сообщить о нарушении
Текущая страница: 117 (всего у книги 161 страниц)
О, как-то из головы вылетело. Я, собственно, что хотел у Чары спросить? О Иной Хиноэ. Меня обеспокоил её личностный и профессиональный рост на выпускном курсе. Того и гляди, будет претендовать на мой титул. Шучу, ей этого не добиться и за весь век при её характере и ценностях.
— Я наслышан, Иная мало того, что изготовила новое оружие, так ещё и преуспевает в этом году в профессиональном росте. Её перевели на индивидуальное выполнение заданий, а это показатель её профессионализма. Может, ты что-нибудь знаешь об этом?
— Мне кажется, я понимаю её мотивы стать сильнее. И про оружие Иной я тоже наслышана от Дона, ведь это он помогал ей в изготовлении видоизменяемого глейва.
— Глейва?
— Да, он разбирается на два длинных клинка с зигзагообразной формой лезвия. Такое оружие эффективно в ближнем бою, чего и добивалась Иная.
Интересно. Коса Иной — Рэна — оружие дальнего боя, она не эффективна в ближнем, даже больше причиняет неудобств. Иная изготовила оружие ближнего боя, способное разбираться в два клинка, что делает Иную опаснее в два раза. Мало того, её физическая форма стала более спортивной, подготовленной к серьёзному бою. Так против кого она намеревается пойти, пройдя столь суровую подготовку? Неужто у Иной Хиноэ появился ярый ненавистник?
— Выходит, у неё появился ярый ненавистник?
— Да, — ну, на самом деле это были лишь мысли вслух. — Сако Альцберг Ёрш.
— Сако?! Почему же?
— Знаешь, пап… на прошедших каникулах я гостевала у Иной. — что, Цоболь пустил тебя в такую даль? — Но… неожиданно появился Сако. Он зарезал её младшую сестру, Миэли и едва не убил саму Иную.
Что? Сако напал на семейство Хиноэ?! Но разве у него были мотивы к этому? Или же… это дело рук Уйссон? Задание?
— Она совершила самую большую ошибку в своей жизни, — какую же? — Эта дура умудрилась проникнуть в саму лабораторию им. Кельгирна и покинуть её живой, но засечённой. Вот и поплатилась.
— Выходит, ей сделали предупреждение и отомстили за вмешательство в Эксперимент. Всё сходится. Ей бы не простили подобного и прощать не будут. Да, Хиноэ крупно попала. Теперь понятны её мотивы для всего достигнутого. Её цель — месть за сестру, смерть Сако.
Столько крови должно хватить. При необходимости ещё раз порежу себе руку. Ну, приступим. Печать Крови рисуется просто, кровью. Проблема только в дополнительных элементах, которые будут заключены в круг. Они мелкие, а с моими крупными пальцами мелочь рисовать неудобно. Четыре ветви, защита со всех сторон. Круги на краю линий. Всем знакомый, но такой сильный оберег. Приступаем к заключению. Две линии кольца, мелкие символы, усиливающие действие оберега и придающие ему направленность. И, наконец, закреплением магией. Моя кровь свяжет нас воедино, мы отныне до моей смерти будем ощущать тревоги и боль друг друга. Чара, ты под моей защитой.
Я защищу тебя.
Обещаю, дочь.
Моя кровь — моя защита.
***
Этой ночью я спала так сладко, что стало очень обидно, когда этот здоровый сон был необратимо нарушен радостным голосом в столь ранний час:
— Доброе утро, дорогие студенты! — пару раз хлопнув в ладоши, нараспев произносит Альбина Рихтер, появляясь на пороге нашей комнаты. — Давайте-ка, поднимайтесь, быстренько заправляйте кровати, умывайте свои милые мордашки и спускайтесь в столовую!
— Но ведь сейчас только пять утра! — начинает ныть над моей головой Пенелопа, постепенно возвращаясь в реальность и обнаруживая в поле своего зрения часы.
— Ничего не знаю! — поджимает губы Альбина, поднимая вверх указательный палец. — У нас с вами сегодня очень плотный график! Так что не пререкайтесь.
— А как же наши пары? — взъерошенная Иная подпирает щёку ладошкой, приподнимаясь на локтях, однако, должна признать, выглядит она пободрее остальных и голос её не кажется слишком заспанным, видимо, привыкла вставать в такое раннее время.
— Сегодня вы предоставлены только мне, — бесцветная леди одаривает нас многозначительным взглядом.
— Нам придётся сражаться? — коротко и по делу, Иная явно не намерена растрачивать время попусту.
— Разве что только с самими собой, — глаза Альбины становятся ещё более загадочными.
