Текст книги "Солдат… не спрашивай! (СИ)"

Автор книги: Петр Иванов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 88 страниц)

Глава 13. За все приходиться платить

 – Давай унтер, давай кончим скорее, меня сегодня на крестинах ждут!  – торопит Александра чиновник, заведующих губернским рекрутским депо, пока они обходят неровный двухшереножный строй.

Кое-как гарнизонные солдаты с руганью, заушинами и пинками-тычками все же сумели построить на смотр для "покупателя" рекрутов, на это у них ушло не менее получаса. И вот теперь унтер-офицер должен принять их, почти семьдесят человек нового пополнения, задача совсем не простая.

 – Сколько тебе лет от роду?  – Сашка остановился у самого тщедушного на вид паренька.

 – Осьмнадцатый в энтом году пойдет.  – робко ответил тот и словно перед барином сдернул с головы шапку, и если бы унтер офицер его жестом не остановил и видимо бы и поклонился "начальству".

 – А что, давно детей и подростков у нас уже начали забривать?  – спросил у чиновника Александр, вроде бы раньше такого не было.

 – Завсегда брали и осьмнадцать тако же, а ныне вовсе велено не смотреть!  – ответил смотритель депо и одновременно ткнул другого рекрута, стоявшего рядом в строю кулаком в грудь, тот охнул и зашатался,  – Они все эдакие дохлые, али не знаешь? Помещики завсегда нам сдают или буйных смутьянов, коих сами боятся, или убогих, а добрых работников норовят оставить у себя.

 – Ладно, давай считать людей.  – вздохнул Сашка, делать нечего и он приступил к приемке.

Унтер-офицеру командованием была дана конкретная инструкция – не принимать ни в коем случае стариков, калек и алкоголиков, а эти "воены" ну ни как под ограничения не подходили. Обычные деревенские парни, хоть и третий сорт, но все же не брак, отказаться от таких "чудо-юдо богатырей" не получится. За пару лет службы их подкормят и подтянут до среднего уровня, принятого в российской императорской армии. К следующей войне должны ребята поправится и нарастить мускулы, если доживут конечно. Однако с учетом дело не заладилось, вместо 69-ти человек по списку налицо было только 68-мь, один куда-то исчез.

 – Заморю скоты б…кие, всех забью нахер! Мать вашу…  – взвыл смотритель как сирена и выдал затем такой ядреный мат, что уши заложило у стоявших рядом,  – Фельдфебель, черт кривой, волоки сюда палки, да моченые, я их взыскивать буду, почто упустили, или вам не велено им было смотреть друг за дружкой?

 – Ваш милость не губите нас Христа ради, Васька в кабак побег!  – истошным фальцетом выкрикнул кто-то из задних рядов массы.

Кто сдал Ваську не разобрать, все похожи как братья близнецы, все одеты в одинаковое жуткое и грязное рванье, на ногах – старые полуразвалившиеся лапти и опорки – остатки не то сапог, не то какой-то неведомой обуви, нормальную одежду рекруты оставили дома, она им не понадобится более никогда. И еще один общий момент – все они испуганы до крайности, просто "запах страха" такой специфический висит над строем рекрутов, как над отарой овец при виде волка.

 – То-то…  – криво улыбнулся смотритель, и заверил унтер офицера с апломбом знатока,  – Эти не сбегут унтер, не бойсь, вишь эки паиньки. С утра их считал все были налицо, а сего Ваську-прохвоста мы живо сыщем.

Для поисков "пропажи " тут же были отряжены три солдата из числа все той же "гарнизы", что обслуживала воинское депо.

 – Слышь унтер, поди-ка ты с ними за старшего, боюсь я их одних по кабакам посылать, кабы сами там не запропали.  – предложил смотритель депо и Александр согласился, ему что – за прием рекрутов он еще не расписался, а значит новобранцы в 13-й егерский полк пока не поступили.

