Текст книги "Монохромный человек (СИ)"

Автор книги: Юлия Поспешная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 45 страниц)

Романэ перечисляла достоинства кабинета отчима с не скрываемым, сердитым презрением.

– Адрес ты помнишь? – спросил Стас. – Можешь назвать?

Грюневене задумчиво взглянула на Корнилова.

– Зачем мне вам помогать? Если вы его ищете, значит он, что-то сделал… А кто мне бабки платить будет, если вы его посадите?

Стас поджал губы.

– Логично. – оценил он. – А что если я тебе скажу, что твой любовник-отчим подозревается в убийствах нескольких человек, с особой жестокостью?

Слова Стаса однако не произвели на девушку особого впечатления.

Хотя, она задумалась. Взгляд её помрачнел.

– Не удивительно. – проговорила она, и снова отпила из чашки. – Я всегда ожидала, что однажды узнаю о нем что-то страшное и пугающее.

Она посмотрела на Корнилова.

– Но это не значит, что мне есть дело до его преступлений. – она пожала плечами. – Тем более мне не зачем говорить вам, где он. Он платит мне слишком много, чтобы…

– Слушай, девочка. – проговорил Стас. – Ты слышала о Монохромном человеке? Вижу по глазами, что слышала. Так вот твой милый отчим, любовник, спонсор, и так далее, подозревается именно в том, что он и есть Монохромный человек. И у меня к тебе вопрос, Романэ.

Стас присел на кровать девушки, чуть наклонился вперёд.

Романэ, замерев и затаив дыхание опасливо глядела на следователя.

– Как ты думаешь, – произнес Корнилов. – Что следует делать серийному убийце, когда правоохранительные органы выходят на его след?

Романэ опустила взгляд. Её зрачки забегали из стороны в сторону.

Одно дело деньги, и совсем другое риск быть убитой.

Но, Стаса волновало не это. Корнилову было невероятно любопытно, почему девушка изначально не слишком удивилась, когда Стас сказал, в чем подозревают Шамова.

– Любой преступник стремится обрубить все концы. – проговорил Стас.

Романэ с тревогой во взгляде, задумчиво нахмурилась. Её веки чуть сузились.

– Намекаете, что он придет за мной? – спросила она.

Стас чуть дернул плечами. Изобразил равнодушие на лице.

– Если только ваша жизнь для него не важнее личной свободы.

Гринювене отвела взор, с негодованием, раздраженно прикусила губу.

– Ладно. Записывайте адрес. Но, предупреждаю, я не гарантирую, что он там…

– Диктуйте адрес. – перебил её Стас.

Романэ продиктовала. Явно нехотя и сомневаясь.

Но, страх, что подозреваемый в убийствах отчим явится по её душу, пересилил жадность.

Вообще Стаса феноменально удивляло её поведение.

Её только, что вытащили из лап подонков, которые над ней жестоко измывались. А Романэ, не смотря все пережитые ужасы, ещё размышляет о том, что она может получить от своего отчима и любовника. И стоит ли давать полиции какие-то сведения о нем.

Стас многое мог понять. Не понимал только людей, у которых меркантилизм превалировал над здравым рассудком, страхом, и ужасом.

Клиника, адрес которой назвала Романэ находилась в Пресненском районе.

***

В клинику, где Шамов практиковал частные приемы платных пациентов, Стас приехал с Сеней. Колю он направил по другому следу.

Шамов в клинике, как оказалось работал уже достаточно давно.

И, что неожиданно тоже был на хорошем счету.

Стас и Сеня около двадцати минут слушали, как главный врач клиники нахваливал Шамова.

– Да Герман один из лучших сотрудников за всю историю нашей клиники! Я здесь уже больше пятнадцати лет работаю! И поверьте, никто не имел такого успеха, как Герман!.. Мне и сравнить то его не с кем! Он людей из таких ям вытаскивал!.. Вы даже себе представить не можете! Несколько человек буквально на краю были! Крест на себе поставили! А он…

– Не смотря на всю вашу похвалу, – Стасу пришлось прервать поток хвалебной оды в адрес Шамова. – нам бы всё же хотелось осмотреть кабинет доктора Шамова.

– Ну, хорошо. – развел руками главный врач. – Как скажете! Но, вы совершаете ошибку…

– А это уже не вам решать. – недружелюбно проворчал Сеня.

Кабинет у Германа и правда оказался шикарным. Без преувеличений.

Просторный, со стильным дизайном интерьера.

