Текст книги "Мир империй. Территория государства и мировой порядок"
Автор книги: Сергей Бабурин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 57 страниц)
Первое. Анализ Конституций СССР и РСФСР, законов о гражданстве СССР позволяет сделать вывод о приоритете волеизъявления гражданина при выборе гражданства.
Ни один житель РСФСР не мог быть лишен гражданства без предусмотренных законом оснований против своей воли. Согласно ст. 7 действовавшего в 1954 г. Закона СССР «О гражданстве СССР» 1938 г. лишение гражданства СССР могло иметь место только в двух случаях: либо по приговору суда (в случаях, предусмотренных законом), либо в силу особого в каждом случае Указа Президиума Верховного Совета СССР. Аналогичных законов союзных республик не существовало, но в соответствии с принципами права очевидна правомерность применения этой процедуры и в республиках. Ни о каком «коллективном» лишении гражданства не могло быть и речи. Тем более, что ст. 15 Всеобщей декларации прав человека, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г., предусматривает, что каждый человек имеет право на гражданство и никто не может быть произвольно лишен своего гражданства или права изменить свое гражданство. Ныне и в Основном законе России закреплено положение, что гражданин Российской Федерации не может быть лишен своего гражданства или права изменить его (п. 3 ст. 6 Конституции Российской Федерации 1993 г.).
В уже упоминавшейся ситуации отделения Украины от России в 1918 году при решении вопроса о гражданстве жителей отторгнутых территорий первичным был выход из российского гражданства. «Лица, предъявляющие национальные паспорта, выданные украинскими консульскими представителями в России, не должны быть признаваемыми подданными Украины ни одним правительственным учреждением Российской Республики до предоставления свидетельства властей о выходе из российского гражданства, – разъясняли органы Наркомата по внутренним делам РСФСР. – До этих пор все вышеуказанные лица признаются состоящими в российском гражданстве, подчиняются всем законам Российской Республики и никакими привилегиями не пользуются»[523].
Второе. На момент передачи Крымской области под административную юрисдикцию Украинской ССР ни один действовавший в то время законодательный акт Союза ССР, РСФСР либо УССР не предусматривал изменение гражданства жителей Крыма. Все они были и оставались гражданами СССР и РСФСР.
Гражданство союзной республики в условиях существования единого союзного государства имело скорее символическое, чем юридическое значение. Норма п. «щ» ст. 19 Конституции РСФСР 1937 г. о том, что «предоставление прав гражданства РСФСР» подлежит ведению РСФСР в лице ее высших органов власти и государственного управления, не получило законодательного развития. Значительно позже и опять на союзном уровне было закреплено, что только «утрата гражданства СССР влечет за собой утрату гражданства союзной республики» (ст. 16 Закона о гражданстве СССР 1978 г.). Крымчане никогда гражданства СССР не утрачивали.
Третье. Что касается республиканского гражданства, то еще Положение о гражданстве Союза ССР, утвержденное ЦИК и СНК СССР 22 апреля 1931 г., хотя и закрепляло принцип «почвы», т. е. увязки гражданства союзной республики с местом постоянного проживания, но в то же время предусматривало право выбора гражданства конкретной республики в том случае, если гражданин СССР «по национальности или по происхождению считает себя связанным с этой республикой». Как известно, крымчане – граждане СССР и РСФСР, превратившись за одну ночь в жителей Украинской ССР, не выражали при этом желания отказаться от гражданства РСФСР и приобрести гражданство Украинской ССР.
Таким образом, есть достаточные основания полагать, что жители Крыма до сих пор по праву сохраняют гражданство России. Их формальное зачисление в корпус граждан Украины может, в лучшем случае, рассматриваться как обретенное ими второе гражданство со всеми вытекающими из данного факта юридическими последствиями.
Конституционный долг высших государственных органов и должностных лиц Российской Федерации – защищать законные права и свободы жителей Крыма – граждан России.