Не думал Сашка и не гадал, что придется ему побывать еще раз в губернском городе, но так уж фортуна распорядилась. У него было вообще подозрение, что после той истории с Куролесовым его дальше расположения части до самого похода не выпустят, так и просидит оставшийся год или два за забором, но все улеглось в течение одной недели. Сейчас бы ему как-то Палашу повидать, убедится воочию, что все у нее в жизни все устроилось, может быть по дороге и зайдет к ним.

Встали и пошли, и пошли на… как много оказывается "выпьянителей" к столице губернии в уезде меньше на порядок, хорошо хоть проводники опытные есть под рукой, сам бы Александр некоторые питейные дома ни за что бы не нашел. Где-то в двадцатом, или может двадцать пятом заведении, унтер-офицер давно со счету сбился, загулявший "защитник отечества" все же был обнаружен, ну и конечно же в мало вменяемом состоянии.

 – Вот ен, голова стрижена!  – корявый палец гарнизонного солдата указал унтер-офицеру на крайний столик в дальнем углу кабака.

 – И на што енто рекрутчина гулят? Мы ж у их вроде всю деньгу повытрясли?  – а это уже его сослуживец подал голос, третий же из "гарнизы" сохранял молчание, так как и сам с утра страдал от тяжкого похмелья.

 – Как тебя зовут? Василий? Ты рекрут?  – Александр подошел к столу и попытался спосить и странное дело его услышали.

 – А… ага некрут Васька…  – стриженная голова на мгновение оторвалась от грязной и заплеванной столешницы, и тут же со стуком упала обратно как биллиардный шар, счастливый "некрут Васька" ушел в нирвану окончательно.

 – Чичас му ему горячих-то насуем, сам побежит до депы!  – проявил было инициативу один из гарнизонных нижних чинов, однако унтер-офицер его резко осадил.

 – Без грубостей солдат! Ты и ты, взяли его под руки и понесли, да нежно и не дай бог уроните, мне побитые и покалеченные рекруты не нужны, не приму такого.

Прощай Палаша, прощай сашкин "потомок" в этом мире не удалось их увидеть унтер-офицеру – служба, мать ее… за ногу, даже и не узнал там мальчик у нее или девочка. Потерял он массу времени пока искал беглеца обходя питейные дома и теперь надо срочно спешить обратно в рекрутское депо. Лишь издали полюбовался на ее новое жилище, если судить по внешнему виду здания, то все у них в порядке: два этажа, нижний сложен из красного кирпича, красивые новый наличники и огромный рыжий кот дрыхнет на подоконнике за мутным зеленоватым стеклом, все как положено в хорошем мещанском доме, где поселились сытость и достаток.

Серая казенная бумага подписана, смотритель на радостях предложил традиционную чарку – «за успех дела». Александр вежливо отказался, зачем привыкать к таким «мелочам», да и его авторитет, как командира неизбежно пострадает. Ни «свои» старые не поймут – им то ничего не налили, ни тем более «новые» сослуживцы. Чиновник только плечами пожал, ему достанется две вместо одной, и ушел прочь, за ним потянулась и остальная «гарниза». Эта партия у них последняя и значит наконец можно законным образом пропить-прогулять отнятые у рекрутов деньги, различные увеселительные заведения давно их заждались. В большом и грязном сарае, прилегающем к помещению депо остались только новобранцы, Александр, да пять его сослуживцев – эти нижние чины тоже из его взвода, но Григория и Федора с ним сегодня нет, так уж получилось.

Еще раз унтер-офицер посмотрел на "некрут – морда синя" и жалко ему их стало до слез, надо как-то ободрить и поддержать немного парней. В противном случае могут быть проблемы, смотритель не обманул, не сбегут, уж если неделю безвылазно просидели в городе при всех его соблазнах и чисто символической охране. Но только как бы до суицида дело не дошло, у рекрутов – явление не редкое. Надо вспомнить, как его в СА в свое встретили, что там говорили и как-то приспособить это все для данного момента. Получится ли, слишком уж большая разница, 2-а года на службе провести или 25-ть лет. Впрочем, Денисов вроде говорил как-то, что почти никто из нижних чинов такой срок в обычных войсках не выдерживает, люди "изнашиваются" намного раньше. Отдельные долгожители есть – они из различных отдельных конвойных команд или каких-то там штабных писарей, средний солдат редко вытягивает в строю более 4-х пятилеток. Ну что же, начнем пожалуй…

