Текст книги "Планета доктора Моро (СИ)"

Автор книги: Михаил Никитин

ОРБИТА МАРСА

Ремонт реактора обещал занять несколько дней. Не будь местные механики гениальными инженерами – растянулся бы на многие месяцы. Всё же выброс плазмы высокой плотности нанёс машине огромные повреждения. Его бы хватило, чтобы уничтожить звездолёт любого вменяемого размера.

Они расположились на низкой орбите – около четырехсот километров. На передышку разные виды инопланетян реагировали по-разному. Гориллоподобные великаны, похоже, ненавидели ожидание, и в отсутствие видимого врага срывали злость друг на друге и на остальных видах. Хохлатые рептилоиды тоже ждать не любили, но их агрессия была более разумной и целенаправленной – хорошо вооружившись, они патрулировали корабль, ища диверсанта, а заодно призывая к порядку всех нарушителей дисциплины. А вот метанодышащие коротышки, кажется, были только рады передышке – они вовсю играли, работали и торговали друг с другом. Три остальных вида казались слишком негуманоидными, чтобы Ричард мог судить об их мотивации – на первый взгляд, их поведение вообще не изменилось.

«Если я не найду эффективного решения в ближайшие трое суток – взорву этот корабль к чёртовой матери. С этим я справлюсь, а на орбите его взрыв для Марса не опасен…»

Он уже знал, где находятся склады плазменных бомб. Правда, не знал кодовой последовательности, чтобы их детонировать, но в крайнем случае всегда можно замкнуть контакты и перенастроить таймер вручную.

Оставался, правда, вопрос, как после этого самому уйти живым, когда всё пространство вокруг корабля простреливается.

* * *

Ричард сосредоточил усилия на капитане. При всей своей нечеловеческой силе и звериной выносливости, капитан всё же должен был иногда спать. Подождав момента, когда тот засопел в две дырочки у себя в каюте, землянин высунулся из ближайшей стены, ввёл щупальца прямо ему в шею, и ввёл в крупные сосуды бактерии «белого света». После чего с чистой совестью вернулся в своё укрытие и лёг спать сам.

* * *

Спать на чужом корабле малку, как ни странно, было легче, чем на Марсе этого времени. Достаточно всего лишь найти холодильник побольше – и можно не беспокоиться о перегреве. Просыпаться только раз в полчаса, чтобы пополнить запасы водорода.

Поэтому отдохнул он прекрасно, и уже через восемь циклов сна (чуть больше четырёх часов) был полностью готов к труду и обороне.

«Белый свет» тоже не терял времени даром, он успел повторно мутировать, приспосабливаясь к высокотемпературному носителю, размножиться, и выстроить дешифрующую сеть в его мозгу. Так что к моменту пробуждения капитан уже вовсю фонил радиоволнами.

Мощность сигнала была невелика, лишь чуть выше естественного электромагнитного излучения человеческого мозга. Особо упорядоченным мозговое излучение носителей «белого света» тоже не было – как известно из теории информации, хорошо сжатый сигнал неотличим от шума. Так что Ричард почти не опасался, что его «жучок» засекут. Это нужно знать, что именно искать – либо расставлять на каждом углу антенны с настройкой на поиск любых сигналов в широком диапазоне, отличных от общего фона.

Чего он действительно боялся – что капитан решит облачиться в металлический скафандр – сквозь него электромагнитная телепатия невозможна. Однако у этих инопланетян герметичные доспехи, похоже, были большой редкостью. Во всяком случае, на корабле. Сначала Ричард был уверен, что это просто ещё одно проявление присущего им разгильдяйства, но затем засёк едва уловимую дымку вторичного излучения над их силуэтами.

Они использовали щиты вместо громоздких и тяжёлых вещественных скафандров. Индивидуальные дефлекторные щиты! Причём генераторы встраивались напрямую в детали доспеха, их не нужно было носить за спиной в ранце! Ричард едва не взвыл, представив себе, какой уровень технического совершенства для этого нужен. Его желание обладать такими игрушками стало просто нестерпимым.

Но передаче сигналов «белого света» щит не препятствовал – их энергия на квадратный сантиметр была ниже обычного солнечного света. Поэтому Ричарду оставалось только высунуть из стены биопластиковую «антенну», развернуть её тонким слоем под цвет поверхности и настроить на нужную частоту.

