Текст книги "Светлый пепел луны (ЛП)"
Автор книги: Тэнло Вэйчжи
сообщить о нарушении
Текущая страница: 48 (всего у книги 74 страниц)
Глава 89: «Боль»
Чон Юй подлетела к Тан Тай Цзиню и заговорщицки зашептала:
– Мне нужно кое-что с тобой обсудить.
– Пожалуйста.
– Не рассказывай обо мне другим. Иначе из-за желания мной обладать прольётся кровь. – В музыкальном тоне арфы послышалась напускная грусть. – Взамен я никому не скажу, что у тебя есть арбалет, убивающий богов.
Тан Тай Цзинь улыбнулся краешком губ.
– Договорились.
В ответ кунхоу елейным голоском пропела:
– И лучше тебе не использовать его больше. Арбалет не такой, как я. Этот артефакт ужасен! Он завладеет твоим разумом, и ты превратишься в демона.
Пока они спускались в цветущую долину, неугомонная Чон Юй, кружа над Тан Тай Цзинем и Су Су, рассказала:
– Тайное царство – место, в котором когда-то жила прекрасная богиня Чу Хуан – матушка нашей маленькой феи. Поэтому душа отца Су Су задержалось здесь на долгие столетия.
Кунхоу спохватилась, что девочка должно быть голодна, и тут же несколько духовных птичек принесли в своих клювах корзинки с чудесными спелыми фруктами. Чон Юй пропела:
– Су Су, попробуй скорее, это волшебные плоды, таких больше нет нигде на свете, они восхитительны!
Говоря это, волшебная арфа не забывала поглядывать на Тан Тай Цзиня. Чем он там занят? Не замыслил ли он их убить и забрать себе сокровища тайного царства? Но молодой человек был задумчив и даже не смотрел в её сторону.
Арфа с грустью подумала о том, что эта долина всего лишь картинка, нарисованная воображением царя Цаньюаня. Пожалуй, только фрукты, которые с аппетитом уплетала фея, настоящие. Если бы её господин был жив, эта прелестная девчушка стала бы драгоценной жемчужиной на его ладони, что уж говорить о её матери, богини-фениксе.
Как того и просила волшебная арфа, Тан Тай Цзинь и Су Су поселилась в живописной долине. Место, созданное древним князем для своей единственной дочери, было прекрасно в каждом своем проявлении: от нежного ветерка, напоенного ароматом трав и цветов до серебряной луны, что сияла по ночам на звездном небе.
С каждым днем, прожитым в Раскрашенном Свитке, девочка взрослела на год. До того, как она полностью восстановит свои душевные и магические силы и покинет волшебную долину осталось десять дней.
Тан Тай Цзинь, исподволь наблюдая за маленькой феей, совершенно не понимал, как с ней общаться. В преисподней, мечтая о том, как они снова встретятся, он воображал все, что угодно. Страстную любовь, жесткое противостояние и даже лютую ненависть, но к такому он точно не был готов. Попав в отражение магического зеркала, Су Су потеряла память и превратилась в дитя, а он остался один на один с их трагическим прошлым. Когда девочка и Чон Юй играли вместе, он просто оставался в стороне, с непроницаемым выражением лица. О чем он думал? Возможно, вспоминал свои счастливые моменты с Е Си У, а может быть, сожалел о чём-то или сердился, думая об осколках, что терзали его сердце до сих пор.
Юная фея, в свою очередь, побаивалась серьёзного молодого человека в черном. Она помнила, как он появился перед ними, укутанный тёмной демонической аурой с ужасным арбалетом в руках. Когда Тан Тай Цзинь надолго исчезал из поля зрения, волшебная арфа поясняла ей, что он защищает их, убивая демонов и чудищ. На двенадцатую лунную ночь, когда Су Су «исполнилось» пятнадцать лет, она неожиданно поинтересовалась у него:
– Почему ты всегда так смотришь на меня?
– Ничего такого, – опустил он угрюмый взгляд, – ты что-то придумала.
– Ладно, – легко согласилась она и, заложив руки за спину, радостно улыбнулась:
– Чон Юй сказала, что скоро мы покинем тайную страну. Но прежде, чем это случится, я хотела бы с тобой поговорить.
– О чём? – спросил он.
