Текст книги "Волшебство на троих (СИ)"
Автор книги: Amberit
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 62 страниц)
– И как тебе это удалось? – продолжает допрос Тей. – Ты же был в академке?
– Я регенерировал, – Лис гордо демонстрирует свою руку. – Пришел к Магистру Велену и потребовал направления в Орден.
– И?
– И теперь я на своем месте, – важно заявляет Лис. – Господин Великий Магистр так и сказал – вы, Олисандр, недолго будете носить звание послушника.
Тей неопределенно хмыкает.
– А что тебя так удивляет? – не понимает его приятель. – Господин Мораввен очень доволен моей квалификацией и даже дает мне личные поручения. Только скучно здесь иногда… – Лис грустно отхлебывает из стакана. – Ни одного знакомого лица. Я-то считал, что нас тут целый курс будет. А провел в Ордене почти месяц – и никого не встретил. Жаль. Со Стеном мы хорошо развлекались, помнишь?
– Стен погиб, – негромко бросает Тей. Лис с недоверием на лице ставит стакан на стол.
– Как погиб?
– Так и погиб, – со злостью отвечает Тей. – Его Элька убила.
– Как убила? – потрясенно переспрашивает Лис.
– Так! – рявкает его друг. – Она предала нас! И братья тоже предали! Они приняли темную силу и восстали против Ордена! Хочешь знать подробности?
– Н…нет, – ошарашенно качает головой Лис и залпом выпивает настойку. – Я не знал… Даже не представлял. А… зачем Элька тогда нужна господину Великому Магистру?
– А сам-то как думаешь? – ехидно интересуется в ответ Тей.
– Для обработки? – неуверенно предполагает Лис.
– Ну… можешь назвать это и так, – великодушно разрешает Тей. Лис некоторое время недоуменно смотрит на него, а потом разражается взрывом хохота.
– Так вот почему… А Флоренна… Ой, не могу!
Через бессвязные восклицания и оглушительный гогот Тей, наконец, выясняет причину, по которой так развеселился его приятель, и сам присоединяется к нему. Вволю нахохотавшись, парни успокаиваются и допивают остатки настойки.
– И все равно… – Тей пристально смотрит в пространство. – Великий Магистр когда-нибудь натешится с этой ведьмой, и вот тогда она ответит мне за все: и за предательство, и за смерть Стена, и за…
– За что? – не дождавшись продолжения, заинтересованно спрашивает Лис. Тей машет рукой, встает и уходит, так и не дав ответ.
Я второй раз за ночь села на кровати. Теперь меня мучила не жара, а любопытство. Что такого я сделала Тею? Ну, если исключить его болтовню о предательстве и убийстве. Еще неизвестно, кто кого предал и кто кого убивал.
Чтобы успокоиться, я подошла к окну и уперлась лбом в холодную раму. Мне тоже очень хочется встретиться, Тей! И ты ответишь мне, какого гхыра отдал меня рыцарям Ордена и поднял руку на своих… нет, моих друзей! И Стена, кажется, убила не я, а Лежек – но какое это сейчас имеет значение? Мы вместе стояли против Ордена – а ты был на стороне гхырова демона! Мы обязательно поговорим насчет этого, один на один, без Магистров, прикрывающих твою спину…
На диване беспокойно зашевелился и застонал Лейфер. Я быстро выбросила из головы гневные мысли, обновила связь и приказала психологу спать. Небо только начинало светлеть, можно подремать еще пару часиков. Только, пожалуйста, не надо больше вещих сновидений… Почему нельзя просто увидеть во сне Алена?
– Госпожа Нааль, вы не представляете себе, как тяжело преподавать в школе… – Хорошенькая, но слегка бледная брюнетка неопределенных лет осторожно ставит на блюдце тонкую чашку, от которой исходит аромат яблок и трав. Мне хочется простонать. Или проснуться. Или… присоединиться к обществу этих милых дам и высказать им все, что я о них думаю, потому что в данный момент у меня именно такое настроение. Я по горло сыта наблюдением за теплым и дружеским общением людей, от которых, казалось бы, этого можно было ожидать в последнюю очередь. Но моего мнения никто не спрашивает, и я вынуждена пристроиться в уголке и слушать щебет Флоренны, изо всех сил пытаясь держать себя в руках.
