Текст книги "Красное море под красным небом"

Автор книги: Скотт Линч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 48 страниц)

4

– Три фута воды в трюме, и она не поднимается, капитан.

У Аспеля, доложившего об этом, рука кое-как перевязана рукавом, оторванным от чьей-то куртки.

– Хорошо, – сказал Локки, держась за грот-мачту, как раньше Калдрис. Все суставы и мышцы в его теле кричали о своем недовольстве; Локки чувствовал себя тряпичной куклой, набитой стеклом и вдобавок промокшей. Но в этом он ничуть не отличался от остальных уцелевших на борту «Красного вестника». Как сказал однажды Цепп: если отчаянно хочешь умереть, это бесспорное свидетельство того, что ты жив.

Предосенний шторм превратился в уходящую темную полосу на северо-западном краю неба; он выплюнул корабль несколько часов назад. Волны теперь были пять-шесть футов высотой, свинцовые тучи никуда не делись, но по сравнению с настоящей бурей это был сущий рай. До Локки доходило достаточно траурного света, чтобы он догадался, что сейчас день. Некоторым образом.

Он осмотрел палубу; повсюду рваные тросы и обломки рей. Обрывки паруса бьются на ветру, матросы бранятся, спотыкаясь об упавшие части оснастки. Жеан трудился на баке, сооружая первую за боги знают сколько времени горячую еду.

– Будь оно все неладно! – выбранился Локки.

Спасение обошлось им дорого: троих унесло за борт, четверо серьезно ранены, двое мертвых (один из них – Калдрис). Мирлон, кок, стоял у руля; мачта, падая, проткнула его, словно копье божества, и раздробила голову.

– Нет, капитан, – сказал у него за спиной Джабрил. – Нет, если обойтись с ними по чести.

– Что? – Локки, не понимая, повернулся… но вдруг вспомнил. – О да, конечно.

– Мертвецы, капитан, – сказал Джабрил, объясняя, словно маленькому. – Мертвецы лежат на палубе и не могут покоиться с миром, пока мы не отошлем их, как полагается.

– Да, – сказал Локки. – Давай займемся этим.

Калдрис и Мирлон лежали у трапа левого борта, завернутые в парусину. Светлые тюки, перевязанные рваными веревками, ждали последних проводов. Локки и Джабрил склонились к ним.

– Скажите нужные слова, Ревелл, – произнес Джабрил. – По крайней мере это вы можете для них сделать. Отправьте их души к Отцу Бурь, дайте им покой.

Локки смотрел на тела у своих ног и чувствовал новую боль в сердце. Почти побежденный усталостью и стыдом, он обхватил голову руками и напряженно думал.

По традиции капитаны кораблей считаются жрецами Ионо, получая минимум обучения в храмах этого божества. В море они вправе совершать богослужения, заключать браки и даже давать отпущение грехов умирающим. Некоторые внутренние ритуалы храма Ионо Локки знал, но не был знаком со службой. Он ведь служитель Покровителя Воров, и здесь, в море, на тысячу миль углубившись во владения самого Ионо, на борту корабля, уже проклятого из-за нарушений воли бога… Локки не знает, как испросить у Ионо покой для погибших. Ради их душ он должен воспользоваться той единственной силой, что у него есть.

– Покровитель Воров, Безымянный Тринадцатый, к тебе взывает твой слуга. Обрати свой взгляд на уход этого человека, Калдриса бал Комбара, слуги Ионо. Этот человек поклялся красть под красным флагом и потому заслужил место в твоем царстве…

– Что вы делаете? – зашипел Джабрил, хватая Локки за руку. Локки оттолкнул его.

– Единственное, что могу, – ответил он. – Единственное честное благословение, какое я могу дать этим людям, понятно? – Он коснулся свертка с телом Калдриса. – Мы отдаем этого человека, его тело и душу, в царство твоего брата Ионо, могучего повелителя моря. – Локки считал, что легкая лесть в таких делах никогда не помешает. – Помоги ему. Отнеси его душу к Той, что взвешивает нас всех. Уповаем на это от всего сердца.

Локки жестом попросил Джабрила помочь. Мускулистый матрос молчал, когда они вместе подняли тело Калдриса и просунули в прорезь для трапа. Еще не прозвучал всплеск, а Локки уже обратился ко второму телу.

