Текст книги "Под маской зверя (СИ)"

Автор книги: Коротыш Сердитый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 40 страниц)

Коготь смотрел на возникшую проблему примерно также. До пленниц бандиты добраться не сумели, но вот трусиху нашли точно также как и храбрую лучницу. Теперь обе стояли на коленях в углу залы и если одна рыдала без остановки, то вторая крепко сжала зубы и зло смотрела на разбойников глазами, под которыми расплывались фингалы. Руки у обеих были связаны, но вот ноги-то свободны! И она собиралась воспользоваться этим шансом, когда бандиты будут отвлечены схваткой. Сейчас у главаря единственная надежда – выкупить себе свободу, удерживая сына купца на кончике ножа. Позволят ли ему выйти из пещеры, это другой вопрос, но нападать явно не будут, прекрасно осознавая последствия. Наложница скрипнула зубами, а как все хорошо начиналось!! Понятно, что ящер не просто так покинул ее – нужно было открыть ворота для воинов, однако как всегда в этот самый момент кому-то из пьяниц захотелось выпить холодной водицы. И он в компании приятелей направился к реке. Где и застукал трусиху, прячущуюся за камнем – на сломанный замок и отсутствие стражи разбойники обратили внимание уже потом. Вот что стоило этой дуре уйти в проход с клетками и переждать там?!! Какого хаоса она пыталась прятаться на каменном пятачке, где все просматривается?!! Как есть дура! Понятно, что бандиты, не найдя стражников, подняли тревогу. Одного из них лучница сумела застрелить, второго ранить и троим наставить синяков, прежде чем ее стянули с уступа. Дали по лицу, в живот и в ухо, но самое главное – она задержала бандитов на время и позволила отряду воинов подойти к главной зале. И окружить бандитов. И помирать пока она тоже не собиралась – погибнуть в бою, разве может быть более лучшей награды для орка? К слову, полноценным орком она не являлась, так четвертинка на половинку. Кожа светлая как у кымов, волосы, цвет глаз, форма носа – все от них. И только выдающаяся вперед челюсть, маленькие клыки и понятие чести – от орка. От деда, который когда-то пришел и поселился в их краях. По соседству с протоками, где обитали хасы. И заделал кому-то из деревенских ребеночка – ее отца. Девушка посмотрела в сторону ящера – тот внимательно следил за разворачивающимся действием, но пока ничего не предпринимал. Интересно, что он придумал? Хасы, конечно, варвары и дикие твари, но таланта к поистине змеиной хитрости у них не отнять.

– Ни шагу, иначе я перережу ему горло! – крикнул главарь. – Грундальф, я это сделаю!!

– Не торопись. – Отозвался подраненный здоровяк. Кровь течь перестала, но любое движение открывало рану. Некогда было перевязаться. Будь он моложе, то даже не заметил бы этих царапин, но возраст брал свое. Стоящая рядом с ним магичка крепко сжимала посох, направив его на главаря. – Хочешь договориться?

– А ты наблюдателен. – Хмыкнул бандит.

– Атаман, их мало, давай нападем!! – закричал кто-то из ближайших подручных. В его крови бродило спиртное и парня тянуло на подвиги.

– Тихо!! – перекрыл гвалт главарь. – Там же и поляжете – не видите что ли, у них маг!

– Я первым вспорю этой сучке глотку! – разошелся один из них. – А потом отымею во все щели!

– Ты хотел сказать наоборот. – Фыркнула Анга. – Или любишь трахать трупы, жалкое подобие некроманта?

Бандит задумался, пара стражников ухмыльнулась, но остальные хранили сосредоточение – схватка могла начаться в любой момент. Разбойники возмущенно заорали, негодуя по поводу ответа знахарки.

– Молчать! – взревел главарь. – Так что, Грундальф, выпустишь нас? Клянусь, что больше ты нас в своей волости не увидишь!

– В другую подашься грабить, значит. – Горько произнес здоровяк. – Нету у меня к тебе веры, паря.

– А ко мне? – спросил стоящий рядом могучий орк. – Слово орка – слово чести. Выходи со мной биться. Я выиграю поединок – ты нас отпускаешь. – Он обвел рукой пещеру. – Ты выиграешь – мы все сдаемся.

