Текст книги "Катализатор (СИ)"

Автор книги: Мария Демидова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 37 страниц)

А нечего было торопиться!

Нити энергетических полей послушно вились вокруг. Сила ластилась и лизала руки, как преданная собака. Собака, которой в любой момент можно скомандовать: «Фас!»

Нити обвили шею рыжебородого, вздёрнули его на ноги. Мужчина захрипел, безуспешно пытаясь ослабить удавку.

Ну что, поиграем?

Пять громких хлопков отразились от стен, слились в канонаду. Вбежавший в зал третий уравнитель начал стрелять, едва увидев бушующий энергетический ураган. Он не целился. Он вообще не очень-то понимал, что делает. Руки дрожали от страха. Но судьба уже расписалась под неизбежным. Узел мироздания затянулся.

Первая пуля ударила в паркет у самых ног. Остальные ушли выше. Бедро. Живот. Грудь.

Пятая пробила шею.

Мир завертелся, загудел, взорвался снопом искр. Утонул в кровавом мареве, окрасившем всё вокруг.

Это действительно очень просто…

Мир качнулся. Подмигнул на прощанье.

И устало рухнул в темноту.

Остатки энергии разметались ветром по залу, распахнули стеклянные дверцы шкафов, сбили с полок несколько толстых томов, и те, беспомощно взмахнув страницами, упали на пол с громким стуком.

Упавший вместе с ними Крис его уже не услышал.

Самым сложным было не провалиться с головой в работу. Поэтому Кристина занялась простыми, не отнимающими много времени делами, до которых всё никак не доходили руки. Навести порядок на столе. Разобрать письма, отложенные «на потом» из-за более срочных забот, да так и не прочитанные внимательно. Отправить в стопку с черновиками ненужные распечатки…

Крис непростительно затягивал проверку. Она заранее знала, что не сможет поймать его за руку и что он обязательно этим воспользуется. Но ситуация от этого не становилась приятнее.

Тина прекрасно понимала брата. В конце концов, описывая предполагаемое течение семейного ужина, он почти не преувеличивал. Всё действительно обычно происходило именно так. Понимала она и отца, столько лет потратившего на попытки взять сына под контроль. Ему, привыкшему к дисциплине, смириться с поселившимся в доме источником хаоса было непросто.

В их семье давно сформировался нерушимый порядок, в котором у каждого было своё привычное место. Функцией мамы (как, должно быть, у всех мам от начала и до скончания времён) было беспокоиться. Функцией папы – воспитывать. Функция Кристины заключалась в том, чтобы всех понимать. Всем сочувствовать. И пытаться, по мере сил, восстанавливать мир, когда он трещал по швам. Та ещё задачка, если задуматься.

Что касается Криса… Он был центром и фокусом, главной точкой приложения материнского беспокойства, отцовского воспитания, сестринской заботы. Причиной семейных ссор. Поводом для страха. Источником радости.

Глупый мальчишка, ты вообще понимаешь, что последние девятнадцать лет жизнь всей семьи вращается вокруг тебя?

Беспокойным и трудным детям всегда достаётся чуть больше внимания. Особенно если они младшие. Это нормально и естественно. И очень удачно, когда в доме есть надёжная и послушная старшая дочь. Утешение. Поддержка. Буфер. Посредник между родителями и неконтролируемым младшеньким.

Кристина улыбнулась.

«Ты же старшая, – напомнила она себе. – Хватит тянуть время. Иди и волоки младшенького на семейное торжество. Не хочет он, видите ли… Потерпит, не маленький».

Мечтательная от природы, Тина верила, что рано или поздно всё изменится. Крис давно говорит о переезде. И теперь, когда мама больше не может противопоставить планам сына заявление о его несовершеннолетии, это лишь вопрос времени. Крис найдёт подработку, которая не будет мешать его учёбе и исследованиям (да хоть бы и в музее – Эш и Рэд будут счастливы), снимет какую-нибудь квартирку неподалёку от университета, не будет так часто попадаться на глаза отцу и выводить его из себя вечными шуточками. А потом – чем чёрт не шутит – и правда женится, остепенится, повзрослеет наконец…

Выстрелы она услышала, спускаясь по лестнице.

Тана на месте не было. Секунду Кристина думала, не стоит ли вызвать полицию, а потом бросилась в открытую дверь библиотеки.

