Текст книги "Катализатор (СИ)"

Автор книги: Мария Демидова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 37 страниц)

– Эш…

– Нет, правда. Я, пожалуй, действительно не буду его убивать. Так, пара переломов, сотрясение мозга, благородный шрам на память…

– Эш. – Он не услышал шагов Джин и вздрогнул, когда она вдруг прижалась к его спине. – Можно я больше не буду воевать? Хотя бы с тобой. Хотя бы несколько дней. Я очень устала.

Оружейник хотел ответить, но в этот момент зазвонил телефон. Эш даже не успел поприветствовать собеседника, как тот начал говорить – возбуждённо и так громко, что некоторые слова долетали до Джин. Правда, слова эти в основном были эпитетами разной степени нецензурности.

– Твою мать… – выдонул Эш, каменея лицом. Глаза его недобро сверкнули. – И кто мог это сделать? Тан видел кого-нибудь? – Он нервно зашагал по комнате, не обращая внимания на тревожно попятившуюся Джин. – Чёрт возьми, Рэд! Что за таинственность? Какого «одного человека»? Сотрудника? Прохожего с улицы? Уборщицу? – Эш вдруг остановился, уткнувшись взглядом в дверцу шкафа. Медленно вдохнул. Сказал с напряжённым спокойствием: – Я не горячусь, Рэд. Джин вот не верит в мою кровожадность, а ты, кажется, её преувеличиваешь. В любом случае, ты слишком красноречиво уходишь от ответа. А я знаю только одного взломщика, который мог придумать и осуществить такую дурь.

В трубке снова заговорили – громко, с нажимом.

«…ничего не известно», – донеслось до Джин.

– Значит, надо ускорить процесс, – холодно ответил оружейник, оборвал связь и быстро вышел в прихожую.

– Эш! – Джин бросилась следом. – Что случилось?

– Из музея увели книгу, – неохотно ответил он, не сочтя нужным пояснять, о какой именно книге идёт речь. – Рэд едет к Тану. А мне нужно ещё кое с кем пообщаться. А ты останешься дома, – жёстко добавил он.

Рука Джин, уже потянувшаяся к вешалке, замерла.

– С какой стати?

– В городе неспокойно. И это не увеселительная прогулка.

Джине явно было что ответить, но Эш не дал ей возразить.

– Пожалуйста. – Смягчение тона стоило немалых усилий. – Пожалуйста, подожди меня здесь. – Он накинул плащ, достал телефон, собираясь вызвать такси. – А я проверю, как там с обаянием и аффектом.

К тому моменту, когда машина свернула с Замковой улицы и остановилась у дома Гордонов, Эш успел порядком успокоиться. Похоже, Джин права, и на импульсивные действия он всё-таки не способен. К тому же, наверняка его непутёвый стажёр опять оказался в неудачном месте в неудачное время. Сейчас Крис объяснит, каким ветром его занесло в музей, и останется только порадоваться, что на этот раз мальчишка не пострадал. Потому что в противном случае придётся признать, что и Эш, и Рэд уже несколько месяцев отворачиваются от очевидного.

Крис, с которым оружейник столкнулся на пороге дома, выглядел таким растерянным и виноватым, что отступившие было подозрения не просто вернулись, но тут же переросли в уверенность. Вспомнились многочисленные совпадения. Вспомнилось, как рука четырнадцатилетнего подростка тянулась к вожделенному, но запретному артефакту. Вспомнился нервный, до потери самоконтроля, разговор на кафедре полевой физики. И нелепый телефонный звонок перед самой дуэлью. Бессмысленный, если не считать его отвлекающим манёвром.

– Эш, прости, я…

Оружейник втолкнул мальчишку в прихожую, резко, не соизмеряя силу с необходимостью. Не ожидавший удара Крис с размаху влетел спиной в этажерку. Конструкция закачалась и рухнула, осыпав поверженного взломщика градом книг, коробок с неизвестным содержимым и цветочных горшков. Когда грохот падающих предметов стих, Крис осторожно выбрался из-под завала. Энергетический кнут прошёлся по плечу и спине, не давая ему подняться. Сопротивляться стажёр не пытался. Просто замер на полу, машинально защищая лицо от следующего удара.

Покорность признающего вину.

Звонок телефона Эш проигнорировал.

