Текст книги "Сделка с профессором (СИ)"

Автор книги: Полина Краншевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 46 страниц)

Раздался стук в дверь, и в комнату вошел Атли, сжимая сверток в руках.

‒ Ты в порядке? Что-нибудь нужно?

‒ Нет, все хорошо, ‒ заверила она его. ‒ Медин Райт позаботился обо мне. Честно говоря, я так устала, что хотела бы поскорее лечь.

‒ Тебе, наверное, тяжело пришлось, ‒ с сочувствием в голосе произнес он. ‒ Конечно, ложись. У меня еще есть срочные дела. Нужно все подготовить к нашему отъезду. Поэтому, если ночью тебе что-то понадобится, просто позвони в колокольчик возле кровати, и хозяин все для тебя сделает.

‒ Хорошо.

‒ И вот еще что, ‒ сказал Атли, разворачивая сверток и раскладывая на постели наряд. ‒ Я приготовил платье для тебя. Конечно, оно не идеально сшито по твоей фигуре, я приобрел его на глаз. Но твоя форма слишком приметна, любой местный житель сразу же узнает в тебе адептку закрытой школы. Будет лучше, если ты сейчас отдашь ее мне и переоденешься в новое. Договорились?

Беатрис во все глаза смотрела на светло-голубое теплое платье из дорогого люкзора с оторочкой из белого меха по подолу, рукавам и воротнику. Ей никогда не доводилось видеть такие на ком бы то ни было.

‒ Тебе не нравится? ‒ спросил Атли, так и не дождавшись от нее ответа.

‒ Нет, оно потрясающее! ‒ заверила она его. ‒ Просто я ни разу такое не надевала.

‒ Оно легко застегивается, и ты сможешь справиться без посторонней помощи, ‒ отозвался Баренс, решив, что вся проблема в отсутствие женщины, способной поспособствовать с переодеванием. ‒ Я подожду за дверью. Как только управишься, дай знать.

Он скрылся в коридоре, а Бетти быстро скинула опостылевшие темно-синее форменное платье и передник, с трепетом взяла в руки новое и осторожно надела. Зеркала в комнате не было, и она с досадой прикусила губу, помянув недобрым словом медина Райта за его недогадливость. Медлить было нельзя, и она открыла дверь спальни.

‒ Я готова, ‒ сказала она.

Атли замер на пороге и оценивающе осмотрел ее с головы до ног.

‒ Тебе очень идет этот цвет, ‒ вынес он свой вердикт. ‒ И даже размер подошел.

‒ Спасибо! ‒ с восторгом проговорила Бетти. ‒ Оно очень удобное и красивое.

‒ Рад, что тебе нравится. Давай форму, я избавлюсь от нее. И ложись спать. Утром мы встанем пораньше и отправимся в одно укромное местечко. Там ты будешь в полной безопасности.

Беатрис собрала вещи и только хотела отдать, как из передника вывалился медальон с портретом ее мамы и укатился под кровать.

‒ Что это? ‒ насторожился Атли. ‒ Еще один подарок?

‒ Вовсе нет! ‒ заволновалась Бетти. ‒ Это всего лишь старый медальон с портретом. Мне бабушка его отдала перед смертью. Мне тогда десять лет было.

Баренс сразу расслабился и небрежно бросил:

‒ Больше тебе не понадобится хранить всякое старье. Я подарю тебе столько драгоценностей, сколько захочешь. А теперь отдыхай. Доброй ночи.

Беатрис еще не успела ответить, а он уже скрылся за дверью, и она услышала скрип ступенек.

‒ Но это не старье, ‒ тихо сказала она, почему-то почувствовав себя брошенной и несчастной. ‒ Это память.

Лежа в кровати, она перебирала события дня и размышляла о случившемся:

«Как странно. Еще утром я и не думала, что покину школу, а теперь я впервые засыпаю в отдельной комнате, выделенной специально для меня, и внизу хозяин дома готов выполнить любой мой каприз, стоит только позвонить в колокольчик. Удивительно! НоФ когда же Атли приобрел для меня платье? Неужели он заранее рассчитывал на то, что я отправлюсь вместе с ним?»

