Текст книги "Красное море под красным небом"
Автор книги: Скотт Линч
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 37 (всего у книги 48 страниц)
– Верно, – согласился Строцци. – Молчание. Все боги наши свидетели.
– Все боги наши свидетели, – подхватили остальные.
– Ты отплываешь немедленно? – спросила Колвард.
– Моему экипажу необходима ночь на берегу. Не могу без этого скомандовать отплытие. Я буду отправлять их группами, а тем временем постараюсь продать остаток добычи. Выйду из гавани через два-три дня.
– Три недели до Тал-Веррара, – сказал Роданов.
– Верно, – согласилась Замира. – Нет смысла дожидаться, пока наши парни умрут в пути. Я намерена поторопиться. – Она подошла к Роданову, погладила его ладонью по правой щеке и поцеловала в левую. – Джаффрим, я когда-нибудь тебя подводила?
– Ни разу с самой войны, – ответил Роданов. – А, черт! Даже этого не стоило говорить. Не ставь меня так на место, Замира… просто не подведи.
– Эй, – сказала Колвард, – могу я привлечь немного внимания?
– Я чувствую себя слишком щедрой, но держи руки при себе, если не хочешь, чтобы я их оторвала. – Замира улыбнулась, поцеловала Колвард в сморщенный лоб и обняла пожилую женщину. Неловко – обеим мешали сабли.
Всегда так, подумала Замира. Всегда в жизни так.
3Когда Замира и Эзри вернулись на «Орхидею», у трапа их ждал и помог подняться на борт Утгар. Была половина десятого вечера.
– С возвращением, капитан. Как дела?
– Я целый день потратила на разговоры со Скупщиком и другими капитанами, – ответила Замира. – Теперь мне нужны мои дети и выпивка. Эзри…
– Да?
– Ты, Ревелл, Валора. В мою каюту. Немедленно.
В своей каюте Замира в беспорядке швырнула на гамак плащ, шляпу, нагрудник с Древним стеклом и сабли, со стоном опустилась в любимое кресло и посадила на колени Паоло и Козетту. И забылась в родном запахе их кудрявых темных волос. Довольная, она смотрела на детские пальчики в своих грубых руках. У Козетты они еще такие маленькие и неловкие… а пальцы Паоло с каждой неделей становятся все длиннее и искуснее. Боги, дети растут слишком быстро, слишком.
Их знакомый щебет чрезвычайно успокаивал ее; по всей видимости, Паоло весь день сражался с чудовищами, которые живут в одном из сундуков, а Козетта придумала стать королем Семи Сущностей. Замира немного подумала, стоит ли объяснять разницу между королем и королевой, и решила, что не стоит; противоречить Коз – значит спорить целые дни.
– Королем! Семи Сущностей! – сказала девочка, и Замира серьезно кивнула.
– Не забудь свою бедную семью, дорогая, когда получишь королевство.
Дверь раскрылась; появилась Эзри в сопровождении Косты и Валоры… или де Ферра? Черт бы побрал эти вымышленные личности.
– Закройте дверь, – сказала Замира. – Паоло, принеси маме четыре стакана. Эзри, можешь открыть одну из бутылок лашенского голубого? Они сразу за тобой.
Паоло, поглощенный сознанием ответственности поручения, поставил на лакированную столешницу на сундуке четыре маленьких стаканчика. Коста и де Ферра уселись на подушки, Эзри быстро распечатала бутылку. В каюте запахло свежим лимоном, и Эзри наполнила все стаканы вином цвета океанских глубин.
– Увы, тоста у меня нет, – сказала Замира. – Иногда нужно просто выпить. Выпьем.
Держа Коз левой рукой, она правой подняла свой стаканчик и залпом осушила, наслаждаясь смешанным вкусом пряностей и цитрусов и чувствуя, как холодок спускается по горлу.
– Хочу, – сказала Козетта.
– Это мамино питье, Коз, тебе оно не понравится.
– Хочу!
– Я сказала… Ну ладно. Пока не обожжешь пальцы, не будешь бояться огня.