«Семейная дурь…» – мелькнуло в голове, когда девушка увидела трёх человек посреди малого читального зала.

Двое помладше помогали сообщнику подняться на ноги. Они не казались опасными, скорее – напуганными. До тех пор, пока старший не поднял голову. Его взгляд был диким, почти безумным. Грабитель тяжело, с хрипом, дышал. Секунда – пальцы дрожащей руки сжались в кулак. Тину дёрнуло в сторону. Не успев среагировать, она врезалась плечом в стену. Взгляд скользнул по залу, впервые замечая что-то, что сознание отказывалась фиксировать.

Горло сжал спазм. Кристина почувствовала, что задыхается. Рыжеволосый мужчина с диким взглядом хрипел проклятия. Фигуры расплывались перед глазами. Тина осознала, что бессильно оседает на пол.

– Руки прочь от моей дочери!

Грабителей снесло с места. Впечатало в стеллаж. Зазвенело разбитое стекло.

По старой привычке Жак Гордон носил при себе пару полицейских артефактов. И пользовался ими так же ловко, как в годы службы. Надёжная силовая сеть скрутила мужчин, крепко привязав их друг к другу.

– Ты как, дочь?

Тина не ответила. Она медленно поднялась, придерживаясь рукой за стену и глядя в одну точку. Туда, куда предпочла бы не смотреть вовсе.

Жак проследил за её взглядом и побелел как мел.

– Крис…

Она никогда не слышала, чтобы у отца дрожал голос.

Жак стоял, не в силах пошевелиться. Только рука механически терзала грудь.

Тело Криса лежало возле двери в хранилище. Окровавленное и неподвижное. Живое не может быть таким неподвижным.

Ни сестра, ни отец не решались подойти ближе. Как будто это значило окончательно признать произошедшее. Как будто, не признав, его можно было изменить.

На чёрной футболке крови почти не было видно. Но её хватало вокруг. На полу. На двери хранилища. На прозрачно-белых руках. На застывшем безэмоциональной маской лице. На шее, пробитой пулей.

Жак пошатнулся.

Дочь шагнула к отцу. Отец бросился к сыну.

Упал на колени. Светлые брюки мгновенно сделались красными.

Сжал мраморно-холодную ладонь. Коснулся шеи, словно надеясь нащупать пульс.

Нет, ни на что уже не надеясь.

Замер. Зашептал что-то – не разобрать.

Рука сжимает руку. Рука скользит по чёрным волосам.

Вошёл Тан, только что очнувшийся после наложенных уравнителями чар. Окинул взглядом зал. Помрачнел. Молча повёл рукой, поднимая оглушённых грабителей на ноги, выводя их из зала. Коротко сжал дрожащее плечо Кристины. Вышел – растерянный, смущённый чужим горем.

Из-под ладони Жака пробилось алое свечение. Вектор почувствовал свободу.

Что будет, если…

Отец сжимал руку сына, словно пытаясь удержать, вернуть то, что уже не было в его власти. Губы беззвучно шевелились, не то в молитве, не то в проклятии.

«Папа, осторожно!»

Слова не успели слететь с языка. Энергетическая волна отбросила Жака в сторону. Тина едва успела замедлить его падение и сама с трудом удержалась на ногах. Вектор ослепительно сиял, рассыпая по стенам красноватые блики. Символы, ещё недавно бывшие чёрными, полыхнули алым, голограммой отделяясь от руки носителя.

А потом ладонь сжалась в кулак.

Тело Криса выгнулось немыслимой дугой, забилось в судорогах, захрипело, забулькало пробитым горлом. Красное пламя потекло по рукам, разлилось по груди, пробиваясь сквозь одежду, кольцом обхватило шею.

Вздох больше походил на всхлип.

Вектор всё ещё горел. Сияло и поле – ярким, агрессивным пурпуром.

Судороги прекратились. Крис на несколько секунд замер, бессильно обмякнув на полу. И вдруг издал мучительный, нечеловеческий стон. Вздулись, налились синевой жилы на шее, напряглись мышцы. Руки беспорядочно зашарили по полу, кроссовки заскользили по влажному от крови паркету. Крис задохнулся, дёрнулся, рывком перекатился на бок и вдруг впился зубами в собственную ладонь – со злостью, до крови закусив кожу. Из глаз брызнули слёзы. На кончиках пальцев разгорелось мягкое золотистое свечение. Попыталось оттеснить алое поле, но не смогло. Погасло.

