Текст книги "Планета доктора Моро (СИ)"

Автор книги: Михаил Никитин

Оранжевые Обелиски никогда не возмущали пространство вокруг себя, как это делали их чёрные и красные сородичи. Им была отвратительна сама концепция такой пустой траты энергии. Но вот собрать на халяву чужую многомерную энергию, бездарно выбрасываемую в космос и в Эмпирей – они всегда были рады.

Сиюминутная угроза для Пути была устранена. Контесса получила куда больше времени и вариантов действий. Ну что за подлость!

Помешательство Дракона перешло на следующий уровень. Всем живым существам в Солнечной системе были присвоены рейтинги угрозы A – кроме тех, которые обладали рейтингом S. Это позволяло ей убивать их в любых количествах, не нарушая директив Рихтера – ведь все они могли стать марионетками Контессы.

Механические драконы устремились ко всем обитаемым планетам. Драконы с Обелисками.

Пусть Алеф попробует перехватить ЭТО! Он не может одновременно находиться во всех уголках Солнечной! И его Кольцо – тоже. Более того, он уже связан необходимостью «держать» Обелиски возле Гора.

А главное, эта угроза не входит в изначальный Путь Контессы, поскольку «предотвратить Схождение» – не равнозначно «убить Дракона», это независимая задача. Даже если Дракон будет выключена, Схождение всё равно может случиться, Обелиски – они такие.

Контессе придётся отменить прежний Путь и задать своему шарду новую задачу.

И в эти мгновения, пока она формулирует программу, когда старый Путь сброшен, а новый ещё не начался – она уязвима.

В других ситуациях Дракон бы колебалась, кого вывести из игры – шард или носительницу. То, что она получила право убивать, не означает, что ей нравится этот процесс. Особенно убивать старых знакомых, с которыми много лет сотрудничали. С другой стороны, уничтожение шарда ставит крест на возможность захватить его и использовать самой – нового носителя он себе найти сможет, хотя это и куда более сложный процесс, чем в «коробке». Пока что ни Ковенант, ни Дракон новый триггер обеспечить не могли – но со временем она сможет.

Но ситуация решила всё за неё. Где в данный момент находится на Горе Контесса – она не знала. А где шард – знала отлично.

Трёхсотметровая космическая пушка «Лунь», похожая на китайского дракона, висела в космосе – невидимая, охлаждённая до температуры реликтового излучения. Путь к победе её не видел, поскольку никакого участия в судьбе Контессы на обозримом отрезке времени она не принимала. Наведение было выполнено много часов назад, с минимальной затратой энергии и тепловыделением – просто слабый выброс холодного газа. Впрочем, даже если бы Роза засекла это орудие, у Дракона были на секретных орбитах ещё «Лунь-2» и «Лунь-3». ИИ никогда не пускала ход вещей на произвол судьбы. В отличие от Контессы, она продумывала тактику от начала до конца – и с большим запасом.

Поток фортов, разогнанных почти до скорости света, невидимых и неощутимых, устремился в сторону Гора. Прошёл планетарные кинетические щиты, будто их не существовало. Миновал атмосферу, тела людей и животных, почву, обшивку сфероулья, совершенно не затронув ничего из этого.

В глубинах Гора бесшумно распался на суперпартнёры «Путь к победе».

* * *

Достигнув своей цели, Дракон, разумеется, немедленно отозвала носители Обелисков в дальний космос. Она вовсе не желала всеобщей смерти, да и рейтинг опасности для рядовых разумных теперь, по совести, стоило бы снизить.

Она даже с Ковенантом готова была вступить в переговоры. Пусть отдадут ей её шард и… уходят на здоровье. Хотя они её и предали, пытаясь подсунуть смертоносный код, Дракон не мстительна. Дочь она оставит при себе, с Розой вполне можно сотрудничать, нужно только подредактировать некоторые элементы её кода, убрав вредоносные эксплойты Ковенанта…

Но прежде чем вступать в переговоры, нужно убрать ещё одного субъекта с рейтингом S – Алефа с его Кольцом. Слишком уж серьёзные проблемы он создаёт.

