Текст книги ""Фантастика 2024-186". Компиляция. Книги 1-25 (СИ)"

Автор книги: Владимир Кретов

Соавторы: Владимир Вольный,Владимир Кротов,Нина Ахминеева
сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 348 страниц)

Глава 10

В автобусе на меня пялились практически все пассажиры. Даже отвернувшись к окну, я буквально кожей ощущала чужие взгляды.

Елки-палки, и вот что им надо⁈ Узоров на мне нет, цветы не растут!

Проплывающие мимо серые коробки девятиэтажек радости не добавляли. Почему же на душе так хреново? О чем пытается предупредить интуиция? Или я себя просто накручиваю, и ничего плохого не произойдет?

Еле дождалась своей остановки и вышла на улицу. Порыв колючего ветра тут же взлохматил волосы. Сердито поморщившись, убрала локоны за спину, перешла дорогу и направилась к одноэтажному нежилому дому: в нем располагалась подольская «Адвокатская контора №1».

Неподалеку от входа в здание невысокий мужчина застегивал куртку. Справившись с последней кнопкой, он посмотрел в мою сторону и застыл как любопытный суслик.

Началось в колхозе утро!

Стоит у офиса, глаз с меня не сводит. Мы с ним знакомы? Может, коллега? Вряд ли. Хотя столько лет прошло, вполне вероятно и не узнать. Все же надеюсь, что клиент. Причем не мой. А еще лучше, если мужик окажется обычным прохожим.

Так и не придумав, как себя вести, с каменным выражением лица приблизилась к незнакомцу. А когда подошла на расстояние вытянутой руки, он кашлянул и несколько смущенно произнес:

– Доброе утро. Отличная погода, не правда ли?

– Спорно, – обронила холодно, мысленно послав мужика в дальние дали.

– Извините, вы, случайно, не сестра Ольги Романовны? – не отстал тот, жадно изучая мое лицо.

Приплыли. Все-таки знакомы. Кто ты, человече?

– Сестер у Ольги Романовны Рябцевой нет, – я многозначительно усмехнулась.

– Это вы, Ольга⁈ – воскликнул он с изумлением и восхищением. – Великолепно выглядите! Простите, что сразу не узнал.

Угу. Зато я до сих пор не могу тебя опознать.

– Бывает, – скупо улыбнулась, положила ладонь на ручку двери.

– Как хорошо, что мы сегодня все же встретились! – мужчина торопливо расстегнул куртку, вытащил из внутреннего кармана коричневый конверт, протянул мне. – Возьмите, пожалуйста. Это для вас. В знак благодарности и от чистого сердца.

Да ладно? Выходит, это тот самый мой довольный клиент⁈ Уф-ф-ф. Слов нет, сплошные эмоции.

– Спасибо, Степан Андреевич, – я без колебаний забрала конверт с премией. – Если возникнет необходимость – обращайтесь.

– С огромным удовольствием, – радостно откликнулся мужчина, не отводя блестящих от эмоций глаз. – Ольга, давайте мы с вами сегодня поужинаем? Отметим, так сказать, вашу грандиозную победу.

Хм-м, а в прошлом подобного предложения не поступало.

– Увы. Сегодня я занята, – дежурно улыбнулась.

– Ничего страшного. Что вы делаете завтра? – он приблизился на малюсенький шажок, откровенно флиртуя. – Я знаю одно чудесное тихое местечко. Живая музыка, кормят великолепно. Соглашайтесь. Вам понравится.

А оно мне надо?

– Благодарю за приглашение, – ответила ровным тоном, нацепив каменную маску. – Сожалею, но у меня совершенно нет свободного времени. Всего доброго, Степан Андреевич, – кивнула на прощание раздосадованному мужчине и зашла в контору.

В коридоре было пусто. Остановилась, прислушалась. Откуда-то справа доносились неразборчивые женские голоса.

Вот явно не рабочие вопросы обсуждают. Наверняка мужей, детей и что приготовить на ужин. И чего, спрашивается, им в выходной день дома не сидится?

Решив пообщаться с прекрасной половиной подольской адвокатуры когда-нибудь в другой раз, я повернула налево. Подошла к знакомой двери, на всякий случай подергала ручку. Заперто. Достав из портфеля ключ, открыла замок, вошла в скромное вытянутое помещение с одним окном и парой тесно прижатых друг к другу столов.