– Покровитель Воров, наблюдающий за нами, тебя призывает твой слуга. Обрати свой взгляд на уход этого человека, Мирлона, слуги Ионо. Этот человек поклялся красть под красным флагом и потому заслужил место в твоем царстве…

5

Мятеж начался на следующее утро, когда Локки крепко спал в своем гамаке, по-прежнему в мокрой одежде, в которой проходил всю бурю.

Проснулся он от того, что кто-то захлопнул дверь каюты и закрыл ее на засов. Смущенный, не проснувшийся, он едва не выпал из гамака и должен был схватиться за свой матросский сундук, чтобы устоять на ногах.

– Вооружись, – сказал Жеан, пятясь от двери с двумя своими топориками в руках. – У нас проблема.

Это быстро привело Локки в чувство. Он торопливо нацепил пояс с оружием, с удовлетворением отметив, что крепкие ставни на окнах закрыты. Из-за их краев пробивался свет; неужели уже день? Боги, он проспал всю ночь, ни разу не проснувшись.

– Кое-кто… гм… не очень мной доволен, верно?

– Нами.

– Думаю, мной они недовольны больше. Ты все еще можешь притвориться одним из них; им нужна моя кровь, а ты знай тверди, что я обманул и тебя. Отведи меня к ним. Ты еще сможешь закончить дело и получить у Страгоса противоядие.

– Ты спятил?

Жеан оглянулся на него, но от двери не отошел.

– Странный ты человек, братец. – Локки с сомнением смотрел на веррарскую морскую саблю: в его руках она будет производить меньшее впечатление, чем сейчас в ножнах. – Вначале ты хотел наказать себя за чужую ошибку, а теперь надумал отвечать за ошибку, допущенную только мной.

– Какого дьявола ты читаешь мне мораль, Локки? Вначале уперся – останься да останься, хотя я представляю для тебя угрозу, теперь просишь предать тебя ради выгоды. Да пошел ты. Ты десять пинт безумия в однопинтовой бутылке.

– Удачное описание нас обоих, Жеан. – Несмотря на серьезность положения, Локки улыбнулся; есть что-то освежающее в том, что тебе грозит опасность от людей, а не от безликой бури. – Хотя ты скорее графин, а не бутылка. Я знал, что ты не купишься.

– И не ошибся.

– Хотел бы я посмотреть на лицо Страгоса, когда мы сделаем с ним то, что сделаем, – сказал Локки. – И еще хотел бы знать, когда наступит этот прекрасный миг.

– Что ж, – подхватил Жеан, – раз уж речь зашла о желаниях, я бы хотел иметь миллион солари и попугая, который умеет говорить на тронном теринском. Да видно, не судьба.

– Может, тебя утешит, что небольшой план Страгоса терпит крушение?

– Ну что ж, Локки. – Жеан вздохнул, и его голос смягчился. – Может, они хотят сначала поговорить. А если они хотят поговорить с тобой, то – с твоим-то умом – у нас еще есть шанс.

– Несомненно, ты единственный человек на корабле, который хоть как-то во мне уверен, – вздохнул Локки.

– РЕВЕЛЛ! – послышался крик с трапа.

– Ты никого из них не убил, Жеан?

– Пока нет.

Локки подошел к двери каюты и крикнул через нее:

– Очень умно, Джабрил! Ты безошибочно отыскал меня в каюте, где я проспал всю ночь. Кто тебе подсказал?

– Весь корабль наш, Ревелл!

– Черт возьми, – ответил Локки. – Вы, должно быть, вскрыли оружейные ящики. А я-то надеялся, что у нас будет приятный танцевальный или карточный мятеж, понимаешь?

– Нас тридцать два человека, Ревелл, тех, что еще могут двигаться. Вас двое, у вас нет ни воды, ни еды… корабль наш. Сколько вы собираетесь там сидеть?

– Тут очень уютно, – ответил Локки. – Гамак, стол, отличный вид в кормовое окно… прочная дверь между нами и вами…

– Которую вы можете сломать в любой момент, вы отлично это знаете. – Джабрил понизил голос; скрип на трапе подсказал Локки, что Джабрил подошел к самой двери каюты. – Вы очень говорливы, Ревелл, но говорливость не поможет вам против десяти луков и двадцати ножей.

– Я здесь не один, Джабрил.

– Да. И поверьте, среди нас никто не хотел бы встретиться с мастером Валорой: только четверо против одного. Но у нас шансов еще больше. Я ведь сказал, у нас есть луки. Хотите по-плохому: посмотрим, чего нам это будет стоить.

