Текст книги "Красное море под красным небом"

Автор книги: Скотт Линч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 48 страниц)

3

– Вы перешли все границы безумия, – сказал Локки после нескольких минут молчаливых напряженных размышлений. – Простое безумие – благословение разума, но вы не имеете на это права. Те, кто живет в канавах и пьет собственную мочу, будут сторониться вас. Вы опасный сумасшедший.

– Не ожидал услышать такое от человека, который хочет получить противоядие.

– Какой замечательный выбор вы нам предоставили… смерть от медленного яда или гибель в безумной авантюре.

– Послушайте, – сказал Страгос, – я тоже не думал услышать от человека, известного способностью выбираться из самой невероятной ситуации, такие слова.

– Меня раздражают те, кто использует наши прошлые приключения как предлог втравить нас в новые, еще более рискованные, – ответил Локки. – Хотите, чтобы мы на вас работали, так поручите нам то, в чем мы разбираемся. Разве выбор недостаточно широк? Мы только ставим вас в известность, что совершенно ничего не знаем о ветрах, воде, пиратах, Медном море, Призрачных островах, парусах, канатах… м-м-м… погоде, кораблях…

– Единственный наш опыт с кораблями, – подхватил Жеан, – состоит в том, что мы поднимались на корабль, подхватывали морскую болезнь и сходили на сушу.

– Я подумал об этом, – сказал Страгос. – Капитану пиратского корабля, помимо всего прочего, непременно нужна харизма. Способность быть лидером. Умение принимать решения. Даже самыми отъявленными негодяями требуется управлять. Я считаю, что вы это можете, Ламора… притворяясь, если понадобится. В некоторых отношениях вы подходите как никто. Вы способны изобразить уверенность там, где честный человек впадает в панику. А ваш друг Жеан подкрепит ваше лидерство: хороший боец всегда пользуется уважением на корабле.

– Отлично, здорово, – сказал Локки. – Я очарователен, Жеан крут. А как же все остальное, о чем я говорил?

– Что касается мореходных знаний, я дам вам отличного учителя. Этот человек сумеет обучить вас самому необходимому и, когда вы выйдете в море, будет принимать нужные решения, конечно, делая вид, что исполняет ваши приказы. Неужто вы не понимаете? Я всего-навсего прошу вас сыграть роль… а мой человек обеспечит все знания, которые сделают игру убедительной.

– Милостивая Венапорта! – воскликнул Локки. – Вы действительно собираетесь отправить нас туда и надеетесь на успех!

– Решительно, – ответил Страгос.

– А как же яд? – спросил Жеан. – Вы дадите нам достаточно противоядия, чтобы мы могли плавать по Медному морю?

– Вряд ли. Вам придется каждые два месяца возвращаться в Тал-Веррар. Мой алхимик говорит, что самый большой срок для вас – от шестидесяти двух до шестидесяти пяти дней.

– Минутку, – сказал Локки. – Этого совершенно недостаточно, чтобы стать моряками и жестокими пиратами. Ваш человек не успеет нас подготовить. Вы хотите, чтобы мы отложили свои планы относительно Реквина и отправились в море, рискуя бог знает чем. И в то же время привязываете нас к материнскому переднику ремнями длиной в два месяца.

– До Призрачных островов от двух до трех недель, столько же назад. Достаточно, чтобы вы успевали сделать свои дела в каждом плавании, сколько бы месяцев ни заняло общее задание. Как близко вы будете подходить к сроку, конечно, ваше дело. Вы ведь понимаете, что иначе быть не может.

– Нет. – Локки рассмеялся. – Откровенно говоря, не понимаю.

– Мне нужны отчеты о ваших успехах. У меня может быть для вас информация или новые приказы. А у вас – требования или предложения. Постоянный контакт очень важен.

– А что, если выдастся один из тех периодов… черт возьми, Жеан, как они называются? Когда никакого ветра.

– Штиль, – сказал Жеан.

– Точно, – подхватил Локки. – Даже мы знаем, что в море невозможно выдерживать постоянную скорость; имеешь то, что посылают тебе боги. Мы можем на шестьдесят третий день застрять в открытом море в пятидесяти милях от Тал-Веррара и умереть ни за что ни про что.