Глава 15
Взаимосвязь внешних функций государства и его территории. Проблема границ
15.1. Влияние размера и характера территории государства на его внешние функции. Виды границ
К внешним функциям государства относят функции обороны, обеспечения мира, сотрудничества с другими государствами[524]. Внешние функции государства выражают политику государства по отношению к другим субъектам международных отношений, а эта политика в значительной степени определяется основными характеристиками территории самого государства. Трудно не согласиться с И. А. Степановым, когда он видит основу теоретических построений Н. Макиавелли в предположении, что важнейшей целью государства является его выживание в борьбе с другими государствами[525].
Обе основные внешние функции государства (как дипломатическая, так и функция защиты своей территории от агрессора и потенциальных внешних угроз) прямо отражают потенциал соответствующего государства, в том числе и территориальный. Не случайно Дж. Бернал относил страны, владеющие огромными территориями и ресурсами, к привилегированным[526]. «Неуклюжесть» внешней политики государств с небольшой территорией всегда чревата для них гораздо большими издержками политического, экономического и даже военного характера, чем подобная же, а то и большая «неуклюжесть» государств-гигантов. Проблемы городов-государств всегда меркли, в свою очередь, перед проблемами империй. А за понятием империи, как уже говорилось, стояли и стоят не столько определенная форма государства или форма государственного устройства, сколько государственно-территориальная организация очень большого по меркам соответствующей эпохи пространства, еще и населенного, как правило, представителями разных этносов.
Страбон, говоря о том, что древнегреческая Этолия с незапамятных времен не подвергалась разорению, а этолийцы были племенем, которое никогда не подчинялось другим народностям, со ссылкой на Эфора объясняет это не только военным искусством жителей Этолии, но прежде всего труднодоступностью этой страны[527]. И К. Клаузевиц подчеркивал, что ни одного боя между цивилизованными народами нельзя помыслить «без влияния местности и почвы»[528].
Если страна расположена так, что ей не нужно ни защищать себя со стороны суши, ни искать расширения территории путем сухопутных действий, то уже по самому единству своей цели, направленной в сторону требований морских интересов, она имеет преимущество сравнительно со страной, одна из границ которой континентальна. В этом А. Мэхэн видел большое преимущество Англии перед Голландией и Францией в процессе роста морской силы[529]. Географическое положение государства может или требовать сосредоточения морских сил, или вынуждать рассеяние их. Оно может дать и выгодную позицию для враждебных операций против ее вероятных врагов.
Основную часть земной поверхности занимают океаны. Если в придачу к легкости обороны природа помещает территорию государства так, что с нее имеется легкий доступ к главным океанским путям, позволяющий контролировать одну из больших линий торгового движения, то очевидно, что стратегическое значение такого положения очень велико. Исключительно удобно в этом смысле положение Великобритании. Сходным было положение Испании, контролировавшей выход в океан из Средиземного моря, но после утраты Гибралтара Испания не только лишилась такого контроля, но получила дополнительное препятствие для легкого соединения морских сил со своего атлантического и средиземноморского побережья.
Особое значение тот же А. Мэхэн придавал островам. В ситуации, когда Мальта оказывалась в руках англичан, а Корсика была французской, выгоды географического положения Италии в вопросе влияния на торговые пути по Средиземному морю были в значительной мере нейтрализованы[530].
«Именно размеры государства в значительной своей части обуславливают богатство и разнообразие его жизни»[531], – писал Р. Штейнметц. Тесные пределы государства, малое число жителей, микроскопичность интересов – все это упраздняет почти все преимущества коллективной жизни людей, мельчит саму жизнь: «Маленькая, сжатая со всех сторон жизнь делает человека банальным, эгоистическим, плоским и узким»[532].