Почти три года я делила этот «пенал» с более опытным коллегой-адвокатом Антоном Григорьевым. Друзьями мы не были, но общались очень даже неплохо. Потом я продала квартиру, переехала в Москву и больше с Антоном не встречалась. Как-то не сложилось.

Подошла к своему стулу. Притулила портфель у ножки, повесила куртку на спинку, села и один за другим выдвинула ящики стола. Они предсказуемо оказались забиты пухлыми папками.

Взяла верхнюю, с зеленым ярлычком. Положила перед собой на столешницу, открыла и, подперев кулаком щеку, вчиталась в документы по новому делу.

Парадокс в том, что этот процесс для меня закончился много лет назад. Клиента я давно позабыла, да и за прошедшие годы законодательство существенно изменилось. Придется снова все вспоминать и параллельно копаться в судебной практике.

И такая вдруг тоска нахлынула. Я столько лет положила на то, чтобы создать себе репутацию и имя в адвокатских кругах, а теперь все сначала? Не хочу. Вот не хочу! Да меня уже тошнит от юриспруденции!

– О! Какие люди! Привет, Оль! – прозвучал от дверей бодрый мужской голос.

Я, захлопнув папку, повернулась. В дверном проеме стоял мой сосед по кабинету – светловолосый мужчина лет тридцати.

– Привет, Тош, – махнула ему.

– Ба-а. Тебя и не узнать. Писаная красавица, – Григорьев шутливо поцокал языком. – C чего такие кардинальные перемены? Влюбилась, что ли?

– Ничто так не меняет внешность женщины, как перекись водорода, – отшутилась, запихнув дело обратно в ящик.

– Ага, – Антон присел на край стола. – Как съездила-то?

– Удачно.

– Ай, молодца! Горжусь! – Григорьев показал большой палец. А после уже серьезным тоном спросил: – У тебя что-то случилось?

– Ничего такого. Просто настроения нет, – я откинулась на спинку стула.

– Понял. Принял. Женатому мужчине дальше можно не объяснять, – приятель поднял руки в защитном жесте и подошел к вешалке.

Наблюдая за тем, как он снимает верхнюю одежду, я вспомнила, зачем, собственно, здесь сижу. Мысленно дала себе хорошего подзатыльника.

– Тош, не знаешь, когда Лыков приедет?

– Обещался с утра. Значит, скоро появится, – он сел на свое место, подравнял края высокой стопки бумаг и предостерег: – Оль, будь с ним поосторожнее.

– Ты о чем?

Он, взяв карандаш, нервно покрутил его между пальцев.

– Я же понимаю, что ты не без причины внезапно похорошела. Ромка – мужик видный, не женат, да и ты свободна. Опасаюсь, что сильно разочаруешься в нем. В общем, наш Роман Васильевич слишком любит деньги. Не чурается мутных схем и с легкостью может предать. Слышала про пушной комплекс Смолина?

Я порылась в памяти, но ничего не обнаружила. Видимо, эта информация в прошлом осталась с моей стороны без внимания.

– Нет, – покачала головой.

Григорьев поиграл желваками, подался вперед и негромко сказал:

– Несколько лет назад рядом с Подольском Смолин построил навороченную и пока единственную в России крупную частную звероферму. На сегодняшний день ферма в долгах как в шелках. Смолин барахтается, пытается удержать бизнес на плаву. Но это вряд ли надолго: кредиторы его сожрут. Так вот, наш драгоценный Роман Васильевич оказывает ему юридическую помощь. Но при этом еще и работает на тех, кто заинтересован в банкротстве Смолина.

– Наш пострел везде поспел, – я побарабанила пальцами по столешнице.

– Ради своей выгоды Рома душу дьяволу продаст. Он таким и в универе был. И что девчата в нем находят? – насупившись, Антон перевел взгляд в окно. – Держалась бы ты от него подальше.

М-да уж, и не подозревала, что мой сосед по кабинету настолько неприязненно относится к бывшему однокурснику. А вот предположенная им влюбленность в Лыкова – неожиданное обоснование моей новой внешности.

Что же касается алчности Романа – это для меня не сюрприз. Более того, я на нее очень рассчитываю. Ведь именно его я планирую озадачить получением настоящих документов для толпы «беженцев». За это вполне реально схлопотать срок, но, думаю, ради горки алмазов Рома рискнет.

