Текст книги "Монохромный человек (СИ)"

Автор книги: Юлия Поспешная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 45 страниц)

Светло-бежевые стены, потолок. Серо-голубое покрытие на полу. Напротив, него, в дальнем углу темнеет прямоугольник плазменного телевизора.

Около него стоит капельница и пара мониторов медицинского оборудования.

Затем он заметил, что не может шевелить левой рукой. Опустив взгляд, он увидел, что его левая рука, от пальцев до локтя, заключена в плотный, пластиковый гипс

Он в больнице. Осознание этого заставило его мозг напряженно вспоминать, что произошло.

Широкая больничная дверь, с прямоугольником мутного стекла, резко распахнулась.

Каменев вздрогнул, увидев вбегающую к нему медсестру.

– Здравствуйте, господин Каменев! – воскликнула коротко стриженная медсестра подбегая к медицинской аппаратуре возле кровати Касьяна.

Не успел Каменев произнести и слова, как следом за медсестрой в палату вошёл высокий, худощавый мужчина с короткими усами под носом и холодным, колючим взглядом.

– Добрый день, – произнёс, вполне себе вежливо, но сдержанно. – Меня зовут доктор Прохоров. Как вы себя чувствуете? Голова кружится? Тошнит? Какие-то другие жалобы?

Врач наклонился к Касьяну и бесцеремонно чуть раздвинув пальцами его веки на левом глаза, посветил туда фонариком.

– Пульс и кровообращение в норме. – ответила медсестра, на секунду отвернувшись от мониторов.

– Мозговая активность?

– Немного отстаёт от нормы.

– Это из-за пониженного кровяного давления. – врач посветил фонариком в другой глаз Каменева. – Рад, что вы снова с нами, господин Каменев. Скажите, вы помните, что с вами произошло?

Касьян глубоко, тяжело дыша, опустил взгляд.

Голова была тяжелой. Мысли в ней вязли, сливались, путались.

Соображать и вспоминать было трудно. Приходилось прикладывать не шуточные усилия. Он посмотрел на свою левую руку в гипсе. Попробовал шевельнуть пальцами.

– Я… – Касьян поморщился, виски ломило тупой болью.

Он помассировал их. Сосредоточился на воспоминаниях. Память возвращалась к нему нехотя, не торопливо, боязливо.

Но тут же поток воспоминаний хлынул в его голову, заставив Касьяна резко вздрогнуть.

– Тише, тише. – доктор Прохоров заботливо придержал Каменева за рукава его больничной пижамы. – Вы вспомнили?

– Да… Да… – Касьян несколько раз кивнул. – Да… Я… Кажется я попал в аварию.

Воспоминание случившегося вдруг с чудовищной ясностью заполнило его сознание. Он вспомнил яркий свет фар, пронзительный, басовитый автомобильный сигнал и ошеломляющий, переворачивающий мир, колоссальной мощи жесткий удар.

А ещё он вспомнил бледное лицо, которое увидел в зеркале заднего вида.

Он вспомнил взгляд ехидных, насмешливых глаз наполненных убийственной, пугающей чернотой.

И он вспомнил снисходительную, злорадную улыбку чёрных губ.

– Я попал в аварию… – проговорил Касьян, чувствуя леденящее прикосновение внезапно нахлынувшего страха. – Моя машина столкнулась к грузовиком.

– Да. – хмыкнул доктор Прохоров и переглянулся с медсестрой. – С восемнадцати колёсным International Lonestar, который вез титановые плиты.

Доктор достал ручку, открыл свой блокнот.

– Вам о-очень крупно повезло, господин Каменев.

Касьян искоса взглянул на него исподлобья. Сам он не был в этом так сильно уверен.

Доктор Прохоров задал ему десятка три вопросов о его самочувствии.

После того, как Касьян ответил на все заданные вопросы, его повели на многочисленные, разнообразные процедуры.

Ему сделали энцефалограмму головного мозга, взяли анализ крови, сделали УЗИ всей плевральной полости.

Как выяснилось у него есть немногочисленные внутренние повреждения. По словам врачей они не серьёзные, но ему категорически запрещались любые физические нагрузки в ближайшие несколько месяцев.

Однако, в черепе у него обнаружили несколько серьёзных трещин. Особенно взволновала врачей трещина возле сосцевидного отростка височной кости.

Ему сказали, что есть опаность развития эпидуральной гематомы с кровоизлиянием, что в свою очередь вызовет сдавливание самого головного мозга.