Она налила немного вина в свой стакан и осторожно дала девочке. Козетта с выражением глубокой сосредоточенности взяла его, вылила содержимое стакана себе в рот и со звоном уронила стакан на стол.
– Как МОЧА! – завопила она, тряся головой.
– Когда растишь детей среди моряков, всякое возможно. – Замира подхватила стакан, не дав ему упасть на пол. – Но, конечно, самый большой вклад в ее словарь делаю я сама.
– МОЧААААА! – кричала Козетта, хихикая, очень довольная собой. Замира успокаивала ее.
– У меня есть тост, – сказал Коста, улыбаясь и поднимая стакан. – За ясное понимание. Только сейчас, через много недель, я понял, кто истинный капитан на этом корабле.
Де Ферра усмехнулся и чокнулся с ним. Эзри, однако, не прикоснулась к вину; ее стакан остался на столе, а она смотрела себе на руки. Замира решила поторопиться: Эзри явно хотелось побыстрее оказаться наедине с Джеромом.
– Вот оно как, Ревелл, – сказала Замира. – Я сама не знала, что приму ваш план, когда начала защищать его.
– Значит, вы возьмете нас…
– В Тал-Веррар. Да. – Она налила себе еще вина и отпила, на этот раз небольшой глоток. – Я убедила совет не впадать в панику, если с севера придут сообщения о нашей деятельности там.
– Спасибо, капитан. Я…
– Не благодарите меня на словах, Ревелл. – Замира снова отпила вина и поставила стакан. – Отблагодарите меня, выполнив свою часть договора. Найдите возможность убить Максилана Страгоса.
– Хорошо.
– Позвольте прояснить еще кое-что. – Она осторожно развернула Козетту на своих коленях так, что та смотрела прямо на Косту. – Чтобы дать вам шанс выполнить свой план, на этом корабле будут рисковать жизнью все. Все до единого.
– Я… я понимаю.
– Если с течением времени мы не найдем, как исправить то, что сделал с вами Страгос… что ж, ваша возможность доступа к нему не вечна. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам до того. Но если другого выхода не будет, если время уйдет и единственным способом уничтожить Страгоса станет ваше самопожертвование… я не надеюсь снова вас увидеть. Понятно?
– Если дойдет до этого, – ответил Коста, – я голыми руками отправлю его на божий суд. Мы пойдем туда вместе.
– Боги, – сказала Козетта. – Голыми руками.
– Моча! – закричал Коста, поднимая стакан в сторону Козетты, которая так и затряслась от смеха.
– Спасибо, Ревелл, за щедрый подарок моей дочери. Теперь она весь вечер будет повторять это слово…
– Простите, капитан. Когда мы уходим?
– Половина экипажа отправляется на берег сегодня, вторая половина – завтра. Весь следующий день будем по частям собирать матросов – тех, что захотят с нами остаться. Надеюсь, завтра я избавлюсь от добычи. Итак… два дня. Два с половиной, может быть. А тогда посмотрим, как умеет лететь «Орхидея».
– Спасибо, капитан.
– Это все, – сказала Замира. – Мои дети и так слишком засиделись, да и я собираюсь воспользоваться своим правом громко храпеть, как только вы выйдете из каюты.
Коста первым понял намек, осушил свой стакан и встал. Де Ферра последовал его примеру и уже собрался выйти, когда Эзри негромко сказала:
– Джером. Мы можем встретиться в моей каюте? Всего на несколько минут.
– На несколько минут? – Де Ферра улыбнулся. – Эзри, когда ты стала такой пессимисткой?
– Сейчас, – сказала она, и он сразу перестал улыбаться. И, расстроенный, помог ей встать.
Мгновение спустя дверь каюты закрылась, и Замира осталась наедине со своей семьей – один из редких моментов тишины. Каждый вечер, всего на несколько кратких мгновений, она представляла себе, что корабль не приближается к опасности и не уходит от нее; она видела себя не капитаном, а самой обычной матерью, занятой только своими детьми…
– Мама, – без всякого предисловия сказал Паоло, – я хочу научиться сражаться на саблях.
Замира ничего не могла с собой поделать: она несколько секунд смотрела на сына, потом расхохоталась. Обычной матерью? Боже, разве может ребенок, живущий такой жизнью, быть обычным?