Дверь тихо затворяется за её спиной и даже не скрипит. Что за странные речи?.. Я давненько приметила в уголке доски объявлений странный график занятий с Альбиной Рихтер, однако, никто никогда не упоминал о них. Просто в какой-то момент на занятиях не досчитывались то одного моего однокурсника, то другого, а потом они ходили, будто в воду опущенные, полностью погружённые в свои мысли. Что происходит с ребятами — не знал никто — они не рассказывали, а гадать можно было бесконечно долго. Похоже, сегодня мне предстоит выяснить, в чём же всё-таки дело.
Пока я лежала, лениво предаваясь размышлениям, Иная уже стояла посреди комнаты в одном нижнем белье и натягивала на ногу штанину узких серых брюк. Просунув голову через горловину свободной чёрной футболки и надев на ноги удобного вида сандалии, она выходит из комнаты, прихватив с собой сумочку с туалетными принадлежностями. Приняв решение тоже не тянуть со сборами, я выползаю из-под одеяла и заправляю кровать. Ферн так же приходит в движение, переодевшись за дверцами шкафа, он отправляется умываться вслед за Иной. Со стороны Пенелопы не раздаётся никаких звуков жизнедеятельности. Опять уснула, что ли?
Внезапно посреди комнаты возникает Иная. Моё сердце едва не выскакивает из груди от испуга! И когда это она научилась телепортироваться с таким непринуждённым видом?! Молча сунув свою расчёску с пастой и зубной щёткой в тумбочку, девушка вновь растворяется в воздухе. Рукой придерживая трепещущее под рёбрами сердце, я опускаюсь на кровать, чтобы отдышаться и вернуть душевное равновесие. Нет, не готовы мои нервы к подобным потрясениям столь ранним утром.
В столовой нас ждёт питательный и сытный завтрак. Приготовленные на пару овощи, ароматный кофе и рассыпчатое печенье из злаков с подозрительного вида сине-фиолетовыми вкраплениями, которые при более детальном изучении оказались ягодками черники. Пенелопа приземляется за стол, когда все уже доедали свои порции. Выглядела она совсем неважно. Малиновые волосы торчали во все стороны, пепельно коричневая, великоватая ей рубашка неровно заправлена за пояс длинной юбки с цветочным узором, даже носки Корнеш умудрилась нацепить разные, а на ногах вместо туфель оказались тапочки. Вот чудная! Думаю, кофе пробудит её сонное сознание.
Вымыв тарелку, Иная садится за свободный стол и устремляет взгляд в окно. Алая утренняя Огза только-только показалась над верхушками окружающих Академию деревьев, заливая столовую приятным оранжевым светом. Я тоже решаю сегодня выбрать одежду посвободнее, утром телу так хочется тепла и уюта. Мягкая фланелевая кофта кремового цвета с длинными рукавами и свободные коричневые брюки, подогнутые несколько раз, прекрасно соответствуют моему настроению.
Расправившись с завтраком и грязной посудой, мы в тишине ждём дальнейших распоряжений Альбины Рихтер, слушая звуки пробуждающегося мира. Вскоре она появляется на пороге и зовёт нас за собой. Мы оставляем свои стулья и покидаем столовую. Тихий шорох подошв по деревянному полу и сосновый запах стен заполняют собой пространство, если приглядеться, можно рассмотреть, как в воздухе парят одинокие пылинки. Вскоре нас окутывает утренняя прохлада, на улице воздух необычайно свеж и чист, на травинках ещё блестят следы инея, что покрывает их ночью. Несмотря на близость Теплодня в это время суток за окном плещется настоящий холоденский морозец, сменяемый непривычным дневным теплом. На границе сезонов температура так резко меняется, что иной раз стоишь в раздумьях перед шкафом, ломая голову над выбором наряда.
Кроме нас на территории МАР ни единой души. Свет Огзы нежно падает на землю, пронизывая кроны исполинских и разделяясь на тысячи маленьких тёплых лучиков. Где-то вдалеке поют птицы. Вдруг, помимо наших, слышаться ещё чьи-то шаги.
— Это так жестоко, Мастер! — даже издалека я хорошо узнаю голос Кирии Онно.
— Не ной, Онно, ты только посмотри, как прекрасен этот день! — голос отца, я, конечно же, тоже узнаю сразу.
Очень скоро я вижу, как подгоняемый отцом Кирия показывается из-за угла. Его волосы распущены, лёгкая майка с капюшоном без рукавов и серые спортивные штаны с манжетами на щиколотке вряд ли способны защитить от утреннего холодка. Просто удивительно, что Онно до сих пор не окоченел. Наряд Иной не многим теплее облачения Кирии, но она и носом не ведёт — шагает себе сунув руки в карманы, то и дело пиная нападавшие с сосен шишки.
— Поторопись, Онно, у тебя сегодня много сверхурочной работы! — напоминает Кирии отец.
— Погодите, Мастер, Вы же говорили что-то про тренировку, о сверхурочной работе речи не шло.
