сообщить о нарушении
Текущая страница: 132 (всего у книги 161 страниц)
Так мило и заботливо с твоей стороны. У тебя довольно широкие ладони и крепкие пальцы. Неудобно держать такие мелкие детали, верно? Но ты стараешься и не подаёшь виду, что тебе это не просто выполнить — надеть мне браслет. Кстати, браслеты очень милые — из серебра в форме вьющегося растения с алыми цветками. Мне очень нравятся эти браслеты, так они ещё и парные. Разве это не здорово, когда на руке твоего парня такой же браслет? Прикоснёшься к нему и ощутишь близость с возлюбленным. Могу ли я надеть тебе твой браслет? Не против? Давай мне свою руку, я быстрее тебя его надену. Ну, готово. Шустро я, да?
— Очень милые браслеты. Ещё раз спасибо вам, ребята.
— Да, спасибо.
— Да прекращайте, Чара, Дон. Мы ведь здесь собрались не для этого, а чтобы… Чтобы помочь твоему возлюбленному открыть свою историю, — я ощущаю волнение Варна.
— Да, Варн верно говорит. Как девушка Дона, ты должна научиться понимать его и главное — знать, что до сих пор гложет парня, — Нио тоже печалится?
— Гложет? Дон, ты…
Дон… Переменился в лице, его взгляд приобрёл болезненный блеск, губы скривились от воспоминаний о чём-то ужасном, что не отпускает его. Я… не видела его таким… кроме того момента, когда сообщила о догадках по поводу его детства на основе фотографий в наличии. Да, именно тогда он впервые при мне сменил привычную для всех задорную улыбку на грустную, а глаза потемнели. Ему определённо есть что скрывать от других, но не в целях скрыть что-то стыдное или аморальное. Просто это слишком болезненное для него, откровенное, личное. Мне остаётся лишь ждать, когда он раскроет свои тайны, не торопя и не обвиняя его в сокрытии.
Давай уже садиться. Я буду рядом с Доном, чтобы в случае необходимости поддержки оказать ему достаточно внимания и проявить заботу. Уверена, надобность в этом сегодня имеется однозначно. Варн занял место напротив Дона, по праву его руку Оксения, по левую Нио. Надо же, Нио притащил с собой свою гитару! Видно, человек он очень музыкальный, не бросает свой дорогой инструмент и держит при себе. Хотя, учитывая специфику сегодняшней встречи, музыка будет к месту, за одно и способствует налаживанию позитивного настроя Дона после того, как он откроется и вновь переживёт прошлое. Я обязательно его поддержу.
— Итак… — Дон начинает беседу. — Я попросил вас, моих самых близких троих друзей, прийти, поскольку… посчитал, что без вашей поддержки… без вас не справлюсь с этим. Будь у меня больше сил, я бы рассказал Чаре раньше, но… мне не хватает сил для полного рассказа.
— Именно поэтому мы без всякого права на отказ тебе согласились тебя поддержать, Дон.
Оксения такая милая девушка! Уверена, она уже нашла себе своего мужчину. Варн и Нио лишь поддерживающе мнение Оксении кивнули и переглянулись с понимающими улыбками. Дон, кажется, прибодрился, но его улыбка дрожит. Полагаю, его переполняют и испытывают на прочность противоречивые чувства.
— Чара, извини, что я… так тянул с этим, никому из наших ребят не рассказывал об этом, на то есть причины.
— Понимаю, продолжай, пока у тебя есть силы.
Я… даже вовсе не винила тебя за умалчивание. В конце концов, ты бы рассказал об этом мне из чистого доверия ко мне, как своей девушке. Я доверяю тебе, а ты доверяешь мне, верно? Да, так оно и есть. Говори, пока есть силы, пока язык не онемел, а сердце не остыло.
— Ты верно подметила, когда заметила отсутствие фотографий со мной из моего дошкольного детства. Их действительно нет в нашем доме, потому что меня не фотографировали в то время. Варн, Нио и Оксения лучше всех остальных моих друзей знают о том, что я пережил в те годы. Они были со мной в те невыносимые для меня годы и делали всё, что было в их силах. Тяжелее всего пришлось родителям. Всё началось в детском саду… Я… Я…
— Дон на наших глазах резко упал в обморок посреди групповой комнаты, худея и бледнея. Это было ужасно…
Они идут по кругу от Дона ко мне? Интересно. Все сразу так поникли головами, на комнату опустилась могильная тишина. Я услышала биение собственного сердца. Дон всё ниже и ниже наклоняет голову к полу, сидя со скрещенными ногами, открыв среди ног руки ладонями вверх. Ребята обеспокоенно переглядываются между собой и поглядывают на друга.
