Текст книги "Наследие (ЛП)"

Автор книги: Шеннон Мессенджер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 39 страниц)

– Я это чувствую, – сказал Киф, садясь рядом с ней. – Так к чему все эти лишние страхи?

– Потому что он также поднял кое-что, о чем я не думала раньше, и теперь я не уверена, что с этим делать. – Она уставилась на свое отражение в рубине обруча, чувствуя себя такой же разбитой, как и тогда, когда повторяла предупреждения Бронте о том, что Черный Лебедь может сделать, чтобы защитить их секреты.

И она ожидала, что Киф согласится с тем, что это действительно серьезные проблемы… или, по крайней мере, ему нужно время, чтобы подумать об этом.

Но он покачал головой еще до того, как она закончила.

– Нет, я на это не куплюсь. Во-первых, это не похоже на то, что Черный Лебедь сломал память Прентиса. Это все сделал Совет. Они продолжали давить, давить и давить, невзирая на последствия… и это совершенно не похоже на то, что ты ищешь. Я почти уверен, что ты никогда не разрушишь чье-либо здравомыслие, чтобы узнать то, что хочешь.

– Я не буду такого делать. Но это не должно быть так сильно, как разрыв памяти, чтобы кто-то пострадал. И поэтому это так трудно. Потому что, если действительно подумать об этом, я единственная, кто получит какую-то выгоду от поиска моих биологических родителей. Все остальные получат тонну драмы. И действительно есть шанс, что Черный Лебедь попытается остановить меня, так что кто знает, какие проблемы это может вызвать? И если я осознаю все эти риски, и все равно продолжу искать своих генетических родителей, я… эгоистка, не так ли?

– Может быть, – согласился он. – Но… иногда тебе позволено быть немного эгоисткой. И это не значит, что ты тоже не идешь на огромные жертвы.

– Я знаю. Но если из-за этого случится что-то действительно плохое, с этим будет довольно трудно жить. – Она осторожно положила свой венец на тумбочку и выдернула зудящую ресницу. – Я просто хочу знать, почему Черный Лебедь не говорит, кто мои генетические родители, понимаешь? Я не пытаюсь играть в азартные игры с жизнями людей, но я бы не хотела, чтобы мою жизнь полностью испортили… особенно без понимания того, что действительно поставлено на карту.

– Понимаю, – тихо сказал Киф, – и… у меня действительно есть теория о том, почему Черный Лебедь не говорит тебе… и это может даже объяснить, почему Бронте был так напорист с тобой сегодня.

– Хорошо, – сказала Софи, когда он не продолжил. – Ты собираешься мне рассказать?

– Я могу. Но… тебе это не понравится.

– Будто бы это что-то новое? – Софи откинулась на спинку кровати, решив, что с таким же успехом ее можно было бы окружить пушистыми подушками, если бы ей пришлось выслушивать плохие новости. Она также схватила Эллу, спрятав лицо между ее висячими ушами. – Ладно, в чем дело?

Киф встал, чтобы пройтись, проходя мимо нее достаточно часто, чтобы серьезно усилить ее беспокойство.

– Ты заставляешь меня задуматься, действительно ли неизвестность может убить меня, – предупредила она.

– Прости. Я просто пытаюсь понять, как это сделать, чтобы не напугать тебя, как вчера. Вообще-то, подожди.

Он поспешил обратно к ее кровати и устроился на подушках рядом с ней, положив синий блокнот на колени и указывая на ее руку.

– Выключи свои усилительные ограничители. Так я смогу успокоить тебя, если понадобится.

– Неужели все так плохо? – спросила Софи, постукивая большими и указательными пальцами, как показала ей Тинкер.