С рукой дело обстояло более-менее не так плохо. Во всяком осматривавший его травматолог сообщил, что перелом не сложный, не опасный и скорее всего меньше, чем через два месяца его рука будет в полном порядке.

После всех утомительных процедур, Касьяна провели обратно в палату.

Коротко стриженная медсестра проследила, чтобы он лёг в постель.

– Включить вам телевизор? – спросила она угодливо. – Можете что-то посмотреть.

– Нет… благодарю. – уставшим голосом ответил Касьян.

– Хорошо… Как пожелаете. Может быть вам что-то принести?

– Нет… Просто оставьте меня одного. – Касьян со вздохом посмотрел в потолок.

– Что ж… – неуверенно ответила медсестра. – Ладно… как скажете.

Она вышла из палаты, оставив его одного.

Касьян закрыл глаза.

Голова гудела, наливалась болезненной тяжестью. Боль скапливалась у висков и в затылке.

Сквозь боль он слышал отзвуки последних воспоминаний, голосов, прожитых эпизодов. И всё каждый раз заканчивалось ярким светом фар несущегося на него… громадного грузовика Lonestar.

Во всём это монотонном круговороте одинаковых воспоминаний внезапно молнией сверкнула, пробившаяся из глубины сознания мысль.

Фотоаппарат! Его фотоаппарат! Снимки! Чёрт возьми! Те самые снимки, которые нужны ему, чтобы вынудить Платона Плансона отдать другие фотографии… Те, которые жизненно необходимы ему!

Эта мысль взбудоражила его, лишила покоя.

Он протянул руку к стоявшей возле кровати тумбочки, взял мобильник. Включил.

На дисплее проиграла вступительная заставка.

Касьян нетерпеливо зашел в журнал вызовов, нашел номер Марка.

Тот ответил после второго гудка.

– Касьян?! – заорал он так, что Каменев поморщившись чуть отвел трубку от уха. – Касьян это ты?! Как ты, дружище?! Ты живой?! Ты реально живой?! Ты наконец-то пришёл в себя?!

– Да, да… – чуть улыбнувшись ответил Касьян. – Со мной всё в порядке.

Тут он поймал собственное отражение в зеркале шкафа-купе.

У него была перебинтована голова и в бандаже лежала загипсованная рука.

– Более-менее. – добавил он.

– Слушай, я сейчас приеду! – решил Марк. – Слышишь?! К тебе уже можно?! Врачи пускают посетителей?!

– Не знаю, Марк… Подожди. Послушай, я здесь уже два дня валяюсь… Даже больше, наверное… Помнишь, что мы в Субботу делали?

– Конечно, помню. – помешкав, ответил Марк. – А что? Ты думаешь…

– Фотоаппарат. Моя фотокамера. Где она? Ты знаешь?

– А-а… – голос Лунина погрустнел. – Слушай, Касьян… Тут такое дело… Фотокамера твоя того…

Касьян сокрушенно закрыл глаза.

– Понятно. А карта?

– Карта памяти? Так её там вообще… пополам сломало.

Каменев прошептал несколько ругательств.

– Так я приеду? – помолчав спросил Лунин.

– Буду только рад. – вздохнул Каменев.

– Прекрасно. Сейчас буду!

– Марк…

– Да?

– Можешь… – Касьян подумал, и чуть понизив голос сказал. – Можешь прихватить… что ни будь для расслабления… Понимаешь?

– Понимаю. – хмыкнул Лунин. – А тебе разве уже можно пить?

– Да пох*ен. – качнул головой Касьян. – Мне надо выпить. Просто жизненно необходимо.

– А если ты…

– Марк, ты можешь просто привезти? – раздраженно спросил Касьян.

– Добро. Но только пиво.

– Ладно… Тёмное.

– Хорошо.

– Давай, жду.

Касьян отложил смартфон на тумбочку. Откинулся на подушку. Шумно, выразительно выдохнул. Закрыл глаза.

Каменев представил воображаемую петлю из пеньки, которая медленно, неотвратимо затягивается вокруг его шеи.

Его статья, с таким громким анонсом, на пороге позорнейшего краха.

А он… Он рискует стать одним из самых презираемых журналистов.

Нет, конечно даже в случае провала ему удастся получить свою порцию пресловутого хайпа.

Но это будет не долго, и очевидно, даже скорее всего наверняка будет сопровождаться повсеместной травлей.