Она стрельнула в него яркими как звездочки глазами.
– О моем обещание защищать тебя. Но и ты должен дать мне слово, никогда не использовать арбалет, убивающий богов. Эта штука очень опасная, и даже я не смогу защитить тебя от ненависти, злобы и обиды, которые он призывает к своему владельцу.
Тан Тай Цзинь внимательно посмотрел на неё, и фея смутилась, но быстро собралась и продолжила расспрашивать:
– У тебя есть дом? Когда мы вернёмся, как я смогу найти тебя?
– У меня нет дома, – ответил ей молодой человек.
Су Су немного растерялась. Как же быть? На самом деле, она не была уверена, есть ли дом у неё самой. Наконец, она попросила:
– Дай мне руку. Я нарисую тебе Печать Памяти. Меня Чон Юй научила. Если нас разлучат, мы всегда сможем найти друг друга.
Она действительно нарисовала на его ладони какой-то сложный знак. Руна сверкнула золотом, и Тан Тай Цзинь тут же почувствовал укол в сердце.
– Ты научилась этому недавно?
Су Су кивнула.
Они сидели под цветущей акацией, обдуваемые нежным ночным ветерком, и яркая луна заливала все вокруг бледным светом. Он посмотрел в её глаза и в них не было ни капли ненависти к нему, как и тогда, когда он впервые взял её на руки. Повинуясь внезапному порыву, он бережно прижал её к своей груди и произнёс то, что хотел сказать ей на протяжение всех пяти столетий:
– Мы могли бы начать всё сначала?
Чувство, что переполняло его душу сейчас, было не ненавистью, а любовью. Любовью, которую он так долго не хотел признавать и не умел выразить, Любовью со вкусом печали и невыразимой нежности к этой драгоценной для него душе.
Он крепко обнимал её, вдыхая тонкий аромат, исходящий от её шелковистых волос, и сердце его томилось от переполняющих его чувств. Но также он с ослепительной ясностью осознавал, что прекрасной богине в мире бессмертных он совершенно не нужен. И все же, если она будет хоть немного добра к нему, он останется рядом с нею, несмотря ни на что. Всего одна её улыбка – и его столетние душевные раны начали затягиваться. Он совсем забыл о боли, которую она причинила ему, вонзив в сердце острые гвозди, и перестал задаваться вопросом, зачем она вообще появилась в его жизни пятьсот лет назад. Он просто хотел начать всё заново. Сейчас, когда нет больше Бин Шан, Сяо Линя, генерала Е и вражды между воюющими государствами. Только бы она всегда смотрела на него так же ласково, как сейчас.
От его объятий пахло свежестью сосен и кипарисов, а в его прекрасных глазах, осененных длинными ресницами, отражалась яркая серебряная луна. Тот, кто всё это время казался сторонним наблюдателем, неожиданно открылся ей, как чуткий и ранимый человек. Вот только ей и невдомёк, что в его сердце печаль, а каждое сказанное ей слово далось ему с превеликим трудом.
Но может ли одна мольба примирить людей, у которых столько поводов для ненависти?
Су Су решила, что в прошлом их дружбу нарушила какая-то незначительная ссора и без особых раздумий согласилась:
– Хорошо, давай начнём всё сначала!
Он прижал её к сердцу ещё сильней, и она почувствовала, как ей на шею упали две горячие капли.
– Не смотри на меня, – прошептал он еле слышно.
Лунный свет лился на них с небес, как серебряный дождь, а ручеёк у ног нежно журчал, медленно омывая камни чистыми водами.
Даже если не знаешь наверняка, что чувствует другой, сердце подскажет тебе правду. Су Су не сомневалась, этот мужчина любит её.
Её руки нерешительно поднялись и обняли его в ответ.
* * *
На следующее утро проницательная Чон Юй сразу почувствовала, что-то изменилось в отношения этих двоих. Аура любви витала в воздухе. Волшебная арфа сразу узнала это прекрасное чувство, ведь и сама она когда-то была создана во имя любви. В глазах молодого человека, обычно такого угрюмого и безразличного, вдруг появилась ласка и теплота.
Едва пала утренняя роса, он появился на кухне – достал из сумки цянькунь немного волшебной травы. Кунхоу с подозрением наблюдала, как он измельчил стебли и листья и сделал из них сахарный сироп.