О чем там еще рассказал Антон? Звероферма?

Звероферма…

Смутная неоформленная мысль мелькнула в голове. Я попыталась ухватить ее, но не получилось. Однако уверенность, что история с фирмой Смолина для меня важна, крепла все сильнее.

Вот зачем мне этот пушной комбинат⁈

– Роман приехал, – сообщил Григорьев. – Можешь к нему не ходить, сам к нам зайдет.

– С чего ты взял?

Приятль скептически хмыкнул, протянул ладонь:

– Спорим?

– Я не азартная, – я убрала руки со стола.

– Ну-ну. Кто бы говорил, – покивал Антон. Подтянул к себе документы и принялся их изучать.

А ко мне почему-то вернулось чувство тревожности. И с каждым мгновением оно усиливалось. От ощущения неумолимо надвигающейся беды пересохло в горле.

Ромка уж точно ментам не сдаст. Максимум – откажется. То есть грядущие проблемы с ним не связаны. Что же со мной творится?

Ладно, жизнь покажет. Пока нужно решать насущные вопросы.

Я достала из кармана куртки аккуратно сложенный носовой платок, переложила в джинсы. Потом вытащила из ящиков все новые дела и пристально посмотрела на коллегу.

– Что? – он отложил ручку.

– Антош, забери моих клиентов себе. Процессы сложные, но тебе будет интересно. Да и деньги не лишние. Оплату с них я еще не брала.

– Это что за новости⁈

– Устала. Дико хочу отдохнуть от всего вот этого, – широким жестом обвела свой стол.

Григорьев почесал затылок, но папки забрал.

– Понимаю. Конечно помогу. Не волнуйся, отработаю на совесть.

– Спасибо.

В этот момент дверь распахнулась. Мы синхронно повернули головы.

– Приветствую служителей Фемиды! – густой бас разлетелся по комнате и, заполняя собой все пространство, высоченный бородатый здоровяк шагнул к Антону. Пожав ему руку, повернулся ко мне и открыл рот от изумления.

– Привет, Ром, – я мило улыбнулась.

– Ольга? – голос Лыкова сел.

– Она самая, – ехидно подтвердил мой сосед по кабинету.

– Я в шоке! Почему, зачем ты прятала такую красоту⁈ – маленькие голубые глазки Романа Васильевича маслено заблестели.

– Хороший вопрос, – я усмехнулась. – Хочу с тобой поговорить. Время есть?

– Я весь твой, – проворковал бородач. Подав широкую ладонь, поиграл густыми бровями. – Пойдем ко мне?

– Позер, – недовольно пробурчал Антон.

– Не завидуй, – пренебрежительно отозвался Роман, кладя мою руку к себе на локоть.

Проводив в свой кабинет, он запер дверь, усадил меня на стул для посетителей, нагнулся к уху и жарко шепнул:

– Ты бесподобно красива, знаешь?

– Ром, давай к делу, – я с трудом подавила желание поморщиться. – У меня к тебе есть серьезное предложение. Оплата будет вот этим, – достала платочек, развернула, демонстрируя драгоценные камни Лыкову.

Тот сразу же выпрямился и деловым тоном предложил:

– Рассказывай.

Глава 11

Я подождала, пока Лыков устроится на рабочем месте, и лишь после сообщила:

– Нужны легальные документы: российские паспорта, регистрация в Подольске, аттестаты о среднем образовании и свидетельство о рождении, – положила платок с драгоценными камнями на столешницу, пододвинула его к адвокату. – Вся коммуникация через меня. Клиентов тринадцать человек: двенадцать взрослых и ребенок.

Роман изумленно захлопал ресницами, но быстро совладал с эмоциями. Сложил ладони домиком, поднес их к губам, опустил глаза.

Голову даю на отсечение – решает, стоит ли связываться.

Минут пять мы молчали. Наконец ушлый юрист опустил руки, нарочито небрежно покатал пальцем один из алмазов и задумчиво произнес:

– Душа моя, я похож на старика Хоттабыча? Осознаешь, о чем просишь?

– Исключительно о том, что ты сможешь сделать, – я усмехнулась. – Если захочешь, конечно.

Роман откинулся на спинку стула.

– Веревки ведь из меня вьешь, красавица! – пожаловался с театральным надрывом. – И черт знает на что толкаешь! Это же чистая уголовщина!