Стены цвета аспарагус, с орнаментом в виде бамбука, аистов, и японо-китайских пейзажей.

Под ногами, на паркетном полу настилы из сизаля.

В многочисленных вазах растут фикусы, аглаонемы, сериссы и прочие японские комнатные растения.

Кабинет делился на две половины благодаря двум раздвижным дверям сёдзи.

В одной половине преобладала уютная, домашняя обстановка, в другой напротив более деловая и офисная.

В одной был камин, просторный диван, два кресла, журнальный столик и элементы японского сада камней. Был даже маленький, комнатный водоем в углу.

В офисной части кабинета стоял стол с Макинтошем, кресло, три книжных шкафа с медицинскими томами, философской литературой и папками для документов.

Освещение в кабинете было распределено по всему периметру. Мягким зеленоватым светом подсвечивались стены с орнаментом.

Точки подсветки сияли вокруг напольных ваз с растениями, и на потолке сияли извилистые линии желто-белого света.

Сеня оглядел всю эту красоту и присвистнул.

– Ниче се… – хмыкнул он. – Интересно за какие заслуги этому ублюдку такие шикарные апартаменты?

– Пациентов хорошо на деньги разводил. – вздохнул Стас. – От того главврач его так и нахваливал.

– Да, скорее всего. – согласился Сеня.

Они вошли в офисную половину кабинета.

– Что мы конкретно ищем? – спросил Арцеулов. – Вряд ли Шамов здесь появиться…

– Возможно. – туманно ответил Стас. – А пока его нет поищем все, что могло бы помочь нам найти его.

– Долго придется искать. – вздохнул Сеня, обводя огромный кабинет взглядом. – Тут работа не для двух человек Стас…

– Может быть. – с хмурым видом ответил Корнилов.

Он медленно обошел вокруг рабочего стола Шамова.

Его сосредоточенный взгляд блуждал по кабинету.

Стас придирчиво, внимательно, не торопливо осматривал помещение и мебель кабинета.

Сеня пожал плечами и направился в другую часть кабинета.

Корнилов не стал его останавливать.

Арцеулов начал простукивать и щупать стены, трогать камин, лазить под диван и заглядывать во все углы.

Стас тем временем продолжал не спешно осматривать свою половину.

Несколько минут он мерил кабинет шагами, пока вдруг его взгляд не зацепился за одну неприметную деталь.

А именно едва заметную складку на единственном вязаном ковре в кабинете.

Складка пролегала в одном из правых углов ковра. Корнилов присел рядом, отдернул угол, откинул в сторону. Под ковром не обнаружилось ни тайного погреба, ни глубоких царапин.

Зато Корнилов заметил, что пыли на полу в этом месте куда меньше.

Стас пригляделся. Краска в этой очерченной области пола тоже была более светлой. Стас коснулся половиц кончиками пальцев.

Он отчетливо нащупал шероховатую поверхность пола.

Затем коснулся пола в месте, где пыли было больше.

Там пол был идеально гладким

Стас встал, отряхнул руки. Подошел к центральному шкафу.

– Ну и как ты открываешься? – проговорил он тихо.

– Нашел что-то? – спросил Арцеулов, подходя сзади.

– Здесь тайник. – заявил Стас, разглядывая полки шкафов.

– С чего ты взял.

– Посмотри на пол. Что видишь?

Сеня пару секунд не отвечал.

– В одном месте пыли меньше и пол… пол кажется другого цвета.

– Не кажется. Пол в этой области отличается по цвету, потому, что там поверхность стесанная или стертая.

Сеня присел около пола, как и Стас провел по нему руками.

– Думаешь, это шкаф?

– Это должно быть, что-то тяжелое. – рассудительно ответил Корнилов. – Легкая вещь не оставляла бы следы на полу.

Тут Корнилов открыл стеклянную дверцу шкафа.

– Нашёл. – вздохнул он и, усмехнувшись кивнул на одну из полок.

– Я не вижу. – сказал вставший рядом Сеня.

– Внимательнее посмотри. – посоветовал Стас.

Тогда Арцеулов заметил.

– Лишний крепеж для полки.

– Именно. – торжествующе ответил Стас и взявшись за угловатый крепеж повернул его.

Что-то гулко щелкнуло. Средний шкаф вздрогнул и начал двигаться.

Стас быстро посторонился и дернул Сеню за рукав.

Арцеулов тоже отошел.

