Текст книги ""Фантастика 2024-186". Компиляция. Книги 1-25 (СИ)"

Автор книги: Владимир Кретов

Соавторы: Владимир Вольный,Владимир Кротов,Нина Ахминеева
сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 348 страниц)

Глава 16

Мэр судорожно сглотнул и полузадушенно просипел:

– О чем вы?

Я красноречиво посмотрела на коньячный бокал возле его туфель, затем прямо в глаза. Дождавшись, пока во взгляде мужчины заплещется испуг, многозначительно усмехнулась.

– Присаживайтесь, – распорядилась холодно. Хозяин кабинета нервно дернул галстук и медленно опустился на край кресла. – Мне просто любопытно, – я небрежно кинула свою папку на низкий столик, – что вам пообещали?

– О чем вы, девушка? Кто вы такая? И что в этой папке? – прохрипел Эдуард Игнатьевич.

Притворившись, что поправляет прическу, он украдкой смахнул испарину со лба и попытался принять важный вид. Получилось плохо. Глава города, бесспорно, знал, кто я такая, и явно меня боялся.

– В папке – решение о сносе родового особняка Метельских. Но речь пойдет не об этом. Я хочу понять, что вами движет. Ради чего чиновник-простолюдин рискнул дернуть смерть за усы? – я задумчиво прищурилась и, словно рассуждая вслух, добавила: – Неодаренный пошел против двойной звезды. Это же настоящее самоубийство.

Лицо моего собеседника приобрело землистый оттенок. Пожалуй, тянуть больше незачем. Если моя догадка подтвердится, то это шах и мат в три хода.

Чуть подавшись вперед, с недоверием спросила:

– Вы серьезно считаете, что обещанное неприкасаемым княжеским родом покровительство того стоит?

– Как? Откуда вы?.. – вырвалось у перепуганного мэра.

Елки-палки, уж лучше бы я ошиблась! Получается, на меня и правда «наехали» неприкасаемые.

Липкий холодок страха пробежал между лопаток, но я мысленно дала себе подзатыльник. Нечего панику разводить! Вряд ли князья договорились и прессингуют меня все вместе. В борьбе за усиление рода еще одной двойной звездой каждый поначалу будет тянуть одеяло на себя.

Понимая, что пауза излишне затянулась, я на полную включила актрису.

– Эдуард Игнатьевич, – с укором глянула на нервничающего мэра, – вы вроде неглупый человек, а такие идиотские вопросы задаете, —мужчина, будто пытаясь уменьшиться, опустил плечи, а я жестко произнесла: – Кто из пяти глав с вами связался? Не вынуждайте меня повторять вопрос.

Естественно, мэр сразу же напридумывал себе самого страшного, поэтому не посмел упорствовать и едва слышно выдохнул:

– Князь Волконский.

Волконский? Хм, а я ведь его знаю. Мы общались после моей дуэли с графиней Пожарской. Вроде бы князь улыбался, пытался расположить к себе. И вдруг такие агрессивные меры?

Быстро просчитав все за и против, приказала:

– Слушайте меня внимательно. – Разнесчастный мэр выпрямил спину и стал похож на застывшего столбиком суслика. – Вы сообщите Владимиру Владимировичу, что я к вам приходила, но ушла ни с чем. И обязательно упомяните, что была жутко подавлена и растеряна. Ясно?

Эдуард Игнатьевич кивнул.

– А с особняком что? – уточнил он хрипло.

– Вам давали распоряжение его снести?

– Если не поступит других инструкций, то через семь дней, – отведя взгляд, признался глава города.

Я угрожающе нахмурилась. Запланированный снос дома совпадает с днем слушания об аннулировании рода Метельских. Судя по всему, князь Волконский решил действовать наверняка. Вот же сволочь!

– Что же мне теперь делать? – чиновник посмотрел на меня глазами побитой собаки.

– Постараться выжить, – я пожала плечами. Помолчав, сухо предложила: – В указанный в постановлении день сноса подайте в отставку, хватайте семью в охапку и бегите как можно дальше.

– Но князь же меня рано или поздно найдет, – руки мужчины мелко задрожали.