– Ну почему же… у меня хорошая фантазия, я могу представить все что угодно. – На лице красивой рыжеволосой женщины не возникает даже тени улыбки.
– А вот теперь умножьте это на сто… Нет, на тысячу! – горячо восклицает ее собеседница.
– Флоренна, не может быть все настолько плохо, – в голосе Нааль не слышно ни тени сочувствия. Просто обычная констатация факта. И я замечаю, что она опустила обращение «госпожа» перед именем Магистра. Это для того, чтобы показать разницу между собой и Флоренной, или же наоборот, из-за их дружеских отношений?
Флоренна, похоже, выбирает второй вариант.
– О да, милая, – картинно вздыхает Флоренна. – Только представьте – женщин-преподавательниц в школе – раз, два – и обчелся. При этом ни одна из них не отличается тонкостью манер и умением поддержать беседу, не то что вы, дорогая.
Нааль принимает комплимент без тени смущения, как должное, не отвечая ни улыбкой, ни хотя бы опусканием ресниц. Меня все больше интересуют ее внутренние мотивы. Когда это Магистр Флоренна и Нааль успели сдружиться? И с какой целью? Неужели госпожа демон так соскучилась по женскому обществу? Что-то мне не верится…
– Практически все мужчины понятия не имеют о галантности и правильном ухаживании, – печально продолжает Флоренна. – Да и чего еще можно ждать от неотесанных мужланов или старцев, давно потерявших интерес к женскому полу?
Мужланы – это, надо полагать, Магистры Оррик и Карейн, не оценившие должным образом красоту и нежный нрав преподавателя травоведения, старцы – все остальные Магистры, а куда отнести Алена? Я немедленно получаю ответ на свой неозвученный вопрос.
– А те немногие, кто получил более-менее приличное воспитание, оказываются в конце концов беспринципными авантюристами, если не сказать хуже! – обиженно восклицает Флоренна. По лицу Нааль пробегает тень. Еле заметная, практически неуловимая – но я вижу ее, потому что не свожу взгляда с демона. Она понимает, о ком идет речь? И догадывается, что многоуважаемая Магистр Травоведения не смогла обойти своим вниманием нового преподавателя в Школе?
– Какой ужас… – Нааль демонстрирует нужную смесь сочувствия и удивления. Флоренна, ободренная поддержкой новоявленной подруги, продолжает выплескивать на нее свои переживания.
– А адепты? Это же кошмар! Бестолковые, необразованные, бездарные, не утруждающие себя понять, насколько важны травы в нашей жизни! Не уделяющие должного внимания учебе и, как следствие… – Флоренна внезапно замолкает и виновато смотрит на Нааль, доставая кружевной платочек и прикладывая его к глазам. – Нааль, я так рада, что господин Мораввен отлучился по делам и вместо него я встретила вас. Мне стыдно признаться, но… Нет, я просто не могу это произнести, – всхлипывает Травница.
– Что случилось, Флоренна? – вежливо интересуется Нааль.
– Я… Ох, просто не могу этого произнести… Мне так стыдно, что я не смогла выполнить поручение господина Мораввена! – сквозь всхлипывания выдавливает из себя Флоренна. – Поверьте мне, я приложила все усилия, чтобы сделать это, но по независящим от меня причинам… Я с самого начала не была уверена, что смогу найти то, что просил Ведикий Магистр, но надеялась, что чудо все же произойдет… Но увы…
– О чем вы, Флоренна? – прерывает поток страданий Травницы Нааль. И хорошо, а то мне уже начало казаться, что это будет продолжаться бесконечно, и я проснусь, так и не узнав, чем закончилась их беседа.
– О, простите, дорогая, я не подумала, что вы можете меня не понять… – Флоренна виновато смотрит на собеседницу. Но мне кажется, что Травница еще и изучает реакцию Нааль на свои слова, и то, что она видит, очевидно, не очень удовлетворяет ее. Магистр предпочла бы более явно выраженное сочувствие. Однако деваться ей некуда, и она осторожно, подбирая каждое слово, продолжает: – Я так и не нашла то, что просил господин Мораввен – каких-либо записей, принадлежащих неким адептам. Вероятно, вы и не знаете их имен, так что и упоминать нет смысла…
– Ну почему же, я в курсе намерений Великого Магистра, – равнодушно замечает Нааль.