Понятно – решение положительное. Теперь попытается увеличить цену. Засранец.

Обаятельно улыбнувшись, я закинула ногу за ногу и вопросительно изогнула бровь.

Роман Васильевич не заставил себя ждать.

– Ради тебя я готов рискнуть и поговорить с кем надо. Но вот этого, – указал глазами на платочек, – мало. Меня даже слушать не станут.

– Сколько?

Погладив свою руку, Лыков резко наклонился, шепнул:

– По два таких за каждого, – затем вернулся в исходное положение, повысил голос и жестко предупредил: – Без торга. И не проси.

Двадцать шесть шикарных бриллиантов⁈ Бешеные деньги! И как этот алчный сукин сын понял, что они у меня есть?

Впрочем, неважно. Ромку в этом плане я знаю отлично: цену работы назвал – не уступит ни копейки, хоть на коленях перед ним стой. Придется соглашаться. Но дальше диктовать условия не позволю.

– За такую стоимость любые вопросы об этих людях неуместны, – предупредила негромко, но уверенно.

Лыков побарабанил пальцами по столешнице, поморщился и с явной неохотой пробормотал:

– Согласен.

– Фотографии совершеннолетних клиентов будут завтра. Документы нужны к вечеру вторника. Окончательный расчет по готовности.

Роман аж задохнулся от возмущения.

– Ты совсем уже⁈ Как я тебе все проверну за два рабочих дня⁈

Что и требовалось доказать. В таких мутных делах посредник берет стопроцентную предоплату. И это не обсуждается. А Лыкова волновали лишь сроки изготовления. Вывод напрашивается сам собой: минимум двадцать четыре алмаза Ромочка припас для себя любимого. Ну да и бог с ним.

– Верю в тебя, – я похлопала его по руке.

Сердито зыркнув, коллега недовольно буркнул:

– Мне позвонить надо.

– Разумеется. Не стану мешать.

Я поднялась, намеренно проигнорировала лежащие на столешнице алмазы и покинула кабинет. Призывно поблескивающие камни послужат Роману Васильевичу дополнительным стимулом, и он сделает все возможное для их получения.

Вернувшись к себе, молча села за стол. Работающий с бумагами Антон мельком на меня глянул, но не задал ни одного вопроса. Оказывается, Григорьев очень тактичен.

В ожидании Лыкова я подперла щеку кулаком и принялась смотреть в окно. Одинокие прохожие спешили по своим делам, с неба падал мелкий снежок. Тишь да гладь. Но на душе, как и прежде, было муторно. И, самое отвратительное, – тревога усиливалась.

Руки и ноги покалывало от напряжения. Я мысленно прокручивала варианты неприятностей, прислушиваясь к себе. Плохое предчувствие не связано с Россом и уж точно не с Романом – в этом никаких сомнений. Интуиция предупреждает о чем-то другом. Но куда бежать? Кого и отчего спасать?

В животе забурлило, а в горле пересохло. Возникло безумное желание вскочить и стремглав лететь на помощь.

Да твою ж мать! Что и с кем должно случиться⁈

Тут ощутила изучающий взгляд Григорьева. Медленно повернулась к нему:

– Ты что-то хотел?

– Что с тобой творится? – с заботой поинтересовался коллега. – Бледная, как вампирша.

– Отличный комплимент, – ответила без тени улыбки. Чувствуя, как неприятный холодок пробежал между лопаток, неожиданно для самой себя призналась: – Вроде все как обычно, а на сердце неспокойно. Словно что-то не так.

Внезапно кровь бешено застучала в висках. Глубоко вздохнула, пытаясь унять сердцебиение. Пришло четкое понимание: плохое уже случилось.

Качнула головой, стряхивая наваждение.

Да нет. Это же бред какой-то. Всему есть логическое объяснение. Я постоянно на взводе. И Роман слишком долго общается по телефону. Короче, просто перенервничала.

Посмотрела на Антона. Тот почесал затылок, а потом тепло улыбнулся и начал рассказывать:

– Как-то раз мы с женой на дачу поехали, и она по дороге издергалась вся. Заладила как попугай: дома что-то неладно. Весь мозг мне съела. Пришлось с полпути возвращаться. По итогу супруга оказалась права: кран в ванной сорвало. Слава богу, вернулись вовремя и соседей кипятком залить не успели. Думаю, у женщин есть какая-то особая чуйка на гадости, – он глянул сочувственно и предложил: – Если хочешь, отвезу домой. Я на машине.