Вдвоем они наблюдали, как тяжелый книжный шкаф сам плавно и не спеша отъезжает в сторону.

За шкафом оказалось маленькое, узкое освещение с очень ярким светом на потолке.

Тайное помещение напоминало укромную подсобку.

С трёх сторон, от пола до потолка тянулись ряды узких, мелких ячеек прямоугольной формы. Они напоминали собой несколько сотен спичечных коробков выстроенные в столбики.

– Что это такое? – с недоумением спросил Сеня. – Что… Что в этих ячейках?

Стас первым вошел в узкую подсобку. Здесь было не много прохладно, чувствовала сквозняк.

Корнилов заметил, что на каждой из ячеек прикреплены желтые, розовые, белые и голубые узкие полоски стикеров.

На каждой наклейке было что-то написано.

– Это фамилии. – прочитав несколько надписей, ответил Сеня. – Что за фамилии?

– Пациенты. – ответил Стас и протянув руку достал одну из ячеек. – Его пациенты.

– И что в этих ячейках? – спросил Сеня, и нервно хохотнув добавил. – Надеюсь, не их прах…

– Даже не шути так. – отрезал Стас.

– Я уже иногда не знаю, чего ждать. – проворчал Сеня.

– Надейся на лучшее…

– И готовься к худшему. – проворчал Сеня. – Я помню.

– Отлично. – Стас достал из ячейки длинный, узкий металлический контейнер.

Он напоминал собой грубую версию школьного пенала.

Стас покрутил контейнер в руках. Нашел выпирающую деталь, надавил на неё. Крышка контейнера с тихим лязгом соскочила, приподнялась.

Корнилов отложил её в сторону.

Внутри, на дне коробки лежало несколько предметов.

Пучок темно-русых волос, бережено завязанных резинкой.

Две фотографии 3х4. На них была изображена девушка лет двадцати, в голубом вязаном свитере.

Рядом лежали пара цветных невидимок. Возле них длинная черная флешка и… несколько человеческих ногтей.

Сеня сдавленно охнул, прокашлялся.

– Стас… – он отвел взор и выразительно осмотрел остальные ячейки с металлическими пеналами. – Я надеюсь… это не то, что я думаю?

– Вряд ли он их убил. – ответил Стас, хотя мысленно понимал, что исключать такого тоже нельзя.

– А ногти и волосы? – обеспокоенно спросил Сеня.

– Ему могло нравится собирать их.

– Зачем? Зачем нормальному человеку собирать чужие ногти и волосы? – с отвращением и непониманием спросил Арцеулов.

– Мы и не говорим о нормальном человеке, в нашем понимании. – едко усмехнулся Стас.

Он взял один из ногтей, внимательно осмотрел.

Покрытый светло-розовым лаком с блестками, маленький ноготок был снят скорее всего с девичьего мизинца.

Стаса внутренне передернуло, когда он представил, при каких именно обстоятельства Шамов заполучил этот трофей.

– Обычно такие, как Шамов забирают себе волосы, ногти, или личные вещи, или… части тел своих жертв, чтобы обострять ощущение собственной власти над ними.

Корнилов вздохнул. Психологический портрет Германа Шамова, который постепенно вырисовывался в его сознании, имел много общего с портретами многих опаснейших серийных убийц.

Как он мог сразу его не заподозрить? Как мог упустить? Он ведь не раз общался с ним.

Его ошибка. Ошибка следователя, стоившая жизни восьми ни в чем неповинным людям.

– Ста-ас. – настороженно протянул Сеня. – Смотри-ка.

Арцеулов тронул Стаса за плечо.

Корнилов оглянулся.

Сеня указывал на одну из ячеек. А точнее, на надпись, на написанную фамилию.

– Гудкова. – озвучил надпись Сеня. – Ты…

Он оглянулся на Стаса.

– Ты понимаешь?!

– Не кричи. – тихо ответил Корнилов.

Он чуть наклонился вперед и достал контейнер с фамилией Гудковой.

Внутри они обнаружили почти такой же набор, как и в предыдущем.

Волосы, ногти, фотографии и флешка. Только вместо заколок лежало маленькое, изящное серебряное колечко с фианитами.

Колечко дешевеньким, хоть и довольно милым.

– Ну, вот тебе и ответ на твои опасения. – ответил Стас. – Гудкова, как мы знаем точно жива.

– Не уверен, что это положительная новость. – угрюмо ответил Сеня.

Стас молча достал флешку, подошел к столу с Макинтошем, сбоку вставил флешку и включил компьютер.

