Текст книги "Красное море под красным небом"

Автор книги: Скотт Линч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 48 страниц)

10

Агенты Скупщика, до которых дошли слухи о вчерашних ночных происшествиях, сразу заметили новый парус в гавани Расточительности. В четыре часа пополудни к борту «Орхидеи» подошла нарядная барка (гребли рабы).

Дракаста ждала пассажиров барки в сопровождении Дельмастро, Гвиллема и двух дюжин вооруженных моряков. Вначале на борт поднялась внушительная охрана – мужчины и женщины, потеющие в доспехах из кожи и цепей. Они обвели взглядами палубу и кликнули команду рабов, которая установила подъемный механизм, поднявший с барки на корабль кресло. Обильно потея, рабы с усилием вытащили на палубу кресло и того, кто в нем сидел.

Скупщик был точно таким, каким его помнила Дракаста: старый теримец с тонкой как бумага кожей, такой толстый, что обширное тело словно разъехалось, в разрезах одежды проглядывала жирная плоть. Щеки его свисали до середины шеи, пальцы были как разваренные сосиски, а двойной подбородок такой мягкий, что начинал трястись, стоило его хозяину моргнуть. Скупщик кое-как приподнялся с помощью двух рабов, которые поддерживали его за руки, но смотрел недовольно и успокоился только когда третий раб поставил перед ним широкую лакированную полку – нечто вроде переносного стола. Скупщик со вздохом облегчения поместил на стол свой огромный живот.

– Поврежденный бриг, – сказал он, ни к кому не обращаясь в частности. – Одну мачту снесло, вторая годится разве что на дрова. Бриг старый. Дама, которая пытается скрыть угасание своей красоты под толстыми слоями краски и позолоты. О! Простите, Замира, я и не заметил, что вы здесь.

– А я почувствовала, что вы появились на борту: «Орхидея» грозила перевернуться, – ответила Дракаста. – Корабль достаточно прочен, чтобы выдержать предосенний шторм даже в руках горе-капитана. Обводы у него чистые, мачты дешевы… бриг гораздо лучше тех развалин, что вы обычно отправляете на восток.

– Развалин, которые приводят мне капитаны вроде вас. Я хочу заглянуть этой красотке под юбки и посмотреть, осталось ли что-нибудь от прежних прелестей. Потом обсудим размеры услуги, которую я вам оказываю.

– Говорите, что хотите, старина. Мне нужна хорошая плата за хороший корабль.

– Да, корабль славный, – сказал Леоканто Коста (так привыкла называть его про себя Замира), выбравший эту минуту, чтобы появиться из своего убежища за трапом. Небольшой запас одежды, нашедшийся на «Орхидее», окружил его некоторым ореолом богатства. Коричнево-горчичный плащ с манжетами, вышитыми серебром, чистая шелковая рубашка, недурные брюки и начищенная обувь. Туфли по размеру годились Жеану, но Локки набил в них тряпки, чтобы не сваливались с ноги. Невозможно получить все сразу.

С его пояса свисала взятая напрокат рапира, на пальцах блестели несколько колец Замиры. За ним шел Джером, одетый, как образцовый послушный слуга, и нес на плече три тяжелые кожаные сумки. Легкость, с какой они взяли на себя эти роли, подсказала Замире, что для них это не первый опыт.

– Милорд, – спросила она, – вы закончили осмотр?

– Да. Как я сказал, корабль славный. Не идеал, но и не гроб с музыкой. Если повезет, проплавает еще лет пятнадцать.

– А вы кто такой?

Скупщик разглядывал Косту глазами птицы, которая приготовилась схватить червяка и вдруг увидела клюв соперницы.

– Таврин Каллас, – ответил Коста. – Из Лашена.

– Пэр? – спросил Скупщик.

– Третьего разряда. Но можете не титуловать меня.

– И не буду. Что вы здесь вынюхиваете?

– Я покупаю корабли в гавани Расточительности.

– По воле богов? Здесь деньги у меня, и это все решает.

– Богатство не поможет вам плавать, милейший…

– Хватит, – сказала Дракаста. – Пока кто-нибудь из вас не заплатит, вы стоите на моем корабле.

