Текст книги "Сделка с профессором (СИ)"
Автор книги: Полина Краншевская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 46 страниц)
– Знаешь, из-за тебя разразилась настоящая бойня, – усмехнулась дайна. В ее зеленых глазах сверкнула искра жгучей зависти, и тут же сменилась напускным безразличием. – Чувствуется, школа сорвет большой куш на аукционе. Правда, здесь мало что осядет, комиссия все к рукам приберет.
Бетти почувствовала себя ценной безделушкой, внезапно ставшей всем необходимой, и испытала отвращение ко всему, связанному с предстоящими торгами.
– Но я тебя позвала вовсе не за этим, – продолжала дайна. – Максис Бродик велел передать тебе вот это.
Она извлекла из потайного кармана юбки конверт с темной мерцающей печатью и протянула его.
– От кого оно? – спросила Беатрис, с удивлением глядя на письмо. Она ни разу в жизни не получала никаких посланий.
– Мне-то откуда знать, – передернула плечами дайна Монд, нетерпеливо встряхнув рукой. – Бери уже. Просили передать, я передала. А до остального мне дела нет.
Она сунула конверт Бетти в руки и, задрав подбородок, пошла вдоль по коридору к лестнице.
Рассмотрев конверт со всех сторон, Беатрис не нашла ни малейшего намека на то, от кого бы оно могло быть. Она попробовала сорвать печать, но та ярко вспыхнула, как только Бетти коснулась ее пальчиками, и осыпалась пеплом на пол.
«Заговоренная печать! – мелькнула восторженная мысль у нее в голове. – Недешевое удовольствие».
На листке дорогой бумаги красивым ровным почерком было написано:
Приветствую, Беатрис Сонар. Завтра у вас финальное испытание, и мне хотелось бы пожелать вам удачи. Вы произвели на меня неизгладимое впечатление на смотринах, и я мечтаю снова увидеться с вами. Если вы решитесь на тайное свидание, то приходите сегодня после заката в школьную оранжерею. Я буду ждать вас.
Очарованный вами, Атли Баренс
Сердце Бетти пустилось вскачь, щеки окрасил румянец, а в груди разлилось приятное тепло от осознания того, что максис Баренс хочет с ней увидеться. Ей вспомнился мягкий, обволакивающий голос, светлые волосы и дивные выразительные глаза.
«Если бы он только принял участие в аукционе, – с трепетом подумала Беатрис. – Уверена, он бы обязательно обошел толстобрюхого Пекиша!»
Конверт и письмо в ее руках обратились в пыль, порыв блуждающего по коридору сквозняка подхватил ее и развеял по каменному полу. Бетти вернулась в класс, приняв самое сумасбродное решение, какое только могла себе вообразить, и начала пролистывать учебник истории, чтобы не вызвать лишних вопросов и подозрений.
Глава 32
Как только за окнами стемнело, а в классной комнате зажгли свечи, Беатрис подошла к Жози и сказала:
– Бонна Виклин, могу я сходить в лазарет? Мне что-то снова нехорошо.
Та с тревогой оглядела ее и взволнованно ответила:
– Одна сможешь дойти? Или лучше чтобы тебя проводили?
– Нет-нет, – испугалась Бетти. – Я вполне сама справлюсь. Просто попрошу еще укрепляющего зелья, а то флакон почти закончился.
– Ладно, ступай, – отозвалась Жози с неохотой. – Только возвращайся быстрее. Мы скоро поднимемся в дортуар.
– Я мигом, – заверила ее Беатрис и выбежала из класса.
На улице последние отблески заходящего солнца уже исчезли, низкое пасмурное небо нависло над закрытой школой, не позволяя выглянуть серебристой луне, пронизывающий ветер успокоился, и странное затишье опустилось на округу.
Бетти обогнула главный корпус и направилась в сторону лазарета, стараясь держаться в тени и обходя освещенные редкими фонарями участки. Теплая накидка, выданная адепткам с наступлением осени, приятно согревала, но стылый воздух не располагал к неспешным прогулкам и подгонял поскорее укрыться в помещении.