Размеры и характер территории государства, помимо влияния на его основные внешние функции, сказываются и на таких сферах деятельности государства, как:
– участие в поддержании мира в международных отношениях либо осуществление политической или военной экспансии, ведение войны;
– оказание помощи слаборазвитым государствам и территориям;
– координация внешней и внутренней политики, а также планов развития экономики с политическими партнерами[533].
По мнению Ф. Листа, было очевидно, что нация, обладающая большой территорией, снабженной разнообразными ресурсами и значительно населенной, которая соединяет земледелие, мануфактуры, мореплавание, внешнюю и внутреннюю торговлю, гораздо более цивилизованна, более развита в политическом отношении и более могущественна, нежели народ только земледельческий»[534]. Ф. Лист сформулировал и черты оптимального государства, рассматривая в качестве такового то, территория которого достаточно обширна и заключает в себе разнообразные естественные источники богатств, обладает устьями своих рек и достаточно округлена[535].
Большие размеры территории государства при его внутреннем единстве всегда увеличивали его способность к самообороне. Причем масштабность территории была всегда исторически обусловлена, исходя из развития и совершенствования оружия. Для Югурты было достаточно скрываться от римских легионов в оазисах пустыни, а СССР смог остановить нашествие, лишь когда коммуникации вермахта протянулись до Ленинграда, Москвы, Сталинграда и предгорий Кавказа. В. Н. Татищев вслед за Парменидом и Аристотелем отмечал прямую зависимость характеристик государства от размеров его территории.
Под размерами территории далеко не всегда имеется в виду ее общая площадь. В вопросе развития морской силы для А. Мэхэна, например, имеет значение не число квадратных миль государственной территории, а длина ее береговой линии и характер ее гаваней. При этом он подчеркивает, что при одинаковых географических и физических характеристиках протяженность береговой линии может быть источником силы или слабости, исходя из большой или малой численности живущего на побережье населения[536].
Малые размеры территории государства, как и скудость его ресурсов, всегда предполагали преобладание оборонительного сознания в обществе, вызывали потребность в военно-политическом союзнике. В античной Греции Спарта, безусловно, была самым воинственным и подготовленным к ратному делу государством, но объединение в 379 г. до н. э. по инициативе Фив менее воинственных городов-государств в единый союз городов Беотии и последующее образование Второго морского союза во главе с Афинами привело к установлению на юге Балкан военно-политического равновесия. Объединение североевропейских городов-государств в единый Ганзейский союз (1367–1669 гг.) и формирование единой в военно-политическом и торговом отношении территории союза помогло этим городам противостоять алчным посягательствам крупных европейских держав.
При этом территория – важный, но, конечно же, не единственный фактор, предопределяющий внешнюю политику. Любое внутренне слабое государство теряет контроль над своим будущим, поскольку вынуждено становиться союзником тех государств, чье влияние распространяется за пределы их собственных государственных границ[537]. Ю. А. Тихомиров справедливо писал: «Территориальный фактор приобрел ныне небывалую остроту. В принципиальном плане приходится различать проблемы самоопределения народов, защиты прав личности и национальных меньшинств и проблемы нерушимости границ. Первая отражает новые международные императивы и суверенитет народа, вторая – идеи и принципы конституционного и международного права. Механизм сочетания этих явлений еще предстоит отработать»[538].
Нужно отметить и еще один важный момент. В отличие от города-государства Античности или эпохи Возрождения, идея национального государства не связана с представлениями об идеальном размере. Национальные государства могут иметь практически любые формы и размеры, ибо в их возникновении помимо географического фактора играют немаловажную роль предшествующая история, религия, расклад внутриполитических сил, развитие языка и др.
Характерны формулировки Конституции Исламской Республики Иран, согласно которым защита территориальной целостности возлагается на армию (ст. 143 Конституции Ирана). В необходимых случаях для обеспечения национальных интересов и территориальной целостности создаются специальные органы государства, как, например, Совет Безопасности в России (ст. 83 Конституции), Совет национальной безопасности в Иране (ст. 176 Конституции 1979 г. в редакции Закона 1989 г.).