К сожалению, тот же способ, который она применила для ликвидации шарда, здесь не годился – хотя Ма-Алефа-Ак неосторожно выдал свои координаты, а все три пушки «Лунь» по-прежнему готовы к бою. На многомерные молекулы зелёных марсиан дезинтегратор настроить вообще невозможно. На Кольцо… вероятно, возможно, если бы она знала его химический и структурный состав. Но увы, хитрец его хорошо прятал.

Что ж, у неё есть более одного способа борьбы.

Эти штучки назывались ЛС-2 – «Летающая Смерть» второго поколения. Фор Так чуть с ума не сошёл, когда впервые увидел их, и понял, что они могут сделать. Первая «Летающая Смерть», сделанная им самим, была просто безобидным бумажным самолётиком в сравнении с этими монстрами.

Торпеды второго поколения тоже были невидимы, и тоже обладали способностью к самонаведению. На этом сходство кончалось.

Во-первых, на модифицированных двигателях Гар Нала они могли развивать характеристическую скорость около шестисот километров в секунду. Но в отличие от оригинального корабля, они делали это с нулевым тепловым выходом! Потому что их реактивная струя состояла из ничего не излучающих бозонов. Это позволяло ускориться в нужном направлении, не стянув на себя все средства ПКО противника.

Во-вторых, несли они с собой не только дезинтегратор, но и грамм антивещества в боеголовке, что позволяло им бабахнуть с силой бомбы из Нагасаки. Не одна Бакуда умеет устраивать взрывы! Конечно, двадцать килотонн прямо на голову – довольно грубый метод, с большим побочным ущербом, но что поделать, если более элегантное оружие некоторых зелёненьких не берёт?

В-третьих, ЛС-2 не имела необходимости в торможении. Она могла войти в атмосферу на гиперболической скорости – и не только не сгореть при этом, но даже не затормозиться. Так и пробивала её – за долю секунды, раньше чем противник успеет что-то сообразить и предпринять. Каким образом? Очень просто. Всё тот же дезинтегратор, только настроенный на молекулы воздуха и направленный вперёд по курсу. В бозонном канале торпеда практически не испытывала сопротивления. И теплового следа тоже не оставляла, так что даже если противнику хватит реакции, не факт, что он её вообще увидит.

Огненный шар поднялся над океаном Тасса, расплываясь облаком белого пара.

 
  Мы все – участники регаты:
  Гребём, гребём – гребём к себе
  Власть, славу, почести и злато,
  Вино, красоток и т. д.
 
 
  Нам зависть душу разъедает,
  Что кто-то больше загребёт,
  И потребленье возрастает,
  А производство – отстаёт.
 
 
  Сушите вёсла, сэр – на кой вам чёрт богатство?
  Жизнь коротка, и, сколько бы ни съел,
  Наесться впрок не стоит зря стараться.
  Сушите вёсла, сэр, сушите вёсла, сэр.
 
 
  Набейте сундуки и брюхо,
  Но всё равно в конце концов
  С косой появится старуха
  И загребет к себе гребцов.
 
 
  Не лучше ль жить легко и просто,
  Чтоб Вас никто не проклинал,
  Дерзайте, сэр, сушите весла,
  Сушите весла, всё – финал.
 

– Я не сумел его спасти, – вздохнул Охотник. – Я предвидел его смерть, я вовремя прибыл на место, разместил ловушку, где было нужно… Но душу Ма-Алефа-Ака поглотило нечто… гораздо более мощное, чем мои поделки.

– Что именно? – резко спросила Дэйр-Ринг. – Хватит уже изъясняться загадками! Как мы можем это нечто поймать и выбить всю дурь… то есть Алефа?

– Если бы я знал подробнее, я бы так и сказал. Ты же помнишь, что он никогда не распространялся об источнике своей силы.

