Текст книги "Эффект Домино (СИ)"

Автор книги: Ольга Карелина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 45 страниц)

Целую вечность потом он плавал в пустоте, то жаркой, то адски холодной, вяло пытаясь вынырнуть, но как будто наталкиваясь каждый раз на тонкую и совершенно непробиваемую корку льда – или спёкшегося стекла. Иногда из мрака возникали давно уже оставившие его фишки домино – "один-один", змеиный глаз, огромные, как горы, и падающие, бесконечно падающие и никак не могущие упасть. Ещё была тянущая боль, вспыхивающая бледными искрами то там, то здесь, то прямо перед глазами и тоже не желающая или пропасть совсем, или поглотить его в последнем взрыве.

И – мягкие ласковые касания, прохладные и успокаивающие. В их мгновения искры тухли, фишки рассыпались и хотелось жить, хотя здесь, в безвременье, он, конечно, не понимал этого. Это просто было хорошо. Не назло всем, не торжествуя победу, не ломая себя. Лишь тепло и свет, к которым можно было не напрягаясь, бессознательно тянуться.

Так он и вышел из трясины бредовых больных снов опять в реальность – хотя, может быть, его разбудили голоса? Ещё балансируя на грани между тем и этим, Домино слушал, а приятные мягкие пальцы нежно гладили его по голове.

– Ну и кто мой надзиратель? – весело спросила Алекта, и Крайт хмыкнул.

– Тоже мне надзиратель. У тебя абсолютная свобода передвижений. В пределах квартиры.

– Вот-вот. Ты не пустишь меня даже в подъезд, да? Потому что так сказал Азат.

– Нет, не поэтому. Велена – опасное место для такой хрупкой красивой девочки. Куда ты пойдёшь?

– И в самом деле. Так как тебя зовут, "тоже мне надзиратель"?

– Ты слышала. Крайт.

– Ну да, я тоже Монашка, брат так и прозвал за нераскрепощённость. Но я – Алекта. А ты?

– Издеваешься? Моё имя – Крайт.

– Крайт – это змейка такая, очень ядовитая. Тебя с детства так зовут?

– А Алекта – это фурия, непрощающая, безжалостная, непримиримая богиня мести. У тебя тоже родители были с прибабахом?

Пауза. И Домино вдруг осознал, что ни разу за всё это время не спросил настоящее имя Крайта. Чтобы хоть вот это узнать – что это не кличка, как Палаш и Шакалёнок...

– У меня приёмная мама мифами всегда увлекалась, очевидно, – озадаченно сказала Алекта. – Надо же. Ну хотя бы Ярый – кличка...

– Это да. Это второй соперник Домино придумал, которого он смог победить на ринге. Ему тогда было весело, и он просто снёс этого несчастного сильвиса к барьеру. С тех пор и покатилось.

– А ранили его где?

– Да на разборке. Восстал один там из мёртвых и на последнем издыхании выстрелил. Хорошо, почти промахнулся: лишь чуть-чуть задело кишечник, а то я бы его не довёз. Врачи хотели его в больнице оставить – так оно и надо было, конечно, но нам никому не стоит лежать по больницам. А он ещё и прыгает туда-сюда. Убил бы.

– Здорово, что у него появился кто-то, кто искренне о нём заботится. Азат не совсем подходящая кандидатура.

– Я бы сказал "совсем не подходящая", – фыркнул Крайт. – Домино рассказывал мне про тебя. Как ты в бабочках-то оказалась?

– "В бабочках"... – в голосе Алекты появилась горечь. – Ты ласков. Я бы обозначила себя подзаборной шлюхой. Потому что любимый брат кому только меня не подкладывал, чтобы продвинуться в своём "бизнесе".

– Это в смысле?

– В смысле, как только мне исполнилось семнадцать лет, он спустя пару дней предложил мне съездить в соседний город погулять и посмотреть колледжи, а я согласилась. Домой мы уже не вернулись. Он больше и сильнее, что я могла противопоставить? Пару раз, когда было совсем уж невыносимо, хотела руки на себя наложить, но одна мысль останавливала.

Она замолчала, и Крайт тихо спросил:

– Какая?

– Что я должна ещё раз увидеть Домино. Есть что сказать.

– Мир тесен.

