Текст книги "Аналогичный мир - 3 (СИ)"

Автор книги: Татьяна Зубачева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 70 страниц)

– Ничего, – кивнул Найджел и тут же озабоченно спросил: – А ему? Ему же тоже надо.

Мона сразу поняла, о ком он говорит, и улыбнулась.

– Он ещё маленький. Ему пока хватает.

Она погладила себя по животу, и взгляд Найджела подтвердил, что она делает всё правильно.

Они сидели рядом на диване и пили молоко с сэндвичами, разглядывая светящийся красным экран камина и розово-красные блики и отсветы на стенах.

– Найджел… – нерешительно начала Мона.

– Да, Мона, – сразу откликнулся Найджел.

– Ты… ты ни о чём не хочешь спросить меня?

Он медленно покачал головой.

– Нет. Ты ведь… ты сама мне скажешь. Ну, что я должен знать. А самое главное я уже знаю. Что ты согласна. А ты, – он посмотрел на неё, – ты хочешь меня спросить, так?

– Да. Я… я хочу знать, как ты думаешь, как мы будем жить. Ты говорил, что у тебя собственное дело. Какое?

– Массажное заведение, – Найджел улыбнулся. – Нас трое братьев, у нас своё дело и свой дом. Всё будет хорошо, Мона.

Мона рассмеялась и поцеловала его в щёку. Найджел поставил свой стакан на столик и повернулся к ней. Мона кивнула.

– Да, Найджел.

Он обнял её, мягко забрал у неё стакан и поставил на стол, коснулся губами её лба, поцеловал в виски, глаза и так, целуя, опускал голову, пока их губы не сомкнулись. Руки Моны скользнули по его затылку и шее, легли на плечи. Найджел от оторвался от её губ, давая ей передышку, улыбнулся. Мона готовно подалась к нему и стала расстёгивать на нём ковбойку.

– Найджел…

– Да, Мона.

Он нашаривал застёжку на её платье, и ей пришлось помочь ему.

– Я сама его сшила, – попыталась она объяснить, почему молния перекошена и совсем не в том месте, как обычно у платьев.

Странно – мелькнула у него где-то на самых задворках сознания мысль – в последний раз он вот так раздевал женщину совсем мальчишкой, ещё в общей учебке, ещё до того, как его от отобрали в джи, а руки помнят и не путаются. Мелькнула и тут же пропала, это же не работа, это… это совсем другое, совсем.

– Оно тебе очень идёт, – Найджел уже расстёгивал на ней бюстгальтер. – Но так ещё лучше. Ты очень красивая, Мона.

– И ты, – она с восхищением рассматривала его плечи и грудь, осторожно погладила, робко тронув сосок. – Ты такой красивый, Найджел.

Он сдвинул с её плеч бретельки бюстгальтера, дал ему соскользнуть на её колени и, наклонившись, поцеловал её груди, ложбинку между грудей и так всё ниже и ниже и, прежде чем поцеловать её живот, поднял голову и улыбнулся.

– Я целую и его.

Мона ахнула и засмеялась, закрывая ладонями лицо. А он всё целовал и целовал её, всю, везде. И ей было горячо и щекотно, и она никогда не думала, никак не ожидала, что мужские руки так нежны, а губы горячи. Она билась, выгибаясь, в его руках, хватала его за полечи, гладила, прижимая к себе, его голову. Она ещё помнила, что стенки так тонки, что любой звук громче тихого разговора слышен в соседних комнатах, о… но… но…

Она лежала на диване, вздрагивая и постанывая в полузабытьи. Найджел стоял на коленях, разглядывая её, любуясь ею, её розовым от камина телом, чуть заметно выдающимся животом, или это только кажется ему? Но вот она, Мона, его… да, его жена и мать его сына. И на этом он будет стоять хоть под током, хоть под пулей. И что бы и как бы ни было, это так. И он снова нагнулся и поцеловал её в живот, в кажущееся возвышение у пупка.

Мона открыла глаза и мягко положила руку на его голову, зарылась пальцами в его кудрявые пряди.

– Найджел, это было? Мне не приснилось?

– Нет, – он говорил, не отрывая лица от её тела, и голос звучал глухо. – Это было.

Мона вздохнула и погладила его по затылку, шее. Найджел осторожно, чтобы не стряхнуть её руку, выпрямился. Его глаза и щёки влажно блестели.

– Ты плакал? – удивилась Мона. – Почему?

– От счастья. Ты – моё счастье, Мона.

Разбросанная смятая одежда, из-за стены чей-то храп. Уже так поздно? Мона убрала руку и села.

