Текст книги "Солдат… не спрашивай! (СИ)"

Автор книги: Петр Иванов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 88 страниц)

Еще минуту назад можно было спокойно уйти прочь и никто бы Сашку за за это отступление не упрекнул, "Отделение круго-о-ом!" и пошли прочь, подальше от разного рода сомнительных приключений на пятую точку. Все товарищ сержант, вы окончательно доигрались в солдатиков, теперь это "просто война" и надо немедленно действовать, чему там тебя учили? Так, давай по порядку, в сущности пунктов ведь немного: "Быстрота. Глазомер. Натиск." и все? Нужно опередить с принятием решения барина и его подручных и ни в коем случае нельзя ошибиться, шаг влево, шаг вправо и тебе конец. Даже победить принятым в российской армии классическим способом на "ура в штыки" этих чертей нельзя, как потом оправдываться, когда припрут на разбирательстве, ведь помещик тоже власть, он местная полиция и имеет право применять оружие в некоторых случаях. В переводе на реалии 20-21-го веков все выглядит так как будто бы произошел конфликт милицейского и военного патрулей, и военным выгодно представить себя пострадавшей стороной, пусть даже придется при этом перестрелять всех "ментов" до единого. Варианты пока следующие первый – идти вперед, заблокировать всю бандитскую гоп-стоп компанию в особняке и попытаться силой навязать им свои условия. Второй – немедленно бежать прочь, пока противник не опомнился и не организовал преследование и добивание. Третий – отойти и затаиться в этом лесопарке до темноты, а затем под прикрытие ночного мрака незаметно убраться восвояси.

Александр лихорадочно просчитывал, что же предпринять, первым полетел в корзину второй вариант, у противника имеются лошади и подавляющий численный перевес. Отступать, или бежать не просто бессмысленно, но и пожалуй даже опаснее чем принять бой. До ближайшего настоящего леса по прямой через открытое пространство расстояние в несколько километров, их запросто перехватят по дороге в чистом поле, где маленький отряд особенно уязвим. У врага численное преимущество, обычно в последние годы барин выставляет на дело примерно 20-ть бойцов, но не стоит сбрасывать со счетов и остальных его дворовых. Наверняка в имении найдется еще с полсотни разных там псарей, доезжачих, кучеров, конюхов и прочих близких к хозяину "лагерных придурков". Российские рабовладельцы, как правило, содержат для обслуживания собственной персоны массу абсолютно "лишних" людей, рабочая сила даровая и экономить ее они не приучены. Обычно из числа этой "прикормленной" при хозяине публики помещики как раз и рекрутируют палачей для наказания и карателей для удержания в покорности остальных крестьян. Сами по себе подобные домашние "орлы" против солдат регулярной армии ничего не стоят, но в сочетании с боевикам представляют определенную угрозу. Тем более если "враг бежит", и значит он – слабый, то желающие преследовать такого противника обязательно найдутся в изрядном количестве, так враги и до полусотни и более стволов собрать смогут запросто против его одиннадцати.

Третий вариант – и этот отпадает полностью, лесопарк относительно небольшой и его не трудно "прошерстить" до наступления ночи. И кто противнику помешает заставить деревенских его прочесывать, а сами "господа" пойдут за спинами рабов, да еще и тех детей и подростков чего доброго привлекут, посылают же их вперед на загонных охотах пугать зверя? Сашка еще раз внимательно осмотрел местность вокруг, он совершенно забыл еще об одном факторе – часть детей ведь до сих пор находятся в саду перед домом помещика, те что сразу не убежали, так там и остались. Надо бы "мелких" как-то вывести оттуда, а то могут так и погибнуть, что там у помещика на уме не понять, вдруг да "в запале" прикажет своим бандитам чего доброго "добить подранков"? По приблизительной оценке – там в саду на расстоянии выстрела от балкона примерно два десятка маленьких сборщиков яблок находятся, они забились в разные щели и сидят тихо как мыши.