– Я его даже не узнала. И Азата не узнала. Только когда он с этой своей ухмылочкой представился, поняла, куда попала, смешанные чувства. Но я готова терпеть его и всех его друзей в любом количестве, если можно будет побыть с Домино... Кстати, что за странная у него тату?

– Это мы психологией занимались, – судя по голосу, Крайт с радостью и облегчением переключился – интересно, почему его так задел её рассказ? – Ему всё снились сны, что он бродит в лабиринте доминошек и вот они начинают валиться одна на другую, а он не может от них убежать и в итоге они погребают его под собой. Нечто вроде осознанного сна. Мы это изобразили в тату, это бесконечное падение, и его отпустило.

– А подставить руки он не пробовал? Поймать?

Крайт потрясённо промолчал, а Домино настигло второе за столь короткое время озарение – и опять ненужное, запоздалое.

– Забавно, – наконец признался риз. – Встретить неизбежное грудью? Даже странно, что никому из нас это не пришло в голову, мы ведь только и делаем, что ломаем устоявшуюся тут, на Севере, систему. Это напоминает мне то, что он рассказывал из своей прошлой жизни. Тогда ему было четырнадцать и один человек сказал ему, что за всё, что происходит в твоей жизни, ты отвечаешь сам. Значит, если они падают, получается, ты сам виноват – и сам должен их остановить?

– Кто это был? – полюбопытствовала Алекта.

– Ты вряд ли его знаешь. Рэкс Страхов.

– Почему, слышала. Не так уж давно, года два назад была в Хайрове на рабочих гастролях – так-то меня брат обычно в Бёрне держал, там много его новых знакомых – и обслуживала вместе с другими девочками вечеринку гэшээровцев. Эти хоть над нами не издевались. Праздновали, как они выражались, "пришествие карающего ангела на их грешную землю" в лице некоего канарийского Рэкса Страхова. Пришёл, увидел, разгромил. Банду работорговцев Братца Лиса.

– О, здорово. Так это они наше падение праздновали, – хохотнул Крайт. – Нас всего-то семеро осталось. Во главе с Братцами Лисами, тебе хорошо знакомыми.

– Так это Домино и Азат были?..

– А то. Три года мы строили хороший такой центр рабо– и наркоторговли, а Страхов его в один заход развалил, потому что мстить-то некому, мы же не под Зебастианом ходили, который тут и город подорвать может. Не то что сейчас.

Похоже, эта информация оказалась для Алекты чрезмерной, потому что в комнате воцарилась тишина – и Домино очень захотелось увидеть её лицо в этот момент: как она отнеслась к услышанному? Он чуть приоткрыл веки – перед глазами была её тонкая рука и едва заметные синяки на запястье.

– Слушай, а может, нальёшь нам с тобой кофе? – поспешно предложил Крайт. – А я подойду через пять минут. Иначе усну тут, а врач сказал, ещё час сидеть надо.

– Ладно, – Алекта вскочила и убежала. Домино открыл глаза полностью – Крайт сидел поставив локти на колени и прищурившись смотрел на него.

– Подслушивать нехорошо, друг сердечный, – хмыкнул он, и Домино слабо улыбнулся.

– Говорить о ком-то в третьем лице в его присутствии тоже. Ну, какие у меня перспективы?

– Самые радужные. Как у больной собаки – если и дальше будешь шарахаться по комнатам!

– Намёк понял. А более реальные?

– Недели две-три – и встанешь. Если, опять же, не будешь шляться по комнатам. Но Азат закрывает двери, спасибо ему большое. Я теперь – тоже. Ещё думаю о наручниках.

Домино демонстративно посмотрел на свои руки, свободно лежащие поверх одеяла, и, поскольку вместе с окончательным приходом к реальности у него начали обостряться ощущения, скосил глаза вниз на тело.

– Эм... А там у меня что?

– Мочеприёмник, – лучезарно улыбнулся Крайт. – За всем остальным ко мне. Кстати, наверное, поменять надо, врач говорил...

– Не надо, – поспешно возразил Домино, немедленно вспыхнувший, как в юном возрасте, до корней волос. – Лучше расскажи, чем там кончилось, пока я в себе.