– Я сейчас постелю, и ляжем, да? Ведь ты не уйдёшь?

– Нет, – Найджел встал. – Я не уйду, Мона.

Мона встала и обняла его, поцеловала, для чего ей пришлось встать на цыпочки и вытянуться изо всех сил. Найджел даже не успел ответить ей, как она заметалась по комнате, захлопотала, убирая, складывая и наводя порядок. Найджел, чувствуя, что он сейчас только помешает, сел на диван. Он ни о чём не думал, просто сидел и смотрел на камин.

– Ну вот, – Мона, по-прежнему голая, выбежала из-за ширмы. – Иди, ложись, Найджел, я камин выключу и тоже лягу. А то он столько энергии жрёт, что ужас один.

Найджел послушно встал и прошёл за ширму. Узкая, чуть шире его топчана, кровать, белые полотняные простыни. Он сел на край, машинально привычным движением обтёр ступни и лёг. Мона выключила камин и в темноте наощупь прошла к кровати, наткнулась на Найджела.

– Ты с краю хочешь? Хорошо-хорошо, я у стенки.

Она легко перебралась через него и нырнула под одеяло. Кровать узка для двоих, и Найджел повернулся набок лицом к ней.

– Как хорошо, – вздохнула Мона. – Знаешь, с тобой я ничего не боюсь.

– Да, – он осторожно, кончиками пальцев погладил её по волосам, по щеке. – Да, Мона, я сделаю всё для тебя. И него.

– А если будет девочка? – лукаво засмеялась Мона.

– Будет маленькая Мона, – ответно засмеялся Найджел.

Совсем рядом за стенкой громко всхрапнули и мужской низкий голос прорычал неразборчивое ругательство. Найджел и Мона замолчали, прижавшись друг к другу.

– Будем спать, да?

Шёпот Моны обжёг ему ухо.

– Да, – беззвучно шевельнул он губами, и ещё тише: – Раз ты так хочешь.

Мона вздохнула, потянулась, поёрзала в его объятиях и наконец затихла.

Найджел осторожно, чтобы не побеспокоить её, распустил мышцы, но сна не было, хотя уже в самом деле очень поздно. Всё получилось так быстро, неожиданно… но он ни о чём не жалеет. А чтобы тот тип не лез, да, он так и сделает, всё возьмёт на себя Конечно, Моне он скажет, и тогда правду будут знать четверо: он сам, Мона, Роб и Мет. А для всех остальных он – отец, только он. Да, познакомились… на балу, в Новый год как раз, гуляли, и когда она забеременела, он женился. Обычное дело. Так и только так.

Видимо, он всё-таки заснул, потому что, когда открыл глаза, темнота в комнате была иной, утренней. Ему надо идти. Школу он прогулял, это ладно, но на смену опоздать нельзя. «Никогда не смешивайте бизнес с чувствами». Верно сказал им тогда Фредди.

Найджел осторожно отделился от Моны и встал. Да, уже утро, пора. Мона вздохнула и повернулась на спину.

– Уже утро? – сонно спросила она.

– Да, – Найджел наклонился и поцеловал её. – С добрым утром, любимая.

Она тихо засмеялась, обнимая его за шею и целуя.

– Ты уже уходишь?

– Мы открываемся в десять, а я ещё хочу зайти к священнику, – он улыбнулся, и его улыбка блеснула в полумраке. – Надо договориться о свадьбе.

– Ой! – Мона рывком села. – Так ты это всерьёз, да? Найджел?!

Он сел рядом с ней, взял за руки.

– Мона, хорошо, я спрошу ещё раз. Ты согласна выйти за меня замуж?

– Да, – кивнула Мона.

– Тогда, – он потянулся к ней, поцеловал в щёку. – Тогда я твой муж, – мягким ласковым движением положил руку ей на живот, – и его отец. Мона, я… у меня не будет детей, никогда, и я прошу тебя, я хочу быть отцом. Ты согласна, Мона?

– Да, но… – она остановила сама себя. – Найджел, я согласна.

– Для всех я – его отец.

– Хорошо, – медленно кивнула Мона.

Найджел ещё раз поцеловал её и встал.

– Душ за ширмой, в углу.

– Спасибо.

Когда он ушёл за ширму, Мона встала, накинула на голое тело халат и подошла к окну, отдёрнула штору. Серо-голубой утренний сумрак залил комнату. Надо сварить кофе, больше ничего у неё нет. Значит… значит, Нила не было, был только Найджел, первый и единственный, мой бог, как же это, вчера она о совсем другом думала, нет, ему надо поесть, а у неё ничего нет, боже всемогущий, да, кофе, вот так будет быстрее…

– Мона.