– Возможно, но маловероятно. Я сознаю, это очень рискованное для вас задание; но то, что я могу получить, заставляет меня рисковать. А теперь… довольно об этом. Вот что я хотел вам показать.

Впереди на черной воде появилась золотая рябь, а в воздухе над ней слабые золотистые линии. Когда они подплыли ближе, Локки увидел, что искусственную реку от берега до берега перекрывает темный абрис… какое-то здание… а золотистые линии оказались щелями в занавесях, которые закрывали это здание, спускаясь до воды. Лодка дошла до преграды и без труда миновала ее; Локки отвел от лица тяжелый влажный занавес, и лодка вырвалась на яркий дневной свет.

Они оказались в окруженном стенами саду под крышей не менее сорока футов высотой, заросшем ивами, ведьминым деревом, оливами, цитрусовыми и янтарным шипом. Тесными рядами стояли черные, коричневые и серые стволы, переплетение их листвы образовывало над водой вторую крышу.

Что касается настоящей крыши, то она сверкала, голубая и яркая, как небо в полдень; сквозь ветви видны были плывущие по этому небу облака. Солнце светило ослепительно, и когда Локки посмотрел на него сквозь полог листвы, у него заболели глаза… но ведь снаружи сейчас глухая ночь!

– Алхимия или волшебство… или то и другое, – пробормотал Жеан.

– Немного алхимии, – подтвердил Страгос негромким, полным воодушевления голосом. – Потолок из стекла, облака – дым, а сосуд с алхимическими горящими маслами и система зеркал – солнце.

– Достаточно яркое, чтобы этот лес рос под крышей? Черт возьми, – сказал Локки.

– Оно действительно очень яркое, Ламора, – ответил Страгос, – но если вы приглядитесь внимательней, то заметите, что под этой крышей не растет ничего живого.

Локки и Жеан недоверчиво оглядывались. Страгос подвел лодку к речному берегу. Поток сузился здесь до десяти футов, чтобы больше места по обе стороны досталось деревьям. Страгос взялся за ствол дерева и остановил лодку. Показывая куда-то в воздух, он заговорил:

– Механический сад при моей механической реке. Здесь нет ни одного настоящего растения. Дерево, и клей, и глина, и шелк; краска и алхимия. Все изготовлено по моему чертежу; ремесленникам и подмастерьям потребовалось на это шесть лет. Моя маленькая механическая долина.

Локки, не веря себе, понял, что архонт говорит правду. Если не считать белых дымовых облаков над головой, все вокруг было неестественно, почти сверхъестественно неподвижно. Сам воздух здесь был неподвижен, пахло застоявшейся водой и парусиной. А должно было бы густо пахнуть лесом – плодородной почвой, расцветом и разложением.

– Я по-прежнему напоминаю вам человека, пускающего газы в закрытой комнате, Ламора? – спросил Страгос. – Здесь ветры подчиняются мне…

Он высоко поднял над головой правую руку, и искусственную долину заполнили шорохи. Волос Локки коснулся ветер; он усиливался, пока в лицо не задул свежий бриз. Листья и ветви вокруг мягко покачивались.

– И дождь! – воскликнул Страгос. Голос его отразился от воды и исчез во внезапно ожившем лесу. Мгновение спустя начал опускаться мягкий теплый туман, клубы испарений призрачными змеями вились вокруг растений и окутывали лодку. Потом с мягкими шлепками начали падать капли, и вся поверхность искусственной реки покрылась рябью. Локки и Жеан плотнее запахнули плащи, а Страгос рассмеялся.

– Я еще и не то могу, – сказал он. – Даже вызвать бурю!

Более сильный ветер начал относить клочья тумана и капли дождя в сторону; в маленькой реке возникло противотечение, идущее откуда-то спереди. Вода под лодкой словно вскипела белыми пузырями; лодку сильно качало, и Страгос обеими руками вцепился в ствол. Дождевые капли становились все крупнее; Локки пришлось заслонить глаза, чтобы видеть. Над головой кипели густые темные облака тумана, затмевая искусственное солнце. Лес ожил, ветки раскачивались, стучали друг о друга; в лесу словно сражались невидимые призраки.