– Говори за себя, орк! – возопил стоящий неподалеку от зеленого громилы бандит. – Я лучше умру, чем сдамся!

Гаскулл резко шагнул и ударил храбреца в челюсть. Тот как подкошенный рухнул на пол. Орк посмотрел на притихших бандитов – что из себя представляет разъяренный орк они знали. Это Грундальфа никто в поединке не видел и уже тем более не участвовал в схватках с ним. А вот кулаки зеленокожего вождя на себе попробовал каждый, у кого ума не хватило перестать пререкаться с ним.

– Ну так как? – повернувшись к Грундальфу, спросил орк.

– Он ранен. – Ответил вместо здоровяка Корти. – Неравный бой получится.

– Знахарка полечит. – Указал когтем на Ангу Гаскулл и посмотрел, прищурившись. – Ведь вылечишь?

– В пять мигов. – Кивнула та, но посох из рук не выпускала. – Что скажешь, Грундальф? Отпустишь ты этих бандитов или предпочтешь битву?

Здоровяк колебался. С одной стороны на чаше весов была жизнь сына купца, с другой – его собственные принципы. Которые говорили, что отпускать этих уродов нельзя ни в коем случае. Бывший сотник даже не был уверен в том, что сможет победить орка – так тот был силен. Анга могла дать ему только регенерирующее зелье и помазать раны заживляющей мазью, но не более. Использовать микстуру берсерка он не мог – эффект будет сразу заметен. Грундальф вздохнул, понимая, что выбор на самом деле невелик.

– Хаос с тобой, согласен. – Махнул он рукой. – Анга, давай свое зелье.

Магичка прислонила посох к стене и принялась копаться в сумке, выискивая нужное снадобье. Наложница видела, как подобрался орк и его приятели. Он явно что-то задумал и это что-то не сулило ничего хорошего. Разве можно верить бандиту и его слову, подумала девушка и увидела, что стоящий правым орк незаметно для остальных достал метательный нож. И едва Анга повернулась к бандитам спиной, чтобы передать Грундальфу зелье, как зеленый метнул его в спину женщине. Знахарка вскрикнула, падая на здоровяка, и тут все закрутилось.