– Она вздрогнула и обернулась. Найджел, уже одетый, с влажно блестящими волосами улыбнулся ей.

– Да, – она торопливо выключила плитку, достала чашки. – Я сварила кофе, сейчас попьём.

Пока пили кофе, стало совсем светло. Найджел отставил чашку, улыбнулся.

– Ты сегодня будешь на курсах? Я приду, встречу.

– Хорошо, – кивнула Мона. – Я вообще-то хотела бросить их, ни к чему они мне, так, деньги и время перевожу. Но… ладно.

Найджел встал, обнял и поцеловал её.

– Всё, мне надо идти, Мона. До вечера, да?

– Да, – кивнула она.

Найджел с заметным усилием оторвался от неё, быстро натянул ветровку, взял сумку и, ещё раз улыбнувшись ей от двери, вышел. А когда она, очнувшись, метнулась к окну, его уже не было видно.

Уходя, Найджел не оглянулся: если кто случайно и увидел его, то со спины в нём трудно угадать цветного, зачем лишние неприятности. К священнику, пожалуй, рано, но и откладывать нельзя. В перерыв ему не вырваться, а после смены надо будет уже спешить к Моне, встретить и проводить, а то… мало ли что. И потом… Отец Артур говорил, что к нему можно прийти в любое время. Вот и воспользуемся, да, откладывать нельзя.

Найджел всё ускорял и ускорял шаг, пока не припустился бегом.

Отец Артур привык к неожиданным визитам. Соглашаясь на приход в Цветном квартале Колумбии, он знал, на что идёт. И когда задребезжал дверной звонок, пошёл открывать, даже не поглядев на часы. И всё же удивился, увидев визитёра. Младший Слайдер? Что-то случилось?!

– Доброе утро, святой отец, – Найджел часто дышал после бега. – Прошу прощения, что разбудил вас, но мне надо… – он задохнулся.

– Доброе утро, сын мой. Хорошо, что пришёл, – ободрил его священник. – Заходи и рассказывай. Что-то случилось?

– Я… я хочу исповедаться.

Отец Артур улыбнулся.

– Конечно, сын мой, я выслушаю тебя. Проходи.

Странно, конечно, он никогда не говорил своей пастве об исповеди, они же не католики, откуда только парень узнал об этом, но раз просит выслушать его, то отказать – грех.

В гостиной Найджел как-то затравленно огляделся и, не сев несмотря на приглашающий жест священника, заговорил:

– Святой отец, я… я встречаюсь с девушкой, уже давно, с Нового года, и… и она ждёт ребёнка.

Отец Артур сначала нахмурился: лёгкость, с которой обитатели Цветного сходились, их случайные необязательные связи сердили его, – но тут же сообразил, что ради простого рассказа его бы не побеспокоили так рано.

– Святой отец, я женюсь на ней, – выдохнул Найджел и невольно улыбнулся. – Она согласна.

«Ещё бы!» – хмыкнул про себя отец Артур. Слайдеры – все трое – завидные женихи, ему уже намекали, что если он поспособствует своим пастырским словом, то отблагодарят. Ну, это всё неважно, а главное… главное то, что Найджел решил правильно. И разумеется, он поможет ему и его девушке.

– Чем я могу помочь, сын мой?

– Мы не хотим откладывать свадьбу, святой отец.

Отец Артур понимающе кивнул. Они договорились, что свадьба будет не сегодня или завтра, а в субботу, всё-таки надо уладить всякие житейские мелочи, а до субботы Найджел в один из вечеров придёт к нему для беседы со своей невестой.

Поблагодарив отца Артура, Найджел попрощался и побежал домой. Хоть бы к девяти успеть. Он бежал, ни на что не обращая внимания. С ним здоровались, он отвечал, не глядя, окликали – он с улыбкой отмахивался, не останавливаясь.

Вот уже их улица, ещё по-утреннему тихая. Он с ходу перепрыгнул через ограду, взбежал на веранду, бутылок уже нет, значит… Вверх по лестнице одним духом. Завтракают? Успел!

Найджел бросил сумку на стол в холле, ветровку на вешалку и, влетев в кухню, бросился к раковине.

Метьюз за волосы оторвал его от крана, заставил перевести дыхание и пить из кружки маленькими глотками.

– Сердце сорвёшь, дурак.

– Отдышался? – Роберт насмешливо оглядел его. – Бить мы тебя потом будем. Ты где вместо школы шлялся?

