Текст книги "Шишки без ягод"

Автор книги: Анатоль Нат

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 46 страниц)

– За столько времени так ничего и не заработал, – поморщился презрительно Мишаня.

– А это значит, – поднял он вверх указательный палец, – что кончились наши с тобой доходы, – обречённо вздохнул он, сделав парадоксальный, но верный вывод. – И это в то время, когда только, только хорошие деньги пошли. Теперь всё себе заграбастает, жмот.

Пафнутий в сильнейшем раздражении сплюнул на землю.

– Как же это не вовремя, – расстроено покачал он головой. – С такого хлебного места турнул. Ур-род! – вдруг неожиданно тихо и зло выругался он, сердито сверкнув глазами.

– И кто за язык тянул? – тут же снова принялся он за причитания.

– Говорил же тебе, чтоб ничего не тыкал в нос этому нищеброду. А ты всё – зажрался, наживается! – передразнил он своего товарища. – Эх! – обречённо вздохнул он. – Где теперь наши денежки.

– Теперь будем как и этот…, – Пафнутий бросил в след ушедшему Сидору недобрый, злой взгляд, – слова доброго то не подберёшь. Вот теперь будем как он, целыми днями вертеться в грязном цеху, возиться с вонючими рыбьими потрохами и ходить в обносках, – и резко повернувшись, расстроенный двинулся на выход.

Отчёт по рыбе.*

Медленно открыв дверь и стараясь не хлопнуть её со злостью об стену, Сидор осторожно протиснулся в землянку, стараясь особенно не афишировать своё появление. В таком раздражённом, злом состоянии, он старался ни с кем не встречаться, зная по опыту, что может запросто нахамить кому-либо, причём совершенно без всякого повода, о чём будет потом долго жалеть.

– Сидор, – неожиданно раздался из дальней комнаты голос Маши, – закрывай скорее входную дверь, а то тянет. И, вообще, где тебя носило? – добавила она, входя в прихожую и обозревая хмурую физиономию Сидора.

– Понятно, – недовольно заметила она, почувствовав резкий запах спиртного. – Фу, – поморщилась Маша. – Ну и несёт от тебя. Опять в кабаке надрался.

– Если ты считаешь пару кружек пива – надрался, – угрюмо буркнул Сидор, – то считай что да, надрался.

– Ну и кто нам в очередной раз в душу нагадил, – усмехнувшись, поинтересовалась Маша, пропуская разувшегося Сидора в комнату.

– Ты, Сидор, учти, – грозно ткнула она ему в спину пальцем. – Если ты будешь и дальше заливать спиртным все свои неприятности, то скоро сопьёшься.

– Маня, – как-то устало посмотрел на неё Сидор. – Я хотел бы знать, что у нас с доходами по рыбе.

– Понятно, – кивнула она головой с враз ставшим довольным лицом, – допрыгались наши горе соколы. Пошли уж, горе моё луковое, сделаю тебе доклад по всей форме. Как раз наши все собрались в столовой, тебя только и не хватало.

– Итак, господа, – громко прокричала она, следом за ним входя в столовую, и несколько раз звонко хлопнув в ладоши, привлекая внимание. – На повестке дня у нас похмельное состояние нашего друга Сидора, выведенного из себя необоснованными претензиями господ коптильщиков, облыжно обвинивших его в вымогательстве, эксплуатации, наживе на честных тружениках и нелегальном использовании детского труда.

– Я ничего не забыла? – повернулась она к вошедшему вслед за ней Сидору. – В педофильстве тебя не обвиняли?

– Они такого слова не знают, – угрюмо буркнул Сидор.

– А ещё ты забыла про лишение честных тружеников высокооплачиваемых рабочих мест и в переводе их на малооплачиваемые должности разнорабочих. А также во введении нас в неконтролируемые лишние траты и прочее, прочее, прочее, чтобы я хотел от тебя сейчас услышать. Небось есть что порассказать, судя по тому как ты лихо въехала в дело? – мрачно покосился на неё Сидор, тяжело и неповоротливо устраиваясь за общим столом. – Поэтому мне бы хотелось знать, с каких это капиталов эти оба два пошили себе такие шикарные шубы. Чего никто из нас, заметьте, не может себе позволить. И на какие такие шиши были построены те два роскошных терема, что считаются их жильём?

