Текст книги "Сделка с профессором (СИ)"
Автор книги: Полина Краншевская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 46 страниц)
– Давай сбавим обороты, Эд, – вздохнул Вилмор, не желая ссориться с ним. – Все не так просто. Да, это дело явно попахивает тухлятиной. И при ином раскладе я бы не стал списывать его со счетов. Особенно в свете того, что из этой же школы выпустилась Виктория Творф. Но сейчас обстановка изменилась. Айсары снова мутят воду на севере. Император подозревает, что в его окружении завелась крыса. Он почти уверен, что зреет заговор, но доказательств нет. Мне приказано в срочном порядке все бросить и заниматься исключительно этим вопросом. Поверь, мне жаль эту погибшую адептку, но я служу короне, и моя главная обязанность – это безопасность императора и его семьи.
Эдман смотрел на своего старинного друга и думал о том, что именно из-за всех этих кулуарных игр когда-то давно пошел служить в гвардию, а не в жандармерию. Воевать гораздо проще и приятнее, чем копаться в грязном белье и регулярно идти на сделку с совестью.
– Я немедленно займусь этим делом, – отрезал он. – И ты меня не остановишь.
Горькая понимающая усмешка искривила жесткие губы главы департамента.
– Ты всегда был слишком прямолинеен, и этим многим встал поперек глотки. Я завидую тебе, Эд, и всегда завидовал. Я просто не способен ставить свои принципы превыше долга. А долг, как это ни странно, понятие на редкость растяжимое. Но это осознаешь, только спустя годы службы.
– Долг и честь – по сути одно и то же, Вил. Только не все способны принять эту банальную истину.
Вилмор стиснул зубы, вернулся к камину и, глядя на бордовые всполохи прожорливого огня, танцующего свой глумливый танец над останками поленьев, сказал:
– Я не буду тебе мешать. Ты волен поступать так, как считаешь нужным. Но и помочь мне не удастся. Тебе придется действовать на собственный страх и риск. Никаких полномочий от департамента у тебя не будет. Единственное, что я способен тебе предложить, это использовать документы и личину Эдварда Привиса. Я сохранил их за тобой на всякий случай. Только не думал, что этот случай подвернется так скоро.
– Мне нужен доступ к телу.
– Я распоряжусь, чтобы тебя проводили в ледник, как только ты появишься в департаменте. Мой помощник займется этим и предоставит все документы по делу.
– Отлично, – кивнул Эдман. – Мне пора. До скорого.
И он покинул гостиную, так и не пожав Иксли руки на прощание.
«Он ведь добьется своего и обязательно раскопает то, что всем нам еще выйдет боком во всей этой истории, – с тоской подумал Вилмор. – А, может, оно и к лучшему. Должен же хоть кто-то разворошить это насквозь прогнившее паучье логово».
Часть 2. В плену иллюзий. Глава 1
Разговор со старым другом оставил в душе Эдмана неприятный осадок и ощущение, что произошедший в Камелии несчастный случай может быть связан с исчезновениями других дайн.
Эдман корил себя за то, что так позорно сбежал из закрытой школы и не смог предотвратить гибель адептки.
«Если бы я остался, то, возможно, сумел бы что-то еще выяснить, ‒ размышлял он. ‒ Или хотя бы смог в нужный момент вмешаться в ситуацию».
Конечно, он понимал, что даже его присутствие в школе не гарантировало бы другого исхода этой трагедии, но в то же время его терзало разъедающее чувство вины. Эдман принял скоропалительное и во многом трусливое решение уехать до финального испытания из-за своей неадекватной реакции на ману Сонар. Прояви он хоть немного больше выдержки и хладнокровия, и Беатрис могла бы остаться в живых. Он нутром ощущал, что в Камелии что-то назревает после смотрин, и все равно предпочел бегство.
«Нужно было лучше искать, ‒ мучился он мрачными мыслями. ‒ Вдруг в школе все же был артефакт, повлиявший на Сонар? Мог ведь кто-то из гостей его подбросить. Тот же Атли Баренс. И почему я не нашел его и не вытряс, чем он занимался на смотринах?»