– Чёрт возьми, – проворчал Корнилов. – Ненавижу это дерьмо «яблочное». Все не как у людей…

Стаса довольно сильно раздражал эполовский интерфейс, который местами сильно отличался от привычного пк-шного.

Он нашел иконку подключенной флешки и открыл её.

Здесь обнаружился длинный список видеофайлов.

Не долго думая, Корнилов открыл один из них.

Пару секунд на мониторе был черный экран. Потом донеслись какие-то звуки.

Невнятный шепот, приглушенный шорох, шелест…

Вдруг появилась картинка.

Кабинет Шамова. Где-то рядом слышаться шаги.

Открывается дверь.

– Добрый день, Ксения. – раздается вежливый голос Германа Шамова. – Как дела?

– Нормально. – нехотя отвечает Ксения.

Шамов садиться за свой стол. Гудкова, в платье и джинсовой куртке, подобрав подол села на стул перед столом доктора.

– Итак. – миролюбиво и жизнерадостно объявил Шамов. – Приступим?

– Да, да. – нетерпеливо ответила Гудкова. – Давай уже.

Стас отметил, что на видео Ксения гораздо моложе. Наверное, здесь ей не больше шестнадцати.

– Что ж, хорошо. – кивнул Шамов и прочистив горло позвал. – Леша, зайди пожалуйста к нам!

Из другой половины дома, с камином и деваном, через сёдзи вышел мальчик в темных шортах и белой футболке с рок-группой.

– Встань пожалуйста вот тут. – попросил доктор, и указал на пол рядом с собой.

Мальчик, украдкой глядя на Ксению, послушно подошел к месту, которое указала Шамов.

Ксения исподлобья пристально, с фанатичной жадностью глядела на мальчишку.

– Хорошо. – проговорил Шамов, когда мальчик встал рядом с ним. – А теперь приступим. Ты помнишь, что я тебе говорил?

– Да. – свирепо процедила Ксения. – Помню.

– Хорошо… – Шамов сплел пальцы рук, чуть наклонился к мальчику.

– Леша, ты готов?

Мальчишка не ответил. Он оторопело, и испугом на лице глядел на Ксению, что буквально пожирала его взглядом.

– Леша? – с фальшивой добротой проговорил Шамов. – Ты готов?

Мальчик нервно сглотнул, опустил взгляд, испытующе посмотрел на доктора Шамова.

Стас видел, что ребенок уже несколько раз пожалел, что пришел сюда. И уже готов буквально сбежать. Подальше от Шамова и, самое главное от Ксении.

– М-можно…. М-можно я пойду? – спросил он жалобно. – Пожалуйста…

Взгляд Гудковой изменился.

– Что?! – вскричала она. – Что это значит?! Никуда ты не пойдешь!

Она встала со стула и топнула ногой.

– Никуда ты отсюда не пойдешь!

– Ксения успокойся! – повысил голос Шамов. – И сядь! Живо!

Мальчишка побледнел, губы у него затряслись, он попятился назад.

– Отпустите меня… – прохныкал он. – Пожалуйста… Я никому ничего не скажу… Пожалуйста, отпустите…

– Леша, Леша. – Шамов встал из-за стола, подошел к мальчику, приобнял за плечи. – Не бойся Ксению. Она просто… нервничает. От тебя же ничего не нужно? Просто быть послушным и выполнять мои указания. Ты же помнишь, что я тебе за это обещал? И тем более, половину обещанных денег я тебе уже отдал. Ты ведь дал мне слово, помнишь? А ты помнишь, что настоящие мужчины всегда держат свое слово?

– Помню. – не хотя выдавил мальчишка, и с опаской взглянул на Ксению.

Гудкова в нетерпении кусала губы, постукивала ногой и теребила подол платья.

– Вот и отлично. – продолжал уговаривать мальчика Шамов. – Теперь, пожалуйста подойти вот сюда… Хорошо…

Мальчишка покорно, с обреченным видом подошел к столу, вновь встал перед Ксенией.

– Отлично. – Шамов суетливо оббежала стол, встал слева, между Ксенией и мальчишкой.

Гудкова впилась взглядом в Лёшу. Расправила плечи, хищно улыбнулась. В её глазах сияло торжествующее предвкушение.

– Так… – торопливо проговорил Шамов. – Теперь сосредоточься… Как я тебя учил…

– Я помню! – отрезала Гудкова. – Замолчите!