— Это и есть твоя сверхурочная работа, — поясняет Стил, — так что постарайся не облажаться.
— Разве Вы не будете участвовать? — Кирия сбавляет шаг, чтобы поравняться с отцом.
— Нет, сегодня ты во власти Альбины вместе с остальными ребятами, она подготовила для вас нечто особенное.
Особенное?
— А как же мои занятия? В расписании целых четыре пары!
— Я позабочусь о твоих студентах, — Стил ободряюще ударяет молодого коллегу меж лопаток своей сильной ладонью. — Так что вперёд и с песней, Онно! Твои пары на сегодня отменят, но не обольщайся, замаешься потом собирать их на отработки.
— Хах, вот это я попал, — радостно улыбаясь, Кирия проводит рукой по волосам и направляется к нашей «компании».
Помахав мне рукой в знак приветствия, отец спешит в сторону общежития. Видимо какое-то важное дело, предполагаю я.
— Доброе утро, Чара, и ты здесь, — приветствует меня Кирия.
— Доброе, — киваю я, вновь глядя вокруг, чтобы не упустить ни одной детали, всё же вставать в такую рань мне приходится совсем не часто, а упускать из виду такую красоту совсем не хочется.
Настроение у всех подозрительно хорошее, ну или, по крайней мере, спокойное. Альбина заводит нас в такие углы МАР, каких мы раньше не видели, раздвинув ветви сирени, она подходит к Академии с какой-то совсем непонятной стороны и начинает спускаться по пыльным, обросшим мхом ступеням. Преодолев несколько дверей, мы оказываемся в подозрительного вида подвале, о существовании которого даже и не подозревали. Сколько же ещё сюрпризов готовит нам эта странная крепость? В прочем, намного важнее сейчас другой вопрос. Что мы забыли в подобном месте?! Уверена, он терзает каждого из нас, однако никто не решается спросить об этом вслух.
Ещё более подозрительный оборот ситуация делает, когда, распахнув массивные двери старинного зала с невероятно высоким потолком, Альбина Рихтер предлагает нам присесть на расставленные вкруг стулья. Их я насчитала шесть. По полу от самого центра комнаты расползался странный рисунок, напоминающий рунический круг, какими пользуются призыватели демонов. Повинуясь неведомой силе, вопреки всякому здравому смыслу, мы молча повинуемся. На таких удобных стульях я не сидела никогда в жизни. Место напротив меня оставалось свободным. Когда все расселись, помещение погрузилось в такую же тишину, как и та, что царила на кухне после завтрака. Вскоре в зал в сопровождении отца заходит Сако Альцберг Ёрш и занимает стул, который стоит напротив моего.
— Ну что ж, все в сборе! — бодро подводит итог Альбина. — Значит, можно начинать.
— Удачи, Чара, — ободряюще подмигивает мне отец. — Уверен, вы, ребята, справитесь побыстрее остальных.
Быстрее остальных? Что это значит? Но я не успеваю задать хотя бы один из всех крутящихся в голове вопросов, потому что в следующую секунду глаза наследницы Семейства Рихтер становятся чернее ночи, и происходит то, к чему любой из нас вряд ли был готов…
========== Глава 33. Наша боль ==========
24…
— Чара, прости, я оставляю тебя одну дома. Жди маму здесь, хорошо?
— А ты? Папа.
— Я пойду как раз на её поиски, даже если и не найду Ману, придётся сразу идти на работу в МАР.
— Угу.
— Ещё раз прости.
А! Тук-туки! Кто? Не нравится! Мама? Не мама… дома. Они? Кто? Папа?
— Здравствуйте. Вы — Стил Чарг, верно?
— Да, а что случилось? По какому поводу вы посетили нас?
— Дело в том, что… вчера у магазина «Хлебник» было совершено убийство… говоря прямо, то Вашу супругу убили прямо у входа в магазин.
Что? Мама? «Убили»?
— Что вы такое говорите?! Мана…
Нет. Папа. Вода. Что?
— Это чистая правда, господин Чарг. Её тело обнаружено около магазина ночью, мы даже подняли своих людей для расследования этого дела. Мы начали вести его ради Вас, господин Чарг, ведь Вы — уважаемый властями человек. Не беспокойтесь, мы найдём убийцу Вашей супруги и, если понадобится, то потребуем материальной компенсации. А пока мы приглашаем Вас на место следствия, к телу Вашей супруги.
— Хорошо, ведите меня к ней.
А? Папа! Папа! Вода. Глаза. Мама… Мамы нет? Глаза. Папа. Плак-плак? Папа плак-плак? Я плак-плак. Я и ты. Я плак-плак, ты плак-плак. Плак-плаки! Объятия. Люблю… Ты и объятия. Тепло…
— Чара, прости меня. Оставайся дома, я поставлю защитный барьер на дом. Всё будет хорошо, я обещаю. Крепись.