Эта мысль показалась Бетти тревожной и неприятной, и она постаралась все себе объяснить:

«Наверное, он купил его в расчете, что подарит мне после аукциона. А магическая комиссия не дала ему разрешения на участие в торгах. И он решился убедить меня сбежать ото всех туда, где ни комиссия, ни Пекиш ничего сделать не смогут».

Беатрис представила, что было бы не увези ее Атли, и поежилась от отвращения.

«Нет, он гораздо лучше Пекиша и никогда меня не обидит. В Айсарийском шараате все будет совсем не так, как здесь».

Она провела тонкими пальчиками по темной металлической оправе медальона и в больших глазах изображенной миловидной девушки ей внезапно почудилась грусть. Усталость сделала свое дело, и Бетти быстро уснула, так и не выпустив портрет из рук.

Глава 3

На следующее утро медин Райт разбудил Бетти, постучав в дверь ее комнаты, и сказал из коридора о том, что завтрак готов. Беатрис тут же подскочила с постели, прибрала ее, как привыкла делать в школе, и спешно надела новое платье. Она приоткрыла дверь и выглянула в коридор, по счастью, там оказалось пусто, и Бетти скрылась в ванной.

Приведя себя в порядок, она с удивлением заметила, что несмотря на выраженную бледность кожи, ей действительно очень шел подаренный наряд. А сделав высокую прическу, пусть и не особенно модную и сложную, она стала похожа на обеспеченную девушку.

«Надо же, как может измениться внешность всего лишь из-за дорогого платья, ‒ подумала она, любуясь собой в зеркале. ‒ Нужно будет получше следить за собой, как только доберемся до места. С прошлой жизнью никчемной лоунки навсегда покончено. И я должна выглядеть как настоящая госпожа».

Она приосанилась, подняла подбородок повыше и отправилась вниз. На первом этаже слышались приглушенные голоса из комнаты с правой стороны от прохода. Беатрис вошла в нее и увидела Атли за небольшим круглым столом. Он сидел с задумчивым видом, крутя на указательном пальце левой руки крупный перстень, и выглядел уставшим и не слишком довольным. Темные тени залегли вокруг голубых глаз, складки на лбу и в углах рта стали четче, светлые волосы, небрежно собранные в хвост, растрепались.

‒ Доброе утро, ‒ тихо поприветствовала она, страшась того, что ее благодетель за ночь успел пожалеть о своем скоропалительном решении, увезти ее из школы.

‒ Беатрис, ‒ поднял он на нее взгляд и тут же улыбнулся, ‒ доброе утро. Как ты быстро! Молодец. Завтракай и поедем дальше. Скоро город начнет наполняться спешащими по своим делам людьми, и на дорогах будет не протолкнуться от экипажей.

У Бетти отлегло от сердца, она, повеселев, заняла место напротив него и приступила к трапезе. Медин Райт прислуживал им, помогая разложить по тарелкам омлет с хорошо прожаренным беконом, холодную буженину, свежие, еще теплые булочки и подливая в стакан Беатрис молоко. Ей казалось, что она в жизни не ела такую вкусную и сытную пищу на завтрак. В приюте и в закрытой школе порции всегда были слишком скромными, да и готовили там так себе. А здесь каждый съеденный кусочек доставлял неимоверное удовольствие, и Бетти позволила себе съесть все подчистую, хотя дайна Монд не раз учила их на занятиях по этикету, что приличная девушка отличается сдержанностью, скромностью и незавидным аппетитом. И она уж никак не может наедаться за каждым приемом пищи, как деревенская девка, напихивая себе в рот все подряд.

К чаю медин Райт подал великолепные кексы с изюмом и орехами. Беатрис чуть не расплакалась от счастья, получив сладкое на завтрак, а не только раз в неделю и то, если приложить неимоверные усилия и обойти других учениц.

‒ Нам пора, ‒ сказал Атли, как только заметил, что Беатрис больше не жует, и ее чашка с чаем опустела.

Они поднялись из-за стола и прошли в прихожую.

‒ Я позволил себе приобрести для тебя несколько вещей на первое время, ‒ проговорил Атли, снимая с вешалки темно-коричневый плащ с капюшоном и меховой подкладкой. ‒ Позволь, я тебе помогу.

