кедр. Это же тебе не дуб. Хотя, если посадить, то расти должен великолепно. Чернозёмы, всё-таки.
– Сидор, – попыталась достучаться до сбрендившего товарища Маня, – надо тебе кедровый орех, так пойди в лес и собери, а то и проще – купи на базаре. Вон его, сколько в продаже в городе, мешками возят и продают. Или у тебя что, деньги карманные кончились?
– Э, нет! – возразил Сидор
– Места сбора его давно уже поделены между кланами и строго контролируются. Только и можно, что паданки собрать с земли в кедровой роще, да с отдельно стоящих деревьев, где-нибудь на отшибе, которые ещё и найти надо. Да и то только по персональному разрешению, поскольку все подобные деревья в лесу за кем-нибудь да закреплены.
– А я не люблю ни у кого ничего просить, – сердито посмотрел он на Машу. – И не люблю одалживаться.
– А тут у нас будут свои собственные кедровые рощи.
– Наберём гектар под тысячу, под две – всех переплюнем. Ни у кого таких больших кедровых рощ нет А у нас будут.
– И у нас не будет, – сердито посмотрела на него Маня. – Я семьдесят лет точно не проживу. Да и ты тоже.
Ненадолго задумавшись, Сидор с сомнением посмотрел на товарищей.
– Культурная плантация, если мне не изменяет память, даёт первый урожай шишки где-то на восемнадцатый, двадцатый год. А то и ещё раньше, – задумчиво пробормотал он.
– Маня! – раздражённый Сидор смотрел на неё уже как на идиотку. – Ты что, не врубаешься. Мы станем владельцами тысяч гектар земли. И не простой земли, а кедровых рощ. Наш социальный статус резко повысится. И без больших затрат. Ты только представь, пара тысяч гектар площади, занятой под сахарный клён. Пара тысяч гектар, занятых под кедровые рощи. И это всё наше. А то, что это всё вырастет только через сто лет, не важно. Плевать! Мы решаем совсем другую задачу – повышение статуса, а не зарабатывание средств. Мы вкладываем деньги в будущее.
– В его будущее, – окончательно разозлившись, сердито ткнул он пальцем в сторону Машиного выпирающего брюха.
– И какие деньги вкладываем – гроши!
– Уже две? – насмешливо уточнил Димон. – Аппетиты растут?
– Тебе что, жалко, – хмуро посмотрел на него Сидор. – Две лучше, чем одна. Зато вон для Мани сразу статус повысим. Банкирша с тысячами гектар плантаций кедра. Уважать больше будут, – насмешливо добавил он.
– Да, – молчавший до того профессор неожиданно вдруг заговорил, – статус, это серьёзно. Особенно для Маши в её будущем положении. – В отличие от Сидора в голосе его не было ни малейшего ёрничанья. – Не будет статуса, никто с нами не будет считаться. Как не считаются до сих пор.
– Пёс с вами, – совсем растерявшаяся Маша растерянно махнула на них рукой. – Если считаете, что это поможет уесть Совет или поможет по работе, то я согласна. Готовьте проект, выбирайте участки, согласовывайте с Городским Советом, делайте всё, что посчитаете нужным, а деньги из банка я выбью. Тут затраты то плёвые, копеечные. Небось всех затрат то – меньше чем на сотню золотых. Разве это деньги.
– А теперь, пора спать. Совсем меня замучили.
Что было настоящим потрясением для Сидора – никто из друзей не воспринял их трёп прошлой ночью как шутку. Все приняли это всерьёз.
Так что Сидор, хоть и чувствовал какое-то внутреннее сопротивление, но уже прямо с раннего утра, настойчиво оббивал пороги городского Совета. Вопрос с банком решился как-то само собой, походя, быстро и незаметно. На просьбу же выделить им участки под плантации сахарного клёна и кедра, вообще никто внимания не обратил. Всё прошло также, как-то незаметно и обыденно.
По большому счёту, выбранные ими участки, были абсолютно никому не нужны, и если кто-то готов был вложить средства в облагораживание этих порченых земель, то почему бы и не Вехтор с компанией. Поэтому, никто из членов совета ему и не возражал. Похоже было все понимали, что доход с этих кедровых рощ будет не скоро, если вообще будет при жизни этого поколения. Потому и конкуренции с этой стороны никто от них не ждал и мешать чем-либо не собирался. Семьдесят лет до первого урожая – долгий срок, всякое может случиться.