Не случайно в Конституции Исламской Республики Иран записано, что ее внешняя политика основана на отрицании всяческого господства над Ираном либо со стороны Ирана, сохранении независимости во всех сферах и территориальной целостности, защите прав всех мусульман, непринятии на себя обязательств перед гегемонистскими державами и на мирных взаимоотношениях с государствами, не имеющими враждебных намерений в отношении Ирана (ст. 152).
Международные отношения как специфическая форма общественных отношений складываются из экономических, политических, правовых, идеологических, культурных и иных отношений между государствами и группами государств. Речь идет о сложнейшей и до предела хрупкой системе совмещения интересов всех существующих в мире государств.
Характер внешней политики определялся в истории прежде всего размерами территории, наличием естественных внешних границ, оберегающих территорию государства от алчных помыслов возможных врагов (вспомним того же Л. И. Мечникова). Л. Фейербах в своих «Лекциях о сущности религии» привел сообщение Геродота о персах, которые расценивали другие народы исключительно по степени отдаленности их страны от Персии: чем ближе народы были к Персии, тем выше они оценивались, чем отдаленнее – тем ниже[539].
Не менее значима при формировании внешней политики и качественная характеристика соответствующей территории, ее ресурсный потенциал. Колебания ресурсного потенциала на соседних территориях причудливым образом соотносятся друг с другом, что может быть обусловлено, по мнению П. М. Хомякова, изменениями климата, объемами эксплуатации ресурсов. Перемены потенциала, связанные с приращением территории или ее потерями, делает важный вывод П. М. Хомяков, накладываются на естественные колебания[540].
Самостоятельным фактором и политики и общего развития государства может быть и такая качественная характеристика территории, как береговая линия государства. Даже если эта линия большого протяжения, но совершенно без гаваней, с труднодоступными берегами, то затруднен будет не только внешний доступ, но и развитие собственного морского судоходства, морской торговли, рыболовецкого флота. Многочисленные и глубокие гавани составляют источник силы и богатства, особенно если они лежат у устьев судоходных рек, которые облегчают сосредоточение в них внутренней торговли. Но, предостерегал А. Мэхэн, именно вследствие своей доступности эти гавани станут источником слабости в войне, если их оборона недостаточно обеспечена[541].
Равнинный характер территории делал и делает ее более беззащитной. На протяжении многих веков волны кочевников шли в Европу из Азии, по мнению X. Дж. Макиндера, «через широкий проход между Уралом и Каспийским морем, пересекая открытые пространства юга России»[542].
Но непреложным принципом международного права остается признание того, что уменьшение или увеличение территории государства, в какой бы форме оно ни совершалось, не влечет за собой изменений в общем международном статусе государства.
Территориальная взаимозависимость всегда была политической реальностью. Захват Чехословакии в 1938 г. фактически начался уже с аннексии Австрии. Захват Норвегии начался с оккупации Дании. Захват Греции начался с оккупации Албании и Болгарии. Нападение на Суэцкий канал началось с вторжения на Балканы и в Северную Африку. «Нападение на Соединенные Штаты, – говорил, обращаясь к нации, Ф. Рузвельт, – может фактически начаться с установления контроля над любой из баз, от которых зависит наша безопасность, будь то на севере или на юге»[543].
О политическом значении географического положения говорит, например, судьба Кипра. С 1960 г. Республика Кипр – независимое государство. Но согласно цюрихско-лондонским соглашениям 1959 г., Великобритания, ранее владевшая Кипром, сохранила суверенитет над 99 кв. милями территории острова, занятыми британскими военными объектами, а Греция и Турция ввели на территорию Кипра свои военные контингенты (950 и 650 чел. соответственно). Эти три страны провозгласили себя «гарантами независимости, территориальной целостности и безопасности» Кипра, что, впрочем, не предотвратило войну и раскол территории острова на греческую и турецкую части.
