Текст книги "Наследие (ЛП)"

Автор книги: Шеннон Мессенджер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 39 страниц)

Фитц вошел не через дверь, которую охранял Сандор, а через боковой вход в патио, который Софи даже не заметила. Гризель стояла в нескольких шагах позади него, а лорд Кассиус маячил в нескольких шагах позади нее, прячась в тени сводчатого дверного проема, как будто он намеренно протащил Фитца во внутренний дворик.

С другой стороны, это не объясняло, почему Ро и Сандор не предупредили их о том, что у них гости… разве что потому, что никто не нуждался в предупреждении.

Софи снова пришлось напомнить себе, что они с Кифом не делают ничего плохого.

Киф попросил печенье.

Она принесла ему печенье.

Потом они немного поговорили… потому что были друзьями.

И Фитц знал, что они были друзьями.

– Ты должен принять в этом участие, Фитци, – сказал Киф, поднимая коробку с пирожными Яффе. – Фостер и Дизней доказали, что они сделают все, о чем я их попрошу, – он издал драматический, злой смешок, – и принесли мне кучу человеческих печений. Они в основном разочаровывают, не буду врать. Но! Есть еще несколько, которые мы не пробовали, и кто знает? Они могут быть теми, что меняют жизнь. И ты можешь помочь мне убедить Фостер принести нам эти эльфийские печенья, о которых я только что узнал… хотя я также думаю, что она должна извиниться перед нами за то, что не рассказала нам об эльфийских печеньях раньше, не так ли? И думаю, ей нужно чаще использовать свой способ телепортации. Думаю, мы должны дать ей еженедельный список Запретных городов. Может быть, тогда я, наконец, смогу попробовать Динг-Донги. Не знаю, что это такое, но я читал кое-что о них в своих исследованиях, и имею в виду, что они называются Динг-Донги, поэтому я здесь для этого. Ты со мной?

Он поднял руку, как будто надеялся, что Фитц подойдет и даст ему пять.

Фитц этого не сделал.

– Похоже, у тебя сегодня интересный день, – сказала Гризель, ее голос стал еще более хриплым, когда она подошла к Сандору.

– Ты даже не представляешь, – пискляво пробормотал Сандор. – И я почти уверен, что скоро станет еще хуже.

Софи испытала то же самое чувство, особенно когда заставила себя посмотреть Фитцу в глаза и не удостоилась ни одной из его прекрасных улыбок.

– Ты пытался связаться со мной сегодня? – спросила она, очень, очень, очень надеясь, что он этого не делал.

– Три раза, – сказал он ей.

Даже Киф вздрогнул от этого.

Ладно, может быть, поэтому Софи так плохо себя чувствовала.

– Прости, – сказала она, вставая с качелей и поворачиваясь к нему лицом. – Это был довольно тяжелый день… но думаю, что это не очень хорошее оправдание.

– Это не так, – согласился Фитц.

Молчание, и Софи пожелала, чтобы Киф захотел нарушить его еще одной тирадой о печенье.

Но он был слишком занят, глядя на отца, в то время как Лорд Кассиус поднял одну бровь в ответ.

Она откашлялась и сделала несколько шагов в сторону Фитца… остановившись, прежде чем по-настоящему приблизиться к нему.

– Как ты узнал, что я здесь?

– Я не знал, – признался он, – хотя, может быть, мне следовало догадаться?

– Да, мы работали над… – она взглянула на лорда Кассиуса и поправила остальную часть фразы, – над проектом, в котором Киф помогает мне… пытаясь придумать альтернативную стратегию на случай, если нам придется действовать немного тоньше. – И поскольку она не хотела, чтобы он думал, что она что-то скрывает от него, она добавила: – Мы также обсудили еще пару вещей, о которых я должна тебе рассказать.

– Как ты здесь очутился, Фитци? – спросил Киф, подскочив прежде, чем Фитц успел задать более сложные вопросы, например, когда Софи собиралась рассказать ему об этих вещах, или почему она не пришла к нему первому. – Наконец-то готов к ежевичному матчу-реваншу? Если это так, я говорю, что проигравший должен съесть остальные Дижестив. – Он указал на слегка помятый пакет, который бросил Ро ранее.