– Куда ты её перебросил?

Голос звенел от плохо сдерживаемой злости.

– Кого?

Кнут угрожающе мелькнул у самого лица. Телефон в кармане Эша надрывался тревожной трелью, но оружейник не обращал на это внимания.

– Если ты ещё не понял, шутки кончились. Так что не валяй дурака. Где книга?

Сияющая полоса взвилась над взломщиком, но Крис неожиданно вскинул руку, перехватывая кнут.

– Стоп. – Он медленно поднялся, не выпуская зажатое в кулаке оружие Эша. – Что-то мне подсказывает, что дурака здесь валяет кто-то другой. И валяет совсем не за то, за что стоило бы.

– Ты приходишь в музей, и из него одновременно пропадают два предмета, один из которых весьма пригодился бы уравнителям для усиления чар. И мне предлагается поверить, что эти события не связаны. Да, я тоже думаю, что это очень смешно.

Он резко рванул кнут. Энергетическая полоса дёрнулась в руке стажёра, разрывая перчатку. В этот момент взорвался бодрой музыкой телефон Криса.

– Слушай, Джин, можно я вмажу твоему пациенту? – спросил парень вместо приветствия. – Исключительно в медицинских целях.

Выслушав ответ, он разжал кулак, выпуская кнут. Оружие вновь превратилось в обычный кожаный ремень и упало на пол, звякнув пряжкой.

– Не волнуйся, страшнее меня здесь злодея нет… Всё хорошо, не надо. Лучше не высовывайся на улицу. Там…

Связь оборвалась, и договорить Крис не успел. Только вздохнул, убрал телефон в карман и невозмутимо взглянул на Эша. Колдовство далось оружейнику нелегко – он тяжело дышал, но взгляда со стажёра не спускал и на стену опирался совсем немного – чтобы это не было слишком заметно.

– Ты бы сел, а? – предложил Крис. – А то выглядишь не очень… Расслабься, нападать на тебя я не собираюсь. Убегать тоже. Можем просто поговорить.

Эш молчал.

– Слушай… – Крис сделал шаг, но остановился, будто не зная, стоит ли приближаться к оружейнику на расстояние удара. – Сам подумай: если бы я решил помочь Беатрикс, зачем ей понадобился бы усилитель? Вектор с лихвой покрыл бы все энергозатраты. Что о пророчестве и планах Джин не рассказал – извини. Но больше я ни в чём не виноват. Хотя нет, ещё кое-что…

Под внимательным взглядом Эша он открыл шкаф, осторожно достал из кармана куртки мягкий свёрток, развернул ткань. На ладонь выкатился чёрный матовый шар. Крис протянул артефакт оружейнику.

– Я её не использовал. Проверь.

Эш ответил не сразу. На смену злости пришла неловкость. Аргумент подозреваемого звучал очень убедительно.

– Я тебе верю, – решил оружейник.

– Проверяй, – с нажимом потребовал Крис.

Эш внимательно всмотрелся в тёмную глубину сферы. Артефактом и правда давно не пользовались. Последние лет сто – точно. Хранитель музейных фондов вздохнул и убрал экспонат во внутренний карман плаща. А потом устало опустился на пол, прислонился спиной к стене и закрыл глаза.

– Извини. Кажется, я погорячился.

Крис фыркнул, но ничего не ответил.

– Тан сказал, что вчера после закрытия никого, кроме тебя, в музее не видел. Как такое может быть?

– Вот у Тана и спроси, – посоветовал Крис.

Телефон Эша снова зазвонил, и на этот раз оружейник ответил. Не открывая глаз, поднёс трубку к уху.

– Понятно… – пробормотал, выслушав короткую речь. – Спасибо, Рэд. Это очень… своевременная информация. – Он неуверенно улыбнулся. – Нет, всё нормально, все живы и в общем и целом здоровы. О сфере не беспокойся, её уже вернули. С книгой будет сложнее.

Оружейник убрал телефон в карман и вздохнул.

– Рэд перехватил Тана на вокзале, – прокомментировал он наконец. – Ему заплатили за то, чтобы снял защиту с книжного фонда. Много заплатили. А я, похоже, нервный дурак.

Когда Эш открыл глаза, Крис стоял рядом и протягивал ему руку. Волосы растрёпаны, на ладони – ожог, на лбу – ссадина.