Такой пассивный перехват позволял читать только поверхностные мысли – то, о чём думает объект конкретно в данный момент. Активно лезть в мозг «гориллы» землянин опасался – не надо быть экспертом по ментальной защите, чтобы заметить, что твои мысли направляют.

Поэтому ему были доступны весьма обрывочные сведения. Например, он так и не узнал, как зовут капитана – потому что большинство разумных редко думает о себе в третьем лице, и ещё реже – по имени.

Зато он узнал много других интересных вещей. Например, за чем именно был отправлен в дальний рейд сверхноситель типа CSO «Просветлённое Паломничество». Он, кстати, был в походе не один – его сопровождали шесть сельскохозяйственных кораблей типа DSC и четыре лёгких корвета типа DAV, но капитан предпочёл оставить их за границей системы.

Официальная причина – нежелание рисковать хрупкими и почти беззащитными (в сравнении со сверхносителем) кораблями. Реальная – в том, что так он смог в одиночку командовать «остеклением» (то есть планетарной бомбардировкой, направленной на уничтожение всей жизни) Марса. Иначе ему пришлось бы разделить эту честь с командующим эскадрой, который формально был старше в ранге. Но сверхноситель превосходил всю остальную эскадру вместе взятую по тоннажу, защите и огневой мощи, а его командир был гораздо массивнее и злее (в обществе «Джиралханай», как себя называли гориллоиды, это имело значение). Поэтому обычно принятый в Империи Ковенант принцип «все капитаны кораблей равны между собой» здесь практически не действовал. Хотя в теории любой капитан сельскохозяйственного корабля мог говорить с ним на равных, но в реальности – пусть бы попробовали.

Теперь, когда «Паломничество» потеряло щит, оба реактора, опасно промедлило с остеклением, а на борту его, предположительно, завёлся демон ранее неизвестной природы – статус капитана зашатался. Кое-кто из подчинённых на собственном корабле обладал достаточной силой, чтобы бросить ему вызов – и если этот кое-кто сговорится с командующим эскадрой, который поддержит заявку своим авторитетом – слава капитана могла подойти к концу. Вместе с жизнью. У джиралханай политика не вся сводилась к ритуальным дракам, как могло показаться несведущим инопланетянам – но они были крайне важны. А капитан в последнее время заметно ослаб, так как уделял слишком много времени командованию и мало проводил в спортзале.

Ричард мысленно выругался.

«Громила тупой! Ну какое дело мне до твоего статуса?! Думай больше об этой своей Империи Ковенант, мне нужно знать ваше происхождение и цели! Кто приказал провести остекление? Зачем?»

Увы, джиралханай его не слышал. Он продолжал размышлять, кого и как лучше поколотить. Похоже, об этом он мог думать очень долго и с большим удовольствием. Ещё он думал о том, как поймать проникших на борт чудовищ, как они могут выглядеть и сколько их может быть. Весьма забавные размышления, и уклоняться от охотников с их помощью намного легче – но к выполнению основной миссии это имело мало отношения.

Когда он добрался наконец до рубки и выслушал отчёт о ходе ремонтных работ, его мысли перешли в более конструктивное русло. Или в более деструктивное – это как посмотреть.

«Как только восстановим щит, нужно уничтожить плазменной бомбардировкой города на побережье… На это вспомогательных реакторов хватит. Их всё равно придётся остеклять позже – так что лучше начать сейчас. Дикари, конечно, опасности никакой, но возможно, демоны имеют к ним какое-то отношение… у дикарей могут быть тайные, магические знания… я должен выжечь это гнездо чернокнижия горячей плазмой!»

«Только этого не хватало! Эй, морда, не вздумай! Эти города ДОЛЖНЫ дожить до времён Карса! Ты хочешь, чтобы нас обоих стёрли из исторической последовательности?! Или чтобы мне пришлось подорвать твой любимый корабль уже окончательно?»