– Это… трава фусян, оберег души и Неугасимое Сердце Будды? – спросила она потрясенным голосом.
– Угу, – кивнул Тан Тай Цзинь.
Конечно, в этих магических растениях Чон Юй сразу узнала сокровища тайной страны. Добыть каждое из них наверняка стоило молодому человеку огромных усилий, а он делает из них сахарные конфетки. Глядя на то, как ловко он управляется с котелком и кухонной утварью, она поинтересовалась:
– Ты умеешь готовить?
Он просто ответил:
– Я умею все понемножку.
На самом деле сама жизнь заставила его научиться многим житейским премудростям. Ребёнком в холодном дворце Чжоу, он приспособился собирать ласточкины гнезда и есть их сырыми, пока не научился готовить. Он ходил в лохмотьях, никто не чинил его одежду и не давал новую, потому он научился шить и даже вышивать. Дворцовые служанки потешались над ним, а он далеко не сразу понял, что мужчины, даже из бедных семей, никогда не держат в руках иголку, а уж тем более это не пристало принцу. Ему было неведомо чувство стыда, и он не понял их насмешек. Слишком много людей желали его смерти, а он просто хотел жить.
Когда Су Су проснулась, первое, что она увидела рядом с подушкой – сахарные конфетки от Тан Тай Цзиня. Они были такими вкусными! Девушка, схватив мешочек с лакомством выбежала за дверь и обомлела от удивления. Ей навстречу шел прекрасный молодой человек, одетый в белое, а за плечами его болтался деревянный меч.
Глаза Су Су разгорелись, как звёзды. В чёрном сюаньи Тан Тай Цзинь казался холодным и жестоким, но в белом он был совсем другой! Светел и высок, как луна перед рассветом, единственный во всей Поднебесной! В нём совсем не осталось холодности и равнодушия, он выглядел, как послушник на пути познания бессмертия.
После вступления в секту Сяояо, он продолжал носить тёмное по привычке. Но сегодня утром надоеда Чон Юй начал убеждать его, что одежда белого цвета намного больше подходит бессмертному. Поначалу он игнорировал её слова, но, когда она сказала: «Попробуй. Это понравится Су Су», его отношение резко изменилось.
Он действительно оделся в белые одежды и с тайным трепетом ждал, какой будет реакция девушки. Если она нахмурился, он уйдет и сменит этот слишком яркий для него цвет. Но она подбежала к нему и с блеском восхищения в глазах, воскликнула:
– Тан Тай Цзинь, какой же ты красивый!
Он не сдержал улыбку.
Время пребывания в волшебной долине мало-помалу подходило к концу. Кунхоу превратилась в маленькую подвеску на шее Су Су и звонким от предвкушения голосом сообщила:
– Момент нашего выхода как раз совпадёт с закрытием царства Цаньюань. Я вынесу вас из Расписанного Свитка, и мы покинем тайное царство. Наконец-то я увижу мир!
Радость волшебного артефакта передалась и фее, но в душе Тан Тай Цзиня поселилась тревога.
– Не забудь обещание! – тихонько напела ему арфа.
Они оба должны молчать о том, что случилось в Раскрашенном Свитке – она про арбалет, а он про её происхождение. Так пожелала душа царя Цаньюаня, который надеялся, что его дочь воплотится в теле чистой феи и будет свободна от горького наследия предыдущих поколений.
Раскрашенный Свиток начал таять, и всё вокруг понемногу теряло свои очертания. Тан Тай Цзиня охватил липкий страх, он схватил фею за руку, но та только рассмеялась в ответ, а голубая арфа на ее груди вторила своей госпоже мажорными аккордами.
– Я не потеряю тебя, правда? – тихо спросил он.
Су Су сжала его ладонь своими пальчиками и ответила с искренностью:
– Я буду защищать тебя!
Она знала, что он хранил их покой от демонов и монстров, и была ему очень благодарна.
– Су Су, я верю тебе, – проговорил он, и взгляд его на мгновение стал совершенно беззащитным.
Прежде, чем Свиток совсем исчез, Тан Тай Цзинь успел шепнуть:
– Су Су!
– Да?
