Текст книги "Монохромный человек (СИ)"

Автор книги: Юлия Поспешная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 45 страниц)

Опять…

Нет, Лерке я сейчас не готова отвечать. Да и Мирону тоже.

Не хочу сегодня ни с кем из них говорить! Потому, что делать вид, что я ничего не знаю и ничего не видела, у меня получится!

Однако, перед тем, как отложить телефон я изрядно помучилась от угрызений совести.

Усевшись в кресло и подобрав ноги, я взяла в руки чашку чая.

На мониторе компьютера разворачивались первые действия следующей серии «Видоизмененного углерода».

Телефон на столе, рядом со мной снова задрожал, тихо звякнул.

Я перевернула трубку дисплеем вниз.

Отпила из чашки, поморщилась, чай был ещё слишком горячим.

На экране монитора, как раз происходили эффектные события, когда я услышала жутковатые звуки за окном.

Я быстро нажала стоп.

Спавшее было напряжение мгновенно снова возросло, завибрировало в крови.

Что-то сжимало живот и грудь, беспокойство хлипкой дрожало в коленях и плечах.

Я, стараясь двигаться бесшумно, в носках пересекла комнату и достала из-за кровати длинную деревянную биту.

Когда-то это была обычная бейсбольная бита с автографом безымянного игрока.

Я же преобразила её в подобие той биты, что была у Харли Квин в «Отряде самоубийц».

Я не собиралась никого убивать, просто мне нужен был образ на Хэллоуин.

Однако наличие в руках биты вовсе не гарантировало у меня присутствие храбрости и смелости.

И подходить к окну, за которым по-прежнему темнела ночь, тем более после всего случившегося за последние несколько часов, мне категорически не хотелось.

Если честно, сейчас, стоя с битой в руках, возле своей кровати, я разрывалась между желанием взглянуть, что шумит там за окном и порывом умчаться прочь под защиту дяди Сигизмунда.

Не знаю, почему, но я все-таки выбрала первое.

Возможно потому, что интуитивно чувствовала, что здесь нет необходимости для вмешательства дяди Сигизмунда.

Как ни крути, но все-таки внизу два огромных мастифа, а в здании мастерской стоит система охранной сигнализации.

И сработай хоть какой-то датчик система бы уже орала на весь дом, плюс отправила бы запрос куда-то там и к нашей мастерской немедленно прибыл бы отряд наемной охраны.

Я не удержалась, быстро нервно сглотнула, глядя в окно, за жалюзи.

Подкравшись к выключателю и выключила свет, затем переместилась к монитору компьютера, выключила его.

Комната погрузилась в густой кромешный полумрак. Только проникающий по бокам от жалюзи слабый свет фонарей с улицы разбавлял темноту в моей комнате.

Между лопаток по спине, шелковым прикосновением скользнуло вкрадчивое, опасливое чувство.

Ладно, подумала я, вряд ли это Гудкова или даже её черно-белый кумир.

Возможно, это просто воры-неудачники.

Хм. Если так, то почему тогда молчат Каролина с Леопольдом?

Пугающая мысль прорезала сознание страшным предположением.

Да нет… Не может быть…

Наша лохматая супружеская пара далеко не простачки, чтобы подпустить к себе кого-то легко и беззвучно.

Разве, что это какие-то супер профессионалы.

Я не знала, что думать. Я по-прежнему сомневалась в том, что делаю, и боялась что-то предпринимать.

Но, все-таки я осторожно приблизилась к окну.

Дрожащей рукой потянулась к петле справа от жалюзи и потянула за одну из сторон.

Голубовато-серые полоски приоткрылись.

Из окна на меня смотрела ночная улица, дорога впереди, стоящие на дальней стоянке автомобили и темные высотки.

Внизу, во дворе почти идеальная, умиротворяющая тишина.

Странно…

Что-то шевельнулось внизу, я опустила взгляд.

Из-за оконной рамы вдруг выглянула чья-то головы.

В первое мгновение я едва не заорала, отшатнулась назад.

По телу скатился шквал электризующего оцепенения.

Но в следующий миг я узнала в улыбающейся голове за окном…

– Мирон? – проговорила я. – А… Как…

Мирон за окном улыбнулся ещё шире. Надо думать, моя реакция его развеселила.

Я ринулась к окну, подняла жалюзи. Затем открыла окно.