Дойдя до двери в оранжерею, Беатрис оглянулась, убедилась, что поблизости никого нет, нажала на ручку, и та легко поддалась. Она так и не могла до конца поверить, что рассыпавшееся письмо не привиделось ей, и все происходящее реально. С глухо колотящимся сердцем она вошла внутрь.
Высокие широколистные кустарники, едва озаряемые неверным светом уличного фонаря, отбрасывали корявые тени, походившие на раскрытые пасти чудовищ. Длинные лианы увивали столбы, поддерживавшие стеклянный свод, и казались прожорливыми гигантскими змеями, притаившимися в ожидании потерявшей бдительность добычи. Садовый инвентарь, аккуратно сложенный в углу, напоминал скорчившегося бродягу, уснувшего в первой попавшейся подворотне.
Влажный воздух закрытого помещения, где поддерживалась с помощью специального артефакта особая температура, окутал Бетти и вынудил расстегнуть накидку. Она стояла у двери, не решаясь пройти внутрь, и боялась пошевелиться.
Вдруг у противоположной стены что-то скрипнуло, и от кадки с рододендроном отделилась темная высокая фигура.
– Добрый вечер, Беатрис, – услышала она знакомый вкрадчивый голос и увидела подходившего к ней мужчину. – Рад, что вы все-таки отважились прийти.
– Д-добрый вечер, господин Баренс, – запинаясь, отозвалась она и обернулась, услышав на улице шаги. – Пойдемте вглубь оранжереи, здесь нас могут заметить.
Она свернула в проход и устремилась к небольшой кухоньке, спрятанной ото всех в западной части помещения и закрытой фанерными перегородками. В полумраке все выглядело не совсем так, как днем, и Бетти немного растерялась.
– Присаживайтесь, – указала она на узкий жесткий диванчик, купленный мединной Стуорд в лавке старьевщика на окраине Финара, а сама заняла стул напротив. – Как вам удалось тайком проникнуть в школу? Здесь есть охрана, и вам не поздоровится, если вас обнаружат.
– Не волнуйтесь за меня, – усмехнулся он и прошептал заклинание.
Беатрис тут же смогла различить все будто при зажженной свече, но вокруг оставалось так же темно, как и до этого.
– Так нам будет удобнее общаться, – пояснил максис Баренс. – Заклятие, улучшающее зрение в темноте, незаменимо в подобных обстоятельствах. Что же до моего появления здесь, то я бы предпочел пока оставить это в секрете, если вы не возражаете.
– Хорошо, – отозвалась Бетти, рассматривая собеседника. – Я не стану настаивать. Только хочу сразу предупредить, у меня очень мало времени. Бонна отпустила меня совсем ненадолго.
На этот раз господин Баренс выглядел иначе, чем на смотринах. Он был одет в черную куртку и узкие темные брюки, на ногах у него блестели высокие, начищенные сапоги, а в руках он держал хлыст для верховой езды. Светлые волосы были перевязаны шнурком и больше не спадали на его широкие плечи. Только ярко-голубые глаза смотрели все так же пристально и неотрывно.
– Я не задержу вас. Простите, что так неожиданно дал о себе знать, и доставил вам беспокойство. Но вы не выходили у меня из головы с нашей последней встречи, и я не удержался и написал вам. Расскажите, как обстановка в школе? Слышно что-то относительно тех, кто претендует на контракт с вами? Я справлялся об этом в магической комиссии, но все данные держатся в строжайшей тайне. И я пребываю в полнейшем неведении.
У сидящего напротив нее максиса был такой встревоженный и доброжелательный вид, что в груди у Беатрис защемило, и она не выдержала. Ей так хотелось поделиться с кем-нибудь своими горестями, что она залилась слезами и выложила господину Баренсу все без утайки, рассказав о поведении Пекиша и на смотринах, и в гостиной административного корпуса.
– Теперь вы понимаете, насколько мне отвратительна сама мысль о том, чтобы стать его дайной? – спросила Бетти, с отчаянием глядя на него.
Максис Баренс молчал, плотно стиснув зубы и сжав хлыст в руках.