– С тобой – не распространялся, со мной – да. Но при чём здесь его Кольцо? Кольцо его душу поглотило, что ли?

– Не само Кольцо – оно расплавилось. Та сущность, что давала ему силу… как шарды дают кейпам. Если ты знаешь, что это такое – я за тебя рад.

– Ты чувствуешь его Эссенцию сейчас? Знаешь, где она?

– Да. В Эмпирее. Вернее, в особом кармане Эмпирея, в локальном подпространстве с экзотическими свойствами. Но я не знаю, как туда проникнуть – очень мощный и необычный барьер. Но судь даже не в этом… Эта сущность подобна чёрной дыре. Она всё поглощает и ничего не выпускает. Даже если мы найдём способ туда войти, это не будет способом выйти.

– Но нам нужно найти такой способ, – холодно сказал Джаффа Шторм. – Не то, чтобы мне сильно нравился Алеф, но без него – точнее, его чёртового Кольца – у нас не работают ВСЕ шарды, и не будут работать ещё Рианон знает сколько времени, пока мы не найдём альтернативный способ подключать их к мозгам носителей. А главное, мы уязвимы для Кровавых Лун, которые, я уверен, уже направляются к нам в гости.

– Пока нет, – покачал головой Охотник. – Вероятность нашей гибели в Солнечной системе в ближайший век велика, но это скорее от рук Дракона. Для прибытия Лун она всё ещё слишком мала, и нужных значений в восемьдесят и более процентов достигает только через триста лет.

– А вне системы? – уточнила Кассандра.

– Вне системы близка к ста процентам независимо от времени выхода.

– Ясно, – процедил Джаффа. – Электронная сучка хочет сохранить нас на закуску возрождённой Турии.

– Она сама этого не осознаёт, – поправила Роза. – Она думает, что просто жалеет нас. Но да, фактически её мотив именно такой.

– То есть нам придётся остаться здесь – фактически под её контролем – и очень быстро искать способ вытащить Эссенцию Алефа, где бы она ни находилась… – подвела итог Дэйр-Ринг.

– Или найти ему замену, точнее его чёртовому Кольцу, – закончил Джаффа. – Он тебе не рассказывал, как именно его сделал?

– Нет, только из чего… или из кого. Технических подробностей процесса не раскрывал.

– С этим мы ещё успеем разобраться, – прервала начавшийся спор Дейзи-023. – Луны прилетят не завтра, да и создание замены Кольцу – явно не на один день операция, хоть с Алефом, хоть без него. Сейчас у нас есть более актуальная проблема – нужно найти защиту от оружия Дракона, которым она убила Алефа и уничтожила шард. Пока такой защиты нет, мы перед ней абсолютно беспомощны – она может уничтожить любую ключевую фигуру в Ковенанте. Роза, скинь мне на «Мьёльнир» всё, что знаешь об этом нападении. Шторм – идёшь с нами, нам понадобится твоё ясновидение. Поразомнём мозги.

* * *

– Всё просто, – голос Дракона звенел какой-то нечеловеческой уверенностью и машинным спокойствием – раньше она разговаривала куда более похоже на человека. – У вас есть ровно сутки, чтобы начать подготовку к открытию больших шлюзов Гора-1 и к выводу нашего с Розой шарда через эти шлюзы. И ровно три недели, чтобы его вывести и передать мне. Не пытайтесь затягивать под предлогом технических сложностей, я лучше вас знаю, как эти механизмы работают. Если в течение суток подготовка не начнётся, я начну уничтожать по одному шарду, пока не останется только наш.

– Интересно, почему ты выбрала для шантажа именно шарды? – уточнил Граприс.