– О, это отдельная тема для разговора. Азат теперь птица гордая, не пнёшь, не полетит... Да, поздравляю с повышением. Зебастиан не знал, скольких синайцев вёз Орельен, так что никого не хватился и жестокой сече, в которой геройски погиб его ближайший советник, поверил сразу. Теперь его и его сынка место занимаете вы.

– Ч... что?

– Всё. Выше только звёзды. Азат у него главный по деловым контактам, а тебе он выбил место специалиста по инорганизационным делам из-за твоей высокой осведомлённости о друзьях и врагах. Будешь "политикой" заниматься, как только встанешь.

Домино почувствовал, как закружилась голова. Так скоро, так быстро... Готов ли он? И что по этому поводу думает Азат?

– Там, правда, ещё одна новая фигура, для поддержки, вы же молодые, – продолжал Крайт. – Зовут Эрнест Карташов. Хорон-альбинос лет сорока. Он был в свите Зебастиана в 2642-м, потом попал в плен к МД, налил им воды в уши и сумел бежать.

– Зебастиан теряет хватку, – заметил Домино. – Где гарантия, что это не подосланный диверсант Мессии?

– Да кто ж его знает, наверное, чем-то он сумел доказать свою верность, раз его взяли. Азат не сильно распространялся. Я же для него так, прислуга.

– Для него все такие. Я не понимаю, почему ты до сих пор с нами. Сидишь тут со мной, добровольный медбрат...

– С вами весело, – широко улыбнулся Крайт. – Кстати, с мальчиком-синайцем тоже всё ок. Палаш упёк его в закрытый интернат для беспризорников, пока он оттуда выйдет, на Севере всё триста раз поменяется. В Ялахе, в Зелёных краях, рядом с Драконом.

– Хорошо... – Домино закрыл глаза. Его лихорадило, и не было совершенно никаких сил обдумывать сказанное. Вот только Алекта – зачем она здесь?

– А Алекта?..

– Сам не понимаешь, что ли? – голос Крайта посуровел. – Затем он двери и закрывает. Пока. Наверное, ждёт, когда ты придёшь в сознание. Ты вроде говорил, отболело?

– Не до такой же степени, – аурису стало совсем плохо, и он стиснул зубы, никак не сумев совладать с вдруг возникшими перед глазами картинами "общения" Азата и Алекты. И, очевидно, иногда ещё кого-то за компанию...

– Как сам слышал, она не против, – судя по шуму, Крайт встал со стула. – Я скоро подойду, спи пока. И не вздумай умирать, ясно?

– А то невесело?..

– Да вот совсем, – рассмеялся Крайт, и на этом Домино позволил себе кануть обратно в лишённую мыслей тьму.

Потянулись дни. Иногда Домино просыпался с сухим языком и саднящим горлом, с ломотой во всём теле – только чтобы увидеть неизменно сидящего или дремлющего рядом Крайта или услышать сдавленные стоны откуда-то из глубины квартиры и опять упасть, провалиться – наверное, туда, где ему было самое место. Возможно, если бы не периодически возникавшие там ласковые прикосновения когда-то любимой им девушки (впрочем, кто знал, как он к ней относится на самом деле сейчас, профессионал в самозапутывании и самообмане?), Домино однажды так и остался бы там навсегда, чтобы больше не думать, не сомневаться, не шагать в такую теперь осязаемую тьму в реальности. "Гидра" отпустила его, и вместо неё вернулись мысли, всё больше и больше проявляющиеся в столь желанном забвении благодаря неусыпной бдительности Крайта и свету Алекты.

В один из дней аурис резко вынырнул – глотнуть воздуха – и обнаружил, что боль почти отступила. На этот раз рядом была только Алекта, неотрывно смотрящая на него и потому сразу заметившая, как он открыл глаза. Она была в узкой пёстрой футболке, обрисовывавшей во всех подробностях ничем, кроме неё, не прикрытую грудь, и коротких шортах – можно считать, и вовсе без ничего. Домино подавил в себе желание отвернуться и приветственно улыбнулся девушке.

– Наконец-то! – выдохнула Алекта. – Мы уж думали, ты не выкарабкаешься... Ранение-то совсем лёгкое! Неужели там – лучше?

– Иногда...

– Глупости говоришь. Как себя чувствуешь?

