Текст книги "Солдат… не спрашивай! (СИ)"

Автор книги: Петр Иванов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 88 страниц)

Но осуществить столь грандиозное в рамках отдельного уезда мероприятие по "проверке" целого полка было не так то легко. "Видит око, да зуб неймет", попробуй к ним в придти хотя бы с обыском, сразу же выставят за дверь, руки коротки у местной полиции бодаться с "чужими" военными. Даже задержанных в городе за разные правонарушения нижних чинов, они по существующему порядку вынуждены передавать в руки командования части, а уж к офицерам подступится и вовсе боязно.

Взаимодействие властей военных и светских в те времена было достаточно плохо отработано и первые могли как передавать преступников из своих рядов для следствия и наказания гражданской Фемиде, так и разбираться с ними сами, что они чаще всего и делали. Подобный расклад ни "Каина" ни городничего не мог устроить, осталось прибегнуть только к авторитету губернских властей и выше, благо во главе губернии стоит аж целый генерал. Поэтому маститый московский сыщик временно оставил уездный городок и поспешно укатил на почтовой тройке "в губернию" для организации давно задуманной массированной атаки на егерей. Ему нужно было заручится сперва поддержкой ряда высокопоставленных чиновников, иначе задуманная операция провалилась бы даже не начавшись.

…Дождь по крышам, дождь по лужам… поздняя осень скучная пора. С утра на разводе вроде бы улыбнулось из-за тучек солнышко, и замаячили перед служивыми перспектива на оказаться на батальонном учении в поле. В российской императорской армии учебный период, традиционно приходится на следующие времена года – конец весны, лето, начало осени и все, только до первых дождей. Однако – есть и исключения, у них отец-командир по мере возможности использовал каждый погожий день, чтобы лишний раз вывести людей на тактические занятия, справедливо полагая, что в бараках они за долгую зиму еще насидятся вволю. Но сегодня ничего не вышло – погода неожиданно испортилась и пришлось полковнику ограничиться лишь хозяйственными работами вместо «тактики» на лугах вокруг уездного городка.

Канцеляршина неистребимая и вечная… опять бумаги и бумаги… Александр вздохнул и покосился на огромную стопку на полу, бюрократия в России непобедима, каждую бумажечку обязательно надо проверить по журналу входящих, по исходящим и по книге учета проводки документов, сизифов труд хоть и не камни в гору таскать на горбу. Штабс-капитан Денисов привлек его и Гришку с утра к наведению порядка в канцелярии, мол пора наконец рассортировать все как принято и заняться подготовкой к походу, вся эта бумажно-канцелярская армия поедет в обозе с полком неведомо куда. Григорию проще – он сколачивает специальные ящики, где ценные казенные документы должны помещаться "на походе". Сам Иван Федорович занят "секретной часть", полковой адъютант он одновременно еще и особист, и контрразведчик, и еще бог весть кто. В его ведении находятся все "неблагонадежные" и "преступники" 13-го егерского полка, за ними он должен следить и он раз в год отчитываться перед военным ведомством. Официально таких в полку только четверо, но имеется полный набор: поджигатель, святотатец, разбойник и бунтовщик. Сашка всех четырех знает, что касается первого, то дело темное, парень, по его собственным словам, ничего намеренно не жег и даже не собирался, а вынужден был взять на себя чужие грехи. Прикрыл человек родного брата, тому бы в рекрутах или в ссылке не выжить. Подростки баловались с огнем и случайно спалили барский амбар, вот и пришлось кому-то отвечать за подобные шалости. Со святотатцем и совсем комедия – поймал мужик попа со своей девкой и принялся похотливого пастыря "учить" кулаками, в деревне с "жеребячьей породой" так и поступают обычно. Да увлекся Панкрат немного и в запале погнул медный крест у священника и в результате – донос на "святотатца" и добро пожаловать в российскую императорскую армию. Разбойник – это деятель Александру знаком лучше всех, это он сам и есть, историю с ограблением какого-то приблудного курляндского немца "казна" все никак предать забвению не хочет и время от времени напоминает. Бунтовщиком является "опальный" штабс-капитан Денисов Иван Федорович, осужденный в свое время к ссылке в армейский полк без права отпуска, производства в чины и перевода, еще одна причуда российской бюрократии. Смех смехом, а в ежегодном докладе для военной полиции приходится ему указывать: "обозначенные вами… далее перечень фамилий и чинов… ни в чем предосудительном не замечены… дата, подпись". Никого "наверху" не смущает тот факт, что один и тот же человек в казенной бумаге упоминается дважды, сперва как преступник, а затем как официальное лицо, призванное надзирать за тем же самым "неблагонадежным", главное – все составлено как положено и по принятому шаблону.