М-да уж, теперь он до одури боится и меня, и князя. А надо, чтобы меня больше. Можно, конечно, продолжать его словами запугивать, но быстрее и эффективнее магией. Главное – не переборщить. Этому трусу совсем немного осталось, чтоб Кондрашка хватил*. Еще бы знать, как управлять техникой страха. Пользовалась-то я на переговорах с Пожарскими ей по наитию.

А, ладно, была не была!

Максимально сконцентрировалась, и через миг с моей ладони соскользнула практически незаметная черная нить. Как только она достигла худосочной шеи мэра, я послала короткий импульс страха и деактивировала технику.

Мужчина мгновенно стал белее снега, смотря на меня с первобытным ужасом. Но я не испытывала к нему жалости.

– За глупость и недальновидность вам придется расплачиваться. Выбор невелик. Либо однозначная месть двойной звезды, – горе-чиновник тихонько заскулил, я же, не обращая внимания на скулеж, продолжила: – Либо вероятность того, что князь Волконский вас накажет. Если, конечно, захочет искать. И если отыщет, – усмехнувшись, холодно предупредила: – Пойдете против меня, пощады ни вам, ни вашей семье не будет. Всего доброго, Эдуард Игнатьевич. Надеюсь, мы больше не увидимся, – и, встав с дивана, направилась к выходу из кабинета.

А дверь-то заперта. Придется опять «просачиваться».

На секунду задержалась у стремительно почерневшего дверного полотна и вновь, словно ничего необычного не происходит, прошла сквозь него. Мазнула взглядом по замершей с подносом в руках помощнице мэра и собралась выйти из приемной, как вспомнила об еще одном деле.

Остановившись, пристально посмотрела на бледную рыжеволосую красавицу.

– Благодарю, что помните о кофе, но в нем уже нет необходимости. И да, о произошедшем распространяться не стоит. Мы друг друга поняли? – заметив, как девушка нервно кивнула, обронила: – Вот и славно.

Беспрепятственно выйдя из здания администрации, подошла к машине, села за руль и только тогда позволила себе наконец-то расслабиться. Этот маленький поединок я, похоже, выиграла.

Неожиданно зазвонил телефон, и недоброе предчувствие остро кольнуло сердце. Торопливо достала из кармана мобильный.

Звонил управляющий фабрикой. Но я же его звонка ждала, отчего занервничала?

Глубоко вздохнула, успокаиваясь, и приняла вызов:

– День добрый, Денис Андреевич. Слушаю вас.

– Здравствуйте, Владислава Юрьевна, – раздался из динамика несколько напряженный голос Павлюченко. – Сотрудники распущены в неоплачиваемые отпуска, сводку по невыполненным контрактам я подготовил. Вся документация отправлена с курьером к вам в особняк. Также лично связался с клиентами, объяснил ситуацию и попросил об отсрочке. Со скрипом, но пошли навстречу. У вас есть месяц на выполнение обязательств.

В целом, в докладе Павлюченко не было ничего особенного: обо всем этом мы прежде разговаривали. Но одна нетипичная фраза резанула слух.

– У меня? – переспросила озадаченно.

– Да, Владислава Юрьевна. Я не оговорился, – Денис Андреевич замялся. – Мне давно пора на покой. Сожалею, но я с завтрашнего дня у вас не работаю.

Что за чушь?

Ну да, Павлюченко – обычный наемный руководитель и не клялся в верности роду. Но ведь еще вчера он искренне переживал о производстве и не заикался об увольнении, а сегодня внезапно устал? Или ему помогли понять, что пора увольняться? Интересно, банально запугали или денег посулили?

– Владислава Юрьевна, уговаривать меня не имеет смысла, – севшим голосом заверил управляющий. – Решения я не изменю.

– Ваше право, – зло прищурившись, я ледяным тоном спросила: – Князь Волконский сам позвонил?

– Сам, – неохотно ответил мужчина. – Владислава, вы умная девушка, пожалуйста, пусть мое признание останется между нами. Огласка не пойдет на пользу ни мне, ни вам, – и с жаром начал оправдываться: – Вы должны войти в мое положение! У меня семья, я обязан думать о своих близких! – и добавил на грани слышимости: – Мне жаль.

Значит, и запугали, и денег пообещали. А возможно, уже и дали.