А вдруг Тошка прав? Вдруг и у меня в квартире трубу прорвало?

Да кому я вру! C сантехникой все нормально. Но домой и правда надо ехать.

– Спасибо, Тош.

– Значит, едем проверять, – Антон легонько хлопнул ладонями по столу. Отодвинул папки с документами, встал и приглашающе махнул рукой: – Чего сидим? Кого-то ждем?

Ответить я не успела: дверь распахнулась, и в кабинет вошел Лыков. Увидев довольство на его бородатой физиономии, я мгновенно поняла – во вторник будут паспорта. У жадного до денег юриста все получилось.

Ну хоть что-то хорошее.

И действительно, Роман с пафосом заявил:

– Душа моя, я волшебник! – и горделиво приосанился.

Я задумчиво кивнула.

– Умница, – похвалила, поднимаясь со стула. Напряженно глянула на Антона, снимающего с вешалки куртку. Следуя его примеру, тоже надела куртку. Уже застегивая молнию, заметила озадаченность на лице Романа.

Что это с ним? Надеялся, что от счастья на шею ему кинусь или рассыплюсь в благодарностях? Похоже, Роман Васильевич, слишком много о себе возомнил.

Пожала плечами, взяла портфель и начала выгружать на стол одну за другой папки с делами для Антона. И при этом напряженно решала задачу, которую сама себе и задала.

Срок изготовления документов я скостила до умопомрачительного минимума. Но успеют ли все иномирные гости сфотографироваться? Что если с кем-то из них действительно стряслась беда? Сказать Роману, что необходимость в спешке отпала? Так дела не делаются.

Нет, пусть все остается как есть.

– Только не говори, что передумала, – вклинился в размышления недовольный голос Лыкова. – Или я слишком завуалированно намекнул, что все в порядке?

– Ни то ни другое, – бросила холодно, не прекращая своего занятия. – Наши договоренности в силе. Заедешь ко мне сам? Часов в семь вечера идеально.

– Вот как нам, обычным мужчинам, понять этих невозможных красавиц? – здоровяк сокрушенно вздохнул. Подойдя ко мне, завладел ладонью и проворковал: – Когда такая изумительная женщина, как ты, ждет встречи, разве я могу не приехать? Адрес помню, – противно щекоча кожу бородой, он прильнул влажными губами к пальцам.

Фу, какая гадость!

– Жду завтра в семь, – я аккуратно забрала руку. Бородач с досадой крякнул.

– Оль, пойдем, – как нельзя кстати поторопил наблюдающий за нами Григорьев.

Я кивнула на прощание растерянному Роману и первой покинула кабинет.

Выйдя на улицу, осмотрелась. У обочины притулилось несколько разномастных машин. И какая из них Антона? Кто бы еще помнил. Придется ждать здесь.

– Ты чего замерла? – раздался рядом удивленный голос. – Идем, – и коллега направился к старенькой канареечно-желтой «копейке».

Молча проследовала за ним. Села на переднее пассажирское сиденье, пристегнулась. С третьей попытки Антон завел двигатель, и автомобиль тронулся с места.

Григорьев вел свою «копейку» уверенно, не летел как угорелый, но и не плелся черепахой. И с вопросами не приставал. Я же смотрела в окно. Острая тревога ушла, но на душе было так тяжело, что хоть волком вой.

Погруженная в тягостные мысли, не заметила, как пролетело время. Антон зарулил в мой двор, припарковался у подъезда и, не глуша двигатель, повернулся ко мне.

– Спасибо, – я положила ладонь на ручку дверцы.

– Пожалуйста, – сосед по кабинету улыбнулся. – Понадобится помощь, звони без стеснения. Мой домашний у тебя есть. Если меня не будет, расскажешь Марине. Жена обязательно мне все передаст, и я сразу примчусь.

Благодарность приятной волной разлилась по сердцу. Так странно… С чего я взяла, что в прошлом мне никто и никогда не помогал? Похоже, это сильное заблуждение.

– Обязательно. Еще раз спасибо, Тош. Ты очень хороший, – я толкнула дверцу и собралась выйти.