Свет медленно бледнел, обтекая тело, словно впитываясь в кожу. Крис разжал зубы. И, беспомощно ткнувшись лбом в пол, едва слышно жалобно заскулил.

Тина шагнула вперёд. Вектор сверкнул. Алый кокон угрожающе выбросил в сторону девушки огненные щупальца. Крис не шевельнулся.

Кристина потянулась сквозь силовой барьер. Поле Вектора было вязким и неподатливым. Оно не желало подпускать к носителю. Но Тина была упряма. И ей нужна была самая малость. Дотянуться до перепачканных кровью кроссовок. Развязать шнурки. Сначала один. Медленно, осторожно. Потянуть за концы, обвязать их вокруг лодыжки – так, чтобы батарейка касалась кожи. Теперь второй…

Она почти не дышала. Торопиться нельзя. Медлить – тем более. Первая батарейка налилась неярким светом. Крис вздрогнул. Открыл глаза, но сфокусировать мутный взгляд не смог. Казалось, если он что-то и видит, то это находится в глубинах его сознания и не имеет ничего общего с реальностью.

Второй шнурок Кристина высвободила полностью. Обвила вокруг запястья брата. Пылающие щупальца запоздало рванулись вперёд. На сопротивление сил не осталось, и девушка лишь машинально вскинула руки, пытаясь защититься. Жар мазнул по ладоням – и схлынул.

Когда ослеплённая огненным вихрем Тина открыла глаза, Крис лежал зажмурившись и почти не шевелясь. Только пальцы плясали замысловатый танец, словно перебирая струны невидимого музыкального инструмента. Судя по морщинам, прорезавшим лоб Криса, инструмент этот был куда сложнее арфы. От агрессивных энергетических щупалец не осталось и следа. Батарейки полыхали в полную силу. Под танцующими пальцами рождался мягкий свет. Получив необходимый толчок, собственное поле ярко и уверенно разгоралось золотисто-жёлтым, смывая алое сияние.

Всё это заняло не больше минуты. Энергетическая круговерть погасла, и оказалось, что на самом деле в зале царит полумрак.

Крис перевернулся на спину, задышал ровнее. Открыл глаза, неловко заворочался и с трудом сел, опершись на руку. Силы подвели, локоть заходил ходуном, и он наверняка упал бы снова, если бы в ту же секунду не оказался надёжно сжатым в отцовских объятиях.

– Вот так, – хрипло пробормотал Крис, неуверенно обнимая отца в ответ. – Я теперь, кажется, бессмертный. Можете порадовать маму.

Снаружи донёсся шум, и дверь распахнулась, едва не слетев с петель. В зал ворвался белый пушистый вихрь. Тигрёнок заскользил по гладкому полу, впиваясь когтями в паркет, кубарем выкатился на середину зала. Мелькнули тонкая рука, синий кроссовок, серые джинсы. Вихрь стал менее белым и менее пушистым. Алиса мотнула головой, окинула зал испуганным взглядом, остановила его на Крисе, который сидел на полу, обхватив руками колени и опершись спиной на дверь книгохранилища.

– У меня посттравматические галлюцинации, или вы все это видели? – уточнил он.

Понять, насколько наигранна серьёзность вопроса, было сложно.

– К сожалению, все, – ответил вошедший следом за дочерью Рэд. – И кое-кому придётся… Господи, что у вас тут произошло?!

– Сбылось? – робким шёпотом спросила Алиса. – Уже сбылось, да?

– Сбылось, – подтвердил Крис. – Похоже, сбылось.

Девочка счастливо улыбнулась. Выглядело это довольно дико, учитывая, что она стояла на самом краю огромной лужи крови.

– А мне кто-нибудь ответит? – напомнил о себе Рэд. – Почему на посту сидят три каких-то пленных хмыря, здесь разгром, а Крис выглядит как человек, попавший под артобстрел? Или окровавленную одежду нынче носят все модные молодые люди?

– Его убили, – попыталась внести ясность Алиса. Осторожно обошла багровое озеро и опустилась на пол у стены. На отца она не смотрела и, казалось, стремилась находиться от него как можно дальше.

– Убили, – кивнул Крис.

