Текст книги "Принцесса для психолога (СИ)"

Автор книги: Татьяна Матуш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 38 страниц)

И – Верне пришлось мысленно пнуть себя, ее цель – не прохиндеистый оружейник, а принц.

А цель внезапно подняла голову и покрутила ей, словно принюхивалась.

"Меня нет, меня нет, меня здесь нет…"

Темные глаза со странным, непривычным разрезом уставились на нее в упор. Но он же не мог "вскрыть" ее отвод? Точно не мог, даже преподаватели не могли, это был один из ее несомненных талантов.

На одном из практикумов ее поймал за руку только сам Его Светлость, герцог Монтрез. И то не потому, что увидел, а потому, что вычислил ее движение и оказался быстрее, перехватив ученицу, практически, вслепую.

Может, и этот из таких? Уф… Похоже, нет. Покрутив головой, принц снова переключился на клинки и Верна перевела дыхание.

Домой она попала поздно и дико голодной, намотавшись за принцем хвостом… Того носило по всему городу. Пару раз он хотел взять коляску, но почему-то местные возницы не спешили останавливаться на свист странного парня в халате и с двумя мечами за спиной. Вообще-то их можно было понять, но принц не понимал и злился – к тому времени Верна уже так глубоко "влезла" в него, что без труда ловила все оттенки эмоций.

Наконец он решил, что, видимо – хватит и повернул к посольству. Стоило проводить мальчишку до ворот и убедиться, что он попал по адресу, но тут показалась свободная коляска и уставшая девушка, плюнув на все, скинула "отвод", торопясь перехватить транспорт.

Пол дня в трансе, пусть и легком – упражнение для сильных духом. И – телом.

Дома она первым делом рухнула в кресло и почти целую короткую клепсидру полулежала, просто вдыхая и выдыхая, восстанавливая душевное равновесие. Чтобы восстановить силы, требовалось во-первых, принять ванну или хотя бы окатиться водой. Потом – плотно поесть и как следует выспаться. Такая простая и действенная программа.

Но сначала – вода и переодеться. Только сейчас Верна почувствовала, что, натурально, взмокла и пахнет как скаковая лошадь.

Она подошла к большому ростовому зеркалу, которое досталось ей вместе с домом, и принялась распутывать русо-рыжую косу. Коса была длинной, распутываться не хотела. Верна поймала себя на том, что злится, а это было верным признаком усталости.

Вдох-выдох… Все хорошо. Все замечательно. Сейчас будет вода, еда, сон – именно в таком порядке. Вдох…

В шею уперлось что-то острое. Верна подняла глаза и недоверчиво посмотрела в зеркало. Прямо за ее спиной стоял принц. В том самом халате, с мечами. Как оказалось, у него был еще и кинжал – и этот кинжал он держал у ее шеи, в аккурат в том месте, где бился пульс.

Но как? Жители Полуночи не владеют магией… Боги! Амулет. Не зря же в лавке артефактора принц проторчал еще дольше, чем у оружейника. Выходит, он ее все же засек?

Верне безумно хотелось узнать, как он умудрился "расколоть" ее отвод, который оказался не по зубам самому Эшери. Но это терпело.

– Что ты собираешься со мной сделать? – спросила она, опустив традиционные формулы вежливости. Обстановка как-то не располагала.

– Допросить и убить.

– Что? – Верне показалось, что она ослышалась, – но за что? Я не сделала тебе ничего плохого.

– Ты весь день следила за мной, маленькая служанка. Кто велел тебе это сделать? С какой целью? Расскажешь честно – умрешь быстро.

…Так себе выбор, вообще-то. Верна не собиралась умирать, ни быстро, ни медленно. У нее на эту жизнь были планы. Интересно, если быстро и резко ударить головой назад.

– Даже не думай, маленькая служанка, – голос принца был тих и прохладен, а лезвие прижалось к шее еще теснее, – ты не успеешь. Я быстрее.