– Вы очень далеко от моря, щенок, и осмеливаетесь вставать на моем пути…

– Хотите получить корабль, платите хорошую цену, – сердито сказала Дракаста. Ее гнев был искренним. Скупщик влиятелен и полезен, но при силовом столкновении любой капитан Медного моря просто растопчет его. – Если лорд Каллас предложит больше, я возьму деньги у него. Хватит дурить!

– Подождите, капитан, – подала голос Дельмастро. – Мы знаем, что Скупщик может заплатить. Но мы еще не видели денег его светлости.

– Дел права, – сказала Дракаста. – Кредитными обязательствами мы здесь подтираем зад, лорд Каллас. У вас должно быть в этих сумках что-нибудь поувесистее.

– Конечно, – ответил Коста, щелкнув пальцами. Джером выступил вперед и положил к ногам Дракасты одну из сумок. В ней убедительно звякнуло.

– Гвиллем, – сказала Дракаста, знаком подзывая его. Тот нагнулся к сумке, расстегнул замки и показал груду золотых монет – на самом деле это была корабельная казна плюс те деньги, что прихватили с собой в море Леоканто и Джером. Гвиллем взял одну монету, поднес к свету, поцарапал. Потом кивнул.

– Настоящее, капитан. Тал-веррарский солари.

– В этой сумке семьсот, – сказал Коста, и для Джерома это послужило сигналом бросить на палубу вторую сумку. – А вот еще семьсот.

Гвиллем раскрыл и вторую сумку, позволив Скупщику увидеть, что она полна золота. Точнее, там был верхний слой солари, а под ним мешок с серебряными и медными монетами. В третьей сумке было примерно то же самое, но Замира надеялась, что раскрывать ее не придется.

– Для начала предлагаю тысячу солари, – сказал Леоканто.

– Края его монет могут быть подпилены, – сказал Скупщик. – Это невыносимо, Дракаста. Принесите весы, а я прикажу принести мои.

– Монеты не тронуты, – ответил Коста, стиснув зубы. – Ни единая. Я знаю, что вы их проверите, капитан, и что моя жизнь ничего не стоит, если хоть одна из них испорчена.

– Но…

– Я вижу, как вы озабочены моим благосостоянием, Скупщик, – сказала Дракаста, – но лорд Каллас абсолютно прав, и я считаю, что он говорит искренне. Он предлагает тысячу. Дадите больше?

– Аукцион открытый, старина, – сказал Леоканто. – Можете перекрыть мою ставку?

– Тысяча и десять, – сказал Скупщик.

– Одиннадцать сотен, – ответил Коста. – Боги, я словно играю в карты со своим конюхом.

– Одиннадцать сотен пятьдесят, – пропыхтел Скупщик.

– Двенадцать сотен.

– Я еще должен осмотреть корпус…

– Тогда вам следовало приезжать быстрей. Двенадцать сотен.

– Тринадцать!

– Вот это боевой дух, – сказал Коста. – Притворяетесь, будто можете со мной справиться? Четырнадцать сотен.

– Пятнадцать, – сказал Скупщик. – Предупреждаю вас, Каллас. Если вы еще повысите цену, последствий не миновать.

– Бедный старый бурдюк с жиром. Приходится мириться со скромной прибылью, а хотелось бы получить совсем неприличную. Шестнадцать сотен.

– Откуда вы взялись, Каллас?

– Заплатил за проезд одному независимому купцу.

– Кому именно?

– Не ваше дело, дьявольщина! Я готов заплатить шестнадцать сотен.

– Восемнадцать, – прошипел Скупщик. – Что, денег не хватает, лашенец?

– Девятнадцать, – ответил Коста, впервые подпустив в голос тревожную нотку.

– Две тысячи солари.

Леоканто притворился, что совещается с Джеромом. Потом посмотрел себе под ноги и процедил:

– Будь ты проклят, старик!

Жестом он велел Джерому убрать сумки.

– Скупщику! – сказала Дракаста, сдерживая улыбку. – За две тысячи.

– Ха! – Лицо Скупщика отразило торжество и стало казаться почти болезненным. – Я могу купить десять таких, как ты, щенок. Если мне захочется сунуть свой член во что-нибудь заморское и бесполезное.

– Что ж, вы победили, – ответил Леоканто. – Поздравляю. Очень жаль.

