Текст книги "Принцесса для психолога (СИ)"

Автор книги: Татьяна Матуш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 38 страниц)

– А, может, так и было задумано? – прищурился гость и Шекер различила в его голосе язвительные нотки. – Как бы иначе бродяга познакомился с царевной?

Шекер хмыкнула:

– Ну вот, познакомился. И много тебе с того прибыло?

– А твое покрывало, жемчугом шитое? Дорого-о-ое…

– Надеюсь, у тебя хватило ума его выкинуть, а не тащить на рынок. – Благоразумие нашептывало, что гостя нужно немедленно выгнать, вместе с его подарками, а окно затворить крепко-накрепко. Но уж больно не хотелось снова оставаться один на один с четырьмя стенами и мозаикой на потолке.

– Как можно, великолепная! – Отмотался гость. – Конечно, я его немедленно сжег, чтобы не подвести свою благодетельницу.

– Жемчуг-то хоть догадался ободрать?

– Госпожа моя, вы читаете в моем сердце, – гость прижал ладонь к груди.

На улице отбили гонг. Клепсидра пополуночи. Густой и долгий звук плыл над Шариером.

– Прости, красавица, похоже, визит мой подошел к концу, – Гость подмигнул, – еще немного и караул меняться будет, а они, когда только заступят, уж слишком бдительные.

– Ну да, кому и знать, как не вору, – согласилась Шекер, – ну что ж… Спасибо, что заглянул. И за подарки спасибо.

– Ага… Ты зови, если что, – гость мотнул головой в сторону клетки, снова перекинул ногу и исчез в ночи. Словно растворился.

Н-да… А говорили, что дворец Священного неприступен. Лгали? Интересно, в чем еще ей солгали?

Глава 14 Верю – не верю

– Касл Роже, Шевалье Аньер, в штаб СБ, срочно…

Смуглый, скуластый страж в серой форме кивнул, в знак того, что услышал. Но разворачиваться в прыжке не стал. К зданию СБ, которое скромно пряталось за аллеей ари, можно было пройти разными путями. Самый прямой не обязательно был самым коротким, иногда "вкруголя" быстрее и вернее.

Его уже ждали. Двое.

Стратега он снова поприветствовал воинским салютом. И не потому, что считал недостойным императорских почестей. "Серые" гордились, что младший принц один из них. Знали его биографию наизусть – и официальную, и подлинную, и все двадцать томов апокрифов.

Но приветствовать шевалье Винкера вскинутым локтем можно было лишь с порога, с разбегу. Раньше, чем посмотришь ему в глаза. Стоило поймать взгляд – и в нем легко и отчетливо, как вывеска над трактиром, прочитывался безмолвный запрет.

А игнорировать прямой приказ имперского стратега… ей же, безопаснее было у самого Императора в ипостаси испросить кусочек шкуры на амулеты.

Вторым был нынешний начальник СБ, шевалье Ашанди. Слухов о нем ходило меньше, чем о принце без титула. Но гораздо больше, чем обычно удостаивает двор человека его возраста и скромного титула.

Преемник генерала Райкера был "непростительно молод" для своей должности. Но, поскольку других непростительных грехов за ним не числилось, приходилось как-то, скрипя зубами, прощать этот.

Интересно, как невысокому кареглазому пареньку с широким, улыбчивым лицом и ямочкой на подбородке удавалось обеспечивать безопасность императорской семьи? Не иначе – магией.

– Присаживайтесь, шевалье, – сказал Марк. Сам он остался стоять у окна.

Стратег никогда и никому не предлагал садиться. Только – присесть. Связано ли это с тем, что принц без титула умудрялся с завидной регулярностью "залетать" то в Рахту, то в Лонгери? И, кстати, отовсюду бегал. Попросить его провести личный семинар? Будущему дипломату точно не помешает.

Впрочем, чего ждать от страны, где сам Император сидел?

– Для вас есть две новости. Одна, безусловно, хорошая. Вторая… зависит от того, как вы ее примете. Она может стать и хорошей, и отвратительной. С какой начинать?