В данный момент штабс-капитан усердно работает над уничтожением части доносов на нижних чинов и офицеров полка, недавно вышло новое распоряжение от начальника военной полиции – все анонимки, накопившиеся за последние десять лет, приказано уничтожить. Таких "бумаг" как раз большинство, очень уж любят так "сигналить" разные добровольные помощники. По желтым струганным доскам пола вихрем разлетаются во все стороны разноцветные листы, от белоснежного белого, до почти синего – Денисов бегло просматривает бумаги, и если нет подписи в конце или не обозначен никак заявитель, то просто выкидывает их из своего ящика. Жечь доносы будут, да нет, не угадали – экономия! Все это накопившееся с основания полка "добро" отправится в патронную мастерскую, хоть какая-то польза отечеству от многочисленных усердных "стукачей" намечается. Сашка не удержался и носком сапога пододвинул поближе одну из упавших рядом бумажек, так что там нам пишут из уездного города Глупова?"…Нижайше прошу принять надлежащие меры… ваше высокопревосходительство… нижний чин, унтер-офицер М…х блудно сожительствует с мешанкой девкой Анфиской… развратного поведения и прижил с ней незаконно двух детей мужеского и женского полу… соблаговолите принять меры…" Вот ведь какие бдительные, поубивать бы и всех до единого, Денисов рассказывал, что есть попик один вредный, он на героический 13-й стабильно доносительствует с завидными рвеньем и отвагой. Батюшку в свое время жестко обломали, когда пытался тот через командование части заставить нижних чинов "добровольно пожертвовать на икону", полковник его тактично "отшил", вот духовное лицо обиделось и старается отомстить. Но постойте, а кто это такой, кто Анфисе столько детей сделал? Александр как не напрягал свою память, так и не мог вспомнить унтер-офицера с подобной странной и редкой фамилией, и вдруг внезапно озарение "щелкнуло"  – да это же он сам и есть, переврал соглядатай, ошибся в одной букве. Мда, оказывается он уж полгородка успешно "поял" и детей кучу наплодил и всего то за несколько последних лет, чего только о себе от "добрых людей" не узнаешь. Жаль адрес там нигде не указан, а то бы можно было сходить и познакомится с женщиной, может и в самом деле нижнему чину что-нибудь обломится, как с Палашей тогда. Унтер-офицер не удержался и улучив момент, когда на него никто не смотрел, быстро поднял с пола донос и, свернув вчетверо лист бумаги, спрятал его за голенищем сапога. Интересно, она хоть молодая и привлекательная или нет, но к черту таки мысли – надо собраться и заставить себя работать на благо отечества. По части таких канцелярских занятий Александр лентяй еще тот, медленно растет стопка на подоконнике, на полу же чуть ли не гора ожидает, да еще надо все потом по папкам разложить согласно датам. Рядом у соседнего окна занят важным поручением старший писарь, он подделывает шнуровые книги, где отображается закупка продовольствия и в последнее время еще и фуража для недавно появившегося обоза. Поставщики, хоть и люди грамотные, точнее – малограмотные, упорно норовят поставить в ведомости крестик – "так принято". Раньше с таким безобразием мирились – а теперь нельзя, вышло недавно новое требование, обязательно должна быть подпись, да еще и расшифровка рядом. Ему в этом нелегком труде помогает смышленый мальчишка лет одиннадцати – Чижик, так по прозвищу его все и зовут, имени никто не помнит. Откуда такой странный "воин" взялся? Как понял Сашка, эта "птичка"  – дальний предок тех самых знаменитых кантонистов, что десять забей – одного выучи. Первоначально это были просто дети нижних чинов, обычно "полковой аристократии", их обучали различным полезным специальностям от писаря и музыканта до слесаря-оружейника включительно. Им все равно по достижении призывного возраста придется поступить в ряды, сын солдата – обязательно должен стать солдатом, так принято и эта норма закреплена законом. Потому родители и сами были заинтересованы в том, что бы дать своим отпрыскам образование, в противном случае пришлось бы ребятишкам позднее "тянуть лямку" обычного рядового нижнего чина, писарю или помощнику оружейника все же живется веселее. В некоторых частях таких детишек было относительно много и полковые шефы или командиры частным порядком открывали для них специальные полковые школы, иногда обучали заодно и девочек, но редко. Вскоре эта инициатива "снизу" попалась на глаза российской военной бюрократии и буквально за считанные годы школы кантонистов превратились в подобие каторги для малолетних солдатских сыновей: фрунт без пощады, палки как основа воспитания, и "казенная" наука в придачу – бессмысленная, беспощадная и никому не нужная, все равно потом в полках придется бывших кантонистов переучивать. В 13-ом ни у кого из нижних чинов семьи пока нет, ни один служивый еще не успел обзавестись женой, по крайней мере официально. Чижик прилетел к ним из "гарнизы", у тех писарь, отказался от ученика, вот его родители и уговорили полковника егерей принять способного мальчика "в науку", чтоб не пропал потом в солдатчине.