– Конечно, дорогая, я и не сомневалась в этом! – мгновенно оживляется Флоренна, временно отложив свои неприятности. – Разве могут мужчины оставаться без женского влияния? Пусть они думают о себе все, что угодно, но выбрать верное решение самостоятельно – физически неспособны. Уж мы-то знаем об этом, правда?
Нааль задумчиво качает головой. Я бы не стала утверждать, что она соглашается со словами Флоренны, настолько неопределенен ее жест. Но Травница воспринимает его как поддержку.
– Я знала, что вы придерживаетесь той же точки зрения, милая, – хихикает она. – Тогда, наверное, вы не откажетесь помочь мне…
– Видите ли, Флоренна, – ровно замечает Нааль, – мне не хотелось бы вселять в вас напрасные надежды… Но, насколько я понимаю, Мораввен будет не очень доволен, узнав, что ваши поиски оказались безрезультатны. Он ищет этих адептов уже больше месяца, и…
Флоренна низко опускает голову. Кружевной платочек возвращается к глазам, по щекам текут крупные слезы, и весь вид дамы выражает глубокое раскаяние и печаль.
– Как жаль, как жаль, – глухо бормочет она словно бы сама себе. – Но как я могу сотворить то, чего никогда не существовало… Эти ленивые адепты… Понимаете, Нааль, – более внятно произносит Флоренна, вытерев покрасневшие глаза, – мы перебрали все, абсолютно все, и несколько раз, надеясь, что пропустили нужный лист, но… Мой предмет не являлся профильным для адептов, о которых говорил господин Мораввен, и естественно, что они не прилагали особых усилий к его изучению.
Нааль пристально смотрит на Травницу. Я тоже – с огромным изумлением, плохо сочетающимся с диким возмущением. Мы с Кесси зубрили названия трав до головной боли и помутнения в глазах, зная, что одна-единственная ошибка – и зачета нам не видать. Флоренна огхырела? Врет не моргнув глазом! Она не боится, что Нааль, не говоря уже о Мораввене, прочитают ее или Лиса? Или настолько уверена в своих способностях закрыться? А ведь если Нааль пользуется способностями тела Алена, то мало найдется в мире магов, способных поставить от него блок. Я лично знаю только одного, ну максимум двух.
Но мне приходится удивиться еще больше, потому что рыжеволосая дама, ничего не сказав, отводит взгляд и кивает. Пока единственное здравое объяснение, приходящее мне на ум – это то, что Флоренна по какой-то причине нужна демонам, и только поэтому она сейчас не валяется на полу, крича от боли.
– Я бы не пожалела времени и обратилась к другим преподавателям, – жалобно добавляет Флоренна, комкая платочек, но… Видите ли, Нааль, у меня уже давно возникли страшные подозрения… И даже не подозрения, об этом говорила вся школа, а я лишь была непрошеным свидетелем. Бедная девочка! Мне так неловко говорить об этом… Я уверена, что вы и так понимаете меня, дорогая…
– Нет, – озадаченно отвечает Нааль. Зато понимаю я. Возмущение, и так играющее во мне, теперь буквально кипит, требуя немедленных и решительных действий – если не выцарапать глаза Флоренне, то по крайней мере разбить что-нибудь, желательно о голову хорошенькой брюнетки… Но все, на что я сейчас способна – это стукнуть кулаком о стену, и, как и следовало ожидать, это ни к чему не приводит. Я даже проснуться не могу, и голос Флоренны все еще звучит в моих ушах.
– Мне не хотелось бы возводить напраслину на бедную девочку, но я сама, неоднократно, видела ее выходящей из комнаты своего преподавателя. И в каком виде! Растрепанная, утомленная, с покрасневшими и распухшими гу… Ох, нет, я не хочу и вспоминать об этом! Мне не хочется верить, что такая юная девочка способна пойти на подобное только ради хорошей оценки в дипломе. Но все – и Магистры, и адепты знали, что бедное дитя чуть не исключили из Школы, и вот тогда начались эти хождения на дополнительные занятия…
– Флоренна, успокойтесь, пожалуйста! – несколько раздраженно замечает Нааль. – О ком вы говорите?