– Еще бы, – сказал Скупщик. – Ведь теперь ты стоишь на моем корабле. И я хотел бы услышать, сколько ты заплатишь, чтобы я не подвесил тебя над огнем…

– Скупщик, – сказала Дракаста, – пока две тысячи солари не перейдут ко мне в руки, это не твой корабль.

– А, – отмахнулся старик. – Это техническая проблема.

Он хлопнул в ладоши, и его рабы принялись опускать кресло в лодку – вероятно, чтобы вернуть с золотом.

– Капитан Дракаста, – сказал лорд Каллас, – благодарю вас за снисходительность, но я знаю, когда пора уходить.

– Дел, – ответила Дракаста, – проводи его светлость и его человека к одной из шлюпок. Лорд Каллас, приглашаю вас поужинать в моей каюте. А потом… отправляйтесь восвояси.

– Я ваш должник, капитан.

Коста поклонился – ниже, чем было необходимо, и исчез за бортом в сопровождении Дельмастро и Джерома.

– Вспорите брюхо этому глупцу, – громко сказал Скупщик. – Заберите себе его деньги.

– С меня довольно ваших, – ответила Замира. – К тому же меня забавляет мысль, что настоящий лашенский барон обязан мне жизнью.

Рабы Скупщика одну за другой поднимали на палубу «Вестника» сумки с монетами, серебром и золотом, пока к ногам Замиры не легла вся оговоренная сумма. Конечно, позже Гвиллем пересчитает деньги, но Замиру не беспокоила возможность обмана. В сумках будет ровно столько денег, сколько должно быть, – по той же логике, с какой рассуждал несколько минут назад Таврин Каллас. В укрепленном поместье Скупщика на краю города дюжина хорошо вооруженных наемников, но если он обманет капитана, ему придется иметь дело со множеством пиратов, и дни его благополучия окажутся далеким воспоминанием.

Через полчаса Дракаста вернулась на «Орхидею», оставив «Вестник» в руках слуг и рабов Скупщика, довольная, как всегда после продажи приза. Одной заботой меньше: теперь можно вернуть весь экипаж на борт, разделить добычу и основательно пополнить корабельную казну. Небольшую проблему представляли те моряки с «Вестника», которые не участвовали в захвате «Зимородка», но все они предпочли унижение вахты поденщиков перспективе остаться в Порту Расточительности.

– Ревелл, Валора, – сказала Дракаста. Эта парочка сидела в тени юта и болтала с Дельмастро и десятком моряков. – Все прошло лучше, чем я ожидала.

– На семь-восемь сотен больше того, на что мы могли бы рассчитывать, – удивленно сказал Гвиллем.

– Больше жира смазать раны, – заметил Валора.

– Пока ублюдок не потратится на то, чтобы опросить независимых купцов, – сказала Дельмастро, приподняв бровь сразу от восхищения и недоверия. – А когда узнает, что никто недавно не привозил в Расточительность лашенского вельможу…

– Конечно, рано или поздно он поймет, что произошло. – Коста пренебрежительно махнул рукой. – В этом-то вся прелесть. Такие самолюбивые мелкие тираны, любители пригрозить… Их можно разыграть, как музыкальную пьесу. И за тысячу лет он никому не позволит узнать, что его средь бела дня обвели вокруг пальца, как коробейника. А учитывая, что он все равно на вас зарабатывает, он ничем не ответит, только пустыми угрозами.

– Если ему взбредет в голову применить силу, никакой силы за ним нет, – сказала Дракаста. – Я сказала бы, что дело сделано чисто. Но это не значит, что вы весь вечер можете тут бездельничать в красивых нарядах. Сдайте их.

– Конечно… капитан.

– Прикусит Скупщик язык или нет, но я считаю, что весь остаток времени здесь вам двоим лучше не показываться. Обоим сидеть на корабле!

– Что? Но…

– Я считаю также, – продолжала Дракаста с улыбкой, но достаточно твердо, – что такую парочку опасно чересчур часто спускать с поводка. За это получите немного больше из корабельной казны.

– О, это справедливо. – Коста начал снимать свой дорогой костюм. – Да я и не хочу, чтобы мне в каком-нибудь переулке перерезали горло.