– Сейчас, – Найджел уже спокойно выпил вторую кружку, ещё раз глубоким вздохом успокоил дыхание. – Братья, я женюсь.

– Чего-о?! – изумился Роберт.

– Найдж, ты в порядке? – озабоченно спросил Метьюз.

– Вполне. Свадьба в субботу.

– И чего такая спешка? – обманчиво спокойно спросил Роберт.

– Мы переспали, она беременна, и я, как честный человек, женюсь.

Метьюз попятился и сел, с каким-то даже страхом глядя на Найджела. Тот шагнул вперёд, с силой опёрся кулаками о стол и подался вперёд, навис над братьями.

– Братья. Для всех я с ней с Нового года встречаюсь, ребёнок этот мой. На этом и под пулей стоять буду. Я уже у священника был и ему это же сказал.

– А нам что скажешь? – спросил Роберт.

– У тебя что…? – не договорил Метьюз.

– Ничего, – мотнул головой Найджел. – Как было, так и остаётся. Но об этом…

– Знать никто не будет, – закончил за него Роберт. – Она-то хоть кто?

– Она недоказанная, родители у неё условные, – Метьюз присвистнул, и Найджел кивнул. – Да, Мет, я на неё только издали смотрел, а вчера поговорить удалось, и вот, всё решилось. Жить я без неё не могу. И не буду.

– То-то ты как не в себе был, – понимающе кивнул Метьюз.

– Да, – Найджел говорил уже совсем спокойно. – Да, братья.

Роберт протянул руку, и они переплели пальцы.

– Ну вот, – Роберт улыбнулся. – И всё, и пошли вниз, надо работать. В ленч обговорим всё.

– Да, – кивнул Метьюз. – Беги, переодевайся, Найдж. До ленча без завтрака выдержишь?

– Не проблема! – крикнул, выбегая из кухни, Найджел.

Уже полдесятого, работы выше головы, открываться пора. У себя в комнате Найджел сбросил кроссовки, джинсы и ковбойку, быстро натянул рабочую форму и переобулся в лёгкие вроде паласных ботинок, что им ещё в госпитале вместе с формой подарили, и побежал вниз, к братьям, помочь всё приготовить к смене. И больше он уже ни о чём не думал.

* * *

Ларри знал, что городская жизнь шумна и суматошна, но такого не предполагал. Каждый день, каждый час возникали и как-то сами собой решались проблемы, тут же порождая новые. И в этой круговерти он, к своему изумлению, чувствовал себя всё увереннее. Договорился о стирке, уладилось и с готовкой, купил одежды себе и Марку, посуду, сходил в церковь и поговорил со священником о школе для Марка, и сам на муниципальных курсах сдал экзамен и получил справку о функциональной грамотности. Целый день ушёл, но сделал. С ума сойти, сколько он успел за эти несколько дней. А всё только начинается.

В понедельник они как всегда встали по деревенской привычке рано. Ларри сварил для себя кофе, приготовил сэндвичи. Марк принёс от дядюшки Пинки две бутылки молока. Разносчик оставлял молоко у входа, а жильцы забирали его сами. Увидев кофе, Марк удивился.

– Пап, а молоко? И сэндвичей сколько?

– Я иду на работу, – Ларри отхлебнул кофе. – Если не приду к ленчу, поешь сам. Выпьешь молока с сэндвичами. Без меня из дома не выходи. Почитай или порисуй. К обеду я точно вернусь.

– Ага, – кивнул Марк и тут же поправился: – Хорошо, папа.

Таким сосредоточенно серьёзным он видел отца не в первый раз, тот всегда такой перед работой в мастерской. И Марк знал, что ни мешать, ни отвлекать отца нельзя.

Не зная, вернее, не будучи уверенным, какая работа ему предстоит, Ларри, на всякий случай, надел не джинсы и ковбойку, а хорошие брюки и белую рубашку, ну, и ботинки вместо кроссовок. Сверху ветровку, чтобы особо не выделяться.

– Ты всё понял, Марк?

– Да, пап.

Ларри потрепал сына по голове, проверил бумажник и ключи и вышел, захлопнув за собой дверь. Дядюшка Пинки благодушно кивнул ему, сразу и здороваясь, и прощаясь, и Ларри ответил ему таким же улыбчивым кивком.

Дорогу ему объяснили хорошо, и добрался он без приключений и расспросов. Уже у самой двери столкнулся с Чаком. Живя практически рядом, виделись они нечасто. Такая уж у Чака работа, что его днём не бывает, а вечером Ларри спать ложится опять по-деревенски рано.