– Вы еще не поняли? – удивленно вопрошает Флоренна. – Об Элиаре, разумеется. Господин Мораввен считает ее одной из лучших адепток Школы, и, вероятно, небезосновательно, если судить по ее оценкам. Вся проблема в том, как именно они получены. Я не сомневаюсь, что девочка хотела поступить как лучше, и не ее вина, что она попала в мерзкие лапы порока и зла.
Мне внезапно становится весело. Интересно, что бы сказала Флоренна, увидев напротив себя те самые «лапы порока и зла»? Нааль тоже как-то неопределенно хмыкает.
– Флоренна, вы хотите сказать, что Элиара заработала свою оценку…
– Нет-нет, ни в коем случае! – поспешно перебивает Травница. – Я ничего не хочу сказать. Просто в начале обучения на нее неоднократно писались докладные, Магистр Ален прилюдно собирался ее исключить, а потом начались эти дополнительные занятия, зачастую продолжающиеся до самого утра. Не исключено, конечно, что именно так и обучаются некромантии, – с отвращением произносит Флоренна последнее слово, – и в результате девочка заработала, как вы выражаетесь, свою оценку трудолюбием и прилежанием… Но что-то мешает мне поверить в эту легенду. Возможно, то, что я сама учила ее и прекрасно представляю уровень способностей Элиары. Поэтому и не пошла к другим преподавателям. Боюсь, даже разобрав всю Школу по кирпичикам, мы не смогли бы найти так необходимые господину Мораввену бумаги.
Флоренна замолкает, искоса поглядывая на Нааль. Я тоже ищу хотя бы тень эмоций на красивом лице рыжеволосой дамы, но тщетно – такое ощущение, что она успешно применяет способность, полученную от Алена.
– Если дело обстоит действительно так, как вы говорите, Флоренна, – наконец, задумчиво произносит Нааль.
– Конечно! – обиженно вскидывается Травница.
– То Мораввен должен узнать об этом, – заканчивает ее собеседница. – И не волнуйтесь, дорогая, – почти улыбается она, – я найду способ убедить его не сердиться на вас.
– Ты считаешь, Флоренна смогла закрыться от Нааль? – уточнил Лежек.
– Очень сомневаюсь, – пожала я плечами. – Умение читать мысли перешло Алену по наследству, значит, это должно быть связано не с личностью, а с самим телом. Нааль хорошо освоилась в нем, соответственно, прочитала Флоренну, только вот не отреагировала на ее ложь.
– Ну тогда она не хочет лишний раз тревожить госпожу Травницу и набивается к ней в подруги, – фыркнул Лежек. – Готовит себе вместилище, так сказать, уже не веря, что Мораввен достанет тебя.
– Очень может быть, – согласилась я. – Как-то странно Нааль себя вела. Мне казалось, что она разгневается, узнав, что попытка найти меня с помощью гхыровых контрольных не удалась. А если она уже решила поставить на мне крест… То, в общем, я не буду возражать против Флоренны.
– Тогда, может, нам стоит вернуться? – то ли в шутку, то ли всерьез предложил Лежек. – Нам необязательно ехать за море. Даже Лейфера можно попытаться вылечить в Аррении, не могут быть подвластны Ордену все маги поголовно. Ты беременна и Мораввену неинтересна в любом случае, Нааль себе тело нашла…
– И что? – резко повернулась я к парню. – Только Мораввен знает, интересна я ему или нет! Откуда мне знать, что он задумал? И устроит ли его Флоренна? Она как-то не очень напоминает молодую рыжеволосую девушку! Ну и… – Я порывисто подняла с пола сумку. – Мне все равно нужно находиться рядом с Аленом в момент переселения Нааль. Я хочу быть уверена, что он вернется в свое тело, а для этого должна не только видеть этот процесс, но и понимать, что происходит. Вы можете возвращаться, если хотите. Я еду дальше.