Чтобы хоть как-то отвлечься от тягостных мыслей Касьян решил включить телевизор.

Он пощелкал несколько каналов, остановил свой выбор на том, где шёл какой-то фильм с перестрелками.

Пульт от телевизора Касьян сунул между бортиком медицинской койки и подушками.

И в этот момент почувствовал, что его рука коснулась чего-то похожего на бумагу или картон.

Каменев настороженно замер. Сам не зная почему, но он вдруг явно ощутил взобравшееся по коже правой руки мёрзлое, щекотное чувство.

Нащупав странный предмет, Каменев вынул его из под подушки и поднёс к лицу.

Это оказалась картонная фигурка человечка чёрного цвета.

Нет, это две сложенные вместе фигурки. Два человечка. Чёрная и белая фигурка, которые складываются, как книжка.

Касьян почувствовал, как от ступней ног, вверх по телу его стремительно заполняет кромешный ужас.

Он читал новости. Он знал описанные в газетах и новостных порталах подробности страшного убийства целой семьи. И он помнил, что женщина, обнаружившая тела упоминала человечков.

Чёрно-белых, картонных, безликих человечков.

На обратной стороне белого человечка было что-то написано красивым, каллиграфическим подчерком.

Касьян поднёс жуткую открытку к лицу и прочитал написанное.

– «Истинная гармония мира

заключена в нерушимом

дуализме двух цветов».

Он перечитал странное послание ещё раз.

Что это?.. Что это значит?

В такт стремительно нарастающему чувству ошеломляющего страха на висках Касьяна забились тугие венки крови.

Касьян вспомнил то бледное лицо в зеркале заднего вида своего автомобиля.

Те переполненные бездонной тьмой глаза и скривившиеся в злой насмешке блестящие чёрные губы.

Кто этот странный черно-белый человек? Откуда он взялся там? И… И самое главное, куда он потом исчез? Что с ним?..

Касьян заметил, что его правая рука начала дрожать.

Он судорожно втянул носом воздух, выпустил его через рот, тяжело сглотнул.

Открытка из чёрного и белого человека подрагивала в его трясущейся руке.

Чудовищный страх подступил к нему, просочился под кожу, отравил кровь, пропитал мозг и затуманил сознание.

Каменев лежал в постели, вжимаясь в кровать, словно желая провалиться сквозь неё.

Нахлынувший приступ внезапного ужаса вселял неистовое желание подхватиться убежать подальше отсюда.

Скрыться. Спрятаться. Спастись…

Каменев откуда то наверняка знал.

Этот неизвестный черно-белый человек ещё придёт за ним. Ведь это именно он прислал ему эту жуткую открытку с непонятным, странным посланием.

А значит он рядом. Где-то совсем рядом и в то же время неуловимо далеко, чтобы Касьян не смог заметить его.

Каменев закрыл глаза, чувствуя, как горит лицо от выступившей на коже испарины.

Кажется, он сходит с ума.

У него зазвонил телефон. Касьян вскрикнул от неожиданности. Затем быстро взял трубку. Звонил Марк.

– Да? – приняв вызов, спросил Каменев.

– Я тут в супермаркете… Тебе какое взять «Клинское», «Балтику 6», или «Юзберг»?

Касьян вместо ответа несколько раз нервно выдохнул.

– Возьми мне два «Юзберга».-ответил он.

– Д-два? – заикнувшись спросил Марк. – Касьян, а как же…

– Два! – отрезал Каменев. – И поторопись. Пожалуйста! Я серьёзно!

– Ладно, ладно… – растерянно и виновато ответил Марк.

Каменев дал отбой.

Какое-то время он наблюдал то, что происходило на экране телевизора.

Затем снова взял в руки присланную открытку из двух человечков.

Ещё раз прочитал содержимое.

С со злым возмущением покачал головой.

– Больной ублюдок, а! – прорычал он. – Я тебе покажу… Я тебе устрою!.. Подожди…

Он взял телефон и набрал номер, который к сожалению, набирает не так часто, как стоило бы.

После нескольких гудков он услышал родной, знакомый голос.

Голос похожий на его.

– Здорово, братишка. – как всегда бодрым, полным жизнерадостного настроения отозвался его старший брат Ким.

– Здравствуй, – улыбнулся Касьян. – Как ты там? Как Даша и дети?

– Норма-ально. – протянул Ким.

Он явно сейчас блаженно улыбался.