– С более срочной, – невозмутимо ответил Касл.

– Как скажете, – стратег в тон попал мгновенно, словно неделю тренировался. – Итак: для вас есть задание. Если вы с ним справитесь, оно будет зачтено как вступительные экзамены и вы начнете учиться: международному праву, истории, языкам, этикету, танцам. И – очень серьезному контролю за вашим ментальным даром.

– Вторая новость? – спросил Касл, когда стратег сделал паузу. Оба собеседника посмотрели на него одобрительно.

Касл знал, что молодой начальник во время своего выпускного очень хорошо показал себя и получил место Райкера, протекции тут не было ни на медяшку. Он, действительно, знал работу, которую взялся делать… Поэтому двор и шипел так злобно. Кто из придворных мог, не кривя душой, сказать о себе то же самое? Ну, кроме камеристок императрицы? И, если Ашанди медлил, значит, готовился предложить что-то отменно неприятное, даже по своим меркам, очень и очень гибким.

– Шевалье, насколько вам дорог ваш стихийный дар? – напрямик спросил Винкер. Глаза он не отвел, смотрел пристально и понимающе… И у Касла засосало под ложечкой. Вопрос-то был явно не риторический.

Штиль застал "Селедку" в нескольких милях от берега. Ну, может быть, в паре десятков миль. Можно было пошевелить веслами и к полудню, а то и раньше, быть в порту, но паренек, который магом не был, но "погоду чуял" пообещал через две – три длинные клепсидры попутный ветер. Ну и смысл напрягаться?

Они же не те безумцы, которые пересекают море по прямой, болтаясь среди огромной воды почти без ориентиров и месяцами не видя женщин. В бордель они и к вечеру успеют – как раз откроется.

Так что никто особо не переживал, что высадка откладывается. Разве не море – настоящий дом моряка? Вот и посидим дома, благо – погода хорошая.

Солнце сияло во все лопатки, но на этих широтах оно могло хоть вообще не заходить, никто бы не обиделся. Тут был еще не север, но уже и не юг и лучи светила приятно согревали, не обжигая.

На корме играли в кости. С легкой руки Руслана новая забава "пошла в народ" и мгновенно вышла в ТОП. Наверное, так бывает с любой забавной и несложной новинкой. Взять хотя бы спиннер.

– Твой папаша еще в те времена, когда мы вместе ходили на "Касатке" с капитаном Риганом, задолжал мне десять серебряных монет. Так и не отдал, пес старый!

– Задолжал-то где? В борделе за тебя заплатил?

– А хоть бы и в борделе, – посмеиваясь, заявил Дакси, – главное – задолжал. И не отдает!

Молодой Ройс мучительно вглядывался в загорелое лицо старого матроса, все в складках, как у моржа. Демоны на нем может что и разберут, а вот ему…

– Ну, если и впрямь в борделе… тогда верю!

– А это неправда! – довольно ощерился Дакси, показывая кубик, выпавший пестрой гранью.

– У-у, собака серая!

Негромкий стук одинокой косточки в деревянном стаканчике…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – Когда вернемся домой, я собираюсь посвататься к твоей старшей дочери. Честно говоря, мы давно решили, Олли только и ждет, что я приду с поклоном. А не отдашь, так убежим, она согласна.

– Ну уж это ты точно врешь, шельмец… Меня такими баснями не купишь. Чтобы моя красавица Олли – да на простого матроса загляделась, это море должно высохнуть.

– Да?! Гони монету, потому что это – правда! И, кстати, на счет моря – глянь за борт, может, до порта можно пешком дойти?

– А в глаз?

– А в ухо?

– А за борт?

– А вместе? Посмотрим, кто быстрее плавает, тесть?

Стук кубика оборвал нарождающуюся ссору. Да не ссора и была. Садясь на место, боцман уже смотрел на молодого матроса по-другому. Почти по-родственному. Ройс с неудовольствием понял, что для него это значит только одно – гонять будет еще больше.

Дернули же его демоны за язык!

– Русла! Что поведаешь?