– Здорово, – пожал он руку сидящему за столом Димону. – Ты какими судьбами.

– А! – поморщившись, махнул тот рукой. – Надоело! Скалы – плесень, плесень – скалы. Рыжий – ягоды, ягоды – Рыжий. Плюнул на всё, подался в город, к Люське. А у неё этот, Головинский сынок сидит, гадёныш. Навесил ему под глаз очередной фонарь. Сразу стало скучно. Хотел и лярве этой засветить, да…, – Димон замолчал, думая о чём-то про себя. – Знаешь Сидор, так вдруг всё противно стало…

– Сразу отвечаю на оба последних вопроса, – сердитая Маня с укором смотрела на тихо переговаривающихся между собой друзей. – Хватит трепаться! – оборвала она Димона. Слушать всем сюда!

– Терема построены на их шиши, дорогой ты наш неосведомлённый друг, товарищ Сидор, на их личные, собственные, персональные шиши. На те самые десять процентов, что мы им выплачиваем по договору.

– Не фига! – ахнул Димон.

– С сегодняшнего дня, я их уволил. И больше ты им ничего не выплачиваешь, никаких процентов, – мрачно бросил Сидор, не глядя на неё. – И это не обсуждается.

– Отлично, – довольная Маня буквально расцвела от радости. – Давно пора было это сделать. Совсем обнаглели, гадёныши. Каждую неделю приходят за расчётом и зудят, зудят, зудят, зудят. Что их обирают, что им недоплачивают, что им денег не хватает на житьё, что дом не на что строить, что опять деньги кончились….

– Кстати, по поводу дома, – прервал её Сидор. – У нас есть деньги выкупить у них эти хоромы, что только по недоразумению можно назвать жилыми домами. Чтоб духу их поганого возле нас не было?

– Есть, – довольно кивнула головой Маня. – Даже если бы не было, то я бы заняла. Заложила бы последнее, но этих двух стервецов вышибла бы.

– А ты что? Хочешь перевести их в город и тут собрать? Чтобы не жить в этом убожестве?

Маша с сомнением окинула окружающую обстановку подозрительным взглядом.

– Ты что? – Сидор от неожиданности даже растерялся. – Чтоб я жил в доме, построенном руками этих сволочей?

– Понятно, – мгновенно оживилась Маша. – Раскатаем по брёвнышку, а потом соберём где нам надо.

– На завод отправим, – ткнула она пальцем в Сидора. – Пусть ребята поживут как белые люди. Под контору приспособят, а то и сами внутри жить будут. Всё лучше чем в землянках ютиться.

– Отправляй, – безразлично пожал плечами Сидор. – Лишь бы рядом с нами даже памяти об этих поганцах не было.

– Ладно, – Сидор устало зевнул, – с этим всё ясно. Вернёмся же к нашим баранам. Так что там с доходами?

– Теперь по рыбе, – радостно улыбающаяся Маня довольно потёрла руки. – Здесь всё просто великолепно. Не понимаю с чего, пока не разобралась, – загадочно хмыкнула Маша, – но рыбу нам на сегодняшний день поставляют только три городских клана из всего великого множества. Господин Косой Сильвестр Андреич – это целое здоровенное сообщество, тыщи полторы, две, объединённое в Клан нашего Головы. Клан Старосты – это Сила Савельевич Худой, их поменьше, всего-то пара сотен человек, кстати, что удивительно, в основном землян. И клан начальника городской Стражи – Боровца Игната Марьевича, толстячка нашего, боровичка, – ухмыльнулась она. – Эти вояки, кстати, по числу не уступают клану Головы, если не превосходят.

– Сразу поясню, – остановил её Сидор. – Коптильный цех. Наш коптильный цех, – поправился он, – имеет свой определённый объём производства, совсем не такой уж и большой, между прочим. И на настоящий момент он полностью загружен. Больше перерабатывать он просто не в состоянии. Так что остальным кланам просто нет там места.