– Не кипятись, – примирительно произнес Лежек, забирая у меня сумку. – Я просто предложил. Ради тебя же, между прочим, потому что понимаю, как тебе сложно.
– Я справлюсь, – буркнула я. – Лучше с Тереном поговори, чтобы он не цеплялся ко мне.
– Уже поговорил, – вздохнул Лежек. – Не могу только сказать, насколько он понял мои слова. Пока он сам не пропустит через себя эту силу…
– Нет, – решительно заявила я. – Даже не будем об этом. Я взяла на себя ответственность за Лейфера – мне ее и нести. Я справлюсь. Идем, вам еще телепорт открывать, а мне Янта уговаривать, чтобы он разрешил сесть на него Лейферу.
– Идем, – неохотно согласился Лежек.
– Подождите, – проскрипел голос сзади. – Девочка, дай мне проститься с внуком.
Если привидение умело плакать – то именно это оно и делало сейчас. У меня защемило сердце от жалости при виде уныло сгорбившегося призрака.
– Он вернется, Магистр Хилдар, – твердо сказала я. – Мы сделаем все, что в наших силах, и даже больше, чтобы привести Лейфа в норму, и он приедет в замок Руоль, живой и здоровый.
– Верни его хотя бы призраком, девочка, – грустно попросило привидение. – Тоскливо, знаешь ли, осознавать, что дальше придется существовать в одиночестве. А так – по крайней мере, рядом будет родная душа…
– Хорошо… Но только если у меня не будет другого варианта, – пообещала я. Призрак, помолчав несколько секунд, подлетел к Лейферу, погладил его по голове, как маленького мальчика, и растворился в воздухе. Я восприняла это как разрешение уходить.
– Ты действительно хочешь сделать из Лейфера призрака? – поинтересовался Лежек, раскрывая тяжелые замковые двери.
– Не исключено, – неопределенно отозвалась я, выходя на залитый ярким летним солнцем двор. – Магистру Хилдару будет одиноко одному, когда умрет Берт. А он протянет еще максимум лет десять, сам понимаешь.
– А если Лейфер не придет в восторг от перспективы жить призраком?
– Тогда мы его развоплотим, – проинформировала я. – И вообще, давай решать проблемы по мере их поступления. Я предпочитаю верить, что мы найдем в Лиалле Магистра, способного вылечить Лейфера.
– А если нет? Потащишь его в Картхейн?
– В стазис погружу и оставлю под чьим-нибудь присмотром, – проворчала я. – Но в Картхейне Лейферу нечего делать. Нам потребуются все силы, которые у нас есть.
– Хорошо, что ты понимаешь это, – серьезно кивнул Лежек. – Я боялся, что в тебе возобладает чувство ложной ответственности.
– Что? – переспросила я. Лежек вместо ответа передал мне сумку и направился к брату.
– Терен, готов? Давай сообразим, нам хватит энергии или у Эльки позаимствовать еще?
Парни принялись вполголоса обсуждать мелкие детали. Я приняла у Аленара повод Янта, забросила на къярда сумку и закрепила ее, не переставая обдумывать слова Лежека. Ложная ответственность? Но я действительно виновата в том, что случилось с Магистром-психологом, пусть и не напрямую, и не могу оставить его без помощи. Никто не знает, что случится с нами, а в Руоле Лейфер умрет, даже если погрузить его в стазис. Поэтому мы доставим его в Лиалл, где, по крайней мере, он не будет в полном одиночестве.
– Лейфер, забирайся, – скомандовала я и обняла морду Янта, тихо объясняя умному коню, что теперь мне придется ехать на нем не одной, и он не должен сердиться. Къярд не обрадовался, но и не стал активно возражать. Я взяла его под уздцы и провела в раскрытое окно телепорта, выйдя на знакомой полянке за перевалом, где мы с Аленом так недавно – и так давно – ждали Лежека и Ингвара.
Ласиния. Больше телепортов не будет, мы двинемся своим ходом на юго-запад, сначала к реке Аккере, а потом, переправившись через нее – в Лиалл. А там – будем действовать по обстоятельствам.