 – Здравствуйте товарищи солдаты! Поздравляю вас с вступлением в ряды доблестной сов…, пардон… российской императорской армии!  – торжественно произнес Сашка, очень ему хотелось добавить затем: "Ну и морды у вас пацаны, сделайте попроще, не в ад же я вас приглашаю, в конце концов?"

Но он сдержался, "неприятную" религиозную тему лучше лишний раз не затрагивать, как бы в самом деле кто-нибудь из них с перепугу в петлю не полез. Молчат… а у нас тогда помнится смеялись, может быть и не очень задорно, но все же весело. Далее унтер-офицер сообщил рекрутам кое-какую полезную информацию о части, куда они попали и о ее командире, больше им пока знать и не надо, остальное – забота "дядек", наставников, которых назначат "молодым" из числа старых солдат.

 – Вопросы, жалобы, замечания? Давайте сразу выкладывайте, в дороге мне будет не до того.

 – Дык мы ваша милость не салдаты ищо, а поди рекруты?  – раздалось откуда-то из рядов и похоже из задних. Голосок такой тихий, испуганный, словно его обладатель боится, что каждое лишнее слово его будут жестоко бить, скорее всего именно такие порядки и заведены в депо.

 – Кто это сказал, кто тут у нас смелый? Выходи вперед и поговорим, ручаюсь тебе ничего плохо не сделают!  – моментально отреагировал Александр, с одним конкретным человек диалог всегда вести проще, чем с такой "безликой" серой массой, пусть спрашивает, он ответит на вопросы, а остальные услышат.

На левом фланге наметилось некое робкое движение, словно кто-то из рекрутов из второй шеренги то порывался выйти, то тут же и возвращался обратно. Александр ждал минуты три и хотел было подойти и выдернуть из строя нерешительного новобранца, но тот вдруг взял да и сам выбрался. Да уж, чудо-богатыри еще те тем им сегодня достались, а этот конкретный еще и косолапый на вид, вон как семенит, в кавалерию только такого бы отправить.

 – Шапку одень, и я тебе не барин, и не "ваша милость", а унтер-офицер, такой же нижний чин как и ты. Назови себя – имя, фамилия, отчество?

 – Андрейка мы будем, Петров сын…

Несколько минут ушло на уточнение, бывает иногда трудно понять "Петров сын", что это такое и к к чему относится, фамилия или все же отчество.

 – Теперь ты – нижний чин Андрей Архипович Петров, так и будешь представляться, если кто тебя спросит. Понятно?

 – Ага… ваш… мил… господин ундер.

 – Вообще-то по уставу следует отвечать "так точно", ну да ладно, на первый раз мы тебя простим. И еще раз напоминаю, теперь вы все солдаты, нижние чины. Рекрутами вы были пока я за вас не расписался. Если завтра нас пошлют в поход, то и вы все с нами пойдете на войну. Не надейтесь, что кого-то тут в России оставят. У нас – так!

Вопрос надо сказать, для российской императорской армии "скользкий", Александр в данном случае встал на точку зрения штабс-капитана Денисова, что "рекрут"  – это призывник, лицо гражданское, а поступивший в часть человек – однозначно "солдат". Другие военные специалисты полагали, что обе эти категории – военнослужащие, но между ними есть некая разница, отчего даже в официальных документах встречались порой такие странные выражения как "служил в рекрутах три года". Присяга, или срок службы – понятия в сущности вторичные, в российской императорской армии едва ли один нижний чин из ста понимал кому и на каких условиях и кому присягает, а в СА встречались порой люди не принявшие "торжественную клятву" по религиозным мотивам. Сашка, сам лично считал, что лучше уж сразу определится, чем чего-то там тянуть столько времени.