– Думаю, мы это выясним. – Киф положил одну руку рядом с ее – не касаясь – и забарабанил пальцами по обложке синего блокнота другой рукой. – Итак… вчера я сказал, что не думаю, что твои генетические родители будут людьми, которых ты знаешь, потому что им будет слишком трудно притворяться рядом с тобой… и я все еще могу быть прав насчет этого. Но. Когда я начал составлять списки возможных доноров ДНК, то понял, что самые большие подсказки, которые у нас есть – это твои способности. Я имею в виду, да, не всегда у родителей Телепатов дети – Телепаты или что-то в этом роде. Иногда генетика решает повеселиться и устраивает все, как хочет. Но это также происходит достаточно последовательно, чтобы можно было с уверенностью предположить, что твои биологические родители имеют, по крайней мере, некоторые из твоих способностей. Ты понимаешь, к чему я клоню?

– Вроде того, – ответила Софи. – Я всегда считала, что один из моих родителей должен быть Телепатом.

– Я тоже начал с этого, поскольку твоя Телепатия очень сильна, и она казалась основополагающей для планов Черного Лебедя относительно тебя. Но потом я вспомнил, что одна из немногих вещей, которые мы знаем наверняка – это то, что мистер Форкл хотел, чтобы ты могла исцелять сломанные умы, поскольку он знал, что есть шанс, что это может случиться с некоторыми из ордена. И чтобы быть в состоянии сделать это, тебе нужны две способности, не так ли? Телепатия и…

– Причинение, – медленно закончила Софи.

Он постучал по блокноту сильнее.

– Да… и я начал думать о том, как редко причиняют боль.

У Софи внутри все сжалось.

Он был прав… ей это не понравится.

– Существует только один зарегистрированный Причинитель, – пробормотала она.

– Знаю. – Киф придвинул свою руку еще ближе к ее… но все еще не совсем касаясь. – И это тот, чья жизнь перевернулась бы с ног на голову, если бы люди узнали, что у него есть ребенок. На самом деле, новости в значительной степени перевернут все вверх дном… по крайней мере, на некоторое время. И это тот же самый человек, который только что произнес большую речь, пытаясь убедить тебя не искать генетических родителей… даже пообещав, что Совет будет стоять рядом с тобой, если дело дойдет до этого. Он в основном сказал все, что мог, чтобы заставить тебя отпустить это.

Киф остановился, давая ей возможность оставить остальное невысказанным.

Но прятаться от этого не было смысла.

Она потянулась к его руке, сосредоточившись на мягком голубом бризе, который ворвался в ее сознание, когда она прошептала:

– Ты думаешь, что Член Совета Бронте – мой биологический отец.

Глава 11

– Мы ничего не знаем наверняка, – напомнил Киф Софи, крепче сжимая руку.

И она попыталась поверить ему… попыталась сосредоточиться на успокаивающем красочном бризе, который он продолжал посылать ей в голову.

Но мысли неслись в пятнадцати разных направлениях. И единственная мысль, которая, казалось, застряла во всем этом хаосе, была: серьезно?

Из всех людей, которых Черный Лебедь мог выбрать ее биологическим отцом, они выбрали Члена Совета Бронте?

– Это всего лишь теория, – настаивал Киф.

– Но в этом есть смысл! – Она честно не могла поверить, что никогда не подозревала его раньше… и не только из-за Причинения.

Возможно, именно поэтому Бронте был так строг с ней, когда она впервые встретила его.

Мистер Форкл уже признал, что Черный Лебедь был вынужден доставить ее в Затерянные города раньше, чем они планировали, потому что Невидимки подошли слишком близко к тому, чтобы найти ее. Ну и что с того, что Бронте пытался изгнать ее, потому что он не был готов иметь дело с последствиями, если люди узнают, что она его дочь?

И что, если он еще больше усилил свою подлость после того, как она проявила себя как Причинителя, потому что думал, что это удержит людей от подозрения о какой-либо связи между ними?

И возможно, причина, по которой он был так жесток, когда ее способности были «неисправны», заключалась в том, что он пошел на такой огромный риск, чтобы сделать ее Причинителем… и тогда все выглядело так, будто все было напрасно.

Все это, конечно, не оправдывало тех ужасных вещей, которые он говорил и делал с ней, но она не пыталась решить, был ли Бронте хорошим парнем.

Она пыталась решить, был ли он ее биологическим отцом.

И… он должен был быть им… не так ли?