– Сабли! – закричала Козетта, будущий король Семи Сущностей. – Сабли! Сабли!
4– Эзри, я…
Он видел замах, но ему и в голову не пришло помешать ей. Эзри вложила в пощечину всю свою силу, немалую, и на глазах Жеана выступили слезы.
– Почему ты не сказал мне?
– Почему…
Теперь она плакала, но вторая пощечина была не менее сильной.
– О! – ответил он. – Что? Что?
– Почему ты не сказал мне?
Это был почти крик. Жеану пришлось поднять руки, загораживаясь от ударов. Если она попадет по ребрам или в солнечное сплетение, он будет чувствовать это не один час.
– Эзри, пожалуйста. Что тебе сказать?
Он сидел на полу ее крошечной каюты и целовал пальцы Эзри, а она пыталась вырваться. Наконец он отпустил ее и наклонился к ней, опустив руки.
– Эзри, если тебе нужно ударить меня, пожалуйста, ударь. Я не буду сопротивляться. Никогда. Только… объясни, что тебе нужно.
Она стиснула кулаки, и он приготовился к очередному удару, но Эзри опустилась на колени и обняла его за шею. Ее горячие слезы потекли по его щекам.
– Как ты мог ничего не сказать мне? – прошептала она.
– Сейчас я готов рассказать тебе все, что хочешь, только…
– Яд, Жеан.
– О, – простонал он, опускаясь рядом с ней на пол по стене каюты. – О дерьмо!
– Паршивый эгоист, как ты мог…
– Дракаста рассказала совету капитанов нашу историю, – ответил Жеан. – Ты была там и все слышала.
– От нее, не от тебя! Как ты мог так поступить со мной?
– Эзри, пожалуйста, это…
– Ты единственное, – шептала она, крепко сжимая его в объятиях, – единственное в этом долбаном океане, что принадлежит мне, Жеан Таннен. Мне не принадлежит этот корабль. Дьявольщина, мне не принадлежит даже эта каюта. У меня нигде не закопаны сокровища. У меня нет ни семьи, ни титула – больше нет. Но я наконец получила кое-что взамен…
– И оказалось, что у меня… существенный недостаток.
– Мы можем что-нибудь придумать, – сказала она. – Найдем кого-нибудь. Врачей, алхимиков…
– Мы пытались, Эзри. И алхимиков, и изготовителей ядов. Нам нужно противоядие Страгоса или его образец, чтобы изготовить такое же.
– И я была недостойна узнать это? Что, если бы ты…
– Умер здесь ночью? Эзри, а что, если бы Избавитель разбил бы мне череп или экипаж просто убил бы меня в день нашей встречи?
– Это не о тебе, – ответила она, – я знаю, такие, как ты, просто не умирают. Я знаю…
– Эзри, ты видела все мои шрамы, ты знаешь, что я не…
– Тут другое дело. Яду ты просто не можешь сопротивляться.
– Эзри, я сопротивляюсь. С той самой минуты, как архонт дал нам этот проклятый яд, я ежедневно сопротивляюсь. Мы с Леоканто считаем дни, ты понимаешь? Первые недели я лежал по ночам, уверенный, что чувствую яд, чувствую, как он что-то делает во мне… – Жеан сглотнул и почувствовал, как по лицу покатились его собственные слезы. – Послушай, когда я здесь, его просто не существует. Когда я с тобой, я его не чувствую. Мне тогда все равно. Это… как другой мир. Разве я мог сказать тебе? Разве мог уничтожить это?
– Я убью его, – прошептала она. – Страгоса. Боги, будь он сейчас здесь, я бы перерезала ему горло…
– Я бы помог. Поверь.
Эзри убрала руки с его шеи. Они сидели в полутьме, глядя друг на друга.
– Я люблю тебя, Жеан, – прошептала она наконец.
– И я люблю тебя, Эзри.
Сказать это – все равно что снять камень с сердца, снопа начать дышать после долгих веков, проведенных под водой.
– Ты единственная, такой больше не может быть.
– Я не дам тебе умереть, – сказала она.