– Прости за то, что было пятьсот лет назад, – его голос звучал хрипло, – я не ненавижу тебя, нет. Я тебя…
Но договорить он не успел, мир вокруг закружился и померк. Маленькая подвеска-кунхоу на груди Су Су сверкнула звездой, и они оба оказались за пределами тайного царства.
Бессмертная Ли Су Су распахнула глаза так, как будто очнулась от глубокого сна. Её духовные силы восстановились и Безжалостное Дао вернуло контроль над её сердцем. Всё, что случилось с нею в Раскрашенном Свитке, исчезло из её памяти.
Фея огляделась по сторонам и, увидев мужчину в белом, сердито нахмурилась. Последнее, что она помнила, это как Тан Тай Цзинь пытался убить её младшего брата и сбросил её со скалы.
Со всех сторон к дочери главы секты Хэньян бежали её собратья:
– Фея Ли, что с случилось?
Су Су с размаху ударила Тан Тай Цзиня ребром ладони в плечо, поразив его кармическим пламенем. Он упал, и из уголка его рта вытекла алая струйка крови. Он смотрел на неё, и счастье в его чёрных глазах постепенно сменилось растерянностью, а потом и горечью. Обеспокоенный наставник Цан Хай склонился над ним и, причитая, начал поднимать его с земли:
– Младший брат, что с тобой, ты ранен?
Тан Тай Цзинь крепко сжал ладонь, обожжённую Печатью Памяти, а в ушах его звенел девичий голосок: «Хорошо, давай начнем все сначала. Когда я вырасту, буду защищать тебя!»
Страшная боль пронзила его сердце, словно врата смерти снова распахнулись перед ним.
Глава 90: «Бессердечная»
Печать Памяти на руке Тан Тай Цзиня на секунду проявилась, сверкнув золотом, и иероглиф на ладони Су Су отозвался лёгким покалыванием. Фея подняла глаза и столкнулась взглядом со своим визави. Он не был похож на себя прежнего. Всегда неуязвимый и хладнокровный, сейчас он судорожно цеплялся за мантию Цан Хая, и кровь капала на его белые одежды. Он смотрел на неё, не отрываясь, глазами, полными горькой обиды. Её сердце сжалось от невольного сочувствия. Да что же с ней такое?! Как ей может быть жаль этого человека? Это она жертва, а он – обидчик.
Окружившие их бессмертные собратья не ожидали от милой феи такой жестокости к послушнику и принялись расспрашивать о том, что произошло с нею и Тан Тай Цзинем в тайном царстве.
Су Су не стала ничего скрывать.
– Послушник из Сяояо напал на нас с Фу Я.
Ученики секты Хэньян возмущённо зашумели и сердито уставились на поверженного молодого человека. Перед выходом из царства Цаньюань они все вмести отправились на поиски пропавших членов клана и довольно быстро отыскали раненого Фу Я, но никто понятия не имел куда пропала Су Су. Появление младшей сестры позволило всем вздохнуть с облегчением. Теперь всё внимание собравшихся сосредоточилось на виновнике случившегося. Бессмертные кипели от негодования: да как он осмелился ранить Фу Я и причинить вред драгоценной дочери Цюй Сюань Цзы! В их глазах Тан Тай Цзинь мгновенно превратился в того, кто коварно убивает собратьев ради магических сокровищ. Разгневанные послушники горели желанием немедленно преподать урок негодяю, но наставник Цан Хай, раскинув руки, закрыл собой подопечного:
– Собратья мои, это, должно быть, недоразумение! Мой младший брат чужд мирской суете, зачем ему покушаться на фею Ли и Фу Я?
– Так ты утверждаешь, что младшая сестра говорит неправду?
Спорщики замолчали, гневно взирая друг на друга. Несколько особо вспыльчивых учеников Хэньяна поспешили обнажить свои мечи. Добродушное выражение исчезло с лица Цан Хая. Он с серьёзным видом оглянулся на своего истекающего кровью младшего собрата и веско произнес:
– Цан Цзю Мин – послушник секты Сяояо. Наш глава – Чжао Юй, сам разберётся с ним и выяснит правду. Если брат имел злые намерения, наставник очистит доброе имя секты.