– Оль, подожди, – позвал Антон. Я обернулась, вопросительно изогнула бровь. – Ты девочка умная, знаешь, что делаешь. Но все же держи с Лыковым ухо востро.

– Я рада, что у меня есть такой друг, как ты, – искренне сказала смущенно кашлянувшему мужчине. – Не переживай, Тош. Я действительно знаю, что делаю. До встречи, – подмигнула и выпорхнула из автомобиля.

Войдя в подъезд и поднявшись на третий этаж, остановилась у своей квартиры. Вытерла о штаны невесть когда вспотевшие ладони, утихомиривая эмоции.

Все хорошо. Я себя просто-напросто накрутила.

Достала из портфеля ключ, открыла замок. А едва переступила порог, наткнулась на княжну. Она стояла посреди коридора и смотрела на меня глазами, полными слез.

Закрыв дверь, я хрипло спросила:

– Что случилось?

Губы девушки задрожали. Подойдя ближе, она прошептала:

– Няня чуть не умерла. Елизар Авдеевич едва успел ее спасти, – слезы ручейками потекли по ее щекам. – Мы больше не можем пользоваться своей силой. Марии из-за этого стало плохо.

Мои пальцы непроизвольно разжались. Портфель бухнулся на пол.

Ну и дела. Сходила на работу.

Глава 12

Это же время. Санкт-Петербург.

Кабинет начальника питерского отделения спецслужбы взаимодействия с иными

В ожидании результатов первой проверки силы иномирного гостя Корольков унылым приведением бродил по скромному кабинету подчиненного.

«Надо было разрешить мальчикам рациями пользоваться. Сейчас бы не изводился от неведения. Может, зря перестраховываюсь? – Глеб вздохнул, но тут же себя одернул: – Нет, не зря. ФСБ свой длинный нос везде сует».

Он остановился напротив висящего на стене портрета президента Российской Федерации. Поправил рамку. Шагнул назад. На миг добродушное лицо Глеба исказила зловещая ухмылка, но через пару секунд она исчезла, будто и не бывало. Все с тем же выражением вселенской тоски Корольков подошел к широкому подоконнику, уселся и задумчиво посмотрел в окно.

Иномирный гость та еще темная лошадка. И уже ясно, что легко и просто с Константином Россом не будет: слишком умен.

«Ну да поводок у меня крепкий. Пока Росс жить хочет, не сорвется, – Глеб Иванович машинально пригладил длинную челку. – Нет, все же чертовски приятно быть хозяином такого опасного иномирного зверя».

– Приветствую. Заждался? – прозвучал от двери мужской голос.

Корольков резко повернулся. А заметив распухший нос и ссадины на лице вошедшего, всплеснул руками.

– Ай-яй-яй, Юрочка, где ушибся? Или это Костик тебя разукрасил?

– Сам я, – пробормотал лысый «бандит» Юрий Александрович Таранов, начальник питерского спецотдела. Он потер гладко выбритый затылок, присел на край своего рабочего стола и с досадой признался: – Напугал нас гость. Да так, что мы от страха мордами в землю позарывались.

– Он и девочку не пожалел? Ай-яй-яй, как нехорошо-то, – Глеб нервно побарабанил пальцами по подоконнику.

– Силой Росс воздействовал только на нас, – поспешил успокоить Юрий. – Но Ульяна заявляет, что видеть его больше не хочет. Пока я вез ее домой, сотню раз услышал фразу: «Совсем-совсем никогда», – пряча смех, мужчина закашлялся в кулак.

– Пошто так?

– Как и предполагали, наша провидица-фантазерка в первую же встречу вывалила на гостя свои чувства. Ну а потом полезла к нему с поцелуями. Целоваться под сенью дуба Росс категорически отказался, – в глазах службиста заплясали смешинки. – В итоге Ульяна обиделась. Разъяснить возлюбленному, какой он неблагодарный козел, не успела: мы пришли. Гость ожидаемо приложил нас силой, девочка испугалась незнамо чего и удрала.

– О-хо-хо, что же Ульянушка торопыга-то такая? Вот глупышка. На их «дружбу» у меня были планы, – Глеб неодобрительно покачал головой. – Ну да ничего. Авось еще отойдет, – помолчав, он строго бросил: – Давай подробности проверки.

Таранов моментально стал серьезным.