Но убиваться попусту было бессмысленно, да и не имел Эдман такой дурной привычки, он начал действовать. На следующий день он отправился в департамент внутренней безопасности Нодарской империи и обнаружил помощника Вилмора на рабочем месте, несмотря на день отдыха.
‒ Приветствую, максис Тарак, ‒ слегка поклонился Эдман, войдя в приемную главы департамента.
Темноволосый широкоплечий молодой мужчина в черно-зеленой форме жандармерии поднялся из-за идеально прибранного стола, где не лежало ни одного небрежно оставленного документа и, поклонившись, ответил:
‒ Приветствую, максис Джентес. Проходите. Господин Иксли предупредил меня о вашем визите. Я подготовил для вас документы по делу Беатрис Сонар. Желаете ознакомиться?
‒ Нет. Сначала я хочу осмотреть тело. Проводите меня в ледник.
Максис Тарак кивнул и пошел к выходу.
‒ Следуйте за мной.
Эдман давно знал помощника Вилмора и уважал за немногословность и преданность своему делу. Фрэнк Тарак происходил из небогатого рода и только благодаря кропотливому неустанному труду, ответственному отношению к своим обязанностям и упорству смог занять место возле главы департамента. Хотя Эдман не раз слышал от друга жалобы на то, что многие высокопоставленные максисы мечтали пристроить к нему в помощники своих оболтусов-сыновей. Но Вилмор терпеть не мог бездарей и лентяев, поэтому из более двадцати претендентов выбрал именно Тарака.
Они спустились с третьего этажа, где располагался кабинет главы департамента, в подвал, свернули направо, прошли вдоль длинного хорошо освещенного коридора до конца и остановились у массивной кованой двери. Дежурный жандарм вытянулся по стойке смирно и отдал Тараку честь. Фрэнк достал из внутреннего кармана форменного сюртука амулет доступа, позолоченную пластину в форме пятиконечной звезды, и приложил к замку. Раздался щелчок, дверь отворилась, и в коридор проник холодный воздух из ледника.
Тарак зашел первым и начал искать нужную полку среди многочисленных металлических стеллажей, заполненных однотипными железными ящиками с трупами. Эдман поежился, плотнее запахнул сюртук, застегнул его на все пуговицы и огляделся по сторонам. В центре помещения стоял длинный стол и возле него вытянутая каталка.
Помощник Вилмора, найдя полку под номером тридцать два, вытащил ящик и с помощью каталки передвинул его на стол.
‒ Если вам потребуются артефакты для анализа тела, их можно взять вон в том шкафу, ‒ указал он в угол помещения, снимая крышку и откладывая съемные стенки ящика в сторону. ‒ Я буду в приемной. Как закончите, возвращайтесь туда, я покажу вам документы по делу.
‒ Благодарю, максис Тарак, ‒ выдавил Эдман, не в силах оторвать взгляд от трупа.
Вилмор не солгал, сказав, что от тела осталось немногое. Все было изувечено настолько, что узнать Сонар не представлялось возможным. Единственным, что сохранилось в нетронутом виде, была правая кисть и запястье.
Эдман собрался с духом, достал набор артефактов для анализа трупов, надел защитные перчатки и приступил к осмотру. Он изучил каждую пядь тела и пришел к выводу, что смерть наступила именно от падения с большой высоты, а раны, сплошь покрывающие погибшую девушку, не что иное, как следы от зубов хищных животных. Но одна деталь никак не давала ему покоя.
Взяв уцелевшую ладонь в руки, Эдман вновь осмотрел ее уже без особых приспособлений и подумал:
«Будь я проклят, если это кисть Сонар! У Беатрис были длинные тонкие пальчики с вытянутой, аккуратно подпиленной ногтевой пластиной. А у этой девушки все совсем по-другому. Пальцы короткие и узловатые, ногти длинные и частично обломанные. Кто это такая непонятно, но уж точно не Сонар. Хотя возраст, рост и комплекция у них примерно совпадают. Еще одна загадка, да и только. Но главное ‒ Беатрис жива, и я найду ее, чего бы мне это ни стоило».
Эдман убрал артефакты на место и поспешил в приемную Вилмора.
Тарак сидел за своим столом и изучал папку с документами. Увидев Эдмана, он поднялся и сказал:
‒ Как все прошло? Удалось что-то обнаружить?