Лучники, что стояли рядом с Когтем, немедленно спустили тетивы. Стрелы ударили в орков, убивая одного наповал, попав тому в ухо, второго только ранив. Гаскулл заревел и кинулся на Грундальфа, вращая таким же двуручником, что и здоровяк. Для могучего сильного и выского орка это был все равно что простой меч. Двигался Гаскулл быстро и резко, обрушившись всей своей мощью на кымского вождя. Грундальф даже не стал парировать удар, он просто ушел с линии атаки и ткнул кинжалом, что держал в левой руке в бок орку. Противник сумел извернуться и пнул Грундальфа в живот, заставляя отскочить. Удар пришелся вскользь, но все равно был силен. Кым поморщился и едва успел убрать голову с траектории орочьего двуручника. Кончик меча резанул по лицу Грундальфа, оставив кровавый след на щеке, верхней губе и подбородке. Орк, используя инерцию двуручника, развернулся вокруг своей оси, чтобы атаковать снова, но тут кто-то подрезал ему ногу. Гаскулл охнул, направление удара изменилось и Грундальф воспользовался этим. Он ткнул мечом прямо в широкую орочью грудь. Длинное лезвие вошло под ребра, разрезая плоть и органы, доходя чуть ли не до позвоночника. Гаскулл снова охнул, посмотрел на Грундальфа, который резко выдернул меч и готовился нанести следующий удар. Орк еще мог поднять меч, силы в руках оставались, но вождь бандитского отряда решил иначе. Он зарычал, его глаза внезапно сделались красными, белки наполнились кровью. Орк на несколько частей сам превратился в берсерка. Он вложил в это состояние всю оставшуюся у его теле мощь, понимая, что и так вскоре умрет. Но перед этим заберет как можно больше народа. Грундальф только и успел, что парировать удар орка, который едва не выбил оружие у него из рук. Гаскулл наступал, легко удерживая длинный меч в правой руке, подобрав короткий с пола и зажав в левой. Пока от точных ударов Грундальфа частично спасала броня, на которой появились глубокие вмятины, а на коже расцветали синяки. Гаскулл нанес несколько быстрых ударов подряд, от которых Грундальфу стало плохо – ногу орк ему точно подрезал, еще оставил рану на левой руке и чуть не отсек правую, но вовремя подставленная гарда предотвратила потерю конечности. Здоровяк понимал, что долго не продержится против берсерка, а ждать, когда орк выдохнется он тоже не мог – время жизни для Грундальфа неумолимо истекало. Он уже распрощался с нею, как две стрелы, выпущенные точной рукой, попали орку в лицо. Одна в правый глаз, вторая в щеку. Однако громилу это не остановило, скорее разозлило еще сильнее. Он усилил натиск и Грундальф понял, что единственный его шанс выжить – атаковать справа, с той стороны, которую орк не видит. Лучники, стоя на безопасном расстоянии, засыпали Гаскулла стрелами так, что тот начал напоминать колючку. Грундальф сжал рукоять меча, которая стала липкой от его крови и шагнул вперед, прямо под удар орка. Вождь орков уже предчувствовал, что сейчас голова кыма упадет к его ногам, но хитрый Грундальф как-то извернулся и ударил снизу вверх, отсекая правую руку орка. Тот заорал от боли, пошатнулся. Силы здоровяка хватило, чтобы перерезать кость, но не дорезать плоть и сейчас конечность болталась на лоскутке кожи. Грундальф выдернул двуручник и снова атаковал орка, на этот раз в ногу. Зеленый упал на залитый кровью пол как подкошенный и завершающий третий удар лишил его жизни и головы. Грундальф тяжело вздохнул, пошатнулся, благодарно кивнул тому, кто успел поддержать его. Раны нужно было немедленно обработать и зашить, но сейчас гораздо важнее обстановка вокруг.

Главарю тоже досталось – кто-то стрелял ему в плечо, в правую руку, в которой той держал нож. Та дернулась и по шее купеческого сынка побежала кровавая дорожка. Слабенькая, но тому хватило, чтобы дернуться от боли и заорать больше от страха, чем от боли. Полупьяные бандиты ломанулись в атаку на воинов Грундальфа, которые живо опустошили какие-то пузырьки с зельями и сами прыгнули им навстречу. Наложница не стала ждать, когда ее зарубят в схватке или же прикончат случайным ударом. Она встала и с места взяла разбег, направляясь к главарю, все еще удерживающему сынка. Тот не видел бегущую к нему девушку, потому что был занят тем, что пытался спасти ценный товар в начавшейся свалке. Атаман прекрасно видел, что воины Грундальфа выпили зелье берсерка и сейчас перемалывали разбойников в фарш. Неважно какой они были расы, орки ли, мары или кымы, сравниться с ними в быстроте реакции и силе удара мог только такой же берсерк. Поэтому для главаря оказался неожиданностью нанесенный ему удар в спину. Девушка, разогнавшись, прыгнула вперед ногами и сильно толкнула атамана. Тот полетел на каменный пол, выпустив пленника, который вел себя как жертвенное животное, даже не пытаясь сопротивляться и только громко вопил. Наложница быстро встала, чтобы успеть ударить бандита еще раз, но тот тоже моментально оклемался и сразу же заметил слабого противника. Ухмылка скользнула по лицу главаря, как чья-то когтистая нога смяла ее полностью. Хас ударил также в прыжке, к тому же он еще и воспользовался когтями, раздирая кожу, губы, нос и глаза. Главарь заорал от нахлынувшей на него боли, он почти сразу ослеп, один глаз вытек, второй лопнул как мыльный пузырь, вместо носа остались две кровоточащие дырки. Коготь ловко восстановил равновесие после удара, перетекая из одного положения в другое, и атаковал снова. Ссслаашшшш – взметнулся в воздухе хвост, совершая подсечку кому-то из бандитов, метнувшихся на помощь к вожаку. Тот упал и острый кинжал вошел разбойнику в сердце. Попутно хас умудрился подрезать еще двоих и те теперь выли от боли. Очистив таким образом возле себя пространство, он сильно ударил главаря ногой в грудь, вышибая из того дух. Череп бандита гулко треснул по камню и тот потерял сознание. Хас быстро проверил состояние сынка и подскочил к пленнице. Девушка сначала отшатнулась от окровавленной морды ящера – видимо, он попутно успел кому-то прокусить шею, но потом ощутила, как лезвие ножа разрезает веревки.