– Не сожалейте. Надеюсь, оно того стоило. Прощайте, – нажав на отбой связи, я положила мобильный на колени. – Хрен там, не сдамся! – заявила неизвестно кому и запустила двигатель.

Выехав со стоянки, вклинилась в плотный поток машин и поехала домой. Я привычно следила за дорогой, но разум продолжал напряженно искать выход из сложившейся ситуации.

И тут у меня родилась сногсшибательная и гениальная в своей простоте идея. Даже экстренное увольнение Павлюченко пойдет во благо. И частично реализовать замысел поможет глава графского рода Пожарских.

* * *

Вечер. Москва. Лубянка

Начальник тайной канцелярии стоял у окна. Сердито поджимая губы, он провожал тяжелым взглядом высокого мужчину, пересекающего двор и направляющегося к воротам.

Новый князь Гоев сдержал обещание и по прилете в Москву сразу же приехал для приватной беседы. Впрочем, в том, что так и будет, Ушаков не сомневался. Обладателя двух георгиев он знал давно. Само собой, они не дружили, но и не конфликтовали.

То, что сейчас рассказал Али Гоев, не просто насторожило опытного службиста – вызвало серьезные опасения. Оказывается, близ Шато-Эркен произошел не только прорыв древних тварей. За несколько часов перед этим двое темных магов, причем, единственных на территории замка, превратились в кровожадных монстров.

Чуйка Андрея Ивановича и раньше предупреждала о глобальной проблеме, теперь же и вовсе забила в набат. А вдруг это начало эпидемии темных? Тогда надо срочно принимать контрмеры. Но согласится ли император? Последнее время правитель ведет себя до крайности нелогично.

Взять ту же Метельскую.

Ну нельзя к ней так халатно относиться! Ничейную двойную звезду следовало окружить заботой и лаской, обеспечить всестороннюю поддержку короны. Это закрыло бы кучу вопросов и укрепило власть государя. Но нет, Николай бездействовал.

А вот главы родов, в отличие от его величества, дружно заинтересовались двойной звездой. Вполне обоснованно осторожничая, они пока присматривались. Но, увы, не все. Пожарские уже умудрились испортить девушке репутацию и буквально вчера глава неприкасаемого княжеского рода Волконских начал создавать ей проблемы. Владислава пока держит себя в руках, но если сорвется – глобальные разрушения гарантированы.

Монарх все это знал, но ничего не предпринимал. Более того, складывалось впечатление, что ему плевать на то, что будет дальше. То же и с прорывом древних тварей. Разрыв закрыли? Монстров убили? Вот и ладненько.

Не может так безалаберно вести себя правитель огромной державы!

Но ведет.

И тут напрашиваются два вывода: либо император знает то, чего не знает начальник канцелярии тайных розыскных дел, либо старик окончательно впал в маразм. И оба варианта отвратительны.

– Как же лучше поступить? – пробормотал Ушаков.

Завтра в первой половине дня император ждет его на очередную аудиенцию. Но что говорить, а о чем опять лучше умолчать, Андрей Иванович еще не решил. Впрочем, утро вечера мудренее. Стоит сперва посмотреть, что там эскулапы накопали про мутацию Росса.

Почувствовав, как заныло колено, Андрей Иванович поморщился и сокрушенно вздохнул. Почему-то нога начинала сильнее болеть именно тогда, когда должно было случиться что-то крайне нехорошее.

* * *

*Кондрашка хватил (стукнул, пришиб и т.п.). Разг. Об апоплексическом ударе, параличе. От канонического мужского имени Кондратий.

Глава 17

Я отложила мобильный, с наслаждением потянулась. Практически все, что планировала, – сделала. Жаль, Али не взял трубку. Надеюсь, перезвонит. Без его помощи сложновато будет реализовать задуманное.

Глянув в окно, обнаружила, что на улице уже почти стемнело. Где же заблудился новый глава рода Пожарских? Обещал ведь, что вечером лично привезет документы на фабрику. Надо было назначить графу точное время встречи. А теперь сиди, жди и дергайся.

Поставила локоть на стол, подперла кулаком щеку, насупилась. Нет, в том, что Пожарский приедет, я не сомневалась, но все равно переживала. Что за характер такой?