 – Господин ундер, грят энто, бьют у вас шибко…  – с трудом выдал нижний чин Андрей Архипович, и чуть ли не сжался в комок, в ожидании, что на него сейчас обрушится кулак унтер-офицера, но удара не последовало.

 – Бьют? Бьют! Так за дело, а не от того, что барин не с той ноги встал и твоя рожа ему не понравилась, или напротив твоя девка сильно приглянулась. Или тебя в деревне никогда не лупили?  – Сашка похоже угадал, впрочем это не проблема, найти не битого или не поротого крестьянина среди крепостных крайне трудно,  – Мы сами учим тех, кто по человечески жить не может, до начальства доходит редко. Ничего, вам все объяснят, кто с головой дружит, тот все поймет.

Александр еще раз посмотрел на новичков, дошло ли до них? Лица каменные как у покойников, словно заранее себя похоронили, а ну да в народе так и считают и даже чуть ли не отпевают их заранее. "В рекрутчину – как в могилу", наш девиз, да уж, хуже и не придумаешь. Надо попробовать зайти с другой стороны и убедить их, что и здесь не так уж и плохо в сущности и есть свои преимущества.

 – Я мужики уже седьмой год служу и до сих пор живой и здоровый,  – Александр про себя чертыхнулся, опять он автоматом зачел себе выслугу в СА, иногда случалось с ним такое,  – Вот Чуваш, стоит он тоже живой, четвертый год отмотал. Ванька ты часом не помираешь, а?

 – Да почто эдак, я ищо бабу могу еть!  – низким басом отозвался солдат, к которому обратился Сашка, прозвище у него, кстати, образовано от фамилии, а не от национальности, инородцы в ту пору в "рядах" иногда встречались, но в 13-ом егерском ни одного не было.

 – Вот на них посмотрите!  – Александр махнул рукой в строну остальных "своих",  – Кто год, кто два прослужил и все не скрипят особо. В других землях молодые парни сами в войско поступают, дабы себя показать, да нас страны другие посмотреть, да баб пое… тьфу, простите – оговорился, а вас надо загонять силой?

Не совсем верно, кроме России схожая система набора применяется в Пруссии и где-то еще, но уже во Франции принцип другой – по жребию, а Австрия и Британия комплектуют армию в основном добровольцами. Эх была не была, давайте уж выкладываем на стол главный козырь, что приберегался на самый финал, раз Чуваш про него случайно напомнил.

 – Да у нас все по жизни зае…сь, мы от солдата и до маршала – одна семья. Только вот с девками в уезде беда пока блин, но скоро пойдем в поход и все встречные и поперечным нам непременно дадут. Пусть только попробуют отказать! Польки, чухонки да хохлушки от наших солдатиков без ума, сами юбки на голову задирают, от немок и вовсе прикладом отбиваться надо, а не то залюбят насмерть, ну а басурманок всяких мы и спрашивать не будем. Но смотрю я, крутому православному воину Андрейке бабы на надобны, он сиську только у мамки видел поди, нет?

Александр краем уха уловил, как за его спиной смеются сослуживцы, "некруты" вроде бы тоже ожили и зашевелилсиь, невидимый барьер сломан наконец, улыбается даже тот самый Андрейка, что вылез из строя.

До родного полка партию новобранцев они тогда довели без приключений и происшествий, никого не потеряли по дороге.

…………………………………………………………………….

 – Моисей не дергай так, оторвешь же, что случилось?  – Александр и сам рад узнать важную новость, но жалко было мундир, кое-как его удалось все же восстановить, рукава пришлось взять "неродные", и они пришиты пока на "живую" нитку.

 – Слышь унтер, новость! Куроебова твоего позавчера убили!  – огорошил известием унтер-офицера старший писарь, главный поставщик всякого рода "сенсаций" для основной солдатской массы, еще бы, он постоянно возле командования трется, все слышит и все видит. Если бы крещеный еврей только не привирал временами безбожно, выдавая желаемое за действительное, то лучшего информатора и не найти.

