Текст книги "Шишки без ягод"
Автор книги: Анатоль Нат
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 46 страниц)
Глава 15 Экспедициён
Впечатление. *
Задуманная максимально на одну неделю, экспедиция застряла в южной, подгорной тайге на все три. И то, если бы Корней не настоял на возвращении, беспокоясь за оставленную дома беременную Машу, то проторчали бы они в тех краях ещё не менее месяца. А то и ещё больше.
Зато и результаты экспедиции оказались просто ошеломляющие.
Выяснилось, что хоть в настоящее время там никто и не жил, но ранее, края те были весьма и весьма обитаемы и довольно плотно заселены.
Стоило им только удалиться от города на пару сотен вёрст к югу, как на всём пути им стали постоянно встречаться участки с явно молодым, одновозрастным лесом, не более сорока, пятидесяти лет. Эти участки ровным густым частоколом покрывали огромные пространства когда-то ранее освоенных земель, а теперь давно уже заброшенных и заросших молодняком.
И то, с чем ежедневно сталкивалась экспедиция на своём пути, произвело на всех участников похода самое тягостное, самое гнетущее впечатление.
Даже группа стекловаров, не ведая о причинах того, что тут произошло, теперь уже даже была согласна первое время работать просто за зарплату, направляя все вырученные средства на укрепление обороны своего поселения, лишь бы над ними не довлело ощущение безысходности и отчаяния охватившее их всех в этом краю.
Здесь постоянно встречались полуразрушенные земляные крепости, по типу их недавно построенной Медвежьей, которую они считали, чуть ли не верхом оборонительного зодчества. И это мгновенно поселило в их душе чувство безысходности.
К концу похода окончательно стало ясно, что край тот не единожды опустошали. И то, что последнего нашествия неизвестного врага этот когда-то благодатный, обжитой край – не пережил.
Так что для их безопасной жизни нужна была крепость, мощная каменная крепость. Иначе, те, кто ранее уничтожил всё население этого края, доберутся когда-нибудь и до них.
И становилось понятным почему старые кланы совсем не спешили занять эти пустынные, благодатные места. Складывалось такое ясное, однозначное ощущение, что крепость для защиты их будущего производства там понадобится не одна. И даже не две.
А вот это уже был другой коленкор. Ни Сидору, ни всей их компании такое нахрен было не нужно.
Встреча по итогам. *
Самым значимым итогом прошедшей экспедиции стало наконец-то понимание настоящей причины той непонятной лёгкости, с которой корнеевскому учебному отряду был разрешён этот испытательный поход на юг. Но пожалуй и самым неприятным.
Простой зимний военный поход, превращённый их стараниями в полноценную исследовательскую экспедицию, он неожиданно высветил лично для них некоторые аспекты городского бытия, до того как-то прошедшие мимо них.
И в этих неизвестных им аспектах жизни города для них отводилась малоприятная роль банального живца.
– Ну чего ты орёшь, – неохотно, с какой-то брезгливо вальяжной ленцой откликнулся на Сидоров возмущённый вопль давний корнеевский приятель Андрюха Рубец по кличке Башка, непонятно почему в последние разы их посещений Совета неизменно присутствующий на всех заседаниях, хотя, как совершенно точно знал Сидор, не являющийся его членом.
– "Чёрт этого чьего-то дебильного сынка каждый раз сюда тащит, – раздражённая мысль в очередной раз проскочила у Сидора в голове. – Сидит и пялится. Гоблин, мать его!"
Щуплое, коротковатое для большой, массивной головы тельце этого ещё молодого, тридцати летнего мужика, производило странное неприятное впечатление, оставляя при первом взгляде ощущение какой-то массивности и одновременно недоделанности. Но умные, проницательные светлые глаза, буквально лампочками сияющие на тёмном, выдубленном зимним солнцем лице, сразу же снимали возникающие негативное впечатление от физической дисгармонии.
– …, то мы так уж и быть, скажем вам что нам известно о том крае, – донёсся до него Андрюхин голос.
