Текст книги "Красное море под красным небом"

Автор книги: Скотт Линч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 48 страниц)

Последнее воспоминание
На собственной веревке

1

– Прекрасное место, чтобы отсюда устремиться навстречу смерти, – сказал Локки.

После его возвращения из Салона Корбо прошло шесть месяцев; гарнитур из четырех исключительно искусно сработанных стульев благополучно отправился на хранение в кладовую Виллы Кандесса. Тал-веррарский исход зимы отличался таким холодом, что приходилось хорошо поработать, чтобы вспотеть.

Примерно в часе быстрой езды на север от Тал-Веррара, за деревней Во-Сармара и окружающими ее полями, близ широкой скалистой долины рос редкий лес приземистых ведьминых деревьев и янтарного шипа. Серые, цвета трупной плоти стены долины придавали всему месту вид раны в земле. Примерно в десяти футах от подножия скал скудная трава оливкового цвета оставляла надежду победить в борьбе за существование. Локки и Жеан стояли наверху и смотрели на покрытое мелкими камнями дно долины под крутым спуском в сотне футов внизу.

– Вероятно, нам следовало больше упражняться, – сказал Жеан, начиная разматывать веревку, висящую на правом плече. – Но за последние несколько недель у нас было для этого не очень много возможностей.

– В Каморре в большинстве мест мы могли бы подняться и спуститься просто на руках, – ответил Локки. – Кажется, тебя не было с нами, когда мы поднимались на веревках в башню леди де Марр в этом ее ужасном древнем поместье… Тогда голуби едва не расклевали нас в кровь: меня, Кало и Гальдо. Лет пять-шесть назад.

– Нет, я был с вами, вспомни. Стоял на земле и караулил. И видел, как вы воевали с голубями. Трудно стоять на стреме, когда от смеха чуть не мочишь штаны.

– Наверху было совсем не весело. Клювастые маленькие ублюдки!

– Смерть от тысячи клевков, – сказал Жеан. – Погибнув столь ужасной смертью, вы бы стали легендой. А я бы написал книгу о голубях-людоедах из Каморра и вступил бы в Теринский Коллегиум. Стал бы респектабельным. Мы бы с Жуком заказали мемориальную статую братьям Санца, с аккуратной табличкой.

– А мне?

– Примечание на табличке. Место позволяет.

– Давай сюда веревку, и я покажу тебе край утеса. Место позволяет.

Жеан бросил Локки веревку, тот поймал ее в воздухе и отошел к лесу, примерно на тридцать футов от обрыва. Веревка из плетеного полушелка, гораздо крепче конопли и намного дороже. На краю леса Локки выбрал старое ведьмино дерево с толстым, шириной в разворот плеч Жеана, стволом. Он выпустил часть веревки, увеличивая ее длину, обвязал вокруг ствола и смотрел на слегка распушенный конец, стараясь освежить свои знания об узлах.

Начиная неуверенно действовать пальцами, он оглянулся на печальное окружение. С северо-запада дул сильный ветер, небо было затянуто плотными влажными тучами. На другом краю леса, ярдах в трехстах, Жеана и Локки ждала наемная карета. Они оставили кучера с глиняным кувшином пива и замечательным завтраком в корзине от Виллы Кандессы и пообещали вернуться через несколько часов.

– Жеан, – спросил Локки, когда тот подошел, – это ведь правильный якорный узел?

– Похоже. – Жеан потрогал узел, закрепивший веревку у дерева, и кивнул. Взялся за другой конец и для надежности сильно затянул. – Вот так. Все верно.

Они с Жеаном сосредоточенно работали несколько минут и привязали к стволу еще три веревки, так что старое ведьмино дерево украсилось полушелком. По паре веревок на каждого. Потом Локки и Жеан сняли длинные плащи и жилеты, открыв на талиях прочные широкие кожаные ремни с металлическими кольцами.