В принципе ничего особо страшного для Сашки не намечается, обычный конец таких ненормальных господ, а этот уже давно всех в округе "достал", вот и припомнили. В Белоярцах сегодня не иначе отмечают еще один не попавший в календарь праздник. Все соседи-помещики Куролесова дружно наливают по такому случаю лишнюю стопочку "за избавление", надо полагать – не без того, уж очень покойного в уезде любили, долго будут вспоминать. Теперь станет одной страшной легендой больше и какой-нибудь писатель в ХХ-ом веке соорудит из замшелой архивной хроники нечто вроде "Дикой охоты короля Стаха". Там глядишь и фильм неплохой снимут по мотивам – триллеры на исторической тематике всегда в моде, а может и нет – никто Куролесова более и не вспомнит.

Через пару дней стали известны кое-какие подробности происшествия, случай не типичный и долго был на слуху у обывателей, и в губернии, и в уезде. Мало того, что человек был в рамках губернии знаменитый, так и умер очень странно. Барина некто неизвестный застрелил в том самом яблочном саду, где он отдыхал после сытного обеда. Кто убийца, а никто… может быть его видел лишь телохранитель помещика, но тому видимо было не с руки давать показания следствию, да и найти его не могли – пустился после покушения в бега. Умер "гроза уезда" не сразу, три дня еще он протянул не приходя в сознание и даже успели вызвать к нему хирурга из губернии. Пациент был вовремя прооперирован, выжить ему это нисколько не помогло, за то теперь у следствия появилось заключение врача о причинах смерти, по тем временам редкое явление в провинции. Военные врачи подобные тяжелые огнестрельные ранения в грудь, в голову или в живот обычно не лечили вообще, лишь ограничивались очисткой раны и перевязкой, а там пусть сам "бог поможет", но тут работал гражданский и частнопрактикующийся специалист. Соблазненный высоким гонораром хирург рискнул, и сделал невозможное, но не повезло – результат оказался совсем не тот, что ожидали. На дворе начало века 19-го медицина еще сплошь и рядом действует вслепую и "на ощупь", иногда получаются удивительные вещи, но чаще всего – нет. Может быть поэтому огорченный врач и передал полицейскому чину извлеченную из тела Куролесова пулю – смотри представитель закона, вот этот металлический шарик его прикончил, а совсем не мой скальпель. В противном случае, если бы операция закончилась успешно и барин выжил, то лететь маленькому кусочку свинца в мусорное ведро и вряд ли тогда он сумел вызвать такую "лавину событий".

Вскоре в канцелярию 13-го егерского полка явился, бережно сжимая в руке маленький сверток, представитель уездных властей – исправник, и попросил провести экспертизу, других оружейных мастеров в городе не имелось, поэтому пришлось прибегнуть к услугам швейцарца Бауэра. Чиновник, надо сказать, к тому времени был уже другой, его знаменитого предшественника – Упырька наконец убрали в губернию с повышением в чине, так он решительно всей администрации опротивел своей тупой кровожадностью. Городничий, после ряда происшествий с участием этого "иероя", счел за лучшее от него избавится, такие типы уже не "держат в покорности" крестьян, а как бы не наоборот ли, не провоцируют их на восстание.