Из мыслей капитана он знал, что на корабле есть и третий вид оружия, помимо уже виденных. Плазменные торпеды – сгустки размером с дом, стабилизированные внутренними полями. Каждый из них нёс энергию «Императорской бомбы» (мощнейшего в истории трехступенчатого термоядерного заряда в 150 мегатонн, испытанного Китаем, но так и не поставленного на вооружение), но был гораздо смертоноснее последней. В зависимости от настройки конфигурации внутренних полей, он мог при попадании в цель: а) просто взорваться; б) начать «сверлить» её, отдав почти половину тепловой энергии на небольшом участке, прожигая броню в глубину в) растечься плазменным «блином», выжигая максимальную площадь. Разумеется, не обязательно бить предельной мощностью, можно провести и хирургическое «прижигание» парой килотонн. Или наоборот, объединить все орудия одного борта («плазменную линию») для создания одной мультигигатонной торпеды. Кроме того, в отличие от «плазменного копья» (так ковенанты именовали релятивистские ускорители), торпеды прекрасно проходили сквозь атмосферу, для их применения не нужно было снижаться. Для орбитальной бомбардировки они были лучше во всём, разве что море вскипятить не могли из-за нехватки мощности.

И самое мерзкое, что Ричард не мог их сломать, потому что их было банально слишком много! По пятьдесят штук на каждом борту!

Он на всякий случай вывел из строя ещё пару элементов в генераторе щита. Это оттянуло ремонт ещё на день-другой, но не более. Связь бомбардировки со щитом была чисто психологической – в голове капитана. По факту же ничего не мешало запустить плазменные торпеды прямо сейчас.

«Я могу заразить «белым светом» ещё нескольких местных, возможно даже целую смену… но читать я всё равно смогу только одного из них одновременно! Я не Левиафан, я не приспособлен отслеживать кучу мозгов одновременно! Как мне узнать, кто из них подумает нужную для меня мысль?!»

Капитан тем временем снова перешёл к размышлениям о внутрикорабельных интригах, больше всего он опасался командира десантной группы – тот был не просто здоровенным бугаем даже по меркам Джиралханай, но и собрал вокруг себя крепкую (во всех смыслах) группу поддержки. Его воины больше преданы лично ему, чем великой миссии. Но и послать всю эту маленькую армию прогуляться куда-то в вакуум капитан тоже не мог. Не сейчас, когда демоны на борту. Вот натравить десантную группу на демонов – это было бы хорошо, пусть две проблемы решают друг друга… но совершенно непонятно, как устроить.

Собственный заместитель, который отсиживался в карцере за бунт, беспокоил капитана куда меньше. Но тоже… малоприятный фрукт. Не первый раз уже намеренно дерзит, словно провоцирует. Хотя на вид вроде не такой уж и силач – сам ведь за пультами сидит не меньше капитана… То ли слишком смел, то ли тайком принимает боевые наркотики, то ли понимает, что сейчас его убивать неудобно – и нарабатывает авторитет на будущее…

«Ну ладно, морда, не хочешь по-хорошему – будет по-плохому!» – Ричарда по-настоящему разозлила тупость реципиента.

Через «белый свет» он послал в слуховой центр капитана еле слышный шёпот:

– Твоё правительство не доверяет тебе. Это направленный против тебя заговор. Ты неправильно понял суть задания. Когда ты вернёшься, тебя казнят.

Естественно, огромный самец тут же вскочил и начал обшаривать всё вокруг. Окружающие смотрели на него с плохо скрываемым подозрением – что только повышало его градус ярости и страха.

– Ищи-ищи, – хихикнул максимально противным голосом Ричард. – Покажи им, что сходишь с ума.

– Кто ты?! – взревел джиралханай, уже совсем не обращая внимания на перешептывания коллег.

Ответом был лишь медленно затихающий, как бы отдалявшийся смех множества голосов – джиралханай, хохлатых, метанодышащих – и вообще всех голосов, что капитан слышал в своей жизни.

Сработало! Спустя минут двадцать, когда капитан немного успокоился, и смог доказать всем окружающим (в основном ударами кулаков), что он нормален, да, нормален, демоны их забери, и ни к какому врачу ему не нужно – его мысли потекли по цепочке свободных ассоциаций. Включилась паранойя профессионального интригана. Капитан обязан был рассмотреть все варианты – то, что он сходит с ума в действительности, то что с ним говорили демоны, или… боги? И конечно, то что голос сказал правду, и то, что он солгал.

Разумеется, он склонялся к варианту «говорил демон, он солгал». Но оказался достаточно честен перед собой, чтобы рассмотреть и остальные, прежде чем их отбросить. Хотя бы мельком.

А Ричарду это рассмотрение принесло целое море желаемой информации.

* * *

Империя Ковенант с точки зрения земной политологии была интереснейшим образованием – одновременно толерантным и расистским.

Толерантным – потому что войти в неё мог в принципе любой разумный вид. Никто не оставался за бортом, если не желал того сам. Всем находилось место в плане Предтеч, в Великом Путешествии.