В тишине, наполненной шелестом забортных волн, поскрипыванием мачт и почти ощутимым предвкушением, Руслан улыбнулся.

– В храме Змея жрица сняла мне ошейник. Так что я теперь вольный человек и на следующей стоянке вас покидаю.

Компания затаила дыхание. До тех моряков, что поумнее, да повнимательнее, вдруг дошло: под стаканчик-то Русла не заглянул.

– Ложь! – сказал принц, холодно и сразу. – Этого быть не могло. Замок бы не открылся. Я – принц и у меня есть право, если на благое дело! Это право признают даже боги. И Змей.

– Да? – Руслан хмыкнул, – ну, гони медяшку. Потому что это – правда.

Принц сузил и без того узкие глаза и рукой сшиб стаканчик. Кубик лежал пестрой гранью вверх. Нари поднял глаза на Руслана и удовлетворенно объявил:

– Ложь.

– Правда, – возразил тот. И развязал хлопковую рубашку, обнажая шею. Абсолютно чистую шею.

Принц вскочил, опрокидывая горки мелочи.

– Этого не может быть! По праву и на благое дело!

Моряки ругались, разбирая свои и чужой выигрыш. На принца смотрели неодобрительно, да и на Руслана – без восторга.

– Пойдем-ка отсюда, поговорим, – Руслан взял его за плечо, – расскажешь подробно, что за кольцо и почему ты думал, что в храме его не снимут.

У борта качка ощущалась сильнее, но с тех пор, как Нари окончательно протрезвел, а Руслан "поработал" с ним, морская болезнь отступила. Руслан считал, что паренек просто привык, притерпелся. А улучшение наступило бы и так, безо всяких "сеансов", если бы кто раньше надоумил его перестать тянуть плохое прокисшее вино канистрами.

Пьянство – оно никогда не помогает… черт, надо бы заказать кольцо с такой гравировкой и время от времени поворачивать да перечитывать.

– Давай с самого начала. Как ты вообще меня нашел, я ведь не оставил тебе памяти о нашей встрече?

– Я – принц. На кровь Энгури все заклятья действуют слабее.

– Да ради бога! Только гипноз имеет с заклятьями столько же общего, сколько я с твоей бабушкой.

– При чем тут моя бабушка? – ощетинился Нари, – Ты не мог встречаться с княгиней крови Катани – Ару – Энгури.

– И я об этом, – примирительно кивнул Руслан, – В том, что делаю я, магии нет ни на полногтя. Как и во мне самом. Я – не маг.

– А вот это – точно ложь. Ты же меня вылечил, этого ты отрицать не будешь?

– И что? У нас в каждой деревне есть ФАП, а там – фельдшер. Лекарь – по вашему. А сколько их в городе, я даже примерно не знаю. До фига и больше. И среди них ни одного мага. Все лечат, да. Насколько успешно – это другой вопрос, но если совсем плохо – так выгнали бы к демонам. В общем, магия – не обязательна.

Нари смотрел пристально, с прищуром и, было видно невооруженным глазом – не верит ни одному слову.

– Хорошо, – терпеливо кивнул Руслан, – оставим пока этот момент. Похоже, ты сам не знаешь, как сумел вспомнить нашу встречу. Думаю, разберемся. А теперь про ошейник. Ты сказал, что принц крови имеет право одеть его на любого человека, не спрашивая согласия, на срок до года. И если это для благого дела, то замок закроется – и никто его не снимет. Правильно?

– Так и есть, – снова вздыбился Нари, – Это артефакт княжеской семьи Энгури, он подарен нам богами на заре времен.

Руслан сделал протестующий жест:

– Былины и предания оставим фольклористам. Я в них все равно не разбираюсь, а верить тебе на слово, извини… нет желания.

– Вот сейчас ты опасно близок к тому, чтобы получить вызов на поединок, – с тихой яростью сказал принц.

– Давай!

– Что – давай? – растерялся Нари.

– Перчатку или что там у вас принято. Швырять необязательно, я понятливый. Поединок – так поединок. Только сначала разберемся. Условий для срабатывания этого артефакта два: приказать должен принц из твоего дома и дело должно быть добрым, правильно?