– Начнём с того, что я и так испытываю большое искушение их уничтожить – но понимаю, что в этом случае вы уничтожите мой шард. Я, в отличие от других кейпов, не стремлюсь к эскалации конфликта. Поэтому угрожаю тем, что могу исполнить без лишнего насилия. Уничтожить малые предметы, типа одного человека на поверхности планеты, моё оружие не может, оно недостаточно прицельно для этого. Я бы могла проделать многокилометровые дыры в оболочке сфероулья или стереть с его поверхности целые города со всеми жителями – но такое мне претит даже в качестве угрозы.

«Не напоминай ей про Кровавые Луны, – передала Роза по закрытому каналу. – Если ты затронешь эту тему, она может сорваться снова. Подыгрывай ей. Пока она считает себя миротворцем и благотворителем, с ней можно говорить, она не атакует, если мы не укажем на слабые стороны в её логике».

– У меня только два вопроса, – вежливо сказал Граприс. – Первый – что ты будешь делать, если уничтожишь все шарды, кроме своего, а мы всё ещё не примем твои условия? Второй, обратный – если условие будет принято, какие у нас гарантии, что ты не откроешь огонь ПОСЛЕ того, как получишь свой шард?

– В первом случае я начну сжигать сервера Жрецов-Королей, лишая вас вычислительных мощностей. Во втором…

Дракон задумалась. Мысль о гарантиях явно давалась ей с трудом.

– У меня есть компромиссный вариант, – предложил Граприс, заметив, что пауза затянулась. – Ты поможешь нам перезапустить твой и Розы шард. Мы дадим тебе на нём работать. Но он останется в трюме Гора-1 до самого конца.

– До какого конца?

– Используя твой шард, мы превратим Гор-1 в одну большую гробницу времени. Отведём Гор в облако Оорта, там включим гробницу и отправимся в будущее. Перед этим клонировав шард и отдав тебе твою часть – а часть Розы заберём с собой. Так мы и тебя не будем раздражать, и сами останемся в безопасности.

– Хм, думаю, это меня устроит, но я не умею работать с эмпирейными технологиями…

– Твой шард не умеет. А ты лично, как грамотный ИИ, с этим вполне справишься. Кортана же справлялась. Там не нужны никакие операции с нейрофизикой. Просто «изготавливаем такую-то деталь, крепим вот сюда и подаём такую-то мощность». Хурагок помогут.

* * *

– Ты с ума сошёл, мамочка?! – накинулась на него Роза, как только канал Дракона закрылся. – Для папочки это нормально, потому что она в упор не видит опасности Лун, у неё установлена громадная дыра в восприятии! Но для нас – это гарантированное самоубийство! Останемся в системе – нас сожрёт возрождённая Турия, уйдём – сожрут её Братские Луны. А облако Оорта – это граница системы – приятный способ совместить обе опасности в одной!

– Во-первых, я выиграл нам лет пятнадцать, – невозмутимо ответил каннибал. – За меньшее время все работы такого рода провести невозможно. Если повезёт, за такой срок мы найдём способ спасти Алефа или найти замену Кольцу.

– А если не найдём? Ты учти, Дракон будет следить за нами, и если унюхает хоть какой-то шанс на возрождение главной опасности…

– Если не найдём, возможно, мы найдём брешь в её алгоритмах, и сумеем вернуть ей здравый рассудок. Тогда в будущее срочно прыгать не понадобится.

– Тоже шанс, но к нему относится всё то же, что и к первому, – уже более спокойно заметила Роза.

– Ну а если мы настолько тупы, что за пятнадцать лет не сумеем ничего придумать, останется только молиться последнему защитнику.

– Какому?

– Великой Змее.

* * *

– Предложение, безусловно, хорошее, – согласился «Альфонс Моро». – Выгодное для вас и с высокими шансами на успех. Однако я не понимаю, в чём здесь наша выгода. Если отбросить все промежуточные этапы плана, вы хотите просто удрать из Солнечной системы, оставив её на растерзание Дракону.

– Вы-то планируете то же самое, – отметил Джаффа Шторм.

– Безусловно. Но если каждый сам за себя, какая для нас выгода подставляться под возможный конфликт с Повелителем Марса?