— Его увезли на скорой помощи в больницу, и там врачи поставили страшный диагноз. Это был ужасный вирус, возникший из ниоткуда прямо в организме Дона посреди дня. У него не было источников, поэтому никто не смог определить причину его возникновения. Маленький Дон прекратил посещать детский сад и слёг в постель на долгие годы.
Вирус… Жуть какая!
— Мы посещали его почти каждый день, всеми силами поднимали ему настроение, но Дон лежал едва живой, бледный смертельно. Все его кости были на виду, он не мог нормально питаться, его рвало и тошнило от любой еды. Он мог употреблять лишь воду, чистую воду.
— Я… Меня испытывали жуткие боли… я чувствовал себя живым мертвецом или воскресшим. Всё тело каждый раз немеет от резкой смены позы… ведь любое движение тела или прикосновение к нему чего-то плотного, будь то одеяло или элементарно одежда, причиняет дикую боль… Поэтому меня почти не трогали. Родители… Они почти сутками просиживали у моей постели, по очереди принося друг другу еду, а мне питье… Я жил на жидкой пище, которую подавали мне сразу в желудок через трубочку. Моё сердце… мертвенно ослабло, но продолжало выполнять свою функцию, а пульс едва прощупывался…
— Дон выглядел ужасно, смотреть на него было невыносимо больно, но мы не сдавались и терпели. Уходя из его дома, нас разрывало от боли, мы часами сидели на скамейке вдоль улицы и рыдали. Каждый из нас обращался за благословением к Природе-Матери и посещал ежедневно храм. Никто другой, кроме нас, не знал о том, что с Доном.
— Ну, как, никто другой? Разве ты забыла, Оксения? Мелина тоже знала об этом, но она посещала друга отдельно от нас, втайне от родителей, что опасались за её здоровье. В итоге, нас было четверо, кто знал о состоянии Дона и посещал его как можно чаще.
— Вирус, который поразил Дона, был смертельно опасным и имел высокую вероятность летального исхода. Врачи бились головами об стену, испробовали всё за деньги родителей Дона, но вирус нисколько не слабел и даже не прогрессировал. Он словно остановился на одной стадии своего развития, но этого было достаточно для скорого летального исхода.
— Чара, это ужасно говорить… Я… я правда… Ох! Ужасно! Мне хотелось умереть!!
Умереть?!
— Да, Дон пережил жуткие вещи, всё его существо желало лишь одного — избавиться от этих пыток. Он видел лишь один путь — смерть, но страх перед отчаянием родителей и тем, что его смерть может стать отправной точкой его родителей к совершению суицида, остановили его в один момент.
— Верно, я… Я понимал, осознавал, что родители подадутся в крепкое отчаяние и в итоге либо лишатся рассудка, либо совершат суицид. Это остановило меня, и я впервые с момента заболевания начал бороться. Врачи продолжали разводить руками и в итоге прекратили поиск лекарства. Родители лечили тем, что имелось на тот момент. Но… однажды я очнулся совершенно здоровым.
— Да, помню тот день, когда мы рано утром пришли к тебе, а ты уже стоял на ногах, разговаривал и усердно питался всем подряд. Родители плакали и смеялись, наблюдая за тем, как ты интенсивно питаешься. Твоё выражение лица было таким забавным! Ха-ха-ха! — хех, Оксения даже рассмеялась.
— Верно. Все те четыре года, — четыре года?! — что я болел, отец читал и рассказывал мне об оружии, а после выздоровления… хех, я всерьёз взялся за изучение оружия. Однако… Я никогда… ни… Ох! Никогда не забуду эти долгие годы боли и отчаяния…
Он плачет?! Только не это. Дон! Прошу, не плачь. Мне так больно смотреть на твои слёзы. Я… я хочу плакать вместе с тобой, Дон. Не печалься, не плачь в одиночестве. Мы рядом с тобой! Я не буду обнимать тебя, лишь подсяду к тебе и упрусь тебе в плечо лбом, чтобы ты почувствовал меня. Ох, я заплакала вслед за тобой. А? Ребята тоже подсаживаются к нам? Почему-то мне кажется, будто я знакома с ними больше, чем на самом деле. Словно мы столько раз общались и смеялись вместе, что уже стали близкими. Неужели всё из-за их духовной близости с Доном?!