– Умница. – Замира повернулась к Дельмастро. – Давай вместе составим список сегодняшней веселой вахты. Они могут отправиться на берег с нами, когда мы поплывем на совет. Скажем… половина экипажа. Выбирай по совести.

– Верно, – сказала Дел. – А пока мы не вернемся с совета, они могут ждать в шлюпках – на случай неприятностей.

– Совершенно верно, – подтвердила Замира. – Как и другие экипажи, я думаю.

– Капитан, – на ухо спросила Дельмастро у Замиры, – зачем вообще эта встреча?

– Дело плохо, Эзри. – Она взглянула на Леоканто и Джерома, которые, не замечая ее взгляда, смеялись и шутили друг с другом. – Плохо, если правда. И плохо, если неправда.

Она обняла Эзри за плечи; эта молодая женщина, повернувшаяся спиной к жизни изнеженной никоранской аристократки, выросла от вахты поденщиков до первого помощника и много раз едва не погибла за те годы, что помогает Замире держать на плаву драгоценную «Орхидею».

– Кое-что из того, что ты услышишь сегодня вечером, касается Валоры. Не знаю, о чем вы двое говорили наедине… в те редкие моменты, когда у вас оставалось время на разговоры…

Эзри выставила подбородок, улыбнулась и нисколько не покраснела.

– …но то, что я сейчас скажу, может тебе не понравиться.

– Если что-то между нами должно быть решено, – негромко ответила Эзри, – я доверяю решение ему. И ничего не боюсь услышать о нем.

– Моя Эзри, – сказала Замира. – Что ж, давай одеваться… для встречи с неизбежным. Доспехи и сабли. Смажь маслом ножны и наточи кинжал. Если разговор примет дурной оборот, нам могут понадобиться дополнительные доводы при расставании.

Глава тринадцатая
Пункты решения

1

Пустынный берег длиной в милю отделяет Порт Расточительности от развалин его павшего каменного часового – Кастаны Ворессы, Форта Великолепия.

Построенная с целью господствовать над северной частью залива, служившего Порту Великолепия, прежде чем изменчивая судьба привела к изменению названия города, сегодня эта крепость не отразила бы и бранных слов, не говоря уж о клинках и стрелах вражеского войска.

Сказать, что крепость построена за гроши, значит оклеветать искусных каменщиков. Привезенные на строительство крепости несколькими кораблями из Тал-Веррара гранитные блоки скучающие вдали от дома чиновники перепродали на сооружение домов. Грандиозные планы строительства стен и башен пришлось пересмотреть ради менее грандиозных планов строительства просто стен, потом ограничиться самой скромной стеной с казармами, и наконец в довершение всех бед вся смена солдат, которым предстояло заселить эти казармы, погибла в предосенний шторм.

Единственный полезный остаток крепости – круглый каменный павильон примерно в пятидесяти ярдах от берега, соединенный с основными развалинами широким каменным тротуаром. Павильон задумывали как платформу для катапульт, но ни одна катапульта так и не прибыла. Теперь, когда пиратским капитанам Порта Расточительности бывает необходимо обсудить свои дела, совет неизменно проходит в этом павильоне и всегда в сумерки. Здесь на камнях так и не созданной Веррарской империи капитаны решают свои проблемы, попирая неутоленные притязания города-государства, который тем не менее семь лет назад нанес им тяжелое поражение.

2

Совет начался, как начинался всегда на памяти Замиры: под пурпурно-красным солнцем заката, при фонарях, расставленных на древних камнях, в жарком воздухе, похожем на дыхание животного, в присутствии многочисленных насекомых.

Тут не бывает вина и еды, и, когда созывается совет капитанов, собравшиеся не садятся. Сидящий склонен к напрасной потере времени. Неудобства избавляют присутствующих от сантиментов и сразу заставляют перейти к делу.

К удивлению Замиры, они с Эзри явились последними. Замира осмотрелась, приветливо кивая капитанам.

Первым стоял Роданов, на этот раз вооруженный, со своим первым помощником Идриной Корос, стройной, светловолосой, чуть выше Эзри. У нее осанка профессионального поединщика, и, по слухам, она отлично владеет джерешитским ятаганом с широким лезвием.