– Значит, директриса делает исключения для особо важных персон и позволяет видеться с адептками? – наконец заговорил он, и его голос прозвучал непривычно низко и напряженно. – Хорошо, что я решился связаться с вами. Теперь я представляю, с чем мне придется столкнуться на аукционе.
– Так вы тоже будете участвовать? – спросила Беатрис, и в душе у нее вспыхнула пока еще робкая, но так необходимая ей надежда на избавление.
– Безусловно, – кивнул он и, отложив хлыст, взял ее ладошки в свои сильные горячие руки. – А вам бы хотелось, чтобы я выиграл и забрал вас в свой дом?
Беатрис залилась румянцем и отвела взгляд.
– Очень, – прошептала она и украдкой посмотрела на него.
На лице господина Баренса появилась сдержанная, еле уловимая улыбка, а в глазах отразилась уже знакомая Бетти ирония, и еще что-то сродни удовлетворению.
– Тогда вам нет нужды так расстраиваться, – сказал он и погладил ее пальчики. – Я постараюсь оправдать ваше доверие.
– Спасибо, господин Баренс! – выдохнула она, и ее глаза засияли неукротимым восторгом.
– Раз уж мы теперь с вами некто вроде заговорщиков, – усмехнулся он, – то почему бы вам не называть меня по имени? Вы не против?
Беатрис снова почувствовала неловкость и едва смогла выговорить его имя:
– Хорошо, А-атли.
– Прекрасно! – обрадовался он. – Надеюсь, совсем скоро между нами не останется никаких препятствий.
– Верю, что так и будет, – проговорила она, и чувство глубокой признательности к этому человеку затопило ее. – А сейчас мне пора.
– До встречи, Беатрис. Береги себя и ни о чем не переживай.
– До свидания, Атли, – отозвалась она, с сожалением высвободила ладони и направилась к выходу.
Очутившись на улице, Беатрис окунулась в холод и пустоту осеннего вечера, так разительно отличавшиеся от теплоты и уюта кухонного уголка. Ей вдруг невыносимо захотелось вернуться и провести возле Атли еще хоть несколько минут, но она понимала, что это невозможно.
Скрепя сердце Бетти плотнее запахнула накидку и побежала в лазарет, оставляя позади оранжерею и того, кто обещал ей свободу от ненавистного Пекиша.
Следующим утром члены магической комиссии прибыли в Камелию для проведения финального испытания. Директриса лично встретила шестерых мэтров в холле главного корпуса и вместе с патронессой проводила в парадный зал, где по случаю экзамена перед сценой установили длинный стол, накрытый белоснежной скатертью, а напротив – парты для адепток.
Бонна Виклин привела выпускниц в холл и, велев ожидать своей очереди, скрылась в проходе. Девушки расположились на стульях у стены и, обмирая от страха, начали перешептываться.
– Я так переживаю, что готова съесть целиком рождественский окорок, – призналась Хельга, покусывая ногти.
– Мы же совсем недавно завтракали, – с рассеянным видом отозвалась Беатрис, раздумывая, как лучше себя вести на экзамене.
– Ну и что, – упорствовала Хельга. – Мне всегда есть хочется, когда я нервничаю. Не то что Хаксли. Она, кажется, сегодня даже компот пить не стала.
– Оставь ты ее, – сказала Бетти и покосилась на Элизу, сидевшую в стороне ото всех. Мединна Замас отпустила ее из лазарета перед самым испытанием, и выглядела их бывшая подруга бледной и осунувшейся. – Не видишь, как ей плохо?
Хельга хмыкнула и поджала губы:
– Нечего было с Фулн водиться. Эта выдра ей всю голову задурила своими советами. Я слышала, как Далия и Ленокс шептались, будто Хаксли призналась Привису в своих чувствах, а тот ее отверг из-за тебя.
– Что?! – опешила Беатрис и выпучила на нее глаза. – Это просто немыслимо!
– Что именно? – лукаво улыбнулась Хельга. – Ее признание или его помешательство на тебе?