В комнату повеяло прохладой.

– Что ты здесь делаешь?! Как ты сюда пробрался?! – зашептала я ошарашенная.

Парень перебрался через подоконник. Я отметила отличную сноровку в его передвижениях. Похоже, помимо баскетбола он увлекается или паркуром, или скалолазанием.

– Зачем ты пришел?! – я быстро закрыла за ним окно и обернулась на него.

– Ты не отвечала на мои звонки и сообщения. – он с улыбкой развел руками. – Я волновался.

– Да… ты… А как же… – У меня не было слов.

Это вот нормально вообще?! То есть если я не отвечаю, то нужно ко мне перется посреди ночи?! До утра никак не подождать?

– Почему ты не брала трубку? – начал допытываться Мирон.

Меня удивляло насколько вольготно он себя ведёт.

Как будто он не тусил с моей лучшей подругой у меня за спиной, а вламываться в мою комнату в третьем часу ночи вообще в порядке вещей!

Мирон не спешно прошелся по моей комнате.

Окинул взглядом мою кровать с мятным одеяльцем. Его привлекла стена над моей кроватью заклеенная постерами, фотографиями спортсменов и моими рисунками.

– Клево. – восхитился он и кивнул на портрет Джона Сноу с Призраком, который я нарисовала мелками несколько месяцев назад. – Это ведь ты рисуешь?

– Д-да… – чуть смутившись ответила я. – Спасибо.

– Ника да это же реально офигенно! – воскликнул он.

– Говори по тише. – попросила я, опасливо взглянув на дверь комнаты.

– О, – Мирон кивнул. – Да… к-конечно…

– И сними обувь, раз уж ты решил наведаться.

Мирона почему-то это позабавило.

– Обычно я так быстро не раздеваюсь в гостях у своих девушек. А мы ещё даже неделю не повстречались…

Он ухмыльнулся, снимая свои кроссовки.

Я почувствовал, что у меня запекло щеки и мысли в голове перепутались от накатившего стеснения.

Что он такое говорит! Сам же ведь влез ко мне… И ещё ехидничает тут!

– Слушай, – сказала я чуть нахмурившись. – Давай перейдём к той теме, ради которой ты явился посреди ночи?

– Ладно. – пожала плечами Мирон. – Понимаешь…

Он на мгновение задумался.

– На меня тут не давно вышла одна девчонка… Назвалась твоей подругой. Лерой зовут. Знаешь такую?

– Да. – кивнула я, отчаянно стараясь делать вид, что я ничего не знаю и ничего не видела. – А зачем она с тобой встречалась?

– Вообще, – Мирон пожал плечами и чуть склонил голову к плечу. – Она сказала, что хотела со мной поближе познакомиться… ну, типа посмотреть на парня, что склеил её… наивную и совсем неопытную подружку.

Он криво ухмыльнулся и подмигнул мне.

– Наивную и неопытную? – чуть вскинув брови, строго спросила я. – Это… Это Лера так сказала?

Мирон пожал плечами.

– Я в общем-то именно из-за этого и хотел с тобой поговорить. Что-то тут не ладно. Реально, Ника. Я не знаю в каких вы там с ней отношениях, но мне кажется… твоя лучшая подруга что-то замышляет. И вряд ли что-то хорошее.

– Странно. – глядя на него. – Раньше она не была ни в чем таком замешана.

– Ну, – Мирон пожал плечами. – Люди часто доверяют тем, кто однажды предает их.

– Так. – сказала я с холодком. – Давай без преждевременных выводов и громких объявлений.

И правда. Хотя я и негодовала по поводу их общения без моего ведома, все-таки не надо рубить с плеча и клеймить Лерку гадкими словами.

Могла ли Лерка позарится на Мирона? Честно?…

Да. Да, могла. Но, вот могла ли она променять ради «еще одного парня» нашу дружбу. Не знаю… Верить в это не хочется.

Разумеется, я знаю, что такое женская дружба и сколько неприятных слов было сказано про её непостоянство.

Да. Вот только, это, наверное, касается большинства. Парни, кстати, друг друга ради девушек тоже предавали и предают. Так, что тут дело скорее в человеческой порядочности.

Во всяком случае мне хочется в это верить. Как и в то, что события, что мы с Леркой вместе пережили, включая попытку буллинга со стороны одноклассников, позволяет мне сохранять надежду и веру в моральные принципы моей подруги.