И не вникая ни в какие детали, ему быстренько оформили все полагающиеся бумаги на заявленные участки. Да ещё до кучи подсунули пару десятков подобных же, чтобы сейчас забирал, а потом уже присмотрелся к ним повнимательнее.
Так что предварительно заявленные им площади в пару тысяч десятин вырубки под плантацию сахарного клёна и столько же под плантации кедра, он сразу перевыполнил с изрядной лихвой по обоим пунктам. Правда, зачем это было нужно, он так для себя и не решил. Но уж коли давали, да ещё за так, грех было не воспользоваться моментом.
С тем Сидор и покинул Совет, вполне удовлетворённый полученным результатом.
Глава 18 Рудник на шею вместо банта
Визит Ведуна.*
Неожиданный приход вечером к ним домой Ведуна с Головой, для Сидора стал настоящей неожиданностью. Уж кого-кого, а этих двух птиц о-очень высокого полёта видеть в своём непрезентабельном жилище он никак не ожидал. Да, честно говоря, ему на какой-то миг стало и неудобно своего неказистого жилища.
Впрочем, все непонятки тут же разъяснились с первых же слов Головы:
– А вот и ваши документы на все земельные участки, что вы готовы взять под кедровые плантации. Здесь же и те участки, что и под сахарный клён пойдут. Я их на всякий случай разделил, мало ли что, – с улыбкой от уха до уха, Голова небрежно сунул ему в руки две связки туго стянутых в рулон пергаментов. – Здесь не всё, только планы, за описанием с характеристиками заскочишь на днях в Совет.
– 'Ого! Б…ь, – чуть не вырвалось матерное словцо у Сидра. – Мальчика нашёл! Заскочишь!
– А нахрена тогда было приходить? Мог бы и сразу потом всё и передать', – едва сдержал себя Сидор. Впрочем, он тут же торопливо прикусил язык. Загадочный вид Ведуна, таинственно поглядывающего на профессора, ясно ему сказал что тот что-то такое затевает, интригующее и таинственное.
Да и буквально лучащийся счастьем Голова, больше похожего на обожравшегося хозяйской сметаной кота, навевал какие-то нехорошие подозрения, не говоря уж о том, что становилось всё интересатее и интересатее.
Странно было видеть главу местной администрации столь довольного. Передача им за бесценок, а точнее просто даром, столь больших земельных массивов, в ином случае вызвала бы у Сидора кучу сомнений в правильности того что они затевают, что дело тут нечисто. Но…, сейчас…, любые подозрения на фоне столь благожелательного к ним отношения казались как-то неуместными, что ли?
Внутренне поморщившись, Сидор старательно загнал появившуюся вдруг неприязнь к Голове поглубже, хотя она и сама была практически тут же смыта весёлым, беззаботным трёпом веселящегося градоначальника.
– Ну, – донельзя довольный Голова окинул масляным, сытым взглядом весёлые лица друзей. – Чем ещё хотите порадовать нас, дорогие мои. Вы давайте, не стесняйтесь, выкладывайте свои идеи. Надо же осваивать ваши миллионы.
Было полное впечатление что Голова, как сказочный злодей, сейчас с довольненькой ухмылочкой на лице радостно потрёт руки и гадко хихикая выдаст какую-нибудь гнусную сентенцию. Что-нибудь насчёт общемировой любви или ещё какую подобную лабуду.
Сидор внимательно смотрел на суетящегося Голову, не понимая что происходит. Но эта странная, демонстративная предупредительность к ним была… как-то неприятна ему, что ли?
– Листовое железо надо, миллиметровое, – немного подумав, неторопливо растягивая слова, медленно проговорил Сидор, – Подвод пять, шесть. Кузнецы очень просили, чтоб вагонетки в коптильню наклепать. Знаю что дорого, но очень уж просили, да и вещь у них очень уж удобная получается.
– А вы знаете, батеньки, что есть ещё одно дело, что нам надо бы решить между собой, – неожиданно вклинился профессор в вяло текущий разговор.
– Как вы здесь относитесь к фальшивомонетчикам? – немного насмешливым тоном поинтересовался он, в ответ на поднятые на миг удивлённо брови Ведуна.