– Вообще-то Фитц здесь, чтобы помочь мне, – вмешался лорд Кассиус, приглаживая волосы по бокам.

Киф прищурился, глядя на отца.

– Помочь с чем?

– С моим собственным новым проектом. – Лорд Кассиус внимательно изучил свои кутикулы и добавил: – Мне не кажется странным, Киф, что ты так нудно рисуешь в последнее время, потому что пытаешься разобраться в своих воспоминаниях, ища фрагменты того, что твоя мать могла стереть. Я не понимаю, почему ты работаешь вручную, когда было бы намного эффективнее, если бы Телепат помог тебе с задачей… и, очевидно, мисс Фостер была бы более чем готова. Но независимо от твоих глупых планов, твоя маленькая миссия заставила меня задуматься, осмелилась ли твоя мать стереть что-нибудь из моей памяти за эти годы.

– Держу пари, что да, – предупредил его Киф. – Похоже, у нее был Стиратель наготове на случай, если мы что-нибудь увидим или услышим, чего она не хотела.

– Да, я тоже пришел к такому выводу, – заметил лорд Кассиус, и его глаза и голос потемнели, когда он произнес: – я и раньше работал с Телепатами, искал улики, которые твоя мать могла бы спрятать от меня. Но мы не проверяли, не украли ли что-нибудь. Итак, юный мистер Васкер согласился помочь мне еще раз проверить мои воспоминания. И на этот раз мы посмотрим, смогу ли я найти то, что твоя мать пыталась скрыть от меня.

Глава 19

– Ты собираешься покопаться в воспоминаниях моего отца? – спросил Киф, качая головой, когда Фитц кивнул. – Почему же?

Пожав плечами, Фитц не выглядел вполне столь же небрежно, как, наверное, хотел.

– Кому-то надо.

– Ладно, но почему ты? – Когда Фитц не ответил, Киф повернулся к отцу. – Почему бы тебе не попросить того, с кем ты работал в прошлый раз? Или Кинлина Сондена? Или Олден? Или Тиерган? Или даже меня?

Лорд Кассиус снова пригладил волосы.

– Юный мистер Васкер доказал, что он не менее могуществен, чем любой из них. Возможно, даже сильнее. И у него гораздо более гибкий график.

– Да, но ты выбрал его не поэтому, – возразил Киф.

– Это не так, – согласился лорд Кассиус, и его глаза вспыхнули таким ликованием, что Софи догадалась о его скрытых мотивах.

Он выбрал лучшего друга своего сына, зная, что это поставит Кифа в неловкое положение… вероятно, в наказание за все те случаи, когда Киф бунтовал.

– Имей в виду, идеальным кандидатом была бы юная мисс Фостер, – добавил Лорд Кассиус, – но она всегда так занята тобой.

Прежде чем Софи успела сформулировать ответ… или хотя бы понять, на что намекает лорд Кассиус… Ро похлопала себя по нагруднику и сказала:

– Похоже, пришло время вытащить моих новых приятелей-бактерий. Будь готов потерять много жидкости в организме, лорд Понтовашка.

– Нет, прибереги их до того момента, когда это действительно будет стоить того, – сказал Киф, подходя к отцу и наклоняя голову. – Ты хочешь поделиться всеми нашими семейными секретами с Фицстером… так и делай. Мне нечего скрывать.

– Мне тоже, – лорд Кассиус сверкнул особенно маслянистой улыбкой, прежде чем снова обратить свое внимание на Фитца. – Полагаю, ты хотел бы поболтать с друзьями пару минут… будь моим гостем. Но не заставляй меня ждать слишком долго. Я буду в своем кабинете.

Киф присвистнул, когда лорд Кассиус ушел тем же путем, каким пришел.

– Ничего себе. Повеселись с этим, Фитци.

Он говорил так спокойно и небрежно, что Софи почти поверила, но она знала его гораздо лучше. Она видела испуганную, сломленную версию Кифа, спрятанную за маской язвительности и безразличия. И она не могла винить его за то, что он был обеспокоен этим.

Киф не пытался скрыть жестокое обращение, которому подвергся… но он определенно не был открытой книгой об этом. И теперь Фитц собирался прочитать расширенную, аннотированную версию, дополненную звуковыми и визуальными эффектами.

– Я бы хотела отметить и дать понять, что с самого начала была против этой идеи, – сообщила всем Гризель.