Стук в дверь комнаты привлек внимание.

– Не заперто, – отозвалась я громко.

– К тебе с визитом граф Василий Федорович Пожарский, – сообщила вошедшая наставница. – С ним нотариус. Ожидают в гостиной.

– Прекрасно, – я облегченно выдохнула и довольно потерла ладони.

То, что глава рода Пожарских явится вместе с нотариусом, я подозревала, поэтому не удивилась. Вполне разумное решение: подобные сделки требуют юридического сопровождения на всех этапах. Хотелось бы, конечно, пообщаться с графом с глазу на глаз, но, в принципе, так даже лучше: и юриста сразу поставлю в известность.

– И в связи с чем радость? Что затеяла? – Раиса вопросительно изогнула бровь. – Между прочим, я до сих пор не знаю, чем твой визит к мэру закончился, – добавила она с упреком.

– Между прочим, – я подмигнула порозовевшей от смущения Рае, – когда я вернулась, кто-то очень крепко спал, – поднявшись, подошла к ней. – Вижу, дневной сон действительно пошел тебе на пользу. Теперь на живого человека, а не покойницу похожа, – поймав укоризненный взгляд подруги, показала ей язык. И уже серьезно предложила: – Давай поступим так: сейчас я пообщаюсь Пожарским, а потом за чаем все обсудим. Идет?

– Идет, – Рая усмехнулась. – Не возражаешь, если посидим в беседке? Вечер сегодня приятный, на воздухе хорошо.

– Конечно нет, – я кивнула, и вышла в коридор.

На первом этаже Раиса свернула в кухню-столовую, а я пошла в гостиную, встречать гостей.

На угловом диване сидели двое мужчин. Солидный седовласый незнакомец, игнорируя стоящий рядом столик, аккуратно придерживал лежащий на коленях чемоданчик и что-то тихо говорил Василию Федоровичу. Оба меня пока не замечали.

– Добрый вечер, господа, – поприветствовала я визитеров.

Мужчины прекратили диалог, встали и синхронно поклонились. В ответ я вежливо улыбнулась. Подошла к дальнему углу дивана, села, дождалась, когда вечерние посетители вновь усядутся, и красноречиво посмотрела на графа Пожарского.

Тот моментально отреагировал:

– Владислава Юрьевна, разрешите вам представить нотариуса, ведущего дела моего рода: Елизар Елизарович Кутепов.

– Рад, необычайно рад знакомству, – произнес юрист. – Но время уже позднее, предлагаю перейти к делу.

Открыв чемоданчик, он принялся доставать документы и подробно рассказывать об имуществе, которое передает мне глава рода Пожарских.

Когда формальности были соблюдены, а подписи там где нужно поставлены, я отодвинула на край стола свою стопку официальных бумаг. Пора переходить к заключительной, но для меня – основной части встречи.

– Василий Федорович, а какие у вас планы в отношении административного аппарата фабрики?

– Про всех не скажу, но работой управляющего я доволен: десять лет на одном месте, никаких серьезных нареканий. Жаль, что придется с Коноваловым расстаться, – граф с досадой поджал губы. – Аналогичной руководящей должности близ столицы, увы, предложить не смогу, а на Урал он вряд ли поедет: зарплата будет та же, но условия – гораздо хуже. Планировал завтра ему сообщить о смене собственника фабрики.

– В таком случае пусть работает на меня. Там же и в той же должности. Если захочет, конечно, – предложила я небрежно.

– Неожиданное решение, – Василий Федорович удивленно качнул головой. – Коновалов, безусловно, согласится. Но зачем он вам? Ваш Павлюченко отказывается уезжать из Сочи? Или вы планируете восстанавливать сгоревшую фабрику, и он необходим здесь?

Ух, какой любознательный! Серьезно думает, что начну откровенничать? Неужели настолько девочкой-девочкой выгляжу?

Естественно, ни на один вопрос отвечать я не стала.

– Как справедливо заметил Елизар Елизарович в начале нашей встречи, время уже было, – сделала акцент на слове и демонстративно посмотрела на часы, – позднее. Однако позвольте задержать вас еще на пару минут. У меня к вам обоим небольшая просьба: в ближайший месяц не придавать широкой огласке тот факт, что теперь фабрикой владею я. Кроме нас троих и управляющего, об этом никто не должен знать.