Беатрис покраснела от удовольствия и осознания того, что теперь есть кому заботиться о ней и переживать о том, хорошо ли ей будет или плохо. Атли набросил ей на плечи плащ и показал, как закрывать замысловатую застежку, состоящую из нескольких крючков с защелками, пришитыми с внутренней стороны и теряющимися в меху.

‒ Прекрасно выглядишь! ‒ похвалил он с довольной улыбкой. ‒ Экипаж ждет, пойдем.

‒ Экипаж? ‒ с изумлением переспросила она. ‒ Я думала, мы снова поедем верхом на Демоне.

‒ Ну что ты, ‒ рассмеялся Атли, и она тут же сконфузилась, какую глупость сказала. ‒ Нет, конечно. Это слишком неудобно для такой дальней поездки. Да и мой конь не сможет быстро скакать под двумя седоками. Я его отправил вперед с надежным человеком, а нас повезет кучер. Пойдем.

Выйдя из дома, Беатрис порадовалась тому, какая ясная погода установилась за ночь. Высокое чистое небо поражало синевой, солнце только готовилось войти в полную силу и еще не слепило глаза яркими лучами, легкий морозец тут же заставил Бетти взбодриться и спрятать ладошки в карманы теплого плаща.

Во дворе их ждал небольшой двухместный экипаж, запряженный двумя крупными жеребцами. Беатрис ничего не понимала в лошадях, но даже ей они показались чересчур красивыми для того, чтобы везти повозку. На месте для багажа был привязан массивный сундук. Кучер закутался в плащ, натянул шляпу на глаза и даже не повернулся, когда они начали залезать внутрь.

‒ Меня не будет несколько дней, ‒ сказал Атли медину Райту, усадив Бетти в экипаж. ‒ Все распоряжения я пришлю, как только разберусь с особо срочными делами.

‒ Все будет исполнено, господин Баренс, ‒ низко поклонился хозяин дома и захлопнул дверцу, когда Атли оказался внутри. ‒ Трогай!

Кучер присвистнул, стегнул лошадей длинным кнутом, и они поскакали по мощеным улицам Финара.

В тесном экипаже Беатрис сидела вплотную к Атли и касалась его бедра своим. Подобная близость сильно ее смущала, и она постаралась вжаться в стену и увеличить расстояние между ними хоть на чуть-чуть. Баренс по таким пустяковым поводам не испытывал ни малейшего волнения и расположился со всем возможным удобством, вовсе не считая, что поездка в подобных условиях ‒ нечто предосудительное.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

‒ Ой, какие здесь широкие улицы! ‒ с восторгом заметила Бетти, выглянув в окно и увидев мимо проносящиеся дома и магазины. ‒ Все такое красивое!

‒ Видела бы ты Глимсбер, ‒ хмыкнул Атли, одарив ее снисходительным взглядом. ‒ Вот там действительно есть на что поглазеть приезжим зевакам. А Финар просто провинциальная дыра. Тут нет ничего хоть сколько-нибудь заслуживающего внимания.

Но Беатрис даже не услышала его, настолько ее поглотило то, что она видела за окном повозки. Ее интересовало все! И нарядные разноцветные фасады домов на центральной площади, и закрытый с наступлением первых холодов фонтан, и спешащие по делам медины и лоуны, с рассвета готовящие товары и лавки к приему посетителей. Проведя столько лет взаперти, она готова была смотреть на окружающий мир непрерывно и впитывать все те впечатления, коих ее так несправедливо лишили еще в детстве.

‒ Закрой окно шторами, ‒ с раздражением велел Атли. ‒ Вдруг тебя кто-то заметит и потом заявит в магическую комиссию.

‒ Но меня никто не знает, ‒ чуть не плача отозвалась Бетти, мечтая увидеть все-все, что будет им попадаться на пути.

‒ Здесь полно тех, кто бывает в закрытой школе, ‒ буркнул Атли. ‒ Они время от времени привозят продукты и другие вещи. Тебя могли видеть во дворе школы.

‒ Вряд ли меня кто-то запомнил среди десятков одинаково одетых адепток, ‒ не сдавалась Беатрис, надеясь убедить Атли, позволить ей глядеть в окно всю дорогу.