Александр переложил из стопки в стопку очередной документ, этот везде отмечен, значит можно про него пока забыть. Скучно, не то слово, "за окном шел дождь и рота красноармейцев", прямо по Булгакову. Фельдфебель гонит в направлении вещевого склада целую толпу "духов"  – новобранцев, их легко отличить по рваным и старым мундирам, новые выдадут только следующей весной, обмундирование еще сначала "построить" надо. В гвардии вчерашнего рекрута снабжают всем необходимым быстро, но в армейских полках, особенно в такой глуши, процесс сильно затягивается по времени, и приходится рекрутам долго ходить в обносках. Вот уже обратно они всем скопом идут по направлению к швальне, каждый тащит на плече по тяжелому свертку – "штуке" казенного зеленого сукна, один криворукий носильщик роняет свою ношу и хорошо, что еще не в лужу, на него орлом, размахивая руками налетает старый знакомый Сашки – Матвей и следует неизбежное фельдфебельское "внушение". Донельзя тоскливый и муторный осенне-зимний период службы уже начался, теперь портные безвылазно засядут в своей мастерской как медведи в берлоге и будут там всю зиму кроить и шить обмундирование, им нужно успеть до весеннего тепла, компанию им составят сапожники. Унтер-офицеру и самому давно уже надо поменять "шкуру", должен был еще в прошлом году, и даже пошили ему было новый мундир, но не то сукно осело, не то мастер ошибся при снятии мерки, но в обновке невозможно было даже дышать свободно – настолько тесная вышла в груди одежда. Новопостроенный мундир отдали тогда худощавому и узкоплечему солдатику из второй роты, тому как раз пришлось впору. Как и в советской армии в императорской российской широко практикуется самообслуживание, но когда Александру выдали вместо новых сапог лишь два раскроенных куска кожи – он был в шоке, без всякого преувеличения. Это же не ткань, как ее шить, одна дырка, проколотая не там где надо и все безнадежно будет испорчено. Подобные проблемы возникли не только у него, поэтому вскоре по мере налаживания полкового хозяйства от практики выдачи на руки людям полуфабрикатов вместо предметов вещевого довольствия у них полностью отказались. Были заведены свои сапожники и портные, из них большая часть – из числа все тех же "строевых" нижних чинов, поэтому период "заготовок" и приходится на время года, когда не ведутся интенсивные занятия в поле.

Краем глаза он уловил, что в дальнем конце перед штабом что-то изменилось, какое-то непонятное движение началось. Надо оторваться то очередного документа и посмотреть, что это еще за гусар такой в ярком ментике там на линейке маячит, откуда он взялся, в губернии из кавалерии только казаки и кажется драгуны еще есть, но последних вроде бы не так давно из уезда убрали? А черт – не узнал, да это же новый исправник заявился, он частенько по старой привычке одевает свой прежний офицерский мундир вместо присвоенной чиновникам МВД формы. Было такое расхожее мнение, что якобы простой народ (и девицы надо полагать) военных уважает больше, чем гражданские чины, и этот момент существенно помогает им в работе с населением. Что-то Сашка "особого внимания" к своей персоне и близко не заметил, особенно в деревне у крестьян, правда он и не офицер. Многие чиновники и в самом деле стремятся подражать в одежде последним, то кокарду военную прикрутят на картуз, то кантик какой-нибудь пришьют то еще чего-то приладят, российский мужик потом и ломает голову, что это за "енерал" такой в село пожаловал по поводу сбора податей.