– Присмотри за ним. – Приказал Коготь, указывая на купеческого сына. – Зажми ему рану, чтобы кровью не истек.

И побежал на выручку к Анге, которая лежала на коленях у кого-то из лучников. Рядом с ней примостился Грундальф, выглядевший так, что краше только в гроб кладут. С него уже сняли броню и щедро заливали раны регенерирующим зельем. Сам же здоровяк пил что-то пахучее, вливая себе в глотку. На царапину на лице он не обращал никакого внимания – одним шрамом больше, одним меньше.

Берсерки перебили все присутствующих в пещере очень быстро и вскоре сами попадали на пол, валясь от усталости. На ногах остались только лучники, четверка стражей, кузнец, кожевник, Рурк и Коготь. Мав прибрал посох, чтобы Анга его не забыла, сунул за спину в перевязь и помог вытащить раненую знахарку на воздух. Грундальф ковылял позади – громилу поддерживали с двух сторон два его воина. Остальным он сказал вытаскивать всех живых на воздух и тащить под навес. Ибо в пещере уже нечем было дышать – пахло паленой плотью, дерьмом, кровью и смертью. Едва вышли из шахты, как начал накрапывать слабенький дождик, словно Боги оплакивали погибших.

– Туда! – скомандовал Грундальф, указывая на сеновал. Стоящие под навесом часовые подбежали ближе, чтобы помочь. – Кладите ее сюда! И меня тоже рядом посадите.

– Она живая? – спросил Тулле, глядя на прижатую к спине знахарки тряпку.

– Живая, не беспокойся. – Глухо ответила Анга. Она была в сознании и чуть кашлянула. – Режь ткань, времени мало. – Сказала она в пространство.

– Что делать? – спросил Грундальф. Сам он помочь ей не мог, но от руководящей должности сам себя не освободил, используя статус и власть по назначению. Его руками стали руки тех, кто был рядом. По бывшей службе ему приходилось сталкиваться с разными ранами, в том числе и такими. Нож вошел глубоко, прошел между ребер и попал в легкое. Оттого Анга дышала с хрипами – воздух попадал между плотью и органом, да еще и кровопотеря давала о себе знать – прижатая к ее ране тряпка вся напиталась кровью.

– В сумке… кровоостанавливающее зелье. Маленький желтый пузырек. Лей. – Приказала женщина.

– Этот? – сощурившись в темноте, спросил Олле, пытаясь разглядеть цвет сосуда.

– Дай сюда! – отобрал у него пузырек Коготь. С его монохромным ночным зрением тоже не очень-то хорошо можно было различишь цвета, поэтому он приказал. – Нальешь еще что-нибудь не то! Разожгите костер, дайте свет!

У одного из охотников было с собой огниво и вскоре дрова весело запылали под навесом. К этому времени хас полностью выпотрошил сумку, разложив бутылочки и пузырьки с микстурами, снадобьями и зельями по ранжиру – от больших к маленьким.

– Тряпку плотно прижми. – Начал распоряжаться он и достал заточку. – Сейчас мы ее вылечим. – Он уже собрался пробить бок, но Рурк его остановил.

– Ваши варварские методы тут не работают – кровоостанавливающее лей.

– Желтый пузырек. – Уже теряя сознание, произнесла женщина. – Не много, несколько капель…, а то сожжете мне кожу.

Коготь сделал, как велели, Анга зашипела, выгнулась и затихла, отключившись. Грундальф беспомощно посмотрел на зверей – ему самому бинтовали раны чистыми тряпками и помочь он явно не мог. Органы задеты не были, броня защитила корпус, а к ранам на ногах и руках он относился философски, мол, заживет. Чуть не лишившись правой кисти, он все же потерял фалангу мизинца и сейчас на месте ногтя красовался неприятный обрубок. Который уже забинтовали.