‒ Путь нам предстоит неблизкий, ‒ нахмурился он и посмотрел на нее в упор. Бетти почудилось, что у него глаза потемнели, и она сжалась под этим взглядом. ‒ Будет лучше, если ты спокойно поспишь. Ведь ты встала очень рано. Отдыхай.

Видя, как Беатрис расстроена, он смягчил свои слова улыбкой и откинулся на спинку жесткого сидения. Бетти отвернулась к зашторенному окну и действительно почувствовала внезапную сонливость, а через мгновение уже крепко спала на плече Атли.

‒ Так-то лучше, ‒ пробормотал он. ‒ Лишние вопросы ни к чему.

Сквозь сон Бетти ощутила, что качка в экипаже усилилась, она хотела проснуться, но никак не могла разлепить глаза. Наконец повозка остановилась, и она услышала голос Атли:

‒ Беатрис, просыпайся. Мы на месте.

На этот раз, как ни странно, ей легко удалось открыть глаза и осмотреться. Шторки на окнах были раздвинуты, и ее поразило то, насколько серо и пасмурно на улице.

‒ Так быстро приехали? ‒ спросила она, отгоняя остатки навязчивого сна и поправляя прическу. ‒ Где мы находимся?

‒ Между Нодарской империей и Айсарийским шараатом, ‒ ответил Атли, открывая дверцу и выскакивая наружу. ‒Здесь не действуют никакие законы, никто не будет искать тебя на этой территории.

‒ Это ничейные земли? ‒ с удивлением уточнила Бетти, опираясь на протянутую руку Атли и выходя из экипажа.

‒ Я здесь хозяин, и этого достаточно, ‒ усмехнулся он и обернулся к кучеру, выгружающему большой сундук. ‒ Неси в дом, Мэт.

Беатрис присмотрелась к широкоплечему угрюмому здоровяку и поразилась тому, насколько отталкивающее у него было лицо. Черные косматые брови срослись у переносицы, густая борода и усы скрывали рот, глубоко посаженные крошечные темные глаза смотрели с безразличием.

Мэт, не говоря ни слова, без труда вскинул на плечо сундук, выглядевший весьма тяжелым, и зашагал к видневшемуся впереди дому.

‒ Не обращай на него внимания, ‒ попытался Атли сгладить произведенное неучтивостью Мэта неприятное впечатление. ‒ Он немой от рождения. Я держу его только из-за феноменальной силы. Здесь очень мало слуг. Он заменяет сразу нескольких мужчин и выполняет самую разнообразную работу. Пойдем, я тебе все покажу.

Беатрис осмотрелась и подивилась тому, что в этих краях уже кое-где лежал первый снег.

«Поразительно!‒ подумала она. ‒ Сколько же я спала, если мы успели уехать так далеко на север? В окрестностях Камелии снег выпадает только к третьему месяцу осени, а иногда и позже».

Экипаж стоял на усыпанной гравием, подъездной дорожке, ведущей от массивных кованых ворот к дому. Высокая каменная стена отгораживала территорию особняка от начинавшейся за ней пустоши. По обе стороны от прохода раскинулся парк, но в это время года высокие деревья стояли голые и черные, словно обуглившиеся, уснувшие вечным сном и преданные забвению. Они тянули свои кривые ветки над дорожкой, но так и не могли дотронуться друг до друга и горестно поскрипывали от этого. Низкие сизые облака скрывали солнце, и невозможно было определить с какой оно стороны. Бетти вздохнула, почувствовав себя неуютно в таком пустынном месте, и увидела, как ее дыхание превратилось в пар.

«Здесь гораздо холоднее, чем в Финаре», ‒ про себя отметила она, вспомнив ясное небо над домом медина Райта и приветливые солнечные лучи на рассвете.

Они обогнули деревья и очутились прямо перед широкой полукруглой лестницей, ведущей к парадному входу в трехэтажный особняк. Дом был построен из темно-серого камня, фасад выглядел строгим и непритязательным ‒ ни затейливых наличников, ни декоративных балкончиков, ни приятных для глаза лепных украшений. Две округлые башни обрамляли переднюю часть дома, по ним от земли до высоко расположенных окон ползли ростки плюща. Скорее всего, летом это смотрелось красиво, но теперь лишенные резных листьев они выглядели, словно густая смертоносная сеть притаившегося поблизости паука. На парапете черепичной крыши виднелись статуи необычных животных, замерших в таких невообразимых позах, что проходящему внизу человеку казалось, будто чудища над ним издеваются и дразнят. Беатрис не смогла сразу определить, что это были за создания, но больше всего они напомнили ей сказочных горгулий, увиденных как-то в учебнике по литературе.