Послушники Хэньяна переглянулись. Этот Цан Хай всегда такой добродушный и покладистый, но, оказалось, что сломить его не так-то просто.
Су Су смотрела на Тан Тай Цзиня, и в её сознании начали всплывать смутные воспоминания о том, как она упала с утёса, и её несли на спине через нескончаемую пустынную землю, а капающая ядовитая кровь убивала жаждущих её гибели злых духов. На миг она почувствовала головокружение и ощутила свежий аромат сосен и кипарисов.
– Уходим, – резко проговорила она и сжала кулаки.
Собратья недоуменно переспросили:
– Сестра?
– Уходим! – повторила она решительно и развернулась, чтобы уйти.
В глубине души Су Су понимала, что Цан Хай прав. Тан Тай Цзинь – ученик клана Сяояо и собратья сами должны решить его судьбу. Не время бессмертным сектам ссорится друг с другом, не за горами война с демонами. Соученики из Хэньян переглянулись и собрались последовать за дочерью главы. Девушка сделала шаг, но была остановлена тонкой рукой, схватившей её за запястье. Су Су обернулась и увидела искаженное мукой бледное лицо:
– Ли Су Су, ты обещала, что мы будем вместе! Сказала, что отвезёшь меня домой!
– Младший брат! – одёрнул его Цан Хай. Ему едва удалось прекратить конфликт и договориться о том, чтобы их отпустили с миром, но его подопечный всё ещё жаждет что-то выяснить. Разве это не бессмысленно? Но молодой человек проигнорировал его и продолжил:
– Ты можешь делать со мной все, что угодно, даже причинить боль, я к этому привык, но, умоляю, не говори, что ты забыла о своем обещании!
Он смотрел на Су Су с таким отчаянным упрямством, что она невольно отвела взгляд и сухо проговорила:
– Отпусти!
Разве могла она пообещать подобное Тан Тай Цзиню! Кому он лжет! В зеркале прошлого он увидел, что она – Е Си У. Разве не понятно, что после всего, что с ними произошло в прошлом, она никогда ему не поверит?
Но молодой человек в белом продолжал цепляться за ее руку, повторяя исступленно:
– Но ты обещала мне! Ты обещала!
Безжалостное Дао пульсировало в её сердце.
– Отпусти меня, ты жалок!
Внезапно Су Су почувствовала покалывание и посмотрела на свою ладонь. Печать Памяти излучала слабое свечение, а от её мизинца к мизинцу Тан Тай Цзиня протянулась красная нить воспоминаний.
Что это такое?!
Его глаза загорелись надеждой, но Су Су ребром ладони, как мечом, разрубила связующую их шелковинку. Она вспыхнула синим кармическим пламенем и рассыпалась. Тан Тай Цзинь бросился ловить горящие обрывки, надеясь сохранить хоть что-то. Угольки обжигали его руки, глаза покраснели от слез и боли.
– Хватит с меня твоих подлых уловок, – нахмурилась девушка.
Между ними больше не может быть доверия. Неужели он, предававший её снова и снова, думал, что она клюнет на этот дешёвый трюк?
Свет в глазах Тан Тай Цзиня померк.
– Пойдём, – позвали фею её собратья. Вспомнив о раненом Фу Я, девушка всполошилась и думать забыла о несчастном молодом человеке, оставшемся одиноко стоять с перекошенным от душевной боли лицом.
Фея Ли вызвала летающий духовный артефакт, который по мановению её руки превратился в колесницу, запряженной девятью Луанскими птицами*. Легендарные создания расправили свои огненные крылья и исчезли в небе, унося Су Су и её собратьев.
Цан Хай смотрел на своего ученика, замершего с отрешенным выражением лица и, не осмеливался его окликнуть. Он понятия не имел, что произошло между младшим и феей Ли, поэтому просто добродушно похлопал молодого человека по плечу. Тот поднял глаза, и наставник увидел, что его подопечный беззвучно плачет, сжимая в руке горсть золы, в которую превратились его самые счастливые воспоминания. Глаза его, когда он смотрел вслед колеснице с Луанскими птицами, были таким отчаянно-ранимыми, что казалось он вот-вот зарыдает от тоски. Но вместо этого Тан Тай Цзинь усмехнулся и, вытерев тыльной стороной ладони кровь с губ, раскрыл кулак и высыпал остатки пепла наземь. Линии на его ладони окрасились чёрным.