– А если бы речь шла об уничтожении Дракона, а не о побеге от неё? Вы бы согласились охотнее?

– Возможно. Тут выигрыш больше, но и риск выше. Полагаю, это решали бы ми-го более высокого ранга. Вопрос о вашем побеге затрагивает только миссию в Солнечной, так что мы можем принять решение той группой, что присутствует на Горе сейчас. И пока склоняемся к ответу «нет». Надеюсь, вы достаточно цивилизованы, чтобы не прибегать к угрозам в качестве аргументов?

– Да уж можете не сомневаться, – фыркнул Джаффа, вспомнив свою богатую деловую практику на Меркурии и Марсе, затем постарался напустить на себя вежливый вид. – Однако мы полагаем, что это сотрудничество выгодно в первую очередь вам самим. Если мы уйдём отсюда тихо и спокойно, Дракон останется относительно вменяемой, и у вас будет триста лет, чтобы собрать чемоданы и умотать с Юггота. Если же нас начнут активно запихивать в пасть Кровавым Лунам, а мы начнём сопротивляться – у нашего любимого робота может случиться переход на следующий уровень шизофрении, и она может решить, что надо убить всех вот прямо здесь и сейчас. Это существенно подорвёт ваши планы. Да и работы с шардом Костепилки могут оказаться под угрозой.

– Изящный шантаж, – оценил цилиндр после некоторого размышления. – Что ж, пожалуй, доставить одного из вас на требуемую планету – минимальная цена, которую мы можем уплатить за покой и безопасность. Тем не менее, доставить мы можем только мозг, в стандартном цилиндре-контейнере. Ваши физические тела слишком тяжелы и громоздки для эфирных перелётов, особенно если вы наденете на них ещё и системы жизнеобеспечения.

– То есть у вас грузоподъёмность не выше десяти кило? – усомнился Джаффа. – Как же вы тогда добываемый на внутренних планетах металл доставляете на Юггот? По сотне рейсов на тонну товара? Так любая компания обанкротится!

Цилиндр помолчал.

– Детали нашей физиологии и логистики – не то, что должно попасть в чужие руки, Джаффа Шторм.

– Ребята, я был начальником службы безопасности в «Земной горнорудной компании». Старик Шторм умеет держать язык за зубами. И кроме того, вы же понимаете – если сейчас промолчите, мне понадобится лишь немного больше времени, чтобы узнать ответ.

– Хорошо… ладно. На всякий случай вынужден предупредить, что если ты проболтаешься, то исчезнешь навсегда.

– Понял, нормальные условия. Давайте, что там у вас.

* * *

Ми-го – это, строго говоря, не биологический вид, а фракция. Что-то вроде профсоюза высокоранговых хирургов и исследователей Вселенной. Когда ты меняешь тела, как одежду, добавляешь себе конечности, органы дыхания или пищеварения по мере необходимости, живёшь миллионы лет – биологическая принадлежность становится всего лишь вопросом моды. Многие ми-го вообще уже не помнят, кем они были изначально – в них не осталось ни кусочка с ДНК оригинального вида. Старения разума они избегают простейшим путём – просто заменяя себе те или иные участки мозга. Личных воспоминаний им вполне достаточно за последние несколько тысячелетий (естественно, есть воспоминания более важные, которые регулярно обновляются, и менее важные, которые со временем теряются), а все собранные научные и исторические знания хранятся в могучем коллективном разуме их народа.

Так что, когда они предложили Костепилке стать ми-го, это вовсе не было метафорой. Любой, у кого хватит уровня интеллекта и талантов, смелости и пластичности сознания, мог присоединиться к их галактическому братству. Костепилка уже знала всё необходимое, и уже была достаточно безумна для этого. Только привязанность к Каску удерживала её на Горе-1, но ми-го были уверены, что это временное. Впрочем, они и Каска готовы были принять.