Это даже объясняло, почему он стал добрее, когда ее способности были исцелены. Затем проект Мунларк вернулся в строй, и прошло достаточно времени, чтобы он мог немного расслабиться, не вызывая подозрений у окружающих.

Кто же знал? Возможно, он даже чувствовал себя немного виноватым за то, что так холодно обращался со своей биологической дочерью… хотя это звучало в основном как принятие желаемого за действительное.

– Я… не знаю, что делать с этой информацией, – призналась Софи, потирая левый висок и пытаясь представить себе резкие черты лица Бронте.

В конце концов, она мысленно представила себя с пронзительными голубыми глазами и огромными заостренными ушами… и смех клокотал, когда на глаза наворачивались слезы, а руки сжимались в кулаки, ноги чесались убежать, спрятаться…

– Полегче, Фостер, – сказал Киф, посылая ей еще больше успокаивающих мысленных бризов.

Мягкие волны цвета пронеслись по ее сознанию, успокаивая любые натянутые нервы.

Но за каждой волной паники, которую ветер Кифа мог ослабить, следовал еще один более сильный всплеск.

– Понимаю… это очень важно, – сказал он ей, вытаскивая ее из гнезда подушек и поворачивая лицом к себе. – Но постарайся запомнить, что даже если это правда – а мы не знаем, правда ли это – это тоже неплохо.

– Как ты можешь так говорить?

– Ну… – он провел свободной рукой по лицу. – Во-первых… Бронте – не убийца. И не часть Невидимок… и я говорю это не для того, чтобы сравнить твою жизнь с моей…

– Знаю, – заверила его Софи, сжимая руку так же крепко, как цеплялась за напоминание.

Некоторые из поступков Бронте за последние несколько лет были довольно близки к «злодейской территории».

Но он не был злодеем.

На самом деле, если он действительно был частью проекта Мунларк, это технически делало его еще более солидным из хороших парней.

Кроме того, она уже знала, что будет ненавидеть людей, которые пожертвовали свою ДНК Черному Лебедю, а затем бросили ее… особенно если они лгали ей с тех пор, как она попала в Затерянные города.

Но… может быть, именно поэтому это откровение жгло, как лимонный сок на открытой ране.

Ей действительно начал нравится Бронте как личность… она начала доверять ему как союзнику. Она даже была рада, что он был одним из ее контактных лиц в Совете.

А теперь?

– Как же мне с ним работать? – прошептала она, пытаясь сосредоточиться на самом важном вопросе… потому что это было намного больше, чем ее личная драма.

Она стала Регентом, чтобы иметь возможность решать проблемы с Тамом, гномами и Невидимками… и если это будет мешать…

– Бронте не может знать, что я знаю, – поняла она.

– Почему же? – поинтересовался Киф. – Разве не поэтому мы это делаем?

Она высвободила руку и отодвинулась как можно дальше, пытаясь спасти Кифа от подступающей к горлу тошноты.

– Да, но… у меня не было плана, что я буду делать, если мы действительно найдем моих генетических родителей, и я никогда не думала, что мы узнаем что-то подобное. Как ты и сказал: если кто-нибудь узнает, что Бронте – мой биологический отец, это перевернет наш мир с ног на голову. Ему придется уйти в отставку с поста Члена Совета. И должны будут состояться еще одни выборы… как раз тогда, когда Невидимки так стараются уничтожить авторитет Совета. И все это займет время, которое мы должны использовать, чтобы выяснить, как защитить Лоамнор или как увести Тама от твоей мамы. Вот почему мистер Форкл хотел, чтобы я оставила все как есть… и Бронте тоже. Если я этого не сделаю, то все будет в ужасном беспорядке.

– Лаааааадно, – сказал Киф, растягивая слово. – Но если ты никогда никому не скажешь…

Он остановился перед той частью, о которой она так старалась не думать. Но они оба знали, о чем он умалчивает.

Если она никогда никому не скажет, кто ее биологический отец… она вечно будет несопоставима.

– Знаю, – прошептала она. – Но… что я могу поделать?

Киф ничего не ответил.