Локки задумчиво прикусил губу.

– Ты давал мне клятву, Джабрил. Клятву как своему капитану. Когда я вас освободил.

– Мы все поклялись, и поклялись всерьез, но вы не тот, за кого себя выдали. Вы не морской офицер. Калдрис был настоящим моряком, да упокоят боги его душу, а вот кто вы, я не знаю. Вы нас обманули, стало быть, наша клятва не имеет силы.

– Понятно. – Локки подумал, щелкнул пальцами и продолжил: – Значит, вы остались бы верны клятве, будь я… тем, за кого себя выдавал?

– Да, Ревелл. Это уж точно.

– Верю, – сказал Локки. – Я верю, что ты не клятвопреступник, Джабрил. Поэтому у меня есть предложение. Мы с Джеромом мирно выйдем из каюты. Выйдем на палубу и поговорим. Мы с удовольствием выслушаем ваши жалобы – жалобы каждого. И руки у нас будут пусты, если вы поклянетесь, что и у вас не будет оружия. Безопасный выход на палубу и разговор со всеми.

– Никакого «выслушивания жалоб», Ревелл. Мы вам просто скажем, что будет дальше.

– Как хочешь, – ответил Локки. – Говори как хочешь. Дай клятву, что мы можем спокойно выйти, и мы выйдем. Выйдем прямо сейчас.

Несколько секунд Локки напрягал слух, стараясь услышать что-нибудь с трапа.

Наконец Джабрил заговорил:

– Выходите с разжатыми руками и не делайте резких движений, особенно Валора. Тогда – клянусь перед всеми богами – вы невредимыми выйдете на палубу. И мы поговорим.

– Что ж, – прошептал Жеан, – по крайней мере этого ты добился.

– Да. Хотя, может, это просто возможность умереть на солнце, а не в тени. – Локки подумал, не переодеться ли в сухую одежду перед выходом, но покачал головой. – К дьяволу. Джабрил!

– Да?

– Мы открываем дверь.

6

Вокруг палубы – снова голубое небо и яркое солнце; мир, о существовании которого Локки почти забыл за прошедшие дни. Он думал об этом, пока Джабрил вел их на середину палубы под взглядами тридцати человек с обнаженными саблями и натянутыми луками. На горизонте белеют гряды пены, но вокруг «Красного вестника» море спокойно, и ветерок легко касается щеки Локки.

– Будь я проклят, – прошептал он. – Мы снова вплыли прямо в лето.

– Похоже, даже в бурю нас несло на юг, – отозвался Жеан. – Должно быть, мы миновали Первый Делитель. Широта ноль.

Корабль все еще был в жалком виде; Локки всюду видел следы торопливого и поверхностного ремонта. Мазукка спокойно стоял у руля, на палубе он был единственным безоружным. Корабль шел самым малым, только под топселем; с оснасткой грот-мачты придется повозиться, прежде чем она снова сможет нести паруса; упавшей бизань-мачты нигде не видно.

Локки и Жеан в ожидании остановились у грот-мачты. Сверху, с мостика, на них смотрели моряки с луками. К счастью, никто не натягивал тетивы – но они нервничали, и Локки не доверял ни их здравому смыслу, ни нервам, управляющим мышцами. Джабрил прислонился к корабельной шлюпке и указал на Локки.

– Ты лгал нам, Ревелл!

Экипаж встретил это обвинение криками и свистом, матросы потрясали оружием и выкрикивали оскорбления.

– Ты сам это сказал внизу. Я хочу, чтобы ты повторил это во всеуслышание. Ты не морской офицер.

– Это правда, – ответил Локки. – Я не морской офицер. Теперь это всем должно быть ясно.

– Так кто ты тогда? – Джабрил и матросы явно смутились. – На тебе был веррарский мундир. Ты вошел в Скалу Ветров и вышел из нее. Архонт захватил этот корабль, а ты его отнял. Что за проклятая игра?

Локки понимал, что неудовлетворительный ответ на этот вопрос дорого ему обойдется; все это добавляется к загадке, от которой нельзя отмахнуться. Он почесал подбородок и поднял руки.

– Хорошо, слушайте. Только часть того, что я вам говорил, ложь. Я… я действительно был офицером на службе у архонта, но не моряком. Я служил в разведке.

– В разведке? – воскликнул Аспель, который с луком стоял среди других на мостике. – То есть ты шпионил и все такое прочее?