– Даша повезла парней выбирать им форму. Егор идёт в третий класс, Пашка в первый. Но волнуются оба. Вчера выбирал им рюкзаки. Представляешь, присмотрел им два классных рюкзака с Дартом Вейдером и Йодой, а они мне: «Папа мы хотели Тора и Спайдермена!». Господи… Они предпочли Звёздным Войнам картонных недотёп из долбанных Марвелл! Скажи мне, куда катиться этот хренов мир?! Что с нами со всеми будет?

– Мне кажется ты утрируешь. – засмеялся Касьян. – Тор и Человек-паук держат марку.

– Да ну, брось… – сейчас Ким наверняка игриво поморщился.

Касьян снова посмеялся. Они с братом с детства обожали Джорджа Лукаса и его вселенную. И всегда искренне недоумевали, как другие предпочитали каких-то там супергероев…

– У тебя какой-то грустноватый голос. – заметил Ким. – Всё нормально?

– Э-э… – протянул Касьян.

Он ещё не придумал, как и что сказать брату.

– Касьян? – голос Кима зазвучал с настороженным беспокойством. – У тебя всё нормально?

– Нет. – выдохнул Касьян.

Пауза.

– Рассказывай.

Касьян рассказал. Начиная от того, как анонсировал статью, и заканчивая аварией.

– Ясно. – протянул в трубке Ким. – Понятно… Хорошо… И ты думаешь, что аварию мог подстроить этот фотограф?

– Я… Я не знаю… – покачал головой Касьян. – Вроде бы у него не было ни времени, ни возможности, но… Слушай, есть ещё кое-какие вещи… Кое-какие детали… Я не могу тебе говорить о них по телефону.

– Какие проблемы? – тут же ответил Ким. – От Питера до Москвы 4 часа на скоростном поезде. Сегодня вечером буду у тебя.

– Спасибо! – горячо поблагодарил Касьян. – Надеюсь, Даша на меня не обидеться?

– Она меня убьёт, если узнает, что я не приехал к брату, попавшему в аварию. – ответил Ким. – Ладно, братишь, держись. Я ща по-быстрому завершу дела и мигом на вокзал.

– Спасибо! – повторил Касьян, не зная, что ещё сказать.

А что тут говорить? В этот миг, как и во многие другие подобные этому, он был не сказано рад, что у него есть такой старший брат.

Ким никогда не бросал его в беде. И всегда, даже, когда Касьян был не прав, всегда оставался на его стороне.

Через минут двадцать к нему в палату улыбающийся и запыхавшийся заглянул Марк Лунин.

– Здорово, жертва не трезвого вождения! – воскликнул он насмешливо.

– Очень смешно, Марк. Спасибо. – фыркнув, тихо хохотнул Каменев.-

– Да ладно!.. – Лунин вошел в палату и раскинул руки. – Я же по-доброму… Ёлки-палки, Касьян… Ну у тебя и вид! Голова сильно болит?

– Гудит не много. – пожал плечами Каменев. – И шатает меня слегка… Болит больше рука… Как будто кто-то мне там кости передвигает…

– Да-а, выглядит не ахти как… – покивал головой Лунин.

Он подтянул к кровати Каменева стул, уселся на него и улыбнулся.

– Ладно… Могло быть и хуже.

Он поставил пакет из супермаркет между ног.

Достал из него две бутылки с пивом. Откупорил.

Касьян с жадностью, сглотнул и тут же подавился, закашлялся.

Его горло сдавило, он пытался вдохнуть воздух, но кашель душил его.

– Ах ты… Чёр-рт! – прорычал Лунин.

Подхватившись со стула он начал быстро хлопать друга по спине.

Пока тот не поднял здоровую руку.

– Спасибо… – просипел Каменев. – Я… в порядке…

Он сглотнул, выдохнул. На его глазах выступили слёзы.

– Точно в порядке? – спросил перепуганный Лунин.

– Да… Просто… Глотательный рефлекс… нарушен… не сильно… О-ох…

– Ты уверен, что хочешь выпить?

Вместо ответа, Касьян поднял указательный палец и достал лежащую возле подушки «открытку» из двух человечков.

Протянул Лунину.

Марк взял у него открытку, развернул прочитал.

Касьян тем временем осторожно глотнул пива. Подержал во рту, проглотил.

Он посмотрел лицо Лунина. У того было странное выражение лица.

Примерно, как если бы ему сказали, что с завтрашнего дня вводиться налог на каждый вдох кислорода.