Она встала. Леша нервно выдохнул, испуганно отступил назад.

Гудкова угрожающе возвышалась над ним.

– Какие у тебя красивые глаза. – проговорила она и улыбнулась. – Посмотри на меня.

От обманчиво ласкового голоса Гудковой Стас ощутил пробирающийся под кожу противоестественный, щекотный холодок.

Стас только сейчас, глядя на эту запись в полной мере осознал насколько действительно опасна Гудкова.

Не из-за своих возможностей, а ввиду своего не контролируемого желания, своей маниакальной, неукротимой жажды.

Жажды подчинять чужой разум и волю. Жажды контролировать чужую судьбу и жизнь.

Эта жажда горела внутри нее, дрожала в её глазах, лихорадочной дрожью наполняла её губы, пальцы рук и плечи.

– Леша. – проворковала Ксения и чуть наклонилась к мальчику. – Ты ведь хороший мальчик? Да?

– Д-да… – выдавил из себя Леша.

Стасу показалось, что он произнес это через силу, против воли.

Шамов наблюдал за действиями Ксении, с задумчивым видом, подперев подбородок правым кулаком.

– Хорошо… – улыбнулась Ксения и шепотом повторила. – Хорошо… Два хлопка, и мы поиграем в куклу… Два хлопка, малыш… Два хлопка, и ты обязан слушаться меня. Два хлопка и ты послушен… покорен… совершенно исполнителен… Тебе не нужно думать… не нужно понимать… я все сделаю за тебя… я всё сделаю сама… верь мне… слушай меня… слушай мой голос… два хлопка…

– Два хлопка… – слабым голосом, едва слышно проговорил мальчик.

Гудкова два раза, быстро хлопнула ладоши.

На глазах у Стаса мальчика застыл. Он буквально замер, забыв дышать, моргать и двигаться.

Он в буквальном смысле остолбенел!

Гудкова обошла неподвижно стоящего мальчика.

На её лице расплывалась довольная, неподдельно счастливая улыбка.

Она оглянулась на доктора Шамова.

– Ну, как? Видели?

– Видел. – удовлетворенно хмыкнул Герман. – Только вели ему дышать, а то задохнется.

– Леша. – сказала Гудкова. – Дыши.

Мальчик начал дышать.

Стоящий рядом со Стасом Сеня тихо поперхнулся.

Увиденное впечатлило и Корнилова.

Шамов учил Гудкову гипнозу. И не тому, который Стас видел по телевизору, в фильмах, или о котором читал.

Это был куда более сильный, полностью подчиняющий сознание человека гипноз.

Гипноз напоминавший какое-то чёрное колдовство или заклятие.

Корнила чувствовал, как крепнет холод в крови, он почувствовал, что мёрзнет, хотя в кабинета было довольно тепло.

Запись продолжалась. Урок ещё был не закончен.

– Лёша. – командным голосом произнесла Ксения. – Обойди вокруг стола.

Мальчик послушно, все ещё забывая моргать, глядя перед собой обошел вокруг стола доктора.

– Блестяще, Ксения! – оценил Шамов.

– Знаю. – с восторженным трепетом ответила Ксения и повторила. – Знаю.

Она наслаждалась своей властью над мальчиком. В полной мере наслаждалась своей ролью владетельницы чужой жизни, чужой души и тела.

– Леша. – произнесла Ксения. – Моргай. Хорошо… Подойди к камину.

Шамов забеспокоился.

– Ксения… Мы так не договаривались.

– Я хочу проверить, что я могу.

– Он обожжется.

– Плевать. Вам, что его жалко?

– Нет, но зачем лишний шум.

Ксения ничего не ответила. Вместе с Шамовым они наблюдали, как Лёша подошел к камину, в котором пылал огонь.

– Леша, – проговорила Ксения. – Достань дрова из камина.

Глаза её при этом зловеще блеснули.

Шамов вздохнул, но ничего не сказал. Вряд ли ему было жаль мальчика, скорее он опасался последствий.

Стас не веря своим глазами увидел, как Леша безропотно подошел к огню и сунул руку прямо в пламя.

Стоящий рядом Сеня выругался, отошел от монитора и громко прошептал грязное ругательство.

Стас не отводил взора от монитора.

Происходящее там выглядело неправдоподобно страшно и отвратительно.

Мальчишка, не обращая внимания на огонь вынул кусок обугленного дерева прямо из огня.

Шамов качнул головой.