– Слушайте сюда. Периодически, раз в двадцать, тридцать лет, когда на побережье Южного Приморья, баронства, выведенные из себя бесчинствами пиратов, наносят по ним очередной "окончательный и последний, бесповоротный удар", те под их ударами откатываются к горам. И, по следам торговцев, по старой дороге через перевал, напрямую через горы докатываются до наших мест.
– Что они тут творят, можно и не говорить, поскольку вы сами видели полностью разорённый тот край. Как вы видели, там в прошлые времена обитало вполне многочисленное и благополучное население. Теперь там пустынь.
– После последнего такого нашествия с юга, правда оно было лет пятьдесят тому назад, в верховьях Лонгары единственный только наш город и выжил. Да и то, просто чудом. Тогда же пал большой торговый город Чёрнореченск на Чёрной речке, не выдержав сдвоенного удара ящеров и пиратов в спину. Поэтому, все, что там происходит или могло бы сейчас происходить – нам интересно.
– А предупредить нас заранее было нельзя? – тихим, злым голосом поинтересовался Сидор. Получасовая ругань с членами Совета на повышенных, резких тонах давала о себе знать. Сидор охрип и выдохся. Он уже даже злиться не мог.
– А когда здесь, в этой самой комнате чуть ли не год назад вы нас уверяли, что юг это такой тихий, такой спокойный край. Что мы отсиживаемся за спинами других. Вы что, тогда об этом не знали?
– Э, уважаемый, – равнодушно протянул какой-то едва знакомый парень, сидевший рядом с Андреем. – А вам не всё ли равно.
Напрягши память, Сидор с трудом смог вспомнить имя – Луговой, Степан Луговой, полусотник городской стражи, выполняющий в городе какие-то непонятные, тайные функции.
В своё время Сидор интересовался именами всех вояк в городской страже, в чинах выше десятника. Тогда-то они и познакомились. Но вот чем он на своей должности занимается, Сидор тогда так и не понял. О характере и роде его занятий никто ничего ему так толком рассказать тогда и не смог. По крайней мере, когда Сидор кого спрашивал о нём, все только пожимали плечами. Однако красный вышитый шеврон полусотника на правом рукаве форменного то ли мундира, то ли кафтана, то ли ещё как можно было этот военизированный френч назвать, недвусмысленно указывал на его официальный статус полусотника городской стражи.
Теперь оказывается, Луговой также как и Башка был как-то причастен к Южному Подгорному краю. Это было фигово. Насколько ещё тогда понял Сидор, мужичонка этот был с говнецом.
– Будет то нашествие, или не будет, – продолжал вещать Луговой, – никому не известно. Уже пятьдесят лет прошло, а никого до сих пор оттуда нет. А вот амазонки с ящерами – зло реальное и видимое. Вполне осязаемое, так сказать. Так что вы зря к нам претензии предъявляете…
– Я не к вам претензии предъявляю, – тихо, сквозь зубы процедил Сидор. Пренебрежительные интонации, отчётливо им расслышанные в голосе полусотника, всё очень чётко расставили по местам. Их очень ловко использовали втёмную. – Я претензии предъявляю вот к нему, – кивком головы указал он на сидящего во главе стола безмолвного Голову. – В том, что он не удосужился нас поставить в известность обо всём этом.
– Вообще-то это все у нас знают, – негромко отозвался Голова. Его невозмутимости позавидовал бы Сфинкс. – Даже странно такое слушать. А то, что это вам не известно, то это уж ваш прокол. Надо быть любознательнее и интересоваться чем-нибудь ещё кроме юбок молодых вдовушек.
Сидор недовольно поморщился. Упрёки Головы не имели к нему ни малейшего отношения. До сих пор никто из многочисленного отряда юных вдовиц города претензий ни к нему, ни к Димону не предъявлял, к молодым девицам на выданье они не приставали, и соответственно, никаких общественных скандалов ни с чьими семьями связано не было. Так что даже упоминать нечто подобное, что впрочем Голову совершенно не касалось, было странно. Хотя, разобраться с чего это он вот так, походя, его пнул, следовало бы.