– А чего делать дальше – не сказала. – В голосе здоровяка слышалась досада.

– Сейчас сделаем по-моему. – Заявил Коготь. – Поворачиваем на бок ее. – Он снова примерился и ударил заточкой в бок, пробивая плоть. Воздух успел скопиться внутри и начал потихоньку выходить. Рурк не мешал, спасибо ему хотя бы за это. Кот понимал, что одним зельем тут не обойдешься. Ящер смазал нанесенную рану кровоостанавливающим раствором, заставив ту свернуться, потом спросил у мава.

– Где тут регенератор?

– Вот. – Протянул тот пузырек – мав хорошо запомнил цвет зелья. Коготь влил микстуру в рану. Видимо, содержимое бутылочки обладало дезинфицирующим свойством, раз жидкость начала моментально пузыриться как перекись. Ящер видел, как ткани из воспаленных темно-красных становятся розовыми и на вид здоровыми. Он сжал плотнее края раны и снова накапал из бутылочки – плоть прямо на глазах начала срастаться. Не моментально, но довольно быстро. Ловко, подумал Коготь, нам бы такие средства. В моей прошлой жизни точно пригодились бы.

– Давай чистые тряпки – нужно плотно забинтовать. – Распорядился он.

– Она не умрет? – спросил вдруг Грундальф. Ящер прикоснулся подушечкой пальца к жилке на шее.

– Сердцебиение есть, дыхание есть, значит, живая. – Он посмотрел на здоровяка. – Там в пещере еще осталась куча раненых – им тоже нужна помощь. Я и Рурк вытащим их сюда.

Грундальф посмотрел в сторону шахты, откуда воины начали выносить пострадавших в рубке.

– Давай. – Кивнул здоровяк. – Арнгер, Тулле, помогите им, я тут присмотрю. На большее меня пока не хватит. – Он закашлялся. – Как очнется, я вас позову. – Пообещал он зверям.

– Купеческого сынка в свалке порезали чуток, надо посмотреть что с ним. – Вспомнил Коготь. – Если он загнется, то торгаш нас с дерьмом смешает.

В это время от ворот послышался какой-то шум. Наблюдатель на вышке повернулся во двор и закричал.

– Вижу огни на тропе, кто-то идет!

– Закрыть ворота! – зычно крикнул Грундальф – на то, чтобы орать у него сил хватало. – Рурк, давай на вышку! Олле, где ты?

– Здесь, голова! – лучник с каким-то рыбаком как раз вытаскивали из шахты одного из раненых стражников. Они и без подсказок сообразили, что тем требуется помощь. Стражу просто подрезали мышцу на ноге, ходить он не мог, но был в сознании и ковылял также как ранее Грундальф при поддержке товарищей.

– Тащите его под навес и тоже на стену – у нас гости. – Сам Грундальф хотел было встать и схватиться за меч, но организм подвел и он со стоном рухнул на задницу.

– Да это купец! – сидевший на вышке наблюдатель узнал ночного гостя и его сопровождающих. – И с ним Олаф и Болли!

– Открывай! – отдал приказ Грундальф и двое рыбаков, только что задвинувших тяжелый брус, выдохнув, начали снимать его обратно.

Во двор вихрем ворвался Торганд в сопровождении двух стражников. Купец немедленно накинулся на Грундальфа, завидев того сидящим под навесом.

– Где он?!! Где мой сын!! Если с ним что-то случилось, то я… – он задохнулся от переживания, потом увидел идущего ко входу в шахту хаса, который совершенно не имел желания светиться перед купцом. – Ты!! – вытянул Торганд палец. – Ты во всем виноват, змеиное отродье!! Не стоило тебя в Румме брать!!

– Брось, не причем он. – Пробасил Грундальф. – Это все твои выдумки.

– А кто разбойников на караван навел?! – Взъярился купец. – Он, больше некому!! Ишь, живой тут разгуливает!! Убейте его, чего вы ждете?!!!