Хм, а это кто еще с исправником прибыл, и много их, всех сразу и не пересчитать, надо пожалуй спросить кого-нибудь?  – мелькнула у Сашки тревожная мыслишка, слишком уж много незнакомого народа внезапно набежало и судя по мундирам и важному виду – чины не маленькие, давно такого избранного общества у них на плацу не было. Даже в в большие праздники, обычно лишь городничий приходил да и то не всегда.

 – Мойша, глянь в окно на двор у нас гости кажется? Одного то я знаю – исправник, но там еще какие-то черти приперлись с ним.

Старший писарь оторвался от своих тетрадей, близоруко прищурился и… начались "проблемы".

 – Ваше благородие, Иван Федорович подите срочно сюда, у нас беда вроде!

 – Да что там стряслось, видишь – я занят, говори толково!

 – Исправник, городничий, уездный предводитель дворянства, полицмейстер из губернии пожаловали и еще господа чиновники, я даже их и не видывал раньше никогда! И тот сыщик, московский "Ванька Каин" с ними!

 – Мать их… только этого не хватало! Сашка что там наши натворили, чего я не знаю?  – едва подбежав окну тут же и выкрикнул штабс-капитан, в самом деле положение складывалось серьезное, так просто подобная "масса чинов" в гости не придет.

 – Да ничего вроде… или я тоже не знаю.

 – Нет, ей богу Иван Федорович ничего не было, ежели драка с приказчиками на прошлой неделе, так с исправником уже давно уговорились и виновных наказали.  – торопливо заверил в свою очередь старший писарь, подтвердив слова унтер-офицера, мелкие происшествия были, но это даже не работа исправника, их обычно улаживают на уровне мелкого полицейского служителя.

Бывает, что иногда приходят нижние чины полиции или "гарнизы" и жалуются, что якобы егеря побили – их направляют к лекарю для освидетельствования и "лечения". Обычно на этом инцидент исчерпывается, поскольку пострадавшему, мнимому или настоящему – без разницы, наливают стакан воняющего за версту сивухой "лекарства" и все вполне довольны. В полку у них трезвость – норма жизни, водку нижним чинам выдают ограниченно – только по выходным и праздникам, а образовавшиеся излишки казенного пойла поступают в полное распоряжение военной медицины.

 – _Боюсь я, не по твою душу ли унтер-офицер эти господа к нам пожаловали? Давай быстро вспоминай, бумаг никаких у тебя в казарме не осталось? Может опять рисовал там на досуге прожекты какие?

 – Нет вроде, если только дневник я начал недавно вести, два листа исписал всего.

 – Сбегай срочно принеси сюда! Положу в секретный ящик, им туда доступа нет.  – распорядился штабс-капитан, но тут же и ухватил за руку двинувшегося было к двери Сашку,  – Не уж лучше братец стой тут, пусть Чижик слетает, он найдет твой дневник?

 – Ребята покажут, сундучок у меня приметный, там карман для бумаг есть в крышке, синяя тетрадь, она одна.

Между тем "незваные гости" за окном действовали быстро, вот уже "Каин" решительно препирается с подошедшим к ним дежурным офицером, растерявшегося подпоручика Григорьева многочисленные чины полиции и администрации – почти три десятка человек, оттирают в сторону и проход открыт. Полицейские и чиновники всей толпой смело направляются к полковой канцелярии, но тут им навстречу выходит из-за угла здания отец-командир 13-го собственной персоной. Картина Репина "не ждали", специальный эксклюзивный вариант для уездного города N. Похоже, что умный "Каин", заранее заручившись поддержкой губернской полиции собирался устроить грандиозный "шмон" и произвести аресты по результатам обыска, он специально подгадал момент, когда полковник отправится в канцелярию градоначальника по какому-нибудь делу. Рассчитывали "они", что без командира смогут навязать свои условия, полкового адъютанта, штабс-капитана Денисова "реальной силой" не сочли, равно как и оставшихся офицеров. Но внезапно улыбнулась сыскарям розовая птица "обломинго", хозяин находится на месте и теперь придется иметь дело с ним. Не то сыщики с временем ошиблись и пришли раньше чем нужно, не то кто-то полкового командира вольно или не вольно "завернул" назад – не исключено, что в "гарнизе" у него есть осведомитель и предупредил о готовящейся акции, а может у него интуиция на такие сюрпризы судьбы уже за многие десятилетия на службе развилась до уровня шестого чувства. Сразу возник конфликт интересов, полковник намеревался просто выгнать наглых пришельцев вон, на что имел полное право, в уезде никого чином выше не было. Городничий всего лишь поручик гвардии и то отставной, и остальные местные "боги" по табели о рангах не далеко ушли, они "енералы" только для темных мужиков. "Каин" и компания же в свою очередь рассчитывали что-нибудь "нужное" отыскать в расположении полка и затем задержать подозрительных лиц, нижних чинов или может быть даже обер– или штаб-офицеров, как уж карты лягут. Никаких определенных планов и тем более подозреваемых, напрасно опасался за Сашку штабс-капитан Денисов, у полицейских пока не было, и в самом деле кто им мешал задержать унтер-офицера в городе, с нижними чинами власти особо не церемонились. Привлечь к дознанию без санкции непосредственного начальника нижнего чина нельзя, но что делать если очень хочется, придумали бы господа чиновники что-нибудь для такого случая.