Если только…
Если только за этой внезапной шпилькой не вылезли ушки его сыночка Аркашки Косого, которому Димон, не поделив с ним какую-то девицу, ещё перед их уходом в экспедицию навесил фонарь под правый глаз. Но, так ведь это же было давно. Или нет?
– И если б вы меньше ушами хлопали, а действительно поинтересовались что происходит, то знали бы, что сидящая напротив вас пара людей – это главные лица, отвечающие за весь наш Юг. Андрей Башка – глава этого направления, а Луговой – ответственный за безопасность того края. И все сведения идут через него. Это так, для общего развития, – усмехнулся он.
– Ну ладно, – Сидор резко откинулся на спинку жалобно скрипнувшего стула. – Интерес Головы понятен, – кивнул он в сторону сидящего чуть в стороне главу местного Совета. – Ему надо хоть кого сюда на юг поселить, раз местные всё знают и избегают этих мест. Но раз вы тут отвечаете за весь юг, как Голова говорит, то хотя бы предупредить нас могли? Если уж не тогда, когда мы брали участки с южной стороны города, то сейчас, когда мы с Корнеем отправились туда в поход. Сказать то могли, раз уж вы из себя все такие ответственные? Неужели не ясно, что люди мы здесь новые и многих простых, очевидных для вас вещей просто не знаем.
– Да и когда вы нас уверяли, что это тихий, спокойный край и что мы отсиживаемся за спинами других, вы что, об этих регулярных набегах не знали?
– Андрюха, ты-то мог мне сказать? – тихо спросил Корней, неверяще глядя на сидящего напротив плотного молодого мужика, с высокими залысинами на крупной, массивной голове.
– Оказывается ты у нас Глава целого Южного Края? – тихо проговорил он, бросив в его сторону холодный, многообещающий взгляд. – Оказывается, ты курируешь целое направление?
– Значит, решил использовать нас втёмную? – хриплым, как бы равнодушным голосом проговорил Корней. – Так надо понимать?
Сидя рядом с Сидором он только сейчас, спустя чуть ли не час после начала ругани между Сидором и представителями городских властей, раскрыл рот и парой простых вопросов попал, что называется "Не в бровь, а в глаз".
– Ну да, – безмятежно пожал плечами Андрей. – Именно так. Втёмную!
– "Упс, – подумал Сидор. – А вот это ты зря, Андрюша, такое Корнею сказал. За подобное он тебя уроет. И правильно сделает. Впредь тебе дураку наука будет".
– А вы что хотели? Чтобы мы вот так сразу всё и вывалили людям, без году неделя появившимся в нашем городе и сующим нос во всевозможные дырки. Вы ещё пока доверия не заслужили, так что и не выступайте.
– Я ясно выразился? – сухо поинтересовался он, с откровенным сарказмом ожидая их реакции на подобное заявление.
Глядя на сидящих напротив двух представителей нового, малоизвестного в городе клана, он с усмешкой ждал реакции на свои слова. Не дождавшись отклика от каменных лиц собеседников, с покровительственной, хамоватой усмешкой на губах он продолжил.
– Я, как ответственный за весь тот край, несу ответственность за всё что там происходит. И я не намерен отвечать на пустые, по моему мнению, обвинения.
– В конце концов, ничего страшного не произошло. Ну сходили. Ну посмотрели. Ну увидели там много чего для себя интересного, чего в других краях нет.
– Ну и что? В результате ничего нового мы не узнали. Толку с вас.
– В общем, так! – хлопнул он ладонью по столу. – Отчёт о походе мне на стол, а с тем, что вы там нашли, это…, – махнул рукой он в сторону молчаливого Головы, – … это к нему.
– К нему? – глядя прямо в глаза Андрея, Сидор едва заметным кивком указал в сторону Головы. – А ты тогда тут нахрен здался? И не пошёл бы ты со своим отчётом нах…й.