Бетти разозлилась, вспомнив свой последний разговор с профессором и его странное поведение, и резко бросила:
– Не говори глупости! Привису нет до меня никакого дела. И зря Элиза все ему высказала. Это так унизительно признаваться мужчине в чувствах первой.
– Ага, – ответила Дорн, разглядывая Хаксли. – Особенно когда ты ему безразлична, и он сохнет совсем по другой. Думаешь, я не заметила, как он крутился на смотринах вокруг тебя? Была бы его воля, он бы всех твоих кавалеров распугал.
– И я бы ему только спасибо сказала, – буркнула Беатрис и насупилась.
В этот момент вернулась Жози и позвала первых десятерых адепток по списку. Экзамен начался, и девушки смолкли.
Бетти вошла в зал, только когда большая часть класса уже прошла испытание. Она попала в последнюю группу вместе с Грендой Фулн, Ленокс Фос и Элизой Хаксли. Тех, кто уже сдал, бонна Виклин сразу отводила в классную комнату, поэтому Беатрис не смогла даже парой слов перемолвиться с Хельгой и узнать, как у той все прошло.
Адептки выстроились в ряд перед столом членов комиссии и сделали реверанс, приветствуя их. Суровые мэтры в черных мантиях и квадратных академических шляпах с кисточками разных цветов бесстрастно взирали на выпускниц и ждали, когда заговорит главный среди них. Длиннобородый старец с холодным пустым взглядом, сидевший в центре, сказал:
– Приветствуем вас, соискательницы звания дайны. Сегодня вам предстоит пройти испытание, состоящее из устного ответа на три вопроса и демонстрации практических умений. Старайтесь рассказывать подробно и близко к текстам учебников. При работе с маной помните о контроле и не позволяйте энергии течь так, как ей заблагорассудится. А теперь подходите по очереди и выбирайте задания.
На столе лежали стройные ряды конвертов с номерами. Беатрис приблизилась и в нерешительности замерла над ними.
«Хоть бы мне попался сложный билет! – мелькнула у нее предательская мысль. – Тогда я бы не смогла получить высший балл при всем старании».
Ее рука сама потянулась к конверту с цифрой тридцать три и, взяв его, она показала номер членам комиссии. Они записали в ведомости ее фамилию и выбранный конверт.
– Очень хорошо, – сказал главный экзаменатор. – Присаживайтесь и готовьтесь.
Оказавшись за партой, Бетти дрожащими руками достала сложенный листок и прочла вопросы. Ей необходимо было рассказать об особенностях распределения маны между мужчинами и женщинами разных групп, о Южном материке и о начале Объединяющей войны, а также продемонстрировать умение переливать незначительное количество маны из внутреннего резервуара в накопитель.
«Легче легкого! – с досадой подумала она и с ненавистью посмотрела на подаренный Пекишем браслет, блестевший из-под белой манжеты форменного платья. – Наверное, это из-за него мне такой простой билет достался. Теперь остается только делать вид, что я плохо знаю материал».
Беатрис быстро набросала на выданном чистом листке план ответа и огляделась. За соседней партой сидела раскрасневшаяся Фулн и бросала в ее сторону умоляющие взгляды.
«Подскажи», – прочла по ее губам Бетти и испытала нечто весьма схожее со злорадством.
«Вот ведь чернявая ведьма, – размышляла про себя Беатрис. – Как получать хорошие отметки за счет других, так она первая. А как самой теперь отдуваться, так ей кто-то помогать должен. Не дождется».
И она сделала вид, что ничего не заметила, подняла руку и вызвалась отвечать с твердым намерением говорить кратко и не совсем правильно. Но как только Бетти оказалась на стуле перед членами комиссии и получила позволение рассказывать, из ее уст тут же полился целый поток красноречивых высказываний и научных определений точь-в-точь как в учебнике. Она и оглянуться не успела, как уже протараторила все, что знала, а убеленные сединами мэтры смотрели на нее с плохо скрываемым изумлением.
– Теперь покажите, как вы будете работать с накопителем, – попросил главный экзаменатор.