– Так, – немного остыл Нари.

– Того, что ты – не принц быть не может? Ну, там – переодетый слуга, подброшенный ребенок и прочие классические сюжеты… На поединок я уже нарвался, я помню, драться будем позже.

– Нет! У нас нет магии, в наши земли запрещено приходить магам, но у нас есть артефакты. Если бы я не был сыном своего отца и своей матери, родовые артефакты меня бы отвергли.

– И один из этих артефактов – ошейник. Который "вдруг" расстегнулся. – Руслан улыбнулся улыбкой, в которой тепла было не больше, чем в айсберге. – Хорошо. Зайдем с другого конца. Может быть, дело не такое уж доброе, а?

– Дело доброе, – буркнул Нари, – добрее уже просто некуда.

– Так поделись. Чего ты стесняешься, если придумал хорошее? Ты мне уже такого понарасказал, что мы с тобой стали ближе родных братьев.

– Я – принц Энгури, принадлежу к династии богов, – взвился Нари, – моя кровь настолько чиста, что…

– Что сомнительное родство с еще более сомнительным пришельцем ее не испачкает, – примирительно сказал Руслан.

Они помолчали, слушая, как море мокрой и соленой ладонью не спеша, но настойчиво и сильно подталкивает корабль к берегу.

– Я хотел спасти Сейди, – через силу выдавил принц.

– Твою сестру? – изумился Руслан, – Постой… Я так понял, что она погибла десять лет назад. И, прости, дорогой – воскрешать мертвых это не ко мне.

– Сейди жива, но… – Нари запнулся. На надменном, заносчивом лице этого мажора Руслан увидел глубокое горе, еще более глубокую и горькую вину. И робкую надежду. – Она потеряла душу.

– Что значит: "потеряла душу". Метафоры – к поэтам, мне симптомы нужны.

– Это и есть симптом. Она ничего не говорит. Ничего не делает. Никуда не выходит. Сидит – и смотрит в стену… Я подумал, если ты за одну клепсидру вылечил меня от позорного недуга, так может, ты покажешь свою блестящую штуку Сейди – и моя сестра вернется?

…Приехали, – сквозь сжатые зубы выдохнул Руслан. Хорошо, если это депрессия шизоидной личности. Хотя – чего хорошего, без препаратов я – ноль, ни черта не смогу. А если там хроническое вегетативное состояние и полностью оборвана связь сознания с телом? Я же, мать его, не волшебник!

Принц смотрел на него, как собака, потерявшая хозяина и вдруг почуявшая знакомый запах от рук и одежды чужака. "Ты же знаешь, где он? Ты возьмешь меня с собой? Ты меня не обманешь?.."

– Понимаешь, Нари… – аккуратно начал Руслан.

– Понимаю. Я оскорбил тебя этим ошейником. Хочешь – я пойду к тебе в рабы на год? Или… да хоть на всю жизнь. Я сам застегну на себе артефакт.

Да… Вот только рабовладельцем он еще не был. И как оно? Мем смешной, ситуация – не очень.

– Твоя сестра учила имперский язык? – спросил Руслан, обреченно понимая, что снова с разбегу прыгает на те же самые грабли, от которых огреб в Москве. Влиятельная семья. Безнадежно больной ребенок. Надежда на чудо…

Ему удалось сотворить чудо для Татьяны. В благодарность его карьеру растерли в пыль. Где гарантия, что здесь не будет того же?

…Господи! Научи меня бросать в беде детей… Или, хотя бы, кидаться на помощь так, чтобы самому не вляпываться. Не научишь? Похоже, я тебе зачем-то нужен именно таким, скорбным разумом. Хорошо, твой промысел никому не ведом и, наверное, чист. Но мне-то что делать? На темной стороне хотя бы печеньки предлагают.

– Немного, – тихо отозвался Нари, – но какая теперь разница? Ты ведь уже все решил.