– Вот именно, – подтвердил Локки. – Шпионил. И все такое прочее. Я ненавижу архонта. Я устал служить ему. И я подумал… подумал, что, если уведу у него корабль с экипажем, смогу и сам выбраться, и ему напакощу. Всю работу выполнял Калдрис, а я только учился.

– Да, – согласился Джабрил. – Но это еще не все. Ты не просто лгал нам насчет того, кто ты. – Он отвернулся от Локки и Жеана и обратился к экипажу: – Он вывел нас в море без единой женщины на борту!

Крики, свист, вопли, грубые жесты и жесты, ограждающие от злых сил. Это напоминание экипажу совсем не понравилось.

– Подождите! – крикнул Локки. – Я должен был увести с собой и женщин; у меня в списке были четыре женщины. Но разве вы видели их на Скале Ветров? Среди заключенных? Они все заболели лихорадкой. Их пришлось списать на берег, понимаете?

– Может, и так, – крикнул Джабрил, – но как ты постарался, чтобы исправить это, когда они заболели?

– Архонт захватывал пленных, не я, – ответил Локки. – Мне пришлось работать с тем, что есть. С вами.

– А ты и не почесался, – сказал Джабрил. – И привел нас сюда без единой кошки!

– Калдрис говорил мне, чтобы я взял кошек. Простите меня. Я просто… я ведь сказал, что я не моряк, верно? Я был занят, уходя из Тал-Веррара, и забыл их. Я не понимал!

– Вот именно! – сказал Джабрил. – Тебе нечего было здесь делать, и ты не знаешь правил. Из-за тебя этот корабль проклят! Нам повезло, что мы еще живы, – тем, кто жив. Пять человек заплатили за твой грех! За твое незнание того, чего требует Ионо, Отец Бурь, от тех, кто плавает по его водам!

– Да защитит нас Повелитель Жадных Вод! – произнес другой матрос.

– Все наши несчастья из-за тебя, – продолжал Джабрил. – Ты сам признал свои ложь и невежество. Я говорю: этот корабль не очистится, пока не избавится от тебя! Что скажете, ребята?

Послышались громкие одобрительные возгласы; моряки, глядя на Локки и Жеана, потрясали оружием.

– Решено, – сказал Джабрил. – Оружие на палубу.

– Подождите, – сказал Локки. – Ты пообещал, что мы поговорим, а я еще не закончил.

– Я целыми и невредимыми привел вас на палубу, и мы поговорили. Разговоры окончены, клятва выполнена, – ответил Джабрил. – Бросайте оружие!

– Но…

– Лучники! – крикнул Джабрил. Моряки на мостике прицелились.

– А какой у нас выбор? – гневно спросил Локки. – Разоружиться, чтобы вы могли что?

– Оставите оружие при себе и умрете на палубе, – ответил Джабрил. – Или разоружитесь и плывите куда хотите. Пусть вас судит Ионо.

– Минутку… – сказал Жеан, уважительно кладя Злобных Сестричек к ногам.

– А ты что скажешь, Валора? – Джабрил в поисках возражений взглянул на моряков, но те молчали. – Ревелл – лжец. Ревелл признал свое преступление; уйдет он – уйдет и проклятие. Ты можешь остаться.

– Он поплывет – я с ним, – ответил Жеан.

– Он для тебя так важен?

– Я не обязан объясняться.

– Пусть будет так. Это я уважаю, – сказал Джабрил. – Вам пора.

– Нет, – крикнул Локки, когда несколько моряков осторожно двинулись к нему, выставив сабли. – Нет! Я должен вначале кое-что сказать!

– Ты сказал достаточно. Остальное рассудит Отец Бурь.

– Когда я нашел вас, – сказал Локки, – вы сидели в камере. Под проклятой скалой. Вы были похоронены под камнем и железом! Вам предстояло умереть или надрываться на галерах на радость архонту. Вы все умирали и гнили, все до последнего!

– Это мы уже слышали, – сказал Джабрил.

– Может, я и не морской офицер, – продолжал Локки. – Может, я заслужил это; может, вы правы, наказывая человека, который навлек на вас несчастья. Но я и тот, кто освободил вас. Я тот, кто дал вам вашу теперешнюю жизнь. Вы плюете на этот дар перед лицом богов!

– Значит, предпочитаешь стрелы? – спросил Аспель, и вокруг рассмеялись.