– Сойдёт по бедности. А ты?

– А я-то что?

– Синяки... – Домино чуть кивнул на её обнажённые руки, и она быстро спрятала их за спину.

– Азат никогда не был душкой...

– Это да. Как и я. Зачем он тебя здесь держит?

– Садист потому что. И Гани только рад, ему столько выплатили, ещё и на работу пригласили, – Алекта как-то странно улыбнулась – Домино почти невозможно было видеть её такой спокойной, когда вокруг творится... это.

– Зря я уехал, – помолчав, сказал он отстранённо, всё пытаясь разобраться, что же чувствует к ней. Алекта замотала головой.

– Ты ни при чём. Я виновата. Я хотела это сказать тебе всё это время. Если бы не моя глупая гордость... ну, теперь от неё и следа не осталось. Можно и признаться.

– В чём?..

– В том, почему я наговорила тебе этой белиберды. Как подумаю, чему оно стало в итоге причиной, хочется себя зубами сгрызть. Наверное, я просто не верила до конца, что ты действительно хочешь остаться. Тоже мне любовь. Правильно ты уехал, я бы и так тебе жизнь сломала...

– Опять заговариваешься, – Домино почувствовал себя смертельно усталым. – Не отвлекайся. Я не могу сейчас следить за скачущими мыслями.

– Да, прости, – спохватилась аурисса и подобралась. – Я была готова на всё, чтобы тебя задержать, убедить остаться, ещё полгодика побыть со мной и в итоге передумать. Поэтому, когда ты пришёл и сказал, что всё же решил уехать...

– Не было такого.

– Конечно, не было. Это был Азат, – грустно улыбнулась Алекта, и Домино, вздрогнув, впился в неё глазами. – А я его не узнала. Думала, что это ты. И отдалась ему, хотя была уверена, что тебе. Маленькие хитрости глупой женщины... Он-то просто поговорить со мной хотел, как он потом сказал, наверное, запугать меня или просто убедить оставить тебя в покое, когда у тебя такая великая миссия. Но, конечно, кто ж откажется от секса. А я потом не смогла тебе признаться, потому что мне было дико стыдно, что я вас перепутала. Что пыталась манипулировать тобой. Потому и выгнала тебя, да побольнее, чтобы ты не сожалел...

Домино молчал. Он никогда и не подозревал в Азате особой искренности: в конце концов, чего можно ожидать от человека, с детства хлебнувшего всей жестокости Севера? Но чтобы так хладнокровно выступать против него, кого он сам называл братом? Подлый, беспринципный лис...

– Я не заслуживаю твоего прощения, – не дождавшись ответа, продолжила Алекта. – Я заслуживаю... вот этого всего. За недоверие. Получила своё. А Азат теперь и тебя катит на своё дно...

– Я и сам качусь неплохо, – неслушающимися губами возразил Домино. – Ты и понятия не имеешь, сколько я уже всего сделал. Мы с ним как две капли воды теперь.

– Может быть. Но ты всё равно лучше.

– Не грызи себя, Алекта. Он виноват, только он. Ничего удивительного. Жаль, что я раньше этого не видел... да и сворачивать уже поздно. Кстати, где Крайт?

– В магазин вышел. Он у тебя замечательный. Если бы ты изначально был с ним, наверное, было бы лучше.

– Скорее ничего бы этого не было. У него другие методы решения проблем, – Домино улыбнулся, и Алекта закивала.

– Он как верный пёс. Вообще от тебя не отходит. Наверное, вы на одной волне.

– Нет, ему просто тоже что-то от меня надо, как и всем, кого я встречал. – На этих словах её радость погасла. – Пока не могу разобраться, что именно, но я давно перестал уже доверять людям.

Где-то далеко хлопнула входная дверь, и они оба повернули головы к выходу из комнаты, ожидая появления в коридорчике напротив Крайта. Однако вместо него на пороге оказался криво ухмыляющийся Азат.

– Как удачно, что ты наконец очухался, страдалец, – поприветствовал Домино Азат, и от него ощутимо пахнуло спиртным. – У меня большие планы. Как ты относишься к вуайеризму? Могу устроить с нашей девочкой шпили-вили прямо тут, чтобы ты не довольствовался только звуками...