Рядом с ними – Пьеро Строцци, приветливый лысый мужчина лет пятидесяти; с ним первый помощник по прозвищу Джек Ухорез – из-за его привычки отрезать уши у павших противников. Говорят, он высушивает эти уши и делает из них ожерелья, которые хранит в своей каюте.

Здесь и Рене, как обычно, рядом с Вальтерро. Правая сторона ее лица разукрашена различными оттенками черного и зеленого, но по крайней мере Рене хватает ума не отвечать Замире сердитым взглядом, когда та смотрит на нее.

Последняя – по счету, но не по значению – Жаклин Колвард по прозвищу «Старуха с Призрачных островов», все еще элегантная в свои без малого шестьдесят, хотя и седая, с темным загорелым лицом, словно из выдубленной кожи. Ее нынешняя протеже и, следовательно, любовница – Маресса Висенте, чьи бойцовские и мореходные качества пока неизвестны. Но молодая женщина определенно выглядит способной.

Пока никто отсюда не уйдет, они надежно отрезаны от остального мира. В конце прохода тревожно переминаются кучки вооруженных моряков – человек по шесть с каждого корабля. Пока капитаны не закончат, они никому не позволят подойти к ним.

«Так как же мы это проделаем?» – подумала Замира.

– Замира, – начал Роданов, – ты созвала совет. Послушаем, что у тебя на уме.

Значит, прямо к делу.

– Не столько у меня на уме, Джаффрим, сколько у всех у нас в голове. У меня есть сведения, что архонт Тал-Веррара опять строит неудобные для нас планы.

– Опять? – Роданов сжал огромные кисти в кулаки. – Неудобные планы были у Бонэйр, Замира; Страгос сделал то, что каждый из нас сделал бы на его месте…

– Я не забыла ни одного дня той войны, Джаффрим. – Вопреки решимости сохранять спокойствие Замира почувствовала гнев. – Ты хорошо знаешь, что я назвала это ошибкой.

– Утраченная цель, – фыркнул Роданов. – Больше похоже на дурацкую выдумку. А в то время ты тоже считала это ошибкой?

– В то время ты только молол языком, – спокойно сказал Строцци. – А потом, когда флот архонта затмил горизонт, дал деру.

– Я никогда не входил в вашу проклятую Армаду, Пьеро. Я предложил отвлечь несколько кораблей архонта и сделал это. Без этого вы бы утратили преимущество относительно ветра, и вас обошли бы с севера. Мы с Шавон тогда остались бы единственными капитанами, которые сегодня смогли бы прийти сюда…

– Прекратите! – крикнула Замира. – Я созвала совет, и мне еще есть что сказать. Я пригласила вас сюда не для того, чтобы бередить старые раны.

– Говори, – сказал Строцци.

– Месяц назад из Тал-Веррара вышел бриг. Капитан увел его из Марины Меча.

Все одновременно заговорили, закачали головами. Замира, улыбнувшись, продолжила:

– Чтобы набрать экипаж, он проник в Скалу Ветров и увел целое отделение заключенных. Его намерением – и намерением его матросов – было уплыть на юг и присоединиться к нам в Порту Расточительности. Поднять красный флаг.

– Кто в силах увести корабль архонта из охраняемой гавани? – Роданов говорил недоверчиво. – Хотел бы я с ним встретиться.

– Ты и встретился, – ответила Замира. – Его зовут Оррин Ревелл.

Вальтерро, до сих пор молча стоявший за Рене, выплюнул:

– Этот мелкий гнус…

– Тише, – сказала Замира. – Не ты ли вчера вечером потерял свой кошелек? У Оррина быстрые руки. Быстрые руки, быстрый ум, способность командовать, и он хорошо владеет оружием. Он заслужил место в моем экипаже, в одиночку убив четверых Избавителей.

Замира про себя улыбалась: она использовала то, в чем сам Коста так старался ее разубедить.

– Ты сказала, что у него был свой корабль, – заметил Роданов.

– Да, «Красный вестник», который я сегодня продала Скупщику. Пьеро, ты ведь встретил его несколько дней назад за Горящими Просторами, верно?

– Да.

– Я спокойно занималась своими делами, невинно отлавливала призы там и тут на Медном море, – продолжала Замира, – когда наткнулась на «Вестник» Ревелла. Нарушила его планы, мягко говоря. Проделывала дыры в его истории, пока не вытяну ла все.