На лице друга Касьяна отражалось шокированное недоумение.

– Какая-то… хрень… если честно. – он скривился и пожал плечами.

Посмотрел на Касьяна.

– А ты… Ты что думаешь?.. Это… Ну… Прям от него?

Последнее слово Лунин произнёс пугливым шепотом.

За окном потемневшее от угрюмых туч небо, снова поливало улицы Москвы дождём. Капли воды монотонно забарабанили по стеклу окна палаты.

– Ты думаешь это… послание от того самого… того самого убийцы? – с опасением спросил Марк.

– Женщина, которая нашла тела семьи упоминала в газетах о чёрно-белых человечках… – чуть нахмурившись, ответил Каменев. – Так, что сами человечки меня не пугают. Догадаться их прислать, мог кто угодно… Но, вот текст внутри… Марк, у меня такое чувство, что его писал человек… искренне одержимый какой-то бредовой фанатичной идеей о балансе… гармонии… равновесии….

Касьян коротко вздохнул. Покачал головой.

– Если даже это и какой-то дурацкий розыгрыш или издёвка… то уж больно похожая на правдивое послание.

Лунин снова опустил взгляд на открытку.

– Значит… – медленно проговорил он. – Это действительно… может быть… послание от убийцы? Ты это хочешь сказать?

Но Каменев скривился.

– Да нет, если честно… Я скорее полагаю кое-кто всё-таки решил меня попугать.

– А-а… – протянул Лулин и понятливо кивнул. – Плансон. Да? Ты о нём думаешь?

Касьян пожал плечами.

– Он вполне мог догадаться кто стоит за внезапно открывшимися жалюзи в ту ночь.

Лунин цокнул языком, отвел взгляд.

– Слушай… А наш фотограф… А не может ли он…

Он уставился на Касьяна. Тот чуть, склонив голову к плечу с небрежной задумчивостью глядел на него.

– Я уже думал об этом. – признался Каменев. – И… Пока, что в это вериться с трудом. Пока… знаешь, я больше склонен верить, что это похоже на месть… Глупую и злую месть…

– Ну, да. – подумав, торопливо ответил Лунин. – Зачем ты сдался этому убийце?.. Тем более ещё письма тебе писать…

– Да… – протянул Касьян, глядя на окно палаты, покрытое сползающими головастиками капель дождя. – Я тоже так думаю…

Он вспомнил лицо, которое видел в зеркале заднего вида, за секунду до аварии.

Он вспомнил, как посмотрел в те глаза. Оттуда на него смотрел кромешный, безжалостный мрак.

Было стойкое ощущение, что он столкнулся с настоящим, неподдельным, безжалостным, истинным человекоподобным олицетворением сосредоточения зла.

И он сам не вполне понимал, почему утаивает это от Лунина.

Хотя, нет, понимал. Марк, хоть и его друг, всё-таки не склонен верить в такого рода фантастику.

Если бы даже убийца и правда сидел там с ним в машине, куда бы он потом делся? Не мог же он желать погибнуть вместе с Касьяном или вместе с ним попасть в больницу!

А может… Каменев вдруг подумал о том, что в машине было темно, было поздно… Он был впечатлён, тем более на слуху у всех было это кошмарное убийство целой семьи…

Кто знает… А вдруг ему вообще всё это приснилось? Вдруг он элементарно и банально заснул за рулём?

Это объясняет, почему он так поздно заметил несущийся на него грузовик…

– Касьян! – Марк наклонился и тронул друга за здоровую руку.

– А? – рассеянно, с хмурым задумчивым видом спросил тот. – Что?

Он уставился на Лунина.

– Да говорю, компания… ну, владельцы груза и грузовика, в который ты врезался, они это… Ну, собираются на тебя в суд подавать. Ты в курсе?

– Нет. – ответил Каменев, всё ещё занятый напряженными раздумьями об увиденном в машине. – Они хотят со мной судиться?

– Да… – не хотя продолжил Марк. – Ну, понимаешь… Сказать по правде… дружище, это же ты вылетел на встречную полосу… А они из-за разбитой машины потерпели убытки… И кажется, ещё обвиняют тебя, что ты сорвал им своевременную доставку груза… Они типа логистическая ко…

– Марк, это всё подождёт. – покачав головой, перебил его Касьян. – Важно другое.

– Что же? – искоса глядя на друга, настороженно спросил Лунин.