Ну, не могу я поверить, что ради Мирона она прямо готова расторгнуть все наши отношения и все забыть.

Ну… Бред какой-то! Я понимаю, если бы мы были постарше, она его любила уже давно, а я просто раньше начала с ним встречаться и Лерку бы это гложило… И то, если честно, зная характер Лерки, она бы мне в лицо всё выложила. Всё, что думает. Не сразу конечно, но точно бы рассказала.

А тут на лицо какая-то дичь…

– И о чем вы с ней говорили? – спросила я Мирона, который рассматривал корешки книг, стоящих на моей полке.

– О ком. – поправил меня Мирон и внезапно вытащил одну из книг на моей полке.

Меня слегка покоробила его бесцеремонность. Нет, я не жадина и у меня не такое обостренное чувство собственности, просто… Мы еще не настолько близки, я его по сути то почти не знаю, а он ведет себя так, словно мы уже года два встречаемся.

Мирон держал в руках одну из книг по психологии, «Почему хорошие люди совершают плохие поступки».

– Хм… – Мирон открыл книгу, пролистал, затем искоса, не скрывая изумления, взглянул на меня. – Ты читаешь… такую литературу? Зачем?!

Затем, подумала я глядя на него, что я частенько вижу воспоминания серийных убийц и помогаю следственным органам ловить самых опасных из них.

Но травмировать нежную мальчишескую психику я, конечно не собиралась.

– Мне это интересно. – вздохнула я.

– Читать про убийц и прочих преступников? – Мирона явно шокировали мои увлечения. – Ты… Ты, что собираешься стать… каким ни будь мозгоправом?

Я улыбнулась, тихо засмеялась, затем опустила взор и пожала плечами.

– Возможно. – туманно ответила я.

Парень пребывал в легком шоке.

Ну, что ж его можно понять.

– Если ты не против, – вздохнула я. – Может расскажешь по подробнее про…

Я замолчала.

Я хотела попросить Мирона рассказать более детально об их встречи с Лерой, но вдруг услышала шаги в коридоре.

Дядя Сигизмунд проснулся!

– Тебе нужно уходить!.. Убегать! – быстро сказала я Мирону.

Я даже представить боялась, что сделает дядя Сигизмунд, если увидит здесь у меня незнакомого парня!

А уж, что потом ждёт меня лучше вообще не думать!

– Быстрее! Ну, чего ты встал? – я потянула замешкавшегося Мирона за рукав.

– Почему я должен убегать? – спросил он. – Может быть это отличный момент, чтобы познакомиться с твоим…

– Да ты рехнулся! – зашипела я на него. – Уходи, пожалуйста, Мирон!

– Уйду только при одном условии. – хитро ухмыляясь сказал он и вдруг резко наклонился ко мне.

Я этого не ожидала, и едва успела уклонится. Я машинально шлепнула его по лицу и тут же испуганно ахнула.

– Прости!..

– Ничего. – усмехнулся Мирон. – Это даже…

Дверь в мою комнату распахнулась от громоподобного удара.

Я обернулась. Моё сердце рухнуло вниз и взлетело до горла.

На пороге стоял дядя Сигизмунд.

Лицо оскаленное, седые волосы взлохмачены, а одежда смята после сна. В руках он держал Беннели Нова, массивное помповое ружье.

Сотрясая воздух обилием русско-польского мата дядя дико рыча бросился вперёд, замахиваясь ружьем.

Я попыталась загородить собой Мирона, но тот сам оттолкнул меня на кровать и бросился в окно.

Все происходило стремительно и резко. Поднимаясь, с кровати я увидела, как Мирон перемахнул через подоконник.

Напоследок он успел обернутся. Он подмигнул мне, усмехнулся и исчез за окном.

Дядя Сигизмунд пошатываясь протопал через комнату к окну.

В ночи, со двора раздался оголтелый лай собак.

Я подскочила тоже бросилась к окну.

Дядя Сигизмунд остановился у распахнутого окна, передернул затвор и начал целиться.

– Дядя Сигизмунд, не надо! – отчаянно вскрикнула я.

Я не знала, что мне делать, как поступать.

Меня сковывала паника, в душе беспорядочно метался страх.

Раздался мощный выстрел.

Я испуганно отшатнулась, зажав уши ладонями, и чуть присела.