– Но как-то не до конца? – Рэд не смог подавить нервный смешок.

– У меня обнаружился встроенный доктор.

Он расцепил руки, нервно потёр правую ладонь.

– Хороший доктор, – оценил охранник. – Но ты не выглядишь счастливо спасённым. Что-то не так?

– Мне не нравится, сколько этот доктор требует за услуги.

Наткнувшись на непонимающий взгляд, Крис вздохнул, слабо махнул рукой и устало запрокинул голову, упершись затылком в дверь.

– Я в норме, – заявил он в потолок.

Рэд вопросительно посмотрел на Тину, но та лишь пожала плечами.

– Но как так? – не удержалась от вопроса Алиса. – Что за доктор? Я же никогда не ошибаюсь…

– Не ошибаешься, – отмахнулся Крис. – Лис, давай потом, а? Ты зачем вообще её притащил?

– А меня кто-то спрашивал? – фыркнул охранник. – Я только упомянул, что ты в музее – она и рванула. Интересно так рванула…

Под его мрачным взглядом девочка сжалась, запыхтела обиженно.

– Так, ладно… – Крис тяжело поднялся, осторожно оторвал руку от стены, как будто проверяя, удержится ли на ногах. – Я вас покину ненадолго. А то голова что-то… шалит.

Он нетвёрдо двинулся к выходу.

– Тебе помочь? – забеспокоилась Кристина.

– Если ты прямо здесь организуешь мне холодный душ, то да, было бы неплохо.

– А там ты где душ искать собрался? – уточнил Рэд.

– Холодный кран мне тоже вполне подойдёт.

Он оступился, покачнулся, вскинул руки, одновременно удерживая равновесие и останавливая бросившихся на помощь людей.

– Не надо конвоя. Пожалуйста.

И уже более твёрдо вышел из зала.

– Как-то не очень похоже на норму, – пробормотал Рэд, прислушиваясь к затихающим шагам. И обратил строгий взгляд на дочь. – Хорошо. А с тобой что происходит? Нет, что происходит, я вижу. Но почему я об этом узнаю только сейчас? И не говори, что это впервые, не поверю.

Он пересёк зал, грозно нависнув над девочкой. Алиса прижала ноги к груди, словно стараясь занять как можно меньше места. Задышала тяжело, прерывисто. И вдруг заплакала, уткнувшись лицом в колени.

– Я не хотела… чтобы ты злился.

– Почему я должен был злиться?

От неожиданности Рэд растерял изрядную долю строгости.

– Ты говорил маме… Ещё летом… Когда она к тебе в музей ходила… – Всхлипы душили девочку, мешая объяснять. – Ты ругался, и кричал… Что не хочешь, чтобы я тоже… Что это проблемы… Что одного тигра в семье достаточно… Больше, чем достаточно…

Рэд со стоном опустился на пол, сгрёб дочь в охапку.

– Я не хотела, честно. – Алиса прижалась к нему, жалобно шмыгнула носом. – Оно само получается. И ты злишься, да?

– Чучело ты моё. – Оборотень вздохнул, ласково потрепал дочь по голове. – Не надо меня слушать, когда я кричу. Тем более принимать то, что я кричу, как руководство к действию. И злюсь я не на то, что ты перевоплощаешься, а на то, что я об этом ничего не знаю. Это нечестно, в конце концов. Ты так не думаешь? А, ребёнок?

«Ребёнок» уже не плакал, но дышал всё ещё слишком часто. Рэд потянул за цепочку на шее Алисы. Из-под футболки показался бледно-зелёный камешек. Оборотень на секунду задумался и завязал длинную цепочку узлом, так что амулет лёг в ямку между ключицами.

– Легче?

Девочка глубоко вздохнула.

– О некоторых вещах рассказывать полезнее, чем молчать, – наставительно произнёс Рэд. – И безопаснее.

Алиса не ответила.

Пауза оказалась донельзя неловкой.

– А теперь, может быть, кто-нибудь и мне объяснит, что произошло?

Всё это время Жак молчал. Сначала – пытаясь справиться с пережитыми эмоциями, затем – обдумывая план дальнейших действий. И для плана явно не хватало информации.

– Я так понимаю, эта штука у Криса в руке никого, кроме меня, не удивляет? – Он глянул на Алису, но счёл её удивление несущественным. – Вы двое в курсе, что это за сила?