Ремни не совсем походили на обычные приспособления для подъема, которые высоко ценят грабители Каморра; это были настоящие морские пояса. Их носят на тех кораблях, где владельцы тратят хоть немного денег на сохранение здоровья экипажа. Ремни удалось купить недорого, и это избавило от необходимости искать контакты в подпольном мире Тал-Веррара, чтобы заказать пару таких поясов… Пояса бы достали, но о такой сделке не забыли бы. А Реквину об этом лучше не знать, пока не появится возможность завершить игру с ним.

– Хорошо. Вот твое устройство для спуска. – Жеан протянул Локки довольно тяжелый металлический предмет – «восьмерку», у которой одна сторона длиннее другой и толстая металлическая полоса посередине. У него самого была такая же: несколько недель назад Жеан заказал их кузнецу в Истрианском полумесяце Тал-Веррара. – Привяжись ты первый. Сначала основной трос, потом страховочный.

Локки прикрепил свое устройство к металлическим кольцам пояса и пропустил через него веревку, привязанную к стволу. Другой конец веревки, свободный, он отбросил к краю утеса. Вторую веревку он пропустил через кольца с противоположной стороны. Многие каморрские воры в «рабочих командах» «танцуют нагишом», то есть не пользуются второй, страховочной веревкой (она обеспечивает безопасность, если порвется первая), но Локки и Жеан договорились, что, сегодня будут действовать надежно и скучно.

Потребовалось еще несколько минут, чтобы точно так же закрепить Жеана; вскоре оба были привязаны к стволу двумя веревками, словно пара живых марионеток. На ворах были только легкие рубашки, брюки, походные сапоги и кожаные перчатки, хотя Жеан задержался, чтобы надеть очки для чтения.

– Что ж, – сказал он. – День кажется подходящий для легкого развлечения. Хочешь что-нибудь сказать, прежде чем мы попрощаемся с твердой землей?

– Покровитель Воров, – сказал Локки, – люди глупы. Защити нас от нас самих. А если не сможешь, пусть конец будет быстрым и безболезненным.

– Хорошо сказано. – Жеан набрал полную грудь воздуха. – Прыгаем на счет «три»?

– На три.

Каждый взял свою веревку и бросил свободный конец с края утеса; веревки разворачивались с легким шелестом.

– Один, – сказал Локки.

– Два, – сказал Жеан.

– Три, – сказали они одновременно. Подбежали к краю утеса и с криком прыгнули.

За одно короткое мгновение желудок Локки и туманное серое небо одновременно прокрутили сальто. Но веревка натянулась, и стена утеса полетела навстречу, чересчур быстро, по мнению Локки. Он летел, как живой маятник, подняв ноги, и ударился ими в стену Примерно в восьми футах ниже края; колени он согнул, гася силу удара. По крайней мере это он помнит хорошо. Жеан с более громким стуком ударился о стену двумя футами ниже.

– Хе! – сказал Локки. Сердце в ушах стучало так громко, что заглушало шум ветра. – Должен существовать другой вид отдыха, Жеан, даже если у нас надежный изготовитель веревок.

– Фью! – Жеан слегка переместил ноги, обеими руками держась за веревку. Устройство для спуска – своего рода карабин – позволяло регулировать силу трения, чтобы спускаться не быстро или даже останавливаться. Приспособления заметно лучше тех, с которыми они тренировались мальчишками. Хотя они по-прежнему могут спускаться по веревке, используя только трение собственных тел, как раньше, но такой способ может повредить выступающей части мужского организма, к которой нельзя относиться небрежно или невнимательно.

Они немного повисели, упираясь ногами в утес; над головой плыли облака, место представляло собой отличный наблюдательный пункт. Веревок под ними хватало лишь на половину расстояния до земли. Впереди было довольно времени, чтобы научиться спускаться глубже.