А расистским (хотя правильнее с биологической точки зрения сказать «видистским») – потому что ни о каком равноправии внутри этого союза не могло быть и речи. После того, как место нового вида определялось, оно распространялось на всех представителей этого вида – и горе тому, кто не хотел его знать.

В самом верху «расовой пирамиды» Ковенанта находились сан-шайуум или Святейшие, или Пророки. Ну, если не считать Предтеч, которые теоретически были ещё выше статусом, поскольку почитались как боги – но они были для Ковенанта тем же, чем Куиру для марсиан, наполовину мифом.

На втором месте в иерархии были рептилоиды сангхейли, на третьем – млекопитающие джиралханай. Если сан-шайуум можно сравнить с кастой жрецов, то следующие две расы вместе формировали касту воинов. Всем разумным в Ковенанте приходилось воевать время от времени, когда их призывали, но только джиралханай и сангхейли занимались исключительно войной. Не всей расой, конечно. На родных планетах они могли иметь и другие профессии, но на службу к Пророкам призывались только как бойцы. Солдаты, офицеры, телохранители.

При этом сангхейли были выше по статусу, лишь потому что им посчастливилось войти в Ковенант раньше. По крайней мере, так считали джиралханай, и находили такую расстановку в высшей степени несправедливой. «Мы сильнее, выносливее, злее, послушнее и преданнее, почему же ЭТИ должны быть выше нас?!» Ричард, глядя на эту ситуацию в перспективе, полагал, что причина очень проста – сангхейли были в среднем умнее, а ум в космической войне важнее грубой силы. Поэтому они чаще использовались как офицеры, а джиралханай наряду с гигантами мгалекголо возглавляли штурмовые войска.

Но прошло несколько столетий, и кто-то из руководства сан-шайуум решил, что мозгов им и собственных хватит с избытком, а в качестве исполнителей – «Умные нам не надобны. Надобны верные».

И джиралханай получили приказ истребить сангхейли. Стоит ли говорить, с каким радостным рёвом они кинулись его исполнять? Столетия молчаливого повиновения были вознаграждены – их наконец-то оценили по достоинству!

Вот только довольно сложно застать врасплох того, кто умнее тебя и почти в два раза превосходит в скорости реакции. Рептилии не пожелали безропотно умирать, и в Ковенанте развернулась настоящая гражданская война. Время для неё выбрали, мягко говоря, неудачное – у Ковенанта в это время было сразу два внешних противника. Великая империя зашаталась и рухнула под их ударами, распавшись на десяток фракций. Столица – огромная космическая станция – была уничтожена, а вместе с ней погибло и большинство Пророков.

Некоторые джиралханай решили, что это удобный момент, чтобы завершить свою революцию. Если они стали из третьих вторыми, то почему бы не стать из вторых – первыми? Тем более, что страшась гнева сангхейли, сан-шайуум сами открыли своим новым защитникам доступ ко всем имеющимся у них технологиям. И некоторые так и поступили. Добив оставшихся Святейших, они объявили, что теперь власть принадлежит им и только им. По праву, как сильнейшим.

Но фракция, к которой принадлежал этот флот, не пошла на подобное предательство. Даже после того, как сан-шайуум оказались фактически в их руках, джиралханай-лоялисты продолжали исполнять все их приказы, и защищать – даже ценой собственной жизни, как и раньше.

И преданность во второй раз была вознаграждена! Как и утверждала их религия, великий план Предтеч включал всё! Место первых, которое гориллоиды не пожелали вырвать силой, само упало к ним в руки. Через некоторое время сан-шайуум… сами исчезли со всех планет и станций Ковенанта. Предположительно, отправились в то самое Великое Путешествие, которое и было их целью с самого начала. Присоединились к богам-Предтечам в счастливом существовании за гранью бытия. А власть над этим бренным миром осталась в руках их вернейших слуг. Что последних в высшей степени устраивало – в тонких хитросплетениях теологии Ковенанта гориллоиды всегда не очень хорошо разбирались. Им было достаточно главного вывода – убивай неверных, повинуйся старшим, не задавай вопросов – и будешь вознаграждён. Как гласила одна из поэм, написанных сан-шайуум специально для их вдохновения:

 
  Солдат, не спрашивай себя, что, как и почему.
  Коль знамя в бой тебя ведет – шагай вослед ему!
  И легионы безбожников пусть окружают нас —
  Не считая удары, руби и круши – вот тебе весь приказ!
  Хвала и слава, честь, почет – игрушки, жалкий хлам.
  Верши свой труд – он по плечу пожалуй, только вам!
  Грязи людской, человечьим грехам место среди отбросов.
  Долг исполняй свой и помни еще: Не задавай вопросов!
 