– Какая же ты гнида, – процедил сквозь зубы Домино, и Азат понимающе кивнул.

– Ну ясно, безотказная киска тебе наконец во всём призналась. Мою версию хочешь узнать?

– Это было актуально лет шесть назад.

– Да нет, почему же так давно? Я и тогда и сейчас искренне считаю, что она тебе не пара, и то, чем она занимается, прямое тому доказательство.

– Ты сам знаешь, что это сделал Гани!

– Ага, а она с удовольствием подмахивала. Зачем она тебе? Посмотри, сколького мы достигли. А где бы ты был рядом с ней? Лизал задницу ГШР и МД в лице Шоны по очереди?

– Ты откуда знаешь?! – Домино задохнулся от злости. Азат издевательски пожал плечами.

– Предполагаю. Тем более было бы ради чего... Давай, Алекта, раз открыла свой умелый ротик, договаривай. О чём ты думала, когда решила отдать себя за переубеждение Домино? Не о том ли, что, если у вас не срастётся и ты бросишь его, он хотя бы не станет, как ты считаешь, преступником?

Уже успевшая гневно вскочить Алекта, только что готовая засыпать его оскорблениями и обвинениями, вдруг сникла, и под звон открывшейся в Домино пустоты Азат торжествующе провозгласил:

– Я как всегда прав! Благими намерениями, сами знаете, куда ведёт дорожка...

– Ты поступил из каких-то других? – ещё пытался сопротивляться Домино.

– Я хотя бы рядом с тобой. И помогаю тебе как могу. А в её случае верностью и не пахнет. Только этими прогнившими принципами.

– Что ж ты не сидишь тут, в моей комнате?

– Потому что Крайт на меня чуть ли не кидается, ты, похоже, забыл, что он всё же человек, а не собака... Ладно, поболтали и довольно. Пошли, киска, – Азат в один шаг схватил Алекту за руку и потащил вон из комнаты.

– Хватит её мучить! К чему она тебе нужна?

– А чтобы знала своё место, – козырнул ему Азат и вместе с сопротивляющейся Алектой скрылся в коридоре, захлопнув за собой дверь.

Домино уставился в потолок, глуша в себе ярость и боль. Ему не хотелось – но он верил. Азату. Так или иначе, когда-то он выбросил Алекту из своей жизни именно вот из-за этого, что ему сейчас рассказал Азат: Домино так и не смог тогда увидеть в ней бескорыстия. Просто любви. Даже выгоняя его, она намеренно била по больным местам и манипулировала им. Азату такое дозволяется, как бы это ни выглядело, потому что у них взаимовыгодная сделка – была изначально, такой и останется.

Но и у него есть благие намерения. Для всех них. Поэтому, как только вернётся Крайт, надо будет обговорить с ним способ отослать Алекту с Севера навсегда. А заодно и не дать Азату совсем уж свалиться на дно.

Крайт был у него уже через десять минут – стоило ему открыть дверь, как Домино опять услышал стоны Алекты, больше похожие на плач, и едва справился с желанием прижать к ушам ладони. Крайт тут же притворил дверь и сел на стул.

– Её надо увезти отсюда, – сказал ему Домино, и риз согласно кивнул.

– Я уже тоже не могу это слушать. Я вывезу, как только Азат опять уедет по делам. Вот только куда? Она же бесприданница, только опять в рабство продавать...

– Если ты дашь мне телефон, я позвоню Трою. У него наверняка есть знакомые в нормальных местах. Он не откажется помочь.

– Хорошо. А теперь уколы и спать, – Крайт помахал в воздухе неизвестно откуда извлечённым шприцем. – Ты, кстати, как, ломки не чувствуешь?

– Не успеваю, – проворчал Домино, однако упоминание о "гидре" заставило его машинально сглотнуть.

– Ты кремень. С него тяжело слезть. Я думаю, тебе не стоит больше его принимать. Одной ипостаси Азата нам вполне достаточно.

– Может быть.

Он беспрекословно выдержал три больных укола, и почти сразу его потянуло в сон. Крайт что-то ещё говорил там, где-то на краю восприятия, но Домино слишком уж хотелось опять перестать думать, чтобы задерживаться.