– Это Вектор, – неохотно ответила Тина. – Крис его носитель. Так получилось. Это артефакт, который…

– Я знаю, что такое Вектор, – нетерпеливо оборвал Жак. – Я только не понимаю, как он оказался у моего сына.

Кристина вздохнула и начала объяснять. История получилась короткой и в пересказе звучала довольно нелепо. То, что раньше казалось логичным и обдуманным решением, на словах выглядело глупым и импульсивным.

– Вашу ж мать! – не сдержался Жак. – Как вы вообще могли подпустить его к такому опасному предмету? Вы хоть понимаете, что это могло его убить? Да и любого из вас…

– Как видишь, не убило, а очень даже наоборот, – насмешливо напомнили от двери.

Крис вернулся уже без следов крови на лице, руках и шее. Он всё ещё был неестественно бледен, но уже куда больше походил на живого человека. С мокрых волос на пол капала вода. Загрубевшую от крови футболку парень небрежно бросил на пол, сам устроился на краю ближайшего стола.

– А что касается нашей матери… Тебе, наверное, пора возвращаться домой. Заставлять маму беспокоиться – пока ещё моя прерогатива.

Он зябко передёрнул плечами. Жак тут же снял и передал сыну куртку. Крис надел её, застегнул молнию, растерянно посмотрел на собственные руки, утонувшие в рукавах отцовской одежды.

– Да, – согласился Жак. – Возвращаться действительно надо. Но сначала надо кое с чем разобраться. Пора уже, кажется, вызвать полицию. Рэд, брякнешь Гаю? А я пока пообщаюсь с Таном и с нашей дивной троицей. А потом с коллегами парой слов перекинусь.

– Почему ты? – удивилась Тина.

– Потому что в меня детекторами тыкать не станут, – отрезал Жак. – И, кстати. Грабителей повязали мы с Таном. Вдвоём. Тан был на посту. Я пришёл поторопить заработавшуюся дочь. И мы задержали этих троих при попытке пробраться в музей. Никакого проникновения в фонд не было. Никакой перестрелки не было. И Криса здесь тоже не было.

Тина потрясённо молчала. Рэд едва заметно усмехнулся.

– А если эти гаврики не поддержат нашу версию?

– Если они не полные идиоты – поддержат. Попытка проникновения и попытка ограбления с применением оружия – это всё-таки совершенно разные статьи.

– То есть ты действительно предлагаешь врать полиции? – всё ещё не верила своим ушам Тина. – Хотя летом говорил, что репутация музея не стоит…

– А она и не стоит, – кивнул Жак. – Но у полиции есть инструкции насчёт людей с подозрительными артефактами. Насколько чёткие – не знаю, но Вектор ищут. И при нынешних обстоятельствах я не хочу, чтобы нашли. Поэтому нет, я не предлагаю врать полиции. Предложение подразумевает возможность отказа. А я озвучиваю официальную версию произошедшего. Или ты жаждешь превратить брата в подопытного кролика, а потом в оружие массового поражения?.. Ну что ты лыбишься?

Последний вопрос был обращён к Рэду.

– Да так. – Оборотень улыбнулся ещё шире. – Просто вижу, что дурное влияние этого обормота, он же – оружие массового поражения – наконец и тебя поразило. Я страшно рад.

Подозрительно долго молчавший Крис наконец подал голос:

– Не слишком ли тяжкий груз на себя взваливаете, товарищ подполковник? Врать, да ещё коллегам… Какой удар по профессиональной чести! И хватит ли вам опыта?

– Крис… – Тина тронула брата за плечо, но он не обратил внимания. Колючий взгляд впился в глаза опешившего Жака.

– Впрочем, сколько времени ты врал всем про Рэда? А потом ещё документы ему выправлял… Тоже, наверное, пришлось крутиться, говорить с нужными людьми… Поднаторел в этом…

– Ах ты зараза…

Отец не выдержал, демонстративно замахнулся, грозя сыну подзатыльником. Но Крис вместо того, чтобы уклониться, неожиданно легко рассмеялся.

– Ну слава богу! А то я уже забеспокоился. Не надо так резко начинать обо мне заботиться. Это шокирует окружающих и наверняка вредно для здоровья.

Жак опустил руку. Хмыкнул.