Для капитана, однако, всё перечисленное было далёким прошлым. Он родился уже после гражданской войны, после вознесения Пророков. После того, как чудовищные создания, известные как «нишам», отступили в свою часть космоса, и война на истребление с ними превратилась в серию редких пограничных стычек. После того, как часть осколков Ковенанта погибла сама, часть была поглощена растущей империей сангхейли или лоялистами. Обо всём этом он слышал только в легендах и видел в учебных голофильмах.

Сейчас Ковенант (а лоялисты считали именно себя истинными наследниками, сангхейли, несмотря на с трудом подписанный мир, оставались в их глазах еретиками) был озабочен совершенно иными проблемами.

* * *

Беда в том, что джиралханай оказались настолько же плохими хозяевами, насколько были прекрасными слугами. Нет, вопреки стереотипам они не были совсем уж тупыми громилами. Хотя… в большинстве, конечно, да. Но находились среди них и талантливые изобретатели, и ловкие интриганы. Каждый альфа-самец понимал необходимость держать при себе достаточно головастых советников, слишком слабых, чтобы претендовать на его место, но при этом способных заполнить пробелы в его образовании. А уж при поддержке инженеров-хурагок и торговцев киг-яр – они и вовсе горя бы не знали.

Чтобы стать истинной галактической империей, им не хватало только одного качества – фантазии.

Нет, не той фантазии, что движет математиками и конструкторами – с этим всё было в норме. Им не хватало фантазии художников, писателей, поэтов. Джиралханай оказались абсолютно неспособны к творчеству.

Пока они были одни, до вступления в Ковенант, это не казалось проблемой. Они не знали, что можно иначе. Но сан-шайуум – раса прирождённых художников и артистов – дали им попробовать сладостный наркотик воображения. Ведь что такое любая религия, по сути, как не разгул воображения? Фантастика происходит из сказок, сказки – из мифов. Сан-шайуум создали потрясающий эпос о Великом Путешествии – и сами поверили в него.

А джиралханай так не умели. Их проповеди в основном сводились к ударам кулаком по башке неофита. Нет, это конечно тоже достаточно весомый и впечатляющий аргумент в религиозном диспуте… вот только слабая паства от него почему-то быстро заканчивается, а сильная – может и сама ответную проповедь прочитать.

Хуже всего, что они ЗНАЛИ о существовании более эффективных методов управления. Им было, с чем сравнивать – джиралханай, помнившие падение столицы, ещё были живы. И понимали, что удерживать власть их потомки, вероятно, смогут ещё долго – а вот расширять ареал, развиваться, на равных соперничать с экспансией еретиков – без шансов.

Проблему можно было решить, передав инициативу другим цивилизациям. Подчинённым. У тех же самых киг-яр или унггой с фантазией всё было в порядке (разумеется, в Ковенанте это качество именовалось не «фантазией», а «божественным вдохновением», подразумевалось, что оно исходит прямо от Предтеч). Метанодышащие уже успели сочинить немало дополнений к священным писаниям, и некоторые из них даже были признаны не еретическими. Киг-яр занимались исключительно светским творчеством, но если дать им понять, что правильное толкование воли богов может повысить их статус…

Вот только подобное отступление было для менталитета джиралханай абсолютно, совершенно недопустимо. Сильные не могут уйти на вторые роли по сравнению со слабыми. Не для того Предтечи возвели их на вершину пирамиды, чтобы по доброй воле уступить её без боя.

Возможно, они бы смирились, если бы один из подчинённых видов устроил новую революцию и победил их в бою. Но увы, никто об этом даже не помышлял. Лекголо, янми-и и хурагок просто не желали власти в Ковенанте, унггой и киг-яр может и не против были бы возглавить движение, если бы оно само упало им в руки. Но первые были слишком трусливы, а вторые – слишком прагматичны, чтобы отбивать господство силой.