– Решил, – кивнул Руслан, как никогда осознавая, что он – дурак клинический и ему самому нужен доктор. – Я поеду с тобой. И помогу твоей Сейди. Если смогу. А сейчас… расскажи мне о ней. Все, что помнишь.

Глава 15. Чашка шоколада

– Ну вот, с энергетическими каналами все хорошо… Как же ты так умудрилась влететь, подруга? – Целительница смотрела на Лесс с сочувствием и недоумением.

– Как-то, – Росомаха махнула растопыренными пальцами, – Глупая была.

Место и время встречи она расшифровала совершенно правильно: дом меж башен, на которые намекали стихи, в две клепсидры пополудни. А вот Верны Лесс не ждала.

Хотя, если хорошенько подумать, можно было догадаться и об этом. Мужчина – связной отпадал сразу. Узнай кто во дворце, что кесара встречалась с мужчиной – и умирать она будет долго… А девушек в их выпуске было всего пять и из них только одна – с целительским даром.

Чтобы Эшери – да упустил возможность точно узнать, в каком Лесс состоянии? Ха!

– Я подтянула и подлатала все, что можно. Остальное починит время. Но если попадешься с тем же ядом еще раз… не хочу пугать, но тебя не только я, а даже Святые Древние не вытянут.

– Спасибо, сестренка.

Никогда в жизни они не были подругами. Как можно? Валендорская, старшая ветвь рода, наследница – и простолюдинка без рода, без племени, без медяшки за душой. Все три года в школе Росомаха презирала босячку молчаливо и холодно, а Верна ненавидела Лесс – горячо и бессильно.

Все изменилось в тот день, когда двадцать учеников с "отрезанной" магией оказались одни – против заговорщиков. И умудрились каким-то чудом продержаться до прихода помощи. Чего им это стоило, знали только Темные Боги, да куратор, который махал шпагой в первой линии…

После того, как Серая Госпожа прошла в ладони от обеих девушек, стало как-то странно считаться родословной или деньгами.

– А ты здорово изменилась за эти два года, – задумчиво отметила целительница, собирая инструменты в специальный сундучок. – Была язва говорливая, стала язва молчаливая.

– Но язвой осталась? Значит, изменения не фатальны. Задание?

– Кто-то очень хитровывернутый мутит воду под вашим троном, – хмуро заявила Верна, – и начал этот пряник не с Шариера. Он очень ловко ссорит между собой рода хичинов: кому на ухо нашепчет, у кого коз угонит или сына-наследника умыкнет и сделает так, чтобы на соседей подумали. У кого родовую реликвию утянет.

– Кому нужна междоусобица в Хаммгане? – удивилась Росомаха, – хичинам и так жить очень трудно, а если еще между собой ссориться – так вообще не выжить.

– Вот об этом и подумай. Может, это и есть цель? Истребить пустынников под корень…

– Но ЗАЧЕМ? Там же ничего нет, кроме песка.

Верна пожала плечами:

– Либо он злобный дурак, либо мы с тобой чего-то не знаем. Я бы поставила на второе. И, кстати, имперский стратег кое-что посоветовал тебе…

– Это интересно. – Росомаха взглянула на Верну с любопытством, – Шевалье Винкер плохих советов не дает.

– Перечитай конспекты по землеописанию и геологии. Это его собственные слова. И – Марк был очень серьезен. Надеюсь, ты поняла больше, чем я. Удачи тебе. Не подставляйся больше, мы можем не успеть.

Лесс уже привычно завернулась в покрывало, обула мягкие туфли. Но у самого порога обернулась, потому что поняла, что просто не сможет уйти. Так вот, молчаливо. Да и – тайной больше, тайной меньше – Верна лишнего никому не скажет, привыкла держать язык за зубами.

– Милорд сказал, что я – дороже всего Фиоля, – вырвалось у нее.

А Верна и не удивилась:

– Для милорда каждый из нас дороже мира. Мы ему и дети – и братья по оружию.

– Это тяжело.

– Он справится.

– Не знаешь?… – Росомаха не договорила, но это было и ни к чему. Верна и так поняла. И покачала головой.