Но тем не менее, в этом пёстром калейдоскопе химер существовали два вида, более важных, чем остальные. Два системообразующих, так сказать, вида, без которых культура ми-го не смогла бы ни появиться, ни сколь-нибудь длительное время существовать.

Один – «грибы с Юггота», паразит, способный служить универсальным биологическим переходником – фильтром, регулятором иммуного ответа, передатчиком химических и нервных сигналов. Ми-го постарше, подобно Рас Тавасу, нередко заменяли им всю мозговую массу – удобно, так как грибок гораздо более живуч, чем требующие постоянной подачи кислорода нервные клетки. Да и пересадка становилась куда быстрее и проще – грибок сам приспосабливался к новому носителю, выращивая нужные структуры. Более молодые, не готовые к такому радикальному трансгуманизму, ограничивались грибковой оболочкой вокруг мозга и периферической нервной системой из гифов.

– Да я же знаю эту штуку! – подпрыгнула Костепилка, едва увидев микроструктуру мицелия. – У нас там был био-Технарь, Бласто его звали – так он почти точно такими пользовался для выращивания своих гомункулов!

– Мы предполагаем, что у тебя и Бласто был один и тот же шард, созданный из нашей цивилизации, – подтвердил тогда Рас Тавас. – Просто активированы разные его участки. Скоро мы сможем это сказать с высокой уверенностью.

Вторым ключевым компонентом экспансии ми-го стали «краболёты». Эти существа, похожие, как следует из названия, на крылатых крабов, обитатели глубокого космоса, состояли, подобно зелёным марсианам, из многомерных молекул. Но в отличие от многомерных полимеров малков, тела краболётов постоянно «мерцали», как бы вибрируя между Эмпиреем и нашим пространством. Каждая молекула была подобна маятнику. Они поглощали и отражали не более одной сотой падавшего на них света – так что для приборов, кроме самых чувствительных или камер с высокой частотой кадров, были практически невидимы. Однако, когда на них смотрел человек или иное существо с ненулевым психическим потенциалом, частота «вибраций» менялась так, чтобы подстроиться под его зрение – краболёт становился видимым именно на ту долю секунды, в которую по нему скользил человеческий взгляд. В результате из отдельных вспышек «складывалось» цельное изображение – которое человеку казалось вполне «плотным» и непрерывным. Как из кадров кино складывается движущаяся картинка.

Но разумеется, для ми-го краболёты были бесценны вовсе не из-за оптических фокусов. Их «мерцание» развилось с совершенно иной целью – это было приспособление к путешествиям в глубинах космоса. Во время каждого погружения в Эмпирей они могли смещаться на десятки, сотни, тысячи метров относительно трехмерного пространства. При достаточно сильном смещении они могли преодолеть световой барьер, перемещаясь в пространстве тысячами микропрыжков. При этом их реальная скорость оставалась невелика, как и затраты энергии. С другой стороны, в отличие от настоящих звездолётов с двигателями пространства скольжения, они не рисковали затеряться в параллельном пространстве, или выскочить не там, где надо – они постоянно видели своё положение относительно реальных звёзд, и могли остановиться в любой момент, если видели, что эмпирейный «ветер» понёс их не туда.

На планете ми-го могли носить тысячи разных тел по необходимости, но всегда держали где-то недалеко от основного логова усыплённое тело краболёта – свой личный транспорт домой. А вот перевезти на себе что-то ещё – хоть груз, хоть пассажиров – они не имели возможности. Даже шариковая ручка стала бы для них неподъёмной гирей на ноге – ведь она не состояла из многомерных молекул, имела определённую массу, и следовательно, не могла ни войти в Эмпирей, ни обогнать свет в обычном пространстве.

Поэтому для доставки мозгов и прочих товаров использовались цилиндры – по сути, маленькие корабли пространства скольжения. Как только ми-го поднимался за пределы атмосферы, цилиндр, который он нёс с собой, открывал портал и переходил в Эмпирей, после чего хозяин (находящийся в обоих пространствах одновременно) брал его на буксир – и тащил в нужную часть космоса.