– К чему подобная таинственность? – нахмурился Кутепов озадаченно. – Сделка юридически чистая, бизнес безубыточный, злые кредиторы наседать не будут. Для чего вам этот месяц?

– Мне так хочется, – я мило улыбнулась.

Хмыкнув, глава рода Пожарских задумчиво потер подбородок. Отвечать он не спешил. Наверняка постарается выторговать для себя «плюшки». Прямо вижу ход его мыслей: конечно, просьба не особо обременительная, но, раз я попросила, для меня это важно, и неплохо бы извлечь хоть какую-то выгоду.

– Владислава Юрьевна, ваше пожелание не так уж и невинно, как кажется на первый взгляд, – выдержав долгую паузу, наконец-то заговорил граф. – Любое производство – дело серьезное. Совсем недавно у вас самой сгорела фабрика, – он со значением поднял брови. – Опять же, с контрагентами порой не все идет гладко. До извещения о переходе права собственности происходящее на фабрике свяжут с моим родом. Зачем мне это?

Да уж, продуманный, чертеняка. Боится продешевить и прощупывает, что готова дать взамен. Ну-ну, размечтался.

Прищурилась и ровным тоном спросила:

– Полагаю, вам выгодно, чтобы у меня не осталось никаких сомнений в доверии к роду Пожарских?

– Разумеется, – без запинки откликнулся Василий Федорович.

– Ну вот вы и ответили на свой вопрос, – я развела руками.

Граф кашлянул, пряча изумление, потер висок. Затем остро глянул на юриста и сдался:

– Владислава Юрьевна, вы можете полностью на нас положиться. До истечения месяца ни одна живая душа, кроме присутствующих здесь и управляющего, не узнает о новом владельце фабрики, – он подтверждающе кивнул и перешел на деловой тон: – После того как поговорю с Коноваловым, он сам с вами свяжется, обсудите дальнейшую работу.

– Чудесно, – я поднялась, давая понять, что встреча окончена. Гости поспешно поднялись следом.

Мы вышли из дома. Едва спустились по ступенькам, как из темноты возник Киса. Бесшумно подойдя, он сел у моих ног.

– А вот и наш сопровождающий, – нотариус заинтересованно оглядел здоровенную собаку. – Отличный охранник! И невероятно умный: встретил у ворот, провел к дому, а теперь пришел провожать! – он восхищенно поцокал языком. – Владислава Юрьевна, ваша собака меня покорила. Если не секрет, в каком питомнике брали?

– Пес действительно отличный, – подключился к разговору граф Пожарский. – И я бы от такого не отказался. Владислава Юрьевна, поделитесь контактами заводчика?

– Такого же пса вы нигде не найдете, – я усмехнулась, погладив мертвую собаку по лобастой голове. А заметив укоризненный взгляд Елизара Елизаровича, пояснила: – Я сделала Кису в единственном экземпляре. Он зомби.

Юрист нервно вздрогнул.

– Ну и хобби, – испуганно пробормотал он. А вот глава рода Пожарских уважительно мне поклонился.

Хм-м, и что бы это значило? Непонятно. Но ясно одно: впечатление Киса произвел неизгладимое.

Тем временем нотариус судорожно сглотнул и торопливо произнес:

– Дорогу обратно сами найдем. Не стоит беспокойства, Владислава Юрьевна. Всего доброго!

Быстро поклонившись, он еле дождался, когда со мной попрощается Пожарский, и едва ли не побежал по дороге.

Наблюдая за удаляющимися фигурами, я с трудом сдерживалась, чтобы не рассмеяться. Но безопасность превыше всего, поэтому, наклонившись к псу, шепнула:

– Киса, проводи гостей.

Молнией мелькнула тень, и через миг раздался истеричный возглас Кутепова:

– Сами дойдем!

Я тихонько хихикнула и направилась в сад. Пока все шло как надо.

Войдя в беседку, села напротив наставницы. Рая пододвинула ко мне кружку с чаем и с тревогой спросила:

– Как прошла встреча?