Хм. Не факт, вообще-то. Верна, не смотря на свою легкую, и, как уверяло зеркало, очень приятную полноту, умела двигаться быстро. И с ножами дружила. Кинжальный бой в Школе преподавал сам Скорпион, ветеран двух Кайорских мятежей, так что пять на пять. Если получиться хотя бы немного разорвать дистанцию, еще неизвестно, кто кого.

Убивать принца нельзя, это минус… Но он об этом ограничении не знает – и это несомненный плюс.

Верна быстро просчитывала варианты, когда почувствовала, что нажим лезвия на кожу ослаб. А само лезвие сместилось на спину и… уперлось под левую лопатку.

В чем дело – она поняла сразу. Зеркало темнело.

– Только дернись, маленькая служанка – и к твоему трупу добавиться тот, кто тебя сейчас зовет. Надеюсь, это и есть твой хозяин. А еще надеюсь, что он тебе дорог, глупая шпионка.

…Ха! – чуть не вырвалось у Верны, когда связь установилась. Боги явно не любили принца Полуночи. Или – слишком любили, но как-то сильно по-своему. Обломали они его качественно! Потому, что по ту сторону зеркала обнаружилась императрица Алета.

Глава 4 В которой пропадают «котята», зато появляется котик

Золотая Богиня была прекрасна и безапелляционна. Девушка едва успела присесть в положенном реверансе, а про клинок, который почти воткнулся в спину, просто позабыла от неожиданности.

– Верна, вы мне нужны. Срочно. Сейчас. Давайте руку!

Бывают приказы, которым сначала подчиняешься, а потом думаешь, насколько это было умно и правильно. Верна уже качнулась, было, вперед, но чувствительный укол в спину отрезвил.

Бездна! Она же взята в заложники!

Императрица, похоже, что-то уловила на ее лице. Уголок красивых и властных губ нетерпеливо дернулся.

– Твой гость тебя дождется, если захочет. Я верну тебя через короткую клепсидру, – не давая Верне времени на "подумать", Алета шагнула вперед, взяла ее за руку и с силой толкнула в зеркало, взглядом останавливая мальчишку-принца.

Верна не успела испугаться еще и за императрицу, все случилось слишком быстро. Миг – и зеркало погасло. Связь оборвалась.

Она стояла в своем запыленном, пропахшем улицей платье и одних чулках на пышном айшерском ковре перед портальным зеркалом резиденции, таращась на свою, такую же потную руку, которую сжимала рука императрицы. Без перчатки.

Осознание обрушилось на Верну, как летний ливень.

– Ваше Императорское Величество, мне нет прощения! Вы подвергли свою жизнь опасности из-за меня…

Золотая Богиня передернула великолепными плечами, закутанными в легкую кружевную шаль. Ее наряд был каким-то уютным и очень домашним.

– Пустяки, – отмахнулась она, – Я была в воздушном доспехе. Марк запитал от себя.

Кривоносый колдун обнаружился рядом.

– Страшно было? – как-то очень просто спросил он.

Верна на миг задумалась, пытаясь сообразить, что чувствует от того, что прошла по грани. В очередной раз.

– Да не особо, – честно призналась она, – Только когда ее величество увидела, испугалась. Не стоило так рисковать. Я бы выкрутилась. А как вы узнали… – Верна оборвала сама себя, сунулась в кошелек и высыпала на ладонь четыре монеты.

– Вот эта, – безошибочно определила она. – Таких денег не существует. Вы все время меня слышали?

– Новая разработка, – кивнул воздушник, – до самых границ Аверсума бьет.

– Хорошая вещь, – кивнула Верна. Неуверенно улыбнулась.

– Я вам больше не нужна? – правильно поняла императрица. – Тогда я исчезаю. Резиденция в вашем распоряжении, только ничего не сожгите.

– Спасибо, Алета, – как-то очень тепло сказал кривоносый.