– Но сходство не очень велико, – сказал Страгос, и без всякого видимого сигнала дождь прекратился. Постепенно шум в лесу сменился мягким шелестом, а потом тишиной и неподвижностью; течение в реке приутихло и прекратилось, и через минуту в искусственном лесу воцарился прежний покой. Среди деревьев ползли клочья тумана, сквозь редеющие «облака» проглядывало солнце, и слышались только приятные звуки падения тысяч капель с ветвей и листьев.

Локки встряхнулся и откинул влажные волосы с глаз.

– Это… невероятно, архонт. Надо отдать вам должное. Я и представить себе такое не мог.

– Замкнутый сад с замкнутой погодой, – прошептал Жеан.

– Зачем? – от имени их обоих задал вопрос Локки.

– Напоминание, – ответил Страгос, отпуская ствол и позволяя лодке мягко двинуться по течению. – О том, чего могут добиться руки и ум человека. О том, на что способен этот город, единственный в мире. Я вам говорил, моя Мон-Магистерия – хранилище механических чудес. Думайте о них как о плодах порядка… порядка, который я должен обеспечивать и охранять.

– А как вмешательство в океанскую торговлю обеспечивает порядок в Тал-Верраре?

– Это временная жертва с отсроченным выигрышем. В этом городе что-то спит, Ламора. Но оно пробудится и расцветет. Можете себе представить, на какие чудеса способен был бы Теринский Трон, если бы в его распоряжении были столетия мирной жизни, если бы все эти воюющие друг с другом города-государства не разорвали империю на части? Что-то грандиозное должно наконец возникнуть из всех этих бед, и возникнет оно здесь. Алхимики и ремесленники Тал-Веррара не знают себе равных, а ученые Теринского Коллегиума в нескольких днях отсюда… да, это должно произойти здесь!

– Максилан, голубчик. – Локки приподнял бровь и улыбнулся. – Я знал, что вы одержимый, но понятия не имел, какова ваша идея. Можете взять меня прямо здесь! Жеан не станет возражать; как джентльмен, он отвернется.

– Насмехайтесь сколько угодно, Ламора, но слушайте, что я вам говорю. Слушайте и постарайтесь понять, черт побери! То, что вы видели, создано усилиями шестидесяти мужчин и женщин. Наблюдатели следят за моими сигналами. Алхимики заняты производством облаков; скрытая команда раздувает меха и раскрывает веера, когда нужен ветер. Несколько десятков человек просто тянут за струны; к ветвям моих деревьев прикреплены металлические проводки, и деревья могут трясти ветвями более убедительно. Целая армия опытных работников трудится, чтобы дать пятиминутный спектакль трем зрителям. И даже это невозможно без труда и достижений предшествующих столетий.

А чего мы достигнем, если у нас будет время? Что, если того же результата смогут добиваться тридцать человек? Или десять? Или один? Что, если более совершенные механизмы создадут более сильный ветер, более обильный дождь, более быстрое течение? Что, если наши контрольные механизмы станут такими тонкими и точными, что зрелище перестанет быть просто зрелищем? Что, если с их помощью мы сможем все контролировать, все менять, даже себя? Свои тела? Души? Мы ютимся на руинах мира Древних, в тени магов Картена. Однако и обычные люди могут получить такое могущество. Если у нас будут столетия и милость богов, обычные люди превзойдут их по силе.

– И все эти грандиозные планы, – сказал Жеан, – почему-то требуют, чтобы мы вдвоем отправились в море и изобразили для вас пиратов?

– Тал-Веррару никогда не стать сильным, пока его судьбу определяют те, кто выдаивает из него золото, как молоко из коровьего вымени, а при малейшем признаке угрозы убегает за горизонт. Мне нужно больше власти. Говоря более ясно, я должен силой или обманом отобрать власть у врагов при поддержке тех, кто стоит за мной. Если ваша миссия завершится успешно, она повернет ключ в замке двери, преграждающей мне путь к более высоким целям. – Страгос усмехнулся и развел руками. – Вы воры. Я предлагаю вам возможность украсть саму историю.