– Штатно. Фабрика Пожарских теперь юридически моя, – я отпила ароматный напиток и с наслаждением прикрыла глаза. – Завтра в пять часов вечера улетаем в Москву. Билеты на всех нас забронировала, дом в Подмосковье сняла, наши с тобой заявления ректору отправила. С завтрашнего дня я иду в академический, а ты – в бессрочный отпуск. Не волнуйся, уже пришло подтверждение, что нас отпустили.

– Оперативно, – Раиса отставила кружку с чаем и, не скрывая изумления, подалась вперед. Подруга явно собралась задавать вопросы, но ей помешал телефонный звонок.

Я достала из кармана мобильный и приняла вызов:

– Добрый вечер, Али. Спасибо, что так оперативно перезвонил.

– Здравствуй, звездочка. Я весь к твоим услугам.

Глава 18

Раннее утро. Москва. Лубянка. Барон Росс

Боль исчезла, но облегчения по этому поводу Константин не ощущал. Он смотрел на нежно-голубой кокон стазиса не снизу, а сверху, и пытался понять, что происходит.

Анабиоз, в который Костю погрузил вирусолог, оказался каким-то… неправильным. Росс не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Безусловно, для живого существа, находящегося в магической медицинской коме, это норма, но в таком состоянии и разум должен спать. А его сознание не только бодрствовало, оно еще и летало вне тела. Оставалось надеяться, что душа к предкам все же не соберется.

«Удалось ли Владе уничтожить тварей?» – вспыхнула мысль.

Косте безумно захотелось разблокировать ментальную связь и узнать, все ли с любимой женщиной в порядке. Но он остановил себя. Пока не разберется в происходящем и не удостоверится, что для нее это безопасно, пользоваться их связью нельзя.

Сконцентрировавшись, бесплотный темный маг спустился к своему неподвижному телу. Беспрепятственно просочился сквозь пленку кокона и проник в собственную голову.

А через миг обнаружил шокирующую истину. Его сознание научилось раздваиваться: когда одна часть мирно дремлет, вторая – активна и способна перемещаться.

Фантастика!

Экспериментируя, он слил обе части сознания. Разъединил. Повторил несколько раз и с удовлетворением сделал вывод: появившийся навык опасности не несет. И, похоже, вызван не стазисом, а мутацией.

Интересно, а как далеко получится отлететь?

Невидимой и неосязаемой крупинкой Росс вновь покинул тело. Оценил обстановку и направился к большому окну, за которым деловито сновали мужчины в белых халатах. Беспрепятственно пройдя через толстое стекло, Костя завис в воздухе.

Он был невесомой пылинкой, не имел ни глаз, ни ушей, однако прекрасно все видел и слышал. Почему так? Непонятно. Да и зачем сейчас вникать? Может – значит, надо пользоваться.

Константин подобрался ближе к людям, сыплющим зубодробительными фразами. Смысла терминов он, разумеется, не улавливал, зато выяснил, что находится под наблюдением множества врачей.

Но Гуров ведь поклялся жизнью, что никому из посторонних не позволит даже приблизиться к господину! Неужели верный слуга погиб⁈

Ярость и острая боль утраты обожгли душу. Ощутив, как напряглись пальцы оставшегося на значительном расстоянии тела, Росс постарался погасить эмоции. Чтобы отвлечься, он принялся наблюдать за реакцией врачей.

Как и следовало ожидать, движение пальцев они зафиксировали, правда, обосновали каким-то заумным определением. Это было барону на руку, но и немного напрягало. Маловероятно, конечно, что медики обнаружат у него раздвоение сознания, ну а вдруг?

Не желая рисковать понапрасну, Константин «заморозил» все чувства и продолжил осматриваться.

Приметив парочку эскулапов, стоящих поодаль от остальных, насторожился. Жизненный опыт подсказывал: их разговор не мешало бы послушать. Костя оперативно подлетел. И сделал это вовремя.

– … стоим на пороге открытия! Как вы не понимаете? – сердито заявил пузатенький мужчина и раздраженно поправил врачебную шапочку на рыжих кудрях.