– Нет, – сказал Джабрил, поднимая руку. – Нет. В этом есть смысл. Этот корабль несчастлив в глазах богов, это уж точно. Даже когда мы избавимся от него, наша удача будет висеть на волоске. Ревелл заслуживает смерти за свои преступления: ложь, невежество, за то, что умершие никогда больше не увидят землю. Но он освободил нас. – Джабрил осмотрел окружающих, прикусил губу и продолжил: – Мы перед ним в долгу. Вот мое слово.

– Шлюпка нам самим нужна, – крикнул Мазукка.

– В Порту Расточительности много шлюпок, – сказал Стрева. – А может, по пути сумеем захватить шлюпку как добычу.

– Да, и еще кошек, – крикнул другой моряк.

– Открытую шлюпку, – сказал Джабрил. – Ни воды, ни пищи – вот мое слово. Пусть Ионо забирает их и поступает с ними как захочет. Что скажут все?

Снова послышались одобрительные возгласы. Даже Мазукка сдался и кивнул.

– Просто подольше поплаваем перед смертью, – сказал Локки.

– Что ж, – прошептал Жеан, – по крайней мере на это ты их уговорил.

7

Корабельную шлюпку открепили, подняли и опустили за борт в темно-синие воды Медного моря.

– Весла дать? – спросил моряк, которому поручили убрать из шлюпки запас воды и продовольствия. Он заодно убрал и весла.

– Думаю, нет, – ответил Джабрил. – Ионо передвинет их, если захочет. Мы дадим им возможность оставаться на плаву: таково было решение.

Группы вооруженных моряков выстроились и подталкивали Локки и Жеана к трапу правого борта. Сразу за ними шел Джабрил. Когда подошли к борту, Локки увидел, что шлюпка привязана тросом с узлами, по которому можно спуститься.

– Ревелл, – негромко окликнул Джабрил. – Ты действительно принадлежишь Тринадцатому? Ты его служитель?

– Да, – ответил Локки. – Это было единственное честное благословение, какое я мог им дать.

– Наверно, в этом есть смысл. Шпионы, все такое прочее. – Джабрил сунул что-то холодное под рубашку Локки, оно скользнуло вниз, остановившись у пояса. Локки узнал по весу один из своих стилетов.

– Отец бурь может быстро забрать вас, – прошептал Джабрил, – а может позволить вам плыть. Долго плыть. Пока вы не решите, что с вас хватит… понимаешь?

– Джабрил… – сказал Локки. – Спасибо. Я… ну, я мог бы быть капитаном получше.

– Я бы хотел, чтобы ты был хоть каким-нибудь капитаном. Теперь перебирайтесь через борт и проваливайте.

Так и получилось, что Локки и Жеан смотрели из мягко покачивающейся лодки, как «Красный вестник» уходит на юго-запад под рваным парусом, а они остаются посреди пустоты под полуденным солнцем; день или два назад Локки отдал бы десять тысяч солари, чтобы увидеть это солнце.

Сто ярдов, двести, триста… их бывший корабль медленно шел по слегка волнующемуся морю; поначалу половина экипажа собралась на корме, глядя на лодку. Но вскоре моряки потеряли интерес к мертвецам у себя в кильватере. И вернулись к задаче сохранить свой маленький драгоценный деревянный мир, не дать волнам проникнуть в его раны.

Локки подумал: кто унаследует кормовую каюту, топорики Жеана, их обычные орудия и пятьсот солари, запрятанные на дне его сундука, – отчасти остатки их личных денег плюс финансирование Страгоса? Воры процветают, подумал он.

– Что ж, великолепно, – сказал Локки, по возможности вытягивая ноги. Они с Жеаном смотрели друг на друга с противоположных концов шлюпки, рассчитанной на шестерых. – Нам снова удалось удачно уйти от непосредственной опасности и прихватить с собой нечто ценное. Эта шлюпка может стоить два солари.

– Надеюсь, тот, кому достанутся Злобные Сестрички, подавится, – ответил Жеан.

– Топориками?

– Да чем угодно. Что подвернется под руку. Лучше было выбросить их из окна каюты, чем позволить кому-нибудь их забрать. Боги.

– Знаешь, когда мы уходили, Джабрил сунул мне стилет.

Жеан немного подумал, к чему бы это, и пожал плечами.

– Если поблизости окажется небольшой корабль, у нас будет оружие, чтобы его захватить.

– Тебе… гм… удобно в кормовой каюте?