– Обращайся. – Императрица взмахнула растопыренными пальцами, словно, действительно, отдавала им все, на что упадет глаз, на разграбление, развернулась – и скрылась в одном из коридоров.

Верна облегченно выдохнула, все же не каждый день тебя члены императорской семьи спасают от смерти.

– Зачем так-то?

– Надо было действовать быстро, но чтобы все остались живы. А если нужно ошеломить до полной отключки даже безусловных рефлексов, то лучше Алеты с этим не справится никто.

– А что на это скажет Его Величество?

– В очередной раз пожалеет, что не может меня убить, – пожал плечами Марк, – ничего нового. Лучше скажи – ты целый день наблюдала за принцем. Что скажешь, как целитель? Можно его вылечить.

Девушка попыталась собрать все свои наблюдения и мысли воедино, чтобы сделать доклад: краткий, четкий, по существу. Как учили. Марк не торопил.

– Органы… выделительной системы у него в полном порядке, никаких пораженных зон, воспалений или новообразований я не увидела. Энергетические каналы обычны для не-мага и тоже совершенно здоровы. Травм головы не было. – Верна подняла голову и посмотрела прямо в черные, серьезные глаза принца без титула, – Он здоров, господин Винкер.

Надо отдать ему должное, тот не взвился, костеря недоучку по матери и по бабушке, в небо, в землю и в воду. Помолчал. Потом спросил:

– И каков твой вердикт. Как целителя?

Девушка вздохнула и развела руками:

– Не понимаю. У него не должно быть никаких проблем. Отличное, правильное тело.

– Ручаешься?

– Руку на огонь положу.

– Хорошо, – кивнул Марк, – ты молодец. Сейчас найдем кого-нибудь, чтобы тебе приготовили комнату, ванну, ужин – и какую-нибудь одежду. – Верна переступила с ноги на ногу. – И обувь, конечно.

– Когда я попаду домой?

Винкер улыбнулся ободряюще и немного виновато.

– Боюсь, еще не скоро, Верна.

– То есть – отрядный горн зовет? Мы снова мобилизованы и призваны?

– А нас куда-то отпускали? – кривоносый забавно вздернул бровь, – надо же, не заметил. Совсем старый стал, плохой стал…

Смех прокатился по коридору резиденции. Он был негромким и невеселым, но – лучше уж так, чем обреченный пафос.

Часы на подоконнике показывали детское время – восемь вечера, но за окнами было по-настоящему темно.

– Они настроены на время по Гринвичу, – пояснил Володя.

– И на хрен?

– Иногда нужно.

Руслан пожал плечами, принимая ответ. Докапываться не хотелось. Не после бутылки коньяка, раскатанного на двоих почти без закуски.

Хотя – опьянения он почти не чувствовал. Чувствовал усталость, тупую, как сибирский валенок. И, пожалуй, все. Даже злости не было.

– Пора мне, – сказал он, – спасибо. За все.

– Руслан… – Приятель посмотрел виновато, хотя в том, что произошло, его вины не было ни на гран, – может быть еще можно что-то сделать? Я не знаю… подать апелляцию.

Неожиданно для себя Руслан рассмеялся. Не без горечи, но вполне искренне.

– Володя, ну ты прямо как… даже не знаю, что делать с такой наивностью: восхищаться или лечить. – обиженные глаза друга мигнули, и он счел нужным пояснить, – лишение права заниматься медицинской деятельностью – это не просто приговор суда. Это, Володя, крест на репутации. Клеймо. Волчий билет. Ни одна стоящая клиника не примет.

– И… что делать собираешься?

Руслан хмыкнул:

– Придется переквалифицироваться в управдомы. Или к тебе в зал. Инструктором. Возьмешь?

– Ты же ни в чем не виноват, – как-то потерянно сказал приятель.

– Виноват, – отрезал Руслан. Его лицо вдруг стало жестким, а голос похолодел, – я виноват, что допустил весь этот бардак. За что и огребаю. Как сказал Глеб Жеглов: "Наказаний без вины не бывает".