– Так что, если мы, используя накопленный опыт ещё раз и очень серьёзно вложимся в этот коптильный цех, достроим его наконец-то до конца и доведём до ума, то мы сможем полностью перерабатывать весь зимний улов всех этих трёх кланов. А по весне, так и большую часть весеннего улова, чего ранее никогда и ни у кого не было.

– А оно нам надо? – подал голос Димон. – Получать десятину, по-моему, маловато будет за рыбу такого качества, что мы там делаем.

– Делали, – поправил его Сидор.

– А, кстати, профессор, что у нас с качеством? – посмотрел на него Сидор. – Не упадёт оно после того, как я уволил наших главных коптильщиков?

– Упадёт, – согласно кивнул профессор. – Конечно, не так заметно, как раньше, когда у нас ещё не была отработана вся технологическая цепочка. И если бы ты нам дал хотя бы ещё пару месяцев, на набор своих людей и слаживание рабочего коллектива на заводе, то проблем бы точно не было. Чтобы не зависеть от отдельных личностей, – пояснил профессор, – пусть даже и такого высокого класса. А так, – безразлично пожал он плечами, – качество обязательно упадёт. Но через пару, тройку месяцев, я думаю, всё наладится. Хотя, конечно, такой рыбы уже безусловно не будет. Мастерство есть мастерство, – с сожалением покачал он головой, как будто не одобрял увольнения их лучших специалистов.

– Меня посетила интересная мысль, – неожиданно прервал их Димон. – А чего вы так все на них взъелись. Ведь неплохие ребята?

– Дима! – Маня встала со своего места и подошла к нему вплотную. Глядя ему прямо в глаза, она тихо проговорила.

– Если тебе каждую неделю, на протяжении нескольких месяцев будут говорить, что ты вор, я думаю, что тебе это не понравится. Если ты каждую неделю видишь, что люди богатеют, и во многом благодаря твоему личному труду, а они тебе на это говорят, что ты лодырь, бездельник и ты их грабишь, то тебе это тоже не понравится. И я думаю что тебе не понравится работать с людьми, которые совершенно серьёзно считают тебя эксплуататором и живоглотом. И говорят тебе это открытым текстом в глаза при каждом удобном случае. А случай этот предоставляется им регулярно, в конце каждой недели при расчёте. И мне не нужны такие деньги, полученные благодаря труду таких людей. Я как-нибудь обойдусь. Я в рванье буду ходить, но меня никто не посмеет обвинить в том, что я кого-то обкрадываю. Тебе понятно?

– Наш пострел, везде поспел, – усмехнулся зло Сидор. – Значит, они и тебе в душу плюнули.

– Ну и ладно, – безразлично махнула она рукой. – Всех денег всё равно не заработаешь.

– Завтра я сказал им приходить за расчётом, – немного помолчав, неожиданно выдал Сидор. – Предложи им выкупить у них их дома. За любые реальные деньги. И не забудь вычесть за стекло, доски и кирпич на печи. Откажутся, я сам, лично схожу туда и выбью все стёкла, развалю печи, отдеру и переломаю каждую досочку, украденную у нас на стройке.

– Тогда, – обвёл он всех чуть хмельным и сонным взглядом, – если ни у кого нет возражения, окончательно решили, что Мишаню с Пафнутием, действительно непревзойдённых специалистов, но больших сволочей, мы увольняем? Решено? Решено! – кивнул он сам себе и, не обращая больше ни на кого внимания, отправился спать.

Утром следующего дня он опять встретил Городского Голову и опять, что становилось уже подозрительным, в крепостных воротах города. Тот явно его дожидался и, снова, даже не поздоровавшись, набросился на Сидора.

– Это уже выходит за всякие рамки, – гневно заорал он на него, как только заметил. – Я из-за тебя теряю прибыль.

– Как это?

Сидор даже растерялся от неожиданности, настолько это было непонятно и удивительно

– Какую прибыль? – недоуменно уставился он на покрасневшего от гнева Голову.

– Ты уволил Мишаню с Пафнутием, – обвиняюще ткнул в него пальцем Голова.

– Что ж это у вас у всех за манера такая, пальцем в людей тыкать, – наконец-то понял о чём идёт речь окончательно проснувшийся Сидор. – Ты уж, Голова, выбери что-нибудь одно, – усмехнулся невесело он. – А то, тебе сначала не нравится, что я принимаю их на работу. Потом тебе не нравится, что я их уволил. А завтра тебе опять чего-нибудь не понравится. Ты уж как-нибудь определись.