– Небольшое утешение по сравнению с деньгами в счетном доме и с крышей над головой, – ответил Локки.

– Вы ненавидите картенских магов, – прямо сказал Страгос.

– Пожалуй, – согласился Локки.

– Последний император Теринской империи пытался победить их с помощью магии; колдовство против колдовства. Он потерпел поражение и умер. Картен нельзя завоевать его же оружием; картенские контрмаги позаботились, чтобы в мире не было равных им колдунов. Их надо победить этим. – Он опустил весло и развел руки. – Машинами. Ремеслом. Алхимией и инженерией – плодами ума.

– И все это, – сказал Локки, – весь этот нелепый план… усиление Тал-Веррара, завоевание этого уголка мира… все это, чтобы победить картенцев? Не могу сказать, чтобы эта мысль мне не нравилась, но почему? Что они вам сделали, что вы навоображали такое?

– Знает ли кто-нибудь из вас, – спросил Страгос, – о древнем искусстве иллюзии? Читали об этом в исторических книгах?

– Немного, – ответил Локки.

– Некогда представления иллюзионистов – не настоящее волшебство, а иллюзия, хитрые трюки – были широко распространены, популярны и приносили выгоду. Простые люди платили фокусникам на углах улиц; знать Теринской империи приглашала их к своим дворам. Но эта культура мертва. Это искусство исчезло, если не считать мелких карточных фокусов. Контрмаги рыскали по городам-государствам, как волки, в поисках малейшей конкуренции. Теперь ни один разумный человек не объявит публично, что владеет магией. Сотни лет назад страх убил целую многовековую традицию.

Самим своим присутствием контрмаги уродуют наш мир. Их правление во многих отношениях не имеет ничего общего с политикой; возможность нанимать их, чтобы они исполняли наши пожелания, несущественна. Эта маленькая гильдия господствует над всеми нашими планами, над всеми мечтами. Страх перед магами отравляет людей, лишает честолюбия. Эта гильдия мешает нам стремиться к большим целям… не позволяет надеяться на восстановление империи, которая у нас когда-то была. Я знаю: по-вашему, я поступил с вами непростительно. Но верите вы мне или нет, я восхищаюсь вами – ведь вы противостояли контрмагам. Они передали вас мне – в наказание. Я же прошу вас помочь мне победить их.

– Грандиозные абстракции, – сказал Жеан. – Вы делаете нашу участь какой-то великой привилегией: служить под нажимом, по принуждению.

– Мне не нужны причины для ненависти к контрмагам, – сказал Локки. – Ни чтобы их ненавидеть, ни чтобы сражаться с ними. Я, в общем, посмеялся прямо им в лицо. Мы с Жеаном, оба. Но только безумец может считать, будто они позволят построить что-нибудь достаточно Могущественное, чтобы угрожать им.

– Я не надеюсь дожить до этого, – ответил Страгос. – Надеюсь только заронить семя. Посмотрите на мир вокруг вас, Ламора. Посмотрите, что делают маги. Алхимию почитают во всех уголках нашего мира, верно? Она освещает наши дома, лечит раны, сохраняет пищу… делает более крепким сидр. – Он с довольной улыбкой посмотрел на Локки и Жеана. – Алхимия – низшая форма магии, но контрмаги никогда не пытались запретить ее или контролировать.

– Им все равно, – сказал Локки.

– Неверно, – ответил Страгос. – Просто она слишком необходима для многого. Это было бы все равно что отказать нам в праве на воду или огонь. Слишком сильно затронуло бы нас. Чего бы нам это ни стоило, каковы бы ни были жертвы, нам пришлось бы сражаться с контрмагами за само свое существование. И они это знают. Их сила тоже имеет свои границы. Когда-нибудь мы выйдем за них, при первой же возможности.

– Отличная сказочка на сон грядущий, – сказал Локки. – Напишите об этом книгу – я куплю десять экземпляров и попрошу автограф. Но сейчас вы вмешиваетесь в нашу жизнь. Отрываете от дела, над которым мы долго и напряженно работали.