Дядя Сигизмунд, яростно ругаясь передёрнул затвор.

Внизу звучал басовитый, свирепый лай мастифов.

Дядя Сигизмунд выстрелил во второй раз.

По комнате поплыл едкий, прогорклый запах пороха.

– Хватит! – взмолилась я. – Пожалуйста, хватит!

Но мой дядя явно меня не слышал.

Охваченный злым неистовством он выстрелил в третий раз.

Я закрыла глаза, крепко прижимая ладони к ушам.

Наконец, дядя подошел ко мне и коснулся моего плеча.

Я открыла глаза, робко, пугливо взглянула на него снизу-вверх.

Он с хмурым, угрюмым видом возвышался надо мной.

– Ну, и кто это был, ягодка? – пробасил дядя. – Как он сюда пробрался?

Однако, прежде чем я успела ответить сквозь неугомонный лай мастифов донесся приближающийся вой полицейских сирен.

Дядя с негодованием обернулся на распахнутое окно. Оттуда в комнату вместе со звуком полицейских сирен влетал студеный ночной воздух.

– Чёрт возьми… – выдохнул дядя Сигизмунд и поднял ружье в правой руке. – Кажется я это… не много переборщил…

Я выразительно посмотрела на него, но ничего не сказала.

Через несколько минут возле автомастерской остановилась патрульная машина.

А ещё минут через десять, после долгого разговора на повышенных тонах, двое полицейских, держась за рукояти пистолетов в кобурах, крайне настойчиво предложили дяде Сигизмунду проехать в отделение.

Мучимая переживаниями за дядю я стояла у ворот автомастерской и смотрела вслед уезжающей полицейской машине.

Рядом со мной жалобно заскулила Каролина.

Эта лохматая девочка всегда чувствовала настроение и всегда умела посочувствовать.

– Всё будет хорошо. – неуверенно проговорила я, и погладила мастифа.

Сама я не была в этом уверена. Дядю Сигизмунда уже не в первый раз забирают. И когда ни будь, я твёрдо знала, он не сможет вернутся назад. В ближайшие несколько лет.

В совершенном смятении, растерянная и расстроенная я вернулась назад.

На ослабевших ногах, терзаясь бессильной тревогой о дяде и том, попал ли он в Мирона, я вернулась в дом.

Этой ночью я уже не спала до самого рассвета.

Несколько раз я пыталась дозвониться до Мирона. Но он не брал трубку, и моё беспокойство росло с каждой секундой.

Затем я начала звонить в полицейский участок. Наконец, меня связали с каким-то старшим лейтенантом Бобровым, и тот сообщил, что Сигизмунд Лазовский задержан на пятнадцать суток.

Я вяло поблагодарила офицера и положила трубку.

Усевшись на своей кровати, я поджала колени и спрятала лицо в ладонях.

Господи… Да сколько ж можно уже?..

Ну, почему, почему в моей жизни беспрестанно, по кругу происходит всякое… łajno!

СТАНИСЛАВ КОРНИЛОВ

Четверг, 13 августа.

– …Остальные две женщины час назад скончались. – вздохнул Стас.

Он только, что закончил рассказывать генералу Савельеву о том, что произошло несколько часов назад, в загородном доме, где собрались в очередной раз жены охранников из больницы.

– То есть двое детей охранников лишились матерей. – суховато подытожил Савельев.

Стас кивнул. Отрицать свою вину он не собирался.

– Гудкова, как выяснилось, обладает феноменальной способностью к гипнозу. Мы этого не знали. И мы… опоздали.

Стас прокашлялся. Глотать яд совершенных ошибок, из-за которых гибнут люди было нелегко даже ему.

Аспирин бросил на него косой взгляд, хмыкнул.

– Опоздали… – проворчал он. – Иногда меня раздражают твои покаяния Стас. Опоздали они! Вообще счастье, что вы успели спасти детей и трех женщин…

– Тут во многом заслуга…

– Я знаю, чья. – перебил его Антон Спиридонович. – Она молодец. Без неё…

Он качнул головой.

– Чего тут разглагольствовать, наша синеглазая фея-просто фантастическая находка.

Он вздохнул, чуть расправил плечи.

– А что по поводу Гудковой? Она… Ну… Ника что-то видела? Куда делась?..

Стас покачал головой.

– Нет. – ответил он. – Она пыталась, но у нее не получилось. Я не стал настаивать, она и так истощена…

– Верю. – кивнул генерал.