– Любезнейший, я ничуть не против применения альтернативных методик, – его худощавый собеседник засунул поглубже руки в карманы халата. – Но, смею напомнить, у нашего уникального и, заметьте, единственного пациента абсолютно новый штамм G-вируса. Введя вашу экспериментальную, клинически не испытанную вакцину, мы можем темного мага запросто угробить. О чем вы только думаете?

– Я-то думаю о вирусологии! А такие, как вы, глубоко неуважаемый Поликарп Валерьевич, тормозят науку! – рыжий толстяк нервно стянул с головы шапочку и задиристо помахал ей перед лицом собеседника.

– Да как вы смеете⁈ – захлебнулся от негодования худой. Покраснев как свекла, он резко шагнул к толстяку, вырвал у того из рук шапочку и с размаху бросил себе под ноги.

– Ах вы!.. – рыжий схватил оппонента за лацканы халата и шумно задышал.

«Мнения разделились, – решил Росс, зависая над плечом рыжего. – Один хочет проверить на мне какую-то новаторскую вакцину, а второй опасается, что раньше срока откину копыта».

В этот момент входная дверь отворилась. В комнату вошел седовласый представительный мужчина.

«А вот и Андрей Иванович Ушаков собственной персоной. И теперь все совершенно ясно: спецы с Лубянки забрали меня силой, – барон не позволил эмоциям одержать верх, хотя появление начальника канцелярии тайных розыскных дел его совсем не обрадовало. – Зачем же я Ушакову понадобился? Из-за Влады? Плохо. Очень плохо».

– Прекратить! – сходу рявкнул Андрей Иванович на сцепившихся врачей.

Медики тут же растеряли боевой настрой. Рыжий толстяк торопливо отпустил коллегу. Тот презрительно фыркнул, но предусмотрительно шагнул назад. Впрочем, толстяк больше не обращал на него внимания. Он с трудом нагнулся, схватил многострадальную шапочку. Отряхнул и водрузил на голову, не смея поднять глаз от носков своих туфель.

Прислушивающиеся к перепалке остальные врачи быстро вернулись к работе, притворившись, что ничего не произошло.

– Доложите о состоянии Росса, – потребовал хозяин спецслужбы с Лубянки.

– Барон по-прежнему в стазисе. Каких-либо дополнительных изменений, как внешних, так и внутренних, не зафиксировано, – откликнулся худой доктор. Наградил злым взглядом упитанного коллегу и отряхнул измятый воротник халата.

– Диагноз поставили? – прищурился Ушаков.

– Несомненно, у темного мага новый штамм G-вируса. Скорее всего, объект не трансформируется из-за того, что помещен в анабиоз, – рыжий толстяк гордо задрал подбородок. – И пусть моя инновационная вакцина изготавливалась для светлых, но других вариантов лечения нет.

– Дмитрий Анатольевич витает в мечтах и упорно надеется, что его вакцина сработает, – худой презрительно хмыкнул.

– Моя разработка уникальна! – злобно зашипел рыжий, сжимая и разжимая кулаки. – Вы прекрасно знаете, что для ее испытаний мне со скрипом выдали единственного подопытного – светлого мага, зараженного G-вирусом. Он уже перешел в последнюю фазу, и эта неудача еще ни о чем не говорит! – врач угрожающе подался к коллеге.

– Ну да, ну да, – со значением бросил тот.

– Вы об этом пожалеете, Поликарп Валерьевич! – гневно пообещал толстяк.

– Хватит! – грозный окрик Ушакова привел спорщиков в чувства. Вирусологи понуро опустили головы. – Кроме использования вакцины, еще предложения есть?

– Вывести объект из стазиса, понаблюдать, что с ним будет происходить, – неохотно признался Поликарп Валерьевич. – Профессор Александров, работавший с бароном раньше, нам, увы, не помощник. Буквально пару часов назад его осмотрел психиатр. Смерть безопасника и врача рода Росс пошатнули психику Павла Андреевича гораздо сильнее, чем мы предполагали. В ближайшее время с ним общаться бесполезно. Недели две – минимум.

«И Гуров, и Аля погибли, – запрещая себе реагировать на трагические известия, констатировал темный маг и переместился поближе к начальнику тайной канцелярии. – А Ушакову нужен контроль над ничейной двойной звездой, иначе я бы его настолько не интересовал».