– Потрясающе. – не удержался он. – Ксения… Это потрясающе!

Гудкова сияла, упиваясь своим торжеством властью.

Корнилов сцепив зубы видел, как мальчик сжимал в руке полу сгоревший кусок дерева.

Стас смотрел на его обожженную, покалеченную руку. Кожа на руке мальчишки сморщилась, облезла и местами повисла оборванными лохмотьями.

Под кожей проступали закоптившиеся, поблескивающие мышцы и сухожилия.

Стас выдохнул через нос.

– Даже не знаю, – проговорил Шамов с усмешкой. – Как я смогу это объяснить ему, а потом его родителям.

Ксения обернулась, взглянула на Шамова.

Они несколько секунд смотрели в глаза друг другу.

А потом Гудкова произнесла то, что Стас ожидал, и боялся.

– Лёша! – повелительно воскликнула Ксения и обернулась на молчаливо стоящего мальчика. – Я хочу, чтобы ты забрался в камин. Живо!

Мальчик, с непроницаемым лицом, повернулся и направился к пылающему камину.

Корнилов сдавленно выдохнул. Он наблюдал, как Лёша шагал к огню. Он до последнего надеялся, что Гудкова или Шамов окликнут его.

Но они лишь переглядывались и усмехались.

Леша приблизился к камину, встал на четвереньки и просунул голову в огонь.

– Стас выключи! – не выдержал Сеня.

Корнилов остановил запись и закрыл окно. Обернулся на Арцеулова.

Сеня, сжимая кулаки, со свирепым видом глядел в сторону.

– Выродки! – процедил он. – Ублюдки!.. Это же надо… Над ребенком так!.. Сволота!.. Мрази!.. Ненавижу!.. ***ные твари, мать их! Почему Стас, почему такие, как они в утробе у матерей не дохнут?! Почему они живут и… и творят… такое! Зачем такие вообще рождаются!

Арцеулов покачал головой.

Стас не осуждал Сеню за этот срыв. Сам он раньше тоже не раз срывался, да и сейчас его самого впечатлило увиденное.

Просто его «шкура» толще и крепче, чем у Сени, который многое видел, но к увиденному оказался просто не готов.

– Все, что мы можем, Сень. – тихо проговорил Стас. – Это поймать и посадить их. Они есть… потому, что есть мы. И наоборот. Зло и… меньшее зло, если хочешь. Баланс вселенной, мать его.

Сеня фыркнул.

– Да уж, до «добра» мы не дотягиваем, да?

– А нам и не нужно. – ответил Сеня. – Добро может победить зло, лишь обращаясь к меньшему злу.

– Почему это?

– Потому, что, – вздохнул Стас. – Оно слишком… доброе.

Арцеулов фыркнул.

– И если бы не меньшее зло, Добро бы только и делало, что всех прощало и любило. – рассудил Стас. – А кому-то нужно причинять ответное зло, пусть и в меньших количествах.

– Какая-то нахрен запутанная философия. – пробурчал Сеня.

– Да, и пафосная слишком. – согласился Стас.

Он похлопал Арцеулова по плечу.

– Держись. Ты мне нужен в нормальном состоянии.

– Я в порядке. – проворчал Сеня.

У Стаса зазвонил мобильник.

– Да, Коля? – ответил Стас.

– Ты сейчас будешь ругаться громко и долго. – без предисловий произнес Домбровский.

– Ну, говори. – вздохнул Стас.

– Плансон сбежал из больницы.

Стас закрыл глаза, и ничего не ответил. Пару секунд он просто прислушивался к пульсирующей на висках крови.

– Стас? – переспросил Коля. – Ты услышал?

– Да. – процедил Корнилов. – Давно?

– В Воскресение. – не хотя ответил Коля.

– М-м. – промычал Стас. – И почему же нам только сейчас сообщили?

– Сказали, что они не обязаны посвящать нас в свои личные дела.

– Ясно. – кивнул Стас, сам не понимая отчего так спокойно воспринял эту новость. – Что ещё? Это ведь не всё, верно?

– Нет. Стас, похоже Касьяна Каменева похитили. Свидетели утверждают, что прямо на остановке запихнули в машину и увезли его. Вроде описание совпадает. И дома его нет, и на работе уже давно не видели. К тому же он не явился ни на одно интервью, пропустил уже два эфира на телеканалах, и на звонки не отвечает. Так, что сходиться. Скорее всего похищение.

– Замечательно. – вздохнул Стас.