Бетти поднялась и прошла к отдельному столу, где лежали несколько толстых металлических пластин разной формы. На них были выгравированы замысловатые символы, но только на двух артефактах знаки точно совпадали с теми, что Беатрис не раз видела на уроках манологии.
– Выбирайте накопитель, который вам нравится, и вливайте ману, – распорядился главный мэтр.
– Простите, но здесь какая-то ошибка, – сказала Бетти, стараясь, чтобы ее голос звучал уверенно и не дрожал. – На столе всего два накопителя, а остальные артефакты непригодны для вливания маны. Их нужно срочно заменить, иначе кто-нибудь может случайно перепутать и получить увечья при работе с ними.
– Не волнуйтесь, – усмехнулся он, и в его ничего не выражающем взгляде вдруг мелькнул хитрый огонек, – мы всегда успеем прийти на помощь тем, кто не соблюдает технику безопасности при работе с накопителями. Продолжайте. Покажите нам, как вы управляетесь с внутренней энергией.
После подобного разъяснения Беатрис ничего не оставалось, как положить ладонь на выбранный артефакт, открыть резервуар и направить поток своей маны к накопителю. Но она вдруг ощутила, что энергия никуда не переходит, а, наоборот, скапливается вокруг металлической пластины и внутрь не затягивается.
– Извините меня, пожалуйста, – не выдержала она, – но, кажется, здесь один из двух накопителей неисправен.
– Почему вы так решили? – спросил все тот же главный экзаменатор. – Мы все проверили перед началом испытания.
– Я понимаю, – ответила Беатрис стушевавшись. Она утянула выпущенную ману обратно и убрала руку. – Но я уверена, что накопитель испорчен, поскольку он не собирает ту энергию, которую я ему пытаюсь передать.
– Допустим, – с сомнением посмотрел на нее мэтр. – Раз так выберете другой и попробуйте снова.
Она кивнула, положила руку на второй артефакт с нужным знаком, и на этот раз все прошло без особых усилий с ее стороны.
– Готово, – сказала Бетти.
– Хорошо, – ответил глава комиссии. – Вы можете быть свободны. О результатах экзамена вам сообщат отдельно.
– Благодарю.
Беатрис сделала реверанс и довольная собой покинула зал.
«После такой заминки и путаницы с накопителями они точно не поставят мне хороший балл, – ликуя, думала она. – И даже действие проклятого браслета здесь бессильно!»
Но когда на другой день все выпускницы собрались в парадном зале, чтобы узнать результаты экзамена и имена тех, кто пожелал заключить с ними контракты, Бетти ждал сюрприз.
– Адептки, – обратилась к ним директриса Гризар с довольной улыбкой, – вы все прошли финальное испытание и получили звание дайны! Мои поздравления!
Все зааплодировали, раздались радостные возгласы, и девушки принялись обнимать друг друга, делясь счастьем и облегчением.
– Кроме того, – повысила голос директриса, и выпускницы вновь притихли, – одна адептка получила высший балл и вправе рассчитывать на особые привилегии. Магическая комиссия гарантирует ей уменьшение размера долга за обучение и после службы по контракту у одного из максисов получение работы в одном из крупнейших государственных учреждений с повышенным окладом. И это Беатрис Сонар!
Все снова захлопали в ладоши, а у Бетти в душе разлилась невыносимая тоска.
«Как же так? – удивилась она. – Я ведь плохо справилась с практикой. Неужели Пекиш все-таки добился своего?»
Директриса принялась зачитывать имена тех адепток, которым посчастливилось найти себе хозяев на ближайшие десять лет, но Беатрис настолько была поглощена своими переживаниями, что все пропустила и очнулась, только когда услышала:
– Контракты адепток Беатрис Сонар и Гренды Фулн выставлены на торги. Аукционы пройдут в конце этой недели. Все свободны.
«Теперь все зависит от того, кто сможет назначить самую высокую цену», – с горечью подумала Бетти и почувствовала себя совершенно беспомощной и бесправной от того, что ее судьбу предстояло решать чужим, не имевшим к ней никакого отношения людям.