Так, окончательное решение принято и пукт – "быстрота"  – отработан, теперь дело за "глазомером"  – ГДЕ мы будем принимать бой, это очень важный момент? Хм, это что там такое, что за строение примерно в 150-ти шагах от главного и единственного с этой стороны входа в здание, руины какого-то недостроенного сооружения. Что сие было сейчас не важно, летняя кухня, беседка, теплый сортир, гарем отдельный барин хотел соорудить, или тюрьму для непокорных рабов – главное там есть надежная защита от ружейного огня, полутораметровой высоты кирпичная стенка в виде буквы П, торцом обращенная особняку… Прекрасное укрытие на первое время, а там посмотрим – решил унтер-офицер и немедленно начал действовать.

 – За мной бегом!  – крикнул он и пригнувшись рванулся вперед, медлить нельзя. Где то там, укрывшийся за толстыми стенами барского дома "крысенок" как раз сейчас спешно заколачивает в ствол своего штуцера новую пулю.

Стать очередной легкой мишенью для англичанина, как тот мальчишка, Александру совсем не хотелось, остальными противниками можно пока и пренебречь, вряд ли у них в банде имеется собственный мастер-оружейник, а значит и ружья так себе, и на дальней дистанции попасть в цель, да еще быстро движущуюся, они смогут только чисто случайно.

Нет определенно Александру везет, и в это раз только они добежали до укрытия, только последний солдат спрятался за "стенку", как из окон второго этажа особняка началась бешеная ружейная пальба, по ним били из всех наличных стволов, вплоть до пистолетов включительно. Враг опомнился от первоначального шока и немедленно открыл огонь. А как же "натиск", спросил бы унтер-офицера дух великого полководца, если бы смог конечно, почему ты так и не повел людей на штурм особняка, почему не воспользовался замешательством в стане супостатов? Что бы ответил Сашка тезке, да примерно следующее: "Извините Александр Васильевич, виноват я, струсил я. Да только ведь вас потом никто за турков или поляков в суд не потащил бы, а меня за этих гопников – очень может быть и на каторгу закатают!"

Свершилось все-таки, Александр наконец перевел дух и даже улыбнулся, теперь он наконец имеет полное право стрелять и убивать тех, кто засел в помещичьем особняке – они напали на воинскую команду 13-го егерского полка. А ведь еще пару минут назад положение было весьма и весьма неопределенное, ни рыба – ни мясо. Но это достижение следует немедленно закрепить и расширить, он сразу же распределил между бойцами секторы наблюдения, и попытался как мог организовать оборону своего маленького импровизированного, но вполне надежного "люнета". Особое внимание конечно же уделено главному входу в особняк, скорее всего, если враги решат атаковать, то полезут именно оттуда. По другому вряд ли выйдет, в нижнем этаже все окна до единого забраны декоративными кованными решетками, не прыгать же им вниз со второго этажа с риском переломать ноги, да еще и прямо под выстрелы егерей? Не было противнику пока и особого смысла пытаться выйти с черного хода и обогнуть барский дом, недостроенная беседка давала неплохое укрытие и с флангов.

 – Гришка по дверям огонь! Видишь, они, суки прут?  – прохрипел унтер офицер отплевываясь от едкой кирпичной пыли, вражеские пули подняли в небо целое красно-коричневое облако, видимо кладка была очень старая и уже крошится от времени. Его старый приятель и сам заметил, что одна массивная створка дверей немного приоткрылась, словно кто-то пытается осторожно выглянуть наружу, и сразу же выстрелил. Пуля у него попала не в эту створку, а в соседнюю, однако напуганный вражеский соглядатай моментально захлопнул двери и более не показывался.

 – Всем посматривать на вход, если оттуда выскочат, встретим их залпом! Если не остановятся – возьмем в штыки, как учили.  – предупредил Сашка сослуживцев, вот пока и все важные стратегические планы на будущее, других пока нет.