– Фотографии. Мне по-прежнему нужны фотографи… Нам нужны фотографии. Для нашей с тобой статьи.

Лунин вздохнул, опустил взгляд.

– Касьян я…

– Подожди, выслушай. – попросил Каменев. – Я знаю… я… я понимаю, что прошу слишком многого… Но во-первых… ты бы реально смог спасти меня, если бы эта статья вышла… А во-вторых… теперь у нас есть ещё более веский стимул умыть Плансона…

– Касьян но мы ведь не знаем, кто в действительности мог прислать тебе вот это…

Он положил на кровать Каменева открытку из человечков.

– Согласись, что недоброжелателей у тебя более, чем достаточно.

Он вздохнул, развел руками.

– Это мог быть даже Курбатов… Это кстати, вполне в его духе.

Да. Он рассуждал довольно здраво. Но Каменеву важно было, чтобы Марк согласился ему помочь.

Он должен был его мотивировать.

Суд, странные послания, не подтвержденная месть Плансона… это всё подождёт.

У него на носу громкая статья, для которой нужны эти гребаные фотографии!

С которыми ему прямо-таки фатально не везёт!

И прежде всего, ему нужно решить именно эту проблему.

Потому, что с ней никакие суды, и никакие пугающие послания убийц не сравняться!

Да и потом… если это действительно фокусы Платона Плансона… Будет очень полезно проучить его! И пусть потом разгребает последствия!

О том, что послание могло быть от убийцы, Каменев сейчас уже старался не думать.

Это бред, уверенно полагал он.

А то, что он видел в машине тогда… Если подумать, он не так уж уверен, что видел это вообще.

– Касьян! – опять громко позвал его Марк.

– А? – отозвался тот.

– Слушай, ты всё время где-то летаешь… – пожаловался Марк. – Если тебе нужно отдохнуть, то я…

– Всё, что мне нужно, это чтобы ты достал снимки. – вздохнул Касьян. – Вместе с моим братом.

Марк несколько раз удивленно похлопал глазами.

– С твоим братом? – переспросил он. – А что… Ким в Москве?

– Будет сегодня вечером.

– И ты думаешь он согласится?

– Конечно. Он же мой брат. – Касьян уверенно пожал плечами и вздохнул. – Самое главное, чтобы ты согласился.

Марк поджав губы, отвёл взор, покачал головой.

– Знаешь… Меня из-за тебя точно или посадят, или пристрелят. Рано или поздно.

– Лучше второе. – ухмыльнулся Касьян.

Марк с обиженным удивлением уставился на друга.

– А что? – шутливо ответил то. – Станешь звездой. Все только и будут тебя обсуждать. Уж я постараюсь.

– Не сомневаюсь. – мрачновато ответил Марк. – Нет уж… Я бы не хотел фигурировать ни в каких криминальных сводках.

– Да, я тоже. – признался Касьян. – Так, что? Поможешь? Обещаю, если в этот раз не выгорит, я буду уже выкарабкиваться сам… как ни-будь…

– Ой, только давай не прибедняйся. – поморщился Марк. – Сам он…

Лунин ещё раз вздохнул.

– Чего надо… сделать то? – спросил он обреченным голосом.

Каменев с благодарностью улыбнулся.

– Будет лучше, если я расскажу это вам обоим. Тебе и Киму.

– Ладно… – кивнул Марк. – Касьян, только… Ты абсолютно уверен, что твой план и на этот раз сработает?

– Нет, конечно. Но вероятность высокая.

– Замечательный ответ. Как раз в твоём духе. – всплеснул руками Марк.

Было заметно, что он нервничает. Второй раз испытывать судьбу ему не хотелось. Особенно глядя на своего друга, лежащего в больнице, с перевязанной головой.

– Ладно, я… – начал он.

Дверь в палату распахнулась и внутрь почти забежала женщина с развевающимися песочного цвета, волосами.

Она была в черных узких джинсах-скини, леопардовых слипонах и джинсовой куртке. За руку женщина держала двоих детей.

Мальчика и девочку.

– Касьян… – выдохнула женщина.

Каменев увидел, что у неё заплаканные глаза.

– Господи!.. – выдохнула она и ринулась к нему.

– Майя, – слегка удивленно произнёс Касьян и приподнялся на подушке. – Ты…

Он бросил взгляд на Марка.

– Я ей не говорил. – Лунин быстро поднял ладони, и отрицательно покачал головой.