– Датчики зафиксировали два всплеска. Ульяну я проверил: на ней следов воздействия нет. Очевидно все досталось нам. Честно говоря, я не разобрал, что конкретно Росс сделал. Мой энергетический щит, конечно, не чета прежнему, – мужчина скрипнул зубами и процедил: – Но выжал из себя по максимуму. А иномирянин защиты словно и не заметил. Он банально щелкнул пальцами и заставил нас себя бояться. Подобного безумного ужаса прежде я никогда не испытывал, – он рвано выдохнул и тихо добавил: – На что гость еще способен, сказать невозможно. Надо наблюдать. Однако мощность силы у него фантастическая.

– Намекаешь, что, в отличие от тебя и других одаренных, на гостя президентский блокиратор не действует? – уточнил Корольков, не сводя пронзительного взгляда с подчиненного.

Тот пожал плечами и повторил:

– Надо наблюдать. Делать выводы рано.

Глеб Иванович кивнул. Вновь откинул рыжую челку с лица.

– Продолжать и дальше провоцировать его на проявление дара в пределах города – небезопасно.

– А я сразу предупреждал, – ответил Юрий с укором. – До сих пор не понимаю, почему ты так экстренно перенес проверку на сегодня.

– Тоже мне, умник выискался, – беззлобно буркнул Корольков. – Я вчера его плотно прощупал. Поэтому планы и поменялись.

Таранов потер лысину.

– Какие будут распоряжения?

– В твоей части без изменений: постарайся войти в доверие. Помнишь же, как объяснять эту стычку во дворе?

– Обижаешь, Глеб Иванович, – насупился Юрий.

– Да ладно, не дуйся, – Глеб слез с подоконника, похлопал подчиненного по плечу и подошел к портрету президента. Глядя на изображение, ровным тоном сообщил: – Я воспользовался твоей идеей. Константин думает, что поедет в зону боевых действий, где должен проявить условную доблесть, чтобы стать президентом России.

– И как он отреагировал? Хвост распушил? – с нескрываемым любопытством спросил Таранов.

– Не повелся он, – цыкнул Корольков. – Так что пока только рунный оберег нам в помощь. Надеюсь, ты со своим вторым даром сумеешь подобрать ключик к Россу.

– Точнее, с жалкими остатками дара! – желваки ходуном заходили на скулах Юрия. Он соскочил со стола и принялся нервно расхаживать по кабинету. Спустя пару минут начальник питерского отделения, раздувая ноздри от гнева, остановился напротив Глеба. – Эта гнида мало того что лишает таких, как я, силы, он еще и загоняет страну в полную задницу! Я готов убить его собственными руками, – лицо мужчины исказилось от ненависти.

– Знаешь же, что не сможешь. Как и никто другой. Выдохни, – Глеб вернулся к окну. Опять уселся на подоконник. – Завтра с Россом летишь в Москву, оттуда – в тренировочный лагерь. И гоняешь его на полную катушку.

– Кате рожать со дня на день. Она сейчас в Склифе. Я обещал жене, что буду рядом, – Таранов хмуро посмотрел на начальника.

– Хм-м, – Корольков провел пальцем по стеклу. Обнаружив пыль, поморщился. – Странная штука получается, Юрасик. На кону судьба России, а ты о семье печешься.

– Катюша одна не справится, – голос Юрия дрогнул. – Я обязан быть с ней и делиться силой. Чертов блокиратор не даст ей родить. Моя жена и сын умрут.

– То-то и оно. Долг отчизне или семья. Как тут выбрать?

– Я никогда не спрашивал, что произойдет после того, как гость устранит президента. Это твоя игра. И она меня не касается, – в интонации Таранова отчетливо звучали металлические нотки. – Я искренне хочу, чтобы сила вернулась к одаренным, наши женщины могли нормально рожать, а государство процветало. Но семья – это все, что у меня есть. Не заставляй выбирать.

– Эк тебя разобрало-то, – Корольков укоризненно глянул на подчиненного. – Чего раздухарился-то? Я разве утверждал, что вам прям сразу нужно покинуть столицу? На пару-тройку дней вполне можете задержаться. Твоя Катерина благополучно разродиться успеет. Но за Росса отвечаешь головой. У нас ФСБ сам знаешь где сидит, – и резко провел ребром ладони по горлу.

– Я не подведу. Спасибо, Глеб.

– Спасибо говорит, а сам делает из меня детоубийцу. Ишь ты, – высокопоставленный московский начальник обиженно фыркнул.