‒ Пока сложно сказать, ‒ уклончиво отозвался Эдман, подходя ближе. ‒ Я бы хотел ознакомиться с делом. Возможно, тогда появится хоть какая-то ясность.
‒ Присаживайтесь, ‒ указал Тарак на небольшой стол для посетителей у стены слева от входа.
Эдман расположился на жестком стуле, и помощник Вилмора тут же протянул ему ту самую папку, что пролистывал до этого.
‒ Здесь все? ‒ уточнил Эдман.
Тарак немного помедлил, но потом все же ответил:
‒ Документы все. Но вот браслет, снятый с тела, и остатки одежды находятся в хранилище. Дело почти закрыто. Сегодня за украшением прибудет максис Пекиш. Браслет принадлежит ему, и он настоял на том, чтобы забрать его как можно скорее.
‒ Ясно. Тогда я сейчас займусь бумагами, а потом обследую вещи, пока они еще здесь.
‒ Как вам будет угодно, ‒ сказал Тарак и занял свое место.
Эдман принялся читать один документ за другим. Заключения экспертов, исследовавших тело, по большому счету совпадали с его собственными выводами. Протокол осмотра места обнаружения трупа также не дал никаких зацепок. Но Эдмана насторожило то, что падение произошло из окна восточной башни.
«Смерть наступила около полуночи, ‒ размышлял он, снова перечитывая составленные экспертами отчеты и показания свидетелей. ‒ По заявлению бонны Виклин Сонар почувствовала себя плохо и отпросилась в лазарет около семи вечера. Мединна Замас так и не увидела Беатрис у себя. И остальные обитатели Камелии тоже не заметили ее в других зданиях школы. Получается, она где-то провела почти пять часов, а потом вдруг выпала из окна восточной башни? ‒ Эдман нахмурился и потер привычным жестом совершенно гладкий подбородок. ‒ Бред какой-то. Особенно если учесть, что в восточную башню адептки и не ходят вовсе. Там расположены не отапливаемые, складские помещения, заваленные всяким хламом. Что она могла забыть ночью на лестнице в этой башне? Там даже свечи не горят, поскольку работники заглядывают туда нечасто, да и преимущественно днем. Вывод напрашивается только один ‒ Сонар не ходила в башню и уж тем более не выпадала из окна. Она просто-напросто исчезла из школы. И явно не без посторонней помощи. А изувеченный труп кто-то подбросил уже ночью, чтобы все выглядело так, будто адептка погибла. Мертвую искать никто не будет, особенно если подвернулось более или менее подходящее тело».
У Эдмана заныло в груди от осознания, что Сонар может быть в руках того, кто стоит за исчезновениями других девушек.
«Но как она могла покинуть Камелию? ‒ недоумевал он. ‒ Караульные и привратник уверяют, что в этот день ни всадники, ни повозки не прибывали и не покидали школу. Предположим, что в стене есть тайный лаз, например. Но тогда о нем знали бы все без исключения. Среди такого количества женщин и девушек просто невозможно сохранить подобный секрет. Кто-нибудь что-нибудь да заметил бы, а потом разболтал. К тому же охранники не просто так свой хлеб едят. Стену проверяют и территорию обходят, пусть и не каждый час. Еще есть вариант, что кто-то из служащих помог Сонар перелезть через ограждение там, где охранникам сразу этого не заметить. Самостоятельно девчонка не смогла бы забраться на такую высоту, а другие адептки были под надзором. Но кому это может быть нужно и зачем?»
Он снова перечитал показания всех, кого посчитали необходимым опросить сыщики. У каждого действительно нашлось неоспоримое подтвержденное алиби на тот вечер. У всех, кроме дайны Монд. Она уверяла, что приболела и рано отправилась спать, около семи вечера. Вогард Жуль видел, как она входила в свои апартаменты в это время. Но поручиться за то, что она действительно была до утра именно там, никто бы не смог.