Противник между тем перешел от "дикого" беспорядочного к вполне организованному огню, удивительное дело – по егерям из особняка били залпами, в точности как принято у регулярных войск. Сашка сразу же решил, что стрельбой противника кто-то управляет, есть у них свой "офицер". Скорее всего все тот же "крысенок" в этой роли подвизается, англичанин пару раз выглянул из крайнего окна и более не высовывается, значит он чем-то занят, не исключено, что именно он и командует боевиками, а не больной на голову пьяненький барин-"енерал". Обходя своих подчиненных Сашка вдруг обнаружил, что они одни тут прячутся за стенкой от пуль врага, им составила компанию маленькая 5-ти летняя девочка, скорее всего крошка забрела сюда еще до того момента, когда барину взбрело в голову немного пострелять по своим малолетним рабам и с тех пор здесь и осталась. Прямо куколка белокурая такая сидит на траве рядышком в двух шагах, хоть на витрину магазина игрушек выставляй ее, только бантик красный бы прицепить на макушку.

 – Как тебя звать маленькая?

 – Маня,  – и тут засмущалась маленькая "красотка" при этом вся румянцем залилась, краснее спелого яблочка. Только деревенские девки так краснеть умеют, городские давно уже утратили этот весьма полезный навык.

Александр порылся в патронной сумке, где-то там в глубине у него припасен завернутый в клочок чистой бумаги солдатский сухарь, а вот он нашелся – пальцы нащупали. Унтер-офицер достал и отломил кусочек, сахара бы ей дать, да нет его с собой ни крошки.

 – Давай так Маняша, ты мне свой белый платочек одолжишь на время, а я тебя сухариком угощу?

 – Ага!  – вот они и друзья теперь на всю оставшуюся жизнь.

Быстрым шагом и стараясь не поднимать голову над стенкой, Сашка вернулся к своему "ближнему кругу", пока он болтал с малышкой у него появились кое-какие новые соображения относительно ближайшего будущего.

 – Ну что ребята, как там?  – спросил он более для проформы, обстановка была ясна и так.

 – Палят оне, черти, не жалеют свинца почем зря!  – ответил ему Федор, Григорий только кивнул, подтвердив сказанное напарником.

 – Они уже более двухсот патронов сожгли впустую, пытаясь нас отсюда выгнать на открытое место… Пора бы им кое-что предложить?  – подвел итог первого часа бессмысленной перестрелки унтер-офицер,  – Гриша вот тебе белый платочек, давай привяжи на штык и помаши, пусть вышлют кого-нибудь для душевного разговора. Да осторожнее не порви, мне хозяйке его обязательно вернуть надо.

 – Ты Лександр чаво задумал то?  – удивился старый друг вроде бы только сражаться начали, а тут и сразу белый флаг выкидывать.

 – Гриша, там – не французы засели и не немцы, а свои российские паразиты, и нам бы целыми отсюда уйти да тех спиногрызов мелких за собой вытащить!  – и Александр указал приятелю на свою новую "подружку". Та, сидя на травке в отдалении спокойно грызла точно мышка солдатский сухарик, пролетающий едва ли не в метре сверху свинец и грохот выстрелов нисколько ее не беспокоили, маленькая она и не понимает еще, что так громко "поет" над головой смерть.

Сигнал к переговорам на вражеской стороне приняли и там тоже вскоре появился белый флаг, точнее синий, скорее всего в этой роли выступила первая попавшаяся под руку оконная занавеска или даже салфетка с барского стола. В особняке может быть уже и то же были не ради, что так получилось, поэтому решили использовать предоставившуюся возможность. Однако, вскоре у Александра возникли определенные сомнения, что им удастся договорится с барином по-хорошему.

 – Слишь ти рюсски, я твой женщин ипал!  – сразу же первым делом заявил прибывший из особняка парламентер, и видимо чтоб окончательно запугать унтер-офицера, далее последовало,  – Моя рюсски женщин ипал! Моя султан слюжить, твоя аскер резать!