Азат как будто услышал их и следующие дни почти не покидал дома. Все вопросы он решал по телефону, расхаживая из одной комнаты в другую и громко ругаясь на кого-то, – он явно чувствовал себя в своей тарелке. Крайт в те часы, пока Домино спал, развлекал Алекту, чтобы ей было легче переживать обращение ауриса, определённо считавшего себя её хозяином. Впрочем, судя по всему, аурисса не так уж болезненно относилась к его выходкам, и риз подозревал, что ей попадались "клиенты" и похуже. Азата он ненавидел пламенно, поэтому с трудом представлял, что кто-то способен достичь в унижении человека большего, но Алекта видела это иначе, и ему оставалось только беседовать с ней на самые разные темы, чтобы она не забывала, что она не только игрушка в его руках.

Искренне полагая Азата врагом номер один для Домино и себя, Крайт постоянно следил за ним и запоминал всё, что он говорил по телефону. Была для этого ещё одна причина, которой пока не стоило знать никому из них, но скорее формальная, чем значительная, и Крайт не считал, что делает что-то неправильно. Что бы ни произошло, он не потащит Домино за собой, а просто пойдёт рядом, какая уже разница почему?

В один из тёмных пасмурных вечеров – Велена была на самой границе степей, и дожди летом здесь случались чаще – к ним в дверь постучали. Домино и Алекта спали, каждый в своей комнате за закрытыми дверями, бодрствовали только Азат с Крайтом, и, как только аурис пошёл открывать, риз напряг слух, чтобы не пропустить ни слова из будущего разговора.

– Шона?.. – изумлённо спросил Азат, тут же снизив голос до почти шёпота. – Как ты нас нашёл?

– Птичка на хвостике принесла, – отозвался пришедший. – Алекта у тебя?

– Какая ещё Алекта?

– Не притворяйся. Я знаю, что последний раз она отметилась именно здесь.

– Та же птичка-шпионка подсказала?

– Не ёрничай, Домино, – огрызнулся Шона, и Крайт не поверил своим ушам: уж кто-кто, а вельк всегда их различал, по рассказам Домино. Неужели в какой-то момент и для него они поменялись местами? – Я же говорил, что буду следить за вами, в чём проблема? Вы мне понадобились только сейчас, вот так уж вышло. Так у вас Алекта? Я её четыре года по всему Северу ищу.

– Тебя дезинформировали. Мы её давно отослали от Севера подальше. Гани сделал из неё проститутку, пришлось вмешаться.

– Вот как, – голос Шоны дрогнул, на какие-то мгновения завибрировав сдерживаемым гневом, и почти сразу, на следующих же словах, смягчился. – Спасибо. Тогда ещё одно. До меня дошли слухи, что вы возродили на Севере трианг. Не знаю, откуда вы его достали, но кончайте это дело, ясно?

– Это ещё почему? – Это было невероятно, но Азат так удачно подстроился под манеру разговора Домино, которая появлялась у него, когда он оказывался в стрессовой ситуации, что Крайт на миг и сам засомневался, кто там разговаривает у входной двери.

– Потому что, – Шона рассерженно вздохнул. – Вы до сих пор не удосужились узнать, чем он опасен? Вас не смутило, что Генштаб выжег его калёным железом в отличие от такого же губительного героина?

– Ну ты же нас не соизволил посвятить в эту тайну.

– Я не думал, что его реально достать. От трианга не умирают, да. Но он крайне ощутимо влияет на репродуктивную систему – да и на психику, потом, тоже. Когда его только открыли, двести лет назад с лишним, его продавали в аптеках без рецепта как обычную биодобавку – стимулирующую. Весь мир потреблял. А затем артау и никины почти вымерли, потому что у них просто перестали рождаться дети.

– На Севере артау и никинов днём с огнём не сыщешь.

– Неважно. На остальные расы он тоже действует. Хотите спад рождаемости? Мало народу в войнах дохнет? Завязывайте, понятно? Есть много других наркотиков, на которых можно зарабатывать деньги.

– Что мне всегда в тебе нравилось, это двуликая мораль, присущая всем агентам МД – да и ГШР, если уж на то пошло... – едва заметно презрительно хмыкнул аурис. – Я тебя понял, Шона. Разберёмся.