– Не ты… ты не можешь…
– Я могу делать все, что захочу, – ответила она. – Отвезти тебя в Тал-Веррар. Купить тебе время, чтобы ты получил у Страгоса противоядие. Помочь тебе пнуть его в зад.
– Эзри, – сказал Жеан. – Дракаста права. Если я не смогу получить у него то, что нам нужно… смерть Страгоса важней…
– Не говори так.
– Я это сделаю, – сказал он. – Только это и имеет смысл. Боги, я этого совсем не хочу, но если другого выхода не будет, я обменяю свою жизнь на его.
– Будь ты проклят, – прошептала Эзри и, не успел он и глазом моргнуть, вскочила на ноги, схватила его за воротник рубашки и прижала спиной к переборке. – Ты этого не сделаешь! Не сделаешь, если мы побьем его, Жеан Таннен. Если победим.
– Но вдруг у меня не будет выбора…
– Найди его, сукин сын!
Она прижала Жеана к переборке поцелуем, который был чистой алхимией, и его руки скользнули вниз по ее телу к оружейному поясу. Он расстегнул его, добравшись до тех мест, которые этот пояс больше не прикрывал.
Эзри взяла пояс у него из рук и бросила в парусиновую стену; от удара пояс звякнул и скользнул на пол.
– Если способа нет, создай его, Жеан Таннен. Слабаки в этой каюте не трахаются.
Он поднял ее, посадил к себе на скрещенные руки и повернул так, что она спиной уперлась в переборку, свесив ноги. Он поцеловал грудь Эзри сквозь рубашку, улыбаясь ее отклику. Наклонился, прижался головой к ее груди, почувствовал биение ее сердца под своей левой щекой.
– Я сказал бы тебе, – прошептал он. – При случае.
– При случае, вот уж действительно. «Мужчина, – процитировала она, – годится ли его рот для разговоров?..»
– О, разве я мало получил от тебя? Теперь меня высмеивает еще и Лукарно…
– Жеан, – перебила она, прильнув к его груди. – Останься со мной!
– Что?
– Это хорошая жизнь, – шептала она. – Тебе подходит. Нам обоим подходит. Когда мы разделаемся со Страгосом… останься со мной.
– Мне здесь нравится, – ответил Жеан. – Иногда мне кажется, что я могу остаться здесь навсегда. Но есть… есть и другие места, которые я могу показать тебе. Можно заняться другим.
– Я не умерена, что смогу жить на суше…
– На суше, как и на море, есть свои пираты, – говорил он между поцелуями. – Я один из них. Ты можешь…
– Подожди. Сейчас нам ничего не нужно решать. Просто… подумай над тем, что я сказала. Я привела тебя сюда не для переговоров.
– А для чего?
– Пошуметь, – прошептала она, раздеваясь. – Устроить тарарам.
5Перед полуночной сменой вахт Гвиллем вышел из своего нового жилища в узкий коридор между четырьмя маленькими каютами. Одетый только в брюки и торопливо наброшенную нижнюю сорочку, он, морщась, подошел к двери в свою прежнюю каюту. В ушах у него торчали кусочки фланели.
Он несколько раз постучал в дверь. Никакого ответа. Он снова постучал и крикнул:
– Треганн, сука, я тебя убью!
6– Значит, приготовления почти завершены?
Двое встретились в развалинах каменного дома без крыши южнее собственно города, так близко к краю страшных джунглей, что даже пьяницы и наркоманы не заползали сюда в поисках убежища. Была почти полночь, шел сильный теплый дождь.
– Сегодня днем продал весь хлам. Как угорелый набирал воду и эль. Провизии уже достаточно. Завтра, когда подчистим все, что хочет быть подчищенным, наверняка уйдем.
Джаффрим Роданов кивнул и в сотый раз осмотрел разрушенный дом и его окрестности. Всякому, кто захотел бы услышать их разговор сквозь шум дождя, пришлось бы подойти совсем близко, решил он.
– Дракаста… говорила на совете тревожные вещи. Что она рассказала о своих планах в море?