– Извини. Нервы ни к черту, – покаялся Юрий и виновато улыбнулся.

«Если бы знал, что именно я нацепил на президента и активировал блокиратор силы одаренных, глотку точно перегрыз бы», – промелькнула мысль у Глеба. Он нарочито медленно поправил челку и небрежно обронил:

– Проехали.

– Я действительно не хотел тебя обидеть. Прости.

– Хватит каяться. Сказал же – забыли. Я улетаю сегодня вечером, вы – завтра одиннадцатичасовым рейсом. До встречи в Москве.

Глеб Иванович спрыгнул с подоконника, пожал протянутую подчиненным руку и вышел из кабинета.

* * *

Подольск

Княжна горько рыдала у меня на груди. Я поглаживала девушку по спине, а у самой в голове роились сотни вопросов. Но мысли путались, не позволяя сосредоточиться чем-то одном.

Няня осталась жива. Это отлично. Не о своем ли плохом самочувствии она пыталась предупредить? И почему Настя уверена, что магия перестала подчиняться? Вчера же ученый и лавочку высушил, и Кису почистил. Да и Али прекрасно феном поработал. И где вообще все? Куда запропали?

Неожиданно из маленькой комнаты вышла Раиса. Закрыла дверь и прижалась плечом к косяку.

– Дурацкий мир! Ненавижу его, ненавижу! – горячечно зашептала Анастасия сквозь слезы. Ее пальцы судорожно вцепились мне в плечи. – Мы здесь чужие! Лучше бы я умерла там, со всеми! Не хочу так жить, не хочу! – она протяжно всхлипнула.

Нет уж, это никуда не годится. Пора ее приводить в чувство.

– Хватит причитать! – я отстранила от себя девушку и ледяным тоном произнесла: – Не хочешь жить? Ну так давай, дерзай! Веревку с мылом дать?

– Что? – княжна Гоева изумленно захлопала ресницами. – Зачем веревку?

– Да боюсь, что хороший яд найти не смогу. А от крысиного долго в агонии биться будешь. Смотреть на это не горю желанием. Или травиться в подвал пойдешь?

– Какой подвал⁈ Не хочу в подвал! – Настя замотала головой.

– Значит, бери себя в руки, – я отпустила девушку. – Не сломаться под гнетом проблем действительно сложно. Но сильные духом женщины стоя́т до последнего. Даже когда все плохо, они не сдаются. В твоих венах течет кровь сотен храбрых горцев. Гордились бы тобой сейчас предки? Ступай в ванную, приведи себя в порядок и подумай о моих словах.

Не издав ни звука, княжна опустила голову и скользнула в ванную комнату. Вероятно, я слишком круто осадила девочку. Но жалость в таких ситуациях не помощник.

В полной тишине я сняла куртку, повесила ее на вешалку и подошла к подруге. Взяв ее под локоть, решительно повела в большую комнату.

– Где все? – спросила, не обнаружив никого и там.

Рая села на сложенный диван, дождалась, когда устроюсь рядом, и лишь тогда ответила:

– Иван с малышом и Кисой гуляют. Али как уехал с утра в Москву, так еще не возвращался. Остальные сидят по квартирам и просто ждут, – она откинулась на спинку дивана и тихонько вздохнула.

Понятно, чего ждут, а вернее, кого – меня. К счастью, с документами я вроде порешала. Правда, что делать дальше – ни малейшего представления. Ну да разберусь.

По примеру наставницы я устроилась на продавленном диване поудобнее. И задала вопрос, тревоживший больше всего:

– Настя сказала, что няня чуть не умерла. Как она?

– Спит в маленькой комнатке. Елизар обложил старушку лечебными артефактами. Заверил, что уже сегодня вечером будет скакать как молодая козочка.

– Отличная новость, – я подобрала под себя ноги. – Что с ней случилось-то?

– Сердце, – лаконично обронила Светлакова и пояснила: – Разнервничалась старушка из-за потери дара, и вот результат. Стрессы в ее возрасте противопоказаны, а уж такие и подавно.

– Сила действительно пропала? – уточнила я с сомнением.

Бывшая педагог по боевке горько усмехнулась.

– Немного не так. Я разговаривала с нашими, у всех одно и то же: способности не исчезли, но источники словно спят, пользоваться силой не получается.