И она так сильно ненавидела Черного Лебедя в этот момент… больше, чем когда-либо ненавидела их прежде. Они не могли не знать, что произойдет, если они используют Члена Совета для проекта Мунларк. И, очевидно, им было все равно. Дать ей шанс на нормальную, счастливую жизнь не имело значения, пока она была способна причинять людям… эта способность даже не очень хорошо работала.

У Невидимок были специальные головные уборы, чтобы блокировать ее, и ее отсутствие контроля всегда убивало больше хороших парней, чем плохих.

Крошечная, рациональная часть ее знала, что причинение было также единственной причиной, по которой Олден бодрствовал и функционировал… и Прентис тоже. Но сейчас ее гнев был намного сильнее.

– Эй, – сказал Киф, протягивая руку, как будто собирался обнять ее… но в последнюю секунду остановился и неловко похлопал по плечу. – Это не имеет значения, да? Как я уже сказал вчера, никто не будет заботиться о твоем статусе пары… или, во всяком случае, никто, кто имеет значение. И теперь у тебя даже есть Совет, обещающий поддержать, если случится какая-то драма.

– Да, потому что Бронте хочет сохранить свою работу, – проворчала она. – И он явно надеется, что я облегчу всем задачу и останусь одна навсегда… как и он. Фу, наверное, поэтому он и думает, что ничего страшного в этом нет!

То же самое и с мистером Форклом.

Она стукнула кулаком по одной из подушек, но этого оказалось недостаточно. Ей нужно было что-то более разрушительное, поэтому она мяла, дергала и царапала шелковую ткань, надеясь на драматический разрыв и брызги перьев.

Но подушки оказались намного жестче, чем она предполагала.

Киф еще раз ободряюще похлопал ее по плечу… но когда она отбросила подушку в сторону и закрыла лицо руками, то услышала, как он прорычал что-то вроде:

– К черту! – потом он обнял ее, и она упала в его объятия, не понимая, что плачет, пока не почувствовала, как слезы впитываются в его тунику.

– Хорошо, Фостер, – пробормотал он ей в волосы. – Думаю, что мы забегаем далеко вперед. Так что давай вернемся к этому и попробуем сосредоточиться на фактах на секунду, хорошо? – Он подождал, пока она кивнет ему в плечо, прежде чем сказал: – Ладно, факт номер один: мы абсолютно не знаем, действительно ли Бронте – твой биологический отец. Я имею в виду, да, это твердая теория. Но она определенно может быть неверной… точно так же, как ты ошибалась насчет Форкла, Кенрика и Джоли. Так что постарайся избавиться от всех этих кошмарных сценариев, которые, я уверен, ты себе сейчас представляешь… по крайней мере, пока у нас нет реальных доказательств. Что подводит меня к факту номер два: нам нужно доказать, правда это или нет. И, к счастью, это не должно быть трудно сделать. Нам просто нужно оказаться с Бронте в комнате. Потом я возьму его за руки, а ты спросишь, твой ли он отец… и бум. Мои безумные навыки Эмпата помогут тебе получить ответ.

– Но… тогда он поймет, что я знаю, – напомнила ему Софи. – А если он – мой отец…

– Тогда, по крайней мере, вы, ребята, поймете друг друга, – добавил он. – И давай посмотрим правде в глаза… вряд ли ты сможешь это скрыть. Каждый раз, когда ты смотришь на него, ты превращаешься в лужу паники и ярости. Лучше все выяснить, выяснить правду, а потом уже решить, куда двигаться дальше.

Софи вздохнула.

– Пожалуй, ты прав.

– Конечно, да… сколько раз тебе повторять, что я гений, прежде чем ты мне поверишь? – Он рассмеялся, и Софи почувствовала мягкую вибрацию там, где ее щека прижималась к его груди. – В любом случае, вернемся к моим блестящим фактам… и перейдем к номеру три! Как только ты столкнешься с Бронте…

– Надеюсь, в супер-драматическом смысле, – вмешалась Ро, заставив Софи и Кифа подпрыгнуть так сильно, что лоб Софи врезался в подбородок Кифа.

– Забыли, что вы не одни? – спросила Ро, подняв брови, когда Киф вырвался из объятий.