Глава 33
Несколько дней до аукциона Беатрис провела словно в полузабытьи, постоянное гнетущее чувство беспокойства не давало ей связно думать и в полной мере реагировать на происходящее вокруг.
В это время среди выпускниц можно было заметить как исключительно счастливых девушек, так и бесконечно печальных. Первые радовались тому, что самый главный в их жизни экзамен позади, и что им есть, с кем заключить контракт, а вторые были огорчены тем, что никто не захотел, взять их к себе, и перед ними встал вопрос об устройстве на государственную службу.
Ученицы теперь много времени проводили в кабинете рукоделия и занимались подготовкой своего небольшого приданного. Им предстояло сшить для себя необходимые на первое время сорочки, постельное белье и мелкие предметы гардероба. Никто не знал, куда им придется отправиться и в каких условиях проживать, и школа обязана была подготовить выпускниц для самостоятельной жизни даже в доме богатого господина на полном иждивении.
Пока они старательно кроили, Хельга уже в сотый раз принималась рассказывать Бетти о выпавшей на ее долю удаче:
– Нет, ты представляешь, какой максис Мензир молодец! Он мне еще на смотринах сказал, что обязательно подаст прошение о заключении со мной контракта. И таки взял и получил разрешение! Просто чудо какое-то!
Беатрис рассеянно кивала, но из-за своих переживаний сил радоваться за подругу у нее попросту не осталось.
– Он обещал устроить мне конную прогулку по всем окрестным селениям, как только мы доберемся до его имения. Представляешь? Я уже жду не дождусь, когда пройдет выпускной, и мы наконец отправиться с ним в путешествие.
– Тебе легко говорить, – вмешалась в разговор последка Фиби, сидевшая за соседним столом и делавшая небрежные стежки, подрубая простыню. – Твой максис пришелся тебе по душе, ну а я как подумаю о красной физиономии этого Шнелера, так мне дурно становится.
– Не понимаю, чего ты нос воротишь, – напустилась на нее Хельга. – В твоем случае вообще грех жаловаться. У тебя самый маленький резервуар. Удивительно, что вообще кто-то захотел с тобой контракт заключить. Вон в классе куча норм осталось без хозяев, а ты еще и причитаешь. Радовалась бы лучше, что не нужно в какую-нибудь богами забытую дыру отправляться служить.
Фиби не нашлась, что ответить, и лишь горестно вздохнула. Беатрис посмотрела на нее и подумала о том, что Эфрад должно быть в таком же положении, как и она сама. Со стороны кажется, что все прекрасно, а на самом деле до того тошно, что хоть в петлю лезь.
– Не понимаю я этого, – возмущалась Хельга, когда они с Бетти шли по коридору в мастерскую мединны Замас, где адепткам предстояло приготовить себе снадобья в дорогу и про запас на всякий случай, – последке достался вполне себе обеспеченный господин, а она все равно ноет. Хаксли тоже чуть в обморок не бухнулась, когда объявили, что с ней контракт заключит тот молоденький максис со светлыми волосенками. Помнишь? Ты еще с ним танцевала, да и я тоже.
– Да, кажется, он еще на смотринах все решил, – отозвалась Беатрис.
– Ага, – кивнула Хельга. – Только Элиза, наверное, рассчитывала на кого-то поинтереснее.
Бетти уловила ее намек на профессора, но сделала вид, что не понимает, о чем речь. Несмотря ни на что, ей было жалко Хаксли. Она слишком хорошо помнила, что значит быть отвергнутой, и сочувствовала бывшей подруге.
В день аукциона Беатрис не находила себе места, у нее все валилось из рук, и в конце концов мединна Стуорд усадила ее распутывать старые клубки ниток, лишь бы отвлечь от тревожных мыслей. Гренда Фулн тоже выглядела взволнованной, она время от времени посматривала на Бетти, будто искала в ней тайную союзницу, но подойти и обсудить свои домыслы о торгах, не захотела. Обе девушки знали, что пока они сидят в кабинете рукоделия, внизу в парадном зале решается их будущее, и обе жаждали, чтобы все поскорее закончилось.