– В расчёте? – улыбнулся стажёр, помогая оружейнику подняться. – День вчера был нервный, город лихорадит, тебя тоже. Будем считать, что я получил и за себя, и за Иномирца, и за уравнителей, и за тебя самого заодно… Нужна же какая-то разрядка.

– Слушай, а ты чего умный такой? – Эш попытался скрыть смущение за усмешкой.

Крис задумался, потёр висок и ответил очень серьёзно:

– Кажется, после столкновения с цветочным горшком я обрёл просветление.

– Зачем тебе вообще понадобилась эта сфера?

Эш устроился на диване в гостиной, прислушался к донорской связке и с удовлетворением отметил, что силы полностью восстановились, а значит, с его беспокойной колдуньей всё в порядке.

– Хотел в случае чего вытащить Джин с арены, – просто ответил Крис.

Несмотря на произошедшее, выглядел стажёр вполне бодрым и только иногда непроизвольно потирал плечо – похоже, именно туда пришёлся самый сильный удар кнута.

– Сфера так не работает, – покачал головой Эш. – Она позволяет только обмен.

– Я знаю, – кивнул Крис. – У меня как раз была подходящая кандидатура.

Эш откинулся на спинку дивана, провёл ладонью по лицу.

Эта идея должна была прийти ему в голову. Они с Джин связаны, и обмен прошёл бы как по маслу. Впрочем, учитывая, как всё сложилось, хорошо, что он до этого не додумался. И хорошо, что у Криса тоже ничего не получилось.

– Привязки к полю не хватило? – предположил оружейник. – Или передумал?

– Не успел. Может, интуиция сработала. А привязка… С ней как раз всё было идеально.

Он поддёрнул рукав толстовки, снял с запястья разноцветный браслет, положил его на стол перед Эшем. Тот поражённо уставился на амулет.

– Ни за что не поверю, что Джин на это согласилась.

– А её никто не спрашивал.

– И она не заметила, как ты устанавливал связь с её полем? Это ведь небыстрый процесс. Сомневаюсь, что Джин могла такое упустить.

– Её в тот момент занимали немного другие вещи, – неохотно ответил стажёр. – Ты знаешь, что у неё во время приступов чувствительность поля сбоит? Я заметил и воспользовался.

Эш резко поднялся, и Крис отступил, снова нервно потирая плечо.

– Что здесь происходит? – В комнату, с грохотом распахнув дверь, ворвалась Джин. – Какого чёрта вы творите?

Она остановилась, переводя тревожный взгляд с одного собеседника на другого.

– «Невозможно», «не могу обещать»… – с довольной усмешкой протянул стажёр. – Я же говорил: до встречи.

Джина невольно улыбнулась.

– Я тоже рада тебя видеть. Что с лицом?

Крис машинально коснулся лба. Мельком глянул на мрачного Эша.

– Фанаты твои саданули. В толпе у арены. Ерунда.

Колдунья посмотрела на его руку с ожогом под разорванной перчаткой, оглянулась на разрушения в прихожей, задержала взгляд на оставленном на полу ремне. Вздохнула.

– Ага. Понятно.

– Из музея пропали обменная сфера и книга-усилитель. – Эшу надоело отмалчиваться. – Я подумал, что сфера нужна была для переброски книги в какое-нибудь укромное место. Ну и вот… – Он развёл руками, демонстрируя результаты собственной горячности.

– Кажется, насчёт аффективных действий я ошиблась, – усмехнулась колдунья. – А мне сказать нельзя было? Я бы тебе сразу объяснила, кто и зачем взял сферу. Это, конечно, было глупо и бессмысленно, но…

Взгляд Джин скользнул по столу, на котором всё ещё лежал амулет. Колдунья осеклась. В глазах мелькнул запоздалый страх.

– Упс, – проронил Крис в повисшей тишине. И тут же получил звонкую злую пощёчину.

Эш заметил, каких усилий мальчишке стоило не перехватить хлёсткую руку Джин. Крис удержался, и только инстинктивно зажмурился, принимая от колдуньи второй удар.

– Меня сегодня что, назначили боксёрской грушей? – Взломщик напряжённо улыбнулся.

Джина вдруг разрыдалась, закрыв лицо руками – по-детски, обиженно, взахлёб.