– Не понял? – Ведун всем корпусом, словно настороженная батарея повернулся в его сторону.
– 'Странно, – подумал Сидор. – Полное впечатление что профессор с Ведуном разыгрывают перед нами с Головой какое-то телевизионное шоу. С чего бы это?'
– Не знаю о чём вы говорите, профессор, но думаю, что отношение к ним не иное, чем и в вашем мире. Никто и нигде их не любит за создаваемые ими проблемы.
– Но что вы имеете в виду? – Ведун слегка наклонил голову, как будто передавая профессору эстафету.
– Я имею в виду вот это, – профессор, покопавшись в кармане, вывалил на стол двенадцать штук серебрушек.
– Что это? – Сильнейшее удивление моментом вытеснило из сознания Сидора все подозрения. – Профессор, что это вы с ними сделали? – возмутился он, крутя в пальцах обрезанную чуть ли не в половину и оплавленную серебрушку. – Это, уже как бы и не деньги совсем.
– Да, – заметил потрясённый Голова, покрутив головой. – Теперь и я начинаю понимать Подгорного князя, когда он хотел вас на костёр запихнуть. Это ж, какие убытки. Двенадцать серебрушек, это же целый золотой псу под хвост.
– Ну так, профессор, в чём дело? – сердито повернулся Сидор к невозмутимому профессору. – Зачем вы испортили деньги.
– А это не деньги, – невозмутимо пояснил профессор. На вспышку раздражения Сидора он совершенно не обратил внимания.
– То есть как это, не деньги, – аж протрезвел от его слов Городской Голова.
С самого начала отключившийся от общего разговора, он тихо сидел в уголке, спокойно и равнодушно пропуская мимо ушей лапшу ведущегося рядом разговора, ожидая только когда Ведун прекратит маяться дурью в обществе этих суматошных землян, и они смогут спокойно возвратиться к нему домой. Там их с Ведуном давно уже ждали его домашние, ждал накрытый разными разносолами Большой стол, не чета этому, и ждала, наконец-то широкая супружеская кровать, в пуховую перину которой он сейчас бы с удовольствием завалился под бочок к своей любимой жене.
Но первые же слова о фальшивых деньгах мгновенно сдули с него всю сонливость и вернули в русло ведущейся за столом беседы.
От страха при одной только мысли что за проблемы возникнут у города если их хоть в малейшей степени заподозрят в чём-либо подобном, он мгновенно протрезвел и потерял всякие признаки сонливости.
– Да у меня таких монет полказны будет, – возмущённо воскликнул он, рассерженно глядя на профессора.
– У тебя в казне вот эти деньги, – поковырявшись в другом кармане, протянул профессор серебрушку Голове. – А это, – кивнул он на горстку испорченных серебрушек, валяющихся на столе, – нет.
– Профессор, – спросил у него Ведун. – Вы русским языком разговаривать можете? Или из вас всё клещами вытягивать надо?
– Вот это…, – посмотрев на него как на идиота, профессор сердито потыкал в пальцы Головы, в которых тот вертел перед носом обрезанную чуть ли не на половину монету. – Это те деньги, что встречаются здесь повсеместно.
– Конкретно эта…, – профессор бесцеремонно схватил руку Головы с монеткой, поднеся ей поближе к глазам. – Эта конкретно серебрушка Северо-Западного Герцогства, выпуска года восшествия на престол нынешнего Правящего Герцога Сигизмунда IV.
Профессор в очередной раз небрежно ткнул пальцем в целую и невзрачную серебрушку, в которую мёртвой хваткой вцепился недоумевающий Голова.
– По крайней мере, из всего кисета, что не так давно дал мне Сидор на закупку мёда и всего прочего, ни одна монета, практически, не отличается от другой. Да, есть естественные различия: по типу чеканки, по диаметру отдельных монет, по весу, наконец-то. Но по химическому составу они практически идентичны. Добыты приблизительно в одном регионе, как я понимаю, если судить по хим составу и чеканке, это запад и северо-запад континента. Серебро с некоторой примесью меди или брома. Не совсем равное конечно, всё-таки в разных местах, по-видимому добывались и чеканились, но по составу и по чистоте металла, приблизительно похожи.
– А вот эти двенадцать, – указал он на горку отдельно лежащих серебрушек, – совсем другое дело. Металл чище, проба значительно выше.