– А это не тебе решать, – тихо проговорил Андрей, слегка наклоняясь вперёд и вперившись своим взглядом прямо ему в зрачки. – Вот будете из себя что-либо серьёзное представлять, тогда и поговорим, нахрена я тут здался. А пока делайте что велят. Иначе не видать вам разрешения Совета ни на какую деятельность в тех краях, – с откровенной угрозой в голосе, негромко проговорил он.
Повисшую в воздухе злую тишину тут же, мгновенно разрушил Голова. Всё же он был гораздо лучший психолог, чем Андрей, поэтому решил не доводить дела до открытого взрыва.
– Так всё, разошлись. Вы мне тут ещё подеритесь из-за ерунды.
Видя что увещевания вряд ли к чему приведут, он с тяжёлым, демонстративно вздохом поднялся со своего места.
– Ну ладно, – Голова прошёл к стоящему возле входной двери большому, массивному шкафу и с жутким скрипом давно не смазывавшихся петель, с натугой распахнул его.
– Здесь всё по тому краю.
Достав из абсолютно пустого шкафа какую-то тощую, буро-грязного цвета кожаную папочку размером тридцать на сорок сантиметров, он захлопнул снова жутко заскрипевшую дверь и прошёл к месту где сидели Сидор с Корнеем.
Хлопнув папкой перед Сидором он негромко заметил.
– Это все материалы что у нас есть по тому краю. Извини, – развёл он руками, – но больше ничего нет. Поэтому можешь на Андрюху не ругаться, он сам ничего по тем краям ещё не знает. И документов никаких на тот край нет. Всё что было, погибло при нашествии. Да и нашего города тогда фактически ещё не было. Так, маленькое, никому не нужное, чудом выжившее тогда поселение. Поэтому, это всё что у нас есть.
Бросив откровенно враждебный взгляд на Андрея, Сидор рывком пододвинул к себе папку и нервным, быстрым движением распахнул её.
– Всё? – уставился он на то, что лежало перед ним.
– Всё! – усмехнулся Голова. – Потому тебе никто ничего и не говорил, что никто из нас не знает что там происходит.
– Вы вообще, как настоящие первооткрыватели, считай что. Как у вас там на Земле говорят – пионеры? Так что твоё возмущение – неуместно, – с довольным видом что прекратил назревающую ссору, Голова опустился в своё кресло.
– Вот эта корявая, начерченная от руки на грязном, старом пергаменте даже не карта, а какая-то условная схема? Размером двадцать пять на тридцать сантиметров? Это всё что у вас есть по тому краю? Да тут же ничего не показано! Вообще! – Сидор растерянно поднял на Голову неверящий, потрясённый взгляд. – Это всё что вы выяснили за пятьдесят лет?
– И что этот Гоблин у вас тут вообще тогда делает? – ткнул он в сторону Андрея средним пальцем.
И судя по мгновенно налившемуся злой кровью лицу того понял, что попал, что называется в точку. Андрюха на своём месте действительно ни хрена не делал. И видать это действительно раньше была этакая синекура для чьего-то сыночка. А их экспедиция вытащила наружу сей неприглядный факт. Может быть именно потому что его перед всеми уличили в безделье, тот так сейчас и злился, срываясь на откровенные оскорбления.
– Поэтому нам так и важно получить от вас отчёт по прошедшей экспедиции, – жёстким, злым голосом начал тот…
– Отчёт стоит денег, – сухо оборвал его Сидор.
Не глядя на Голову он захлопнул папку с лежащим там одиноким клочком какой-то невнятной, неопределённого масштаба карты, скорее просто схемы, и резким движением отстранил её к сидящему напротив Андрею.
– Извините, господа, но я деловой человек и тратить своё рабочее время на написание лично мне не нужных бумаг я не намерен.
– Если б вы профинансировали нашу экспедицию, тогда бы разговора не было. Но поскольку на неё вы не выделили ни монетки, то и разговаривать нам с вами не о чем.
– Ваша позиция нам ясна – позиция страуса. Вы не знали, не знаете, и не хотите ничего знать что происходит в том краю. В ином случае вы бы давно сами поинтересовались.
– Ежели же вам что-то захочется дополнительно узнать из того, что мы там нашли, то спрашивайте. Всё что знаем – ответим. Может быть, – криво усмехнулся он.