– Или, сделай проще, – ядовито усмехнулся он. – Прими ты их к себе на работу, в конце концов. И всё! – равнодушно пожал он плечами. – Дай им больше того, что сейчас они имели и они с радостью, уверяю тебя, с радостью, пойдут к тебе работать. Зачем ты будешь мне платить двадцать процентов, когда можешь, во-первых, сразу же им платить, и, во-вторых, платить меньше. – Сидор не смог себе отказать в маленькой мести. Подсунуть таких сволочей Голове, это была лишь малая часть того "добра", что он готов был для него сделать. – И поверь мне, они будут, будут на тебя работать. Их надо просто купить. Всего делов то. И это вполне реально и дёшево.

– А не врёшь? – с сомнением посмотрел на него Голова.

– Ну, – фыркнул Сидор, – когда это я тебе врал? Если люди постоянно говорят о том, что на них наживаются, то надо им только дать больше, и они с радостью побегут к тому, кто больше заплатит. Правда, потом через какое-то время им снова станет казаться что им недоплачивают и на них наживаются. Но это уже будет потом и когда ещё будет, – усмехнулся он. – А когда будет, подкинешь им ещё пару процентиков, они снова заткнутся.

– Всё? – вопросительно посмотрел он на Голову. – Конфликт исчерпан? Тогда бывай, – и, пришпорив своего коня, пулей вылетел за городские ворота.

Быстро домчавшись до коптильного цеха, он с усмешкой заметил запустение, царившее здесь. Никаких подвод не было и в помине. Ни тех, что привозили рыбу, ни тех, что вывозили ящики с готовой продукцией. Не было нигде видно и огромного числа рабочих, ранее сновавших по всему двору коптильного цеха. Только с заднего двора, со второй очереди завода, доносился перестук топоров и шум продолжающейся идти своим ходом стройки.

Здесь же, царила тишина и запустение. Только возле распахнутых настежь полуподземных хранилищ копчёной рыбы, сиротливо сидели Даша и какой-то маленький тощенький пацанёнок. Судя по их виду, ждали они его.

– А ты, значит, и будешь, тот самый Колька Молчун, – заметил Сидор, слезая с лошади и устраиваясь рядом с ними.

– Ну я, – мрачно подтвердил пацанёнок его вопрос. – А ты что, и нас с Дашкой уволишь? – тут же поинтересовался он с мрачным, насупленным видом.

– А что? – посмотрел на него Сидор. – Есть за что?

– Ну ты же выгнал всех мужиков, за просто так, за то, что они тебе правду в глаза сказали, – не отставал от него Колька.

– И какую же они мне правду сказали, – поморщился Сидор, недовольный тем, что пришлось ещё и здесь объясняться.

– Что ты их обкрадываешь, – абсолютно бесцеремонно выдал ему тут же маленький правдоискатель.

– А? – задумчиво протянул, как бы про себя Сидор. – А ты что? – обратился он к молча сидевшей рядом с Колькой Даше. – Тоже так считаешь, что я их обкрадывал?

– Да, – кивнула та утвердительно головой. – Ты им недоплачивал и наживался на их труде, на их таланте. Ты эксплуататор, – медленно, по слогам, аккуратно выговаривая незнакомое слово, проговорила Дашка.

– Ну вот что, маленькие правдолюбы, выгонять я вас сейчас, по зиме, не буду. И объяснять вам, в чём вы ошибаетесь, я тоже не буду. Если до сих пор мозгов нет, то и говорить не о чем. До конца весны и конца путины, поработаете, а дальше ищите себе другую работу. У тех самых честных Мишани с Пафнутием. Они как раз к тому времени свой лов наладят, вот с вами честно и будут рассчитываться. А я со стороны посмотрю как это они будут делать. Они уже один раз вас честно послали по вам теперь хорошо известному адресу, да видать мало и недалеко.