Чины полиции на проверку оказались не такими уж непроходимо тупыми, как принято считать в народе, они сразу же обратили внимание, что на свинцовом шарике имеются какие-то странные не то борозды, не то засечки и решили выяснить природу этого необычного явления. Александр, случайно забежавший в мастерскую, не удержался и "одним глазком" взглянул на ту самую знаменитую пулю, что впоследствии причинила всему полку массу неприятностей. Такое впечатление, что свинцовый шарик, прежде чем навсегда покинуть "родной" ствол основательно проехался по нарезам, оставившим на его поверхности заметные следы. К такому же выводу пришел в итоге и оружейник Бауэр, Куролесова уложили из оружия, имеющего в стволе винтовые нарезы, в этом сомнений нет. Странно вдвойне, особенно если вспомнить, что единственный штуцер из коллекции покойного помещика уже второй месяц лежит под печатями в ящике вместе с остальными вещественными доказательствами. Для российской, того далекого времени, провинции любой нарезное оружие – экзотика, хорошо если пяток таких наберется у местных помещиков во всей губернии. Тут же еще и наложились два крайне редких события: подстрелили барина, что уже само по себе уникальное происшествие со времен восстания Пугачева и применили для этого необычное орудия преступления – штуцер, или может быть пистолет с нарезным стволом. Преступника никто из многочисленной дворни отставного майора не видел, поэтому полиция посчитала, что неизвестный стрелок поразил свою жертву издалека, с приличного расстояния и скорее всего – из укрытия. Для исправника честь – честью, составили официальное заключение заверенное печатью командира полка, теперь есть и первая "зацепка" для следствия.

Информация о происшествии с Куролесовым, вместе со всеми подробностями вплоть до калибра пули, угодила в сводку, что губернатор еженедельно отправляет в Петербург. И вот тут местная Фемида в первый раз сильно прокололась, очень уж хотелось полицейским продемонстрировать, что они в провинции "не лаптем щи хлебают", слишком уж много лишних фактов сообщили они "наверх".

Дело в том, что царю всю эту "полицейщину" рассматривать не досуг, он занят вопросами более приоритетными, для него специальный человек делает выборку и туда в основном попадает разная забавная экзотика. А фраза "помещик К застрелен в своем имении из штуцера" эквивалентна в реалиях ХХ века следующему – "крупный бизнесмен на своей вилле сожжен лазером". В России по традиции батюшку-барина принято резать, иногда душить, бывают, что сжигают "любимого" вместе с особняком, но стреляют их добрые крестьяне крайне редко, а тут еще и из нарезного оружия уложили?

Далее началось следствие по делу, в Белоярцы прибыли полиция и судейские чиновники – целая спецкоманда и приступили они к привычной работе. За многие десятилетия у них уже это отработано до мелочей, даже протоколы допросов почти стандартные и отличаются лишь некоторыми незначительными деталями, обычно их заготавливают заранее, еще до начала следственных мероприятий, лишь фамилии и имена вписывают позднее. Подозреваемых нашли в первый же день, кастинг шел среди деревенских мужиков и парней исключительно по двум основным критериям: "Смотрит дерзко!" и "Мне его морда не понравилась!". Таким образом набрали человек пять потенциальных "убивцев" и пошло собственно дознание. Началось в понедельник, а к пятнице уже почти закончилось, двое задержанных во всем раскаялись и подписали признательные показания, ну… крестик там внизу подставили, неграмотные ведь у нас мужички и темные. Не обошлось и без неизбежных издержек, один из подследственных интенсивных допросов "не сдюжил" и умер от побоев, бывает… приходится постоянно идти и не на такие жертвы во имя торжества правосудия. Российская правоохранительная система (Александру всегда казалось, что в этом слове ошибка, надо писать "правоохрЕнительная", так вроде бы ближе по смыслу) на редкость эффективна, и местные борцы с преступность в очередной раз этот тезис доказали, сумев поймать злоумышленников в течении одной недели.

В день воскресный снова уходит отчет в Питер – преступников нашли и теперь их ждет праведный суд и жестокая кара, чтоб другим неповадно было своих помещиков убивать. Так бы оно может быть и вышло, но референт царя, зная о проявленном ранее патроном внимании к "делу Куролесова" не преминул включить в следующую подборку и материалы расследования… с ясного неба вдруг грянул гром.