– Джин… – Крис шагнул вперёд. – Да ладно тебе… Ничего же не произошло.

Он попытался коснуться её плеча, но колдунья отпрянула, врезалась в стоящего рядом Эша, прижалась к нему, будто ища защиты.

– Не трогай меня! Никогда больше не смей ко мне прикасаться!

Крис вздрогнул и отступил. Виновато опустил голову.

– Хорошо.

Он скрестил на груди руки. Пальцы впились в плечи.

– Дурак, – всхлипнула колдунья. – Ненормальный. Видеть тебя не могу.

Она уткнулась лицом в грудь Эша и на взломщика действительно больше не смотрела. Оружейник скорее прочитал по губам, чем расслышал:

– Извини.

Крис вышел из комнаты.

– Ну и зачем ты мальчика обидела? – Эш потрепал колдунью по голове. – Он так ради тебя старался. И всё ведь в порядке, правда?

– Ничего не в порядке! – Джин отстранилась, вытерла глаза. – А если бы всё закончилось по-другому? Если бы он поторопился? Как бы я с этим жила потом? Зная, что сама, своими руками…

По её щекам снова потекли слёзы.

И тут Эш рассмеялся.

– Кто бы говорил, Джин! – Он настойчиво притянул колдунью к себе. – Нет, правда, кто бы говорил!

* * *

Полицейская машина отъехала от дома, оставив Жака Гордона в одиночестве. Подполковник долго смотрел вслед коллегам. Не без зависти. Возраст брал своё, и последние сутки чертовски его вымотали. Раньше подобные патрули не отнимали столько сил. Хотя… Бывало ли раньше подобное?

После дуэли город будто взорвался, загудел потревоженным ульем. Многие, очень многие праздновали: бурно и не считаясь с приличиями. Но это было наименьшей из проблем. Большинство зрителей обрадовались неожиданно счастливой развязке Рокового поединка, но остались и те, кто недополучил своей дозы жестокости и жаждал добавки. Завязывались драки. Верещали сирены с трудом успевающих на вызовы машин скорой помощи. В нескольких районах Зимогорья разгорелись пожары.

Как ни обидно было это признавать, без поля даже опытный полицейский, обеспеченный десятком служебных артефактов, мало что мог противопоставить разбушевавшемуся городу.

Неприятный смех за спиной напомнил о том, что расслабляться рано, а вспоминать о трудовых подвигах и неудачах лучше дома за надёжно запертой дверью. Особенно когда коллеги уже скрылись за поворотом, а служебные артефакты давно и капитально разряжены. Обернуться он, впрочем, успел. И машинально активировать энергетический щит – тоже. Врезаясь спиной в стену, он даже успел удивиться, что щит сработал. Энергии хватило лишь для того, чтобы немного смягчить удар, но в сложившихся обстоятельствах и это было приятным сюрпризом.

Жак попытался встать, но тело слушалось плохо. «На пенсию отправляют не просто так, – отстранённо подумал подполковник. – Паршивый из тебя теперь боец…» Кружилась голова, сбоило зрение: фигуры нападавших расплывались нечёткими силуэтами. Последствия не то удара, не то магии. Он всё-таки поднялся. И сигнал о происшествии успел подать ровно в тот момент, когда с рук стоявшего в нескольких метрах мага сорвалось ослепительное мерцание.

«Как нелепо. На пороге собственного дома…»

Тёмная фигура спикировала откуда-то сверху, рухнула в энергетический поток, глухо зарычала от боли, откатилась в сторону, увлекая магическое сияние за собой. Жак потёр глаза, пытаясь разглядеть происходящее, но зрение по-прежнему позволяло видеть лишь смутные очертания. На ноги его спаситель поднялся сразу. Смахнул огонь с рукава, тряхнул электрически искрящими волосами.

– Да вы сдурели, сударь, такой гадостью в людей кидаться!

Человек рванул вперёд, одним яростным ударом повалил нападавшего на землю и тут же вынужден был отбиваться сразу от нескольких магов.

«Не надо, – подумал подполковник, делая нетвёрдый шаг. – Уходи. Сейчас же!»

Его схватили за руку, настойчиво потянули назад.

– Не лезьте туда, Жак. Мальчики сами разберутся. А я вам пока глаза подремонтирую.