Они поздоровались и вошли.

Джулия Робертс уже была на месте. Чак как всегда ограничился молчаливым кивком, но Ларри поздоровался:

– Доброе утро, мэм.

– Доброе утро, – бесцветный сухой голос. – Лоуренс Левине?

– Да, мэм.

– Мистер Бредли ждёт вас.

Короткий указывающий жест, и Ларри, проходя к тёмной полированной двери, слышал за спиной:

– Маршрут на сегодня…

Ларри осторожно потянул на себя тяжёлую с виду, но неожиданно легко открывшуюся дверь.

– Доброе утро, Ларри. Заходи.

– Доброе утро, сэр, – улыбнулся Ларри, входя в кабинет.

Да, это уже настоящий кабинет, не то, что в имении, это Ларри сразу понял. Джонатан, весёлый, в хорошем костюме, встал ему навстречу из-за стола, и Ларри совсем растерялся. Но опомниться ему не дали.

– Как устроился, нормально?

– Да, сэр, спасибо, сэр.

– Отлично. Так вот, Ларри, мы начинаем новое дело. Ювелирный салон. Магазин и мастерская. Работа по заказам и немного на продажу.

Ларри слушал и кивал. В общем, это всё ему знакомо, Фредди так и говорил.

– Есть вопросы, Ларри?

– Нет, сэр.

Джонатан кивнул.

– Тогда пошли, посмотрим и уже на месте обговорим детали.

– Да, сэр.

Джонатан снял с вешалки в углу плащ и шляпу, быстро, не допустив помощи Ларри, оделся, взял плоский чемоданчик-портфель.

– Пошли, Ларри.

И кивком поблагодарил, когда тот открыл перед ним дверь.

Попрощаться с секретаршей Ларри не успел, так быстро шагал Джонатан.

На улице Ларри вежливо держался сзади и ни о чём не спрашивал. Джонатан пару раз оглянулся, проверяя, не отстаёт ли он. Идти оказалось недолго. На Маркет-стрит в сплошном ряду уже открытых магазинов две небольшие витрины с опущенными наружными жалюзи и между ними дверь, над ней рама для вывески. Значит, здесь? Да, Джонатан явно идёт туда.

Джонатан властно толкнул дверь и вошёл, не оглядываясь. Ларри последовал за ним, быстро огляделся.

Небольшой зал с прилавком, маленьким столиком и тремя креслами перед окном, за прилавком в дальнем углу неприметная дверь, лампа под потолком, бра по стенам, свет мягкий, но сильный, как раз подобрано, чтобы камни хорошо играли. Прилавок высокий. И ему под рост, и покупателю наклоняться не надо. Ларри огляделся ещё раз, уже внимательнее: ему же здесь работать. Джонатан не торопил его. Прилавок витриной, внутри обит чёрным бархатом, стекло хорошее, безбликовое.

– Ну как, Ларри? На твой взгляд?

Ларри вздрогнул и обернулся. В распахнутой угловой двери стоял Фредди. Тоже в «городском» костюме, но шляпа по-ковбойски сбита на затылок.

– Доброе утро, сэр, – улыбнулся Ларри. – Всё очень хорошо, сэр.

– Спасибо, Ларри. А здесь кабинет и мастерская, – Ларри посторонился, пропуская их.

Просторная комната, разделённая ещё пустым стеллажом от пола до потолка. Большой письменный двухтумбовый стол с креслом, ещё диван и кресла вдоль стены, шкаф-витрина сбоку, кресла для посетителей у стола, перед диваном небольшой восьмиугольный столик. Ларри невольно улыбнулся: у Старого Хозяина в кабинете так же было. Не совсем так, но очень похоже. Вот только стеллаж…

– Мастерской я не занимался, – в голосе Фредди прозвучали изумившие Ларри извиняющиеся нотки, – ты уже сам решай, как тебе здесь всё сделать.

Ларри прошёл за стеллаж, огляделся.

– Окон нет, сэр?

– Нет.

– Спасибо, сэр, так, конечно, надёжнее, – и снова покосился на стеллаж.

Фредди, разумеется, сразу это заметил и озабоченно спросил:

– Может, вместо стеллажа глухую перегородку сделать?

Ларри ещё раз огляделся.

– Я не знаю, чем его заполнить, сэр, чтобы мастерская не просматривалась.

– Принято, – кивнул Фредди. – Сейчас придёт Дэннис, скажешь ему, какие нужны переделки.