Глава 21.
К Аккере мы добрались на исходе третьего дня. Радужные горы уже не нависали над нами внушающей уважение громадой, а величественно сияли вершинами за лесом. Солнце, нещадно палившее весь день, неохотно собиралось на заслуженный отдых, не стремясь, впрочем, уступать место тоненькому умирающему месяцу. Но удушающая жара спала, тени деревьев удлинились, а Лежек смог снять контур, защищающий его, меня и Лейфера от без меры назойливых и непомерно крупных слепней. Светлый березняк, сменивший темный ельник, как-то очень неожиданно закончился, и перед нами открылся прекрасный вид на широкую реку, величественно несшую свои темно-синие воды, и небольшой хутор, живописно расположившийся на ее берегу не более чем в двухстах шагах от нас.
– И что мы будем делать? – нахмурился Лежек. – Аленар, а почему ты не предупредил о хуторе?
– Ветер в сторону реки, – сумрачно отозвался вампир. – Я тоже не всесилен.
– Может быть, поищем переправу где-нибудь в другом месте? – с сомнением предложила я, разглядывая хорошенькие домики с красными крышами, утопавшие в цветах.
– Переправы обычно располагаются на трактах. Точнее, тракты проходят в местах переправ, – словно бы ни к кому не обращаясь, заметил Терен.
«А трактов мы избегаем», – мысленно завершила я его фразу. На тракты мы действительно не совались, по вполне определенным причинам – наша компания не могла не привлекать внимания. Может быть, на дороге от Андмарра до Лиалла и не сидит за каждым поворотом по шпиону Мораввена, но рисковать мне не хотелось. Девушка, даже светловолосая, в компании четверых мужчин, один из которых ведет себя явно не как нормальный человек… Нет уж, лучше потерять немного времени в дороге, чем стать поводом для слухов и сплетен в десятке постоялых дворов Ласинии. Большинством голосов (трое – «за», один воздержался и один не голосовал вообще) мы решили двигаться вне людных мест, вдоль гор, постепенно забирая к югу.
– Переправу мы можем устроить в любом месте, – отстраненно заметил Лежек. – Был бы подход к воде нормальный. Элька, а тебе ничего не кажется странным?
– Кажется, – настороженно подтвердила я, сама уже заметив то, на что обратил внимание друг. На хуторе не было видно живых существ, хотя они там, несомненно, присутствовали: из труб струился дымок, коротко и сонно взлаивали собаки, где-то почти рядом с нами стучал топор. Но в такой теплый летний вечер должны купаться в реке ребятишки, удить рыбу дети постарше, хлопотать по хозяйству женщины и сидеть на лавочках старики. Не говоря уже об обычной деревенской живности – курах, гусях, козлах, в конце концов.
– Какая-то гхырня тут творится… Куда это мы опять влезли? Может, уйти, пока не поздно?
– Поздно, – невозмутимо проинформировал Аленар. – Нас уже заметили.
Стук топора прекратился, и через несколько секунд мы увидели, как из-за угла дома буквально выбежал нам навстречу солидный крепкий мужчина, одетый только в штаны изумрудно-зеленого цвета с ярким вышитым поясом.
– Поехали, – предложил вампир. – Нехорошо заставлять бегать хозяина дома.
– Тем более что ему явно что-то от нас надо, – задумчиво добавил Лежек. – И кажется, я догадываюсь, что именно. Элька, у тебя там никаких предчувствий нет?
– Нет, – пробурчала я. – Практически. Мне здесь просто не нравится. Неспокойно как-то.
А мне действительно очень не нравилось. Казавшееся пустым селение напрягало значительно больше, чем должно бы, по идее. Сразу приходил на ум оставшийся безымянным хутор в Аррении, где мы практически той же компанией отбивались от слайнов. И, хотя здесь явно продолжали жить люди, нехорошие ассоциации наводили на неприятные мысли. Из чувства самосохранения хотелось удрать отсюда как можно дальше, но кипевшая во мне темная энергия призывала поступить с этим селением так же, как и с тем – то есть сжечь его дотла, невзирая на разные обстоятельства.