– Удобно, – ответил Жеан. Он встал с банки и лег на дно, прижавшись спиной к правому борту. – Тесновато, зато отделка роскошная.

– Это хорошо, – сказал Локки, показывая на середину шлюпки. – Думаю, когда я установлю здесь висячие сады и размещу библиотеку, особенно тесно не будет.

– Я это уже принял во внимание. – Жеан откинул голову и закрыл глаза. – Висячий сад будет над моей ванной.

– По совместительству там может быть храм.

– Думаешь, это необходимо?

– Да, – сказал Локки. – Думаю, нам с тобой предстоит очень много молиться.

Несколько минут они плыли в молчании. Локки, тоже закрыв глаза, глубоко вдыхал острый морской воздух и слушал негромкий шепот волн. Солнце пекло голову, и, сидя, он задремывал. Он поискал какой-нибудь источник боли и обнаружил только пустоту и оцепенение; казалось, полное крушение планов принесло ему облегчение. Больше никого не нужно дурачить, не от кого беречь тайны, никаких обязанностей ни у него, ни у Жеана; они дрейфуют, просто дрейфуют в ожидании следующего каприза богов.

По прошествии некоего времени – Локки не мог бы сказать, когда именно, – его вывел из оцепенения голос Жеана; Локки открыл глаза, увидел яркий блеск солнца на воде и замигал.

– Локки, – сказал Жеан, очевидно, не в первый раз, – парус в трех румбах от носа к правому борту.

– Ха-ха, Жеан. Должно быть, «Красный вестник», навсегда уходящий от нас. Помнишь такой корабль?

– Нет, – настойчивее сказал Жеан. – Новый парус в трех румбах от носа к правому борту!

Локки оглянулся через правое плечо, щурясь. «Красный вестник» еще хорошо виден, теперь он отошел примерно на три четверти мили. А слева от их прежнего корабля – трудно разглядеть против яркого света солнца и неба – да, туманный белый квадрат на горизонте.

– Будь я проклят! – сказал Локки. – Похоже, у наших парней появился первый шанс взять добычу.

– Ну что ему стоило показаться вчера!

– Бьюсь об заклад, я бы все равно все испортил. Но вообрази только, как эти бедные выродки цепляют крючьями добычу, прыгают через борт с саблями в руках и орут: «Ваши кошки! Отдайте всех ваших кошек!»

Жеан рассмеялся.

– Что за переполох мы устроили, будь он проклят! Ну, хоть какое-то развлечение. Не очень удобно: «Вестник» в таком состоянии. Может, вернутся к нам и попросят помочь.

– Тебя – возможно, – ответил Локки.

На глазах у Локки на «Вестнике» началась суматоха. Развернулся белый квадрат паруса. Напрягая зрение, Локки видел крошечные фигурки, мечущиеся по палубе и по реям. Его прежний корабль повернул так, чтобы поймать ветер слева.

– Точно хромая лошадь, – сказал Жеан. – Смотри, они боятся поднимать паруса на грот-мачте. Нельзя сказать, что я их осуждаю. – Жеан какое-то время разглядывал сцену. – Думаю, наш новый приятель идет с северо-северо-запада. Если парни пойдут на запад и постараются выглядеть невинно… возможно… в противном случае ему хватит места, чтобы уйти на запад или на юг. Если этот корабль в неплохой форме, «Вестнику» его никогда не догнать.

– Жеан… – начал Локки очень медленно, не совсем уверенный в своем знании мореходного дела. – Не думаю… не думаю, что они хотят убежать. Смотри, они идут прямо на «Вестник».

Следующие несколько минут подтвердили это. Действительно, вскоре парус нового корабля удвоился в размерах, и Локки увидел под ним очертания корпуса. Чем бы ни был этот корабль, он шел наперерез «Красному вестнику».

– Быстрый, – заметил Жеан, явно заинтересованный. – Смотри, как идет. Готов заложить собственную печень, «Вестник», делает не больше четырех узлов. А этот вдвое больше.

– Может, «Вестник» их нисколько не интересует, – сказал Локки. – Увидят, что корабль поврежден, и просто пройдут мимо.

– Поцелуй меня в зад и будь здоров, – отозвался Жеан. – Жаль.

Новый корабль рос на глазах: неясные очертания превратились в стройный темный корпус, раздутые паруса, тонкие линии мачт.

– Две мачты, – сказал Жеан. – Бриг, идет под всеми парусами.