Стас мысленно порадовался, что генерал не стал допытываться подробностей по поводу «истощения» Ники. Потому, что Корнилов не знал, как и что ему объяснять. Он и сам то ещё ни черта не понимал, с чем они вчера столкнулись и очевидцами чего стали.

Корнилову только стало ясно, что в этом мире есть вещи, которые по-прежнему остаются за гранью человеческого понимания.

– На чем вы сейчас сосредоточены? – спросил генерал.

Стас с готовностью сообщил:

– Ника дала нам несколько очень ценных наводок, плюс те сведения, которые стали нам известны в результате последней операции и допроса задержанных. Нам известно, что к пожару в альпинистском клубе «Горный путь» причастны несколько лиц. Самой заметной фигурой среди них, является Лукьян Курбатов.

– Я его знаю. – неожиданно ответил генерал. – Он главный редактор одного скандального журнальчика. «Философский проспект» кажется.

– Да, всё верно. – ответил Корнилов. – У нас есть все основания полагать, что он играл ключевую роль в том заговоре.

– Вот как… – седые брови генерал чуть шевельнулись вверх. – И что думаешь делать?

Стас качнул головой.

– Действовать нужно осторожно. Допрашивать его или тащить к нам на допрос крайне глупо.

– Почему?

– Потому, что Лукьян личность весьма расчетливая.

– Почему-то я не удивлен. – хмыкнул генерал.

– Ника сообщила, что это Курбатов позвал Плансона в ту ночь.

– Снимать, как они с дружками сожгли пять десятков людей? – поморщился генерал. – Это что ещё за больное извращение?

– Никакого извращения. – качнул головой Стас. – Как ни странно. Как раз-таки исключительно сухой прагматизм.

– Любопытно.

– Плансон снимал не только пожар, но прежде всего Курбатова и его сообщников.

– Компромат, чтобы все молчали. – кивнул генерал и хмыкнув, ощерился. – Вот же хитрозадый выродок.

– Да… – вздохнул Стас. – Но зато если мы достанет эти снимки у нас будут неопровержимые улики.

– Отлично. – кивнул Аспирин.

– Но пока, что мы ничего предъявить ему не можем.

– Я думал ты ловишь «Монохромного человека».-усмехнулся Савельев.

– То, что сделали Курбатов и его приятели, также не должно оставаться безнаказанным. – Стас был непреклонен. – И да, даже если им повезет избежать участи Вербина и Гудкова, они сядут за массовое убийство людей.

– Думаешь открыть дело? – спросил генерал.

– Уже открыл. – Стас прочистил горло. – Пришлось повозиться. Прокурорские никак не хотели соглашаться. Говорили дело слишком давнее, материалов никаких и так далее.

– Это на них похоже. – презрительно фыркнул генерал. – Но, что ты собираешься делать дальше? Как именно фотографии с места сожжения помогут поймать серийного убийцу?

– Если быть верным версии о мотиве на почве мести, – рассуждал Стас. – Убийцей является кто-то из выживших.

– И?

– Нужен список всех, кто был в здании клуба в ту ночь. Тот, кто не превратился в обугленный скелет и является убийцей.

– А как ты собираешься устанавливать личности убитых?

– У многих сохранились личные вещи, одежда и даже остатки документов. Яша даже сообщил, что им удалось вернуть к жизни два полу сгоревших мобильника.

– Это, что ещё за техника, которая в гоне не горит? – удивился Савельев.

– Нокиа, – вздохнул Стас. – Пока Майкрософт не купила Нокиа, их телефоны моги пережить ядерную войну.

– Да, помню у меня когда-то был один «утюг» из Нокиа… не убиваемая трубка. – усмехнулся генерал. – Ладно, если удалось установить хоть несколько личностей, можно связаться с их родственниками.

– Тут тоже не всё так просто, товарищ генерал. – ответил Стас.

– В каком смысле? Что не так? У них нет родственников?

– Судя по всему очень многие из этого клуба были сиротами. Да даже если посмотреть на самого Лукьяна Курбатова… Из родных у него лишь жена и дети… Мы правда нашли его мать, но оказалось, что она одинокая пьянчужка, спустившаяся на дно общества.

– Печально. – посетовал генерал. – Понятно тогда, почему не было никакого шума по поводу исчезновения этих людей… Господи, одиночество страшная штука Стас.