Софи так и сделала.

И Ро была не единственным подслушивающим, о котором ей следовало подумать.

– Все, что вы слышали, – крикнула она Сандору и Бо, а может быть, и Флори, если та вернулась с патрулирования, – это…

– Не должно быть нигде озвучено, – закончил за нее Сандор, сунув голову в дверной проем. – Да, я знаю. Разве я когда-нибудь давал тебе повод сомневаться в моем уважении к твоей личной жизни?

– Нет. Но это намного больше, чем все, что я просила тебя держать в секрете раньше, – она почувствовала необходимость указать.

– Я прекрасно понимаю значение и последствия. И это еще одна причина верить, что информация находится в безопасности. Я также даю тебе слово, что она в безопасности у всех, кто находится под моим командованием. – Обещание было сделано вместе с ворчанием, которое звучало так, будто Сандор пнул Бо, чтобы убедиться, что тот получил сообщение. – И это правда, независимо от того, верны ли твои подозрения. Я также согласен с мистером Сенсеном… а ты знаешь, как мне больно это говорить. Это все еще только теория… такая теория, которую абсолютно необходимо доказать, прежде чем ты решишь, что делать с информацией. И для протокола, я буду там, когда ты столкнешься с Членом Совета Бронте… и не рекомендую прибегать к драматизму.

– Да ладно тебе, Гигантор! – заскулила Ро. – Сколько раз у девочки появляется шанс войти в комнату и спросить, не ее ли это папа? Бонусные очки, если она может выдавить несколько слез… а затем следовать за ним с обиженной моськой! – Она грустно вздохнула. – Должны ли мы также делать ставки на то, каким будет вердикт?

– Никаких ставок! – приказал Сандор, подходя ближе к Софи и ожидая, когда она встретится с ним взглядом. – Думаю, также важно, чтобы ты кое-что поняла очень ясно, мисс Фостер. Если Бронте будет угрожать во время этого противостояния – словесно или как-то иначе – я усмирю его. Это не будет иметь значения, что он Член Совета и может вызвать дипломатические проблемы для меня. Моя работа – защищать тебя.

Софи попыталась сглотнуть, но в горле застрял ком.

– Бронте бы этого не сделал…

– Разве? – перебил Сандор. – Мы оба знаем, через что он уже заставил тебя пройти. И если эта теория верна, то это секрет, который он изо всех сил старался сохранить. Никто не знает, что он сделает, если будет бояться разоблачения. На самом деле, я почти хочу, чтобы ты пошла к мистеру Форклу за подтверждением. Он не может причинить тебе боль или угрожать изгнанием.

– Да, но он гораздо лучший лжец, – возразил Киф. – И он не будет застигнут врасплох, так как я уверен, что он уже предполагает, что Фостер занимается этим делом. Так что его реакцию мне будет гораздо труднее оценить.

– Бронте знает, что я этим занимаюсь, – напомнила Софи Кифу.

– Да, но он не ожидает, что ты так быстро добьешься успеха. К тому же, ты все равно должна постоянно с ним связываться по поводу своих регентских делишек, верно? Так что если ты назначишь ему встречу, это не будет выглядеть так подозрительно, как если бы ты потребовала еще одну беседу. Единственный трюк – придумать причину, почему я с тобой. Может быть, мы можем сказать, что я хочу сделать дело для присоединения к команде Пижоны…

– К команде Доблесть, – поправила Софи.

Он ухмыльнулся.

– Да, я почти уверен, что никогда не назову ее так. Точно так же, как уверен, что тебе придется привыкнуть к тому, что я называю тебя прекрасной леди Ф.

Она попыталась улыбнуться, радуясь, что он снова стал прежним, дразнящим. Но она знала, что ее глаза ничего не выдают.

– Придерживайся фактов, Фостер, – умолял Киф, снова беря ее за руку и посылая еще один легкий ветерок в сознание. – Помни, есть еще хороший шанс, что мы ошибаемся по поводу всего этого. Генетика странная штука. Посмотри на Декса. Он – Технопат, его мать – Замораживатель, а отец Бездарный… и нет, я не думаю, что это потому, что его родители были плохой парой. Родители Мареллы были одобрены подборщиками пар, и ни один из них не является Пирокинетиком, как она. Так что вы с Бронте оба Причинители, возможно, не то, что мы думаем.