С правой и с левой стороны от входа в широких окнах горел свет, только это и придавало особняку жилой вид, иначе вполне можно было решить, что он давным-давно пустует.Атли шел под руку с Беатрис, и когда они оказались перед широкими дверями, он накрыл ее замерзшие пальчики ладонью и сказал:

‒Я очень люблю это тихое, уединенное место. Только здесь я чувствую себя в полной безопасности. Надеюсь, тебе все понравится, и ты полюбишь этот дом, также как я.

Бетти смутилась и опустила взгляд, ей вдруг стало совестно за то, что особняк показался унылым и мрачным, парк пугающим, а Мэт жутким. Но Атли уже распахнул дверь и не придал значения проступившему на ее щеках легкому румянцу.

‒ Добро пожаловать в мой дом! ‒ торжественно воскликнул он и ввел ее внутрь.

Небольшой квадратный холл резко контрастировал с внешним обликом здания приятной атмосферой. Помещение ярко освещали люстры-артефакты в виде круглых металлических обручей с кристаллами, подвешенных на цепочках к выбеленному потолку. На мраморном полу темно-синие плиты чередовались с голубыми, и созданный при этом рисунок походил на шахматную доску. От пола до середины стены каменную кладку закрывали темные деревянные панели, а оставшаяся ее часть была оштукатурена и выкрашена в молочный цвет. С левой стороны от двери стояла напольная вешалка для верхней одежды и полка для уличной обуви, с правой – короткая скамейка.

Атли помог Беатрис снять плащ и повесил его вместе со своей курткой на крючки. В холл вошли две женщины в одинаковых черных платьях с белыми воротничками и передниками.

‒ С прибытием, господин Баренс, ‒ сказала та, что была пониже ростом, и сделала книксен. ‒ Рады вашему возвращению.

Беатрис машинально оценила правильность выполнения положенного приседания с поклоном и подивилась тому, как ловко их проделала служанка. На вид ей было около пятидесяти лет. Ее каштановые волосы уже тронула седина, лицо покрылось еще неглубокими, но хорошо заметными морщинами, голос стал скрипучим и утратил девичью звонкость, талия исчезла, высокая грудь опала. И только карие глаза, устремленные исключительно на Атли, блестели и выдавали ее немалое волнение, совсем как у юной особы, едва завидевшей предмет своего тайного воздыхания.

‒ Добрый день, господин, ‒ неуклюже поклонилась вторая женщина, даже не пытаясь сделать книксен.

Она отличалась плотным телосложением. Ее совершенно седые волосы выбились из небрежно скрученного узла на затылке и торчали во все стороны. Форменное платье пребывало в беспорядке, на переднике виднелись несколько бурых пятен. Мелкие морщинки испещрили ее землистого цвета лицо, а в глазах застыло по-детски наивное выражение слабоумной.

‒ Приветствую, Пруденс, ‒ тепло улыбнулся Атли первой.

Она тут же расплылась в довольной улыбке, и яркий румянец вспыхнул пятнами на ее щеках.

‒ Как ты, Кло? ‒ обратился он ко второй.

Та ничего вразумительного ответить не смогла и стояла, переминаясь с ноги на ногу, комкая огромными ладонями передник и скалясь широким ртом с редкими давно потемневшими зубами.

‒ Познакомьтесь, ‒ продолжил Атли, взяв Бетти за руку. ‒ Это ваша новая госпожа. Беатрис Сонар. С этого дня вы должны исполнять любые ее приказания с тем же усердием, что и мои собственные. Понятно?

Пруденс оглядела Беатрис с головы до ног, сжала бескровные губы и проговорила надтреснутым голосом, будто что-то застряло у нее в горле:

‒ Как прикажете, господин.

Атли кивнул и посмотрел на Кло, но та играла своими толстыми пальцами и явно не услышала слова хозяина.

‒ Я ей потом все объясню, ‒ поспешила вступиться за нее Пруденс.