– Что за история?

Рене говорила так, словно держала во рту много мелких камушков, но все же ее слова можно было разобрать.

– Задумайся, Рене. Кто такой Ревелл? Человек – очевидно, вор. Умеющий делать много необычных вещей. Но может ли один человек увести корабль за ворота такой охраняемой гавани, как Марина Меча? Может один человек ворваться в Скалу Ветров, одолеть всю стражу, освободить заключенных и привести на бриг, чрезвычайно удачно украденный в ту же ночь?

– Гм… – ответила Рене. – Может быть…

– Он сделал это не один, – впервые заговорила Колвард. Говорила она негромко, но ее услышали все в павильоне. – Страгос позволил ему уйти.

– Совершенно верно, – сказала Замира. – Страгос позволил ему уйти. Страгос дал ему экипаж из заключенных, готовых на все ради свободы. Страгос дал ему корабль. И все это он сделал, хорошо зная, что Ревелл поплывет на юг. Сюда, чтобы заниматься тем же, чем мы.

– Ему нужен агент среди нас, – возбужденно воскликнул Строцци.

– Да. И более того. – Прежде чем продолжить, Замира осмотрела круг пиратов и убедилась, что все ее внимательно слушают. – У него есть агент среди нас. На борту моего корабля. Оррин Ревелл и его товарищ Джером Валора и сейчас состоят на службе у архонта.

Эзри смотрела на Замиру разинув рот. Та незаметно сжала ее руку.

– Убей их, – предложила Колвард.

– Положение гораздо сложнее и серьезнее, – ответила Замира.

– Действительно, серьезное – для тех двоих, о ком ты говоришь. Я считаю, что осложнения лучше превращать в трупы.

– Раскрой я сама их обман, вероятно, я так бы и поступила. Но все это рассказал мне Ревелл. Он и Валора, по его утверждению, вовсе не по доброй воле работают на архонта. Страгос дал им латентный яд, противоядие к которому есть предположительно только у него. Если через месяц они не получат очередную дозу, то умрут.

– В таком случае смерть будет для них благом, – пробормотала Рене. – У этого ублюдка они всегда оставались бы марионетками…

Роданов взмахом трубки заставил ее замолчать.

– А какова, по словам Ревелла, была их миссия? Шпионить за нами, вероятно.

– Нет, Джаффрим. – Замира заложила руки за спину и принялась неторопливо прохаживаться посередине павильона. – Страгос хочет, чтобы мы сделали ему одолжение: снова подняли красный флаг в виду Тал-Веррара.

– Чушь, – сказал Строцци.

– Нет, если подумать о нуждах архонта, – ответила Колвард.

– Как это? – одновременно спросили Рене и Строцци.

– Страгосу нужен враг за пределами Тал-Веррара, – говорила Замира. – Немедленно. И еще Страгосу нужна уверенность, что враг этот достаточно силен. – Она широко раскинула руки, протянув их к капитанам и их помощникам. – Нас расстреляют, как мишени на турнире лучников.

– В этом нет выгоды, – сказал Строцци. – В том, чтобы воевать с нами…

– Если считать в монетах, ты прав. Но для Страгоса это ход ва-банк. Он поставил на миссию Ревелла корабль, экипаж и свою репутацию. Вы не считаете, что это серьезно? Он выставил себя на посмешище, позволив «пирату» бежать из его неприступной гавани, лишь для того, чтобы восстановить свою репутацию, разгромив нас позже. – Замира свела кулаки. – Вот в чем задача Ревелла – убедить нас, обмануть, подкупить. А если бы ему не удалось уговорить нас, он должен был напасть сам, на «Вестнике».

– Тогда ясно, что делать, – сказал Роданов. – Мы ничего не дадим Страгосу. Не будем устраивать пляски у него под носом. Будем по-прежнему держаться подальше от Тал-Веррара, не ближе, чем в пятистах милях, как все годы после войны. – Он протянул руку и хлопнул Строцци по животу. – Будем жить на своем жире.

– Прошу прощения, капитан, – сказала Идрина Корос. – Ваши доказательства, капитан Дракаста, слова этих двух человек – все это не очень правдоподобно…

– Не только слова, – ответила Замира. – Подумайте, Корос. У них был «Красный вестник». Их экипаж, часть которого теперь в моем экипаже, действительно заключенные со Скалы Ветров. Их послал архонт, это точно.