– Ты не представляешь, как я рад, что вы живы. Когда я узнал о развале вашей банды, думал: всё. Вы молодцы. Продолжайте в том же духе. Азат-то как, в порядке?

– В полном, – Азат усмехнулся.

– Отлично. Не забудь, что я сказал. Свидимся ещё. Признаться, хорошо, что удалось переговорить именно с тобой, ты всегда был более сознательный, Домино. Пока.

Азат с треском захлопнул дверь и произнёс в пустоту:

– Конечно, сознательный. Решил разделить горькую участь со всеми потребителями, чтобы совесть не замучила.

Он прошёл, судя по звуку шагов, к их комнате и постучал в дверь. Крайт отозвался:

– Да, чего? Там ко мне пришли?

– Ага, три раза. Спит Домино?

– Пока да, но будешь и дальше так орать, проснётся.

Азат ушёл к себе, и Крайт задумчиво посмотрел на друга. Болезненная бледность с него спала ещё три дня назад вместе с повышенной температурой, дышал он ровно, в часы бодрствования уже потихоньку передвигался – выздоравливал. К чёрту остальных, конкретно Домино после всего услышанного действительно не стоит возвращаться к триангу. И, пожалуй, верить Азату.

Спустя короткое время наконец выдался день, когда Азат уехал с самого утра и должен был вернуться только к вечеру. Домино созвонился с Троем, к счастью, так и не сменившим номер, договорился с ним по поводу Алекты, и, когда они попрощались – риз и аурис впервые увидели её за всё это время плачущей, – Крайт увёз её в соседний город, где передал на руки человеку Троя, чтобы тот в ближайшие дни устроил её жить и работать в Канари. Фортуна снова была на стороне Домино, и, наверное, из-за этого дисбаланса он пошатнулся сам.

Без трианга в крови реальность вновь представилась ему той, какая встретилась аурису в памятный день рождения Иная. Только теперь было хуже: они с Азатом подобрались к Зебастиану настолько близко, насколько это вообще было возможно, и уже совсем скоро придётся планировать его свержение. Домино даже и не подозревал, что столь желанная цель окажется одновременно такой пугающей. А потом? Что потом? У него ведь нет ничего, кроме Севера. И почти никого. Может, просто застрелиться?

Он промучился этим вопросом до возвращения Крайта, а потом и Азата, потому что так и не решился сказать ризу о своих сомнениях. Крайт представлял из себя тот идеальный вариант друга, который примет любое твоё решение, но ни за что не толкнёт тебя в ту или другую сторону, и именно за это Домино ценил его. Тем не менее сейчас ему пригодился бы кто-то вроде Рэкса, кто сумел бы легко расставить в его голове всё по полочкам и тем самым обеспечить принятие верного решения.

С другой стороны, он и правда в итоге пренебрёг всеми его советами...

Приехавший Азат с порога отправился в свою комнату и, не найдя там Алекту, тут же оказался у Домино. Из-за его недоброго взгляда, общей слабости и отсутствия Крайта, который был в душе, Домино резко почувствовал себя беззащитным.

– И где Алекта? – вкрадчиво спросил Азат, заходя внутрь комнаты и закрывая за собой дверь. Домино изобразил удивление.

– В смысле?

– В прямом. Крайт увёз её, да?

– Я об этом ничего не знаю. До его ухода в магазин и во время него я вроде слышал её на кухне. Что, сбежала?

– Ладно, забей, – Азат встал над его кроватью. – Ну как ты? Чуть-чуть осталось?

– Тебе что, всё равно, что её тут нет? – Домино приподнялся, начиная уже по-настоящему злиться. – Даже искать не будешь?

– Да надо очень. Хочешь, ищи. У тебя есть отличная поисковая собака.

– Хватит называть Крайта собакой!

– А кто ж он ещё?.. Так ты не ответил. Готов опять влиться в ряды Зебастиана? Ещё пару дней, и пора тебе выходить в люди, босс ждёт не дождётся.

– С каких пор он стал для тебя боссом?

– С тех самых, как мы попали под его крылышко. Осталось только эти крылышки подрезать. Эрнест не представляет опасности, хотя его стоит принять во внимание. Но, как только ты также станешь советником Волка, у нас будут все козыри.

– Я не уверен, Азат...