– Я готов пересмотреть первоначальные условия, – сказал Страгос, – и предложить вам достаточное финансовое вознаграждение за успешное выполнение задания.

– Сколько? – одновременно спросили Локки и Жеан.

– Никаких обещаний, – ответил Страгос. – Вознаграждение будет пропорционально вашим достижениям. Будете довольны так же, как я. Понятно?

Локки несколько секунд смотрел на Страгоса, почесывая шею. Страгос использовал обычную тактику: вначале обращение к высоким идеалам, потом к алчности. Классическая ситуация обмана агента. У Страгоса нет никаких причин сдерживать слово, и он ничего не теряет, давая обещания: у него вообще нет причин сохранять Локки и Жеану жизнь, когда они выполнят задание. Он переглянулся с Жеаном и почесал подбородок. Этот простой сигнал означал: «Он врет».

Жеан вздохнул и побарабанил пальцами по планширу. Он, по-видимому, был согласен с Локки – сложных условных сигналов лучше избегать, когда Страгос всего в нескольких футах. Ответ Жеана был столь же прост: «Согласен».

– Приятно слышать, – сказал Локки, добавляя в свой голос нотку осторожного оптимизма. Сознание, что они с Жеаном мыслят одинаково, всегда добавляло ему сил для игры. – Груда солари в финале смягчит наше недовольство по поводу обстоятельств нашего найма.

– Хорошо. Моя единственная забота – чтобы ваш энтузиазм способствовал успеху миссии.

– Эта миссия потребует очень большого энтузиазма.

– Не думайте об этом, Ламора. И поглядите вперед: мы приближаемся к дальнему краю моей маленькой долины.

Лодка приближалась к другой преграде из натянутых занавесей; по оценке Локки, весь искусственный сад в длину был ярдов восемьдесят.

– Попрощайтесь с солнцем, – сказал архонт; они миновали занавеси и вновь оказались во влажной теплой черно-серебристой ночи с летающими светляками и подлинным лесным запахом. Поблизости залаяла сторожевая собака, но замолчала после негромкой команды. Локки потер глаза, чтобы быстрее привыкли к темноте. – Подготовку начнете на этой неделе, – сказал Страгос.

– Какую подготовку? Вы еще не ответили на множество вопросов, – сказал Локки. – Где наш корабль? Где команда? Как о нас узнают пираты? У нас полно вопросов…

– Всему свое время, – сказал Страгос. В его голосе звучало неприкрытое удовлетворение: Локки наконец заговорил о его плане конструктивно. – Мне рассказывали, вы часто обедаете в «Позолоченном ресторане». Возобновите привычку вставать с солнцем. В Тронный день отправляйтесь в этот ресторан завтракать. Там вас отыщет Меррейн. Со своей обычной осторожностью она отведет вас к цели, и вы начнете обучение. Оно будет занимать весь ваш день, так что никаких других планов не стройте.

– Черт побери, – сказал Жеан. – Почему бы не позволить нам сначала закончить с Реквином? Это займет всего несколько недель. Тогда мы сможем, ни на что не отвлекаясь, заняться вашим заданием.

– Я думал об этом, – ответил Страгос, – но нет. Отложите. Я хочу, чтобы после завершения моей миссии вам было чем заняться. В море вы должны выйти через месяц. Самое позднее – через шесть недель.

– Месяц на то, чтобы невежественные сухопутные люди стали профессиональными пиратами? – сказал Жеан. – Боги!

– Месяц будет напряженный, – предупредил Страгос.

Локки хмыкнул.

– Вы готовы выполнить задание? Или просто посадить вас в камеру без противоядия, чтобы вы наблюдали за результатами?

– Только позаботьтесь, чтобы к каждому нашему возвращению противоядие было готово, – сказал Локки. – И хорошо подумайте, какие именно деньги удовлетворят нас после окончания работы. Мне кажется, вы склонны занижать наше вознаграждение, так что я предупреждаю: оно должно быть велико.