– Тебе голову точно не простреливали? – поинтересовался задумчиво.

– У тебя уже есть сын с головой. Должно же быть разнообразие.

– Вот объясни мне: почему я тебя до сих пор не побил? – В вопросе Рэда звучало искреннее любопытство.

– Я обаятельный. А ты гуманный. – Крис опять обернулся к отцу. – Я просто хотел предупредить сразу. Чтобы без иллюзий. Я не изменился. Я всё тот же оболтус, паразит, зараза и трепло. Я всё так же буду тебя бесить.

– Трепло – это точно, – согласился Жак. – Будешь бесить – будешь получать соответственно. Воспитательные меры в ассортименте, согласно действующему прейскуранту. Оптовикам – скидки и бонусы.

– Нет, и вы ещё спрашиваете, в кого я такой…

Он хотел сказать что-то ещё, но телефонный звонок оборвал фразу. Крис вздрогнул. Выудил из кармана надрывающийся мобильный. Взглянул на экран и привычно улыбнулся – нарочито широко и беззаботно – чтобы собеседник ни на секунду не усомнился в том, что абонент на другом конце линии абсолютно доволен жизнью.

– Привет, мам! – Со стороны разобрать слова Аниты было невозможно, но тревожные интонации угадывались. – Всё нормально, а что?… Да нет! Мы ещё в музее… Пришёл, да. Просто он… – Крис окинул отца быстрым взглядом. – В краску вляпался. У нас тут ремонт небольшой. Сейчас найдёт во что переодеться… Нет, мам. Краска красная. Он как будто на бойне побывал. Его первый же патруль остановит, и ни один таксист в машину не посадит. Не волнуйся, придумаем что-нибудь… – Он задумчиво помолчал, слушая. – Нет, я не приду. Ну… потому что. Извини, настроения нет… Нет, ничего не случилось… Точно ничего не случилось! – Крис страдальчески закатил глаза и вздохнул, будто смиряясь с неизбежным. – Ну хорошо, угадала. Ничего от тебя не скроешь. Да, цапнулись опять… Да всё то же, что утром, ерунда. Но я лучше по городу послоняюсь, правда. Праздник тем более… Да ничего страшного! Первый раз, что ли?.. Хорошо, в следующий раз обязательно… Без отговорок. Обещаю. А сегодня заместителя пришлю… – Он усмехнулся, выразительно глянув на Алису. – Увидишь. Ты будешь рада… Ага. Ну всё, пока, не переживай… Да, и я. Пока, мам.

Оборвав связь, он облегчённо вздохнул. Широкая улыбка соскользнула с лица, и оно приобрело прежнее, ничуть не мрачное, но всё-таки немного усталое выражение.

– Ну и почему я должен один за всех отдуваться?

– Потому что когда мама подозревает, что что-то случилось, она первым делом думает, что это случилось с тобой.

– И, заметь, не ошибается, – добавил Жак. – А переодеться, кстати, действительно не помешало бы. За краску это вряд ли сойдёт…

– А может, колдануть? – предложил Крис, обращаясь к сестре. – Ты же так уже делала. Я тогда, правда, всего лишь нос разбил, но…

Тина покачала головой.

– Сейчас не получится. После общения с твоим «встроенным доктором» прачка из меня никудышная.

Крис только сейчас заметил, что она бессознательно теребит длинную серёжку. Топаз в серебряной оправе тускло мерцал.

– Извини, – смутился он. – Я могу помочь?

Кристина рассмеялась.

– Сиди уж, привидение. Всё нормально. Просто на сложное колдовство меня сейчас не хватит.

– У меня здесь костюм есть, – решил проблему Рэд. – На случай нежданных важных шишек. Размер должен подойти.

– Рэд! – окликнул Крис охранника, уже собиравшегося выйти. – Пока не забыл. Когда будешь открывать хранилище – осторожнее. Я очень старательно его законопатил, но, боюсь, не вспомню, как.

Оборотень фыркнул.

– Сам замуровал – сам и откроешь. Кто у нас штатный взломщик, в конце концов?

– Штатный кто? – Жак не был уверен, что верно расслышал слово.

– Взломщик, – подтвердил Крис. – Охранные чары тестирую. Чем, думаешь, я здесь всё лето занимался?

Отец вздохнул.

– И чего ещё я не знаю о собственном сыне?