Не вызывало ни малейшего сомнения, что "восточного чалавека" послали совсем не для ведения переговоров, видимо цели у него и его хозяина какие-то совсем иные. У Сашки сложилось впечатление, что противник возможно решил, что ему противостоят всего лишь два или три солдата с унтер или обер-офицером во главе и решил проверить, так ли это на самом деле. Иначе особого смысла посылать к ним этого "джигита" не было. Кто это такой был, откуда взялся – бог весть, егеря так и не поняли. Сашке "восточный" пришелец напомнил кавказца, вроде тех, что давно оккупировали всевозможные рынки и базарчики в российской провинции его времени, правда и внешность и акцент – совершенно другие, но не исключено, что в начале века 19-го "они" так и выглядят. Федор сразу определил, что это – "турок", но Гриша счел, что это скорее – "татарин". Кто-то из солдат предположил – "персиянин", может к ним попал? Не исключено, что прав был все же Федя, только это видимо не классический "осман" им достался, а не то албанец, не то курд, или даже какой-то приблудный братушка-ренегат из числа балканских славян. Пленных турок с последней войны, к слову, Александру доводилось ранее видеть в губернском городе и там этой "арабско-балканской" примеси среди них было хоть отбавляй.

С восточным чалавеком" из особняка отправили сразу две записки, видимо одна на случай если отрядом командует офицер, другая же – для нижнего чина. Повезло, "турок" ошибся или не понял сути поручения и отдал Сашке обе бумажки разом, как немецкий посол Молотову в 1941-ом году оба ультиматума. Посланец барина вел себя предельно нагло и развязно, да и явился вопреки обычаю на переговоры "при оружии": кинжал восточного типа заткнут у него за кушаком, там же два пистолета богато инструктированные серебром – "кавказские" без спускового крючка и защитной скобы, и обычный кавалерийский карабин принес с собой вдобавок. Все режущие колющие и стреляющие предметы у "папуаса" немедленно были изъяты в пользу 13-го егерского полка. Затем нижние чины по собственной инициативе его ласково похлопали по морде для вящего вразумления, надо же было как-то дикарю объяснить, что здесь не Африка, а Россия все таки и надо соблюдать приличия. Пришлось и руки ему скрутить – так он ими сильно размахивал не по делу, повязали "басурмана" снятым с него же кожаным портупейным пояском.

Пока трое егерей сноровисто, руками и ногами обрабатывали и "учили" псевдо-"турка", унтер-офицер внимательно прочел оба послания, в первом сплошной мат и только подпись без него обошлась – "гвардии генерал-аншеф Куроедов", хотя по логике вещей так и напрашивалось добавить через тире что-то вроде "Бл…ский". Смысл простой, как пять копеек – нижнему чину велено незамедлительно явится пред светлые очи господина генерала для последующей показательной экзекуции. Второе письмо вполне себе цензурное, но сути примерно то же самое, да еще там вроде бы офицеру обещана личная безопасность – слово дворянина и благородного человека барин дает.

Генералы, "енералы", аншефы какие-то левые… везде куда не плюнь как собак развелось, такое впечатление – их в России даже больше чем рядовых солдат. Совсем недавно, при матушке Екатерине благодаря какой-то там махине, времена были весьма и весьма "чудесатые", одни офицеры российской императорской армии зарабатывали славу себе и отечеству на полях сражений, другие – на дворцовом паркете и на "постельном" фронте в будуарах императрицы и ее фрейлин, третьи и вовсе умудрялись стабильно расти в чинах не выезжая никуда за пределы своего родового гнезда. Отставной генерал-аншеф похоже как раз и принадлежал к той последней категории. Нижнего чина в последний раз этот горе-полководец видел лет эдак двадцать назад издали и на параде или разводе дворцового караула, а не в боевой обстановке. Поэтому и сложилось у него мнение, что одно лишь грозное слово "генерал" по умолчанию парализует волю любого российского унтер-офицера. Может в гвардии оно и в самом деле так, там умеют превращать живых людей в "строевые автоматы". Но "паровоз летит, колеса гнутые, а нам все по херу, мы…", мы головой думаем, стараемся по крайней мере, так решил для себя тогда Сашка, и на такой примитивный крючок он не клюнет никогда.

"Турок" между тем продолжал упорно талдычить свое на ломанном русском, силовое "вразумление" не подействовало на него ни капельки: "моя ипать… рэзать…" А ведь мог ведь и помолчать немного, тогда бы и точно остался в живых, но теперь его участь окончательно решена. "Басурман" будет использован на опыты, причем – буквально, решил унтер-офицер научный эксперимент провести.