– Полностью согласен. – кивнул Корнилов.

Савельев быстро взглянул на него, и видимо вспомнил, что Стас потерял обоих родителей.

– Прости. – прокашлялся Аспирин.

– Всё нормально. – чуть улыбнулся Стас.

– Так… кхм-кхм… Ладно… – генерал явно почувствовал себя не уютно. – Какие ваши дальнейшие действия?

– Курбатов должен был где-то спрятать свой компромат. – ответил Стас. – Я бы на его месте, оставил их у человека, которому полностью доверяю.

– Думаешь, Лукьян может кому-то доверять?

– Тому, кто ему бесконечно обязан, да.

– Интересно. – прокомментировал генерал Савельев.

– Вот. – Стас достал из папки распечатку и выложил на стол. – Некто Ильгиз Картмазов. Ранее привлекался за хранение и сбыт наркотических веществ…

– Случайно не тех, что вы нашли?

– Тех, в том числе.

– Ясно. Продолжай.

– Он однажды крепко попал…

– А Курбатов его вытащил. – не удержался генерал и высказал догадку.

– Так точно. – ответил Стас. – А ему грозил серьёзный срок.

– Думаешь компромат у него?

Корнилов прикинул.

– Курбатов сделал так, что из биографии Картамазова пропали все судимости, Лукьян нашел ему работу купил квартиру и автомобиль. Ильгиз сейчас работает таксистом. Парни из ГУНКа сообщили, что Картамазов и сейчас приторговывает всякой мелкой дрянью. Спайсом, марихуаной и прочим тому подобным.

– С чего бы Курбатову ради дружка так стараться? – усмехнулся генерал.

– Причины могут быть разными. – чуть скривился Стас. – Но, согласитесь, это вполне удобно-хранить ценный компромат на соратников у третьего лица, о котором никто ничего не знает. Гораздо лучше, чем дома или на работе. Именно там его приятели искали бы фотографии в первую очередь.

– Можно ещё хранить в банке, в депозитной ячейке. – ответил генерал.

– М-м… – скривился Стас. – В наше время банковские дела, даже хорошо завуалированные не так уж сложно отследить.

– Это трудно.

– Не так трудно, если ищешь вещь, из-за которой ты зависим от другого человека. – заметил Корнилов.

– Хорошо. – подумав согласился генерал. – Собираетесь проработать этого… Ильгиза?

– Да. – просто ответил Стас. – Я уверен, что Курбатов оставил у него какой ни будь контейнер или пакет.

– А почему не электронный носитель?

– Слишком уязвимо. – качнул головой Стас. – Какой ни будь сбой, неполадки и всё… Курбатов без компромата. Хотя, думаю на носителях у него остались копии.

Генерал вздохнул.

– Хорошо бы за Курбатовым и… другими, кто там был установить слежку. Мало ли…

– Сделаем. – согласился Стас.

Хотя, почему-то он думал, что их слежка не спасет ни Курбатова ни остальных заговорщиков.

– Значит. – подытожил генерал. – Будут снимки, и можно смело задерживать Курбатова, и попутно узнать у него весь список участников клуба.

Стас молча кивнул. Про себя он подумал, что разговорить Лукьяна Курбатова будет очень нелегко. Стас разбирался в людях, и мог предположить кто расколется легко, а кто будет упираться.

Одного только взгляда на фотографию Лукьяна Корнилову хватило, чтобы понять, что тот будет упираться до последнего. К тому же нужно быть готовым, что у Курбатова наверняка есть хороший адвокат.

– А что с другими заговорщиками? – спросил генерал. – Ты ведь говорил, Ника назвала ещё имена…

Корнилов пожал плечами.

– Ника назвала фамилию «Каменев».

– Так. И что? Кто это?

– Тут небольшая проблема.

– Почему?

– Каменевых двое. Они братья, и оба были в клубе.

– Оба живы?

– Так точно.

– Чёрт… А другие…

– Майя и Марк. – кивнул Стас. – Майя, это может быть жена Курбатова, а Марк… Мы пока ищем.

– Арестовывать их ведь тоже нельзя, верно? – спросил генерал.

Корнилов с сожалением покачал головой.

– Бессмысленно. Мало того, что будут молчать, так ещё, при первой же возможности сообщат Курбатову. А тот спрячет свой компромат так, что мы возможно будем его ещё несколько лет искать.