«Может ли Анна Монд быть замешана в исчезновении Сонар? ‒ прикидывал Эдман. ‒ Лично ей Беатрис вряд ли чем-то помешала. Монд никогда бы не пошла на риск без личной выгоды. Но она путается с максисом Бродиком и его знакомыми. Что если ей заплатили за помощь в похищении Сонар? Все же пропала не абы кто, а дайна с огромным резервуаром маны. Такие девушки ‒ редкость. Даже Гренда Фулн, хоть и считалась ровней Сонар, все-таки обладала меньшим энергетическим запасом. За большие деньги Монд вполне могла приложить свои загребущие ручонки к этому делу».
Просмотрев протоколы общешкольного обыска, Эдман нашел тот, что описывал все вещи из апартаментов дайны Монд.
«Ни намека на крупную сумму ассигнаций, ‒ хмыкнул про себя он. ‒ Да и ничего запрещенного тоже не нашли. Но это еще ни о чем не говорит. Если мне удастся узнать состояние ее банковского счета, тогда можно будет делать хоть какие-то выводы».
Эдман снял копии с бумаг на специальный артефакт-перстень, оставшийся у него еще со времен службы в гвардии, и вернул папку Тараку.
‒ Теперь можно идти в хранилище, ‒ сказал он, поднимаясь из-за стола.
Помощник Вилмора снова отвел его в подвал, только на этот раз они свернули в другую сторону, дошли до такой же кованной двери, но теперь возле нее стояли уже двое жандармов.
Тарак кивнул отдавшим ему честь дежурным и отпер амулетом замок. Это помещение значительно превосходило по размерам ледник и представляло собой огромный зал, заставленный рядами деревянных стеллажей с пронумерованными коробками на полках.
Отыскав нужный номер, Тарак забрал коробку и проводил Эдмана к столам в конце зала.
‒ Вот все, что было на девушке, ‒ сказал он, надев перчатки и разложив на специальной защитной пленке, укрывавшей стол, вещи.
Эдман склонился над форменным платьем ученицы Камелии. Темно-синий наряд превратился в лохмотья, белый воротничок, манжеты и передник стали грязно-бурого цвета и их с трудом можно было различить. Нательное белье лежало рядом, но оно также являло собой жалкое зрелище. Определить на глаз соответствует ли оно тому, что выдавали адепткам на складе, было невозможно. Теплая накидка стала похожа на половую тряпку, и местами в прорехах из нее торчала шерстяная ткань подкладки.
‒ Где ботинки и заколки? ‒ спросил он, ища хоть какие-то доказательства, подтверждающие его догадку о том, что труп просто подбросили.
‒ Жандармы не нашли ни того ни другого, ‒ ответил Тарак. ‒ Хотя радиус поисков был значительным.
‒ Ясно, ‒ кивнул Эдман, довольный тем, что ему удалось получить еще одно, хоть и косвенное, но все же доказательство того, что труп не принадлежал Сонар.
«Если ее похитили, а смерть просто инсценировали, ‒ решил он, ‒ то им уж точно было не до таких мелочей, как обувь и шпильки. А адептки Камелии к своему внешнему виду всегда относились очень щепетильно. Вряд ли Беатрис покинула бы дортуар, где ее видела бонна в последний раз, без аккуратной прически и ботинок».
Закончив с осмотром предметов гардероба, Эдман перешел к браслету. Он надел перчатки, взял украшение в руки и перестроил зрение на магическое. Прежде всего он изучил основные плетения заклинаний, наложенных артефактором. Серебристые нити сияли без каких-либо препятствий и соответствовали тому, о чем заявил Пекиш. Браслет действительно должен был приносить владельцу удачу, а также показывать самому Пекишу местонахождение его обладателя. Однако пристальнее рассмотрев замок, Эдман увидел, что печать Пекиша, позволяющая только ему надевать и снимать украшение, слегка изменена. Он бы вполне мог проглядеть этот незначительный нюанс, но светящиеся нити располагались так, словно их специально перевернули с одной стороны на другую, притом только в определенном, мало доступном месте.
‒ Какое заключение дали эксперты после изучения браслета? ‒ спросил Эдман.
‒ Украшение принадлежит максису Пекишу, ‒ ответил Тарак. ‒ Печать его рода на месте. Самостоятельно избавиться от браслета адептка не могла. Свойства артефакта не нарушены. Это все. Никаких подозрительных деталей установить не удалось.