– Да, сэр, спасибо, сэр, – машинально ответил Ларри, озираясь по сторонам и прикидывая, где и как разместить рабочие столы, шкафы… да, сейф, нужен же сейф. – Прошу прощения, сэр, а сейф?

– Здесь, Ларри, – отозвался из кабинета Фредди.

И, когда Ларри вышел из мастерской, распахнул отделанную под панель дверцу позади письменного стола.

– Да, сэр. Но нужен и в мастерсокй, – твёрдо сказал Ларри. – Здесь готовые заказы и деньги. А материал надо держать отдельно.

– Резонно, – кивнул Джонатан.

Фредди покраснел и буркнул:

– Сделаем.

– Всё очень хорошо, сэр, – быстро сказал Ларри.

Джонатан усмехнулся и незаметно подмигнул Фредди. Зазвенел звонок.

– Это Дэннис, – бросил через плечо Фредди, выходя из кабинета в зал. – Сейчас приведу.

Дэннис был не один, а с двумя своими людьми: архитектором и дизайнером. Джонатан так повернул знакомство, что Ларри пришлось обменяться со всеми рукопожатиями и вообще вести разговор. Правда, он касался только оборудования мастерской и кое-каких переделок. Салон, в основном, сделан, кабинет обговорили, мастерская… Услышав о сейфе, Дэннис кивнул:

– Не проблема. Тоже с маскировкой?

– Да, сэр, – Ларри немного смущённо улыбнулся. – И ещё, сэр, ещё один, не на самом виду, но заметный.

– Зачем? – удивился Фредди.

– Ну, чтобы не искали спрятанных, сэр. Если вдруг что.

Дэннис посмотрел на Ларри с уважительным интересом.

– Толково.

Обговорили и это. Зашла речь о вывеске. Ларри запнулся, и сразу вмешался Джонатан.

– Левине и Ко.

– А название? – спросил дизайнер.

– Салон, – пожал плечами Джонатан. – Фамилия сама за себя всё скажет.

Ларри удивлённо поглядел на Джонатана и промолчал. Хозяину виднее, а его дело – работа. Джонатан заметил и понял этот взгляд. Ну что ж, когда Дэннис уйдёт, расставим все точки. И запятые. Откладывать не стоит.

Заверив, что за двое суток всё будет сделано, Дэннис попрощался и ушёл со своими людьми. Повинуясь еле заметному кивку Фредди, Ларри проводил их до дверей, а когда вернулся, услышал от Джонатана:

– А теперь займёмся бумагами. Садись, Ларри, – и указал ему на кресло за письменным столом, хозяйское место.

– Сэр? – не понял Ларри.

– Да, Ларри, – Джонатан говорил очень твёрдо. – Здесь твоё место это.

– Но, сэр, – попытался объяснить Ларри, – это же хозяйское место.

– А ты и есть хозяин, – просто сказал Джонатан.

Ларри попытался улыбнуться, показать, что понял шутку, но улыбки не получилось. А Джонатан продолжал:

– Ты ведь слышал, Ларри. Левине и компания. Ведь ты – Левине, не так ли?

– Да, сэр, но…

– А я – компания, – Джонатан на мгновение улыбнулся и снова стал серьёзным. – Мы – совладельцы, понимаешь, Ларри? Вот, прочти.

Он поставил на стол свой чемоданчик, открыл и достал папку с бумагами.

– Вот, сначала твой контракт. Его надо прекратить. Инициатор – я, и оговоренную неустойку плачу я. И расчёт за два с половиной месяца.

Ларри молча, с застывшим лицом расписался в указанных местах, взял и убрал в бумажник деньги.

– А теперь прочти это.

Договор?

– Да, Ларри, – ответил на непрозвучавший вопрос Джонатан. – Не контракт, а договор. И ты не работник, а партнёр.

Фредди молча следил за лицом Ларри, читавшего договор – соглашение о партнёрстве. Ларри читал медленно, явно обдумывая каждое слово, а прочитав, положил на стол – они так и не сели, и разговаривали стоя – и сказал:

– Благодарю за доверие, Сэр, но партнёры должны быть равны. Прошу прощения за дерзость, сэр, но условия неравные. Я вкладываю только свою работу, а вы всё остальное, сэр. Моя доля слишком мала, чтобы называться долей.

Фредди не выдержал.

– Постепенно выплатишь, Ларри.

– Постепенно, сэр? – переспросил Ларри и горько улыбнулся. – Платить мне, Марку и детям Марка, и то останется долг.