– Что будем делать?

– Ты езжай в больницу. Вытряхни из них все, что знают. Будут противиться… действуй максимально жестко, ну по своему усмотрению. Если что, я за все отвечу перед Аспирином и… всеми остальными. А Касьяном я займусь.

– Понял… – ответил Коля.

– Эй! – встрепенулся Сеня. – А я?

– Все, Коль, давай. – сказал Стас в трубку. – Если надо, арестуй там пару человек, кого сочтешь нужным. А то они совсем охренели.

– С радостью! – засмеялся Коля.

– Давай.

– Пока. – Стас сложил телефон в карман джинсов.

– Стас, а мне что делать? – растерянно спросил Арцеулов.

Корнилов кивнул на подсобку с ячейками.

– А ты вызови кого-то из наших парней в помощь и изыми всё это сокровище. Посмотри в нашем кабинете, возможно на одной из записей обнаружатся новые сведения о Шамове. Может промелькнет кто-то, у кого он сейчас может быть. Задача ясна?

– Так точно. – проворчал Арцеулов.

Ему явно не улыбалось торчать в расположении группы и просматривать записи Шамова. Особенно, после просмотренного видеоролика с Гудковой.

Стас понимал это, и специально дал ему такое задание. Сеня сорвался и это плохой признак. Арцеулов обязан научиться сдержанности и отчасти, равнодушию. И воспринимать только факты, не давая волю эмоциям.

Только так можно работать. И это не мешает оставаться людьми. Просто их работа не осуждать и злится, а анализировать, сопоставлять факты, находить и ловить виновных.

– Если найдешь, что-то интересное, звони. – сказал напоследок Стас.

Коля скинул ему в мессенджер контакты свидетелей,

Однако Стас сперва собирался наведаться кое-кому в гости.

К людям, которые наверняка имеют претензии к Каменеву, после выхода его статьи.

ВЕРОНИКА ЛАЗОВСКАЯ

Среда, 24 августа

Чай остывал в моих руках.

Забыв о нем, я завороженно смотрела видео о том, как можно применять кушон, после того, как в нем заканчивается содержимое, под губкой.

Я увлеченно наблюдала, как бьютиблогер на дисплеи монитора повествует о смешении тональника и сияющей основы.

Вроде ничего сложно, но сама я как-то до такого не додумалась.

Я почти уже досмотрела ролик, как вдруг откуда снизу донесся грохот, стук и чей-то крик.

Я встрепенулась, быстро поставила чай на стол, остановила видео, бросилась к двери. Затем вспомнила, что на мне только футболка и нежнее белье.

Вот это был бы конфуз!

Я быстро одела джинсовые шорты.

Грохот снизу повторился. Кажется, что-то упало и рассыпалось. Послышался металлический звон, гулко залаяли мастифы, раздался гневный выкрик.

Это, что Федя?! Что там происходит?!

Я буквально слетела вниз по лестнице, с разбегу врезалась в дверь, выскочила в мастерскую.

Среди автомобилей никого не было. Работники, почти все свинтили по раньше, ибо сегодня там какой-то архи важный бой между русским и англичанином.

Я несколько секунд взирала на перевернутое оборудование в мастерской и рассыпанные по полу инструменты.

Затем услышала звуки драки и крики со двора.

Я выбежала из мастерской и застыла на месте, увидев, что происходит.

Я прижала руки ко рту, глядя на происходящее. Меня сковал абсолютный ступор.

Перед мастерской, прямо на нашем газоне катались, сцепившись в драке Мирон и Федя. То один, то другой оказывались сверху.

Они с яростью осыпали друг друга ударами. Каждый из них пинал, пихал, бил и пытался придушить соперника.

– Что вы делаете?! – в страхе выкрикнула я. – Прекратите! Идиоты!.. Хватит! Перестаньте! Мальчики, ну хватит!!! Не надо!!!

Рядом агрессивно лаяли Каролина и Леопольд.

Федя и Мирон не обращали на них внимания. Как и на меня.

– Вот же… Кozy! Idioci! – я в панике заметалась по мастерской.

Я не знала, что делать. Как заставить их перестать, как остановить это безумие.

Тут мой взгляд упал на шланг, что темной змеёй свернулся у колеса автомобиля.

Я схватила его, открыла воду и направила мощную струю холодной воды на парней.

Эти «боксеры» так увлеклись друг другом, что не сразу обратили внимание на воду.

Федя с криком отполз в сторону. Мирон закрылся рукой.