– Это практически чистое серебро со слабой примесью золота. А в этих монетах, – опять указал он на монету в руках у Головы, – металл с примесью меди и серы.
– Это вы хотите сказать…, – задумчиво протянул Ведун.
– Это я хочу сказать, – перебил его профессор, – что все двенадцать монет Сидор получил из одного источника. Вам сказать из какого? От Паши.
– Как это вы определили, профессор? – удивился Сидор. – Что-то я такого совсем не помню. И я никогда вам не говорил, откуда у меня эти деньги.
– 'И зачем ты взялся за проверку, старый пень? Тебе что, делать нечего?' – чуть было не ляпнул он следом.
– Не говорил, – согласился профессор. – А просто мне каждый раз, после выигрыша у ушкуйников, вы с Корнеем отдавали мне свой приз – одну серебряную монетку. И так уж получилось, но я их складывал в одно место, а потом забыл. А ещё потом – вспомнил, когда решил поразвлечься с опытами. Вот тут то и вылезло, что серебро в них совсем другое. Не местное.
– Что? – внезапно насторожился Ведун. – Что значит, не местное? Не с этой планеты?
– Да, нет! – отмахнулся раздражённо профессор. – Из неизвестного месторождения, я хочу сказать. Не из тех, откуда все берут серебро для остальных монет на этом конкретном континенте. Откуда-то отсюда, поблизости.
– Ай да Паша! – медленно покачал головой Ведун. – Ай, да сукин сын. Деньгу значит чеканит. Мало ему самого серебра, денег захотелось.
– А сбыть не знает как, – насмешливо заметил Сидор.
– Что ты имеешь в виду? – тут же встрял в разговор Голова, вопросительно посмотрев на него.
Сидор с удивлением наблюдал необычные метаморфозы Головы.
Бледный как смерть, он в этот момент напоминал оживший труп.
– 'Чего это он? Краше в гроб кладут', – растерянно подумал Сидор.
До него пока что не доходило чем лично для Головы может кончиться подобное обвинение. Пусть даже пока и голословное обвинение города в чеканке или в пособничестве фальшивомонетчикам.
Сидор до сих пор просто не знал что такие города подвергают буквально тотальной санации, без разбору вырезая всё население поголовно.
Баронства, занимающиеся чеканкой монет, не допускали конкуренции.
– А стал бы он работать за будущий урожай, если бы ему не надо было легализовать капитал, – вещал тем временем профессор. – Следующей зимой, а то и осенью, он продаст зерно, где-нибудь на юге. А за сколько, никто и не спросит. Вот вам и легализация капитала. Полные карманы серебра и вполне легально. Если кто и спросит – откуда, мол фальшивое серебро. Да, зерно продал и получил. Ничего, мол, не знаю, серебро там за зерно получил.
– Ай да Паша! – повторил он вслед за Ведуном. – Ай, да сукин сын.
– Я вам вот ещё что скажу, – улыбнулся торжествующе профессор. – Это месторождение где-то здесь, поблизости.
– Так это, как раз, понятно, – с усмешкой заметил Ведун. – Это даже мне ясно. Стал бы он удаляться далеко от своего сокровища. Потому и зимует здесь, на границе с ящерами.
– А давно ли он появился в этих краях? – обратился он к Голове.
– Да почитай, что и одновременно с ними будет, – откликнулся необычно задумчивый Голова. Взгляд, брошенный им в их сторону не предвещал ничего хорошего. – Но это только в нашем городе. А так, он лет уж несколько в этих краях ошивается. Его здесь по Левобережью многие хорошо знают.
– И был то он, по началу, совершено один. А потом, как-то незаметно так, быстро людьми оброс. Пару раз по весне появился с каким-то мелким товаром и пропал, до конца этой осени. А осенью, появился уже на двух лодьях, да с командой, человек в пятьдесят. Да вы их всех видели у себя на корчёвке.
– И всё-таки, не совсем понятно, – опять вернулся к теме Голова. – Зачем ему с зерном связываться.
– Ну, это то, как раз, просто, – ответил задумчивый Ведун. – Даже мне, незнакомому с этим вашим атаманом это понятно. Серебро имеет свойство быстро кончаться, а тут у него, практически неисчерпаемый источник собственного финансирования. Вопрос только в легализации капитала, чтоб ни у кого вопросов не возникало и тем самым, чтоб не привлечь к себе лишнего внимания. Чтоб потом никто бы на его серебряную шахту не вышел.