— Дон, ты справился с болезнью, и мы вместе с твоими родителями гордимся тобой! Не забывай, как они бились за тебя до последнего, не щадя своё здоровье. Стоило им только выйти из комнаты вдвоём, как твоя мать билась в истерике, а отец лишь стоял, крепко прижимая её к своей груди. Они жутко боялись потерять тебя и ещё больше боялись, что ты попросишь их об убийстве себя, их сына. На тот момент ты был единственных их ребёнком и только благодаря тому, что ты выжил, у тебя появилась на свет сестрёнка, Дориа. Не забывай этого.
— Да… Да, конечно… Я… Если бы.! Если бы убил себя, то Дориа не родилась. Родители бы не решились на второго ребёнка, погибни я. Именно моё выздоровление толкнуло их на мысль о втором ребёнке.
— Всё верно. Держись, Дон. Всё осталось в прошлом, ты больше не переживёшь это. Ты выздоровел раз и навсегда!
Вот, значит, чего он так крепко боится в душе! Заболеть вновь и погибнуть! Может, этот страх и есть причина его «незаинтересованности» в девушках? Не боится ли он наследственности этого вируса?!
— До-о-о-н… Дон! Хватит плакать, а то глаза Чары уже покраснели от слёз.
Что? Дон засмеялся?! Правда?! Как я рада этому звонкому и задорному смеху! Дон смеётся как прежде!
— Извини, Чара, я заставил тебя лить слёзы…
Смотрит мне в глаза, пускай и красными глазами. Ох, осторожней! Я же упаду, если и дальше будешь так наваливаться на меня с объятиями! Ва-а-а, я падаю! Ой! Не дал-таки мне упасть. Опять лоб ко лбу. Аха-ха, а губы так и тянутся к губам! Ну, так поцелуй, не робей. Я же не обижусь и не укушу, не побью тебя за него. Наоборот, я хочу вернуть тебе твой прежний покой, твою «фирменную» улыбку и задор. Так больно было наблюдать твои слёзы. Вот, смелей. Я не брошу тебя, будь уверен. Мне нужен только ты, Дон Ляс.
В тот вечер мы активно общались с ребятами и обсуждали всё подряд. Я узнала от Дона о Мелине: девушка с рождения живёт со слабой нервной системой, и при сильных переживаниях её организм смертельно слабеет. Когда родители Дона уехали в командировку, Мелини потеряла бабушку и отца, рано ушедшего из жизни. Её отец был кормильцем их семьи, поскольку мать не оставляла дочь одну перед страхом гибели дочери в её отсутствие. В то же время Дон серьёзно переживал уезд родителей в другую страну, в итоге оба они ушли в глубокую депрессию и остались наедине со своими проблемами. Оказавшись в одинаковом положении, они сильно сблизились и вместе переживали тяжёлые времена. Дон остро переживал за здоровье и жизнь несчастной Мелины, а она за него. В итоге, так получилось, что Дон делал всё для поддержки Мелины, и его откровенность была воспринята ею как романтическое чувство. Однажды он гостевал у неё, влюблённая девушка сильно зарыдала при нём, и он… Дон действительно позволил ей прикоснуться к своему оголённому торсу, сняв верх. Девушка восприняла то действие как готовность к переходу их отношений на новый уровень и потянулась к нему за поцелуем. Правда, Дон не поцеловал её, хотя и остановился у самых её губ. Им обоим было так тяжело и плохо в то время, что рядом друг с другом они ощущали себя замечательно. Правда, их отношения не имели развития, Дон вскоре после этого отошёл, а вот Мелина хранит свои чувства к парню и по сей день.
Дон рассказал о родителях, о причине их задержки за границей — выгода для работодателя задерживать лучших работников за границей на прибыльном рынке за хорошие деньги. Так и выходит, что они не могут бросить своё рабочее место, опасаясь лишиться источника средств на проживание.