Володя хотел возразить, но понял, что бесполезно. Вздохнул.

– У тебя… денег хватит.

– Этого добра до черта, – отмахнулся Руслан, – было бы меньше, было бы в самый раз. А так… не спиться бы. Как думаешь, если я сам себя закодирую, сработает?

– Не выйдет, – хмыкнул Володя, – тебе запрещено лечить.

– А я никому не скажу.

Посмеялись.

– Может, останешься до завтра?

– Нет. Домой.

Можно было и остаться, но – смысл? До завтра его проблемы бы никуда не делись. А Володя, не смотря на искреннее желание помочь, просто не был тем человеком, который мог "разрулить" терки с Семьей. Вот так, с большой буквы.

Черт бы их всех побрал. Черт бы побрал его самого, сунувшегося в эту клоаку без подстраховки. И то, что выбора Руслану не предоставили, было плохим оправданием. Выбор есть всегда, не этому ли он учил своих ассистентов и молодых коллег. Просто не всегда можно выбрать идеальное решение. Иногда выбор заключается лишь в том, чтобы минимизировать потери.

А самоуверенность – зло!

– Постой, – сказал Володя и ушел вглубь квартиры. Не было его минут пять. Вернулся он смущенный. И до ужаса упрямый.

– Вот что… Возьми. На всякий случай. Предчувствие у меня пакостное.

Руслан чуть с табуретки не упал, когда понял, что Володя протягивает ему десантный нож. Как положено, рукоятью вперед.

– Спятил? – аккуратно спросил он, – я как-то пока еще по СИЗО не соскучился. Это же самому себе пять лет в карман положить.

– Возьми, – Володя умел давить голосом, не зря же даже на всю голову отмороженные тинейджеры слушались его как родного батю. – Из тюрьмы выходят, из гроба не встают. Я на днях видел Татьяну. Она не успокоится, пока не заставить тебя жрать стекло поездами…

– Очень целеустремленная девушка, – согласно кивнул Руслан. Немного помедлил. И взял нож.

Такси везло его не быстро, не смотря на поздний час, трафик был достаточно плотный. Окно Руслан приоткрыл сам и ночная прохлада с запахом дождя и неизбежного смога воспользовалась предоставленным шансом. Легкий пиджак очень хорошей фирмы не грел совсем – не для этого он был предназначен и Руслан с неудовольствием сообразил, что стремительно трезвеет.

И дома, вместо того, чтобы быстро "догнаться" до нужной кондиции, похоже, придется начинать сначала.

В одиночестве? К черту, он ведь не алкоголик.

Поискав в списке контактов, Руслан ткнул в номер актуального "котенка"… чтобы спустя десять секунд и семь гудков с неудовольствием сообразить: Юлечка либо забыла зарядить телефон, либо просто внесла его в черный список. Оба события были равновероятны.

Что ж, не один такой "котенок" на свете, да и в списке контактов их было больше. Но, видимо, звезды были против. То ли романтики и любви, толи пьянства, переходящего в алкоголизм.

Чертыхаясь на заднем сидении, потом расплачиваясь с ухмылявшимся таксистом – так и въехал бы по бесячьей роже, потом поднимаясь к себе на одиннадцатый этаж Руслан решал проблему: все же напиться в одиночестве или послушать голос своей худшей, но полезной половины, принять седативчик и лечь спать.

Но когда в полутьме лестничной площадки от стены отделилась невысокая, но очень крепкая фигура, все "нерешаемые" проблемы брызнули в стороны, словно испугались. Оставив одну мысль: неужели Глава Семьи раскошелился на киллера? Или это Татьяна? Да ну… ее же вроде лишили карманных расходов.

Руслан машинально сунул руку за спину, под пиджак.

– Доброй ночи, Руслан, – произнесла фигура, – простите за поздний визит. И за то, что без приглашения.