– А он так и добывал бы себе руду помаленьку. Плавил бы серебро, да чеканил фальшивую монету. А там, можно где-нибудь и обосноваться, на постоянное местожительство. Ведь кончится же когда-нибудь эта его серебряная жила.
– А я бы не стал на это рассчитывать, – возразил профессор. – Некоторые месторождения, у нас на Земле, разрабатывались и разрабатываются веками.
– А меня вот что интересует, – задумчиво проговорил профессор. – Почему он, имея под рукой пятьдесят хорошо вооружённых бойцов, далеко не худшего качества, не устроит себе крепости на своём руднике. Почему прервался на зиму и не добывает руду. Под землёй то всё одно одинаковая температура, кайли себе помаленьку руду, плавь серебро. Почему он вернулся в город, на зимовку. Может он и зерно не для того сейчас зарабатывает, чтобы потом продать, а планирует использовать его как резерв для будущего поселения? Где-нибудь в дальнем баронстве?
– Опана! – покрутил головой Сидор. – А ведь может и так быть. И зерно ему совсем не обязательно продавать. Скажет просто, что, мол, продал, а там кто его, опять же, проверять будет. Действительно, чего ему бросать такой лакомый кусок – серебряную шахту. Её же, действительно, можно разрабатывать веками, летом и зимой. Почему же он здесь торчит, а не серебро у себя на месте плавит.
– Как минимум по двум причинам, – ответил Ведун. – Во-первых, он не уверен в своих бойцах. По крайней мере, во всех. Пятьдесят человек, это, всё-таки много, могут и проболтаться или даже предать. Во-вторых, опасность со стороны ящеров и амазонок. Такой куш – никто из них не упустит. Особенно если это где-то рядом с их землями, или вообще на их территории. И как только их вычислят, то за его жизнь, я не дам и медяшки. Поймают и заставят сказать, где он его добыл, да сколько его там есть. Выложит всё, как миленький. Вы уж мне поверьте, как пытают ящеры или амазонки, я великолепно знаю. Видывал результаты их труда.
– И потом…, надо что-то есть. А для этого нужно сообщение с людскими территориями. И если шахта на землях ящеров… то это след, который со временем неизбежно приведёт к шахте, как только о ней станет известно. То…, всё понятно.
– Так что…, – задумался на секунду он. – Найти легко, отстоять трудно.
– Да…, – задумчиво протянул Сидор, – как в этих краях пытают, и нам довелось насмотреться, – он вспомнил что они видели на землях амазонок.
– Вот вам и объяснение поведения Паши, – продолжил Ведун. – И хочется, и не можется. Да и пятьдесят человек это много для одного отряда, но очень мало для защиты какой-либо территории. Той же шахты, например.
– Особенно, повторюсь, если она расположена на землях амазонок или ящеров. И особенно если она богатая. Поэтому он и таится.
– Да-а…, – протянул Ведун. – Подставил вас Паша, господа ключовцы, подставил.
– Это что же, – тихим, срывающимся от злости голосом проворчал Голова. – Мы тут горбатимся, из последних своих средств стражу городскую перевооружаем, на свои личные средства на оружие и прочее тратимся, а он за нашей спиной отсидеться удумал. Да капиталу накопить. Место себе тихое и спокойное нашёл? А что будет потом с нами, когда он засветит это места, а сам отсюда свалит, его и не касается? Отвечать будут другие?
– 'Эк ты запел, – неприязненно подумал Сидор. – Не на твои денежки дружина городская переучивается и перевооружается. Скажи честнее – жаба душит что не твой серебряный рудник? Оно-то честнее будет в том признаться'.
Сидор свершено не понимал мотивов поведения Головы. То, что ему казалось ерундой, для того было смерти подобно. И наоборот. То, что Сидора так зацепило несправедливость распределения данного им городу займа, для Головы не имело никакого значения. А вот обвинение города в чеканке фальшивых денег, для того могло кончиться очень плачевно.
– Ну и чего? Ты решил, по образу и подобию ящеров с амазонками, отобрать у него шахту? – покосившись на возмущённого Голову, внешне безразлично поинтересовался Ведун. – Он нашёл, значит, серебро это его и есть.