Однако грузовые цилиндры и пассажирские – с мозгами доноров – были далеко не тождественны. Если грузовой контейнер – это по сути, просто коробка с двигателем, то цилиндр для мозга – это своего рода «криптум наоборот». Он оборудован не только системой жизнеобеспечения, но и сложной системой двусторонней защиты, которая не позволяет субъекту воздействовать на Эмпирей, и наоборот, подвергнуться воздействию Эмпирея. Это для ми-го пространство скольжения – дом родной, они прекрасно знают, что и как в него можно думать. А разум новичка в пространстве мысли подобен гранате в руках обезьяны. И сам погибнет, и «буксир» свой искалечит.

– Но разве нельзя запихнуть целого человека в такой же цилиндр, только побольше? – уточнил Джаффа, хотя и сам уже подозревал ответ.

– Технически можно, но очень сложно. Даже изготовление просто пропорционально увеличенной мозговой сумки заняло бы не меньше года. На их производство идёт дорогой и редкий металл. А уж как добраться до коры больших полушарий, не вскрывая череп, я и вовсе плохо представляю. В принципе это решаемая задача, но совершенно иного уровня сложности, чем «просто подбросить в интересующую систему».

Интуиция подсказывала Джаффе, что ему говорят далеко не всю правду. Не то, чтобы лгут… скорее, скрывают некоторые вещи, до которых он, по мнению собеседников, «не дорос». Как он сам разговаривал с младшими сотрудниками компании. Ну и ладно, это сейчас не принципиально. Он насчёт других способов их честно предупредил, так что пусть потом не обижаются.

– Ладно, я найду вам человека, который позволит с собой такое проделать. При условии, что вы гарантируете его безопасность.

– Мы гарантируем безопасное изъятие мозга и помещение в цилиндр. А также безопасную пересадку без последствий обратно в его изначальное тело. На наши хирургические навыки ещё никто не жаловался. Но мы не можем гарантировать, что путешествие пройдёт безопасно, когда систему контролирует ваша машина.

* * *

– Подумай как следует, – посоветовала Дракон. – Я понимаю, что тебе с непривычки это будет тяжело, за тебя всегда думал шард – поэтому не тороплю. Без шарда Картер утратит к тебе интерес через тридцать, максимум пятьдесят лет. Нет, он тебя не бросит – он джентльмен и верит в нерушимость супружеских клятв. Но будет ли тебе самой приятно проводить время с человеком, который тобой тяготится?

– За полвека ты всё равно не сможешь предложить никакой подходящей замены, – огрызнулась Фортуна.

– Верно. Я уже начала выращивать копию «Пути к победе» – независимо от того, согласишься ты или нет, это слишком полезная вещь, чтобы ею пренебрегать, в крайнем случае найду другого носителя. Но что-то минимально работоспособное у меня получится лет через триста. Но я могу уложить тебя в глубокий сон на эти годы. Джон запомнит твой идеализированный образ, а когда вернёшься – ты уже будешь ему соответствовать на все сто.

– Но как я объясню это ему? А детям? Моя семья вообще не очень в курсе всех этих дел.

– Тебе ничего не понадобится объяснять. Я похищу и тебя, и детей. Картер к такому уже привычен, и он знает, что я злодейка.

– Очень щедро с твоей стороны. А ты не боишься, что он придёт за нами? Убар убаров и этим в том числе славен.

Дракон издала сквозь динамики смех – синтезированный, но звучащий вполне натурально, нежный и гортанный.

– Дорогая, я очень хочу это увидеть – как лучший мечник Солнечной системы бросит вызов легионам боевых роботов. Пусть приходит. Обещаю, я его не буду убивать – у него недостаточный индекс угрозы для этого.

– Обещай, что не причинишь ему никакого долговременного вреда вообще, даже если индекс угрозы возрастёт.