– Вот именно, – сказала Ро. – Для протокола, я полностью в команде «Не-Папа».

– Да? – спросил Киф.

– Ага! Я видела этого чувака, помнишь? Я имею в виду, лично я думаю, что все вы, эльфы, тощие и странно выглядящие… но это не значит, что я не знаю, как сказать, кто из вас технически «красивее» по вашим эльфийским стандартам. А Член Совета Заостренные Уши? Ха-ха. Его дочь никак не могла быть нашей маленькой блондинистой красоткой.

– Если только она не получила это от мамы, – напомнил Киф Ро, и часть мозга Софи хотела спросить себя, означает ли это, что Киф согласился с оценкой «белокурой красотки» Ро, но это было определенно не то, о чем ей нужно было думать в данный момент.

Или вообще когда-либо.

– Знаю, что ты пытаешься заставить меня чувствовать себя лучше, – сказала она, делая паузу для столь необходимого рывка ресниц. – Но мы все знаем, что здесь произойдет. Бронте подтвердит, что он мой отец. А потом он будет умолять меня никому не говорить и…

– А потом тебе придется решить, что ты будешь делать, – вмешался Киф. – Это был третий факт, до которого я дошел, прежде чем нас так грубо прервал мой любопытный телохранитель. У тебя есть выбор, Фостер. Знаю, ты думаешь, что выход Бронте вызовет какой-то эпический, разрушающий мир скандал. И я не говорю, что это не вызовет какого-то временного хаоса, пока он уйдет, а там выборы и все такое. Но… Бронте точно не выиграет приз за самого любимого Члена Совета, понимаешь? Я почти уверен, что большинство людей не будут печалиться, когда он уйдет. И это не значит, что у нас никогда не было Члена Совета, который отошел бы в сторону, потому что они хотели жениться или иметь детей или что-то еще.

– Ну, это немного отличается от того, что кто-то уходит в сторону, потому что они тайно пожертвовали свою ДНК для незаконного эксперимента, а затем лгали всем об этом в течение многих лет, – возразила Софи. – Подумай о том, как откровенно Бронте всегда говорил о Черном Лебеде… сколько раз он преследовал их и пытался убедить всех, что Черный Лебедь был врагом. Он даже…

– Он даже что? – спросил Киф, когда она совсем замолчала. – А что это за новый взрыв паники?

Он попытался послать ей еще несколько мысленных бризов, но Софи отдернула руку, нуждаясь в ясной голове, чтобы обдумать это новое откровение.

Это было то, в чем она должна была быть очень, очень уверена.

– Так. Помнишь, что ты говорила раньше о том, что неизвестность убивает? – спросил Киф через пару минут. – Думаю, что, возможно, скоро это пойму.

– То же самое, – согласились Сандор и Ро.

– Извините, просто… вы понимаете, что это значит? – прошептала Софи, боясь придать словам слишком большую громкость.

– Пока нет, но мы могли бы, если ты попытаешься объяснить это, – предложил Сандор.

Софи кивнула, несколько раз сглотнув, чтобы собраться с мыслями и сказать им:

– Это Совет приказал сделать разрыв памяти Прентиса, когда они искали меня. И Бронте в значительной степени возглавил это обвинение, не так ли?

– Думаю, да, – медленно согласился Киф. – Я знаю, что он определенно был большой частью этого.

Софи обхватила себя руками, нуждаясь в дополнительной поддержке.

– Точно. Так что… если он также тайно участвовал в проекте Мунларк… он фактически заставил Прентиса пожертвовать собой без всякой причины. Или, может быть, он сделал это напоказ, чтобы скрыть свою причастность? В любом случае, это…

Для такого уровня уродства не было слов.

И она может быть биологически связана с кем-то, кто способен на такое.