‒ Ладно. ‒ Атли сдвинул брови и с неодобрением покосился на нерадивую служанку. ‒ Нам нужно привести себя в порядок с дороги. Покажите госпоже Беатрис ее комнату. Ужин можете подавать к семи.

‒ Будет исполнено, господин, ‒ поклонилась Пруденс.

Атли поцеловал ладонь Беатрис и улыбнулся:

‒ Ступай наверх и обустраивайся. Мэт, скорее всего, уже принес сундук с теми вещами, что я купил для тебя. Увидимся в столовой за ужином.

‒ Хорошо, ‒ отозвалась Бетти, хотя вовсе не стремилась отходить от него хоть на пару шагов.

‒ Следуйте за мной, госпожа, ‒ сказала Пруденс и пошла к лестнице в дальнем конце холла.

Ковровая дорожка синего цвета укрывала деревянные ступеньки и скрадывала звуки их шагов. На втором этаже прямо напротив лестницы располагалась крохотная гостиная. Распашные двери были открыты, и Бетти, заглянув туда, увидела высокие шкафы с книгами, два мягких диванчика и низкий столик между ними.

Пруденс повернула налево, остановилась у второй двери от лестницы и, отворив ее, вошла внутрь. Беатрис проследовала за ней и замерла на пороге не в силах поверить, что ей предстоит жить в таких роскошных условиях.

Отделка стен и убранство спальни были выдержаны в скромных бежевых тонах, на полу лежал светлый ковер, широкая кровать и две тумбочки стояли в нише между окнами, трехстворчатый платяной шкаф занимал правый угол от двери, туалетный столик с большим круглым зеркалом и креслом перед ним установили напротив постели.

– Здесь есть ванная комната, – указала Пруденс на неприметную дверь возле дальнего окна, где стояли еще два кресла и круглый чайный столик. – Свет можно включить, нажав на красный кристалл в основании ламп, а чтобы выключить – на синий.

– Спасибо, здесь очень мило! – с восторгом произнесла Бетти, рассматривая лампы-артефакты на тумбочках. – А где вещи?

– Сундук – вот здесь. – Она махнула рукой в противоположный от шкафа угол. – Ужин ровно в семь часов. Не опаздывайте. Господин Баренс не любит, когда кто-то позволяет себе задерживать других.

Беатрис отыскала взглядом на туалетном столике циферблат часов в бронзовой подставке, по форме напоминавшей диковинный цветок на изогнутой ножке, и сказала:

– Я быстро управлюсь. До семи еще много времени.

– Конечно, госпожа, – ответила Пруденс, но в ее голосе Бетти почудились предвкушающие нотки.

Она внимательнее присмотрелась к служанке и заметила в ее взгляде мелькнувшую на мгновение неприязнь, тут же сменившуюся вежливой отчужденностью.

– Я могу вам еще чем-то помочь, госпожа? – натянув сдержанную полуулыбку, спросила Пруденс.

– Нет, спасибо, – отозвалась Беатрис, гадая о том, что скрывается за учтивым обращением этой женщины.

– Если вам что-то понадобится, позвоните в колокольчик, и мы все сделаем, – заверила ее служанка и вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь.

«Наверное, она не любит новых людей, – решила Беатрис, проходя в ванную комнату. – Мне тоже обитатели дома не сильно пришлись по душе. Но как только мы узнаем друг друга получше, то перестанем относиться с подозрением. Бабушка всегда говорила, что ко всему незнакомому нужно еще привыкнуть».

Умывшись, Бетти принялась разбирать вещи. Она открыла сундук и ахнула.

– До чего же все красивое! – с воодушевлением воскликнула она, доставая то одно, то другое, раскладывая на постели и рассматривая.

Здесь были теплые платья насыщенных цветов для прогулок в холодное время года, легкие домашние платья спокойных приятных оттенков, вечерние шелковые наряды, поражавшие яркостью тонов и глубиной вырезов. Беатрис рассмеялась от удовольствия, схватила бальное платье лавандового цвета и закружилась по комнате.

– Как же здорово! Я попаду на настоящий бал и буду танцевать весь вечер только с теми, кого сама выберу! – ликовала она, задыхаясь от радости и упиваясь ощущением, что все ее мечты воплотились в реальность.