Фитц закатил глаза, и Софи шагнула ближе к нему, понизив голос, когда спросила:

– Почему ты согласился на это, не сказав нам?

– Э-э, может быть, я пытался сказать тебе, но кто-то проигнорировал меня… хотя ты обещала больше этого не делать? – огрызнулся он в ответ.

Софи ничего не могла сказать на это, кроме:

– Прости.

– Да, и ты меня. – Фитц отвел взгляд. – И чтобы ты знала, я согласился сделать это, чтобы помочь Кифу. Если леди Гизела пыталась что-то скрыть от лорда Кассиуса, мы должны это найти. И я подумал, что Киф предпочел бы, чтобы кто-то, кому он доверяет, рылся в воспоминаниях его отца… тот, кого он знает, и кто никому не расскажет о том, что найдет.

– За исключением того, что ни один из тех людей, о которых говорил Киф, не был незнакомцем, – не удержалась Софи. – И с некоторыми из них он даже работал раньше.

– Ладно, все, расслабьтесь! Все нормально! – Киф плюхнулся обратно на качели и схватил коробку с заварным кремом. – Это определенно не стоит того, чтобы вы двое впервые поссорились из-за этого с Фитцфи. Серьезно. Проводи с моим отцом столько времени, сколько захочешь, Фитци… и если тебе захочется рассказать людям о том, как это весело, я не против. Если дражайший папочка не против, чтобы ты точно знал, как здорово с ним жить, во что бы то ни стало, распространи этот сентиментальный позор! – Он открыл коробку и выудил оттуда одно печенье. – Ооо, эти фантазии! Зацени!

Он поднял один из прямоугольных бутербродов и указал на кружащийся филигранный узор на верхушке.

– Выглядит многообещающе, не так ли? Но есть только один способ узнать.

Бледно-желтые крошки посыпались на его тунику после того, как он откусил огромный кусок, и он закрыл глаза, пока жевал.

– Хм. Все еще немного на мягкой стороне… но кремовый центр действительно помогает. Определенно лучшие до сих пор. Вам, ребята, стоит поучаствовать в этом.

– Фу, кажется, я перегружена печеньем, – призналась Софи.

– Тогда лучше остановиться, – сказал Киф. – Мы не хотим, чтобы ты разбрасывала печенье, если ты понимаешь, что я имею в виду.

Он выглядел очень гордым своей игрой слов, поэтому Софи позволила ему наслаждаться ею.

– А как насчет тебя, Фитци? – спросил Киф, встряхивая упаковку с заварным кремом. – Тебе еще предстоит испытать чудо британского печенья. И поверь мне, если ты собираешься часами копаться в мозгах моего отца, тебе не помешает хорошая сахарная лихорадка.

Фитц провел рукой по волосам, потянулся за печеньем и…

Киф схватил Фитца за запястье.

– Я так и знал!

– Знал что? – крикнул Фитц, пытаясь вырвать руку.

Киф усилил хватку.

– Ш-ш-ш, пусть Эмпат работает.

– Тьфу, немного поможешь? – спросил Фитц у Гризель, которая разговаривала с Сандором, почти не обращая на него внимания.

– Нет, это твой бардак! – крикнула Гризель через плечо. – Ты сам можешь выбраться из этого!

– Расслабься, Фитци, не надо вымещать свое разочарование на бедном невинном печенье! – сказал ему Киф, когда Фитц в очередной раз попытался сбежать, и остатки крема чуть не полетели на пол. – Я отпущу тебя через секунду. Сначала о главном. Это похоже на… Да! Определенно, есть еще одна причина, по которой ты записался быть личным мальчиком воспоминаний моего отца. Что-то, чего ты стесняешься и очень злишься, так что… я полагаю, это связано с твоим братом?

Фитц пробормотал что-то про Эмпатов, когда перестал сопротивляться.

– Я так понимаю, это значит «да»? – подтвердил Киф.

Фитц кивнул.

– Твой отец сказал, что знает, как найти Альвара, и предложил разыскать его для меня, если я помогу с этим делом.

Киф отпустил запястье Фитца.