– Всего, о чём не спрашивал.

– Кажется, многовато, – пробормотал Жак себе под нос и вслед за Рэдом вышел из зала.

– Присмотри за ним, хорошо?

– Обязательно.

Захлопывая за Жаком дверцу такси, Рэд поймал себя на том, что всё ещё улыбается самым неподходящим к случаю образом – широко и довольно. Понадеявшись, что хотя бы при разговоре с полицейскими и нагрянувшими внезапно журналистами выглядел достаточно серьёзным, глава музейной охраны направился к служебному входу. Гравий дорожки мягко шуршал под ногами. Прохладный ветер заносил в парк возбуждённые крики праздничной толпы. Замок возвышался над весельем молчаливой громадой.

Рэд упустил момент, когда отношения между старшим и младшим Гордонами дали трещину. Поначалу Крис был слишком мал, и всё, кажется, шло хорошо. А потом появилась Алиска, и у молодого отца не осталось ни времени, ни сил вникать в тонкости чужих взаимоотношений. Рэд заметил разлад, только когда тот стал слишком бросаться в глаза. На правах друга семьи – практически старшего сына – он несколько раз пытался вмешаться, что-то объяснить, сгладить острые углы. Но каждый раз, получая залпы протеста с обеих сторон поля боя, вынужден был признавать своё поражение.

– Не переживай, они сами разберутся, – со спокойной уверенностью говорила Лаванда.

Верилось с трудом.

Убедить в чём-то Криса и сейчас было нелегко, а лет пять назад эта задача представлялась попросту невыполнимой. От любых замечаний мальчишка отгораживался ежиными иголками своих бесконечных шуток. Рэду казалось, что это превратилось в рефлекс. Со временем иголки отросли до размера дикобразовых и стали появляться так быстро, что разница между защитой и провокацией почти сошла на нет.

Жак в попытке достучаться до сына был подобен кроту, который, наткнувшись на бетонную преграду, упрямо продолжает ломать об неё когти и сбивать лапы вместо того, чтобы свернуть и поискать другой путь.

И если то, что произошло, заставит этих двоих наконец-то посмотреть друг на друга, а не на собственные представления друг о друге… Может быть, оно того стоило?

Когда Рэд вернулся в читальный зал, Крис сидел за столом, опершись на него локтями и сцепив руки на затылке. Он был куда бледнее, чем полчаса назад, и казался невероятно усталым.

– Ты как?

Крис вздрогнул и поднял голову, только сейчас заметив вошедшего. Руки упали на стол, и Рэд обратил внимание, что у парня ощутимо дрожат пальцы.

– Что случилось?

– Ничего нового. – Крис пожал плечами, но жест получился слабым, почти незаметным. – Я пытаюсь отстраниться от Вектора. Насколько возможно. Не хочу брать слишком много. Что, совсем паршиво выгляжу?

– Да, жутковато, – признал оборотень.

– Это ты меня ещё мёртвым не видел…

Рэда передёрнуло. Да и Крис вместо того, чтобы усмехнуться, только нервно поёжился.

– Не рановато от лекарства отказываешься? – с сомнением спросил охранник, пододвигая ещё один стул и садясь напротив. – Подождал бы, пока полностью восстановишься.

– У этого лекарства слишком неприятные побочные эффекты, – поморщился Крис. – Так что либо я выздоравливаю сам, либо… – Он глянул на Рэда, улыбнулся: – Окей, без вариантов: я просто выздоравливаю сам.

Оборотень вздохнул.

– В больницу бы тебе… Или хотя бы домой. Почему со всеми не поехал?

– А ты представь мамину реакцию, если я там начну в обморок валиться…

– А ты планируешь?

Крис облизнул пересохшие губы.

– Судя по ощущениям – весьма вероятно.

– И ты решил, что я – лучшая сиделка? – фыркнул Рэд, не сводя с парня беспокойного взгляда. – Или есть ещё причины?

– Да так, мелочь одна…

Он помолчал. Откинулся на спинку стула. Развязал батарейку, обхватившую запястье, и начал неторопливо наматывать её на ладонь, перечёркивая оранжевым шнурком метку Вектора. Руки по-прежнему дрожали, но Крис явно старался это игнорировать.

– Просто хочу, чтобы ты имел в виду, – продолжил он, наконец снова взглянув на Рэда. – Если эту штуку понадобится уничтожить, её нужно будет уничтожить. Не задумываясь.