– Но заниматься писаниной не будем, – медленно, по слогам выговорил он в установившейся в комнате тишине. – И спрашивать вашего разрешения на то чтобы там что-либо делать – тоже не будем. Уж в этом-то вопросе мы достаточно с местными законами разобрались. Нет у вас таких прав, чтоб нам что-то запрещать там делать.
– А нет, так и разговора больше нет. Хочешь что-то узнать, – посмотрел он прямо в глаза Головы. – Плати!
– Но расспросить-то курсантов о походе вы нам не будете мешать? – в упор глядя на Сидора, насмешливо поинтересовался Андрей.
– Разумеется нет, – сухим, лишённым эмоций голосом отозвался сидящий рядом Корней. – За обучение курсантов платит город, поэтому городские власти имеют полное право знать где, чем и как занимаются их подопечные. Попытка же выведать что-либо у лиц, оплачивающих обучение из собственного кармана или вольнонаёмных, будет жёстко пресекаться.
– Надеюсь, наша позиция вам ясна? – тихо поинтересовался он.
– Всё, господа! – хлопнул ладонью по столу Голова. – Совещание по поводу похода наставника отроков Корнея на юг, в сторону гор, объявляю закрытым. Всё что нам надо было узнать мы выяснили. Если нам что-либо ещё потребуется уточнить, то мы любезно воспользуемся разрешением Корнея, – наклонил голову он в сторону настороженно глядящей на него парочки.
– А теперь давайте расходиться, – окинул он всех собравшихся усталым, раздражённым взглядом. – У каждого из нас ещё своих дел полно, а ругаться друг с другом можно и в индивидуальном порядке, – невесело пошутил он. Судя по его мрачному лицу, окончание совещания на подобной мрачной ноте ему не понравилось.
– Так дело не пойдёт, – тихо перебил его Корней.
Столь быстрое закругление совещания никак не входило и в их с Сидором планы. Слишком много оставалось пока ещё неясных вопросов. Хотя даже просто смотреть на происходящее ему было откровенно тошно. Очень не нравилось ему когда кто-то пытался делать что-то у него за спиной, и уж тем более, когда его откровенно использовали в чьих-то интересах, пусть даже в интересах и на благо всего города.
– Вы что, не понимаете, что этот город и выжил то лишь потому, что весь тот край в предгорьях погиб, приняв на себя основной удар, – Корней всё же попытался достучаться до сознания присутствующих. – А сейчас там никого, кроме редких охотников за пушниной нет. И если действительно с юга ломанутся пираты, то остановить их будет просто некому.
– Там вообще никого нет, – развёл он руками. – Вы что, не понимаете? Вообще никого. Да они до нашего города легко дойдут, благо дорога на перевал торговцами поддерживаются в относительно неплохом состоянии. Там даже мосты через реки кое-где остались, не говоря уж про ручьи.
– Вы строите крепости со всех сторон, кроме южной. А если отсюда они действительно ударят. Кроме, как оказалось довольно таки хлипкой крепостицы у нас на Медвежьей поляне, да нового строящегося учебного центра на реке, на данный момент никакой защиты с южной стороны вообще нет. Это же какая дыра в обороне города. Вы что? Этого не понимаете? – Корней удивлённо смотрел на них. – Или надеетесь отсидеться за стенами своих крепостей, а город бросить?
– Для того о чём ты говоришь, нужны деньги, – недовольно мотнул головой Голова.
Сидор, глядя на него, невольно ухмыльнулся тавтологии. Дальше уже можно было не слушать. Всё дальнейшее было понятно – опять будут просить деньги, точнее – жемчуг. И не крупный, как по всем раскладам следовало бы, а почему-то именно мелкий.
Хотя, он уже в причинах этого ни в малейшей степени не обольщался. Мелкий речной жемчуг, которого они последнее время, по совету того же Головы, много выбросили на продажу в городе, неожиданно оказался весьма востребованным.