Глаза, наконец, перестроились после ярких ламп дневного света в холле и лифте, и Руслан сообразил, что фигура ему знакома. Эту обманчивую неуклюжесть плюшевого мишки (точно, обманчивую, настоящий мишка тоже выглядит неуклюжим, но скорость реакции у него феноменальная, а когти поострее иных ножей), эту спокойную, доброжелательную готовность говорить и договариваться, не имеющую ничего общего с трусостью, эту сталь в глазах, подогретую летним солнцем – он уже видел. Давно, но есть вещи, которые просто невозможно забыть. Господь поместил их вне забвения.

– Шура, – удивленно спросил Руслан. Острый страх ударил под дых, мгновенно вышибая вялое беспокойство по поводу своих терок с Семьей, дальнейшей карьеры и массового исчезновения "котят". – Как Алета… простите, не знаю по отчеству? Надеюсь?..

– С ней все отлично, – сдержанно улыбнулся телохранитель. – Вы помните. Это хорошо. Значит, все будет на порядок проще.

…Можно подумать, ее так легко забыть! Маленькую женщину, заносчивую и хрупкую, обреченную – и просто звенящую от несгибаемого намерения выжить и всех порвать на ленточки для бескозырок.

Пациентка, которую Руслан оставил с тяжелым сердцем и очень плохим предчувствием. За эти два года предчувствие превратилось в уверенность – сколько он не листал блогов со светскими тусовками, и "у нас", и "у них" и за океаном, и даже на Востоке – нигде так и не мелькнул шлем золотистых волос и яркие изумрудные глаза. Алета словно в воду канула.

– Что? – дошло до него, – Она жива?

– И здорова, – продолжая улыбаться, кивнул телохранитель.

– И она хочет меня видеть? Но я же ничем не смог ей помочь. И – как получилось, что ее спасли? Мне казалось, что ситуация безнадежна… простите.

– Ничего, – Шура кивнул на дверь, – может быть, мы войдем?

– Да, простите. Вы меня ошарашили, – Руслан зазвенел ключами, но в замок попал лишь со второй попытки. И выпитый коньяк не имел к этому никакого отношения. – Вы не ответили, Шура. Я слишком наседаю, да?

– Есть немного, но я выживу. – Телохранитель послушно переобулся в выданные тапочки, прошел на кухню и по-хозяйски щелкнул электрочайником.

В другое время Руслан бы, может, и возмутился… А, скорее, просто поставил галочку в психологическом портрете гостя и на этом успокоился. Чем другим, а ревностью к кухонной утвари он не страдал ни в мягкой, ни в жесткой форме. В его доме, вообще, любой гость чуть ли не с порога начинал чувствовать себя хозяином – черт знает, отчего так происходило? Может быть аура места?

Квартира в высотке была великовата для одного человека, Руслан покупал ее в расчете на будущую семью, но не сложилось. С одинокой пьянкой, похоже, тоже не сложилось.

– Вы давно меня ждете?

– Не слишком. Я наблюдал за вашим подъездом и пришел, когда подъехала машина.

– Наблюдал? – Руслан, мгновение назад углубившийся в холодильник, здорового серебристого монстра, мысленно дернулся. Но окоротил себя. Медленно выпрямился и обернулся.

– Зачем? – спокойно спросил он.

– Чтобы не торчать в подъезде.

Руслан помотал головой. Потом все же закончил начатое: вынул из хлебницы багет, а из холодильника сливочное масло и уже нарезанный лосось.

– Коньяк? Или вы "при исполнении"? – усмешка планировалась добродушной, а получилась язвительной.

– Я всегда "при исполнении", – пожал плечами Шура. Вот из кого добродушие просто извергалось водопадом. Помниться, при первой встрече этот харизматичный паренек с такой же светлой улыбкой пообещал Руслану переломать ноги. – Так что коньяк обязательно. При исполнении – самое то!

– Интересная у супруга Алеты Служба Безопасности.