Она повалилась на постель, раскинула руки и с улыбкой посмотрела в потолок.

– Больше никаких бонн, патронесс, преподавателей и учебы! – пообещала она себе. – Только свобода и счастье!

Подскочив на ноги, Бетти собрала платья, развесила их в шкафу и взялась за обувь и шляпки. Мягкие балетки для дома, изящные туфли на каблуках, теплые сапожки – чего тут только не было! Головные уборы тоже предназначались для разных случаев, и Беатрис перемерила их все, строя своему отражению в зеркале совсем несвойственные ей гримасы. То она изображала из себя строгую молодую максиссу, то роковую обольстительную красавицу, то гордую госпожу, повелевающую слугами. И всякий раз она поражалась, как ей идет та или иная шляпка.

«Атли просто удивительный! – думала она. – Когда он успел столько всего купить, да еще чтобы все подошло и было к лицу?»

На самом дне сундука Беатрис обнаружила большую резную шкатулку, достала ее и установила на туалетном столике. С замиранием сердца она открыла крышку, и слезы умиления выступили у нее на глазах. Подрагивающими руками она провела по великолепному набору щеток для волос с посеребренными ручками, по заколкам с переливающимися камешками, по папильоткам для накручивания локонов, по первой в своей жизни косметике. Баночки с кремами, притираниями, румянами и белилами, помада, пуховки и кисточки казались ей таинственными предметами, хранящими в себе секрет неземной красоты богатых женщин. Ей немедленно захотелось все испробовать, но она опасалась опоздать на ужин.

Бросив взгляд на часы, Беатрис с сожалением закрыла шкатулку, предварительно спрятав на самое дно свой медальон, что носила все это время в кармане нового платья, и бросилась выбирать наряд из числа предназначенных для ношения дома.

Без четверти семь она уже стояла перед зеркалом, собрав волосы новыми заколками и надев светло-желтое платье с короткими рукавчиками. Вид у нее был очень свежий и милый, большие серые глаза блестели, и на губах играла довольная улыбка.

– Теперь можно и идти, – сказала она сама себе и направилась к двери.

Но только она коснулась ручки, как вспомнила, что понятия не имеет, где в доме находится столовая. Боясь заблудиться и опоздать, она кинулась искать колокольчик, чтобы вызвать кого-нибудь из слуг и попросить проводить ее. Вот только проклятой вещицы, как назло, нигде не было.

– Да что ж такое, – бурчала она, ползая на коленях и заглядывая под кровать в надежде, что колокольчик просто упал и закатился туда.

Поняв, что искать в такой спешке бесполезно, она выбежала в коридор и спустилась по лестнице. На первом этаже из холла в разные стороны расходилось сразу три коридора, и каждый из них ничем не отличался от других. Беатрис помчалась наугад в правый проход, нажимая на ручки всех дверей подряд, но они либо были заперты, либо вели в какие-то кладовые. Она осознала, что выбрала не то направление и побежала обратно.

В следующем коридоре повторилась та же история, Бетти уже отчаялась найти нужную дверь и, чуть не плача встала посреди холла и громко позвала:

– Пруденс! Кло! Где вы?!

На ее крик явился Атли, а за ним и Пруденс.

– Беатрис, в чем дело? – строго спросил он, сдвинув брови и сложив руки на груди. Его губы превратились в едва незаметную линию, а складки в уголках рта углубились. – Я жду тебя почти полчаса. Где тебя носит? Я же предупредил, что ужин в семь.

– Прости, пожалуйста! – залепетала она всхлипывая. – Я заблудилась и не нашла столовую.

– Так зачем же ты пошла ее искать? – удивился он. – Могла бы позвонить, и тебя бы проводили.

– Я не… – начала было она, намереваясь рассказать про исчезнувший колокольчик.

Но Атли лишь с раздражением передернул плечами, развернулся и бросил:

– Пойдем уже. Я очень голоден. Позже расскажешь, что там у тебя стряслось, что ты даже слуг вызвать не сподобилась.

Беатрис поплелась следом, утирая выступившие слезы, а Пруденс догнала Атли и пошла возле него.

– Я ее предупреждала, господин, – услышала Бетти тихие слова и вспыхнула от возмущения. – Но ей, видимо, нужно время, чтобы осознать, куда она попала. Да и к наличию прислуги она явно не привыкла.