При одной только мысли об этом, Сидор чуть не заскрежетал зубами от бессильной злости. У него как наяву перед глазами стояло видение собственной руки, небрежно отбрасывающей в сторону вскрытую небольшую жемчужницу с поблёскивающей там не извлечённой маленькой, идеально круглой жемчужиной.
Он чуть не застонал от злости на самого себя. Идиот! Здесь и сейчас такая жемчужина была дороже чем то, что он тогда так тщательно с любовью отбирал. Это было реальное средство платежа. И его не просто брали – мелкий жемчуг, в просторечии – бисер, буквально с руками отрывали и только, и требовали – дай. В считанные дни он стал основным средством платежей и накопления капиталов в городе.
Была только одна проблема – его было катастрофически мало. По сравнению с тем что они принесли из Озёрного края – мелкий, двух, трёхмиллиметровый жемчуг составлял всего два – три процента. И его на все их нужды не хватало.
А тот, которого у них было в избытке – коллекционный, двенадцати – пятнадцати, и даже двадцати пяти миллиметровый жемчуг, оказался здесь нафиг никому не нужен.
От осознания этого простого факта хотелось взвыть волком.
И сейчас, похоже, городские власти надеялись, как и в прошлые разы разжиться у них ссудой. Только вот Сидор, сидя с характерным выражением лица, имеющим в широких кругах точное наименование "Морда ящиком", упорно делал вид, что не понимает прозрачных намёков Головы.
В общем-то, они все здесь в Совете были правы. Ни денег, ни материалов, ни людей, у города действительно не было. Это был издавна захолустный край, который, по большому счёту, никого никогда не интересовал. Похоже, даже пиратов, раз уж они за прошедшие с последнего набега, пятьдесят лет, так ни разу сюда и не заявились.
Да и кого им тут было грабить? Селян, что ростили ненужную им пшеницу. Рыбаков, что заготовляли в этих краях, хоть и много для себя, но для аппетитов пиратов, явно недостаточное количество дорогой икры. Которую они совершенно свободно могли отобрать у тех же рыбаков где-нибудь в низовьях Лонгары. А то и получить весь годовой улов, просто ограбив какого-нибудь купца на реке.
Поэтому, при всех вероятных угрозах с юга, практической опасности оттуда члены Совета не видели. И только настойчивые вопли новеньких землян, как они считали напуганных мнимой опасностью, не давали им возможности спокойно заниматься каждому своими делами.
По итогам – дома. *
– Хорошо, что хоть так, – мрачно ворчал Корней, сидя вместе с профессором и Сидором в своей землянке, по окончании собрания.
Единственное, чего они добились на том совещании в Совете было лишь то, что неожиданно для всех жёстко разругались с городскими властями и отказались иметь с Андреем Башкой каких-либо дел по тому краю. Слишком Корнея задело что их так нагло использовали "втёмную". Под конец разговора и он сам наговорил там такого, что ни о какой совместной работе отныне не могло быть и речи.
И похоже, для самого Совета подобное поведение людей их неопределённого в городе статуса, было довольно странно. Видать, до них никто столь откровенно не посылал Совет на три известные буквы.
И ещё! Вся эта история окончательно перестала Сидору нравиться.
На их просьбу вернуть им егерей, чтоб хоть как-то прикрыть этот край, тут же вперёд вылез Андрей Башка с требованием переподчинения этого рода войск непосредственно ему.
И теперь за счастье можно было считать, что егерей не дали и ему. Им только конкурентов у себя под боком не хватало. Тем более со столь хорошо обученным войском.
– Да не расстраивайся ты так, – ободрила Сидора Маня, сама жутко расстроенная итогами совещания. – Мы не получили, так ведь и они тож. А к Корнею чуть ли не ежедневно люди приходят, на учёбу просятся.
– Вон, – кивнула она на задумчивого Корнея, – чуть ли не тысяча оглоедов у него в новой школе уже набралась. Откуда? И все, между прочим, платят. А было бы место, так и ещё набрать можно было бы. А потом из них и выбрать кого можно будет, на службу к себе нанять.