– Ни о ком не знаю. Ты же помнишь, нам запрещено поддерживать связь.

– Жаль. – И кесара ушла, уже окончательно.

А Верна прибрала в комнате, ополоснула и сложила в шкаф посуду и подошла к зеркалу. Ее время в Шариере вышло.

Восемь улиц – от ворот до дворца… Вроде бы расстояние небольшое. И район довольно спокойный. Покрывало простой горожанки должно было защитить Росомаху от приключений.

Знатные дамы не ходят пешком, а путешествуют в портшезах на плечах рабов и в сопровождении аскеров.

Рабыни никого не волнуют – если и пропадет, ну – бывает. Спишут в неизбежные потери… вот только взять-то с рабыни, как правило, нечего. Вот и бегают они по Шариеру почти не опасаясь беды. Так-то, хороший вариант. Но рабыню никто не выпустит из дворца.

Поэтому – вот, небогатая горожанка, служанка без ранга, чуть больше тридцати лет. Полноватая и некрасивая: личина была выбрана, чтобы ненароком не привлечь скучающих мужчин. Покрывало хоть и расшито затейливо, узор сложный, но – не драгоценные камни, простые самоцветы, которыми в Шариере только дороги не мостят.

Алессин была уверена, что спокойно доберется до дворца и нырнет в "хозяйственную" калитку, а там уже, коридорами для слуг, пройдет в свои апартаменты. Но на то и жизнь, чтобы преподносить сюрпризы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Она не успела уйти далеко. Вообще никуда не успела, только несколько шагов от крыльца сделала, когда из узкого переулка, что рядом с булочной, наперерез ей шагнул мужчина. Незнакомый мужчина, в кольчуге, надетой прямо на синюю рубаху. Лесс даже не остановилась, посчитав встречу случайной, и попыталась обогнуть его, не приближаясь на длину руки.

– А ну, постой! – велел мужчина.

Росомаха обернулась:

– А ты кто такой, чтобы мне приказывать? – голос амулет тоже изменил, теперь он звучал выше и резче. – У меня муж есть, чтобы слушаться – и хватит!

– Му-уж, – протянул неизвестный, пакостно улыбаясь, – который по счету? Может, пора его поменять на следующего?

– Ты, что ли, сватаешься? – громко, напоказ удивилась Лесс. Она уже поняла, что просто так не отболтается, впереди нарисовались еще двое наемников, по виду, таких же придурков, которых даже убивать не жаль. Все равно ведь не поумнеют, так чего и жалеть? А вот в тени большой, узловатой смоковницы с толстыми ветвями, обложенной вокруг ствола кругом камней – прятался кто-то очень серьезный.

Росомаха не видела и не слышала его, он ловко скрылся. Но диагност, который она машинально бросила на обнаружение людей – не наткнулся на стандартный щит, а, словно обогнул этого кого-то и вернулся назад. О своем неведомом противнике Лесс ничего не узнала, кроме того, что он есть и прячется на дереве.

Ладно… Будем решать проблемы по мере их возникновения. И, по возможности, так, чтобы не возникло новых.

Росомаха выпростала из под покрывала руку, полюбовалась длинными ногтями – сама она своей иллюзии не видела, и выстрелила воздушной плетью, спутав того наемника, который показался ей самым старшим и осторожным.

Руки освободились. Миг – и в двух оставшихся полетели сразу две "рыбки". Росомаха целила в горло. Как и тот зверь, который подарил ей имя – она была против необоснованного милосердия. Сначала докажи, что ты достоин жизни – а потом посмотрим.

Наемник, сообразив, что очень крепко влип, задергался. Но воздушный кляп придавил ему язык.

Листья смоковницы шевельнулись и с нижней ветки спрыгнул на мостовую наследник Святого Каспера, живой бог и Священный Кесар.

– Добрый день, несравненная, – поздоровался он, с академическим интересом оглядывая побоище. Двое невезучих наемников уже ушли по облакам… или по уголькам, какая, право, разница, и даже подергиваться перестали. Ножи в руках Росомахи осечек не давали, Скорпион учил хорошо.