 – Заткните ему пасть! Мне этот чурбан думать мешает, да и Маню нашу он напугал.  – последовало краткое распоряжение.

Лишней тряпки у егерей не оказалось и качестве кляпа использовали обернутый травой обломок кирпича, сойдет и так, русская солдатская голь на выдумку хитра и пришлого "не пойми кого" ей не жалко.

Александр между тем подошел поближе к связанному пленнику и стал внимательно его разглядывать, схватил рукой и дернул за ворот чекменя, да так, что оторванные крючки полетели в стороны.

 – Сойдет!  – окончательно решил унтер-офицер и вытащив из ножен свой отточенный до бритвенной остроты кортик несколькими движения распорол на "восточном чалавеке" по швам верхнюю одежду, под ней у того оказалась рубашка зеленого цвета, на мундиры егерей походило не очень, у них больше серый оттенок преобладал, а тут скорее изумрудный, но придется попробовать, авось сгодится.

 – Прохор дай мне свою фуражную шапку у тебя ведь размер большой, я потом в полку отдам свою, если что.  – и Александр пояснил изумленным сослуживцам суть своего коварного замысла,  – Хочу ребята проверить, что стоит на самом деле слово "блаародного" господина, вот этот болван и послужит мне для такого опыта.

Гриша с Федором поняли командира без лишних слов, упирающемуся и мычащему что-то невразумительное сквозь кляп, "басурману" ловко натянули на голову солдатский колпак с кисточкой, да так сильно надвинули, чтобы глаза закрыло. Один из егерей опять махнул платочком на штыке ружья, предупреждая противника, что сейчас кто-то выйдет и затем "дорогого гостя" сильным пинком выставили из-за укрепления на открытое пространство. В ответ из окон особняка грянул дружный залп, почти два десятка стволов ударили примерно в одно и то же место, пусть даже кучность у них на редкость отстойная, почти плюс-минус метр, но достигнутый эффект превзошел все ожидания. Через полминуты всем собравшимся в "люнете" нижним чинам стало ясно, что грозный супостат "ипать" и "рэзать" более никого уже не сможет, если только гурий в аду. Зачем вообще это чудо им прислали – разве только, что как соглядатая, чтобы понять с кем имеют дело, сосчитать людей у противника сможет и подобная "чурка", а вот допрашивать его бесполезно, он ведь русского языка толком не знает. Может, те из особняка всерьез рассчитывали, что после того как с помощью обмана разделаются с офицером противника – выманив его под выстрел, на деморализованных оставшихся двух-трех солдатиков хватит и одного такого "джигита". Или просто враги им "сбросили" наименее ценного бойца на растерзание по принципу – обмен фигур, мы вам пешку, вы нам слона. Расплатились егеря с противником в это раз той фальшивой монетой, что и получили от него, ничего – пусть привыкают, ждали в особняке Сашку под пули и вот ошибочка вышла небольшая.

 – Местные девки поди нам всем должны теперь дать?  – предположил унтер-офицер в шутку, что бы разрядить напряженную обстановку среди бойцов.

 – А то! Почитай главного ихнего супротивника извели!  – засмеялись сослуживцы, "турка" никто жалеть не стал, и поделом ему, можно сказать, что вполне заслуженная "награда" настигла героя сексуального фронта,  – Эк оне лихо свово ж зараз порешили. Своя своих не познаша?

Первую пешку в этой партии Александр и компания успешно отыграли, теперь им противостоят "али-барин и его 19-ть разбойников", одного гада из 20-ти можно смело списать со счету, хоть он еще и немного дергается в агонии на траве перед кирпичной стенкой. Однако, но до вечера еще далеко и по прежнему из окон особняка регулярно прилетают свинцовые "гостинцы". Враг теперь стреляет заметно реже, бережет патроны и что-то замышляет и опять нужно обязательно его упредить и "обыграть", иначе жестокой расплаты не избегнуть. По прежнему не видно самого опасного противника из всей помещичьей шайки – англичанина с его штуцером и это обстоятельство как-то совсем не по душе унтер-офицеру.