«Самостоятельно, конечно, не могла, ‒ усмехнулся про себя Эдман. ‒ А вот с помощью какого-нибудь сильного мага вполне. Только почему же мне кажется такая работа с печатью смутно знакомой? Где я мог видеть подобное раньше?»
Так и не найдя в уголках своей памяти ответа, он попросил у Тарака бумагу с писчей палочкой и зарисовал печать вместе с небольшим отрезком, показавшимся ему измененным.
Закончив в хранилище, они вернулись в приемную, но как только вошли тут же столкнулись с максисом Пекишем.
‒ Где вас носит?! ‒ тут же напустился он на Тарака, не дав тому и рта раскрыть. ‒ Я жду вас уже полчаса! Мое время слишком дорого, чтобы я тратил его на нерасторопных служащих, неспособных должным образом исполнять свои обязанности!
‒ Добрый день, максис Пекиш, ‒ с непроницаемым выражением лица ответил помощник Вилмора и прошел за свой стол. ‒ Встреча была назначена на полдень. Сейчас только одиннадцать часов. Не моя вина, что вы прибыли раньше.
‒ Да как ты смеешь?! ‒ заорал тот, мгновенно багровея. ‒ Ты хоть знаешь, кто я такой?! Да одно мое слово, и тебя завтра же отсюда вышвырнут!
‒ Это вряд ли, ‒хмыкнул Эдман и уселся на стул для посетителей.
‒ А ты кто такой?! ‒ рявкнул Пекиш, разворачиваясь и окидывая Эдмана уничижительным взглядом.
‒ Отставной полковник императорской гвардии, максис Джентес к вашим услугам, ‒ отрекомендовал себя Эдман и со злорадной усмешкой полюбовался на то, как переменился в лице Пекиш.
‒ Извините, максис Джентес, ‒ нехотя произнес заместитель губернатора Западной провинции. ‒ Не признал вас сразу. Наслышан о ваших заслугах перед короной. Какими судьбами вы здесь, да еще в день отдыха?
Эдман напустил на себя неприступный вид, поджал губы и снисходительным тоном ответил:
‒ Меня пригласили в качестве независимого эксперта для оценки проведенного расследования по делу Беатрис Сонар.
Пекиш резко побледнел, но быстро справился с собой и сказал:
‒ Как похвально, что департамент уделяет так много внимания даже пустячным делам. На мой взгляд, погибшая из-за собственной глупости адептка закрытой школы не стоит и сотой доли тех усилий, что потрачены на расследование. Надо же было оказаться настолько бестолковой, чтобы выпасть из окна накануне выпускного.
Эдман с трудом сдержался, чтобы не нагрубить ему, но вместо рвущейся с его уст тирады бранных слов ответил:
‒ Знаете, это такое странное и во многом загадочное дело, что я постараюсь убедить главу департамента не закрывать его пока. Нужно проверить еще пару версий.
Естественно, он не собирался этого делать, но не смог отказать себе в удовольствии увидеть перекошенную страхом физиономию Пекиша. Будь Вилмор настроен иначе, Эдман непременно поделился бы с ним своими догадками и заставил направить людей в Финар для более тщательного расследования, но Иксли уже все решил, и переубеждать его не имело смысла.
‒ Не думаю, что это целесообразно, ‒ пробормотал Пекиш и обернулся к помощнику Вилмора. ‒ Лейтенант Тарак, раз я уже здесь, давайте завершим то, ради чего я прибыл. Я бы хотел получить свой браслет немедленно. У меня мало времени.
‒ Прошу за мной, максис Пекиш, ‒ отозвался Фрэнк и направился к выходу. Но поравнявшись с Эдманом, спросил: ‒ Вы дождетесь меня, максис Джентес?
‒ Нет, ‒ покачал головой Эдман и поднялся. ‒ Благодарю за помощь, максис Тарак. Всего доброго.
И он покинул приемную Вилмора Иксли первым.
Глава 2
Побег из закрытой школы блаженной Камелии для дайн, где Беатрис безвыездно провела четыре года, казался удивительным, невообразимым сном. Атли Баренс воспользовался заклинанием отвода глаз, и они с Бетти никем не замеченные обошли оранжерею и оказались перед задней стеной храма.