Приятно холодные ладони легли на лоб и затылок. Головокружение отступило, зрение прояснилось. Как раз вовремя, чтобы Жак увидел, как крупный рыжий детина заламывает руку его сыну. Почувствовав новые силы, подполковник хотел было ринуться в бой, но Джина каким-то невероятным, не исключено что магическим, способом втолкнула его в прихожую и встала в дверях, перегородив выход.

Крис хищно улыбнулся, легко вывернулся из захвата и наградил соперника чередой ударов, которые тот не успевал блокировать даже с помощью поля. В правой ладони младшего Гордона полыхал лепесток алого огня. Зрелище было одновременно жутким и завораживающим. Здоровяк пытался одолеть соперника если не физической силой, то магией, но не тут-то было.

– Это бесполезно, приятель, – сообщил музейный взломщик. – Я твоё поле чувствую. Я узнаю, что ты будешь делать, раньше, чем ты сам. И, чёрт побери, как у меня мышцы ноют от твоей трусливой злости!

Подскочивший со спины колдун вдруг резко вскрикнул и выпустил из руки полевой парализатор.

– От твоей тоже, – прокомментировал Крис, не оборачиваясь.

Эшу явно приходилось сложнее. Колдовать в полную силу он не мог, а приёмами рукопашного боя владел недостаточно, чтобы выстоять против нескольких противников.

– Эй, ребята! – Голос Джин прозвучал неожиданно звонко и весело. – Обратите на меня внимание, пожалуйста! Вы ведь смотрели вчера телевизор, правда?

Дебоширы разом обернулись, забыв о потасовке. Может, узнали голос, может – поддались любопытству. По рукам колдуньи пробежали искры.

– Вам не надо со мной связываться, ребят, – предупредила Джин. – Правда, не надо.

Они бросились врассыпную раньше, чем услышали вой сирены запоздавшего подкрепления. Остались лишь двое магов, обездвиженных Эшем, и первый нападавший, которого всё ещё удерживал Крис.

– Мы не закончили, – глухо заявил взломщик. Его поле искрило алым. Пальцы легли на ключицу противника, и мужчина вдруг нечеловечески завизжал.

– Крис, ты его покалечишь! – испуганно выкрикнула Джин и бросилась вперёд.

Эш успел раньше. Не тратя времени на слова, он оттолкнул стажёра от жертвы. Даже вложив в удар всю оставшуюся активную силу, он с трудом прорвался через сопротивление Вектора. Крис отскочил на несколько шагов и едва не упал. Красные искры погасли.

– Заррраза, Эш… – выдохнул взломщик. – Больно же.

– Ему тоже. – Оружейник кивнул на потерявшего сознание мужчину.

– Я знаю. – Крис потёр висок, обхватил руками плечи, пытаясь унять дрожь. – Я чувствую.

Футболка явно была не лучшей одеждой для октября, но почему-то сразу стало понятно, что дрожит взломщик не от холода.

– Что с тобой? – Эш подошёл ближе, но парень отшатнулся.

– Ничего, – выдавил он сквозь зубы и попытался улыбнуться. На глазах выступили слёзы. – Всё нормально. Только не подходите.

Побледневшие пальцы судорожно сжались. Ногти до крови впились в кожу. Крис зажмурился.

– Хватит. Не могу. Хватит.

И вдруг осунулся, погас. Будто лампочка перегорела. Руки бессильно скользнули вниз. Крис на несколько секунд замер, как механическая кукла, у которой кончился завод, а потом медленно сполз вдоль стены на землю.

* * *

– Ну и кто замучил ребёнка?

Элеонора Ром сидела в удобном кресле, закинув ногу на ногу, и с наслаждением потягивала заваренный Эшем чай. Ответом ей послужила напряжённая тишина.

– Вообще это был риторический вопрос, – пожала плечами врач. – Но раз уж меня вызвали в качестве эксперта… – Последнее слово она произнесла с ироничным пафосом. – Я не отказалась бы от более подробного анамнеза. Тем более что торопиться нам всё равно уже некуда.

Эш побарабанил пальцами по подлокотнику дивана, глянул на Жака.

– Элли, а можно как-нибудь погуманнее?