 – Григорий останешься здесь пока за старшего.  – распорядился Сашка и увидев недоумение на лице у приятеля поспешил объяснить подробно,  – Я хочу прикрыть наш тыл, в лоб они на нас что-то не идут, значит не исключено, что попытаются обойти и ударить в спину.

Отдав еще кое-какие "ценные указания" Александр поспешно собрался в дорогу. Путь предстоял близкий, рукой подать – это если быстрым шагом по прямой, а вот если ползти по-пластунски и в обход, то как бы не очень. Но сменить позицию надо было "кровь из носу", а незаметно, иначе весь практический смысл такой рокировки полностью терялся. Сперва он хотел было прихватить с собой для усиления Григория или Федора, но прикинув, что и как все же отказался от первоначального замысла. Не то что бы не доверял он им, ребята то как раз из разряда "солдат всегда здоров, солдат на все готов", но во только в начале 19-го века пехотинцев совершенно не обучают приемам скрытного передвижения по полю боя. Многие вещи, что в наше время уже давно стали "азами", "азбукой", "альфой и омегой" для пехоты, здесь пока никому совершенно неизвестны. Инфантерия, да и другие рода войск в 1800-х не маскируется, здесь к местности "применяются", было тогда такое расхожее понятие. На практике это обычно означает, что там, где человеку по уму надо лечь за кустом – он просто сидит или даже стоит, это принято у местных военных авторитетов, как образец для "применения к местности". Все равно пестрая униформа и обилие всевозможных блестящих на солнце ремней, блях и кокард сводит на нет практически любую маскировку. Поэтому особенно и не стараются укрыться, считается вполне приемлемым вариант, когда враг видит, что кто-то в кустах или за деревьями находится, но при этом не может опознать ни часть по мундирам и шифрам, ни точно оценить количество противостоящих ему сил.

Сочно хрустят и брызгают соком на излом могучие, чуть ли не метровые лопухи, пока Сашка осторожно продвигается вперед по дренажной канаве, как все же все здесь запущено, в данный момент – скорее плюс, чем минус. Настоящие тропические джунгли, не видно впереди не зги, а высовываться лишний раз нельзя: "Мой милый Джонни, я во Вьетнаме был, наш суперлайнер деревни там бомбил…". Как всегда лезет в голову какая-то левая хрень, совершенно не к месту и не ко времени. Минут через десять возможно будет решаться главный вопрос этого дня – "или мы их, или они нас", а тут совсем не кстати воспоминания из "той жизни" поперли неудержимым мутным потоком. Какое еще тут "бомбил" к черту, если рожденный ползать летать не может? Когда же эта бесконечная траншея закончится, мать ее… время идет. Медленным шагом, робким зигзагом, если возможно то осторожно, лишь бы не попасться на глаза потенциальному наблюдателю из особняка, Сашка упорно приближался к намеченной цели. Он рационально использовал любые встреченные по дороге укрытия, трава высокая – замечательно, бугорок – прекрасно, кусты – уже совсем чудесно, если конечно не продираться через них напрямую, сойдут и деревья и вообще любые предметы, лишь бы они заслоняли его от взоров внимательного стрелка-профессионала засевшего на втором этаже особняка. В отличие от сослуживцев унтер-офицер ползать и укрываться умел великолепно, немало его гоняли в по этой части в СА. Товарищ прапорщик – Василий Петрович Феоктистов, тот еще "космонавт", что готовил снайперов в "учебке" был большим поклонником высокого искусства маскировки. Можно сказать, что Александр первые полгода в армии почти и не стрелял из штатной СВД, за то сколько ему пришлось тогда ползать на брюхе, да и другими способами по различным ландшафтам и полигонам. Многие километры он должно быть "намотал" и до дыр стер первый свой комплект обмундирования, и эта наука до сих пор не забыта им.