– Согласна, – вступила Колвард, – хотя я согласна и с Джаффримом: не отвечать на провокацию – самый разумный…

– Это было бы разумно, – прервала ее Замира, – если бы Страгос действовал под влиянием каприза. Но ведь это не так. Он сражается за свою жизнь. Под угрозой его положение. Мы нужны ему.

Она расхаживала по павильону, вспоминая споры, которые разрешала здесь в периоды своего председательства. Будут ли ее слова убедительны и сегодня? Она надеялась, что будут.

– Если мы выбросим Ревелла и Валору за борт и забудем о них, – продолжала она, – или не подойдем к Тал-Веррару, Страгос придумает что-нибудь еще. Какой-нибудь другой план, чтобы вовлечь нас в борьбу или убедить своих людей, что мы им угрожаем. Но вдруг в следующий раз боги не пожелают, чтобы орудие осуществления его замыслов попало к нам в руки? Мы будем слепы.

– Тут предположений больше, чем в рассуждениях, которые я слышал в Коллегиуме, – сказал Роданов.

– «Красный вестник» и заключенные свидетельствуют, что Страгос вступил в игру, – продолжала Дракаста. – Теперь он может действовать открыто или тайно. Исходя из того, что нам известно о положении в Тал-Верраре… Я бы сказала, что угроза реальна. Если Страгосу нужен враг, мы единственный доступный ему партнер по танцу. Что еще он может сделать? Развязать войну с Балинелем? Каморром? Лашеном? Картеном? Не думаю.

– Чего ты хочешь от нас, Замира? – Роданов сложил руки на груди и нахмурился.

– У нас есть средства нанести архонту ответный удар.

– Мы не можем сражаться с веррарским флотом, – сказал Роданов. – Не можем напасть на проклятый город, призвать молнии с неба или вежливо попросить богов избавить нас от Страгоса. Так каким же образом мы «нанесем ответный удар»? Напишем оскорбительное письмо?

– Ревелл и Валора должны явиться к нему за дозой противоядия.

– У них есть к нему доступ! – сказала Колвард. – Убийство!

– В чем обвинят их, если они останутся живы, – добавил Строцци.

– Так им и надо, – сказал Роданов. – Значит, тебе нужно наше согласие на то, чтобы отвезти их в Тал-Веррар и отпустить? Пусть уходят. Я с удовольствием одолжу им пару ножей.

– С точки зрения Ревелла и Валоры, есть небольшое осложнение: они хотели бы получить постоянное противоядие и потом расправиться со Страгосом.

– Увы, – сказала Рене, – в жизни наши желания исполняются редко…

– Скажи им, что у нас есть противоядие, – предложила Колвард. – Убеди их в том, что мы можем освободить их от зависимости. И пошли против архонта… переживут ли они покушение, совершенно не важно.

Эзри открыла рот, собираясь возразить, и Замира бросила на нее самый суровый взгляд из своего арсенала.

– Великолепный план, – сказала Замира, убедившись, что Эзри держит себя в руках, – но слишком гладкий. Вы бы на их месте поверили в такое утверждение?

– У меня голова начинает кружиться, – пожаловался Строцци. – Так чего ты от нас хочешь, Замира?

– Я хочу, – ответила она, старательно подбирая слова, – чтобы никто из вас не тревожился, если я немного побуяню близ Тал-Веррара.

– И тем самым приведешь нас к гибели! – закричал Роданов. – Хочешь увидеть Порт Расточительности стертым с лица земли, как Монтьерр? Хочешь, чтобы нас разбросало по всему свету, а наши привычные маршруты кишели военными кораблями из разгневанного Тал-Веррара?

– Если я что-нибудь сделаю, – ответила Замира, – тайну…

– Никак не сохранить! – перебил Роданов. – Ты закончишь то, что Страгос начал, разбив Вольную Армаду. Это уничтожит наш образ жизни!

– Или сохранит его. – Замира подбоченилась. – Если Страгос решил втравить нас в заварушку, он это сделает, согласимся мы плясать под его дудку или нет. У меня на борту – наше единственное средство заставить его отказаться от борьбы. Если убрать Страгоса, вместе с ним рухнет архонат. А если Тал-Верраром будут править приоры, мы до самой смерти сможем грабить корабли в Медном море.