На черном небе взошла полная луна и озарила строения школы бледно-желтым светом, ледяной ветер настойчиво гнал редкие облака, и они время от времени погружали окрестности во мрак. Невдалеке над крыльцом лазарета жалобно поскрипывал раскачивающийся на цепочке фонарь, распугивая мрачные тени приближающейся ночи.
Атли отыскал небольшую деревянную дверь, предназначенную для служителей храма, открыл ее и утянул Бетти внутрь. Они очутились в непроглядной темноте, и Беатрис почувствовала горячее дыхание стоящего вплотную мужчины на своем лице.
‒ Здесь довольно тесно, ‒ шепнул он, грудью касаясь ее плеча. ‒ Но впереди проход расширяется. Потерпи немного.
Он проговорил формулу заклятия, улучшающего зрение в темное время суток, и Бетти сразу стало легче, как только она вернула себе способность видеть окружающие предметы.
Атли не выпускал ее руку и вел по коридорам вглубь храма. Беатрис никогда не была в этой части здания, да и про задний вход знала лишь понаслышке, им пользовался исключительно приезжающий из Финаса каждый седьмик пастор. Адептки посещали только главный зал для богослужений и попадали туда через широкие двери в передней части храма.
В конце коридора Бетти увидела проход к возвышению, где стояли статуи божественной пары. Но Атли направился к неприметной лестнице с правой стороны, так и не дойдя до основного зала. Они спустились в подвал, свернули налево и, преодолев еще несколько метров, очутились перед массивной металлической дверью, покрытой пылью и паутиной, скрывавшими выгравированный рисунок. Беатрис присмотрелась внимательнее и различила фигуры Иданы и Эльвина, стоящих друг напротив друга и протягивающих вперед руки. Божественная пара держала на ладонях странный знак в виде треугольника, а внутри него располагался шар.
Баренс произнес формулу заклятия, и дверь отворилась, не издав ни звука, точно была заранее хорошо смазана.
‒ Пойдем, ‒ сказал он Беатрис и снова взял ее за руку, будто боялся, что она может передумать и сбежать от него. ‒ Мы почти на месте.
Они вошли в просторный зал с низким потолком. Несмотря на то, что помещением явно давно никто не пользовался, ни пыли, ни плесени, ни сырости здесь не было. Создавалось впечатление, что кто-то тщательно позаботился об этой комнате, прежде чем покинуть навсегда.
В центре зала располагался высокий камень правильной прямоугольной формы, установленный внутри выбитого на полу треугольника. Возле каждой вершины Бетти заметила высеченные знаки, очень похожие на те, что она привыкла видеть на накопителях маны. Под потолком висели пустые подсвечники, а на левой стене кто-то закрепил три перекрещенных длинных кинжала.
‒ Что это за место? ‒ шепотом спросила она, чувствуя, что вот-вот лишится чувств от странной гнетущей атмосферы темного зала.
‒ В древние времена эту крепость занимала вовсе не школа, а орден подвижников божественной пары, ‒ начал объяснять Атли, медленно продвигаясь к дальней стене и обшаривая взглядом пол. ‒ Тогда мало кто верил в Эльвина и Идану, и на их последователей частенько устраивали гонения. Это ритуальный зал, где первые служители культа проводили жертвоприношения своим богам и просили ниспослать им великую милость.
У Беатрис перехватило дыхание от одной мысли о том, что на плоской поверхности черного камня могли кого-то убить теми самыми кинжалами, что висели на стене. И она поспешила встать рядом с Атли. Он как раз присел возле торчащего из каменного пола штырька с красным камешком на верхушке.
‒ Вот он, ‒ с облегчением в голосе пробормотал Баренс. ‒ Всякий раз с трудом отыскиваю.
‒ Что? ‒ переспросила Бетти, не расслышав его последнюю фразу.
‒ Иди сюда, ‒ сказал он, поднимаясь, беря ее за руку и указывая на пол. ‒ Это маяк. Благодаря ему мы сейчас сможем осуществить перенос в нужное место.
‒ Перенос? ‒ удивилась Беатрис. ‒ Но школа защищена от любых перемещений. Даже самые знатные господа приезжают сюда на экипажах или верхом. Здесь не действует ни один портальный амулет.