Лидеры племён совещались почти два десятилетия. Нет, они не были тормозами – просто обсуждение проблемы постоянно прерывалось ритуальными поединками, а говорить приходилось околичностями – поскольку прямое признание, что мы, великие и ужасные, наследники Предтеч, чего-то там не можем – было однозначной ересью и вело к смертной казни. Учитывая, что в искусстве намёков джиралханай никогда сильны не были – эта трагикомедия длилась долго. Все понимали, что проблема есть и её надо решать – но как это сформулировать без урона для чести?!

В итоге родилась концепция Паломничества. Десятки флотов под руководством молодых амбициозных самцов (реже – самок) отправлялись в ранее неисследованные уголки галактики. Официальная цель – поиск артефактов Предтеч. Не совсем официальная – поиск ушедших Пророков или хотя бы намёков от них, как дальше жить. Совсем неофициальная – поиск цивилизаций, которые смогут вывести Ковенант на новый путь развития.

Одним из таких флотов и было «Просветлённое Паломничество» с его свитой. Они проходили примерно в полутора тысячах светолет от Солнечной, когда получили информацию, что на одной из планет заурядного жёлтого карлика свил себе гнездо Паразит. Вселенская зараза. Самая нечистая из нечистых форм жизни, оскорбляющая Предтеч самим своим существованием. Ради этого стоило прервать на время свой поиск и сосредоточить усилия на выжигании нечисти.

* * *

«Интересно, чем это их так напугал безобидный и во всех отношениях полезный «белый свет»? Или это очередная религиозная догма, не требующая доказательств? С другой стороны… если мне не померещилась схожесть с ФЭВ, то их страх можно понять…» – из мыслей капитана он узнал, что потеря столицы в гражданской войне была как-то связана с распространением Паразита, но как именно – джиралханай не думал.

Впрочем, это подождёт. Сейчас нужно было действовать. Он и так почти весь день потерял, изучая чужую историю по размышлениям инопланетной обезьяны.

* * *

Из мыслей капитана он знал, что на корабле есть одно «слабое звено» – это хурагок, летающие мешки, которые занимались тут техобслуживанием. Все народы Ковенанта были в определённом смысле «себе на уме», но хурагок в этом смысле обошли даже колонии червей-лекголо. Их не интересовало ничего, кроме исправного функционирования доверенных им механизмов. Предложи им что-то сломать – и они откажутся, но доносить командованию не станут. Предложи им что-то починить – и они с радостью возьмутся за работу, даже если это винтовка врага, который только что убил их сородича. У них вообще не было понятия «своих» и «чужих» – в том смысле, в каком его используют военные. Они были скорее машинами, чем живыми существами – как в биологическом, так и в психологическом смысле.

По крайней мере, именно так их воспринимал капитан. Ричард, внедривший в них «белый свет», быстро понял, что это лишь очередной стереотип. У хурагок была своя культурная жизнь, были понятия дружбы и любви, даже свой аналог искусства. Они могли горевать и радоваться, могли даже сражаться за то, что считали важным.

Просто они совершенно иначе воспринимали мир. Хорошо работающий механизм вызывал у них спокойное наслаждение, а заработавший после ремонта или сборки – острое, сравнимое с оргазмом. Тогда как поломка вызывала едва ли не физическую боль. У хурагок были любимые и нелюбимые машины, оригинальное техническое решение воспринималось ими как произведение искусства, а низкий КПД вызывал раздражение, словно зуд на коже.

В то же время ощущения от собственных тел воспринимались ими притупленно, как люди, например, воспринимают цифры на экране компьютера.

Ричарду очень повезло, хотя он и не знал этого раньше. Сломанные им устройства не были реликтовыми технологиями Предтеч – реакторы были полностью ковенантской технологией, а щит – результатом реверс-инжиниринга археотехнологий, со значительными упрощениями. Хурагок не испытывали потребность охранять реактор, и удовольствие от его починки было даже больше, чем боль от его поломки. Со щитом было несколько сложнее – хурагок так и не смогли определить, является ли эта машина «истинной», то есть принадлежащей Предтечам. Некоторые чувствовали потребность её оберегать, другие – нет. Но даже сторонники первого мнения (которые были в меньшинстве) не видели, как он вносил поправки в программу вычислительного модуля. А играть в детективов хурагок не были склонны – для них существовало только то, что они наблюдали собственными глазами (или скачали из памяти собрата). Так что Моро не попал для них в категорию «ломающих машины» – и соответственно, его приказы они были готовы выполнять (в рамках своей специализации) так же, как любые другие. «Ломающих» не убивали на месте (хурагок могли пойти на прямое насилие только чтобы предотвратить поломку – но не наказать за уже случившуюся), но к технике старались не подпускать, и все их распоряжения воспринимались как помехи.