– Знаешь, – сказал Локки, – должен признать, это единственная часть плана, в которой сомневался. Гораздо легче рассуждать о спуске, чем свисать с утеса, когда между тобой и Азой Гуиллой всего две веревки.

– Веревки и утесы не проблема, – сказал Жеан. – Опасаться нужно только хищных голубей.

– Пошел к дьяволу!

– Я серьезно. Я в ужасе. Буду внимательно смотреть по сторонам – пусть последним, что мы почувствуем в жизни, не станет страшный быстрый клевок…

– Жеан, твоя страховочная веревка, должно быть, слишком тянет тебя вниз. Давай я ее перережу…

Они несколько минут добродушно перебранивались и пихались, Локки пытался использовать свое проворство, чтобы уравновесить большую массу Жеана. Но сегодня сила и масса побеждали, и Локки наконец предложил продолжить спуск.

– Конечно, – согласился Жеан, – спустимся еще футов на шесть-семь, и я распишусь на скале.

Оба схватились за главный трос и уменьшили трение в устройстве для спуска. Медленно и размеренно спустились на два ярда, и Жеан крикнул:

– Стой!

– Неплохо, – сказал Локки. – Прежние навыки возвращаются, верно?

– Пожалуй. После маленького отдыха в Доме Откровения у меня это никогда не получалось хорошо. Это был скорее трюк твой и Санца, а не мой. И Сабеты, конечно.

– Да, – задумчиво ответил Локки. – Да, она была такая необузданная… и такая прекрасная. Мне нравилось смотреть, как она поднимается. Она… снимала обувь и распускала волосы… и никогда даже не надевала перчатки. Только брюки и рубашку… а я…

– Сидел как загипнотизированный, – подхватил Жеан, – как немой. Эй, Локки, я тоже тогда поглядывал в ту сторону.

– Да. Наверно, это было очевидно. Боги! – Локки посмотрел на Жеана и нервно рассмеялся. – Боги, я снова будто вижу ее. Не могу поверить. – Его лицо стало серьезным. – Жеан, но ведь у нас с тобой все в порядке? Нам удобно вдвоем, я хочу сказать.

– Послушай, мы висим в восьмидесяти футах от неприятной смерти. Я не пускаюсь в такие авантюры с теми, кто мне не нравится.

– Приятно слышать.

– И да, могу сказать…

– Джентльмены! Там, внизу!

Голос принадлежит веррарцу, причем необразованному. Локки и Жеан удивленно посмотрели вверх и увидели, что на краю утеса подбоченясь стоит какой-то человек, его силуэт виднелся на фоне бурного неба. На человеке рваный плащ с откинутым капюшоном.

– Э… привет, там, наверху, – сказал Локки.

– Отличный день для забавы. Верно?

– Именно так мы и подумали, – отозвался Жеан.

– Поистине прекрасный день, прошу прощения, господа. И прекрасные плащи и жилеты вы здесь оставили. Они мне очень нравятся. Жаль только, кошельков в карманах нет.

– Конечно, нет, мы не ду… Послушайте. Пожалуйста, не трогайте наши вещи, – сказал Жеан. И, словно по невидимому сигналу, они с Локки одновременно уперлись ступнями в утес, спешно отыскивая опору для пальцев рук и ног.

– Почему? Такие красивые вещи, господа… меня неудержимо тянет к ним.

– Подождите немного, – сказал Локки, готовясь начать подъем. – Один из нас через несколько минут будет наверху, и мы сможем вежливо обсудить это.

– Мне почему-то хочется оставить вас внизу, джентльмены, если, конечно, вы не возражаете. – Человек слегка передвинулся, и в его руке появился топорик. – Отличную пару вы оставили здесь, рядом с одеждой. Хорошие топорики. Никогда таких не видел.

– Очень учтиво, – сказал Локки.

– Ублюдок, – пробормотал Жеан.

– Однако я должен заметить, – продолжал Локки, – что наш кучер вскоре придет проверить, все ли в порядке, а у него с собой самострел.