В другое время полковник на должности генерала не стал бы с "этой шушерой" даже и разговаривать, вызывал бы караул и выдворил всех до единого, но не в этот раз. Московский сыщик предусмотрительно запасся письмо от губернатора и прихватил с собой пару высокопоставленных чиновников из губернии для поддержки. Хоть и вмешиваться во внутренние дела "чужих" полков как-то не принято, но глава губернии будучи сам в генеральских чинах (действительного тайного советника ему еще не присвоили), посчитал иначе, тем более, что письмо царя давало ему "особые полномочия" по расследованию данного конкретного преступления. После длительных переговоров все же пришлось отцу-командиру 13-го егерского полка пойти на определенные уступки, следственные действия были разрешены, но на определенных условиях, под его личным контролем и на строго ограниченный срок – две недели, так как губернатор в своем письме никаких конкретных требований не озвучил, а лишь просил содействовать представителям следственных органов в их нелегком деле. Таким ходом генерал на всякий случай ловко "прикрыл себе тыл" на предмет возможного конфликта с военным ведомством, если "Каин" ничего не найдет, то глава губернии вроде бы как и не причем, он лишь свой служебный долг выполнил.

Сашка, к моменту когда по территории части забегали точно тараканы сыщики, уже был "лишен свободы" в прямом смысле этого слова.

 – Куда же мне тебя деть, куда засунуть? А давай-ка я тебя братец под арест посажу на неделю, а то уж больно ты глаза разным ненужным нам господам мозолишь, так и до большой беды недалеко.  – решил штабс-капитан Денисов и тут же свое намерение выполнил и даже сам отвел Сашку на гауптвахту, не бог весть какая ужасная темница, фактически просто отдельная комната при караульном помещении, что обычно пустовала, поскольку арестом все же принято наказывать офицеров.

Между тем события шли своим чередом, обретя некоторую "свободу действий" коллежский секретарь Каинов Зиновий Иудович сразу со своими подручными побежал к оружейной мастерской, якобы потребовалась им срочно консультация специалистов. Там они все разом вскоре "возликовали и воспрыгали", как дворяне в свое время при получении известного манифеста Екатерины Второй. Оружейный мастер, когда к нему нагрянули нежданные гости, как раз работал на доводкой очередной винтовки, уже третьей по счету. После того как в полку решили выполнить рекомендацию все той же Екатерины о заведении в каждом батальоне стрелка-охотника, то потребовалось и нарезное оружие. Были выделены средства из полковых сумм и старина Бауэр со своими помощниками приступили к производству. На одно такое изделие у него уходило примерно полгода, но с последним вышла немалая задержка, приходилось постоянно отвлекаться, и обычные ружья временами требовали внимания и еще "текучка" была от нее никуда не спрятаться. Невероятно это звучит для пришельца из ХХ века, но в начале века 19-го хороший оружейник мог самостоятельно изготовить практически любое ручное огнестрельное оружие, сравнимое по качеству с уровнем заводского массового, разве что времени и сил на такую работу ушло бы очень много. Всего в 13-ом егерском полку было "заведено своими средствами", как тогда говорили и писали в официальных документах, три единицы нарезного оружия. За исходный образец была взята ранее случайно попавшая к унтер-офицеру охотничья или может быть спортивная винтовка работы неизвестного иностранного мастера. С тем шедевром, что достался Сашки, "бауэровские" имели только внешнее сходство, стволы железные, шаг и глубина нарезов другие и еще масса отличий, но к боевому применению винтовки были вполне пригодны. Позднее, на войне 1807 года унтер-офицер и сам иногда одной из них пользовался вместо, его "родной", поскольку той время от времени требовалась профилактика – ее проделывали в полевой оружейной мастерской. Две "игрушки" у швейцарца вышли на удивление удачно, они показали на испытаниях бой точный и кучный, а вот с третьей Бауэр с Александром и остальные работники возились долго – целый год, но так толком и не достигли желаемого результата. В итоге ничего не добившись плюнули на эту беду, по ростовым мишеням на 300-то шагов и так сойдет, им ведь не "белке в глаз" надо пулю положить.