– Поясни.

– Ты прекрасно меня понял, – усмехнулся Крис.

– Ты знаешь, как?

Парень в этот момент затягивал на батарейке прочный узел, ухватив один конец пальцами, а другой – зубами. Он промычал что-то неразборчиво-отрицательное и добавил, выпустив шнурок:

– Неважно. Как угодно.

Рэд хотел сказать что-то ещё, но Крис энергично – насколько позволяло его состояние – замахал руками.

– Нет-нет, всё. Я сказал, ты услышал. Дальше – по обстоятельствам. Слушай… Я пить хочу дико. У тебя найдётся что-нибудь?

– Кофе? – привычно уточнил оборотень.

– Жидкости. Любой. – Крис снова облизнулся. – И мне бы, наверное, куда-нибудь лечь.

Рэд поднялся.

– Идём. У нас в охранницкой отлежишься. А я пока выясню, чьим ключом открыли замок.

– Не трать время. Я знаю, чей это ключ, – заявил Крис и встал, не дожидаясь помощи.

Это было ошибкой. Он пошатнулся, попытался ухватиться за спинку стула и вместе с ним рухнул на пол.

* * *

О том, что произошло, Эш узнал из новостей. На сайт «Вестника Зимогорья» он заглянул почти случайно и тут же зацепился взглядом за громкий заголовок. Очередная попытка ограбления… Оперативные меры… Не успели войти… Переданы полиции… Похоже, действительно ничего серьёзного.

Несколько фотографий. Полицейские машины на фоне замковых стен. Невозмутимый Рэд разговаривает с журналистами. Знакомое выражение лица. Безукоризненная вежливость и доброжелательность. Эш прекрасно знал, как действует это выражение в сочетании с особым неуловимым тембром голоса. Наверняка через несколько секунд после того, как был сделан снимок, журналистам очень захотелось поскорее свернуть разговор и разойтись по домам. А то вечер поздний, толпы людей на улицах, мало ли что может случиться… И вряд ли кому-то из них пришло в голову, что источник этого неуютного ощущения – благодушно улыбающийся Рэд Рэдли. Сама надёжность, сама безопасность…

Стоп.

Рэд!

Рука непроизвольно потянулась к телефону.

Мобильный главы службы безопасности долго гипнотизировал абонента длинными безысходными гудками. Автоответчик Кристины заявлял, что владелица номера в данный момент занята, и оптимистично предлагал искать её в музее. Телефон Криса был попросту отключён.

Подавив отчётливо невротическое желание рвануть в музей, несмотря на предписанный врачом режим, и отбросив не менее сумасшедшую идею сорвать Джину с занятий и отправить её на разведку, оружейник повторил попытку дозвониться до предполагаемых свидетелей происшествия.

Первым откликнулся Рэд.

– Да, Эш, что-то случилось?

– Это я у тебя хотел спросить! – Фраза прозвучала чуть более грубо, чем хотелось. Вынужденная изолированность от мира и важных музейных событий не лучшим образом сказывалась на нервах.

Рэд, если и заметил излишнюю резкость, виду не подал.

– У нас всё по плану. Толпы толпятся, зеваки зевают…

Спокойный голос почти сливался с фоновым шумом. Похоже, в фойе бушевала очередная группа, пришедшая заглянуть в святая святых музея.

«Школьники, – подумал Эш. – Самое сложное – это школьники. Никогда не знаешь, чего от них ожидать. Фонтанируют эмоциями, силу контролируют плохо, да и не понимают, зачем это нужно…»

– …силовые поля надёжны, как стальные тросы, и чисты, как плеск горного ручья, – словно отвечая на его мысли, продолжил Рэд.

– Я не об этом. Что за чертовщина с ограблением?

– Да ничего особенного, – голос оборотня даже не дрогнул. – Всё в штатном режиме. Наконец-то реабилитировались после прошлого раза. Мэдж в восторге. Работаем, бдим…

– Вот только мне лапшу на уши не вешай, – оборвал оружейник. – Тебя там вообще не должно было быть. Значит, режим уже не штатный…

– Эш, мне сейчас не очень удобно разговаривать, я же на работе…

Щёлкнул замок, негромко хлопнула дверь, и шум сразу стал намного тише.