– Мне тоже, – хмуро произнес Лежек, трогаясь с места вслед за Аленаром. – Хотелось бы, чтобы я оказался неправ…
Но первые же слова селянина подтвердили его предположения.
– Ви магове от Лиал бысте? – запыхавшись, выдавил он, с надеждой глядя на нас. Я озадачилась, но тут же одернула себя. С чего бы людям, живущим на глухом ласинийском хуторе, разговаривать на Всеобщем? А глубокое разочарование, четко прорисовавшееся на лице селянина, когда Аленар отрицательно покачал головой, и вовсе не нуждалось в переводе. Вампир, к слову говоря, абсолютно не удивился.
– Нет, мы как раз направляемся в него. А разве Лиалл не в той стороне? – показал он за реку. Я с интересом наблюдала, как отреагирует селянин. Но, если он и не говорил на Всеобщем, то прекрасно понимал его, и дальше разговор шел на причудливой смеси двух языков.
– В тази, – огорченно вздохнул селянин и опасливо огляделся. – Кой знае тези магове? Те никогда не използват нормални путища, все телепорти да телепорти... – с трудом выговорил он сложное слово и вдруг оживился. – Вижте, господа, отидем-ка у дому. Човек никогда не знае... – Он опять испуганно осмотрелся.
– Не ровен час что? – уточнил Лежек.
– Ето там и обясню всичко, – закивал селянин, нервно переминаясь с ноги на ногу. Очевидно, ему очень не хотелось находиться на открытом пространстве, но любопытство, раздиравшее его, не давало возможность уйти. Аленар вдруг наклонил голову, пряча улыбку. Селянин воспринял это как согласие.
– Ето и ладко, – обрадовался он. – Тогава водите конете в ето барачка, а аз кажу жена ми, че гости у дому. А ви не держайтесь, а та...
Опять оборвав себя на полуфразе, селянин поправил штаны и буквально рысью унесся в дом. Аленар легко спрыгнул на землю.
– А это нужно? – недоверчиво поинтересовалась я, вздохнув – начиналось как раз то, чего мы всеми силами стремились избежать. – Может быть, просто поедем дальше?
– Хотя бы для того, чтобы ты поела нормальную еду, – сообщил вампир, помогая мне спешиться. – Никто не заставляет нас оставаться на ночь.
– Еду – это хорошо… – согласилась я. При одной мысли о молоке и свежем хлебе начинали течь слюнки. Сухари, сыр и сухофрукты – не совсем подходящая диета для беременной женщины, это я прекрасно понимала. – А почему ты улыбался? Что вообще происходит?
– Вот из первых рук и узнаешь, – ушел Аленар от ответа, принимая у меня повод Янта. Я приказала Лейферу слезть и поторопилась увести его подальше от къярда. Янт, хотя и соглашался возить на себе дополнительный груз, тем не менее недолюбливал Лейфера и постоянно подозрительно косился на него.
– Боятся они чего-то, – подошел ко мне Лежек. – Но не пойму, чего именно. Я просканировал местность – вроде бы все нормально.
– А я даже помочь не могу, – я сердито оглянулась, проверяя, не отстал ли Лейфер. – Как невовремя…
Лежек только сочувственно обнял меня за плечи.
Хозяина дома звали Данимиром, его жену – Золтой, а имена многочисленных детей, чьи темноволосые головки выглядывали, казалось, из каждого угла, я даже не старалась запомнить.
– Аленар одд Каэрстан, мои племянники – Дэнил и Камен, и дочь Эллина, – представил нас Аленар. – А это сын моего старого друга, – с грустью в голосе продолжил Аленар, показывая на Лейфера. – Вы сами видите – парень не в себе. Собственно, мы и едем в Лиалл в поисках мага, способного его вылечить.
Данимир сокрушенно крякнул.
– Това се така... Ви сидайте, не притеснявайтесь, – гостеприимно предложил он и подождал, пока мы устраивались за накрытым столом. Я вместе с Лейфером, чтобы не привлекать лишнего внимания, села подальше от хозяина, осторожно пододвинув на лавке большого, толстого рыжего кота. Зверь лишь приоткрыл пронзительно желтый глаз, лениво обозрел меня и вновь погрузился в сон.