– Они не берут чужих на работу, – мрачно глядя на него исподлобья, проговорила Даша. – И таких, как мы, на работу вообще никто не принимает, если только за еду. И ни к какому серьёзному делу не допускает, и денег за работу не платят. И идти нам тоже некуда.

– Ну а раз некуда, – жёстко заметил ей Сидор, тяжело подымаясь с бревна, на котором было устроился, – то марш живо на рабочее место и чтоб через пять минут всё снова работало. Где весь народ? – спросил он её, сердито нахмурив брови.

– Так по баракам сидят, – пожала Дашка плечами, – своей участи ждут.

– Какой такой участи? – удивлённо посмотрел на неё Сидор. – Рыба то, хоть, для коптилен есть?

– Ещё что-то есть, – нехотя кивнула Дарья. – Но с утра больше не подвозили.

– Вот и перерабатывайте то, что есть, а дальше видно будет. Все знают, что надо делать? – и, дождавшись ответного кивка, продолжил. – Мне лично каждому объяснить что делать, или сами разберётесь?

– Ну а раз сами, – покачал он головой, – то вперёд и с песней. Вечером зайду, проверю.

Развернувшись и, не заходя даже в строящийся цех, хотя бы поинтересоваться, как там всё сделано, он отправился к баракам, мрачно обдумывая про себя нерадостные перспективы, куда его завело собственное самолюбие.

Пробыв и там не более получаса, практически просто поглазев на размеренный процесс строительства, он молча собрался, и отправился обратно в город.

В городских воротах ему снова встретился Городской Голова. Правда, теперь он его уже не ждал, и столкнулись в воротах они совершенно случайно.

– Здорово Голова, – хмуро бросил ему Сидор. – А я как раз собирался тебя искать.

– Догадываюсь почему, – поморщился тот. – И если ты не против, то мы бы снова хотели вернуться к первоначальным договорённостям, два воза рыбы в неделю.

– Ну, два, так два, – безразлично пожал плечами Сидор. – Как говорится, слово не воробей. Договорились о двух в неделю, значит, пусть будет две.

– Чем же ты тогда свой цех заполнишь? – тут же оживился Голова. – Он же у тебя о-го-го, какой здоровый. Да к тому же, я слышал, ты вторую очередь уже практически закончил. Простаивать же всё будет. Давай, я у тебя, его весь арендую. Тебе он всё одно сейчас без надобности. Людей у тебя нет, рыбы у тебя нет. А у меня специалисты суперкласса.

– Я тебе дам процент от прибыли, чтобы тебе не так обидно было. Процентов пять. Больше нельзя, – сожалеючи развёл Голова руками. – Но ведь ты знаешь, какие доходы будут с моего, тьфу ты, – поправился Голова, – с твоего цеха. Так что, в накладе не останешься.

– Рыба есть у тебя, – флегматично глянул на него Сидор. – А людей я найму новых. А вот чего нет у тебя совершенно точно, так это такого цеха. Такого великолепно оборудованного коптильного производства. Ведь только в нём можно достичь тех доходов, что тебе так понравились. Одних специалистов экстра класса иметь мало, надо их ещё и инструментом обеспечить. Так что подумай ка над моим предложением. Твоя рыба, моя работа, прибыль пополам.

– И кстати, – почесал Сидор висок с задумчивым видом. – Я ещё не слышал предложений от других кланов. Может, они предложат более выгодные условия. Так что подумай пару деньков, но торопись, время ждёт, да и другие охотники, я думаю, скоро появятся. Так что ты поторопись.

– Тяжёлый ты человек, Сидор, – тяжело вздохнул Голова. – Неуправляемый какой-то, неуживчивый, как и вся ваша компания. Ладно, – махнул он рукой, – приходи завтра с утра в Совет. Там и решим, кто и сколько тебе рыбы даст, и на каких условиях. Как оказалось, не можем мы обойтись без твоего коптильного цеха. Сами же свои производства порушили, а теперь придётся с тобой договариваться.

– Чего это ты такой разговорчивый? – удивлённо воззрился на него Сидор. – Все свои тайны выбалтываешь.

– Ты и так всё узнаешь, – хмуро глянул на него Городской Голова. – Этот ваш профессор, – поморщился он. – От него ничего не укроется, так что лучше я это тебе скажу сам, чем ты меня потом мордой в грязь тыкнешь. А ты это любишь, – хмуро глянул он на Сидора. – Никакого вежества.