Из общего рассказа мне также стало известно, что после чудесного выздоровления Дон довольно быстро преобразился и стал тем, кем он является сейчас. Весь его задор, улыбка — это оружие его борьбы с пережитками прошлого и страхом, а не маска.
Ребята выразили свои искренние надежды, что мы с Доном будем вместе навсегда. Всё же они духовно едины, и его счастье — их общее. Из их слов я для себя подчеркнула свою удачу в партнёре — Дон влюбляется единожды и навсегда, ведь он очень проницателен и по-особому видит представительниц женского пола. Ему не характерны такие моменты, когда парень влюбляется от одного лишь внешнего вида или игры гормонов. Он видит душу и в первую очередь присматривается к её содержанию. Так что мне повезло, Дон верен и надёжен. Я не имею права сомневаться или не доверять ему. Другого такого человека в мире не существует!
После горячих обсуждений Дон открыл коробку с настольной игрой, и началось веселье. Мы закусывали, запивали и дружно, весело играли большой кампанией. Было очень весело! Поэтому в позднем часу мы проводили ребят и тут же улеглись в постели, отложив планирование следующего дня на утро. И мгновенно улетели в иные миры.
На следующий день мы с Доном продолжили оборвавшиеся гуляния по местности, и я ближе ознакомилась с этим краем. У них имеется маленький, застенчивый фонтан; я увидела набережную реки. Даже прошлись маленько, не заходя глубоко в чащу, по лесу. Там мы собирали ягоды и лечебные травы к ароматному чаю.
В последующие дни мы частенько ездили по магазинам в Островград, но там началась напасть. Журналисты ловили нас почти на каждом углу, отовсюду сыпались их вопросы о том, кто такой Дон и что между нами? Встречаюсь я с ним или это просто дружба? Что я думаю о своём отце и как это было — уход из семейства Аух? Как отреагировали Аух на мой уход? Чем занимается в данное время мой отец и планирует ли он сделать меня своей преемницей? Вопросы сыпались-сыпались, не умолкая. Мы бежали от этих журналистов, куда глаза глядят! Ужас полнейший! Всё внимание приковывалось к нашим личностям, нам не было покоя до тех пор, пока мы не садились в очередной убегающий транспорт. И так каждый раз, стоило нам оказаться в Островграде. Правда, со временем всё это окончилось, внимание стали больше уделять ушедшей из карьеры Убийцы Иной Хиноэ. Она не сделала публичное заявление, и все прекращение выполнения миссий произвело фурор на журналистов и общественность. Все сразу потянулись к ней за ответами на возникшие вопросы. Так внимание к моей личности и роли Дона отошло на задний план.
За эти дни произошло одно особое событие — наша с Доном встреча с Иной Хиноэ. Это был её последний день карьеры Убийцы-профессионала. Как нам стало после известно из газет, в тот день она охотилась на Спасателей, которые в свою очередь охотились за её головой. В тот день мы с Доном гуляли в центре Островграда и умудрились каким-то чудом не привлечь к себе внимание прошедших мимо нас журналистов. Мы заняли одну из свободных скамеек в Центральном парке города, Дон по моей просьбе отошёл в ближайший продуктовый магазин за подкреплением. Ничто не предвещало угрозу для моей жизни, хотя оба мы понимали моё нелёгкое положение из-за родства с Мастером Боя. Я спокойно сидела в ожидании Дона, как вдруг… «НА ЗЕМЛЮ, ЧАРА!!!» — раздалось где-то над моей головой. Не успело ко мне прийти осознание происходящего, как уже в следующую секунду под силовым толчком в спину незнакомца, явно намеревающегося скинуть со скамейки, я оказалась на земле. Ведь в тот же миг совсем близко к правой щеке в землю воткнулся острый клинок. Мгновенно меня оглушили вопли ужаса и крики родителей, спешащих подозвать к себе детей. В ослепляющих лучах Огзы невозможно было разглядеть лица человека, склонившегося надо мной. Оглушённая и напуганная, я не в силах была пошевелиться и замерла с широко распахнутыми глазами, уже чувствуя вкус смерти на кончике языка. «Даже не надейся», — леденящий кровь и такой знакомый голос… Чьё-то колено врезается в висок склонившейся надо мной фигуры, нарушая её равновесие, сразу же после этого нога разгибается, пиная несчастного по лицу и опрокидывая на спину.