А вот третий – то ли потерял сознание, слишком сильно стянутый жгутом, то ли ловко притворялся.

– Откуда ты здесь взялся? – с недоумением спросила Росомаха, – не гнездо же свил на этом дереве?

– Хорошая версия, – улыбнулся Янг, – и дерево неплохое. В самый раз для гнезда. Но – нет. Просто решил тебя проводить и подстраховать.

– Зачем? Я и сама справилась.

– Так я и не лез…

Оставшийся в живых парень заскреб ногами. То ли хотел что-то сказать, то ли просто стало плохо.

– Они не предполагали, что напали на мага, – озвучила Лесс очевидный вывод.

– В Шариере нет женщин – магов, им отсекают дар еще в юности.

– Ну и к демону ли им сдалось это тело? – Росомаха провела рукой вдоль себя, – Ничего не понимаю, но страшно любопытно!

Янг кивнул, соглашаясь.

– Над булочной есть небольшое кафе. Не хочешь заказать чашечку шоколада? Я собираюсь вызвать патруль и отправить это чудо в яму. Не стоит тебе привлекать лишнее внимание. Скажу, что олухи напали на меня, не признав повелителя.

– А как ты объяснишь воздушный кляп?

– Какой воздушный кляп, несравненная? Почудилось тебе от испу… от удивления. Ремень и тряпки, – добыв из рукава нож, Янг отрезал от синей рубахи невезучего парня порядочный лоскут и, помогая себе рукоятью, затолкал его в рот наемнику. – Старый добрый ремень и тряпки. Давай, скройся с глаз, я дам сигнал аскерам.

Помня о нежной любви фиольцев к сигналкам, обнаруживающим невидимость, Росомаха даже пробовать ее не стала. Просто отошла к смоковнице и, помогая себе малой левитацией, вспрыгнула на нижнюю ветку. А дальше было легко. Можно подумать, графиня – так по деревьям не лазала! Между прочим, яблоки не только графини, но и герцоги любят. А в чужом саду они всегда вкуснее.

Шоколад пах ванилью и выглядел как лучшее лакомство в мире, но, перед тем, как подать чашку спутнице, Янг провел по ободку перстнем со светлым и крупным хрусталем. И лишь когда камень остался чистым, позволил кесаре ее коснуться.

Священный выглядел виноватым.

– Твои вкусы будут обсуждать в Шариере, – заметила Алессин.

– Ты имеешь в виду шоколад? – "не понял" Янг.

– Шоколад – это мудро. Чем же еще угощать такую солидную даму? Не вином же… Еще подумает не то и придется оправдывать авансы, – поддела Лесс.

– Не страшно. Если хочешь вина – принесут.

Росомаха выгнула бровь. На простоватом оплывшем лице это выглядело странно. Но кесар взгляд не отвел. Напротив, смотрел на нее остро и пристально, и ему явно нравилось то, что он видит. Лесс хотела уже пройтись по поводу пристрастий Священного, но Янг опередил ее:

– Если я сосредоточусь, то вижу сквозь иллюзию. Потом приходится напоминать себе, что "в жизни все не так, как на самом деле."

– Надо же! Ты полон сюрпризов.

– Все еще?

Извиняться за пренебрежение мужем Лесс не собиралась – одного виноватого на компанию было больше, чем достаточно, добавки не требовалось.

Она с удовольствием пила шоколад и осматривалась вокруг. В маленьком зале никого не было. То ли час был неурочный, то ли хозяин, узнав Священного, спешно выставил всех вон через какой-нибудь черный ход на соседнюю улицу. То ли люди просто разбежались, увидев сначала убийство, а потом спешащих на зов аскеров.

Окна выходили на запад, туда, где поднимались башни дворца, загораживая солнце – и большую часть дня в зале была благодатная тень.

– Как ты узнал, что я собираюсь выйти из дворца?

– Случайно. Зашел пожелать тебе доброго дня и обнаружил рабыню в твоей личине.