– Извините. – Она ободряюще улыбнулась подполковнику. – Я не имела в виду ничего драматичного. Просто Джина очень хорошо поработала. Поле у мальчика чистое, неповреждённое. А полеэмоциональная блокада, как любая неврология, с наскока не лечится…

– Ага. Она вообще не лечится, – подала голос Джин. – Из неё либо выходят, либо не выходят.

– Ну и кому тут надо быть гуманнее? – хмыкнула Элеонора.

Жак, впрочем, впадать в уныние не спешил, и лицо его выражало скорее решимость, чем отчаяние.

– Но что-то мы ведь можем сделать? – уточнил он. – Есть же какие-то лекарства, терапия…

– Да, конечно. – Врач отставила чашку. – Поле Кристофера сейчас пассивно и, соответственно, уязвимо. За ним нужно постоянное наблюдение. В идеале – круглосуточное. Я могла бы определить его к нам в клинику, но, по опыту, в случае полеэмоциональной блокады лечение на дому, в спокойной и привычной обстановке, проходит легче. Блокада сводит эмоциональные реакции практически к нулю, но забывать о мелочах вроде классического больничного стресса я бы не советовала.

Жак сосредоточенно слушал, то и дело понимающе кивая. Казалось, холодный размеренный голос Элеоноры его гипнотизирует.

– Минимальный уход может обеспечить кто-то из членов семьи. У него есть родственники-маги?

– Да. Сестра, – кивнул Жак.

– Отлично. Как правило, близким людям быстрее удаётся установить тесный контакт с полем. Это уменьшит риски на начальном этапе. Да и обойдётся гораздо дешевле, чем профессиональная сиделка на неопределённый срок.

– Я не собираюсь экономить на здоровье собственного сына. – Жак мрачно взглянул на Элеонору из-под тяжёлых бровей. – Если нужно…

– О деньгах даже не думайте, – остановила его Джин. – Один зимогорский врач капитально задолжал этому самоотверженному чучелу. И о контакте с полем Крис как специально позаботился. Проблема вообще в другом. Действенных способов вывода из блокады нет. Эмоциональное напряжение парализует поле. Поле блокирует реакции на большинство раздражителей. Это замкнутый круг. Почти полная потеря контакта с реальностью. До человека в полеэмоциональной блокаде просто не достучаться. И все эти рекомендованные «позитивные стимулы» – как мёртвому припарки, самоуспокоение и…

– Доктор Орлан!

От сдержанной доброжелательности Элеоноры не осталось и следа. Женщина сверлила подчинённую взглядом не то что строго – почти яростно. Джин осеклась. Взглянула на Эша, ища поддержки. Оружейник смотрел сочувственно и удивлённо.

– Я тебя не узнаю, – покачал он головой и мягко положил ладонь на плечо колдуньи. – Откуда такие упаднические настроения?

– А я объясню. – Отвечала Элеонора на вопрос Эша, но обращалась всё равно к Джин. – Ты полевик, проморгавший эмоциональную блокаду. Полевик-сенсорик, проморгавший эмоциональную блокаду, – безжалостно добавила она. – Причём у человека, с которым в последнее время часто общалась. И тебе от этого очень паршиво. Тебе стыдно, и ты старательно втаптываешь себя в этот стыд, раздуваешь собственный промах и делаешь вид, что его последствия необратимы, чтобы вдоволь напиться чувством вины. Твоё право. Только с такими настроениями я тебя к пациенту на пушечный выстрел не подпущу. Не хочу хоронить мальчика. Очень уж хорошенький.

Джин хмуро молчала, не находя достойных возражений.

– Попрошу Лизу заняться. Вот уж кто не будет грузить и без того загруженного ребёнка собственными страданиями. А тебе кого-нибудь попроще подберём…

– Думаешь, я доверю ей жизнь Криса? – Джин сжала в руке плетёный амулет, который бессознательно теребила во время всего разговора.

– Если я доверю, куда ты денешься? Лиз – опытный врач…

– Застрявший в шаблонах и стандартных схемах. Не всё можно лечить по шаблону. Полеэмоциональную блокаду точно нельзя!

– У тебя я тоже тяги к импровизации не вижу, – фыркнула Элеонора. – Одно нытьё.

– Я хотя бы полевик! И я знаю Криса. Если я не справлюсь, Лиз тем более!

– Будешь спорить – уволю, – пожала плечами хозяйка клиники.