Наконец в комнату вошла Жози и, сияя довольной улыбкой, объявила:
– Сонар и Фулн, срочно в кабинет директрисы.
Беатрис выронила из рук нитки и побледнела, Фулн подскочила со своего места и бросилась к бонне.
Жози проводила учениц через подземный переход в административный корпус и оставила на попечение патронессы Пигирд. Та завела их в кабинет и сказала:
– Адептки явились, госпожа Гризар.
Сидевшая за столом руководительница Камелии выглядела уставшей, под ее глазами залегли темные тени, но на бескровном лице играла торжествующая улыбка.
– Очень хорошо, – сказала она поднимаясь. – Итак, вы обе удостоились самых дорогих контрактов за всю историю школы. А уж как только стало известно, что ты, Сонар, получила высший балл на экзамене, цена на твой контракт взлетела еще выше. И я рада вам сообщить, что одержавшие победу максисы ждут вас в гостиной. Пойдемте. Я лично провожу вас к новым хозяевам.
Бетти казалось, что ее сердце колотится настолько громко, что и директриса, и Фулн, и патронесса, идущие впереди, отчетливо слышат его и обязательно попросят ее успокоиться. Но они в молчании дошли до гостиной и, держа спины идеально ровно, вплыли внутрь.
– Господа! – воскликнула директриса Гризар. – А вот и ваши дайны!
– Максис Хамран! – взвизгнула Фулн и устремилась к высокому черноусому красавцу, танцевавшему с ней на смотринах больше других. – Не могу поверить!
Она подлетела к статному молодому господину и широко улыбнулась, заглядывая в его черные лукавые глаза.
– Рад встрече, Гренда, – сказал он, слегка ей поклонился и поцеловал руку.
– Адептка Фулн! – возмутилась директриса. – Ведите себя соответственно вашему новому статусу!
– Извините, – покраснела Гренда и сделала положенный реверанс.
Беатрис вышла из-за спины патронессы, взглянула на ожидавшего ее максиса, и внутри у нее все оборвалось. Господин Пекиш развалился на диване и нахально смотрел на нее с самодовольной щербатой улыбкой, делавшей его лоснящееся лицо еще более отталкивающим. В его маленьких глазках светилось сытое удовлетворение аллигатора, проглотившего аппетитную косулю, зазевавшуюся на водопое возле реки. Он даже не потрудился выказать приличествующего почтения, так и не встав при появлении дам.
– Максис Пекиш, – чересчур любезным тоном обратилась к нему директриса и подтолкнула Беатрис вперед, – как я и обещала, ваша дайна пришла поздравить вас с победой на аукционе.
Бетти ничего не оставалось, как присесть в положенном реверансе, но ноги ее не держали, и она самым постыдным образом пошатнулась. Патронесса поджала губы, директриса нахмурилась, но господин Пекиш даже не обратил внимания на этот досадный промах и сказал:
– Иди сюда, Беатриче, и садись. Нам есть что обсудить.
– Господа, у вас есть полчаса, – объявила директриса. – Затем адепткам придется вернуться в класс, а вас я жду в своем кабинете.
Она вышла вместе с патронессой, и Беатрис ощутила себя загнанной в угол. Фулн ворковала со своим максисом на другом конце гостиной, и им не было никакого дела до того, что они вовсе не одни в комнате. Пекиш усадил ее на диван, придвинулся ближе и зашептал, время от времени брызгая слюной сквозь щель между зубами:
– Аукцион был сущий кошмар! Эта свора паршивых собак чуть не перегрызлась из-за твоего контракта. Но я всем показал, что со мной связываться опасно.
Он выпятил грудь, погладил себя по выпирающему животу и продолжил:
– Ты тоже молодец, сумела произвести должное впечатление на главу магической комиссии. Я с ним разговаривал, и он весьма тебя хвалил. Правда, мне пришлось отвалить за твой контракт вдвое больше, чем я рассчитывал, но это ничего. Благодаря тебе, я заработаю огромные деньги. И сам губернатор еще будет ползать передо мной, прося о милости. Так что ты однозначно стоишь потраченных ассигнаций.