– Пойдём, – холодно проговорил он.
Цан Хай, увидев, что это всё еще его холодный, но решительный младший собрат, облегченно улыбнулся.
* * *
Су Су, сидя в летящей колеснице девяти Луанских птиц, поймала себя на том, что рассматривает собственный мизинец, к которому была привязана сгоревшая красная нить. Ее духовный корень – огонь, порожденный кармическим пламенем. Поэтому на пальце не осталось следов ожога.
Неужели она действительно обещала Тан Тай Цзиню нечто подобное? Этого не может быть! Наверняка он солгал. Когда-то она была настолько глупой, что решила быть на его стороне, вообразив, что может принести мир и безопасность простым людям в двух государствах. Ценой её наивности стала гибель Сяо Линя. Умирая, принц Сюань сказал ей, что она никогда не сможет понять мысли Тан Тай Цзиня и верно оценить свое место в его сердце. Ей пришлось убедиться в справедливости этих слов. Прирожденный демон мог улыбаться ей и казаться жалким и ранимым, а в следующее мгновение выстрелить в нее стрелой слабой воды и превратить в марионетку, лишенную собственной воли.
Она никогда больше не будет его недооценивать.
Внутри волшебной колесницы было просторно, как в большой комнате. Су Су подошла к бесчувственному Фу Я и коснулась пальцем его лба между бровей. Не только его тело, но и духовная сущность очень сильно пострадали.
Значит, Тан Тай Цзинь действительно пытался их убить. Не попади она в отражение зеркала воспоминаний и не яви ему свое прошлое, их с Фу Я, скорее всего, уже не было бы в живых.
Один из собратьев по секте заговорил с ней, успокаивая:
– Сестра, не волнуйся, владыка Цюй Сюань Цзы обязательно излечит душу и раны Фу Я.
Она молча кивнула, но, неожиданно, почувствовала легкий холодок, пробежавший по шее и спустившийся в вырез платья. Девушка опустила глаза и обнаружила у себя на груди новую подвеску. Никаких мыслей или воспоминаний о том, откуда она могла взяться у Су Су не было. Она сняла с украшение и положив на ладонь, поднесла к глазам. Это была миниатюрная кунхоу с перламутровым синим станом и струнами, сияющими жемчужным светом. Откуда эта вещь? Арфа Чон Юй чувствовала тревогу и смятение своей госпожи, но заговорить в присутствии посторонних людей не решалась. Передавать свои мысли прямо в сознание феи она не умела, такое под силу только артефактам божественного происхождения. Поэтому все, что ей оставалось – это кружиться на ладони Су Су, выписывая контуры сердца. Глядя на это, фея Ли мягко улыбнулась, подумав, что эта безделица чрезвычайно мила.
Чон Юй знала о том, что после полного восстановление души в Разрисованном Свитке, фея забудет обо всем, что с нею произошло в тайной стране, но не предупредила об этом девушку. Теперь она раздумывала о том, нужно ли рассказать госпоже, что она и правда сотворила на ладони молодого человека Печать Памяти. А с другой стороны, какой в этом смысл, если нить воспоминаний сожжена. К чему огорчать прекрасную фею и заставлять ее чувствовать себя виноватой.
На самом деле кунхоу совершенно не нравился молодой человек с арбалетом-богоборцем, и она была рада, что этот опасный тип теперь будет подальше от её прекрасной госпожи. «Зачем нам такие чудовища под боком?» – подумала она.
Неожиданно в царящей тишине подал голос магический компас, спрятанный в рукаве Су Су. Его дал младшей сестре Гун Е Чжиу, который беспокоился, что она может попасть в беду. С помощью этого артефакта он нашел бы её, где угодно.
Су Су охватило нехорошее предчувствие. Если компас вызывает её, значит, что-то случилось со старшим братом.
– Гун Е!
Ответа не было.
– Старший брат, ответь мне!
Из компаса раздался испуганный голос:
– С братом Гун Е что-то не так! Умоляю, помогите!
Артефакт задрожал и умолк.