– А ты чего молчишь, – накинулся она на Корнея, никак внешне не реагировавшего на её слова. – Тебя это непосредственно касается.
– Я вот думаю, что ты права, – тихо заметил Корней.
– Вот, – обрадовалась Маня поддержке. – Хотелось бы и дальше трезвых и умных мыслей послушать.
– Ты права в одном, – попридержал её энтузиазм Корней, – что есть много желающих учиться. Вот нам, лично нам и следует объявить набор желающих на обучение сроком не менее одного года.
– С содержанием за наш счёт! – поднял он вверх указательный палец.
– Как с самого начала и надо было сделать, – ткнул он пальцем в сторону сразу помрачневшего Сидора. – А мы по твоему настоянию им кучу жемчуга на воинскую школу передали. Решили пойти этаким кривым путём. И что? Что в итоге?
– Где? – сердито уставился он на Сидора. – Где результат, я тебя спрашиваю. Где наши деньги? Почему даже учебное оружие мы закупаем за свой счёт?
– Подкуп слуг народа, дорогой Корней, дело тонкое и требующее больших и долговременных вложений…
Тихий, грустный голос профессора неожиданно сбил его с воинственного настроя. В комнате мгновенно установилась напряжённая тишина.
– А если мы надумаем соваться в тот край, то нам потребуется любая помощь, которую мы могли бы получить. И городских властей в первую очередь. Поэтому очень плохо что вы поссорились с Башкой. Он хоть оказался и гадёныш, – профессор тяжело, обречённо вздохнул, – но в нашем деле мог бы помочь.
– Ты сам видел, что все земляные крепости, устроенные по тому типу, что у нас Берлог на Медвежьей поляне, срыты везде до основания. А это значит, что надо устраивать каменные. А для этого приглашать каменщиков из других городов. А им надо платить, и много. И без Совета нам не обойтись. Только они знают толковых специалистов и могут помочь нанять их.
– И к тебе, лично к тебе, – ткнул он пальцем в его сторону, – они сюда не поедут, чтобы ты им не обещал. – Профессор внимательно посмотрел прямо в глаза Корнея. – К нему, тем более, – ткнул он пальцем уже в сторону Сидора. – А вот на предложение кого-нибудь из Старшины города Старый Ключ, любой мастер откликнется охотно. Потому как знают, что с деньгами не кинут.
– И только на основании этого дать им ещё денег? – угрюмо проворчал Корней. – Ещё два мешка жемчуга стоимостью в полмиллиона? Сколько можно быть идиотами? Мы же так все деньги просрём.
– Весьма образное определение, – невесело усмехнулся Сидор. – Хотелось бы знать, а у нас самих такими темпами к весне, хоть что-нибудь от первого рюкзака останется?
– Вряд ли, – холодным, деловым тоном отозвался профессор. – Такими темпами, мы и до второго скоро доберёмся. А жемчужницы те, как я понял, на одном месте не сидят, и найдём ли мы их следующим летом, одному богу известно. Так, что надо вкладываться в производство и стараться максимально наращивать свои обороты. Эти стекловары для нас буквально посланники неба.
– Раки и торговцы. Небьющееся стекло. Всё и всех, кого только можно, надо постараться к нам подтянуть.
– Я вообще не уверен, что мы когда-нибудь, хоть раз туда ещё сунемся, – сердито проворчал Сидор. – И уж тем более мне не охота тащиться на правый берег Лонгары. Там амазонки злые.
– Кстати про раков, – встрепенулся профессор. – О них в первую очередь не стоило бы нам забывать. Я тут поспрошал немного у иногородних купцов. Когда сказал, что есть экземпляры, чуть ли не по метру величиной, так их просто затрясло от жадности. С руками готовы оторвать, лишь бы дали. Даже уже чаны медные заготовили для их перевозки.
– И что? – задумался Сидор. – Готовы хорошо заплатить?
– Хорошо, не то слово. И меньшего размера чудо вообще редко встретишь, а тут до метра. Это же, какие деньги для знающих людей. А для гурманов?
– Омары! Чистое золото!
– Лангусты, – хмуро буркнул Сидор, зло цыкнув зубом.