– Остынь. – Грундальф поморщился и сделал знак Олафу, чтобы тот подвел Торганда поближе. – Сядь и посиди, успокойся, сейчас тебе сына твоего приведут.

– Если с ним что-нибудь случилось… – затрясся купец.

– Случилось! – резко выкрикнул Грундальф. – И что? – Он мрачно посмотрел на торгаша. – На бой меня вызовешь? Владыке жаловаться побежишь? Наемных убийц на меня натравишь? Сам-то тоже хорош, с бандитами сделки заключаешь! Ему спасибо скажи, – махнул рукой в сторону ушедшего хаса здоровяк, который не желал выслушивать обвинения, – он в одиночку в пещеры пролез и изнутри нам ворота открыл. А так бы все тут полегли и сынка твоего не спасли. Подумаешь, царапинку он получил, эка невидаль. У меня пятеро воинов погибли, еще с десяток без сознания и раненых столько же, я в том числе. – Здоровяк показал на свои раны. – А он тут причитает. – Грундальф чуть подался вперед, к купцу. – Лучше заткнись подобру, пока я тебя сам тут вместе с твоим сыном не удавил. – Здоровяк откинулся назад. – А ты чего приперся? – спросил он товарища.

– Вон, за ним. – Кивнул Олаф. – Он разговор стражи под дверью подслушал и через окно вылез, прямиком сюда рванув. Дорогу-то он, оказывается, хорошо знает, не под повязкой его отсюда выводили, а так прямо с лагеря и отпустили. На доверии, хаос его задери, как главарь разбойников сказал. – Помощник придвинулся к купцу. – Чего это ты им наобещал, что тебе и лагерь показали и место, где он находится, а? – Торганд молчал. Олаф усмехнулся. – Снюхался ты с ними и все эти вопли про сынка не более чем спектакль? Молчишь? Ну, продолжай молчать, целее будешь. – И добавил. – Будь моя воля, я б тебя вместе с ними вздернул. За компанию.

– Никто больше через ваш городишко не поедет. – Едва слышно буркнул купец.

– Че сказал? – Грундальф мрачно смотрел на Торганда. Олаф сложил руки на груди и навис над торговцем как скала. Старейшина Шустова подался вперед и медленно и четко произнес. – Ты меня своими связями не пугай, пуганый уже. Наплевать мне на тебя, и на приятелей-торгашей твоих тоже наплевать. Не станут они по дороге ездить – ну и слава Богам, мне же проблем меньше. А Шустов как-нибудь и без вас проживет. Стоял сотни лет, простоит столько же. У нас свой рынок со своими купцами есть. Пускай и не такая крупная рыба, как ты, сюда заезжает, но тоже доход в казну приносит. Так что мой тебе совет – забирай своего сынка и катитесь отсюда, пока я добрый.

– А товар? – напомнил купец. Как только ситуация разрешилась в его пользу, мозг Торганда сразу же подумал о выгоде. Защелкали счеты в голове, прикидывая возможности получения прибыли. Точно также, когда главарь разбойников оставил его в живых и купец начал торговаться. И даже сейчас он не собирался отступать от своих принципов. – Бандиты забрали мой товар, перебили часть лошадей и сожгли повозки. Они тоже денег стоят, это все убытки, которые я хотел бы возместить.

– Во наглец! – восхитился Олаф, а стоящий рядом Болли только фыркнул.

– Я понимаю, что между нами возникло некоторое напряжение, которое я хотел бы сгладить. – Торганд улыбнулся. – Во всем виновато мое нервное состояние последних дней, прошу прощения за мои резкие высказывания.

– Заберешь то, что осталось твоего. – Буркнул Грундальф и еще больше наклонился в сторону купца. – Не ты здесь кровь проливал, не тебе эти трофеи и делить.

– Так ведь награбленное все это. – Хитро ухмыльнулся купец. – Чем тогда вы от бандитов отличаетесь?

– Я эти деньги в дело пущу, все на благо города. – Ответил здоровяк. – Или ты хочешь на них свою лапу наложить, чтобы еще больше выгоды получить?