– Увольняй, – сверкнула глазами Джин.

Элеонора усмехнулась.

– Вот с этим уже можно работать, – удовлетворённо кивнула она. – Извините, Жак, мы отвлеклись на собственные проблемы, а надо бы поговорить о вашем сыне и о том, что его тревожило в последнее время.

– Ничего особенного, – неуверенно ответил подполковник. – По крайней мере, мне так казалось, – поправился он. – Не думал, что с ним может произойти что-то подобное. С кем угодно, но не с Крисом.

– А он у вас что, железный? – поинтересовалась Элеонора.

– Нет конечно, – смутился Жак. – Просто если даже что-то было не так, я этого не заметил.

– И не только вы, – вставил Эш, надеясь хоть немного подбодрить старшего Гордона.

– А так обычно и бывает, – согласилась Элеонора. – Когда всё на виду, до блокады не доходит. Получается этот процесс на полпути поймать.

– Но Крис очень позитивный мальчик… – Жак будто пытался убедить в чём-то себя самого. – Не представляю, что его могло довести до такого состояния.

– Да что угодно. Вы говорите, он с какой-то уличной бандой подрался. Не стресс разве? Вообще эти беспорядки, общая напряжённость в городе… Может, какие-нибудь сердечные дела, конфликты, мало ли чем он с вами не делился… Плюс индивидуальные особенности поля. Сенсорики, эмпаты всегда в группе риска… Как у вашего мальчика с эмпатией?

– Слишком хорошо, – ответила за Жака Джин. – Он чужие эмоции через прикосновения ловит.

– Тактильный сенсорик? – Элеонора удивлённо цокнула языком. – И так долго протянул? Удивительный ребёнок!

– Ты о чём?

Врач вздохнула.

– Тебе надо подучить теорию, Джин. Посмотри статистику случаев полеэмоциональной блокады у детей с тактильной сенсорной чувствительностью. Там букет предпосылок дивный. Восприимчивое поле, спонтанный перехват чужих эмоций, острая реакция на минимальные возмущения энергетического фона, сложности при взаимодействии с артефактами… Первая блокада – обычно в семь, восемь, девять лет. После выхода – длительная реабилитация, курс по снижению чувствительности поля, психологическое сопровождение, консультации для родителей… Как вам удалось мимо этого проскочить?

Последний вопрос был обращён к Жаку, но ответа у него не было.

– Это не нам, это ему удалось, – наконец еле слышно выдавил подполковник. К концу разговора он совсем сник, будто вся накопившаяся за долгий день усталость настигла его только сейчас.

– Дурак, – пробормотала Джин, с силой проводя ладонями по лицу. – Вытащу и собственноручно придушу. Нельзя же так…

Она поднялась и болезненно поморщилась. Эш попытался вернуть её на диван, но колдунья решительно отстранила его руки.

– Нормально… – заверила она. – Всё нормально. Просто слишком резко встала. Ничего страшного.

– Давай-ка я тебя тоже осмотрю, – предложила Элеонора, с беспокойством глядя на подчинённую.

Джин покачала головой.

– Может быть, позже. Я хочу подняться наверх и посмотреть, как там Крис. Скоро вернусь. – Она подошла к двери и обернулась. – Кстати, по поводу тактильных сенсориков. Статистики по благополучным исходам у тебя случайно нет?

– Не забивай сейчас этим голову, – посоветовала Элеонора.

– Значит, есть, – понятливо кивнула Джин и вышла из комнаты.

У двери в обиталище Криса она остановилась. Подождала в нерешительности и постучала. Смысла в этом не было, но Джине вдруг показалось, что сейчас раздастся ответ, и можно будет выдохнуть.

Ответа не последовало.

Колдунья вошла и плотно закрыла за собой дверь. Крис лежал на кровати в той же позе, в какой его оставили полчаса назад. И в этом было что-то особенно жуткое, потому что сознания он не терял.

– Не возражаешь, если я здесь побуду? – Джин заставила себя улыбнуться. Как будто это имело какое-то значение.

Крис даже не моргнул и продолжил смотреть в потолок. Абсолютно пустым равнодушным взглядом.

Решительность Джин лопнула, как проколотый воздушный шарик. Стало страшно. Очень, очень страшно. Может быть, передать пациента Лиз – не такая уж плохая идея? Колдунья отогнала малодушную мысль, и огляделась.