– Но зачем тебе играть по плану архонта, пусть даже… обманывая его? – спросил Строцци.

– Ревелл и Валора не святые, – ответила Замира. – Они не пожертвуют жизнью ради нашей пользы. Они хотят жить, а для этого им нужно время. Если Страгос поверит, что они истово трудятся над претворением его плана в жизнь, он даст им недели или месяцы, за которые мы найдем решение. А сам до поры не станет осуществлять другие свои планы.

– За эти недели и месяцы ему может помочь город, – возразил Роданов.

– Поверьте, я буду предельно осторожна, – сказала Замира. – Вот о чем я прошу вас, мои братья и сестры капитаны. Что бы вы ни услышали из Тал-Веррара, доверяйте моим суждениям и осмотрительности.

– Серьезная просьба, – сказала Колвард. – Ты не просишь помощи?

– Не могу вообразить ничего более вредного, чем то, что однажды утром мы все вместе покажемся у Тал-Веррара! Десять минут спустя начнется война, необходимая архонту. Так что предоставьте это мне. Я рискую только своим кораблем.

– Это общий риск, – возразил Роданов. – Ты просишь нас отдать в твои руки нашу судьбу и судьбу Порта Расточительности; Без всякого контроля.

– А разве все последние семь лет было иначе? – Она по очереди посмотрела на каждого капитана. – Все мы всегда зависели от остальных. Каждый мог заплыть чересчур далеко на север, напасть на корабль с каким-нибудь королевским братом, убить чересчур много моряков или просто пожадничать. Мы все время в опасности. Я просто из вежливости заранее указываю вам на это.

– А если у тебя не получится? – спросила Рене.

– Если не получится, – ответила Замира, – вам не с кого будет брать штраф. Я уже буду мертва.

– Клятва невмешательства, – сказала Колвард. – Вот о чем ты просишь. Держать сабли в ножнах, пока ты попираешь важнейшее правило нашего союза… вышвыриваешь его в свое кормовое окно.

– За отсутствием лучшей альтернативы, – сказала Замира, – да. Именно об этом я вас прошу.

– А если мы скажем «нет»? – негромко спросил Роданов. – Если мы – четверо против одного – запретим такой план действий?

– Тогда мы подойдем к черте, которую все боимся переступить, – ответила Замира, глядя прямо ему в глаза.

– Я запрещать не стану, – сказала Рене. – Я обеими руками за тебя, Замира. Если ты будешь стараться ради моей выгоды, тем лучше. А если при этом ты сгинешь, я не заплачу.

– Я тоже дам согласие, – заговорила Колвард. – Замира права. Наша общая безопасность всегда зависела от того, кто из нас самый спятивший. Если есть возможность сбросить Максилана с пьедестала, молюсь о твоем успехе.

– Очевидно, Замира Дракаста голосует за Замиру Дракасту, – сказала Замира, глядя на Роданова и Строцци.

– Мне все это не нравится, – сказал Строцци. – Но если дела пойдут плохо, ни один корабль в этом море не догонит мой «Оспри». – Он улыбнулся и похрустел пальцами. – Какого дьявола. Помашешь юбкой перед архонтом и посмотришь, понравится ли ему это. А меня поблизости не будет.

– Похоже, – заговорил Роданов, сознавая, что все смотрят на него, – у меня появилась возможность проявить… некоторую неуживчивость. – Он вздохнул и потер лоб. – Едва ли все это разумно… но если твоя клятва соблюдать осторожность так же крепка, как моя клятва о невмешательстве… ладно. Отправляйся осуществлять свой безумный план.

– Спасибо, – ответила Замира, чувствуя, как ее с ног до головы окатывает теплая волна облегчения. – Разве это не легче, чем резать друг друга на куски?

– Все это должно остаться между нами, – предупредила Колвард. – Я не требую клятвы, просто надеюсь. У Страгоса в Порту Расточительности могут быть другие глаза и уши. Если что-нибудь выйдет за пределы круга тех, кто тут стоит, здешняя встреча – не говоря уж о замысле Замиры – окажется совершенно напрасной.