– Я бы хотел оценить доставшиеся вам трофеи и вычесть из них сумму нанесенного мне ущерба. – Торганд радушно улыбался. – Чтобы между Шустовом и Торнбьефом не возникло недопонимания.

– А Торнбьеф тут причем? – не понял здоровяк.

– Я думаю, тамошнему владетелю совершенно не обязательно знать, что тут произошло. – Улыбка так и не сходила с лица купца.

– Это ты меня сейчас пугаешь что ли? – спросил Грундальф.

– Ну зачем вы так грубо, я просто объясняю возникшую ситуацию.

– Я тебе сейчас все объясню. – Здоровяку снова пришлось напрягаться, чтобы держать спину прямо. – Ты получишь ровно то, что сохранилось твоего у бандитов в загашнике. Это лошади, – Грундальф ткнул пальцем в строну загона, – пара повозок и пленники. И немного золота тебе из бандитского хранилища отсыплем, чтобы ты не плакал. На этом все. Я сказал.

– Я буду жаловаться владетелю. – Пригрозил Торганд.

– Жалуйся. – Пожал плечами Грундальф. – Только кто согласится занять мое место, раз Шустов по-твоему дыра дырой? Ни один здравомыслящий власть имущий ни за что не поедет в такую глухомань ради получения места старейшины. Любой чиновник легко заработает те же самые деньги в том же Торнбьефе и будет держаться за свое нагретое кресло зубами, руками, ногами и хвостом, если он у него есть. – Здоровяк захохотал.

На это купцу нечего было возразить. Он заозирался, но его окружали мрачные лица воинов и простых рабочих кымов. Тех, кто не занимается купи-продай, а добывает себе денежку тяжелой работой. И все они были на стороне Грундальфа, Торганд это хорошо понимал. Этим-то и отличается глушь от столицы, в том же Миргарде на его предложение посмотрели бы по-другому и сейчас купец заключал бы долгосрочный контракт на работу с этими кымами. Но здесь… тупые деревенщины вечно все портят, со вздохом подумал он. Вместо того, чтобы договориться – развязывают войны. Ну отошел бы Предел к Империи, хотя формально это и так, ну, ввели бы здесь их законы, всем бы стало хорошо. Но нет, мы жили сотни лет по заветам предков, молились своим Богами и проживем еще сотни. Так и сдохните в своих дырявых халупах, замерзая от холода или простывая от дождя, злорадно подумал купец.

– Отец! – услышал он от двери шахты знакомый голос.

Торганд поднялся и кинулся навстречу живому сыну, у которого на горле красовалась повязка. Он крепко обнял наследника, внимательно осмотрел его, выискивая другие раны.

– Живой, живой! – приплясывал купец. – А это что? Дай посмотрю! – он попытался оттянуть бинт.

– Нельзя. – Раздался рядом чей-то тихий голос и на Торганда уставились два немигающих глаза. – Ранку обработали и забинтовали, но она пока не зажила – зелья на всех не хватило.

– Скажи сразу – пожалели для моего сына! – прошипел купец не хуже змеи. Коготь пожал плечами – ему было все равно. Сказал он другое.

– Освободи эту рабыню – если бы не она, то лежать бы твоему сыну с перерезанной глоткой. – Ящер указал на стоящую неподалеку девушку.

Купец смерил ее взглядом, прекрасно понимая, кто она и зная про ее навыки. Иначе не купил бы на торгу.

– Твоему слову я не верю, также как и ее. – Веско произнес купец. – Это так сын? – спросил он у отпрыска. – Она тебя освободила?

– Не знаю. – Проблеял тот. – Не помню, все вокруг закрутилось, завертелось, мечами замахали, заорали, кого-то убили, стало страшно. – Он замолчал. Олаф, Болли, Грундальф и остальные воины и даже ополченцы ухмыльнулись. Случившаяся внизу свалка показалась купеческому сыну жестокой битвой. Отчасти, это так и было, но простые кымы воспринимали все немного иначе. С другого ракурса, так сказать.

– Кто-нибудь видел, как она освободила моего сына? – обратился купец к воинам.