– С тобой я об этом позже поговорю! – угрожающе посулила ему Майя, подлетая к постели Касьяна.

Она села на край.

Наклонилась к нему. С нежностью провела рукой по его заросшей густой щетиной щеке.

– Как… – она нервно всхлипнула. – Как же тебя так… угораздило то… Куда ты опять вляпался?! Боже… Что говорят врачи? Какой у тебя диагноз?

У неё дрожали губы, тряслись плечи. В взгляд серых глаз тревожно рыскал по лицу Касьяна, словно надеясь увидеть там ответы на свои вопросы.

– Майя… – Каменев блаженно, ласково улыбнулся, коснулся её руки. – Всё хорошо… Не переживай за меня. Это всё не смертельно.

– Не смертельно… – чуть охрипнув, покачав головой повторила женщина. – А если бы было?.. А если бы ты?…

Она не выдержала тихо зарыдала, страдальчески зажмурив глаза.

Было очень заметно, что по пути сюда она пережила страшные муки терзающей неизвестности и панического, навязчивого страха.

Её дети робко подошли к кровати Каменева.

Женщина обернулась на них.

– Обнимите отца… Он же чуть не погиб!

Мальчик первым приблизился к отцу, взял его за здоровую руку.

– Эй… С твоим стариком всё нормально. – ухмыльнулся Каменев. – Не бойся.

Мальчишка яростно кивнул, но его глаза блестели от сдерживаемых слёз.

Девочка, она была помладше. Скинула обувь и забралась к отцу в кровать, положила голову на грудь.

– Ты ж моя лапочка… – посмеиваясь проворковал Касьян.

Он с любовью погладил дочь по тёмно-каштановым, таким же, как у него, чуть вьющимся, мягким волосам.

– Всё хорошо, милая… – проговорил Касьян. – Всё в порядке…

– Ладно… – Марк прокашлявшись, направился к двери. – Я пожалуй поеду, Касьян… Созвонимся. Лады?

– Да, давай. – ответил Касьян.

Марк ушёл. Каменев остался наедине со своей женой и детьми.

Он не жил с ними уже восемь лет. Его бывшая жена давно живёт с другим мужчиной. Они видятся лишь по выходным, иногда, и по большим праздникам. Иногда.

Но между Касьяном и Майей до сих оставалась честная, искренняя… если не любовь, то близкая к ней дружба и очень тёплые, наполненные приятными воспоминаниями отношения.

Чего к сожалению, нельзя сказать о их детях.

Старшему, Гоше, было всего два годика, когда они развелись. А Дианке вообще только четыре месяца.

Они почти не помнят его. Тем более, что первые года, после развода он не приезжал к ним. Не мог вынести мысли, что его жена, которую он так любил, и любит до сих пор, досталась другому.

Он скрипел зубами при мысли о том, как по ночам её прижимает к сердцу другой, как в порывах жаркой страсти, она стонет от наслаждения в объятиях другого.

Другого любит, другого собирает на работу, другому улыбается, когда он возвращается вечером с работы.

Другому… Она принадлежит другому.

Его Майя, его сероглазая красавица Майя, теперь связала жизнь с другим.

Касьяну понадобилось четыре года, чтобы пережить это и начать приезжать к ним. Хотя бы по праздникам.

Но было поздно. Его дети, его родные сын и дочь, не узнавали его, не знали его совсем. Отцом для них давно стал другой.

И сейчас, как бы дико это не звучало, Касьян благодарил Всевышнего, за эту аварию.

Потому, что он был в кругу семьи. С женой, с детьми. Он был со своей семьей. С теми, по ком так невыносимо скучал, сидя поздними вечерами в своей большой, дорогой квартире на Таганке, и глядя на огни вечно бодрствующего мегаполиса.

Они провели вместе несколько часов. Почти до самого вечера. Почти до темноты.

Когда в дверь палаты, после робкого стука вошёл высокий, плечистый мужчина в джинсах, футболке «Спартак» и с дорожной сумкой за плечами.

У него были коротко стриженные волосы, такого же цвета, как у Касьяна. И борода.

Отпущенная, по последней моде, ухоженная борода темно-каштанового цвета.

На правом локте татуировка-меч, вонзенный в камень и средневековые знамёна.

Он приветливо улыбнулся Касьяну и обернувшейся на него Майе.

– Ну, здорово братишка. – пророкотал Ким. – Что с тобой приключилось на этот раз?