Феномен Кубы социалистической, компенсировавший ее территориальную уязвимость:
– в общедемократическом и антикомпрадорском характере первого этапа революции, совпавшем с общемировой тенденцией того времени;
– в стратегическом союзе с СССР и Восточным блоком на втором этапе, ставшем периодом социалистических преобразований. Карибский кризис 1962 г. показал США реальную готовность Советского Союза защищать Кубу;
– в соединении на всех этапах развития с 1959 г., включая современный, идей национального возрождения и социальной справедливости, что только и может реально консолидировать общество.
Руководство Народной Демократической Республики Йемен, подводя в 1977 г. итоги десяти лет борьбы за национальный суверенитет, мир, демократию и социальный прогресс, с полным основанием указало в качестве главной причины притязаний и заговоров колониализма против Йемена его стратегическое географическое положение на юго-западе Аравийского полуострова, позволяющее ему контролировать вход в Красное море – Баб-эль-Мандебский пролив[544].
В сохранении и даже нарастании курдского вопроса решающую роль также играет географическое положение Курдистана. С территории, контролируемой курдами, открывается для Азии путь в Европу, она связана с арабским миром, имеет выходы в Закавказье и Центральную Азию, становясь, тем самым, перекрестьем торговых и транспортных коммуникаций с Запада на Восток и с Севера на Юг. Как минимум с VI в. юго-западная часть азиатского материка именовалась Курдистаном и была в эпицентре войн и нашествий (византийских, арабских, тюркских, монгольских, иранских и т. д.). С начала XVI в. территория Курдистана была поделена между Османской империей и Ираном, противостояние которых предопределяло геополитическое значение Курдистана. В XIX в. непосредственным соседом Курдистана стала Россия, присоединившая к себе Закавказье, а с Юга интерес к территории Курдистана стала проявлять Великобритания. К концу XIX в. активную роль в регионе стала играть и Германия, а в годы Первой мировой войны Курдистан стал объектом притязаний также Франции и США. Разрушение СССР и последующее ослабление России привело к концу XX в. к качественному увеличению в Курдистане роли США и стран Западной Европы.
Изучение влияния физико-географической среды на развитие и судьбы человечества далеко от завершения[545].
Развившиеся в послевоенной Европе идеи о том, что современные тенденции (развитие международных отношений, формирование системы международных экономических, профессиональных, научных и иных организаций, современных средств связи, попытки унификации законодательств различных государств, международного регулирования путем конвенций, примат международного права и т. п.) направлены на умаление значения, обесценивание территории, и последняя более не является сферой исключительного влияния государственной власти, не выдержали испытания временем. Нет никаких оснований считать, что решение глобальных проблем человечества невозможно при существовании государственных границ. Стабильность территории утверждается именно с появлением понятия «государственная граница», которое ориентировочно возникло к XI в., но определенно сформировалось позднее с развитием картографии.
Глубокое понимание сущности границы невозможно вне анализа ее содержания, проведенного К. Хаусхофером. Его работа «Границы в их географическом и политическом значении» (1927 г.) – одна из вершин геополитической мысли XX в. Для К. Хаусхофера граница – это вовсе не линия, а переходная зона сильной, пульсирующей жизни[546]. В этом он следует традиции, ибо в средневековой Европе четких территориальных границ почти не существовало. В этом же смысле А. Рибер использует вместо термина «защита» границы термин «управление» ею, вкладывая в него не только создание традиционных укрепленных линий, но и широкий набор других методов действия государства, от торговли и дани до репрессий против населения[547].
Средневековая Европа, как вслед за Манном отмечает М. Биллиг, состояла из небольших пересекающихся сетей, ибо ни один орган государственной власти не управлял четко очерченной территорией или проживающими на ней людьми. Более того, «территории меняли форму из поколения в поколение, поскольку монархи в эпоху раннего Средневековья часто делили свои владения между наследниками»[548]. Мир Европы того времени и поэтому представляется современному человеку чужим, невероятно беспорядочным и дезорганизованным.