– А, вы про того парня, что валяется без чувств. Я ударил его камнем по голове, сэр. Жаль говорить, но он был пьян.

– Не верю. Мы оставили ему совсем немного пива.

– Прошу прощения, джентльмены, но он не больно-то крепкий мужчина. Костлявый парень. Во всяком случае, сейчас он спит. И самострела у него не было. Я проверял.

– Что ж, надеюсь, вы не в обиде на нас за попытку, – сказал Локки.

– Вовсе нет, нисколько. Толково придумано. Очень правдоподобно. Но если не возражаете, меня очень интересует местонахождение ваших кошельков.

– Здесь, с нами, в безопасности, – ответил Локки. – И можно уговорить отдать их, но, если хотите их получить, сначала помогите нам подняться.

– Да, кстати, – сказал незнакомец, – тут мы с вами вряд ли сговоримся. Я теперь знаю, что деньги у вас, поэтому мне легче скинуть вас вниз и там взять кошельки.

– Вы не кажетесь опытным скалолазом, – сказал Жеан. – Спускаться, а потом подниматься ради двух небольших кошельков очень трудно.

– А они небольшие, – подхватил Локки. – Специальные кошельки для карабканья по скалам. Чтобы весили поменьше. Они не стоят труда.

– Похоже, мы с вами ни в чем не сходимся. К тому же мне незачем спускаться здесь, – сказал незнакомец. – Есть гораздо более удобный путь вниз, если знаешь, где искать.

– Не глупите, – сказал Жеан. – Эти веревки из полушелка. Потребуется немало времени, чтобы их перерезать. Гораздо больше, чем нам на подъем.

– Вероятно, – сказал человек в плаще. – Но я ведь наверху. Могу просто прибить вас сверху и превратить ваши черепа в суповые миски. Вот увидите!

– Но если мы здесь останемся, то все равно умрем, так что мы уж лучше поднимемся и умрем сражаясь, – сказал Локки.

– Что ж, будь по-вашему, сэр. Разговор пошел по кругу, если вы не против такого выражения, поэтому я, пожалуй, начну резать веревку. На вашем месте я бы помолчал.

– Эй ты, жалкий трус! – закричал Жеан. – Трехлетний мальчик и тот может убить беспомощного человека, висящего на веревке. А ведь когда-то бандиту нужны были яйца, чтобы посмотреть нам в лицо и заработать свое!

– Неужели, сэр, я похож на честного торговца? Может, у меня на руках татуировки гильдии? – Человек наклонился и топориком Жеана начал что-то перерубать. – Разбить вас о камни внизу – для меня честный способ заработать. Даже если вам это не по вкусу.

– Ублюдок, – сказал Локки. – Трусливый пес, ничтожество, ты проклят не только за алчность, но и за трусость! Боги плюют на людей без чести. Тебя ждет холодный и темный ад!

– Я полон чести, сэр. У меня ее много. Сразу между пустым животом и сморщенным членом. Который вы, кстати, можете поцеловать.

– Отлично, отлично, – сказал Локки. – Я просто хотел проверить, можно ли вас разозлить настолько, чтобы вы допустили промах. Аплодирую вашей сдержанности. Но ведь вы получите гораздо больше, если поднимете нас и затребуете выкуп.

– Мы важные люди, – сказал Жеан.

– И у нас богатые и могущественные друзья. Почему бы не взять нас в плен и не послать письмо с требованием выкупа?

– Ну, – ответил человек, – во-первых, я не умею ни читать, ми писать.

– Мы с удовольствием запишем ваши требования.

– Не вижу, что в этом проку. С вас ведь станется написать что угодно, верно? Попросить прислать констеблей вместо золота, если вы понимаете, о чем я. Я сказал, что не умею писать, но не говорил, что у меня вместо мозгов теплая моча.