Новую позицию для себя Сашка выбрал весьма удачно, с одной стороны невысокие кустики шиповника, с другой – упавшая в траву статуя, истукан непонятно какого языческого бога, богини или героя и замыкает этот почти равнобедренный треугольник внушительный пьедестал – за ним можно даже спокойно сесть, без риска преждевременно себя обнаружить. Здесь можно наконец перевести дух, вроде бы он опять успел вовремя, опять ему повезло, и унтер-офицер снова на полшага впереди "тех козлов", главное теперь – не потерять взятый изначально высокий темп. Первые личные потери, небольшие но до боли обидные: его мундир похоже "умер" окончательно, вытертая от времени ткань на локтях просто лопнула как бумага и кое-где швы разошлись, да еще и "с мясом". Можно даже и не выковыривать из сукна многочисленные колючки – напрасная трата времени, пока он полз по канаве и по траве, то похоже, что весь урожай чертополоха собрал со всего сада. Жалко до слез, ведь рассчитывал Сашка доходить в этой старой, но еще вполне приличной на вид одежке до зимы, а там ему пошили бы новый мундир, давно уже все положенные сроки подошли. Форма эпохи наполеоновских войн на проверку оказалась мало приспособленной к специфическим требованиям нашего современника и наставлениям для подготовки пехоты века ХХ-го. Мало того, что он вспотел и вымок как мышь – выжимать можно, так еще и главный предмет обмундирования полностью угробил. Его полотняные солдатские штаны в свою очередь немало пострадали – пропитались пыльцой и соком раздавленных растений, но их можно будет потом постирать, а вот сукно – увы, даже перелицевать и зашить вряд ли получится, сгодится лишь на ветошь для протирки оружия, да может быть – на теплые зимние портянки. Придется выпрашивать у фельдфебеля старье на "сменку", лишь бы дотянуть до получения нового мундира, наверняка для старого сослуживца для него найдется что-нибудь подходящее, он ведь мужик запасливый. Если и на войне суждено так же страдать, то не лучше ли заранее унтер-офицеру раскошелится и соорудить для себя что-нибудь вроде обычного солдатского ХБ или даже лучше – "масхалата" из простого полотна? Всего то рубль расходов вместе с пошивом и выйдет, если уж готовая рубаха идет на рынке за полтинник серебром. Придется экономить, но можно и обойтись без лишней чарки водки по выходным, благо Сашка до специфического местного пойла не любитель. Пока одна часть сознания Александра прикидывала потери и убытки, другая непрерывно "мониторила в реальном времени" текущую обстановку вокруг, противник пока активных действий не предпринимал, ограничиваясь лишь ведением вялого ружейного огня. Не было заметно никакого движения и в тылу импровизированного "люнета", вопреки ожиданиям враг по неизвестной причине не решился на обходной маневр, явно диктуемый сложившимися условиями. И все же кое-что изменилось, по обратному скату крыши здания кто-то ходит и тень-предательница выдает его перемещения, может быть смелая кошка или ворона там гуляют. Просто удивительно, что не боятся эти бесстрашные зверюшки шума выстрелов.

"И вот уж в цинковых гробах нас в ЮэСэЙ везут… дзинь, дзинь"  – привязалась ведь песенка, такая вот зараза, и не задушить, не убить, где же Александр услышал этот мотив, эти простенькие и явно "самодеятельные" гитарные аккорды? Словно из тумана проступает "та реальность", которой нет пока места в новом мире и еще добрых 200 лет не будет. Полутемный подъезд пятиэтажной "хрущевки", единственная лампочка на голой стене без плафона и та всего на сорок ватт, первый этаж, да холод скользкой бетонной ступеньки под седалищем. Они устроились рядом, плечо к плечу, медленно догорает до самого фильтра, попутно обжигая пальцы, болгарский "Опал"  – роскошь, но сегодня можно позволить такое удовольствие… а в зеленоватой бутылке, что ходит по рукам пенится "жигулевское" местного разлива. Водкой в их компании тогда брезговали, а вот пиво вполне себе шло в употребление, да и дешевле обходилось. Лучше бы конечно на скамеечке под окнами посидеть, или в сквере по соседству им было обосноваться, да погода не благоприятствует – идут тоскливые осенние дожди уже который день подряд, вот и приходится им троим куковать в подъезде. Бабки злобно шипят гадюками – "шпана, шпана", нет вид конечно у них еще тот, а вот содержание совсем другое. Ошибаются почтенные пенсионерки, к рыцарям подворотни Александр и его друзья никакого отношения не имеют, даже напротив – случалось временами их "учить", когда слишком уж нагло те себя вели.