— Па…
Боль… мне больно. Эм? Мамы нет… мама… «убили»… мама! На руки… мамин голос! Нет голос. Мамин глаза… нет глаза. Папа! Папа! Нет! Я и папа! Объятия! Я и папа! Объятия! Объятия! Папа!
— Папа!
— Прости. Крепись, Чара. Ты у меня сильная девочка…
23…
Папа, подойди! Подошёл. Посмотри! Я хлоп-хлоп! Ха-ха-ха! А? Сел рядом. Руки папы горячие. Гладят меня.
— Что такое, Чара?
— Пап, не уходи. Страшно. Не хочу.
— Чара, прости, но я не могу остаться. Мне нужно работать.
— Но я…
«Дзинь»? Что это? Папа, не уходи!! Не надо! Тук-тук-тук. Ушёл… «Хлоп»? Голоса. Много. Чужие голоса. Голос папы. Что происходит? Не вижу — далеко.
— Органы опеки, внеплановая проверка. Стил Чарг?
— Да, я — Стил Чарг.
— Ваша дочь проживает с вами?
— Да. В чем дело?!
— Нам сообщили о нарушении вами родительских обязательств. Мы можем пройти?
— Ну. Раз уж пришли!
«Щёлк». Туки-туки-туки-тук… Сюда идут. Кто-то рядом. Кто это? Не знаю его. Руки. Чужие руки! Не хочу на руки! На пол? Стоять на ногах? Снова рука? Уводят. Куда? Куда идём? Лестница. Ой, большие! Тяжело идти. Папа! Папа рядом!
— Папа!
— Как это понимать?!
— Мы приняли решение отгородить девочку от опасности и не путёвого отца, вы лишены родительских прав законно, можете обжаловать решение, это никак не повлияет на ход.
Ой! Я снова на руках. У дяди. Страшно. Папа! Папа!! Идёт сюда. Забери меня, папа! Папа, страшно! Что дяди делают? Папа не может подойти ко мне? Папа…
— Папа!! Папа!!
— Вы не имеете права!!
— Папа!!
Папа идёт ко мне! Через дядь. Меня уводят. Дом. Папа.
— Папа!! Папа!!! Пап!! ПАПА!!
Папа… папы нет?..
22…
— Кирия, Кирия. Хих.
Со мной уже не то, иначе бы улыбнулась не здорово. Поднялась, Глан упал на землю, выпав из моих рук.
— Убей меня, я здесь никому не нужна.
Шанса выжить нет. Я на верном пути к Смерти.
— С удовольствием.
Быстро подбежал ко мне, на всякий случай пнул глейв, чтобы он отлетел подальше. Ударил меня ногой по икрам, отчего упала на колени, схватил за волосы и запрокинул голову назад, приложил к горлу лезвие.
— Всё кончено, Чара, ты труп.
Слегка надавил на кинжал, отчего на коже выступили несколько капелек крови. Прощай, мир. Вот и настал мой конец. Я ухожу в загробный мир. Интересно, какой он? Я умру быстро, сомнений нет. Закрыла заранее глаза и улыбнулась.
— Прощай. Ты мне понравился, но после смерти я буду рождена заново, мы встретимся, тогда я… возненавижу тебя.
Я не различала уже ни звуки, ни цвета. С закрытыми глазами я изначально ничего не поняла. Я расслышала лишь знакомый с детства голос:
— Не позволю!!.
21…
Идёмте к лестнице. Что-то не даёт мне покоя. Риган прямо передо мной, но между нами приличное расстояние. Дон замыкает строй, придерживая вывихнутое плечо целой рукой и опасливо оглядываясь по сторонам. Может, меня просто обманывают чувства? Иначе произойдёт что-то далеко не хорошее. Осталось полпути.
Взрыв! Целая очередь взрывов прямо под ногами!! Ой! Будь они прокляты, виадук в паутине трещин! Вот-вот обрушится!
— Чара!! Дон!!
— Чара!!
— Ребята!!
А-а-а-ай! Рука! Ух.
— Держись за меня крепче!
Дон. Что на этот раз ты задумал, Дон? Но на всякий случай доверюсь тебе. Я держусь. Держусь за тебя. Грохот бьёт прямо по барабанным перепонкам. От колючей пыли глаза застлало слезами. Ничего не вижу. Только слышу грохот, ощущаю падение и теплоту крепко прижимающей меня к себе руки Дона. Да. Дон защищает меня. В очередной раз.
А-а-а!
— Ах!
Страшно! Страшно открывать глаза. Не хочу видеть Дона. Падение прекратилось, но ощущение полёта затягивается. Душа ушла в пятки. Если кто-нибудь из ребят погибнет… я не прощу себе этого! Но надо открыть глаза и принять суровую реальность. Ладно, открываю.
— Дон.