Особую роль играл характер границы, ее протяженность и особенно ее качество. Огромное значение этих показателей в жизни всякой нации, всякого государства, состояло в глубоком влиянии на всю их историю, «создании ее». Как писал И. И. Дусинский, «в ряду естественных условий, влияющих на жизнь народа и государства, характер его границ занимает одно из первых мест»[549].
Если в науке международного права было принято выделять два вида границ – физические (или естественные) и условные (или договорные)[550] – то ныне возможно четко разграничивать три вида границ: государственные, естественные и геополитические. Государственные границы государств представляют собой линии, обозначенные на картах (а при малейшей возможности и на местности), и проходящие по этим линиям вертикальные поверхности до границы земного пространства с космосом, с одной стороны, и с другой стороны – до центра Земли в глубь ее недр, а практически – на доступную для проникновения в недра глубину. Естественные границы государства (limes naturalis s. occupatorius) следует рассматривать как природные пределы жизненного пространства соответствующего народа, «границу, совпадающую с каким-либо крупным природным разделом, существующим на земной поверхности и резкою, трудно проходимою чертою рассекающим лицо земли»[551]. Геополитические границы – это линии, разделяющие сферы действия суверенитетов, в пределах которых происходит выравнивание статуса территорий[552]. Именно о геополитических границах идет речь, когда делаются заявления о включении того или иного региона мира в «зону жизненно важных интересов» какой-либо державы. В теории евразийства в качестве границ присутствуют только геополитические[553].
Термин «сфера интересов» пришел в международное право в колониальные времена, когда под сферой интересов понимались «задние земли» колоний (Hinterland), т. е. территории, прилегающие к колониальной территории соответствующего государства. Территория «сферы интересов» никогда не включалась в состав государственной территории, ибо в ее пределах за государством признавались не суверенитет и территориальное верховенство, а исключительное право на завладение этой землей, а равно, еще до осуществления этого завладения, свобода действий с целью не допустить появления на указанной территории государственной власти другого государства. От «сферы интересов» произошли и современные понятия зон жизненно важных интересов и зон геополитической ответственности.
История территориального развития любого государства – это история расширения его границ, а позднее их сохранения, отступления от них и последующего возвращения к ним.
Из трех указанных видов границы правовым, точнее государственно-правовым понятием является только понятие государственной границы. Два остальных – понятия политические.
15.2. Государственная граница
Вопрос о территории государства – это прежде всего вопрос о границах. На протяжении всей истории границы государств устанавливались силой. Попытки в любой отдельно взятой границе отыскать действие некоей исторической закономерности и безусловное торжество справедливости беспочвенны. Границы государств – это формальные пределы жизненного пространства населяющих их народов. Отсюда проистекает необходимость в условиях любых реформ делать императивом государственной деятельности жесткую фиксацию границ государства и единого экономического пространства.
С современной государственной границей совпадает и таможенная граница соответствующего государства как линия, обозначающая предел таможенной территории. Дополнительно в состав таможенной территории включаются находящиеся в исключительной экономической зоне соответствующего государства искусственные острова, установки и сооружения, над которыми это государство осуществляет свою юрисдикцию (ст. 2 Таможенного кодекса РФ). Ф. Ф. Мартенс вслед за Инама-Штернегом обоснованно использовал понятие социальной границы, призванное зафиксировать разграничение территорий с учетом общности экономический и социальных условий, в которых находится население разделяемой области[554].
Границы государства могут быть изменены или уточнены только законом, который принимается абсолютным большинством общего числа депутатов Парламента (ст. 27 Конституции Греции, ст. 2 Конституции Люксембурга и др.). Это общее правило современных государств.