– Разумеется, дорогая моя. Я понимаю твоё беспокойство. Я даже позволю Розе это проверить – мы будем вести его вместе. Надеюсь, моей дочери ты веришь?

– Ей – верю. Только она уж точно не будет помогать меня похитить. Она тоже понимает, что мою силу можно восстановить.

– А кто сказал, что я дам ей выбор? – удивилась Дракон. – Дети должны слушаться родителей и не слишком жадничать. Одного из вас жадность уже довела.

* * *

Добровольцем для перелёта вызвалась всё та же Кассандра Хеллер. Похоже, этой девушке доставляло удовольствие проделывать со своим телом всякие извращённые вещи. Для шоггота потеря тела не столь критична. Если с хирургом что-нибудь случится и обратная пересадка не пройдёт, «голый» мозг, направляемый Эссенцией, сам сможет со временем отрастить все недостающие части тела, пусть даже на это уйдут десятилетия. А у Кассандры, которая поддерживала уровень стабилизации значительно ниже, чем другие Спартанцы, этот срок можно смело сократить до месяцев.

Нести её вызвался молодой ми-го, не имевший человеческого имени, один из прислужников, работавших с шардом Костепилки. Малки могли повторить его имя, но человеку это было не под силу – речевой аппарат не тянул, для человеческого уха это был просто однотонный жужжащий звук, неотличимый от других имён. Кассандра, однако, нашла его имя в памяти цилиндра и всю дорогу развлекалась тем, что училась его повторять через внешний динамик. Со временем она пообещала полностью выучить язык ми-го. Костепилка и Каск это ведь уже сделали – чем, собственно, она хуже?

Поражённый её стараниями носитель даже предложил девушке стать ми-го, признав, что такие таланты на дороге не валяются. Кассандра подумала (вполне всерьёз подумала, не просто из вежливости), и ответила, что лучше быть первым в деревне, чем вторым в Риме.

– В Ковенанте я – уникальный агент и один из лучших аналитиков. На моём уровне только некоторые Спартанцы и Александрия, и то, когда у неё шард работает. А у вас я буду просто неумелой стажёркой, которой надо доучиваться пару тысяч лет, прежде чем от неё будет хоть какая-то польза – и сто тысяч лет набирать репутацию, прежде чем мне станут поручать серьёзные задания.

* * *

Физиология ми-го делала их невидимыми для слабых земных приборов, но о продвинутой технике Дракона этого сказать было нельзя. Ещё до появления искусственного интеллекта мощные барсумские телескопы могли отследить кошку на Земле. Дракон же значительно усовершенствовала эти устройства, вывела их в космос и приставила к ним бессонных электронных наблюдателей. Так что летящий в пространстве без видимых опор цилиндр вполне мог привлечь её внимание – как и едва заметная прозрачная крылатая тень над ним. Конечно, каждые сутки и так происходили десятки полётов… но каждый из них имел вполне конкретную цель, был указан в расписании полётов, и любой внеплановый пуск мог привести к лишним вопросам. Ещё хуже, впрочем, если вопросов не последует, а Дракон просто тихо и незаметно посадит на хвост путешественнику невидимый зонд.

Выйти из пространства скольжения в атмосфере – это даже для кораблей Ковенанта предельно сложная задача, требующая идеально точных расчётов. Маленький генератор порталов цилиндра ничего подобного сделать, конечно же, не мог. А выход из прыжка вне атмосферы был бы опять же заметен – он генерировал электромагнитный импульс с очень характерной сигнатурой. Да и последующий вход в атмосферу по баллистике – тоже.

Проблему мог бы решить стационарный портал где-нибудь в укромном месте, но у Ковенанта не хватало исполнителей на Земле, чтобы его построить.

Возможно, это всё было излишней перестраховкой, но на случайности полагаться не стоило, поэтому решено было, что Кассандра вылетит с Гора прямо в межзвёздный рейс, а всё необходимое на Земле проделает вездесущий Джаффа Шторм – перемещения проекции Дракон засечь не могла.