«Научите меня вашим языкам», – приказал Ричард.

Хурагок охотно выполнили этот приказ. У них было два языка – внешний, выражаемый жестами щупалец и используемый для общения с другими народами; и внутренний, выражаемый ультразвуковыми (и иногда звуковыми) сигналами, на котором они общались исключительно между собой. Естественно, второй язык был значительно более ёмким, но изучить его, как считалось, было невозможно – обычным способом. Телепатический обмен, помноженный на остроту марсианских чувств, вполне позволял обойти эту сложность. Учитывая, как хурагок порой бесила тупость остальных разумных, которым невозможно втолковать простейшие вещи – они очень обрадовались возможности полноценной коммуникации хотя бы с одним «хозяином».

После этого он получил возможность перемещаться по всему кораблю совершенно свободно – в том числе проникать в охраняемые помещения и даже копаться в секретной технике на глазах у местных служб безопасности. Четыре расы Ковенанта вообще не могли отличить одного инженера от другого. Остроглазые киг-яр замечали, что этот конкретный хурагок им незнаком – но в этом не было ничего удивительного, на корабле такого размера.

Ну а если Ричард чего-то не понимал, то всегда можно было спросить консультации у «сородичей». И даже попросить их что-то перенести в другое место, или слегка изменить настройки той или иной системы. Пока просьба не причиняла машине вреда – хурагок были не против её исполнить.

Единственным неудобством новой маскировки была некоторая медлительность. Живые дирижабли не носятся по коридорам со скоростью ракет. Когда на него хоть кто-то смотрел, приходилось неспешно плавать со скоростью идущего человека.

Зато он смог без проблем войти в корабельную сеть. Первым побуждением было, конечно – отключить оборонительные лазеры и/или заставить сенсоры передавать обманную картинку. Но Ричард строго приказал себе не сходить с ума и не увлекаться открывшимися возможностями. Хурагок не поймут такого злоупотребления доверием – то и другое будет ими воспринято как поломка. Да и корабельный искусственный интеллект тревогу поднимет.

Поэтому он просто послал сигнал на поверхность планеты. Использование системы связи по прямому назначению поломкой не считалось.

* * *

Спустя два часа на поверхности в провинции Фарсида вспыхнули три ярких световых пятна. Разумеется, по этому месту тут же был нанесён плазменный удар, но ничего ценного там уже не было – просто несколько атомных бомб в необитаемой пустыне.

«Получение сигнала подтвердите одной вспышкой. Согласие с моим планом – двумя. Готовность выполнить план строго в назначенный срок – тремя, – говорилось в сообщении Ричарда. – Если срок не подходит и нужен другой – просигнализируйте двумя вспышками, а третью зажгите, когда всё будет готово».

* * *

За прошедшие часы он успел подготовить всё необходимое для реализации следующего этапа. Откровенную ложь (то есть сообщение, что сенсоры засекли нечто, чего они на самом деле не засекали) хурагок не одобрили бы. Но любой член экипажа имел право указать на тактической карте то, что увидел сам. Или ему показалось, что увидел.

Правда, такая пометка требовала правдивой подписи. Если подписать её именем одного из реальных членов экипажа – опять же обидятся хурагоки. Правильно работающая техника врать не должна. Если выдумать несуществующего члена экипажа – любого – сразу же взвоет корабельный ИИ.

Но обе «проверяющих» стороны не работают с концепцией обмана. ИИ не является настоящим разумом (таковые запрещены в Ковенанте), а хурагок крайне наивны по людским меркам. Их интересует только корректная работа программ.

Может ли техника солгать пользователю, при этом продолжая абсолютно безупречно исполнять свою работу? Может, если помнить основной принцип – «Компьютер делает не то, что вы хотели бы, чтобы он сделал, а то, что вы приказали ему сделать». А это, как говорится, две большие разницы.

Заливаем в систему новую таблицу дешифровок. Затем смотрим список существующих таблиц. Смотрим, какая из них вызывается в каком случае. Ставим пометку, что при наличии определённых признаков сигнала должна быть вызвана именно эта таблица. Потом лезем в интерфейс и вносим новое системное сообщение – так, чтобы оно отличалось от привычного капитану системного сообщения всего на один символ – и тот нечитаемый.