– Эй! Подожди! Перестань резать! – Жеан поднялся еще на фут и зажал веревку, чтобы повиснуть. – Перестань! У меня серьезный вопрос.

– Какой именно?

– Откуда ты взялся?

– Ну, бродил по округе с тех самых пор, как выбрался из материнской утробы – нынче здесь, завтра там, – ответил человек, продолжая резать.

– Нет, я хочу спросить, ты всегда наблюдаешь за этими утесами, поджидаешь тех, кто спускается? Маловероятно, что тебе часто удается устраивать засады.

– Конечно, нет, сэр. До вас двоих я тут никого не видел. Мне стало так любопытно, что я решил пойти и посмотреть. И правильно сделал, верно? – Удар, удар, удар. – Нет, по большей части прячусь тут в лесах, в холмах. Слежу за дорогами.

– В одиночку?

– Я бы перерезал быстрей, если б был не один, правда?

– Значит, наблюдаешь за дорогами? Что грабишь? Кареты?

– В основном.

– Есть у тебя лук или самострел?

– К сожалению, нет. Подумал, что смогу купить, если в ваших кошельках будет достаточно.

– Но как ты без настоящего оружия таишься в лесах и в одиночку грабишь кареты?

– Что ж, – неуверенно ответил человек, – довольно давно не удавалось ограбить. Но сегодня мой счастливый день.

– Еще бы. Покровитель Воров, да ты худший грабитель на свете!

– Что вы сказали?

– Он сказал, – ответил Жеан, – что, по его весьма профессиональному мнению…

– Нет, не это. Другая часть.

– Он упомянул Покровителя Воров, – сказал Локки. – Для тебя это что-нибудь значит? Мы члены того же братства, друг! Благодетель, Покровитель Воров, Безымянный Тринадцатый, защитник твой, мой и всех, кто идет по жизни непрямым путем. На самом деле мы служители Покровителя Воров! Между нами не может быть вражды, и ты не можешь нас сбросить.

– Могу! – уверенно ответил человек. – И как раз этим занимаюсь.

– Что? Почему?

– Вы проклятые еретики! Никакого Тринадцатого нет! Есть только Двенадцать, и это истина! Да, я несколько раз бывал в Верраре, встречался с парнями, которые говорили мне о Тринадцатом. Но я им не поверил. Меня не так растили. Так что отправляйтесь вниз, ребята!

И он с удвоенной яростью принялся рубить.

– Тьфу. Попробуем запутать его в веревках?

Жеан повис рядом с Локки и говорил напряженно и настойчиво. Локки кивнул. Воры схватились за свободные концы страховочных веревок, посмотрели вверх и по сигналу Жеана одновременно дернули.

Но прием вряд ли мог удаться: веревки не были натянуты и кольцами лежали наверху. Мучитель посмотрел вниз и подпрыгнул, а шесть или семь футов страховочной веревки соскользнули с края утеса.

– Ха! Раньше надо было об этом подумать, джентльмены, если мне позволено так сказать.

Фальшиво насвистывая, он отошел от края и исчез из виду, но, судя по звукам, продолжал пилить. Мгновение спустя он торжествующе вскрикнул, и свернутая страховочная веревка Локки слетела с края утеса. Локки отвернул лицо, когда она пролетала мимо. Теперь один ее конец был закреплен у него на поясе, другой, перерубленный, свисал высоко над землей.

– Дерьмо, – сказал Локки. – Ладно, Жеан. Вот как мы поступим. Следующей он разрубит мою главную веревку. Возьмемся за руки. Я сползу по твоей главной веревке, привяжу то, что останется от моей, к ее концу, и мы сможем спуститься примерно до двадцати футов над землей. Если я подтяну свою страховочную веревку и привяжу к концу главной, это благополучно доставит нас на землю.

– Смотря по тому, как быстро будет рубить этот придурок. Думаешь, ты сумеешь достаточно быстро вязать узлы?