– Звучит примерно так. И ладно, три вещи. – Он поднял правую руку, чтобы отсчитать их. – Первое: возьмите заварной крем. Серьезно. – Он подождал, пока Фитц не схватил одно из печений, прежде чем продолжить. – Второе, ты же знаешь, что мой отец потребует все, чтобы получить то, что хочет, верно? Я имею в виду, не говорю, что ты сделал плохой выбор… надеюсь, ты также найдешь некоторые сочные секреты, которые моя мама пыталась скрыть. Но просто… приготовься к разочарованию, хорошо? Скорее всего, отец знает только одну крошечную, бесполезную вещь о твоем брате… если это так… ты захочешь ударить его.

– И если это так, – вмешалась Ро, – то бей сюда!

– О, не волнуйся, я так и сделаю, – заверила ее Гризель.

– Я тоже, – Фитц осторожно откусил кусочек заварного крема. – Ничего себе, человеческое печенье сухое, не так ли?

– Если ты думаешь, что это плохо, попробуй Дижестив, – сказал ему Киф.

– Да, э-э, я пас. – Фитц все равно доел печенье с заварным кремом… и потянулся за другим, заметила Софи, когда он сказал Кифу: – Я знаю, что узнать что-нибудь полезное от твоего отца – это большой риск. Но я не делаю никакого прогресса самостоятельно, так что…

– Понимаю, – пообещал Киф. – Знаю. Но чего я не понимаю, так это третьего. – Он пересчитал их на пальцах и спросил: – Почему ты сразу не сказал мне, что это связано с Альваром? Неужели ты действительно думал, что я не пойму?

– Честно? – Фитц запихнул в рот остатки второго печенья, разбрызгивая крошки, когда сказал: – Я не знаю.

Киф медленно кивнул, взял еще одно печенье с заварным кремом и раздвинул две половинки.

– Жизнь… усложняется, да?

– Да, – согласился Фитц, разглядывая Джемми Доджерс так, словно в нем хранились тайны Вселенной.

– Клянусь, наблюдать за мальчиками, пытающимися общаться, все равно что наблюдать за амебами, – сказала Ро Софи во время последовавшего долгого молчания. – Ты просто смотришь на их пухлые маленькие тела и думаешь «как эти штуки вообще функционируют?».

– Эй, кого ты называешь амебами? – пожаловался Киф, оттягивая рукава туники и напрягая мускулы рук, что было довольно впечатляюще… хотя Софи никогда не говорила ему об этом.

Ро фыркнула.

– Вы, эльфы, такие восхитительно тщедушные.

– А разве нет? – спросила Гризель. – Клянусь, у меня есть мечи, которые весят больше, чем некоторые из них.

– Хм, простите, я каждый день выполняю твой тренировочный режим, – напомнил ей Фитц, – даже с моей заживающей ногой.

– Да, – согласилась Гризель, прежде чем повернуться к Ро и театрально прошептать: – Ты думаешь, я должна сказать ему, что это та тренировка, с которой наши малыши начинают в Гилдингхеме?

Фитц нахмурился.

Киф ухмыльнулся.

– Думаю, мораль этого разговора в том, что женщины жестоки.

– Они могут быть, – тихо сказал Фитц.

Говоря это, он не смотрел на Софи, но оттого, что не смотрел на нее, стало еще хуже.

И Софи была совершенно уверена, что еще одно извинение не поможет ей выбраться из этой новой неразберихи, которую она сама же и создала, но ей все равно пришлось быстро передать:

Мне очень жаль.

Я знаю, передал Фитц в ответ. Мы… поговорим позже.

Конечно, подумала она, сожалея о каждом съеденном бисквите.

Весь сахар и углеводы скрутились у нее в животе, когда Фитц прочистил горло и сказал Кифу:

– Думаю, мне не следует заставлять твоего отца ждать.

– Ты не должен… и не будь с ним слишком снисходителен, – предупредил Киф. – Ты никогда не найдешь ничего, что спрятала мама, если позволишь ему помыкать тобой.

– О, не волнуйся, у меня большие планы, чтобы сделать это как можно более несчастным для него, – заверил Фитц.

Киф усмехнулся.

– Вот это мне и нравится слышать! Если тебе нужны указатели для максимального раздражения, ты знаешь, где меня найти.

– Да, – согласился Фитц.

– Ничего себе, они только что договорились? – спросил Ро.