– Определенно не собираюсь спорить с тем отвращением, которое ты там испытываешь, – сказал Киф, его лицо сморщилось, будто он лизнул что-то кислое. – Если Бронте – твой биологический отец, ему придется кое-что серьезно объяснить, но помни: это не имеет к тебе никакого отношения. Я могу снова произнести речь «наши семьи не решают, кто мы такие», если тебе нужно. Кроме того… странным образом, это может быть хорошей новостью. Я имею в виду, не для Прентиса или Уайли… или Олдена, учитывая, как сильно этот разрыв памяти испортил его тоже. Но… это означало бы, что ты не должна чувствовать себя плохо из-за того, что раскрыла свою связь с Бронте… потому что кое-кто настолько бессердечный? Он не должен быть Членом Совета. На самом деле, он, вероятно, не должен быть никем, кроме узника в Изгнании. И я знаю, ты беспокоишься, что любой скандал поможет Невидимкам дискредитировать Совет… но не тогда, когда мы убираем мусор. Нет, если мы говорим: «Фу, этот парень жуткий. Давайте поменяем его на того, кому мы действительно можем доверять».

– Наверное, – ответила Софи, хотя была уверена, что это никогда не будет так просто и ясно. Тем более, что «жуткое» решение Бронте вызвало много вопросов о Черном Лебеде как организации… вопросов, на которые она определенно хотела бы получить ответы сама.

И это, несомненно, уничтожит всю благосклонность, которую она недавно приобрела.

Но… если кто и был профессионалом в непопулярности, так это она.

И она все еще сможет сосредоточиться на гномах, Таме и Невидимках… даже если они лишат ее титула Регента. Биана, Декс, Уайли и Стина могли бы взять на себя ответственность за все, что требовалось сделать более официально, а она будет работать с Линн, Мареллой и Фитцем над всем остальным.

И кстати о Фитце…

Она знала, что это была грубая, эгоистичная мысль после всего, что они обсуждали. Но…

Если Бронте действительно был ее биологическим отцом, у нее действительно была веская причина разоблачить его.

И если она разоблачит его, то окажется на полпути к разгадке своей загадки подбора пары.

– А вот и надежда, которую я ждал, – сказал Киф, улыбаясь и обмахиваясь веером, хотя его улыбка выглядела… усталой. – Видишь? Там не только обреченность и мрак.

– Это полный бардак, – настаивала Софи.

– Это может быть беспорядок, – поправил он. – Не забывай о факте первом и факте втором.

Софи кивнула, не уверенная, что это делает ее ужасной личностью… вдруг надеяться, что Бронте – ее отец. На какое-то время жизнь превратится в драму и хаос, но… потом все уладится. Одно препятствие долой.

– Как скоро, по-твоему, ты сможешь устроить меня в одной комнате с Бронте? – спросил Киф.

– Я поговорю с ним завтра и посмотрю, что он скажет, – решила она. – Уверена, он позволит мне что-нибудь запланировать… это может произойти через несколько дней или недель. И не думаю, что смогу подтолкнуть его, чтобы это не показалось странным.

– Ну… назови дату и время, и я буду там.

– Спасибо, – сказала Софи, слегка задыхаясь.

Он пожал плечами.

– Эх, не надо мне слишком доверять, Фостер. Благодаря тебе и Ро – и Мальчику-Челке – у меня сейчас не очень напряженный и увлекательный график. Либо это, либо сидеть дома, пока папа года жалуется на то, что я должен учиться или оттачивать свою Эмпатию вместо рисования… что, по крайней мере, дает мне повод нарисовать несколько очень нелестных карикатур на него и спрятать их в Берегах Утешения, чтобы он обязательно их нашел.

Парень сверкнул особенно самодовольной ухмылкой, но Софи заметила в ней печаль.

И это заставило ее притянуть его обратно в объятия.

У Кифа было так много собственных семейных проблем, и все же он был здесь, проводя все это время, помогая ей справиться с ее проблемами… после того, как засиделся допоздна, выясняя все это.

– Спасибо, – повторила она, желая, чтобы он не чувствовал себя так напряженно в ее объятиях. – Я серьезно, Киф. Не знаю, смогла бы я пройти через это без тебя.