В воображении Беатрис появился образ того, как Пекиш достает из внутреннего кармана сюртука толстый кошелек набитый деньгами, отсчитывает баснословную сумму и покупает ее со всеми потрохами в безраздельное пользование на десять лет. И она изо дня в день отрабатывает то, что он уплатил.
Гостиная с дорогими коричневыми портьерами, шикарным интерьером и добротной мебелью вдруг показалась Бетти до невозможности отвратительной, а удушливо-сладкий аромат свежих лилий вызвал приступ дурноты. Ей невыносимо захотелось вырваться отсюда, сбежать так далеко, как это только возможно, и больше никогда не вспоминать этот день, когда ее купил омерзительный богатей, считавший, что за свои деньги он может получить кого угодно.
«Как же так? – недоумевала она. – Неужели Атли проиграл торги? Как такое возможно?»
Проведя детство в приюте, а юность в закрытой школе, Беатрис имела весьма смутное представление о стоимости своего контракт. Она не знала даже такой малости, как цена буханки хлеба или бутылки молока на ярмарке, и такие обыденные для любой девушки вещи, ставили ее в тупик.
«Наверное, у него просто не хватило денег», – с тоской подумала она и возненавидела Пекиша еще больше за то, что он располагал достаточными средствами, а Баренс – нет.
Фулн засмеялась своим противным резким смехом, и Бетти с завистью покосилась на нее. Гренда стояла у окна напротив максиса Хамрана и сжимала его руку. Если бы все сложилось иначе, Беатрис тоже бы могла так свободно вести себя с Атли.
«Ну почему же мне так не повезло?» – с досадой подумала она, и слезы навернулись ей на глаза.
– Скоро я пришлю сюда портних, – все не умолкал Пекиш. – Они снимут мерки и сошьют для тебя платье на выпускной бал. Моя дайна не может пойти в местном барахле. У тебя должен быть самый лучший наряд. На балу будет масса именитых гостей. Мне понадобится тебя кое с кем познакомить. И не вздумай сидеть возле меня вот с таким же постным выражением лица! Тебе следует научиться быть более учтивой с нужными людьми. Время от времени ты будешь выполнять то, что я тебе скажу. У тебя смазливая мордашка, и ты вполне справишься с ролью ветреной кокетки. Мужчины таких обожают.
К горлу Беатрис подкатил тугой комок, а голова закружилась. Она больше не могла выносить ни гнусавую болтовню Пекиша, ни отвратительный запах лилий, ни саму мысль о том, чтобы он распоряжался ею по своему усмотрению. Подскочив с дивана, Бетти бросилась к выходу.
В этот момент раздался стук в дверь, вошла патронесса и сказала:
– Адепткам пора возвращаться в класс. Прошу следовать за мной, господа.
Не помня себя от горя, Беатрис вылетела из гостиной и помчалась по коридору, стремясь скрыться ото всех и выплакать все то разочарование, что переполняло ее душу и терзало изнутри.
Глава 34
До вечера Беатрис старательно избегала общения с одноклассницами, хотя многие девчонки хотели узнать результаты аукциона. На этот раз несдержанность Гренды сыграла Бетти на руку. Как только Фулн вернулась в кабинет рукоделия, тут же объявила, что ее хозяином будет самый красивый мужчина высшего света, и не преминула со злорадством рассказать, что господином Беатрис стал толстобрюхий богатей, тем самым избавив Бетти от необходимости все разъяснять.
После этого заявления многие начали посматривать на Беатрис с плохо скрываемой завистью. Внешность будущего хозяина девушек интересовала гораздо меньше, чем его благосостояние. Всем хотелось поскорее избавиться от долга за обучение и жить припеваючи в роскошном доме среди аристократов. Как мало они знали об оборотной стороне этой медали.
Улучив момент, когда Беатрис осталась в классе одна, к ней подошла Элиза Хаксли и сказала:
– Бетти, можешь мне уделить минутку?
Она выглядела подавленной и не отрывала глаз от своих беспокойных пальцев.
– Что ты хотела? – усталым голосом отозвалась Беатрис.