– А если сказать им, что по их следу идет серийный убийца? А? – спросил генерал. – Это должно подействовать отрезвляюще.

– Сомневаюсь. – ответил Стас. – Одно дело убийца, который не факт, что с ними связан, а другое дело реальный срок за убийство и распространение наркотиков. Тут каждому минимум по пятнадцать лет светит.

– Да, согласен. – вздохнул генерал. – Эти курвы будут молчать… Ладно, хорошо, действуйте Стас. И… пожалуйста не забывай просить помощи у Ники. Если бы не она, Гудкова оставила бы нам не два трупа, а все двенадцать.

– Да, товарищ генерал.

Как не приятно это было признавать Стасу, генерал был прав. Без Ники им сейчас не обойтись.

КАСЬЯН КАМЕНЕВ

Четверг, 13 августа.

– Надеюсь, это послужит тебе уроком, паршивый журналистишка. – Платон Плансон гадко улыбнулся во весь девяносто дюймовый экран плазменного телевизора. – Хотел бы я увидеть, как ты обделался, когда увидел свою квартирку… В следующий раз будешь думать, прежде, чем совать нос куда не попадя. И, да, от всей души желаю тебе опозорится с твоей вонючей статьёй!

В следующий миг Платон показал неприличный жест и на этом видео оборвалось.

В зале, который Касьян с Кимом кое-как прибрали, воцарилась тишина.

И первым молчание нарушил Марк Лунин.

– Да-а… – протянул он потирая вспотевшими ладонями колени. – Вот это… всё…

Он покачал головой. Было очень заметно, насколько сильно он впечатлён.

– Ну, теперь-то ты с нами? – спросил Касьян, взглянув на друга.

Лунин покосился на него. Затем быстро оглянулся на стоящего сзади Кима.

У старшего брата Касьяна было каменное, гневное лицо. Взглядом он сверлил погасший экран телевизора.

Казалось, дай ему волю, и он как минимум покалечит Платона.

Марк плавно, протяжно выдохнул и, поджав губы, словно сделав над собой усилие кивнул.

– Ладно… Хрен с вами. Я… помогу.

– Отлично, дружище. – Касьян обрадованно хлопнул друга по плечу здоровой рукой.

– Тогда, – подал голос Ким и Марк с Касьяном обернулись. – Лучше не затягивать.

– Верно говоришь, брат. – ухмыльнулся Касьян.

– Надеюсь, твой план сработает. – боязливо проговорил Марк.

– Я тоже. – признался Касьян.

Ким за спиной рассмеялся.

***

Спустя несколько часов, сумерки.

Небо темнело, как медленно намокающая бумага.

Тщедушные оттенки дня, стремительно преображались в цвета ночи.

Город осадили привычные дождевые тучи, и потому эта ночь, как и прежние отличалась дождливостью, сыростью и прохладой.

Хотя в городе ползли слухи о странном явлении, возникшем на столичном небосводе за несколько часов до сегодняшнего рассвета.

Якобы гроза и буря, вместе с ливнем неожиданно и стремительно исчезли, а над столицей в чистом, темно-синем небе ярко, точно в сказке, засияли мириады звёзд и необычно ясная, огромная луна.

Но, а сейчас сказка явно закончилась, и на асфальте московских улиц вновь заблестели лужи.

Касьян, Ким и Марк сидели в серебристом Форде Эксплорере Марка и наблюдали.

Взволнованные взгляды троих мужчин были прикованы к входу в подземный паркинг.

– Может уже пора? – спросил Лунев.

Он нервничал больше всех. Его пухлые пальцы то и дело бесконтрольно сжимали руль.

Марк явно предпочел, чтобы Ким и Касьян внезапно передумали и отказались от задуманного.

Но после выходки Плансона и особенно издевательского видео, рассчитывать на снисхождение братьев не приходилось.

– Нужно дождаться, пока паркинг немного опустеет, а на постах охраны начнется пересмена. – ответил Касьян.

Паркинг, возле которого они притаились в тени обувного магазина, принадлежал одному из бесчисленных столичных клубов.

Пускали сюда далеко не всех, главным критерием, как слышал Касьян, служил особый отличительный знак-перстень с гравировкой.