– Думаю, у меня не будет другого выбора. По крайней мере руки у меня к этому готовы. И даже если я успею привязать только одну веревку, с двадцати футов падать лучше, чем с восьмидесяти.

В этот миг над головой раскатился негромкий рокот. Локки и Жеан подняли головы, и им на лица упали первые капли дождя.

– Возможно, – сказал Локки, – сейчас будет особенно забавно висеть здесь на веревках.

– В данный момент, думаю, я бы предпочел голубей, – отозвался Жеан. – Черт возьми, Локки, извини, что я оставил Злобных Сестричек наверху.

– А зачем, во имя Венапорты, тебе было брать их с собой вниз? Тебе не за что извиняться.

– Хотя, – продолжал Жеан, – есть одна вещь, которую можно попробовать. У тебя стилеты с собой?

– Да, только один, в сапоге. – Дождь припустил сильнее, рубашки и веревки промокли. В легкой одежде под дождем казалось холоднее, чем было на самом деле. – Ой!

– Он здесь. – Локки увидел блеск металла в правой руке Жеана. – У тебя достаточное равновесие для броска, Локки?

– Черт, нет. Прости.

– Ничего. Оставим про запас. И молча помолимся. – Жеан снял очки, зацепил их за воротник рубашки и крикнул: – Эй, любитель овец! На два слова, если можно.

– Я думал, мы покончили с разговорами, – послышалось сверху.

– Конечно. Еще бы: произнести столько слов за короткое время – твой мозг, должно быть, похож на выжатый лимон. У тебя не хватило бы ума найти землю, если бы я выбросил тебя в окно. Слышишь? Чтобы сосчитать до двадцати одного, тебе нужно снять обувь и брюки. Поднимешь голову – увидишь нижнюю часть тараканьего дерьма.

– Да что толку так разоряться? По мне, вам бы молиться своему бесполезному Тринадцатому или еще кому, но откуда мне знать? Я не из числа веррарских фелантоцци и тому подобных типов.

– Хочешь знать, почему нас нельзя убивать? Хочешь знать, почему нельзя бросать нас на камни? – надсаживался Жеан, одновременно крепче упираясь ногами в стену и заводя правую руку назад. Над головой загремел гром. – Видишь это, идиот? Видишь, что у меня в руках? Такое можно увидеть только раз в жизни! Такое никогда не забудешь!

Несколько секунд спустя над краем утеса появились голова и верхняя часть торса их обидчика. Жеан с криком метнул нож. Крик стал торжествующим, когда Жеан увидел, как его оружие ударило их мучителя прямо в лицо… и сменился досадливым: нож упал, он ударился рукоятью.

– Проклятый дождь! – крикнул Жеан.

Но по крайней мере бандит испытал сильную боль. Он застонал, схватился за лицо руками и наклонился вперед. Хороший удар в глаз? Жеан лихорадочно надеялся на это… вдруг у него есть несколько секунд на вторую попытку?

– Локки, твой нож, быстрей!

Локки уже сунул руку за голенище, когда человек наверху взмахнул руками, пытаясь восстановить равновесие, но окончательно потерял его и с криком перевалился через край утеса. Секунду спустя он ухватился за главную веревку Локки и упал туда, где веревка соединялась с металлическим устройством на поясе. Удар отклонил Локки от утеса, и на секунду они с бандитом оказались в свободном падении, крича, размахивая руками, путаясь в конечностях, не оказывая давления на веревку в устройстве.

Напрягая все силы, Локки левой рукой ухватил веревку и потянул, создав достаточно напряжения, чтобы они остановились. Теперь все вместе висели у каменной стены; бандит, принявший на себя основной удар, повис, свесив руки и ноги, а Локки с трудом пытался отдышаться и осмыслить свое положение. Бандит начал брыкаться и закричал.

– Перестань, проклятый дурак!