– Чёрт возьми, опять?! Стоило только этой шлюшке появиться здесь, и ты снова засомневался?!

– При чём тут Алекта?..

– А что ещё? – Азат сжал кулаки, и Домино отвёл взгляд.

– Что потом, Азат? Свергнем мы его – и?

– Что за "и"? Ты не этого хотел?

– Потом что, ответь мне!

– Займём его место, что ещё?

– Вот в этом я и сомневаюсь.

– Знаешь, под триангом ты мне нравился больше. Был как моё отражение, даже пояс чемпиона по боям без правил смог получить. Что не так теперь? – Азат вдруг успокоился и, присев на корточки, пугающе участливо заглянул Домино в глаза, насильно повернув к себе его голову. – Мы идём так быстро, так хорошо, почти без потерь. Не время отступать, разве ты не понимаешь?

Домино упрямо помотал головой – приложив недюжинные усилия, потому что Азат всё не отпускал его.

– Мне ещё надо подумать над этим. Пока я буду просто работать, хорошо?

– Тебе вредно думать, брат. Знаешь что? Сделаем проще, – Азат жестом фокусника достал из кармана знакомый Домино инъектор, и аурис вздрогнул. – Вот с этим ты наконец перестанешь думать. Перерыв кончился.

– Подожди...

Азат навалился на него, обездвиживая, и сопротивляющийся Домино с ужасом осознал, что ровным счётом ничего не может сделать против него. Пока он трепыхался, Азат изловчился и, вколов трианг ему в предплечье, встал, довольно и страшно улыбаясь.

– Вот и всё. Как самоощущение? Всё ещё сомневаешься?

– Не понимаю, что на меня нашло, – тихо сказал Домино, с изумлением припоминая себя четыре секунды назад.

– Прекрасно. Обожаю тебя. Выздоравливай. Скажешь Крайту, запасы в шкафу на кухне.

Открыв дверь, Азат столкнулся с Крайтом и, не растерявшись, вручил ему пустой инъектор.

– Утилизируйте, швейцар, будьте так любезны. Остальное на кухне, найдёшь, – он отвесил ризу издевательский поклон и скрылся в своей комнате.

– Принесёшь на будущее? – спросил Домино и впервые увидел, как инъектор одним движением ломают в руке.

* * *

Для Азата настали времена, лучше которых он не мог для себя и помыслить. Он отвечал за весь бизнес при Зебастиане, он участвовал в достройке и организации мощной криминальной империи, в коей он знал всё и всех, и уже спал и видел, как станет её полноправным владельцем, а имя Зебастиана обратится вместе с ним самим в прах. Мог ли Азат когда-либо представить, что достигнет таких высот?

Ему благоволило всё – наконец-то и ему перепала часть везения Домино, до встречи с ним судьбой Азата управляли лишь случайности и по большей части неприятные. Как всё-таки много зависело от одной-единственной удачной ситуации! Зебастиан когда-то воспользовался тем, что именно его главарь Кирсте пригласил обучать своего недотёпу-сына, а Азат выбрал до дна своё такое же невероятное столкновение с Домино. Ему иногда казалось, что одним своим присутствием этот вечно сомневающийся аурис, по непонятной прихоти фортуны похожий на него самого как две капли воды, создаёт целый вихрь благоприятных вероятностей – бери и пользуйся! А уж пользоваться Азат умел...

Своё неожиданное возвышение он тоже дорабатывал до идеала как мог, чтобы Зебастиан и секунды не подозревал его в подлоге. Азат на этом этапе был готов почти на всё, лишь бы сохранить выпавшую ему вероятность – чтобы однажды самому взойти на пьедестал, чуть ли не в самом начале их путешествия ставший его навязчивой идеей. Почему одним всё, а другим ничего? Он тоже заслужил свой кусочек счастья. И он работал на износ, не жалея ни себя, ни своих и чужих людей, потому что должен был настать тот день, когда все бизнес-процессы будут проходить через его руки и никакие другие.

Подсаженный обратно на трианг Домино больше не представлял для Азата проблемы (по крайней мере, пока), и, перепоручив ему своеобразную политику Зебастиана, Азат решил сосредоточиться на двух других приближённых его советниках, чтобы знать, чего ждать от них, и при необходимости разработать очередной план по устранению неугодных.