Локки почувствовал неожиданное возбуждение; стараясь сдержать его, он глядел, как «Вестник» медленно движется на юго-запад, а новый корабль быстро его догоняет. Теперь показался его правый борт. Как и сказал Жеан, две мачты, узкий стремительный профиль и корпус, такой темный, что блестит на солнце.

В воздухе над кормой корабля появилось темное пятно. Оно двинулось вверх, развернулось и превратилось в флаг – ярко-алый, цвета только что пролитой крови.

– О боги, – воскликнул Локки, – вы, должно быть, шутите!

Корабль продолжал лететь, разрезая носом пенные волны; с каждой секундой расстояние между ним и «Вестником» сокращалось. Из-за него вынырнули низкие белые силуэты – шлюпки, полные темных точек-моряков. Новый корабль развернулся с наветренной стороны от «Вестника», как хищник, отрезающий добыче путь к бегству. Тем временем лодки двинулись к кораблю с подветренной стороны. Что бы ни делали Джабрил и команда, силясь облегчить свое положение, этого было недостаточно; по воде еле слышно доносились гневные вопли, и вскоре черные точки облепили борта «Вестника».

– Нет! – Локки, не отдавая себе отчета, вскочил на ноги, и Жеан торопливо стащил его обратно. – Ублюдки! Проклятые, жалкие, трусливые сволочи! Как вы смеете захватывать мой корабль…

– Который уже захвачен, – заметил Жеан.

– Тупые пираты!

– Воры процветают, – сказал Жеан, поперхнувшись смехом и кусая костяшки пальцев.

Бой, если его можно так назвать, продолжался не более пяти минут. Кто-то на юте развернул «Вестник», приведя к ветру и тем самым погасив его скорость, все паруса были убраны, и вскоре «Вестник» мягко покачивался на волнах с привязанной шлюпкой морских разбойников. Вторая шлюпка вернулась на выславший ее корабль. На этом корабле убрали часть парусов, развернулись, и он неторопливо двинулся в сторону Локки и Жеана – страшное чудовище, играющее с очередной крошечной жертвой.

– Думаю, это одна из ситуаций «хорошие новости, плохие новости», – сказал Жеан, похрустывая пальцами. – Готовься отражать абордаж.

– Чем? Одним стилетом и обидными предположениями относительно их матерей? – Локки сжал кулаки; его гнев сменился возбуждением. – Жеан, если мы поднимемся на этот корабль и уговорим принять нас в команду, мы снова в игре, клянусь богами!

– Они могут просто убить нас и отнять шлюпку.

– Посмотрим, – сказал Локки. – Посмотрим. Вначале обменяемся любезностями. Проведем дипломатические переговоры.

Пиратский корабль подошел, когда солнце медленно садилось на западе и небо и вода заметно потемнели. Корпус действительно черный – из ведьмина дерева, и корабль даже на беглый взгляд крупнее «Вестника». Моряки теснились на реях и вдоль бортов; Локки почувствовал зависть при виде такого большого и работоспособного экипажа. Корабль величественно резал воду, потом по приказу с мостика развернулся по ветру. Быстро и точно были убраны паруса; теперь пиратский корабль почти полз, он закрыл своим корпусом «Вестник» и оказался в двадцати ярдах от шлюпки.

– Эй, на лодке! – крикнула женщина у борта. Локки хорошо ее видел: невысокая, темноволосая, частично в доспехах, а за ней не меньше дюжины вооруженных и заинтересованных моряков. Локки почувствовал, как от их взглядов мурашки ползут по коже, но постарался принять беззаботный вид.

– Эй, на бриге! – ответил он. – Прекрасная погода, не правда ли?

– Что вы двое можете о себе сказать?

Локки спешно обдумывал возможные преимущества мольбы, осторожного и нахального подходов и решил, что нахальство заставит запомнить их лучше всего.

– Стоять! – крикнул он, вставая и размахивая стилетом. – Вы видите: мы с наветренной стороны, и у вас нет надежды на спасение! Ваш корабль принадлежит нам, и вы все наши пленники! Мы готовы проявить милосердие, но не искушайте нас!

На палубе загоготали, и Локки почувствовал прилив надежды: опыт подсказывал ему, что смех редко предшествует кровавому убийству.

– Вы капитан Ревелл, – крикнула женщина, – верно?

– Вижу, слава бежит впереди меня.

– О вас рассказал экипаж вашего бывшего корабля.