– Тогда, до завтра, – кивнул ему на прощание Сидор. – Встретимся в Совете.

Спорить или отвечать на едва завуалированные обвинения он не собирался. Простившись, Сидор направился домой, решив посоветоваться хотя бы с профессором. Что надо делать дальше, он пока не знал. На удивление, все были дома и что-то бурно обсуждали.

– Здорово, народ, – вяло поздоровался Сидор, вымотанный свалившимися на них неприятностями. – О чём базар?

– Ты не поверишь, – обернулся к нему улыбающийся профессор. – Мы, сидя здесь, в землянке, только за первую половину этого дня, пока тебя не было, получили ровным счётом двенадцать предложений по аренде нашего коптильного цеха. А в случае возможного отказа, ровно столько же предложений по строительству у них таких же цехов. Правда, с ценой пока не определились, тебя ждали. Но как тебе, а? – гордо подбоченился профессор. – Стоило только пару сволочей выгнать, как предложения по работе посыпались со всех сторон.

– Хотел бы я знать, – душераздирающе зевнул Сидор, – где они раньше были? Можно подумать, что наш цех работать только сейчас начал, а до этого несколько месяцев только дурью маялся.

– Реклама, – гордо подбоченилась Маня, уперев руки в округлившиеся бока. – Называется чёрный пиар. Тебе ли этого не знать.

– У вас Городской Голова был? – поинтересовался у них Сидор, не обратив на Машины восторги никакого внимания. – Нет, – довольно кивнул он головой. – Тогда предложений будет ровно тринадцать.

Сидор откинулся на стену землянки, с облегчением вытягивая гудящие от усталости ноги. И следующий час ему подробно пересказали все предложения, поступившие от прочих городских предпринимателей.

– Одним словом, можно сказать, что спрос на копчёную, а заодно и на солёную рыбу здесь есть, – констатировал он в конце концов. – И большой. Странно.

– И чего тогда он говорил, Голова, то есть, что раньше они рыбу не коптили, или не придавали этому должного значения? Что-то я ничего не понимаю. Кто из них врёт.

– Всё очень просто, – засмеялся профессор. – Коптить то они коптили, но как бы лично для себя и немного на продажу. А мы сразу на большие объёмы завод вывели и им всем это понравилось. Сразу! А что там раньше было, нам, по большому счёту, наплевать. Вопрос в другом. Что делать сейчас? Перед нами два пути.

– Первый, – загнул он мизинец на левой руке. – Сдать в аренду наш цех и жить на проценте.

– Второй, – загнул он следующий палец. – Наладить работу самим, вплоть до собственных рыбных тоней. Тем более что у нас намечаются собственные рыбные промыслы.

– Это забудь, – буркнул Сидор. – Тони если и будут, то неизвестно когда.

– И есть ещё один, третий путь, – ничего не ответив, покосился на него профессор. – Продавать готовые заводы по переработке рыбы. На этом тоже можем хорошо заработать. Но у нас нет готовых бригад на строительство и нет готового оборудования. И нет своих рабочих. Тут одна сплошная головная боль. Нет ничего. Ни кирпича, на печи, ни стали на коптильни с шампурами. Ни-че-го. Всё это раньше шло через городские власти, а вот как сейчас они себя поведут – неизвестно.

– Профессор, – заинтересованно посмотрел на него Сидор, – а ведь это выход. Торговать заводами, это же очень здорово. Всем понятно, что быстро столько заводов не построишь, да и не надо это никому. А кто торопится, то пусть или сам строит, или платит нам повышенную цену. У кого выше цена, тот и первый в очереди на строительство завода. И через этих же заказчиков решим вопрос и с материалами, и с людьми.