И Фредди не смог не кивнуть. Ларри прав: его фамилия – только вывеска, прикрытие, и понятно, что это его не устраивает. И ведь другого варианта нет.

– А ещё надо думать о жилье, сэр.

– Ссуду на дом ты получишь.

– Ещё один долг, сэр?

Джонатан еле заметно сощурил глаза.

– И что ты предлагаешь, Ларри?

Ларри молчал, опустив голову, а они ждали. Ждали его решения.

– Сэр, прошу ещё раз прощения за дерзость, но могу ли я спросить вас?

– Спрашивай, – твёрдо ответил Джонатан.

– Сэр, нужна просто ювелирная фирма, или фирма Левине?

Фредди чуть не ахнул в голос. Ну, Ларри, ну, врезал! Никак не ждал. Но и Джонни классно удар держит, хоть к такому и не готовился.

– Дело Левине должно продолжаться.

Ларри кивнул.

– Да, сэр, я понял. Тогда, сэр, я позволю себе попросить вас, – он остановился.

– Я слушаю, Ларри.

– Сэр, – Ларри полуприкрыл глаза и заговорил ровным монотонным голосом, как говорят заученное наизусть, но не слишком понятное. – Банк Клиффорда, сейф двадцать семь восемнадцать ноль девять, код зет семь аш тридцать пять девяносто семь эс эль.

– И что там, Ларри? – тихо спросил Джонатан.

– Там документы на земельный участок, сэр.

Фредди как-то неопределённо хмыкнул, а Ларри поднял глаза и, впервые твёрдо глядя им в лица, улыбнулся.

– Хозяин земли владеет и тем, что в земле, не так ли, сэр?

Фредди присвистнул.

– Лихо! Ты это с тех пор помнишь?

– Да, сэр. Хозяин говорил, что это на крайний случай. Сейчас как раз такой случай, так, сэр?

– Да, – Джонатан убрал бумаги. – Я выясню всё с банком и участком, банк Клиффорда пострадал в войну, но кое-что… выясню. И тогда перепишем соглашение.

– Да, сэр, – кивнул Ларри.

– За два дня здесь закончат, открытие в следующий понедельник в любом случае, я уже дал объявление.

– Да, сэр. Я успею закончить заказы.

– Чтобы в витрины что-то положить, – понимающе кивнул Фредди.

– Да, сэр.

Ещё не6сколько чисто технических вопросов. Джонатан передал Ларри ключи от магазина и сейфа. Разумеется, Ларри будет присутствовать при работе людей Дэнниса, и его слово – решающее.

Джонатан посмотрел на часы.

– Мне пора. До свиданья, Ларри, удачи.

– До свидания, сэр.

Пожелать ему тоже удачи Ларри не посмел: это уже фамильярность, но его улыбка заменила несказанное. Он проводил Джонатана, закрыл за ним дверь и вернулся в кабинет. Фредди, стоя у дивана, рассматривал столик.

– Ты молодец, Ларри, – сказал он, не поворачивая головы, когда Ларри вошёл.

– Спасибо, сэр. И… и ещё раз, спасибо.

– За что?

– За всё это, сэр, – Ларри коротким жестом обвёл кабинет. – Почти как там, сэр.

Фредди кивнул.

– Не тяжело без окон будет?

– На первом этаже окна опасны, сэр.

– Я так и думал, – кивнул Фредди. – И Дэннис тоже… так считает. А он, – Фредди усмехнулся, – в безопасности хорошо разбирается.

Ларри почувствовал, что Фредди чего-то не договаривает, но уточнять, разумеется, не стал. Нужное ему сами скажут, а излишнее любопытство… любые излишества вредны.

– О жилье уже думал?

– Да, сэр, – и, помедлив, Ларри твёрдо сказал продуманное: – В меблирашках детей не растят. Или вырастают…

Фредди понял недосказанное.

– Муниципальную улицу строит Дэннис. Подумай о доме.

– Спасибо, сэр.

– Не за что, – вежливо, но по-ковбойски ответил Фредди.

Ему очень хотелось спросить Ларри о закопанном на том участке, но удержался. А то, если документы погибли, совсем обидно будет.

Они стояли молча, разглядывая столик, так похожий на тот, в том кабинете. Наконец Фредди тряхнул головой.

– Ладно, Ларри, давай технику проверим.

Замки, выключатели, краны в крохотной уборной с раковиной и зеркалом. Всё действовало, со всем Ларри справлялся легко.

– Ну, всё, – Фредди ещё раз оглядел магазин. – До встречи, Ларри.

– До свидания, сэр.