Но это так, короткая историческая справка, а пока первый российские винтовки "нового типа" лишь принесли не заслуженную славу своему творцу а массу неприятностей. От огорчения Бауэр на некоторое время даже русский язык забыл совершенно, и рабочим пришлось потом объяснятся с ним жестами в течении почти целого месяца.

Коллежский секретарь на радостях решил тут же и арестовать мастера, раз уж столь желанные вещественные доказательства, которые так долго и безуспешно искали и в уезде, и в губернии наконец нашлись. И сидеть бы швейцарцу в городском остроге и давать показания, но торжество московскому гению сыска испортил полковник, за которым пришлось им все же послать, поскольку оружейный мастер хоть и считался гражданским лицом, но все равно числился в штате подразделения.

 – Вот взгляните сюда уважаемые господа сыщики!  – он первым же делом ткнул пальцем в запыленный и закопченный листок, пришпиленный на стене, напротив рабочего места Бауэра,  – Так они у нас трудятся!

Далее командир полка потребовал от "Каина" объяснить собравшимся, как предполагаемый "убивец" ухитрился за три свободных часа после полудня (с Куролесовым как раз и расправились после обеда) сбегать за 20-ть верст в имение погибшего помещика, точно там отстреляется и вернуться обратно. Безусловно, в 13-ом имеются бойцы, которым такой нелегкий марш-бросок вполне по силам – тот же Сашка к примеру, однако 56-ти летний мастер с его вечным ревматизмом явно не из их числа. Не мог он отлучится и заранее, с утра скажем, мастерская работала по принятому на большинстве промышленных предприятий России графику: утром встали, чай попили и к станку или верстаку, затем обед и "сиеста"  – чуть ли не три часа, затем опять ударно вкалываем до темна. Нижние чины из числа нестроевых, назначенные для работу у оружейника, даже на построение утреннее обычно не выходили, а сразу отправлялись на рабочее место. Световой день при данном раскладе использовался крайне нерационально, но тем не менее такой порядок успешно дожил до начала ХХ-го века. У Бауэра выходило по всем статьям "железное" алиби, если бы он отлучился раньше или не вышел на службу, то такое необычное явление запомнили бы надолго.

Таким образом получалось, что если пришлый "москвич" все же хочет обвинить оружейника и забрать его, то ему надо сперва найти еще одно отсутствующее звено – "транспортное", кто-то должен был сперва доставить предполагаемого киллера в поместье, а затем вернуть его обратно в полк. А значит теперь ему – "Каину" надо вербовать массу лжесвидетелей в городке, подобное занятие в его намерение не входило, слишком уж сложно получается, а дело у них и так "шито белыми нитками". Нет, им нужен один, единственный и конкретный "убивец", на которого все и повесят, благо подходящий штуцер они вроде бы уже нашли, теперь дело лишь за отсутствующим в данный момент "козлом отпущения". Не отдали полицейским и "подозрительные" винтовки, поскольку это – ценное казенное имущество, его можно передать только с санкции военного ведомства, пусть ходатайствуют "наверх", а пока – извините господа и руки прочь.