– Да, никто у него шахту отбирать, не намерен, – тут же пошёл на попятную Голова. – Нам ещё и с шахтой его возиться не хватало. У нас у каждого своих доходов хватит. Не таких прибыльных, конечно, но и немаленьких. Но, вот защищать его, в случае, если на него навалятся ящеры или амазонки, мы не будем. Так его и надо предупредить. Ишь, интриган выискался. Он капитал ростить будет, а мы кровь за него проливать. Не-е, – сердито протянул Голова, – так дело не пойдёт.
– А вот тут Голова прав, – согласился с ним профессор.
– А насчёт атамана, – заметил Ведун, – сделаем так. Вы его нашли, вам с ним и разбираться.
– Как так? – Голова с непередаваемо искренним недоумением смотрел на него. – Это же дело городских властей?
– Чем меньше людей будет знать о происходящем, тем для самого города будет спокойнее, – Ведун сердито оборвал попытавшемуся что-то возразить Голове.
Высоко поднятые брови несказанно удивлённого Головы ясно показали насколько тот не ожидал ничего подобного.
– А вот если они не справятся, то тогда уж за Пашу возьмётся город.
– Да, да, – перебил он недовольно заворочавшегося на скамье Голову, – пусть пока они этим занимаются. И никого больше о том, что здесь говорилось не стоит извещать. Чем меньше людей об этом знает, тем нам всем спокойнее.
– А вам, ребята…, – Ведун медленно развернулся к помрачневшим Сидору с профессором, по хмурым лицам которых ясно читалось, что им явно не нравится навязываемая им роль. – Вам, ребята, задача ставится простая. Раз уж вы его нашли, то вам и разбираться с ним. Желательно добром.
– Предложите ему выбор. Или пусть сдаёт отчеканенное серебро в городскую казну и прекращает заниматься подпольной чеканкой монет, или пусть уматывает отсюда и об этих краях даже не вспоминает. Нам, по его милости ещё проблем с ящерами, да с амазонками не хватало.
– Всё же отчеканенное им серебро, все монеты до единой, сдать в городскую казну и перелить в слитки.
– Чтоб ни одной фальшивой монеты из города не вышло.
– И обязательное условие, – поднял он вверх указательный палец. – Надо найти и изъять всё то отчеканенное серебро, что уже пошло гулять по рукам. Иначе, для города это действительно добром не кончится.
– Пусть сдаёт всё добытое серебро в городскую казну, – хмуро бросил недовольно отвернувшийся в сторону Голова. – Пусть не боится, заплатим, не обидим. А не сдаст…, – Голова, на секунду запнувшись, как-то зло, резко дёрнул лицом. – Пусть тогда пеняет на себя.
– Угу, – Сидор внимательно посмотрел на собеседников. – Очень интересно. Только ответьте ка мне, уважаемые повелители, на один такой простой вопрос. А нахрена нам это надо? Что лично мы с этого будем иметь?
– Возиться с переплавкой, как я понимаю, тоже нам предлагается? – скептически посмотрел он на Ведуна. – Чтоб на сторону ничего не вышло?
– Ну, и нахрена оно нам надо? Ещё своё время и силы на это тратить.
– Городские власти, наверное, дадут вам за это какие-то льготы? – Ведун решительно повернулся к Голове.
– Не проблема, – пожал Голова плечами. Злое, раздражённое выражение лица его в миг сменилось привычной равнодушной маской. – Годовое освобождение от налогов на все виды торговли в городе. Пойдёт? – вопросительно глянул он на Сидора.
– С учётом того что торговать нам нечем, – тяжело вздохнул Сидор, – пойдёт. Всё равно ведь больше ничего не дашь? – с ехидной понимающей усмешкой посмотрел он на него.
– И этого для вас хватит, – недовольно проворчал Голова. – Тут всего делов то расплавить пару кусочков серебра и отвезти слитки в городское казнохранилище.
– 'Ну-ну, – вмиг насупился Сидор. – Несколько дней работы нахаляву – всего делов то. Ну, профессор! Ну, гад! Ну, погоди! Подсуропил с работёнкой.
– Хотя стоп, – остановил сам себя Сидор. – А не пошли ка они лесом? Надо сначала поговорить с Пашкой. И смотря по тому что он будет говорить – так и поступим'.