– Уверен, что да! – Киф сказал ей. – Это то, что делают лучшие друзья, верно, Фитци?

Кивок Фитца не обязательно можно было назвать «восторженным».

Но он все равно сделал этот жест.

Даже слегка улыбнулся Кифу, когда Фитц повернулся, чтобы идти по коридору.

– Фу, в тот единственный раз, когда я рассчитывала, что ты разозлишь Фитца и заставишь его сбежать, чтобы мне не пришлось стоять на страже рядом с твоим отцом, – проворчала Гризель Кифу, – ты решил быть взрослым.

– Что я могу сказать? Мне нравится держать людей в напряжении. Печенье, чтобы облегчить боль? – Киф протянул пачку Джемми Доджерс.

Гризель схватила печенье и потопала вслед за Фитцем.

– О, но Фитци? – крикнул Киф, когда Фитц достиг поворота коридора. – Я хочу знать все воспоминания, которые ты увидишь, хорошо? Не потому, что… неважно. Вполне возможно, что в его голове есть что-то такое, что выбьет что-то из меня, понимаешь?

Фитц показал ему большой палец.

– Мальчики, – сказала Ро Софи. – Действительно высокоэффективные амебы.

– Хорошо, что мы такие милые, правда? – возразил Киф.

Когда Ро не согласилась, Киф пустился в долгие размышления о том, считает ли Ро Бо «здоровенным огром», и Софи решила бежать, пока бактерии не начали летать.

Но она не могла уйти, не убедившись, что с Кифом все в порядке.

Он заверил ее, что так и будет, и в третий раз его слова прозвучали почти убедительно.

Он также пообещал, что постарается придумать более утонченный план для изучения имен в его списке возможных биологических родителей. Но Софи не питала особых надежд на этот счет.

«Утонченный» на самом деле не подходило к слову «Киф Сенсен».

– Еще раз спасибо за печенье, – сказал он, когда она достала свой домашний кристалл. – И не думай, что я забуду о том, что ты мне должна.

Софи не сомневалась, что будет слышать о них бесконечно.

– Я найду способ достать тебе немного, – пообещала она, не обращая внимания на протесты Сандора, хотя они были не такими энергичными, как обычно.

Она гадала, означает ли это, что Сандор уже смирился с тем фактом, что печенье в форме эльфа должно было произойти.

И Софи уже собиралась переместиться, когда поняла, что хочет сказать ему еще кое-что.

– Спасибо, что выслушал, Киф. Это… действительно помогло.

Улыбка Кифа была медленнее, чем обычно, но она осветила все его лицо.

– В любое время, Фостер. И я имел в виду то, что сказал. Ты не делаешь ничего плохого. Но если передумаешь и решишься на сброс? Я буду рядом, чтобы убедиться, что с тобой все будет хорошо.

Софи кивнула. И только она утащила Сандора на свет, Киф крикнул ей вслед:

– О, и не беспокойся о Фитцстере. Я поговорю с ним.

Множество огрских проклятий наполнило воздух, когда стремительное тепло унесло Софи прочь.

Вернувшись в Хевенфилд, Софи продержалась в своей спальне минут десять, прежде чем стены сомкнулись. И она должна была отдать должное Грэйди и Эделайн. Когда они увидели ее, спотыкающуюся на лестнице с одеялом, подушками и Эллой, все, что они сказали, было:

– Что-нибудь еще тебе нужно?

Даже Сандор и Бо не стали спорить с планом Софи. Они просто принялись за работу, перестраивая ночные патрули, чтобы лучше прикрыть дерево Панакес Каллы. И благодаря Эделайн, потребовалось всего несколько минут, чтобы получить здоровенную гору подушек и одеял, аккуратно разложенных под раскачивающимися ветвями.

Винн и Луна, казалось, думали, что ночевка на улице была самой крутой идеей, которая когда-либо была у Софи, и уютно устроились в ее импровизированной кровати еще до того, как Софи добавила последние подушки.

Игги тоже не возражал. Он храпел, как мусоровоз, примерно через тридцать секунд после того, как Грэйди поставил его клетку рядом с корнями Каллы.

– Так… это будет обычным делом? – спросила Эделайн, когда они с Грэйди помогли Софи проползти мимо переплетения ног аликорна и забраться под одеяло.