Ларри запер за ним дверь и остался один. Магазин, кабинет и мастерская. И он – хозяин? Но ведь это невозможно, этого не может, не должно быть. Но это есть. Фирма Левине. Ларри ходил по уже готовому магазину, почти готовому кабинету и пустой мастерской, трогал кончиками пальцев, гладил столы и витрины, шкафы и стеллаж… Стеллаж – аквариум предложил этот белый… дизайнер? Да, интересно, но претенциозно, потребуется специальная подсветка, нет, конечно, стена… Нужен каталог изделий, а браслет миссис Кренкшоу не сфотографирован, и даже зарисовки конечной нет, хотя эскизы сохранились, можно, нет, надо сделать… заказы он успеет, но для витрин всё равно мало… на открытие надо пригласить отца Артура… скоро пасха, на пасху будут заказывать подарки, надо продумать, что предложить небольшого объёма и быстрого изготовления… для приёма и выдачи заказов определить время, иначе не успеет работать в мастерской… Он думал об этих пустяках, да, конечно же, пустяках, а в памяти звучал глуховатый голос Хозяина, Маркуса Левине…

…– Никому не дано знать будущее. Бог сам решит, но я хочу, чтобы этим владел ты. У меня нет других наследников.

– Но, сэр…

– Да, но кто знает, я не верю в победу Империи, а русские обещают свободу. Голодная свобода тоже плохо, Ларри. Кто возьмёт всё это… это решишь ты сам. Я отдаю это тебе.

– Спасибо, сэр.

– Не благодари, Ларри. Благо – всегда бремя. Я возлагаю его на тебя. И если ты не найдёшь преемника, то пусть остаётся земле, а дальше решит сам Бог…

…Спасибо тебе, Хозяин, я думаю, что выбрал правильно. И фирма Левине, нет, дом Левине продолжится. И что такое перерыв в пять лет для трёхсот, да – он остановился, прикидывая и пересчитывая – да, триста двадцать семь лет. Ювелиры Левине. Марк неплохо рисует, и через пару лет можно будет начать учить уже всерьёз. А пока пусть учится в школе, да, отец Артур прав насчёт подготовительного полупансиона.

И, вспомнив о Марке, Ларри посмотрел на часы. В кабинете на стене с маятником, но без боя. Ого, сколько уже! Ему давно пора домой.

Ларри ещё раз проверил краны, дверцу сейфа и пошёл к выходу, выключая за собой свет. Тщательно запер наружную дверь и быстрым деловым шагом, чтобы не приняли за праздношатающегося, пошёл в Цветной квартал.

Было ещё совсем светло и людно. Стараясь не встречаться глазами со встречными, Ларри оглядывался, запоминая дорогу. Здесь ему предстоит работать, проходить туда и обратно каждый день, всё правильно – ювелирный салон и должен быть на такой улице, все, правда, здесь белые, на ленч придётся еду брать с собой, но это не самое страшное, приходилось и хуже, поставит в кабинете кофеварку, сэндвичи с собой, вот и без проблем. Ага, теперь вон по той улице должно быть ближе.

Среди прохожих стали чаще попадаться цветные, и Ларри понял, что приближается к Цветному кварталу. А вон и шпиль церкви. Да, эта дорога, похоже, безопасна. А сейчас надо купить чего-нибудь поесть, или нет, всё равно они пойдут обедать к Бруксу, там сытно и спокойно.

Дядюшка Пинки на своём бессменном посту встретил его всегдашней улыбкой.

– Как отработал?

– Спасибо, – улыбнулся Ларри. – Всё в порядке. Как мой?

– Он у тебя толковый, не выходил.

Ларри кивком поблагодарил и вошёл в дом. В этот час, когда одни возвращаются, а другие собираются на работу, в меблирашках шумно, голоса, смех, хлопанье дверей. Здороваясь и обмениваясь краткими замечаниями и шутками о погоде со встречными, Ларри подошёл к своей двери и достал ключи. А едва открыв дверь, наткнулся на вылетевшего наружу Марка.

– Папка! Ты пришёл!

– Да, Марк, – Ларри, счастливо улыбаясь, обнял сына, и так, в обнимку, они вошли в квартиру. – Ну, как ты тут?

– Не скучал, не боялся, не баловался! – быстро протараторил Марк, влюблённо глядя на отца.

– Молодец, – Ларри потрепал его по голове и стал переодеваться.

Убрав хорошие брюки и ботинки в шкаф, рубашку бросил в ящик для грязного белья.

– Пап, – Марк ходил за ним, как приклеенный, – она же совсем чистая!