Школьные друзья – дело святое, они сохраняются на всю оставшуюся жизнь, по крайней мере раньше так было, до так называемой "перестройки". Их же маленькая группа сложилась еще в первом классе, еще "тремя мушкетерами" бывало дразнили в насмешку девчонки. Он сам – Сашка, и еще – Сергей и Павел, вот и все, более к ним никто за все годы не пристал, да и если честно – не приглашали ни кого. На гитаре как раз тренькает Сержик, кумир всех одноклассниц, это они его так прозвали, да только девкам вышел полный облом. На первом месте у сашкиного приятеля были самолеты, а уж девушки как там песне… отсюда и вся гитарная тематика, от перепева Высоцкого, до "Фантома" и "Джонни". В тот вечер они встречаются вместе в последний раз, Серегу провожают в летное училище, более они его не увидят никогда. Была у них шумная вечеринка, но закончилась – знакомых девиц уже развели по домам и прочие гости ушли, а вот они втроем вернулись посидеть напоследок.

 – Зря ты Серега туда идешь, лучше бы в Рязань направился…  – Павел высказал свое мнение, что же каждому свое. Если Сержик клеил с детства самолетики, то у Пашки увлечение – бокс, и надо сказать продвинулся он по этой стезе весьма далеко и перспективы у него были не плохие.

 – Сам то чего туда не поступаешь?  – не замедлил с ответом будущий покоритель неба.

 – Не охота мне, в десант и так возьмут, все одно осенью в армию уходить придется.

Александр же пока помалкивал, да потягивал прохладное пиво, перспективы у него были примерно те же, что и Павла, да еще как "смутно" было на душе, пожалуй… В телевизоре уже который год косноязычный генсек талдычит про "мЫшление, перестройку и ускорение", а вот жизнь… что-то явно идет не так как надо. Дед, ярый сталинист, как только увидел Меченого в первый раз на экране, так сразу и заявил: "Этот мудак все просрет! Погибла страна!". Тогда над ним все только посмеялись, в том числе и Сашка, а вот теперь время от времени приходила в голову нехорошая мысль, что покойный дедушка, ветеран двух мировых войн оказался во многом прав.

Судьба, все же такая хитрая штука, вышло так, что летать в синем небе Сержику не довелось, так он и остался курсантом навсегда. Утонул кумир девочек из 8-а, спасая других ребят на Черном море, налетел внезапно шквал, легкая лодка перевернулась, троих детей он вытащил, а вот четвертого не успел, да и сам погиб. Была такая практика в советское время, когда летом из военных училищ посылали курсантов поработать пионервожатыми в лагеря, Серега как отличник боевой и политической подготовки попал чуть ни в Артек… и на деле оправдал высокое доверие командования. Сашка в это время был уже "за речкой", на похороны друга по вполне понятным причинам прибыть не смог. Волею все той же девки-фортуны он единственный из них троих угодил на войну, пусть и не надолго. Не попал в ряды доблестных ВДВ и Пашка, боксеру долг Родине пришлось отдавать в стройбате, так уж сложилось у него. Гулял он как-то раз с очередной девушкой летним вечером, подошли трое великовозрастных "мажоров" и предложили "поделится девкой". Пашку не зря прозвали Тайсоном, была у него такая кличка в школе. В результате бурного "мужского" разговора двое хулиганов угодили в реанимацию, их потом "по частям" хирурги долго собирали, третьему удалось убежать относительно целым. Все бы ничего, но у одного любителя чужих девочек папаша оказался чуть ли не начальником городской милиции и в суде на Пашку "повесили" пусть условный, но вполне реальный срок за уголовное преступление. А это "автоматом" означало заодно и крест на дальнейшей спортивной карьере начинающего, но одаренного боксера.