– Ага. Такие мы – северные олени. А что же про Елену не спрашиваешь? – переход на "ты" получился у него так естественно, что Руслан его просто не засек. Хотя проворачивать такие фокусы было его специальностью.

– И не спрошу. Я обучаемый, Шура. И костыли мне ни к чему, даже самые дорогие и замечательные. Я уж как-нибудь ногами.

Телохранитель фыркнул.

– Надо же, какой ты, оказывается, впечатлительный.

– Ты себя самого со стороны в такие моменты не видишь, – доверительно поведал Руслан, – руки – коленвал в баранку согнут, подбородок – как передний бампер бульдозера, лбом башню тяжелого танка заклинить можно… а глаза добрые-добрые. Ты, дяденька, не бойся. Я тебя не больно ухайдакаю. Но – насмерть.

К концу его проникновенного монолога Шура уже хохотал в голос.

Хлопнули по пятьдесят. Руслан, как ему казалось, незаметно наблюдал за гостем. Коньячок у него был не штука деревянных за батл, а вполне себе неплохой. Иные за всю жизнь такого не пробовали, разве что по очень большим праздникам. А у Руслана на каждый день пошел, этакий самопальный "антистресс". Этот – благодарный клиент подарил. Много в баре презентов стояло, привык к хорошему. Теперь отвыкать придется.

Но мысль, которая еще четверть часа назад накрывала темной волной отчаяния, сейчас проскочила мимо сердца, не задев даже по касательной.

Вместо этого Руслан, как кот за мышом, смотрел за телохранителем. А тот дорогущий и уникальный купаж "Ararat Charles Aznavour" грамотно погрел в больших ладонях и задумчиво выцедил. Со всем почтением, но спокойно и – вот верное впечатление: привычно. Словно каждый день таким угощается.

Выходит, все правда. СБ какого-нибудь олигарха. Хотя, Шура же говорил – политического деятеля. Министра? Руслан ведь даже фамилии Алеты не спросил. И к слову не пришлось, да и чутье как под руку толкнуло – не спрашивай лишнего, дольше проживешь.

Интересно, где это чутье было, когда Руслан связался с Семьей?

– А Елена повелела тебе привет передавать и не обижать.

– Повелела, – переспросил Руслан, – выходит, прав я тогда оказался – села она тебе на шею и ножки свесила. Так всю жизнь и протаскаешь.

– Мне не тяжело.

Следующие пятьдесят проскочили почти незаметно и как-то обыденно, без тупых тостов и, вообще, без пафоса.

Шура поискал глазами столовые приборы, не обнаружил таковых. Вопросительно взглянул сначала на Руслана, потом на рыбную нарезку.

– Будь проще, – посоветовал тот и, подавая пример, подцепил кусок пальцами.

– Если я буду еще проще, меня перестанут пускать в приличные дома, – доверительно поделился телохранитель, но от красной рыбы не отказался, пусть и руками. – Так как, ты не против заглянуть на чашечку кофе… к Алете? Или тебя здесь срочные дела держат?

– Ничего меня не держит. Нигде. Я, Шура, до пятницы совершенно свободен… – произнес Руслан с мазохизским удовлетворением.

– Тогда по последней – и двинулись.

… Шаари Малье, по прозвищу Обжора, встречал людей, легких на подъем. И сам был из них. Но, обычно, чтобы куда-то сорваться, ему требовалось хотя бы оседлать коня и взять плащ, флягу и оружие.

Руслан же лишь посмотрел на него круглыми, чуть навыкате, темными глазами, без должного пиетета опрокинул в себя, действительно, неплохой напиток (не чета винам Монтреза, но вполне – вполне). Потом сгреб со стола початую бутыль, поискал пробку, заткнул горлышко и, перехватив ее поудобнее, объявил:

– Алету угощу. Ну что, мы идем?

Ошалевший маг только головой покрутил от такой простоты. А потом махнул рукой и слегка прищелкнул пальцами, вызывая из сопряжений Арчибальда, бессменного проводника по мирам.