‒ Совершенно точно! ‒ с довольной улыбкой воскликнул Атли. ‒ Но мы и не будем ничем пользоваться. Это особая древняя магия, и она гораздо сильнее любых артефактов и заклятий. Смотри!
Он подвел ее к огромному знаку, выскобленному на дальней от входа стене, приложил к нему руку и начал нараспев читать какой-то текст на непонятном Бетти языке. Она почувствовала, как Атли вплетает часть своей маны в каждую фразу, постепенно все увеличивая и увеличивая количество высвобождаемой энергии. Вскоре между маяком в каменному полу и знаком на стене образовалась серебристая дымка, сначала едва заметная, будто неясный туман ранним летним утром, но от слова к слову она становилась все отчетливее, наполняясь силой, и наконец засияла так ярко, что Беатрис отвернулась, не в силах и дальше на нее смотреть.
‒ Вперед! ‒ скомандовал Атли и потянул ее за собой.
Бетти хотела спросить, что происходит, и куда они идут, но слепящий свет резанул по глазам, голова резко закружилась, а потом вдруг стало темно, и порыв ледяного ветра ударил ей в лицо, отчего она едва устояла на ногах. Атли тут же оказался рядом, положил руки ей на плечи и проникновенно прошептал:
‒ Вот и все, Беатрис. Ты свободна, и никто больше не сможет распоряжаться тобой как вздумается.
Бетти открыла глаза и огляделась. Они стояли в низине возле зарослей плакучей ивы, где-то поблизости шумел ручей, а вдалеке на вершине высокого холма чернела озаренная мутным светом круглой луны Камелия, угрюмо глядя вслед беглецам и точно грозя обрушить на их головы кару богов за неповиновение.
Беатрис не могла поверить, что она и в самом деле оказалась за стенами школы. Она все смотрела и смотрела на острые шпили башен на холме и думала о том, сколько всего было пережито там.
«Неужели все закончилось? ‒ размышляла она с чувством странного сожаления и тоски, все сильнее овладевавшей ею. ‒ Я даже не попрощалась с Хельгой и мединной Стуорд. Что они подумают обо мне, когда узнают, что я сбежала? Мединна наверняка расстроится. Она так и не смогла меня понять. Но что я могла сделать, если от одного взгляда не Пекиша меня наизнанку выворачивало?»
‒ Мой конь ждет нас на той стороне ручья, ‒ нарушил молчание Атли. Он, присев на корточки, шарил руками по высокой высохшей траве и собирал какие-то мелкие предметы в мешочек.
‒ Конь? ‒ поразилась Бетти. ‒ Но я никогда не ездила верхом.
‒ Ничего страшного. Я опытный наездник и сумею довезти тебя до Финара в целости и сохранности, ‒ отозвался Баренс, затягивая шнурок мешочка и убирая его во внутренний карман куртки.
Беатрис не нашлась что возразить, и молча пошла за ним вдоль зарослей.
В низине ветер поутих, и ночной холод не так ощущался, как на вершине холма, но Бетти все равно дрожала всем телом и куталась в теплую накидку, хотя та вовсе не предназначалась для длительных прогулок. Изрядно поредевшие с наступлением осени, полуиссохшие листьями ивняка шелестели словно шепчущиеся в убежище заговорщики. Беатрис даже показалось, что она слышала чьи-то невнятные голоса, и она затряслась еще сильнее, опасаясь встретить случайных проезжих. Но Атли остановился, взял ее за руку и сказал:
‒ Не волнуйся, это Демон. Устал стоять без дела, вот и всхрапывает от нетерпения.
Ощутив тепло его горячей ладони, Бетти почувствовала себя увереннее и понемногу успокоилась. Обойдя заросли, они спустились к ручью, перешли на другую сторону по выпиравшим из воды большим валунам и поднялись на пригорок. В лунном свете Беатрис хорошо рассмотрела привязанного к веткам, укрытого теплой попоной огромного темного жеребца. Конь нетерпеливо перебирал копытами, а завидев хозяина, заволновался.
Атли быстро убрал в седельную сумку попону и запрыгнул на жеребца, но тот вдруг заржал и взвился на дыбы.
‒ Да чтоб тебя! Демон, уймись! ‒ рявкнул он, уцепившись за гриву непокорного животного.