– Ничего не предпринимать. Наблюдение за Россом продолжать. Ждите моих распоряжений, – приказал Ушаков и покинул спецблок.

Движимый необъяснимым предчувствием, Константин последовал за ним, не прекращая отслеживать местоположение своего физического тела.

Вскоре интерьеры кардинально изменились, и барон понял: сейчас бодрствующая частица его сознания находится в Кремле, а неподвижное тело осталось далеко позади, в подвалах на Лубянке. Но это не тревожило. Росс не просто догадывался – знал, что расстояние не критичное, он спокойно вернется.

Беспрепятственно влетев следом за Ушаковым в роскошно обставленный кабинет, Костя насторожился: Андрей Иванович пришел не куда-нибудь, а на личную аудиенцию к императору. Барон поторопился зависнуть над каминной полкой, внимательно наблюдая за сидящим в кресле государем и остановившимся перед ним начальником канцелярии тайных розыскных дел. Глава рода Росс предчувствовал: их встреча окажется судьбоносной для всех.

* * *

Это же время. Кабинет императора. Его величество Николай II

Император молча смотрел на Ушакова. Самодержцу до зубовного скрежета не хотелось выслушивать очередной никчемный и вовсе ему не нужный доклад. Да и на душе было так паршиво, что хоть волком вой. Однако, хочешь не хочешь, придется.

Мысленно тяжело вздохнув, Николай II закинул ногу на ногу и пригласил:

– Садись. В ногах правды нет, – из-под полуприкрытых век наблюдая за тем, как Ушаков усаживается в кресло, задумчиво покрутил на пальце перстень с большим алым бриллиантом. – Какие новости?

– Все идет в штатном режиме, – без запинки доложил руководитель спецслужбы.

– В штатном режиме, – повторил император и ровным тоном проинформировал: – Жалоба на тебя пришла, Андрей Иванович, – собеседник поморщился, а Николай безэмоционально продолжил: – В этот раз ты что-то разошелся. Управляющий баронского рода Росс просит о справедливости. Утверждает, что твои сотрудники средь бела дня без всяких на то законных оснований ворвались в московский особняк барона Росса, перебили воинов и слуг, а самого главу рода увезли в неизвестном направлении. Брешет иль было дело?

– Мой государь, на то имелись веские причины, – Ушаков машинально сел прямее. – У меня есть подозрения, что глава рода Росс способен оказать нам содействие по налаживанию контакта с ничейной двойной звездой. Когда барона привезли на Лубянку, в Шато-Эркен произошел прорыв иномирных тварей, а Метельская установила зону безвременья. Я хотел с его помощью…

Император властным жестом велел ему замолчать. Глава тайной канцелярии тотчас закрыл рот, озадаченно глядя на Николая.

– Достаточно. Мне не интересно слушать ни про Метельскую, ни про то, что ты хотел от нее добиться с помощью Росса, – монарх отвел глаза от поджавшего губы Ушакова и холодно сообщил: – Ты стал плохо себя контролировать: на лице все написано. Думаешь, я совсем впал в маразм?

– Вовсе нет, ваше величество, – осторожно ответил Ушаков. – Но, простите великодушно, ваша реакция на кое-какие вещи вызывает недоумение, – император вопросительно изогнул бровь, и Андрей Иванович рискнул: – Я не понимаю вашего безразличия к ничейной двойной звезде.

«Да сдалась мне эта девчонка! – Николай с трудом подавил раздражение. – Если бы ее уникальная сила могла помочь, то носился бы с ней как с писаной торбой. К сожалению, ни от этой, ни от любой другой двойной звезды проку нет».

Покачав начищенной до блеска туфлей, он вновь погладил кольцо на пальце. А затем высокомерно, демонстрируя, что делает одолжение, пояснил:

– Видишь ли, в Метельской, которую мечтают заполучить многие рода, корона не заинтересована. Поэтому никаких особых преференций Владиславе Юрьевне не будет. Прошение Лопухина я, безусловно, удовлетворю. Ну а чтобы юная двойная звезда не сильно расстраивалась из-за аннулирования ее рода, через пару дней после слушания пожалую ей дворянство. Не исключено, что дарую титул и земли, тут еще не решил.