Скачет не жалея коня из губернского города курьер с депешей, городничий срочно вызван "на ковер" к губернатору. Пришел и Санкт-Петербурга запрос, его императорское величество интересуется откуда у помещичьих крестьян взялось столь редкое для России оружие, и почему в ходе расследование этот самый злополучный "стюцер" так и нашли, и кто там у них за "Робин Гуда" отработал. Его можно понять, Россия все же не Швейцария, где у каждого второго мужика винтовка имеется с диоптрическим прицелом, у наших православных редко-редко и то одна какая-нибудь допотопная "флинта" захудалая с кривым стволом на целую деревню завалялась со времен Смуты. Что там сказал генерал городничему осталось за кадром, разговор шел за закрытыми дверями, но скорее всего было примерно так…

 – Твою мать, мудак, кто тебя за язык то тянул? Какого хрена ты про штуцер государю отписал? А я болван такой и не заметил подвоха! Теперь вот он спрашивает, а что изволите отвечать?

 – Ваше высокопревосходительство, но позвольте!

 – Не позволю! Молчать! Месяц сроку и чтоб сыскал мне пренепременно и "стюцер" этот долбанный и того, кто стрелял из него в Куролесова! Коли ревизор приедет я тебя первого и сдам с потрохами. Забыл поди, как у тебя и так в позапрошлом годе девка самоубилась, зарезавшись и утопившись единовременно, да и еще грехов всяких на тебе, как блох на лядащей собаке.

Нечего и говорить что после такой жестокой и ужасной "вздрючки" вся верховная уездная власть пару дней пребывала в полной прострации. Затем жрецы богини с повязкой на глазах и их полицейские прислужники возвели очи к небу и возвопили что есть мочи: "Help! Help! He-e-e-l-lp me! Больше ничего им не оставалось делать в такой сложной ситуации, и их страстные, идущие от всего чиновничьего сердца горячие мольбы бы услышаны "сверху". На помощь следствию была срочно командирована их Москвы восходящая звезда российского сыска, новый Видок, Пинкертон и Шерлок Холмс в одном лице. Этот великий человек носил у "посвященных" многозначительное и грозное прозвище "Ванька Каин", остальные обычно называли его просто по фамилии.

Но даже для сыщика из первопрестольной, славной не только своими золотыми куполами, но и древними криминальными традициями задача оказалась тяжелой. Требовалось как-то увязать штуцер, который еще и найти где-то в уезде надо и раскаявшихся под принуждением "убивцев" из числа белоярцевских мужиков. Не очень стыковались "Матвейка, сын Ермилов со товарищи" и такое экзотическое орудие преступления. Однако голова у "Каина" работала на славу и он сразу разрешил главное противоречие – Куролесова безусловно убили его же крестьяне, и это приняли за основную "рабочую" версию. Однако, по мнению московского сыщика, мужики не сами покарали своего любимого батюшку-барина, а воспользовались услугами стороннего человека – наемника или киллера, если уж перейти к терминологии ХХ века. Остался совсем пустяк, надо найти этого стрелка, или "козла отпущения", который бы сошел за него, подобрать какое-нибудь нарезное оружие и совсем чуть-чуть подредактировать показания того самого Матвейки… и дело в шляпе.

Полицейская машина уезда, получив столь ценные ЦУ заработала с новой силой, большие и маленькие чины "землю носом рыли", но не Швейцария тут а Россия, как государь император Александр Павлович справедливо заметил. Первым делом "под раздачу" попали все ружейные охотники уезда, правда,"благородных" по условиям задачи трогать было нельзя. Не проводить же повальные обыски во всех поместьях – такое даже в вечно бунтующей Польше никогда не проделывали. Пришлось ограничится лишь беседой исправника или другого чиновника с тем или иным помещиком, из разряда "обиженных" в разное время Куролесовым. Люди там были разные, но дураков среди них не оказалось, поэтому если и имелось у кого-то домашней в коллекции нарезное оружие, то этот факт остался не выясненным.