– Не добре сегадня браднить по тези места, ох, не добре... – озабоченно проговорил Данимир, убедившись, что гости слушают его. – Ви, господан Аленар, решавайте сами, но ако жилаете доживееть до сутринта – останете у нас. Дома болша, както виждате, за ночиву ще взема немнага, и конете намерим кде даставит. И магове всеки момент дойдат – тогава и ще продолжите путиву. А можете, им покажете вашия страдалец, и не требва да ходите никде. А? – Данимир прищелкнул языком и с хитрым вопросом в глазах посмотрел на нас.
Вопрос, почему улыбался Аленар, отпал сам собой. Предприимчивый селянин, надо полагать, под предлогом волнений за нашу жизнь и здоровье надеялся немного подзаработать, предлагая ночлег. И «взема немнага», то есть «недорого возьму» означало только то, что последнюю рубашку он с нас не снимет, но и парой грошей мы не отделались бы – судя по всему, Данимир с хорошей точностью оценил стоимость нашей одежды и оружия. Магов из Лиалла, разумеется, дожидаться не будем, как и показывать им Лейфера – мало ли кто сюда придет. Оставалось выяснить, по какой причине мы можем не дожить до утра.
– Крывопийци! – страшным замогильным голосом проговорил хозяин. Золта испуганно вздрогнула и покрепче прижала к себе маленького ребенка, сидевшего у нее на коленях. Мальчик немедленно заорал, к нему присоединились дети постарше, мать принялась их успокаивать – кого уговорами, а кого и легким шлепком, но прошло несколько минут, прежде чем невообразимый гвалт прекратился. Не отреагировал на него только кот, продолжавший беспробудно дрыхнуть, не шевельнув даже кончиком уха.
– Крывопийци! – повторил хозяин, явно довольный разыгранной сценой. – Как исть крывопийци! Всичку крывчица до капка изпиват, дхаразги такива! Золта, укроти дитята, дай ми вызможност с господата спокойно да поговоря!
К матери на колени полез еще один испуганный ребенок, задев в процессе кружку с молоком. Которая, разумеется, упала и с грохотом разлетелась на куски. Шум, гвалт и суматоха начались по новой.
«Слушай, а они действительно боятся. Это не наигранное», – подключился ко мне Лежек.
«Вижу, – так же мысленно отозвалась я. – Да и не стали бы жители хутора просто так торчать в домах летним вечером. Надеюсь, нам все же удастся узнать подробности – что там за кровопийцы и откуда они взялись?»
Удалось. В конечном итоге мы выудили нужную нам информацию из детских воплей и леденящих кровь завываний хозяина. Ситуация складывалась следующая: приблизительно неделю назад (здесь показания разнились: Золта утверждала, что десять дней у нее пропало две самых лучших курицы, Данимир пренебрежительно отмахивался и посылал жену разобраться с соседкой) на хуторе стали находить трупы с полностью высосанной кровью. Сначала животных, что уже насторожило селян, потом людей. И если о бабке Рине, вечно прячущейся в прибрежных кустах и подглядывающей из них за молодыми парочками, чтобы выскочить в самый неподходящий момент, никто не стал плакать, то, когда с ночной рыбалки не вернулись отец и сын Рябужскиие, оба – сильные и крепкие мужчины, хутор запаниковал. В Лиалл немедленно отрядили гонца с просьбой разобраться, что у них тут происходит. Скотину перестали выпускать на луга, хотя сердце обливалось кровью – конец сеностава, самая сочная трава и лучшее время для нагуливания жира. Сами жители наглухо заперлись в домах, выходя оттуда только при очень большой необходимости, детей же не выпускали совсем, что, в свою очередь, тоже приводило к семейным конфликтам и ссорам, только усиливающимся из-за бессилия и страха перед неизвестным лиходеем.
Слушая Данимира, я автоматически начала прикидывать, кто бы это мог быть. По всему получалось, что жители зря торчали в помещении круглые сутки, раз неведомые убийцы выходили только ночью. Да и не припоминала я кровососа, нападающего днем. Нежить вообще предпочитает темное время суток, прячась от солнечного света.