– Не знаю, – призналась Софи. – Я просто… не могла дышать сегодня.

– Мне знакомо это чувство, – сказала Эделайн, целуя Софи в лоб.

– И я не пытаюсь быть любопытным, малышка, – добавил Грэйди. – Но… я должен спросить, имеет ли это какое-то отношение к твоей встрече с королем Энки.

– У меня встреча с королем Энки? – спросила Софи.

Грэйди кивнул.

– Совет заберет тебя, меня и твою команду в Лоамнор через два дня… и поскольку ты явно не знала этого, думаю, это ответ на мой вопрос.

– Да, – сказала Софи, чувствуя, как в ее мозгу накапливается целый набор новых тревог. – Ничего себе. Я… становлюсь очень плохой в этом.

– Плохой в чем? – спросила Эделайн, опускаясь на траву и поглаживая блестящий зад Луны.

– Жонглирование, – призналась Софи. – Раньше я гораздо лучше отслеживала все, на чем мне нужно было сосредоточиться. Но теперь…

Она почти не думала о гномах.

Или о Команде Доблесть.

Или о Таме.

Последнее било сильнее всего.

Особенно если учесть, сколько времени она потратила, сосредоточившись на себе, борясь за исцеление своих способностей. Она постоянно переживала из-за всяких мальчишеских штучек, подбора пары и биологических родителей.

– Почему так трудно вспомнить, что действительно важно? – тихо спросила она, глядя на звезды.

– Потому что все это имеет значение, – сказала Эделайн, беря Софи за руку. – И для протокола, думаю, ты делаешь довольно удивительную работу, жонглируя всем.

– Спасибо, – пробормотала Софи.

Но ей все еще нужно было исправиться.

И она это сделает.

Когда Грэйди и Эделайн закончили укладывать ее спать, она мысленно составила длинный список дел. И похоронила все эти глупые, эгоистичные вещи на дне.

Она поставила команду Доблесть на первое место, так как не проверяла Уайли и Стину и их встречу с леди Зиллой. И хотя она боялась этого, ей нужно было связаться с Бронте и Оралье… узнать, когда Совет объявит о назначении их Регентами.

Приоритеты, сказала она себе. Все дело в приоритетах.

Она повторяла это снова и снова – вместе с клятвой не позволять себе снова отвлекаться – закрывая глаза. И пока она спала, ей казалось, что дерево Каллы подбадривает ее.

Поет о совершенном балансе леса.

Как каждое дерево имеет свое место.

И Софи проснулась с восходом солнца, готовая начать новый день с чистого листа.

Глава 20

ДРУГ! ДРУГ! ДРУГ! ДРУГ! ДРУГ!

Нет… это точно не твой друг! Софи передала сообщение, должно быть, в двадцатый раз.

И снова Винн тут же ответил очередным взрывом дружеских ДРУГ! ДРУГ! ДРУГ! ДРУГ! ДРУГ!

Софи потянулась, чтобы потереть виски.

Клочки сорванной травы осыпали ее колени, и она не хотела знать, сколько еще было запутано в ее волосах. Вероятно, половина пастбища стояла, благодаря тому, что она каталась, пока схватила двух маленьких аликорнов и утащила их из загона горгодона.

Сандор предложил свою помощь, но она хотела справиться с этим сама. После всего, что она пережила с Силвени и Грейфеллом, Винн и Луна чувствовались – странным образом – как новые несносные младшие брат и сестра.

Софи хотела доказать, что может о них позаботиться.

Она просто хотела, чтобы они немного сотрудничали.

В ПОСЛЕДНИЙ РАЗ ПОВТОРЯЮ, передала она, стараясь не думать о том, как ей будет больно на следующий день, и насколько грязна ее одежда, ГОРГОДОН НЕ ДРУГ!

Винн посмотрел на свою сестру-близнеца… какая-то тайная мысль мелькнула между ними, прежде чем они оба наполнили голову Софи новым хором ДРУГ! ДРУГ! ДРУГ! ДРУГ! ДРУГ!

Софи застонала, гадая, действительно ли ее мозг может взорваться от огромного объема их передач.

Или, может быть, от собственного разочарования.