Встреченные прошлым летом страхолюдины никаких тёплых чувств в его душе не оставили, хотя на вкус оказались и ничего.
– И где их можно взять, по мнению всех, знает лишь наш Сидор, – бросил профессор на него откровенно насмешливый взгляд.
– Но это не есть хорошо, – сразу же, помрачнев, торопливо добавил он. – Мы-то знаем, что они на землях амазонок. А если до них дойдёт, что это на их земле и их фактически грабят, то…, – многозначительно замолчал он, глядя прямо в глаза Сидора. – Так что, пока ты жив, твоя голова, Сидор, ныне в цене.
– "Пока жив…", – чуть ту же на месте не поплохело Сидору.
Мысленно он уже прикинул, как именно и в какой конкретно форме устроят на него охоту амазонки. В бытность его путешествия по их землям, он насмотрелся. Всякого! Особенно того, как амазонки выбивали из людей нужные им сведения.
Всплывшие у него в голове не очень приятные воспоминания не добавили ему оптимизма, окончательно испортив настроение.
– "Видывали мы в их землях нечто подобное…", – всплыла в голове тоскливая мысль.
– Вы, господин Сидор, теперь известнейшая личность в тех краях, – разулыбался тем временем профессор. – Слухи о ваших чудачествах, широко стали известны. Когда я сказал, что знаю вас лично, так меня буквально завалили требованиями организовать встречу.
– А почему только он, – ревниво заметила Маня. – А мы с Димоном. Мы тоже там были. И Корней.
– Про вас, – покачал головой профессор, – ничего не известно. А вот о чудачествах господина Сидора, все знают. Причём, что интересно. Что за чудачества никто ничего толком не знает, но что они связаны именно с Сидором по фамилии Вехтор, знают практически все.
– Значит, стряпчий, скотина, проболтался, – криво усмехнулся недовольный Сидор. – Ну что за человек. Сразу трепать языком начал. А ещё говорил, что у них с бароном всё обговорено, что молчать будет, как рыба.
– Ну и сколько же они готовы платить за НАШИХ РАКОВ, – сердито подчеркнул он. – Сколько мы с этого будем иметь? – поторопил он загадочно замолчавшего профессора.
– Сколько это будет в золотых, – рассердился наконец Сидор. – Вы, профессор, со своим таинственным, загадочным видом уж все жилы из нас вытянули. Так сколько же на этом заработать можно.
– Достаточно, чтобы сравняться с парой наших рюкзаков с жемчугом, – сердито огрызнулся профессор. – А цифр я и сам точно не знаю. Знаю что много. А сколько? – виновато развёл он руками.
– И если не найдём жемчужниц, то это реальная альтернатива.
– Эксклюзив! – поднял он вверх указательный палец.
Сон больного разума рождает чудовищ… *
– Ага, – окончательно разозлился Сидор. Перспектива связаться ещё и с гигантскими раками за тридевять земель окончательно испортила бывшее ещё недавно хорошим настроение. – А если сделать ещё больший эксклюзив, типа гигантского рака в гигантском же стеклянном аквариуме, размером полтора на два метра, то вообще улёт полный будет. А если сделать его ещё и круглым, – задумчиво протянул он, с многозначительным видом глядя на профессора. – Да с подсветкой…
– Профессор, – демонстративно забеспокоился он, – а вы сделаете такой бассейн, да чтоб из небьющегося стекла, да с крышкой такой фигурной кругленькой, с финтифлюшками. Это будет самое то, что надо, уверяю вас.
Сидор с преувеличено участливым видом смотрел на профессора. Бред полный, но профессор, похоже купился.
– Это надо спрашивать наших стекловаров, – задумчиво покачал он головой.
Шутка юмора не прошла. Профессор воспринял всё на полном серьёзе. Лицо Сидора от растерянности медленно вытягивалось. Процесс явно выходил из-под контроля.
– С небьющимся, или там, с бронированным стеклом я, конечно, попробую справиться, но вот всякие финтифлюшечки, это, батенька, вы к ним. К ним.