Собратья секты Хэньян, ставшие очевидцами произошедшего, заволновались. Гун Е Чжиу – лучший среди них. Но даже для него гора Тайсю – опасное место, а до Хэньяна лететь ещё два дня. Обдумав ситуацию, Су Су решила:
– Продолжайте свой путь и доставьте Фу Я домой, к владыке. А я отправлюсь на гору Тайсю и выручу брата.
Бессмертные собратья наперебой предлагали себя в качестве спасителя Гун Е. Большинство из них уже познали золотой эликсир и считались будущим секты.
Девушка молча щёлкнула пальцами и в тот же миг перед ней явилась волшебная огненная птица с сапфирово-синим хвостом. Феникс замер перед Су Су, осыпая ее искрами кармического пламени. Испуганные собратья смотрели на происходящее широко раскрытыми глазами и ничего не возразили, когда фея Ли твердо произнесла:
– Я спасу старшего брата!
* * *
В это самое время Тан Тай Цзинь и Цан Хай летели на волшебных тыквах секты Сяояо. Толстяк с грустью поглядывал на притихшего младшего: он и так не отличался общительностью, а теперь и вовсе ушёл в себя. Как только он осмелился так дерзко приставать к дочери самого Цюй Сюань Цзы? Это не просто разница в положении сект или нарушение иерархии бессмертных, между этими двумя непреодолимая пропасть.
– Младший брат, – решился заговорить Цан Хай, – ты в самом деле напал на брата из Хэньяна?
Его подопечный открыл глаза и кашлянул. Губы его тотчас окрасились кровью. Его наставник страшно испугался:
– Ладно, ладно, ничего не говори, это, наверняка какое-то недоразумение.
Младший улыбнулся грустно и спросил:
– А куда мы летим?
В клане Сяояо все совершенствующиеся отличались простодушием и бесхитростностью, поэтому Цан Хай честно ответил младшему:
– На гору Тайсю.
– Тайсю?
– Точно так. – Цан Хай немного смутился. – Все секты отправили туда своих добровольцев, почему Сяояо вечно остается в стороне? Я сам вызвался, а наставник не возражал. Он тоже прибудет нам на помощь. Святой Чжао Ю – один из самых уважаемых старейшин секты Сяояо. Только он, пожалуй, достоин участвовать в этом деле, на его защиту мы можем положиться.
Выслушав старшего собрата, Тан Тай Цзинь равнодушно кивнул: головой:
– Хорошо, летим на Тайсю.
Во время полета винные тыквы тряслись и раскачивались от ветра, но зато летели они очень быстро. Скоро собратья достигли цели своего путешествия. Но, глядя на появившиеся на горизонте величественные очертания горы Тайсю, Тан Тай Цзинь неодобрительно прищурился.
– Что такое, младший брат? – забеспокоился Цан Хай. Он прекрасно знал, что этот малый совсем не прост. Что же его так насторожило? Его ученик, глядя на окутавшую темной энергией вершину, покачал головой:
– Здесь что-то явно пошло не так.
Он протянул руку и указал наставнику направление, в котором нужно смотреть. Тот, приглядевшись, вздрогнул от неожиданности. Склон горы окутывало плотное облако демонической энергии. Трава в этом месте пожухла, с деревьев осыпались листья, ручьи высохли. Цан Хай вцепился в винную тыкву и пробормотал в ужасе:
– Неужели мы видим рождение демона засухи… Младший брат, это выглядит так ужасно!
Тан Тай Цзинь легкомысленно кивнул:
– Да, похоже.
Добродушный толстяк перепугался до смерти. Единственным его желанием было удрать куда глаза глядят, но надо было дождаться старшего наставника. Делая вид, что ему не страшно, он велел своему младшему:
– Брат, тебе лучше вернуться, а я останусь и посмотрю, что там.
Молодой человек заметил дрожь в ногах наставника, но притворился послушным и ответил, скрывая усмешку:
– Хорошо, тогда я ухожу.
Цан Хаю не особо обрадовало непривычное смирение послушника, он хотел было что-то сказать, да так и остался с открытым ртом, потому что небо охватило голубое сияющее зарево, и нечто сверкающее пролетело прямо над их головами. Тан Тай Цзинь резко выпрямился и, сжав кулаки, проговорил решительно:
– Брат, я пойду с тобой.