Она думала, что иметь дело с Силвени утомительно, благодаря требовательной стороне мамы-аликорна и ее склонности передавать почти все в блоках по три. Но это было ничто по сравнению с интенсивностью одновременного мысленного крика двух маленьких аликорнов – нарушителей спокойствия.

И они не выказывали ни малейшего желания остановиться или раскаяния в том, как сильно напугали ее.

На самом деле, они, казалось, давили, их песнопения становились все быстрее и громче. Более пронзительными.

ХВАТИТ! огрызнулась Софи вслед тридцать первому ДРУГ! врезавшему ей в голову.

Она вскочила на ноги, нависая над сверкающими крылатыми лошадьми и одаривая каждого из них самым суровым взглядом.

Она пыталась рассуждать здраво.

Пробовала просить.

Все, что у нее осталось, это угрозы.

Если ты не пообещаешь держаться подальше от горгодона, предупредила она, то я расскажу твоим родителям, где я тебя сегодня нашла, и пусть они решают, как тебя наказывать!

К сожалению, эти слова не произвели на Винна такого впечатления, как надеялась Софи.

Вообще никакого.

Поток ДРУГ! был устойчивым, и Софи испытывала искушение позволить Сандору попробовать вселить в них страх. Или, может быть, она позовет Бо оттуда, где он патрулировал, и позволит им сразиться с разъяренным воином-огром.

Вместо этого она зашагала прочь через пастбища, давая понять, что готова выполнить свою угрозу.

И Винн с Луной радостно поскакали за ней, как будто они собирались вместе отправиться на поиски приключений.

Не помогало и то, что Софи понятия не имела, где на самом деле искать Силвени и Грейфелла, и продолжала угадывать места, которые оказывались пустыми. Аликорны не были заперты, как другие животные, потому что для них было безопаснее иметь возможность телепортироваться… хотя ей, возможно, придется сказать Грэйди и Эделайн, чтобы они пересмотрели это соглашение, если Винн и Луна не преодолеют свою необъяснимую одержимость горгодоном.

Софи действительно не понимала, почему это существо так обращается к упрямому малышу аликорну. Конечно, иногда ей было немного жаль этого неуправляемого зверя, так как он был последним в своем роде и пережил некоторые особенно ужасные вещи. Но он был также уродлив и зол и, казалось, полон решимости уничтожить всех и вся просто потому, что мог.

Определенно не идеальный товарищ для игр.

И все же Винн и Луна были убеждены, что горгодон – их ДРУГ!

Казалось, никакой барьер не мог удержать их на расстоянии.

Софи до сих пор не могла понять, как близнецы проскользнули мимо проволоки, которую Грэйди и гномы тщательно обмотали вокруг вольера после того, как Винн в последний раз нанес визит горгодону. Она проверила все вокруг на наличие щели, или места, где провод свободно бы болтался, или какого-то туннеля рядом с вольером… все, что она могла использовать, чтобы вытащить Винн и Луну оттуда.

Но там ничего не было.

Даже гномы, которые бросились туда, когда поняли, что происходит, не могли понять этого, и Сандор был вынужден прорубить новое отверстие мечом, чтобы использовать его в качестве точки извлечения.

И все это время горгодон нападал на Винн и Луну своим ядовитым, скорпионоподобным хвостом, приближаясь так близко к смертельным ударам, что Софи приходилось постоянно закрывать глаза, не в силах смотреть на ужас, который, казалось, вот-вот развернется.

Но, так или иначе, каждый раз Винну и Луне удавалось продолжать полет.

И когда гномы, наконец, выманили их из загона с помощью абсурдного количества пряных палочек, на них не было даже царапины… вот почему Софи не чувствовала себя виноватой, направляя всю умственную силу на детские аликорновые ножки и таща их далеко за эти неуклюжие маленькие ножки.

Она изо всех сил пыталась заставить их понять, как им повезло, что она была снаружи и поняла, что происходит, имея достаточно времени, чтобы увести их от смертоносного зверя, прежде чем что-то серьезно трагическое произошло. Но ничего из этого не дошло до упрямых близнецов.

Так что пришло время позволить родителям взять верх… и когда Софи, наконец. обнаружила Силвени и Грейфелла, пасущихся возле вольера с птеродактилями, она приготовилась к эпической панике.

Но мама и папа аликорнов продолжали жевать, пока Софи рассказывала им эту историю.