– Дерьмо! – прошептал Жеан.

– Хотите, чтобы мы вас спасли?

– Да, пожалуй, – ответил Локки. – С вашей стороны это было бы очень любезно.

– Хорошо. Пусть ваш друг встанет. Теперь оба разденьтесь.

– Что?

В нескольких дюймах от его головы просвистела стрела, и Локки поморщился.

– Снять одежду! Хотите милосердия – сначала позабавьте нас! Пусть ваш большой друг встанет, и раздевайтесь оба!

– Невероятно, – сказал Жеан, поднимаясь.

– Послушайте, – крикнул Локки, начиная снимать рубашку, – можно мы бросим одежду на дно лодки? Нам ведь не обязательно бросать ее за борт?

– Конечно, – ответила женщина. – Одежду и шлюпку мы заберем, даже если не заберем вас. Штаны долой, джентльмены! Вот так!

Мгновение спустя Локки и Жеан, совершенно нагие, стояли в покачивающейся лодке, и ветерок обдувал им бока.

– Джентльмены, – крикнула женщина, – что это? Я ожидала увидеть большие сабли, а вы показываете маленькие стилеты!

Экипаж катался со смеху. Покровитель Воров! Локки видел, что у борта собирается все больше народа. Теперь на Локки и Жеана показывало и смеялось больше матросов, чем во всем экипаже «Красного вестника».

– В чем дело, парни? Мысль о спасении вас не возбуждает? Что нужно, чтобы у вас там внизу встало?

Локки в ответ обеими руками изобразил жест, которому научился еще мальчишкой: такого жеста в любом городе Теринского мира достаточно, чтобы развязать драку. Толпа ответила ему тем же, со многими творческими вариациями.

– Ну хорошо, – воскликнула женщина. – Станьте на одну ногу. Оба! Ногу поднимите!

– Которую? – спросил Локки, подбоченясь.

– Сам реши – бери пример с приятеля, – ответила она.

Локки поднял ногу над банкой для гребцов и расставил руки, чтобы сохранить равновесие: это давалось все труднее. Рядом с ним то же самое сделал Жеан, и Локки уверился, что с любого расстояния они выглядят парой придурков.

– Выше, – сказала женщина. – Это жалкое зрелище. Вы способны на большее.

С вызовом глядя на женщину, Локки поднял ногу еще на полфута. Он чувствовал, как от усталости и качки начинает дрожать правая нога; несколько секунд отделяло их с Жеаном от нового унижения.

– Отлично! – крикнула женщина. – А теперь пусть потанцуют!

Локки увидел темные стрелы перед глазами раньше, чем услышал звон распрямляющейся тетивы. И прыгнул за борт, с секундным опозданием сообразив, что стрелы вовсе не нацелены в его тело. Море мгновенно проглотило его: он прыгнул как пришлось, боком, и когда, задыхаясь, поднялся на поверхность, выплюнул воду, чувствуя жжение соли в носу.

Локки скорее услышал, чем увидел, как по другую сторону шлюпки выплевывает воду Жеан. Пираты умирали со смеху, падали, держались за бока. Невысокая женщина что-то пнула, и в прорезь борта упала веревка с узлами.

– Плывите, – крикнула она, – и тащите с собой шлюпку.

Держась за борта шлюпки и неловко отталкиваясь, Локки и Жеан сумели подвести ее к кораблю, оказавшись в тени его корпуса. Здесь плавал конец веревки с узлами, и Жеан сильно подтолкнул к ней Локки, будто опасался, что в любую секунду веревку могут поднять.

Локки – голый, мокрый, разъяренный – поднимался по гладкому борту корабля. Грубые руки подхватили его и перетащили на палубу. Он увидел перед собой пару потрепанных кожаных сапог и сел.

– Надеюсь, это было забавно, – начал он, – потому что сейчас я…

Сапог ударил его в грудь и опрокинул на палубу. Морщась, Локки передумал вставать и принялся разглядывать владелицу сапога. Не только невысокая – хорошенькая, даже если лежать буквально у нее под каблуком. Голубая рубашка поверх кожаного нагрудника вся в разрезах – это не дань моде, а скорее удары мимо цели. Темные вьющиеся волосы плотно завязаны сзади на затылке, а на поясе целый арсенал ножей и сабель. Плечи и руки мускулистые; от женщины исходит ощущение такой силы, что Локки решил обуздать свой гнев.