Таким заведениям, предлагающим своим гостям гораздо более широкий ассортимент услуг, не терпится продемонстрировать свою оригинальность и уникальность. И ношение особого отличительного знака на пальце, по задумке владельцев клуба, должно было давать гостям клуба чувство принадлежности к некому особому и исключительному обществу.

Есть категория людей, которая из кожи вон вылезет, лишь бы всем показать, что они стоят гораздо выше презренной «серой биомассы» обитающей в жалких спальных районах.

Исключительные. Необыкновенные. Высшие…

Касьян и сам был таким, но с недавних пор, испытывал к блистательной публике все больше и больше презрения.

Из арки паркинга выехал очередной автомобиль. Затем ещё один.

– Вот живут же люди. – с завистью проговорил Марк, глядя вслед уехавшей фиолетовой Ламборгини.

– Откроешь свое издание, сам будешь на такой ездить. – проговорил с заднего сидения Ким.

– Ага, как же. – невесело отозвался Марк и вздохнул. – О-ох… Что-то мне не по себе…

– Отступать поздно. – напомнил Ким.

– Я знаю… я просто… – промямлил в ответ Марк. – Всё нормально. Я справлюсь.

Касьян внимательно посмотрел на него.

– Вот и отлично.

У Кима зазвонил мобильник. Это был сигнал будильника.

– Всё. – сказал он. – Пошли.

– Ох, Господи… – причитая выбрался из машины Марк.

Он поправил ворот голубой рубашки и ремень черных брюк. Они с Кимом оба вырядились в форму охранников паркинга.

Ким одел на голову черную фуражку, поправил рацию с боку, на плече и взглянул на Лунина.

– Все в порядке? – Ким одел на плечо лямку черной, спортивной сумки.

– Не знаю… – расстроенно ответил Марк, придирчиво оглядывая себя. – Мне кажется я выгляжу до ужаса глупо!.. Я не похож на охранника! Ну, посмотри на меня!

Касьян, сидя в машине улыбнулся. Лунин и правда выглядел забавно в форме охранника.

Толстый, круглый, с очками на носу. Ему еще только не хватало коробки с пончиками, чтобы довершить образ прожорливого охранника, лениво следящего за мониторами видеокамер.

– Всё нормально. – Ким подошел к Марку, поправил на нем его фуражку, одернул рубашку на плечах. – Ты знаешь актера Джейсона Стэтхэма?

– Ну-у… да… – неуверенно ответил Марк.

– Смотрел «Перевозчика» или «Механика»?

– Да… да, смотрел…

– Вот и сделай выражение лица, как у Стэтхэма. – ответил Ким.

– А-а… – в замешательстве протянул Марк. – Как в «Механике», или как в «Перевозчике»?

– Да один хрен, оно у него везде одинаковое. – потерял терпение Ким. – Всё, пошли.

Касьян посмотрел им вслед. Качнул головой, хмыкнул и улыбнулся.

Как же все-таки ему повезло с этими двумя.

Он открыл дверцу, выбрался на улицу. Закрыв машину и включив сигнализацию, он подошел к дороге.

Глянул в обе стороны. Движение было не очень активным.

Улучив момент Касьян бодрым шагом пересек улицу и подошел к припаркованному неподалеку грузовику.

Это был не большой MAN TGL, взятый ненадолго в аренду у знакомого водителя, обслуживающего супермаркеты.

Каменев уселся за руль, захлопнул тяжелую дверцу.

Посмотрел перед собой.

В сознании беспокойным зверем ворчало тревожное сомнение.

Боялся ли он? Несомненно. Но, Платон Плансон своей выходкой уж точно не оставлял ему выбора.

Да и выход статьи он и так больше переносить не может.

Так, что выбора у него нет, и будь, что будет!

За дело!

Он повернул ключ в замке зажигания. Мощный мотор грузовика зафырчал, задрожал.

Сегодня Касьян весь день долго и упорно трудился управлять машиной одной рукой. Это было невероятно сложно и не комфортно. Но, к счастью сломанной у Касьяна была левая рука.

Касьян взглянул на дисплей меню и осторожно, удерживая руль одной рукой плавно вырулил на дорогу.

Подъехал к ночному клубу. Здесь занял место точно у въезда на парковку.

Он остановился, но мотор не глушил. Взглянул на часы.

Зверь беспокойство заметался сильнее. Касьяну пришлось приложить усилия, дабы угомонить бушующее чувство страха.