И когда Софи закончила, Силвени даже не потрудилась поднять голову, когда сказала:

РЕБЕНОК В ПОРЯДКЕ! РЕБЕНОК В ПОРЯДКЕ!

Это был не вопрос.

Это было утешение.

Как будто она хотела, чтобы Софи знала, что она зря беспокоилась.

Софи взглянула на Грейфелла, надеясь, что он возьмет на себя роль чрезмерно заботливого папочки. Но он только тряхнул гривой и проглотил еще один кусок травы.

Не думаю, что вы понимаете, сказала Софи, гадая, не затерялась ли опасность в переводе между их языками. Или, может быть, они не понимали, насколько это было плохо, потому что она не позволяла себе кричать, пока все это происходило, пытаясь не обострять ситуацию.

Поэтому она поделилась своими реальными воспоминаниями с самого утра, позволив Силвени и Грейфеллу увидеть, как близко они подошли к тому, чтобы потерять одного или обоих своих детей.

И все же Силвени просто уткнулась носом в плечо Софи и передала:

РЕБЕНОК СИЛЬНЫЙ! РЕБЕНОК СИЛЬНЫЙ!

Затем Грейфелл велел Винн и Луне бежать и играть.

– Ничего не понимаю, – проворчала Софи, входя в дом и снова пересказывая всю эту душераздирающую историю. Эделайн определенно выглядела потрясенной, и Грэйди выбежал наружу, чтобы проверить, как там гномы в вольере горгодона… именно такую реакцию она должна была получить от Силвени и Грейфелла. – Как они могут не волноваться? Они были так чрезмерно заботливы, когда Силвени была беременна… не должны ли они быть еще более заботливыми сейчас?

– Не думаю, что это имеет какое-то отношение к безразличию, – заверила ее Эделайн. – Ты же видела, как они оба обожают Винна и Луну. Думаю… они просто доверяют детям управлять собой. Как сказала Силвени: «РЕБЕНОК СИЛЬНЫЙ!».

– Но Винн и Луна чуть не погибли! – возразила Софи.

– Знаю. И, очевидно, я не могу говорить за принятие решений Силвени… или Грейфелла, если уж на то пошло. Но мы все знаем, что они оба прошли через некоторые довольно трудные вещи, прежде чем переехали жить к нам. И даже с нашей защитой, они все еще пережили несколько покушений на их жизнь. Мир небезопасен для блестящих летающих лошадей. Так что, возможно, они пытаются подготовить своих детей к этой реальности, зная, что Винн и Луна должны быть сильными, быстрыми и храбрыми, если хотят выжить. Это борьба, с которой сталкиваются все родители, когда их дети растут. Поверь мне, мы все хотим запереть наших детей в пузыре и никогда никого и ничего не подпускать к ним…

– И я с удовольствием это устрою, – вмешался Сандор.

– Я в этом не сомневаюсь, – сказала Эделайн с дразнящей улыбкой. – Но мы и не собираемся этого делать. Потому что жизнь устроена не так. Если бы родители так поступали, наши дети были бы несчастны… и они неизбежно когда-нибудь войдут в реальность, хотим мы этого или нет. Поэтому самое лучшее, что мы можем сделать, это научить их навыкам, необходимым для выживания, даже если это означает, что они могут пойти на большой риск.

– Верно, но… Силвени и Грейфелл сегодня ничему их не учили, – возразила Софи. – Они даже не следили за ними!

– Это не значит, что они не занимались подготовкой Винн и Луны в другие моменты, – напомнила ей Эделайн. – Или, насколько тебе известно, они могли иметь открытую телепатическую связь все то время, что Винн и Луна были с горгодоном, направляя их.

Софи вздохнула.

– Наверное. Винн и Луна просто кажутся такими маленькими и крохотными, чтобы так рисковать.

– Ну, с животными все по-другому, – заметила Эделайн. – Но еще забавно, что ты так говоришь, потому что я думаю об этом каждый раз, когда мне приходится отпускать тебя и позволять тебе и твоим друзьям с головой окунуться в один из каких-то новых планов. Какой бы храброй и взрослой ты ни стала, ты всегда будешь слишком маленькой и крошечной для пугающих вещей, которые Черный Лебедь просит тебя сделать.