Далее стали проверять тех, кто относится к "плебсу"  – из числа податных сословий в основном. Здесь отечественных "пинкертонов" ждало первое и не единственное глубокое разочарование. Оказалось, что охотники-любители на проверку не столько охотники, сколько любители выпить на лоне природы и никаких штуцеров у них и в помине нет, да и обычные "гладкие" ружьишки скверные, как на подбор, в основном все эти "пугачи" служат хозяевам лишь для видимости. Что же касается профессионалов, из числа тех кто в сезон рябчиков, диких уток и зайцев и прочую дичь на базар привозит возам, то они вообще обычно не пользуются огнестрельным оружием в своей работе. В промышленных масштабах охота ведется силками, капканами, петлями и прочими простыми техническими приспособлениями, свинец и порох им не по карману. Обычно первая категория "ходит на охоту", а затем покупает на рынке за две копейки пару рябчиков или утку у второй, чтобы не "спалится" перед бдительной супругой. Все нормально вроде – выпил водочки, погулял по лесу, посидел с приятелями у костра и жена довольна, ведь ей не надо дробь из тушки птицы выковыривать.

Первый блин у "москвича" вышел изрядным комом, какие еще есть в уезде "люди с оружием"? Правильно, чего тут гадать – военные, и вот уже сыщики "творят следственные действия" в слободе, где издавна, с времен еще петровских, размещены нижние чины гарнизона, шерстят местную "гарнизу" и в хвост и в гриву. Скорее всего на этом бы все и закончилось. Нашли бы они какого-нибудь подходящего убогого солдатика и назначили его "киллером", но возникли некоторые проблемы. Первая и самая важная – "гарниза" подчиняется непосредственно городничему и ему как бы очень не хочется отвечать за "распущенность нижних чинов", а спросят обязательно, если уж так далеко зашло. Второй важный момент – никаких "стюцеров" сыскари и там не нашли, более того у расквартированной в уездном городе полуроты гарнизонных войск значительная часть штатного огнестрельного оружия давно превратилась в чисто "холодное", по причине преклонного возраста, сильного износа и плохого ухода. Ремонт на оружейном заводе обошелся бы слишком дорого, особенно с учетом оплаты транспортировки, а местная промышленность такую непосильную ей задачу выполнить оказалась не способна. В прошлом, 1803-ом году 13-е егерский полк и администрация уезда договорились, решено было воспользоваться мощностями оружейной мастерской полка и услугами ее персонала, причем – безвозмездно. Но возникло совершенно непреодолимое препятствие, никак не могли решить, кто должен оплачивать материалы и покупные комплектующие изделия. Потребовалось железо, латунь, а так же детали оружейного замка, пружины и несколько новых стволов, там всего набиралось на "астрономическую" сумму: примерно 9-ть рублей и 37-мь копеек серебром. Военное ведомство решительно отказалось покрыть из своих средств непредвиденный расход – у них и так жесткая экономия введена, после короткого но богатого на различные события царствования императора Павла Первого "финансы поют романсы". Гражданская власть не захотела раскошелится под тем предлогом, что формально гарнизонные войска относятся все же к военному ведомству, а не к полиции. Переписка по этому вопросу длилась не один год и не два, и насколько было известно унтер-офицеру, стороны так и не пришли к окончательному соглашению до того самого момента, когда полк наконец убыл на театр военных действий.

И с "гарнизой" ничего путного в итоге не вышло, был еще вариант, поискать подходящую кандидатуру в своих собственных рядах, но что-то добровольцев не нашлось и вот тогда вспомнили про 13-й егерский полк. "Ванька Каин" и раньше не упускал "зеленых чертей" из виду, но пока отрабатывал последовательно одну за другой остальные версии, следуя разумному принципу "от простого к сложному". С точки зрения оперативной разработки единственная в уезде крупная воинская часть была уж очень "лакомым куском" для поиска возможных "козлов отпущения", почти тысяча с хвостиком человек личного состава. По агентурным данным там были в товарных количествах как бывшие преступники, так и "лица неблагонадежные", в том числе и офицеры. В отличие от местных помещиков и прочих уездных аристократов "этих" дворян трогать было можно, хоть и осторожно, при условии наличия веских улик. Оба предводителя дворянства и уездный и губернский не возражали против проведения подобной акции, полк был в губернии временно, еще год-два и уйдет куда-то в другое место, одним словом – "инородное тело".