Потерпев сокрушительно фиаско с Бауэром следствие принялось настойчиво искать себе новую жертву, на которую можно было бы повесить убийство помещика. Больше всего их привлекал "неблагонадежный" штабс-капитан Денисов, отдельным "судейским крючкам" и полицейским чинам уж очень хотелось "подняться до небес" на этом деле, когда еще и их серенькой и убогой провинциальной жизни выпадет подобный шанс сделать блестящую карьеру. Тут же явственно за версту пахло "заговором", если бы только удалось найти какие-нибудь существенные зацепки – тогда и награды и чины прямо посыпались из Петербурга бы манной небесной на ретивых сыщиков. Вроде что-то было такое на штабс-капитана, с кем-то он в городке говорил в городе на разные "предосудительные" темы, но вот никакого конкретного "компромата" собрать так и не удалось. В вину офицеру едва ли можно было поставить лишь пресловутое "блудное сожительство" с чужой женой, как ни старайся, а привязать факт "аморалки" к событиям вокруг "дела Куролесова" не получится. Не удалось добыть и никаких свидетельских показаний у сослуживцев Денисова, как у нижних чинов, так и у офицеров. Сыщики бились изо всех сил, себя не жалели, иной день у помещения, отведенного для допросов, прямо с утра стояла длинная очередь, но все их усилия ни к чему не привели. Штабс-капитан вел себя предельно осторожно и уличить его было нелегко, да и если бы "что-либо" о нем люди знали, то все равно без силового принуждения от них вряд ли можно было добыть необходимые сведения. Добровольно сотрудничать со следствием из всего полка согласились лишь двое или трое новобранцев, но толку от подобных "помощников" было немного.

 – Ты что это братец на своих товарищей поклеп возводишь?  – спросил в воскресенье, когда подводили первые итоги расследования одного из "раскаявшихся" полковник.

 – Ваш милость, ваш высок превосходитство я ниче, оне мня застращали!

,Солдатик сразу же и отказался от приписываемых ему показаний, остальных горе-свидетелей даже и допрашивать не стали и так все с ними ясно.

Так прошла вся первая неделя расследования, на полковом адъютанте все же пришлось "Ваньке Каину" поставить крест, большой и жирный. Срочно требовалось найти хоть кого-то для удовлетворения требований губернатора. Сидя в канцелярии полка, "москвич" уже в десятый раз внимательно просматривал штатное расписание части, и был неожиданно вознагражден за свое усердие. Что это там за пометка странная напротив унтер-офицера Александра М? Стрелок-охотник значится он у нас… и "охотник" и "стрелок" занятно… позвольте господа, а кого они в сущности тут неделю уже безуспешно ищут, как не стрелка? И фамилия М…х как будто где-то уже мелькала однажды, да это же его с воинской командой в Белоярцы, усадьбу Куролесова посылали и закончилось там у них с помещиком чрезвычайным происшествием со стрельбой и убитыми? Все, настало время сказать, что искомый преступник наконец найден… надо теперь его только "взять тепленьким" и можно с победой возвращаться в первопрестольную. Губернатору от его императорского величества что-нибудь да обломится за успешное расследование, надо полагать, и его главного помощника – "Каина" не обойдут наградой.

Утром, в понедельник Сашке пришлось все же познакомится в первый раз со знаменитым российским сыщиком, до этого "судного" дня положение арестанта надежно защищало его от пристального внимания следствия.

Хлопнула дверь и вот он – "Каин" собственной персоной, пришел лично допросить нового и наиболее перспективного подозреваемого. Друг это или враг, вопрос смешной… впрочем, сейчас Александр все и узнает, но надо же поговорить откровенно им сегодня было не суждено. С минуту они стояли и молча разглядывали друг друга, лицо в лицо и глаз а в глаза, а затем…

Сашка вовремя уловил знакомое по многочисленным стычкам с "городскими" движение и ловко в последнее мгновение перед ударом "нырнул" под занесенный над ним кулак коллежского секретаря. Неизвестно еще какие заслуги имеет этот московский Шерлок Холмс, но в драке боец из него явно никудышный. Заметно, что чиновник привык бить людей лишь на допросах и никак не ожидал от нижнего чина ответной реакции, а она последовало незамедлительно. Аккуратно и без излишней грубости, как инструктор на показательном занятии, унтер-офицер с помощью простенького приема самбо уложил московскую "знаменитость" на пол, вниз лицом и зафиксировал в такой неудобной позе. Нос у "москвича" длинный, пусть и полежит немного, поскребет своим породистым шнобелем сосновые доски. Российско-имперская кулачно-палочная "дедукция" оказалась полностью повержена в прах, спасовала перед "системой", разработанной когда-то давно еще в 30-е годы советским спортивным обществом "Динамо". На лавры Джеки Чана, или хотя бы Спиридонова Сашка претендовать не мог, занимался он в молодые годы не только стрельбой, тренер заставлял "для общего развития" и другие виды спорта осваивать, лучше всего получилось как раз с борьбой, легкая атлетика и бокс у него совершенно "не пошли".