– Да, ты смогла бы, – возразил он, наконец расслабившись, и наклонился к ней, чтобы прошептать: – Ты – Леди Фостер. Страшный волк команды Пижонов. И должен сказать, что ты выглядишь ужасно мило в диадеме.

Жар обжег ее от макушки до кончиков пальцев ног… и хотя она знала, что он дразнит ее, она была уверена, что ее щеки покраснели.

– И я знаю, что продолжаю повторять это, – тихо добавил он, – но я хочу быть уверен, что ты не забудешь. Неважно, что случится с Бронте, или что еще мы узнаем о твоих биологических родителях, или останешься ли ты несопоставимой или нет, все будет хорошо. Обещаю.

И самое смешное, что в тот момент она действительно поверила ему… или верила до тех пор, пока кто-то громко не прочистил горло.

Она опустила руки и попятилась назад, готовясь к особенно унизительному разговору с Грэйди. Но вся кровь, казалось, покинула ее тело, когда она взглянула на дверь спальни.

Потому что это был не Грэйди.

И это были не Сандор и не Бо… которых она точно убьет позже за то, что они не предупредили ее о приходе еще одного посетителя.

И не просто посетителя.

Фитца.

Ее сердце официально остановилось.

И мозг все еще пытался понять, как он мог выглядеть таким красивым и таким разъяренным, когда его бирюзовые глаза встретились с ее глазами, а губы приоткрылись, чтобы спросить что-то, чего она не могла расслышать из-за рева в голове.

Потребовался один, два, три вдоха, прежде чем он повторил вопрос.

– Ты несопоставима?

Глава 12

– Привет, Фитци, – сказал Киф, выглядя и звуча бесконечно спокойнее, чем чувствовала себя Софи, когда он быстро кивнул Фитцу подбородком и встал, чтобы поприветствовать его, хотя также бросил на Ро взгляд, который говорил: «твое наказание за то, что ты не предупредила нас, будет легендарным». – Не знал, что ты зайдешь.

Фитц фыркнул.

– Очевидно.

Киф ухмыльнулся.

– Ух ты, кто-то ворчит. Биана опять надрала тебе задницу в ежевичном квесте? Он ненавииииииииидит проигрывать, – полу-прошептал Киф Софи. – Но думаю, ты уже знаешь это о своем парне.

У Софи возникло ощущение, что он намеренно употребил последнее слово, и она решила не поправлять его по той же причине, хотя в данный момент ярлык казался особенно слабым.

– Или это потому, что Биана заставляет тебя называть ее «Леди Биана»? – спросил Киф. – Твоя подружка делала то же самое, если тебе интересно. Не так ли, леди Фос-Босс?

Софи нахмурилась. Но она знала, что делает Киф… и с комментарием про подругу, и с прозвищем. И хотя оба они заставляли ее нервничать по совершенно разным причинам, она должна была отдать ему должное за то, как небрежно он менял тему разговора. Он почти заставил ее поверить, что ничего не произошло.

Но опять же… ничего не произошло.

Не то чтобы она не могла дружить с Кифом… или не могла позволить ему помочь ей в трудную минуту.

Она не понимала, почему чувствует себя такой… «пойманной», пока Фитц не вернулся к вопросу, который ее переполненный мозг сумел похоронить.

– Серьезно, Софи. – Его акцент звучал резче, чем обычно. – Что имел в виду Киф, говоря, что ты не можешь быть ни с кем сопоставима?

– Я…

Она знала, что ей нужно добавить еще много слов к этому предложению. Но единственные звуки, которые она могла издавать, были гораздо ближе к звукам умирающего животного.

– Это одна из тех вещей, которые случаются только с Фостер, – вмешался Киф, когда Софи попыталась подсчитать шансы на то, что ей удастся выбросить предмет мебели через одно из окон своей спальни, пролевитировать на свободу и телепортироваться в новую жизнь… возможно, с Силвени, Грейфеллом и их близнецами где-нибудь на милом, мирном лугу. – Ты же знаешь, как это бывает. Она всегда должна быть такой загадочной.