– Вознаграждение впрямую зависит от результатов, Ламора. И ваша жизнь тоже. Когда в наших водах вновь появится красный флаг, а приоры примутся умолять меня спасти их, вы сможете вернуться к мыслям о вознаграждении. Не раньше. Понятно?

«Лжет», – просигнализировал Локки Жеану; он знал, что в этом нет необходимости, но понимал, что Жеан оценит небольшую порцию наглости.

– В таком случае воля ваша. Если боги позволят, мы сунем палку в осиное гнездо или то, что от него осталось, на Призрачных островах. В конце концов, у нас ведь нет выбора, верно?

– Как и полагается, – ответил Страгос.

– Знаешь, Локки, – небрежно произнес Жеан, – я иногда думаю о ворах, которые заняты самыми обычными, несложными делами. Как-нибудь надо отыскать таких и спросить, в чем их секрет.

– Это так же просто, как держаться подальше от таких ослов, – ответил Локки, показывая на архонта.

4

За эллингом, у которого лодка окончила свое короткое плавание по искусственной реке, ждал взвод «глаз».

– Возьмите, – сказал Страгос, когда один из солдат забрал у него весло. Он достал из кармана два небольших флакона и протянул ворам из Каморра. – Ваша первая остановка на пути к выполнению задания. Яд успел пробраться в ваш организм. Не хочу тревожиться о вас в ближайшие несколько недель.

Локки и Жеан послушались. Оба чуть не подавились, когда пили.

– На вкус как мел, – сказал Локки, вытирая рот.

– Если бы только это стоило не так дорого, – ответил архонт. – Верните сосуды. Крышки тоже.

Локки вздохнул.

– Было бы наивно надеяться, что вы об этом забудете.

Когда Страгос привязал лодку к причалу, воров увели к Мон-Магистерии.

Сам Страгос встал, потянулся и почувствовал знакомое потрескивание в бедрах, коленях, запястьях. Проклятый ревматизм… я все еще в хорошей форме, гораздо лучше большинства тех, кому шестьдесят, но в глубине души знаю, что больше никогда не смогу бегать быстро. Рано или поздно Госпожа Долгого Молчания пригласит Максилана Страгоса на танец, даже если его работа не будет завершена.

В тени за эллингом его ждала Меррейн; она была неподвижна и незаметна, как охотящийся паук, пока неожиданно не оказалась рядом. Долгая практика помогла ему не вздрогнуть.

– Спасибо, что спасла этих двоих, Меррейн. В последние несколько недель ты была мне очень полезна.

– Согласно приказу, – ответила она. – Но вы уверены, что они вам подходят?

– В этом городе они полностью в нашей власти, моя дорогая. – Страгос, прищурившись, смотрел, как неясные фигуры Локки и Жеана в сопровождении солдат исчезают в лесу. – Контрмаги подготовили их для нас, а мы следили за каждым их шагом. Эти двое не привыкли действовать под контролем. Предоставленные сами себе, они сделают все необходимое, я знаю.

– Отчеты дают вам такую уверенность?

– Не только отчеты, – сказал Страгос. – Реквин ведь не убил их, верно?

– Пожалуй.

– Они подойдут. Я знаю таких. Пройдет время, негодование рассеется, и новое дело их увлечет. Очень скоро они начнут наслаждаться своими действиями… Я искренне верю, что они справятся. Если выживут. И абсолютно уверен, что никакому другому агенту такое дело не по плечу.

– Тогда я могу доложить своим хозяевам, что наш план осуществляется?

– Да, полагаю, мы приняли решение. Докладывай. – Страгос взглянул на нечеткий силуэт стоящей перед ним женщины и вздохнул. – Пусть знают, что все начнется примерно через месяц. Надеюсь – ради них самих, – что они готовы к последствиям.

– Никто не готов к последствиям, – сказала Меррейн. – Крови будет пролито больше, чем в последние двести лет. Остается только надеяться, что, начав первыми, мы заставим других пережить большую часть неприятностей. С вашего разрешения, архонт, я немедленно отправлю им сообщение.

– Конечно, – ответил Страгос. – Передай вместе с отчетом мой привет и мои молитвы, чтобы мы и дальше процветали… вместе.