– Ничего, – ответил его собеседник. – Это странно. Обычно она дает нам неделю на то, чтобы покрасоваться и опустошить кошельки. А тут ей загорелось, и всех это удивляет.
– Конечно, – сказал Роданов. – Она ничего вам не скажет, пока вы не будете в море. Но она ничего не говорила об архонте? О Тал-Верраре?
– Нет. Так вы считаете, она…
– Я точно знаю, что она задумала. Я просто не уверен, что это разумно. – Роданов вздохнул. – Как бы из-за нее всем нам, с Призрачных островов, не утонуть в дерьме…
– И поэтому вы…
– Да. – Роданов протянул кошелек, встряхнув его, чтобы монеты зазвенели. – Как договаривались. Гляди в оба. Запоминай, что видишь. Впоследствии я хочу получить полный отчет.
– А другое?
– Здесь. – Роданов поднял тряпичную сумку с чем-то тяжелым внутри. – Ты уверен, что у тебя есть место, где его не найдут?
– Мой сундук. Привилегии звания, верно? Там двойное дно…
– Хорошо.
Роданов отдал сумку.
– А если мне… придется использовать эту штуку?..
– Опять как договаривались. Заплачу втрое.
– Мне нужно еще кое-что, – сказал человек. – Место на борту «Подарка».
– Конечно. – Роданов протянул руку, и человек схватил ее. Они обменялись традиционным вадранским рукопожатием, хлопнув друг друга по предплечьям. – Ты знаешь, хороший матрос мне всегда пригодится.
– Я ведь уже вам служу. Просто хочу точно знать, что для меня найдется местечко, когда все кончится. Так или иначе.
Улыбка Утгара блеснула при свете луны белым полумесяцем.
7«Ядовитая орхидея» под влажным южным ветром неслась по Медному морю на северо-запад, как скаковая лошадь, которой дали свободу. Шел третий день месяца аурим.
После целого дня трудных маневров в извилистом, усеянном скалами проливе под названием Купеческие Ворота они еще два дня уклонялись от рифов и островов, пока последние купола, заросшие джунглями, и дым вулканов не исчезли за горизонтом.
– Вот такая игра, – сказала Дракаста, обращаясь к собравшимся на юте. Здесь были Дельмастро, Треганн, Гвиллем, Утгар, Нарсин, Оскарл и все специалисты – плотники, парусные мастера и прочие. Мамчанс слушал со своего места у руля, а Локки, Жеан и еще с полдюжины свободных от вахты моряков собрались на трапе, ведущем на ют. И хотя их не приглашали на совещание к капитану, никто их не прогонял. Да и зачем: теперь новость распространится по кораблю быстрее огня.
– Мы идем в Тал-Веррар, – объявила Дракаста. – Поможем нашим новым друзьям, Ревеллу и Валоре, провести на берегу деликатную операцию.
– Подарок, – сказал Мамчанс.
– Он прав, – подхватил Гвиллем. – Прошу прощения, капитан, но если мы покажемся в виду Тал-Веррара…
– Если «Ядовитая орхидея» бросит якорь – да, корабль стоит больших денег. Но если мы немного переделаем мой прекрасный корабль тут и там, поменяем паруса и кормовые фонари на что-нибудь попроще и большими буквами напишем на корме другое название…
– Какое, капитан? – спросил плотник.
– Мне нравится «Химера».
– Слишком нагло, – сказала Треганн. – Но что нам всем даст их «деликатная операция», Дракаста?
– Ничего такого, что я стала бы обсуждать, пока операция не закончена, – ответила Дракаста. – Однако выгода для всех нас будет очень велика. Можно сказать, мы действуем с благословения совета капитанов.
– Тогда почему их нет с нами? Почему они нам не помогают? – спросила Нарсин.
– Потому что есть только один капитан, который с этим справится. – Дракаста торжественно поклонилась. – А теперь – за дело или отдыхать. Передайте всем.
Несколько минут спустя Локки решил отдохнуть у правого борта наедине со своими мыслями. Жеан расположился рядом. Небо и море при заходящем солнце были почти одинаково бронзовыми, и даже теплый океан после душной атмосферы Призрачных островов освежал.