В ст. 1 Закона Российской Федерации «О Государственной границе Российской Федерации» от 1 апреля 1993 г. дано определение государственной границы Российской Федерации, под которой понимается линия и проходящая по этой линии вертикальная поверхность, определяющие пределы государственной территории (суши, вод, недр и воздушного пространства) Российской Федерации, т. е. пространственный предел действия государственного суверенитета Российской Федерации.
Различают сухопутные, водные и воздушные границы государственной территории[555].
Прохождение Государственной границы устанавливается и изменяется международными договорами Российской Федерации, федеральными законами.
Прохождение Государственной границы, если иное не предусмотрено международными договорами Российской Федерации, устанавливается:
а) на суше – по характерным точкам, линиям рельефа или ясно видимым ориентирам;
б) на море – по внешней границе территориального моря Российской Федерации;
в) на судоходных реках – посередине главного фарватера или тальвегу реки; на несудоходных реках, ручьях – по их середине или посередине главного рукава реки; на озерах и иных водоемах – по равноотстоящей, срединной, прямой или другой линии, соединяющей выходы Государственной границы к берегам озера или иного водоема. Государственная граница, проходящая по реке, ручью, озеру или иному водоему, не перемещается как при изменении очертания их берегов или уровня воды, так и при отклонении русла реки, ручья в ту или иную сторону;
г) на водохранилищах гидроузлов и иных искусственных водоемах – в соответствии с линией Государственной границы, проходившей на местности до ее затопления;
д) на мостах, плотинах и других сооружениях, проходящих через реки, ручьи, озера и иные водоемы, – посередине этих сооружений или по их технологической оси независимо от прохождения Государственной границы на воде (ст. 5 Закона РФ).
Часто в договорах особо оговаривается, что начальная точка границы определяется отдельным договором между сторонами (ст. 2 Договора от 18 января 2005 г. между Россией и Казахстаном о российско-казахстанской границе, ст. 2 аналогичного российско-литовского Договора от 24 октября 1997 г.).
Режим государственной границы предполагает наличие нескольких условий, а именно:
а) сохранность территории государства;
б) международное признание;
в) международное установление.
А. Сохранность территории государства. Установление пределов государства (а именно в этом состоит задача границ между государствами), предостережение населения соседних государств о начале или прекращении юрисдикции требует фактического действия, подкрепленного правовым установлением.
Так, например, Конституция Ирана, жестко закрепляя принцип: «Не допускается любой пересмотр границ», предусматривает исключения для «незначительных частных изменений» при соблюдении одновременно следующих условий:
а) что это изменение не будет односторонним;
б) что изменение линии границы не нанесет ущерба независимости и территориальной целостности страны;
в) что оно будет одобрено четырьмя пятыми от общего числа депутатов Меджлиса исламского совета (ст. 78).
В России с вступлением в силу Конституции РФ 1993 г. многое остается на усмотрение органов государственной власти. А потому и возможны позиции типа спокойного утверждения советника Президента России Э. Паина 30 ноября 1996 г. в Москве на очередном заседании Бергердорфского клуба о том, что Российская Федерация с краев немного «обсыплется», но сохранится.
Правовое оформление сохранности территории государства осуществляется через процедуры их признания и установления.
Б. Международное признание границ. Международно признанными государственными границами называют линии разграничения государственных территорий или линии отграничения территории государства от территорий с другим правовым режимом, прохождение которых согласовано сопредельными государствами. Международное признание границ может осуществляться и многосторонними межгосударственными договорами. Признание границ неразрывно связано с их международным установлением.
В. Международное установление границ предполагает определенную правовую процедуру, выработанную за века межгосударственных отношений. Эта процедура складывается из двух дополняющих друг друга процессов, практически друг с другом не связанных. Для международного установления границы должны быть делимитированы и демаркированы.
Делимитация государственной границы означает описание в договоре либо максимально точное непосредственное обозначение линии ее прохождения на специальных картах, составляющих неотъемлемую часть межгосударственного договора.