– Да, харош Ника! – отплевывая воду и отворачивая лицо крикнул он. – Ну, перестань! Эй!..

– Ника, не надо! Хватит! – вторил ему Федя, закрываясь руками от струи воды.

Я выключила воду.

Парни, мокрые, в насквозь сырой одежде отряхивались и утирали воду с лица.

Я с каменным лицом, холодно наблюдала за ними.

– Ну, как? – сердито спросила я. – Пришли в себя?! Каратисты чертовы! Что вы здесь такое устроили?! Что вообще случилось?!

Я по очереди взглянула на Федю и Мирона.

Они переглянулись. Федя посмотрел на Мирона с не скрываемой угрюмом агрессией. Мирон откинул со лба мокры волосы, снова взглянул на меня и пожал плечами.

– Да всё нормально. Так… поспорили.

– Из-за чего?! – я пожала плечами. – Чего вы сцепились то?

– У нас… – Мирон бросил взгляд на Федю. – Возникли разногласия… Относительно…

Мирон замялся, снова оглянулся на Федю.

– Относительно работы. – прорычал тот, краснея от сдерживаемой злости.

– Да! – щелкнув пальцами, улыбнулся Мирон. – Просто… просто мы не сошлись во мнениях. Верно коллега?

– Угу. – пробурчал Федя, и отвернулся.

Я понимала, что они мне врут. И притом совершенно неумело.

У Мирона рассечена губа и бровь, и кровь тонкими струйками сползает по лицу. У Феди вообще разбит нос и кажется, что-то с челюстью, или с зубами.

Но, я понимала, что допытываться от них правды бесполезно. Будут молчать, как те самые партизаны.

– Устроили тут… – проворчала я сердито. – Идем те. Нужно обработать ваши раны.

– С готовностью отдам себя в твои нежные руки. – заулыбался Мирон и направился ко мне.

– Зайди в дом, пожалуйста. – устало сказала я.

Сердце в груди ещё неистово колотилось, и нервная дрожь пульсировала в теле.

Я испугалась за этих двух идиотов! Потому, что я совершенно не знала, что делать, и как это все останавливать!..

Хорошо хоть шланг под рукой оказался.

– Федя а ты куда? – я растерянно развел руками. – Федь!

Помощник дяди Сигизмунда, лишь отмахнулся от меня и, пошатывающейся походкой вышел через ворота.

Громко хлопнул дверцей калитки и вышел на улицу.

– Федя! – я бросилась за ним и выбежала через калитку. – Федь, ну постой! Не уходи, пожалуйста! Федя, я прошу тебя вернись! У тебя кровь идёт!

Я шла за ним несколько метров, пытаясь урезонить.

Подходить к нему и касаться его я боялась потому, что не знала, чего от него ждать.

Он явно был взбешен и обозлен.

Федя не оборачиваясь, игнорируя мои просьбы упрямо шел прочь.

– Федя. – я уже начала плакать. – Ну, что за глупости?! Что происходит! Вернись, пожалуйста! Ты не можешь в таком виде уходить! Пожалуйста! Дай я помогу тебе… ну, у тебя же кровь идёт! Ну, куда уходишь?!

Я остановилась, обессиленно и сердито топнула ногой, сложила руки на груди, и отвернулась.

Вот же осел упрямый! Ну, куда он пошел весь побитый, с разбитым носом! Ну, что за идиотское поведение такое!

Я была одновременно зла на него и жалела его.

Он же уже давно стал мне если не родным, то очень близким. Как друг.

Ну, как я могу допустить, чтобы он бедный, весь в крови куда уходил!

– Федя! – уже плача позвала я слабым голосом. – Ну, что ты!.. Федь… Федя!

Он уже был далеко, и ни разу не обернулся, пока шел до ближайшего поворота.

Я отвернулась, закрыла лицо руками.

Да что с ним такое!

Я всхлипнула, закрыла лицо руками.

Дурак упёртый! Сейчас ещё полиция загребет и посадит дурака на пятнадцать суток! А если у него серьёзная травма?! А если он по дороге сознание потеряет?!

Я представила, как Федя сейчас где-то идет и вдруг падает обессиленный на асфальт!

Я словно воочию представила, как он лежит неподвижно, истекая кровью. Одинокий, брошенный всеми, злой и несчастный…

Ну, почему он не остановился, почему просто не обернулся? Почему нужно было так себя вести?! Ну, почему, почему, почему?!.