Комната была совсем не такой, какую ожидаешь увидеть за дверью с красной табличкой «Не входить. Опасно для психики». Ни экстремального хаоса, ни стерильной упорядоченности, ни режущих глаз контрастов, ни плакатов на стенах. Простая практичная мебель, сдержанные цвета, дерево, кожа, пластик. Единственное яркое пятно – потрёпанная оранжевая макивара на стене. На правом боку снаряда лопнула обшивка: похоже, совсем недавно – рассыпавшуюся по полу резиновую крошку так никто и не убрал.

В остальном комната казалась совершенно обычной. И всё-таки что-то не давало колдунье покоя. Что-то ненормальное, тревожащее маячило на грани восприятия. Джина несколько раз глубоко вздохнула, успокаивая зачастившее сердце, и тут же поймала ускользавшее ощущение. Комнату оплетала энергетическая сеть. Нет, даже не сеть, а неоднородный спутанный кокон, в котором увязали и рассеивались внешние силовые колебания. Под самым потолком по стене тянулась вереница полустёртых символов, выведенных кривым, будто детским почерком. Отчаянная попытка укрепить чары. Крис баррикадировался. И, судя по всему, уже несколько лет. Некоторые энергетические линии – неровные, запутанные, явно созданные бессознательно – совсем истончились, истлели от времени. Другие – прямые, уверенные – виделись чётко и ярко. Кое-где в защите зияли бреши. Вот ими и стоило заняться в первую очередь.

– Я немного подлатаю твою крепость. Ты не против?

Комментировать свои действия не было никакой необходимости, но молча влезать в энергетический фон чужого жилища казалось дурным тоном. И потом… Слова создавали хоть какую-то иллюзию, что Крис способен воспринимать происходящее.

Конкретная понятная работа успокаивала и отвлекала от мрачных мыслей. Закончив, Джина ещё раз прислушалась к собственным ощущениям и удовлетворённо кивнула.

– Вот так. Ну а меня тебе придётся потерпеть, уж извини.

Это не лицо. Это маска. Безжизненная, гипсовая.

Взгляд колдуньи опять скользнул в сторону. Смотреть хотелось куда угодно, только не на пациента.

На большом столе вольготно расположились стопки блокнотов, записок и схем. Над компьютером на полке теснилась толпа разноформатных книг. За ними сдержанно поблёскивал пыльным серебром какой-то кубок.

Верхний ящик стола был слегка приоткрыт. В маленькой замочной скважине легкомысленно торчал ключ.

– Мне нужно понять, что с тобой происходит. – Джин задумчиво провела пальцами по кромке ящика, на которой виднелся тот же узор, что вился вдоль стен. Только выписаны формулы были куда ровнее. – Иначе как я смогу тебе помочь? Мне кажется, я тебя совсем не знаю. Вот и приходится, как какому-нибудь дурацкому сыщику, обыскивать твою комнату в поисках зацепок и намёков…

Пальцы сорвались с узкой деревянной поверхности. Джина вздохнула. Заперла ящик, подумала немного и опустила ключ в старый наградной кубок. Отошла от стола, присела на край кровати.

На полке прикроватной тумбочки небрежно валялись лекарства. Джин машинально перебрала упаковки. Обезболивающие, жаропонижающие. Всё ожидаемо. В дальний угол была задвинута коробка, при виде которой колдунья нервно сглотнула. Руки дрогнули, и вместо того, чтобы аккуратно распечатать лекарство, Джина разорвала картон. Дважды пересчитала маленькие ампулы с прозрачной голубоватой жидкостью. Двенадцать. Она облегчённо выдохнула и отложила упаковку на подоконник.

– Это я заберу, – предупредила Джин. – Ты вообще в курсе, что такие блокираторы назначают только при критических разрывах поля? Там список побочек на две страницы мелким шрифтом. Я не верю, что тебе было настолько плохо.

«Не верю, – мысленно повторила она. – Не верю. А почему, собственно? Так привыкла к твоей лёгкости, что возвела её в абсолют? И не могу признать, что тебе тоже может быть больно? Кому угодно, только не тебе…»

Дежа вю. Кто-то сегодня это уже говорил.

Джин заключила руку Криса в ладони.