– Смотрите, – оживился он. – Опыт по строительству одного завода у нас уже есть. Хотя я, лично, как оказалось, в этом не принимал никакого участия. Что и как делать, в общем, и целом, мы уже знаем. Поэтому этот цех, мы можем со спокойной совестью продать с потрохами. Пусть они в нём коптят, сколько влезет. А себе построим новый, гораздо лучший. Я, конечно, толком наш цех ещё не посмотрел, но и деревянные рельсы для вагонеток, и деревянные колёса у вагонеток, и сами деревянные вагонетки – это, безусловно, не лучшее, что может быть. Даже опыт диверсий подтвердил их профнепригодность. Если не сгнивают, то всяко ломаются чаще, чем стальные. Хотя, по сравнению с металлическими дешевле.

– Но у нас есть стекольный завод. Нет железа, так давайте сделаем коптильни стеклянные. Обеспечим сами себя заказами и объёмами гарантированных работ. Зачем нам платить за нужное для нас листовое железо, за его доставку, если можно сделать всё, что надо, из стекла?

– Если делать из стекла, то только из ударопрочного, – покачал головой профессор сожалеючи. – Да и жаростойким это стекло должно быть. А ничего этого у нас нет. Даже стекольного завода, практически ещё нет. Да и дорого это должно быть.

– Ну и что, – задумчиво посмотрел на него Сидор. – Зато есть заказчики на коптильные заводы. Они и дальше, наверняка, будут. Я думаю, многие из них захотят иметь жаропрочную стеклянную дверцу в духовом шкафу.

– Самое главное, что под эти заказы, мы разовьём собственное производство. Вот считай, что мы можем продать, – на миг задумался он. – Стекольное, как я уже говорил, кирпичное, бондарное – ящики всякие под рыбу. Ну и, конечно, само коптильное оборудование.

– Значит, ты хочешь сейчас сбыть с рук столь доходное дело? – недовольно посмотрела на него Маня.

– Да его у нас нет, – раздражённо повернулся к ней Сидор. – Из работников только малолетка Дашка, да пацанёнок Колька. Остальные – пришлые из кланов и мы им даже, как оказалось, не платили. Их наняли для ускорения производства те, другие кланы, а не мы. Был я там с утра – никто не работал, да и сейчас тоже вряд ли. Как-то я этот момент прошляпил, а теперь надо или заново начинать, или бросать вообще.

– Кстати, Голова предлагал пять процентов от прибыли. Хитёр, сволочь. Думает, что я не знаю, что такое прибыль, и что такое доход, и в чём между ними разница.

– Так что, предлагаю сдать цех в аренду на своих условиях или продать. А самим подготовить новый коптильный цех, закупить сети, а параллельно построить те цеха, что захотят другие заказчики. Тринадцать коптильных цехов, это, по-моему, здорово.

– Ладно, – махнула Маня рукой. – Надо послушать, что скажут другие, но по любому, соглашаться только на процент от дохода. И не менее двадцати. Иначе обидно, как-то.

– А сети незачем покупать, – насупилась она. – Ловить всё равно негде, все речки поделены между старожилами и мы здесь никто. Если только не отправиться ловить на Лонгару. Но это смерти подобно.

Согласовав последние неясные вопросы, Сидор отправился обратно в коптильный цех, посмотреть, как идёт работа.

Как он и предполагал, работа не шла никак. Только Колька, вдвоём с Дарьей сновали по двору цеха, катая тяжеленные тележки с мороженой рыбой в цех, и таща обратно готовые ящики с продукцией. Никто из многочисленных рабочих, наводнивших двор, даже не думал им помогать, как будто это их не касалось.

– Здорово, мужики! – весело прокричал Сидор, соскакивая с коня и привязывая его к столбу у ворот. – Почему не работаем?

– А ты нас нанимал, чтобы спрашивать? – равнодушно откликнулся, стоящий возле коновязи мужичок, какого-то сонного, мятого вида. – Нас другие нанимали, и другие спрашивать будут.

– И тут что? Все такие? – Сидор обвёл внимательным взглядом собравшуюся толпу рабочих.

– Все, все, – согласно закивали головами те. – Вот, сидим, ждём, что нам дальше скажут, а потом и делать что-либо будем.

– Тогда, какого хрена вы сидите здесь? – усмехнулся Сидор. – Все быстренько собрались и свалили нахрен из чужого дома. Обратно, откуда явились. Жильё только для работников завода. Вас об этом должны были предупредить. Или вы что думаете, я за свой счёт буду обеспечивать вас жильём?