Они снизились примерно на пятнадцать футов. Жеан быстро спустился к ним и одной рукой схватил бандита за волосы. Теперь, когда капюшон у того был отброшен, Локки видел, что этот человек похож на исхудавшую собаку. Лет сорока, длинные грязные волосы и седая борода, редкая, как трава на краю утеса. Левый глаз распух и заплыл.

– Перестань пинаться, болван! Виси спокойно!

– О боги! Пожалуйста, не роняйте меня! Не убивайте меня, сэр!

– А почему нет? – произнес Локки, уперся ногами в утес и перегнулся, достав рукой до правой ноги. Мгновение спустя он прижал стилет к горлу бандита, и тот в ужасе задрожал.

– Видишь? – прошипел Локки. Бандит кивнул. – Это нож. Там, откуда ты явился, есть ножи? – Тот снова кивнул. – Значит, ты знаешь, что будет, если я тебя ударю и ты упадешь?

– Пожалуйста, не нужно…

– Заткнись и слушай. Мы с тобой висим на единственной веревке. На единственной, всего на одной, второй нет! Потому что ты наверху ее перерезал.

Тот лихорадочно кивнул, его здоровый глаз широко раскрылся.

– Вот здорово, да? Что ж, если от твоей тяжести веревка не порвалась, мы, вероятно, какое-то время будем в безопасности. – Где-то над ними сверкнул белый свет, гром раскатился громче, чем раньше. – Хотя одному мне было гораздо удобней. Не бейся. Не пинайся. Не сопротивляйся. И не делай глупостей. Понял?

– О нет, сэр, пожалуйста…

– И заткнись.

– Ло… Леоканто, – сказал Жеан. – Я считаю, этого парня нужно поучить летать.

– Согласен, – ответил Локки, – но воры процветают, верно, Джером? Помоги мне как-нибудь втащить этого тупого ублюдка.

– О, спасибо, спасибо…

– Знаешь, почему я это делаю, ты, выродок, безмозглый шут?

– Нет, но…

– Заткнись. Как тебя зовут?

– Трев!

– Трев, а дальше?

– Никогда не имел фамилии, сэр. Просто Трев из Во-Сармары, и все.

– И ты вор? Грабитель?

– Да. Да, я…

– Больше ничего? Никакой честной работы?

– Ну, нет, уже давно…

– Хорошо. Тогда мы своего рода братья. Послушай, мой вонючий друг, ты должен понять, что Тринадцатый есть. А у него есть служители, и я один из них.

– Если вы так говорите…

– Нет, молчи. Я не хочу, чтобы ты соглашался со мной; я хочу, чтобы ты использовал желудь, который заменяет тебе мозг, пока за ним снова не явилась белка. Мой нож у твоего горла, мы висим в семидесяти футах над землей. Идет сильный дождь, и ты только что пытался меня убить. Я имею право заставить тебя кроваво улыбнуться от уха до уха и потом бросить вниз. Ты с этим согласен?

– О сэр, наверно… боги, я прошу прощения…

– Заткнись, тупица. Ты признаешь, что у меня есть веская причина не испытывать удовлетворения от твоей смерти?

– Я… наверно…

– Я уже сказал, что я служитель Покровителя Воров. Поклялся служить ему, нашему богу, и исполнять его повеления. Не стоит плевать в лицо божеству, которое время от времени благосклонно поглядывает на тебя, верно? Особенно если я не уверен, что в последнее время был прав перед Ним.

– М-м-м…

– Я должен убить тебя. А вместо этого пытаюсь спасти твою жизнь. И хочу, чтобы ты задумался об этом. Я по-прежнему кажусь тебе еретиком?

– Я… о боги, сэр, я не могу сейчас думать…

– Ну, в этом-то ничего необычного, готов поклясться. Не бейся, не пинайся, не кричи. И если попробуешь напасть, хоть дернешься, нашему уговору конец. Обхвати меня рукой за пояс и заткнись. Нам еще долго не придется сидеть удобно.