– Чувствуешь что-нибудь необычное? – спросил Жеан.
– Что? О чем… а, ты имеешь в виду яд. Нет. Не могу сказать, что чувствую себя лучше или хуже, чем всегда. Но – я сообщу тебе, если меня начнет рвать или еще что-нибудь. Конечно, если ты услышишь стук в дверь, когда…
– О боги! И ты туда же! Эзри едва не выбросила Гвиллема за борт…
– Не будем кривить душой – люди обычно замечают шум, который сопровождает нападение на корабль…
– Ты хочешь, чтобы с тобой произошел несчастный случай?
– …конницы джеремитских Избавителей. И где ты только силы берешь?
– С ней это легко, – сказал Жеан.
– А…
– Она просит меня остаться.
Жеан смотрел на свои руки.
– На борту? Когда все закончится? Если, конечно, от нас что-нибудь останется?
Жеан кивнул.
– И я уверен, она имеет в виду нас обоих…
– Ну конечно, – заметил Локки, не в силах скрыть сарказм. – Что ты ответил?
– Я попросил ее… подумал, вдруг она пойдет с нами.
– Ты любишь ее. – Локки кивнул, не дожидаясь ответа Жеана. – Ты не просто проводишь с ней время. Ты и впрямь ухнул в омут, верно?
– Да, – прошептал Жеан.
– Она хороша, – сказал Локки. – В ней есть ум и огонь. И настоящий вкус к тому, чтобы силой оружия отнимать у людей добро, а в моем учебнике это большое достоинство. И по крайней мере ей можно доверить спину в бою…
– Я всегда доверял тебе…
– Защищать тебе спину? Конечно. Но с ней можно не сомневаться: она ничего не испортит до самого конца. Это вы двое победили на «Зимородке», а не я. И я видел, как ей досталось… большинство после такого несколько дней провалялись бы в гамаке. Но она слишком упряма, чтобы перестать двигаться. Вы двое – прекрасная пара.
– Ты говоришь так, словно ты или она…
– Конечно, так не должно быть. Но положение меняется…
– Да, меняется. Улучшается. Это вовсе не должно означать конец всему.
– Взять ее с собой? Трое против всего света? Начать все заново, воссоздать шайку? Разве мы уже не говорили об этом?
– Да, и…
– И тогда я производил впечатление пьяного осла, знаю. – Локки накрыл левой ладонью правую руку Жеана. – Ты прав. Положение может меняться к лучшему. Мы видели, как это бывает у других; может, такое случится и с нами. Закончим дело с «Солнечным Шпилем», и чертовски разбогатеем, и нас перестанут принимать в приличном обществе Тал-Веррара. Она может пойти с нами… или ты останься с ней…
– Я еще не знаю, – ответил Жеан. – Никто не знает. Мы решили ничего не планировать до окончания плавания.
– Отличная мысль.
– Но я хочу…
– Послушай. Настанет время, и ты сделаешь правильный выбор. Не думай обо мне, ясно? Мы с тобой на равных. Может, тебе повезет больше… – Он улыбнулся, чтобы показать Жеану: не нужно разбивать ему голову, – …но я точно знаю, что ей не повезет. Никогда. – Он сжал руку Жеана. – Я рад за тебя. Эта дикая игра, в которую нас втравил Страгос, хоть что-то тебе дала. Держи это крепко.
Больше сказать было нечего. Они стояли, слушали крики чаек и смотрели, как солнце опускается за далекий горизонт, погружая свой огонь в море. Вскоре позади послышались тяжелые шаги.
– Мальчики, – сказала Дракаста, обнимая их за плечи. – Именно те двое, с кем я хотела поговорить. Я освобождаю вас от полуденной вахты со всеми остальными бывшими моряками «Вестника».
– М-м-м… очень щедро, – сказал Локки.
– Нисколько. Отныне днем вы в распоряжении плотника. Поскольку мы плывем в Тал-Веррар из-за вас, перемены в облике «Орхидеи» на вашей ответственности. Покраска, резьба, оснастка… вы будете очень заняты.
– Ух ты, – сказал Локки, – похоже, мы здорово проведем время.
Но это была шутка.