– Ну вот видите, – хмыкнул он, наблюдая за развеселившимися рабочими, – оказывается это и смешно.

– Но если кто хочет наняться, то я готов рассмотреть заявки, – продолжил он. – Что? – Сидор мрачно смотрел в спины расходящихся со двора рабочих, – Никто не желает? – уже тише, себе под нос, спросил он. – Ну и хрен с вами, – махнул он рукой, и направился к раскрытым воротам коптильного цеха, где его ожидали Дашка с Колькой, так и замершие столбом в воротах после его появления

– Ну а вы чего замёрзли, – усмехнулся он, подходя к мнущимся с ноги на ногу своим единственным работникам. – Устали, небось, тяжесть такую таскать, – кивнул он на тележку с горой ящиков рыбы.

– Ну тогда пошли, помогу убрать последнюю партию, если ещё осталась, и на сегодня завязывай. Это не дело, так корячиться, – посмотрел он на серого от усталости Кольку.

Зайдя в цех, он обнаружил полную рыбы коптильную камеру, которую до того освобождали под новую партию Дашка с Колькой. Ничего не сказав, и только молча покачав головой, Сидор помог им разобрать по ящикам готовый продукт, а потом прогнал отдыхать, загасив коптильную печь.

– Это последняя до конца недели рыба, – виновато глядя на малолеток, пояснил он. – Завтра уже будет полегче, не так много.

Продажа коптильного цеха.*

Следующим утром, с самого раннего часа он был в Совете и насмешливо наблюдал за нервозной суетой, воцарившейся вокруг сразу с его появлением. Со стороны это напоминало стаю тараканов, брызнувшую в стороны от зажжённого внезапно света.

– Я смотрю, – усмехнулся он, – у вас этот коптильный цех вызвал, прям таки нездоровый ажиотаж. А, судя по довольной физиономии господина Головы, – посмотрел он на него, – вы уже приняли соответствующее решение. И похоже, я даже знаю какое.

– Правильно понимаешь, – усмехнулся Голова. – Ты, вообще, я смотрю, мужик догадливый. И наше решение будет следующим.

– Цех у тебя в аренду беру я, как предложивший самые выгодные условия.

– Для кого выгодные? – усмехнулся Сидор. – И кому предложивший?

– Неважно, – успокоил его Голова. – Тебя это не касается. Это наше дело, можно сказать, семейное. Так что разговор ты вести будешь только со мной. Уж не обессудь, – усмехнулся он, бросив на него быстрый, косой взгляд.

– И предложение моё будет таково. Всё оборудование я вывожу. Кроме печей, естественно, поскольку они у вас неразборные. И устанавливаю всё у себя. Все эти ваши тележки, вагонетки, деревянные рельсы, короба, засольные чаны, шампуры и прочее, прочее, прочее. Всё движимое имущество.

– Тын тоже разберём, – усмехнулся он. – Нет у меня времени ещё и брёвна на тын себе заготавливать, проще у вас из земли выдрать. Так что пусть и твоими тростиночками, но пока что и они нам не помешают.

– Сараи, под мороженую и готовую рыбу, – ткнул он в Сидора пальцем, – я тоже забираю, поскольку их тоже можно разобрать и у себя собрать. Короба под червя тоже возьмём.

– Самого червя я уж тебе оставлю, – усмехнулся он. – У нас самих такого добра девать некуда. Так что тащить землю с червём ещё и от тебя, – Голова недоумевающе пожал плечами, – смысла нет. Хотя идея твоя с червяками – хороша, – довольно качнул он головой. – Как никто раньше до того не додумался. Ишь ты, – улыбнулся он. – Простой, привычный кухонный червяк, которого полно у каждой хозяйки здесь в городе. А что его можно использовать на переработку остатков рыбы в гумус, никто и не догадался.

– Ну а после пуска своего уже цеха в работу, буду выплачивать тебе твёрдые твои пять процентов. От прибыли, – тут же поспешно уточнил он. – В течении…, – Голова как бы задумчиво, демонстративно почесал у себя в затылке, – ну, скажем, лет пяти. Потом, почитай, что всё, что я у тебя возьму в аренду, выйдет из строя, и платить, естественно, будет не за что.