Атли смягчился и ответил:

– Ничего, скоро все наладится.

Он вошел в распахнутую дверь, а Пруденс задержалась в коридоре и, пропуская вперед Беатрис, проговорила:

– Постарайтесь больше не опаздывать, госпожа. Хозяин сердится и выходит из себя, когда его приказания не исполняют в точности.

Бетти померещился в ее темных глазах нехороший злой огонек, но она и так задержалась, поэтому поскорее прошла внутрь и заняла за длинным, накрытым на две персоны столом место напротив Атли.

Пруденс принялась хлопотать, раскладывая по тарелкам овощной салат, мясную нарезку, ломтики сыра. Ели в молчании, Атли выглядел уставшим и задумчивым. Беатрис так была расстроена своей оплошностью, что даже вкусная еда ее не радовала. Тут она заметила напольные старинные часы в углу и поразилась тому, что стрелки показывали уже без четверти восемь.

«Как я могла так сильно опоздать? – недоумевала она. – Наверное, часы в моей комнате неисправны».

Сменив опустевшие тарелки, Пурденс разложила ароматное жаркое и сказала:

– Гард сегодня приготовил кролика, господин. Ему очень хотелось порадовать вас.

Атли еле уловимо улыбнулся и ответил:

– Передай ему мою благодарность. Я ценю его заботу.

Бетти положила в рот сочный кусочек и тут же почувствовала, как у нее невыносимо жжет язык. Она вскинула глаза на Атли, подумав, что блюдо испорчено, но тот преспокойно поглощал свою порцию и не выказывал ни малейшего неудовольствия. Пожар во рту разгорался все сильнее, она чудом заставила себя все проглотить и потянулась к своему стакану, но он оказался пуст.

– Пруденс, можно мне воды? – выдавила она.

– Конечно, госпожа, – елейным голоском отозвалась служанка. – Я только схожу за кувшином на кухню. Здесь вся вода закончилась.

Она неспешным шагом пошла к выходу, и Беатрис готова была поклясться, что на ее губах в этот момент играла едва заметная торжествующая улыбка.

От жжения в глазах Бетти появились слезы, и она, боясь, что Атли это заметит и спросит в чем дело, смахнула их и поскорее запихала в рот кусок хлеба. Понемногу ей стало легче, но она и думать не хотела о том, чтобы есть настолько острое блюдо.

– Тебе не понравилось жаркое? – спросил Атли.

– Я не очень люблю острую пищу, – уклончиво отозвалась она, не желая его обидеть признанием в том, что его любимое блюдо просто ужасно.

Атли с удивлением вскинул брови.

– Острое? О чем ты? Я и сам не выношу перец в еде и не позволяю повару добавлять его даже в незначительном количестве. Да и на стол перечницу здесь никогда не ставят.

– Мне показалось… – начала было Беатрис, но тут ее осенила внезапная догадка.

«Ах она мерзавка! Специально испортила мою порцию, чтобы выставить меня идиоткой! Но как она это сделала? Жаркое ведь подали в большом блюде, и накладывала она нам обоим именно из него».

– Я не очень голодна, – солгала она и отодвинула полную тарелку.

– Раз тебе не хотелось есть, могла бы предупредить об этом, – ответил он. – Здесь никто тебя не будет заставлять давиться едой.

– В следующий раз я так и сделаю, – заверила его Бетти.

Пруденс вернулась с кувшином в руках, по ее горящему взгляду Беатрис поняла, что ее догадка верна, и с подозрением покосилась на воду. Служанка хотела наполнить ее стакан, но Бетти выпалила:

– Нет, не нужно!

– Но вы же сами попросили, – изумилась Пруденс.

– Что с тобой? – с тревогой взглянул на нее Атли. – Тебе нехорошо?

Беатрис уже решилась признаться в том, что именно послужило причиной ее необъяснимого поведения, но Пруденс будто почувствовала, что ее сейчас разоблачат, быстро убрала тарелки со стола, сложив их вперемешку с приборами на поднос.

– Да нет, – все же попыталась оправдаться Бетти. – Со мной все в порядке. Просто мне попалась довольно острая порция жаркого.