***

– Касьян, твой новый план, ещё более не законный, чем предыдущий. – сложив руки на груди, покачал головой Лунин.

Касьян только, что закончил им рассказывать свою новую идею.

Он изложил им простой и не затейливый план похищения фотографий из машины Платона. Точнее украсть нужно было его портативный жесткий диск.

Ким, задумчиво почёсывая подбородок, взглянул на Марка.

– Братиш… – проговорил неуверенно. – План и правда так себе… Я молчу, что и предыдущие твои действия были не законными, но то, что ты предлагаешь сейчас… Это вообще-то сразу две статьи, сто шестьдесят шесть и шестьдесят один. Грабёж и угон.

У Лунина лицо изменило цвет. Он посмотрел на Касьяна.

Тот заволновался, чуть приподнялся.

– Слушай, – проговорил он. – Я знаю, что прошу вас слишком о большом риске. Особенно тебя, Ким.

– Почему это особенно его? – скривился Лунин.

Ким, чуть самодовольно усмехнувшись, взглянул на Марка.

– Я служу в полиции.

Лунин приоткрыл рот, взглянул на Касьяна, затем на Кима, и опять на Касьяна.

– То есть… – выдохнул он взволнованно. – Мы сейчас обсуждаем нарушение сразу двух статей уголовного кодекса, вместе с офицером полиции…

– Да, но вам повезло. – засмеялся Ким. – Я старший брат этого засранца, а значит в любом случае сделаю ради него, всё, что угодно.

Марк вздохнул. Тоже взглянул Касьяна. Тот смотрел с выжидающим волнением.

– Мне, видимо, как лучшему другу тоже придется сделать ради этого засранца если все, что угодно… то, по крайней мере многое…

– Спасибо, мужики. – облегченно улыбнулся Касьян.

– Касьян. – Ким перестал улыбаться. – Но, чтобы это было в последний раз. Я не стану больше ни в чем подобном участвовать. Да и в этот раз, делаю тебе одолжение, только потому, что ты говоришь, что вероятно попал в аварию из-за этого фотографа…

Он сделал, паузу выразительно глядя на своего младшего брата.

Тот не отвёл взгляда, глядя в золотисто-карие глаза брата, такие же, как у него.

Каменев кивнул.

– Я понимаю, Ким… Я ценю это. И больше никогда ни о чем подобном не попрошу.

– И сам тоже участвовать не будешь. – чуть склонив голову, изогнув брови сказал Ким.

Касьяну пришлось вздохнуть, и с притворной грустью ответить.

– Да… конечно.

– Хорошо. – Ким был удовлетворён. – Давай ещё, раз твой план и поподробнее.

– Да в общем-то всё просто. – начал Каменев. – У Плансона есть особый портативный диск. Он никогда не оставляет его дома, возит с собой. Ему так спокойнее. У меня есть знакомый… тебе он не понравится Ким, но он прекрасно разбирается в автомобильных сигнализациях и…

– Он угонщик? – с сухой неприязнью в голосе, спросил Ким. – Да?

– Ну… в общем, да. – кивнул Касьян. – Он поможет вскрыть машину этого говномеса и отключить систему спутникового слежения. А ваша задача угнать саму тачку.

– Угнать? – нахмурился Лунин. – А почему нельзя просто сам диск умыкнуть и всё?

– Потому, что диск интегрирован в систему бортового компьютера его Эскалейта. Там специальная электронная начинка, сделанная под заказ. Он хренову тучу бабла вложил в свою тачку. И устроена она так, что если кто-то без пароля отсоединит диск от компьютерной системы автомобиля, все данные автоматически будут загружены на резервный, временный файлообменник, с которого мы их никогда не достанем. Сам диск будет сию же минуту отформатирован. К тому же, сам Платон неминуемо будет уведомлен о происходящем, и без разбирательств вызовет туда полицию. Поэтому…

Касьян вздохнул.

– Нам… Точнее, вам придется угнать машину. Вести её нужно не далеко. Четыре квартала, до определенного места. Там другой мой приятель, взломает диск, и мы получим доступ к необходимым фотографиям.

– Знаешь, братишка, – хмыкнув, проговорил Ким. – Меня начинают серьёзно напрягать твои связи с разными сомнительными и криминальными личностями.

– Я журналист, Ким. – серьёзно и чуточку с холодком ответил Касьян. – Иногда, чтобы получить эксклюзив приходиться сотрудничать и с более худшими, преступными элементами.