Как только жеребец коснулся передними копытами земли, Атли тут же послал его вперед. Они описали по полю круг, а потом Баренс повернул коня в сторону ручья. Жеребец снова заартачился, и Атли с такой силой натянул поводья, что Бетти показалось, что губы коня неминуемо порвутся, но все обошлось.
‒ Иногда Демон просто невыносим, ‒ процедил Атли, подъехав к Беатрис. ‒ Думает, что еще может бороться со мной. Но такое никому не под силу. И после того как мы доберемся до моего убежища, я преподам ему хороший урок.
Взглянув на своенравное животное, все еще упрямо вскидывающее голову, у Бетти внутри все сжалось от сострадания к жеребцу, слезы выступили у нее на глазах, и она взмолилась:
‒ Не нужно его наказывать! Он просто устал стоять без движения. Он же не виноват, что замерз.
Атли посмотрел на нее долгим изучающим взглядом, поджал губы и пробормотал:
‒ Позже разберемся. Пора в путь. Иди сюда, я тебя подсажу.
Бетти застыла в нерешительности, но все же пересилила себя и подошла вплотную к коню. Атли помог ей взобраться на спину жеребца и устроил перед собой.
‒ Не переживай, ‒ шепнул он, склонившись к самому ее уху, ‒ Демон больше не посмеет показывать характер. Скоро мы уже будем в городе.
Беатрис робко улыбнулась и кивнула, Атли плотнее прижал ее к себе и подстегнул коня.
Как только впереди загорелись огни Финара, они свернули в сторону, объехали город кругом и, добравшись до двухэтажного дома на окраине, остановились.
‒ Ночь проведем здесь, ‒ сказал Атли, помогая Беатрис спуститься на землю. ‒ Хозяин мой хороший знакомый и надежный человек. Кроме него, в доме никого нет.
Они взошли на крыльцо, дверь тут же отворилась, будто их давно ждали, и пожилой, худощавый, опрятно одетый мужчина поклонился:
‒ Приветствую, господин Баренс. Как добрались?
‒ Все в порядке, медин Райт. Проводите девушку в ее комнату, а я проверю Демона.
Хозяин поклонился и сказал растерявшейся Беатрис:
‒ Прошу за мной, госпожа.
От непривычного обращения Бетти окончательно стушевалась и не могла сдвинуться с места.
‒ Ступай, не бойся, ‒ подбодрил ее Атли. ‒ Я сейчас вернусь и зайду к тебе.
‒ Хорошо, ‒ с трудом вымолвила она и последовала за медином.
В доме стояла невообразимая тишина, хозяин нес в руках подсвечник, и дрожащий огонек свечи тускло освещал коридор. Беатрис старалась ступать осторожно, боясь издать лишний звук, но как только они начали подниматься по лестнице, послышался душераздирающий скрип старых ступеней.
Наверху медин Райт открыл одну из дверей и сказал:
‒ Проходите, располагайтесь, госпожа. В углу есть умывальник. В конце коридора ванная комната. Если вам что-то нужно, я с удовольствием сделаю для вас все возможное. Может быть, вы голодны?
‒ Нет-нет, спасибо, ‒ пролепетала Бетти. ‒ Я воспользуюсь ванной и сразу лягу.
‒ Как будет угодно, ‒ поклонился медин, прошел в комнату и зажег свечу на узком столе у стены. ‒ Доброй ночи, госпожа.
Он отправился вниз по лестнице, а Беатрис прошмыгнула в ванную, привела себя в порядок и, скрывшись в предоставленной комнате, наконец смогла вздохнуть с облегчением и немного расслабиться.
По всему было видно, что спальню подготовили к прибытию гостей. Помещение аккуратно прибрали и проветрили, кровать, стоявшую напротив стола, заправили свежим белоснежным бельем, на тумбочке оставили кувшин с водой, стакан и колокольчик, а на спинке стула, стоявшего у окна, повесили ночную сорочку и полотенце. Бетти сняла накидку, оставила ее на краю постели и с удовольствием осушила два стакана воды, утолив мучившую ее жажду. После непривычной верховой езды мышцы ломило, тело одеревенело от холода и хотелось поскорее забраться под одеяло и уснуть.