В глазах Лесс мелькнули искры любопытства:

– Я долго учила Юреми изображать меня.

– Она хороша, – признал кесар.

– Но тебя не обманула. Почему? Где мы ошиблись?

– Нигде. Все намного проще…

Янг смолк. Лесс смерила его выразительным взглядом сверху до низу, точнее, до столешницы и обратно, поняла, что ее ход. Медленно, вызывающе улыбнулась. Демоны знают, как ее коронная улыбка выглядит на ЭТОМ убогом лице, но ведь Священный признался, что смотрит сквозь иллюзию.

– Как я могу получить эту тайну?

– Только одним способом. – Повинуясь лениво-небрежному движению пальцев Священного возле столика возник подавальщик и осчастливил странную пару еще двумя невесомыми чашечками лакомства. На темном озере шоколада таяло белое облако зефира.

Вкусно было невероятно. Лесс даже зажмурилась, как кошка у миски сливок.

– Назови его, супруг мой. Возможно, он мне по средствам…

– В этом не сомневаюсь, но вот по силам ли?

– А ты меня испытай, – прищурилась Росомаха, – что за способ?

– Принять в дар, – просто ответил Янг, глядя на нее поверх чашки. В темно-серых глазах не было насмешки, напротив, они были на удивление серьезны. Похоже, он не шутил и не пытался ее поддеть. Но какую же цель он преследовал?

– Переиграл, – признала Лесс, так ничего и не решив. – Так как ты догадался, что Юреми – это не я.

– Очень легко. Когда я зову тебя "несравненной" – это не форма вежливости и не комплимент. Это просто твоя суть. Такая же, как безрассудная храбрость, некоторая холодность и безжалостное ехидство. Личина может воссоздать твою внешность, рабыня без труда собезьянничает твои любимые слова и жесты, но никто и ничто не повторит твою суть. Она уникальна. Я никогда и ни с кем тебя не спутаю.

– Серьезно? – расширила глаза Росомаха, заподозрив, что кесар ее разыгрывает.

– Девушка, которая встретила меня в твоих покоях, была очень похожа на мою супругу. И очень хотела, чтобы я принял ее за свою супругу. Так хотела, что была готова исполнить супружеский долг в любой миг и в любом месте.

– Юреми пыталась тебя соблазнить? – Мгновение Лесс обалдело смотрела на кесара, а потом расхохоталась так звонко, что шевельнулись занавески. Кто-то из кухни выглянул, убедился, что высокому гостю ничего не требуется и убрался назад.

– Это так смешно? То, что симпатичная девушка меня хочет? – Янг скроил обиженное лицо, но темные глаза смеялись, – что же со мной не так, Лесс? Нос не велик, уши не оттопырены, бельма на глазу нет. Демоны, я даже не хром и не лыс…

Росомаха от смеха едва не расплескала шоколад.

– Прекрати, – жалобно попросила она, – ты меня уморишь.

– Допивай шоколад, несравненная. Пора возвращаться в опостылевшую реальность, где мы с тобой, пара коронованных балбесов, должны как-то выжить. У тебя есть идеи?

Удивленная Росомаха не нашла ничего лучшего, как пожать плечами и осторожно спросить:

– А вас как учили? Мы выписывали в столбик все странные происшествия, которые происходили вокруг и прикидывали, кто от них выигрывал или мог выиграть в будущем. Если совпадений набиралось слишком много, то это был повод поставить "следилку".

– Хороший способ, – Янг в задумчивости прищелкнул пальцами, – нас этому не учили, Лесс. Я же ассасин, невидимый воин Рауши. Скрытое оружие, которое направляет ее воля. А знать, за каким демоном это понадобилось, мне вроде как было и не положено. Так что тебе карты в руки. Спасай наши короны и головы, а я побуду силовой поддержкой.

Росомаха почувствовала себя так, словно на нее с размаху упало небо:

– Серьезно? – повторила она, – И ты готов вот так мне довериться?

– А у меня есть выбор? – фыркнул Янг. – Наоборот мы с тобой уже пробовали, вышло как-то не очень.