– Я видел. – Грундальф поднял руку, хотя это была ложь. – Девчонка молодец, не осталась в стороне. Ты должен дать ей свободу.

– Клянешься перед Богами? – спросил Торганд. Он понимал, что здоровяк может сказать ему это в пику, да и терять такую рабыню не хотелось. Он собирался ее продать в крепость Владыки – несколько лет обучения и вправленные в нужном направлении мозги сделали бы ее хорошей телохранительницей. В крайнем случае лучницей на стене. Купец во всем видел выгоду и выпускать попавшую к себе добычу не хотел.

Грундальф не колебался ни на миг.

– Клянусь Воином, девчонка оказалась храброй воительницей и помогла освободить твоего сына.

Где-то далеко громыхну гром и дождь немного усилился. С небес стало капать интенсивнее, но кымы не полезли под навес. Они все остались на своих местах и каждый в это время шевелил губами, творя про себя короткую молитву. Олаф посмотрел на купца.

– Вот и ответ. – Воин смотрел почти что доброжелательно.

Торганд колебался – он тоже слышал гром, но не придавал ему такого значения. Он в первую очередь торговец и молится Дельцу, а тот приветствует обман и выгодные хитрые сделки. И очень огорчается, когда не получает прибыли. Но ведь можно обмануть даже Богов.

– Я согласен, – медленно произнес Торганд, – дать ей свободу всего лишь за пятьдесят золотых.

– Ого! – присвистнул Болли.

– Губа не дура. – Покачал головой Олле, прикинув, что это почти весь его двухгодовой заработок, если не больше.

Наложница ахнула и зло посмотрела на купца. Ее кулачки сжались, девушке хотелось кинуться к этому жирному уроду и поколотить его и сынка заодно, ибо плод от дерева недалеко падает, но она сдержалась. Внутри, в душе, еще теплилась надежда, что купец окажется справедливым и на радостях от освобождения отпрыска даст ей свободу, но тот только подтвердил ее уверенность в том, что все торгаши – продажные твари, только и способные, что наживаться на горе других. И этот не исключение. Девушка вздохнула и села на землю, наплевав на расходящийся дождь. Мало того, что ее побили, так теперь еще и промокнет и может заболеть. Боги, взмолилась она, почему вы не поразите молнией этого жадного урода?!! Но небо не отвечало на ее вопросы, только все сильнее расходящийся холодный дождь пытался смыть с нее наступающую хандру и тоску.

Коготь полез рукой в кошель и выгреб все, что нашел в карманах разбойников и переложил к себе. Он подошел к девушке и протянул ей.

– Возьми. – Просто сказал ящер. Наложница удивленно уставилась на мокрого хаса, по кирасе которого стекала вода. Чешуйчатая рука тоже была мокрой, также как и лежащие в ней монеты. – Здесь немного, всего восемь золотых, но пусть хотя бы так. – Коготь посмотрел на жадного Торганда. – Тонуть тебе в грязном вонючем болоте, торгаш. – Неожиданно подсознательно выдал он ритуальную фразу.

– Но-но, пошипи мне тут еще, зеленая тварь! – осклабился тот, но угрозы говорить не стал. Ничего, с этим зверем он еще разберется, дайте время только добраться до дома в Миргарде.

– Я ее выкуплю. – Подал голос Грундальф из-под навеса. – Прямо сейчас, прямо здесь. – Он посмотрел на девушку и стоящего рядом с ней ящера. – Забери свои деньги, они тебе еще пригодятся.

– Пятьдесят золотых. – Напомнил Торганд.

– Как только вернемся в Шустов, обещаю, ты их получишь.

– Я хочу здесь и сейчас. – Настаивал упрямый купец, решив ковать железо пока горячо. Тупоголовые воины со своей честью легко могут расстаться и с большей суммой.

– Ты заключаешь сделки ночью, избегая присмотра Богов? – удивился Грундальф и кивнул. – Теперь мне все ясно. Олаф, отсчитай ему пятьдесят золотых.

– Так у меня нет с собой столько. – Возразил тот. – Да и ключ от казны я не захватил.

– Отсчитай из тех, что награбили разбойники. – Устало произнес старейшина.

– Вы хотите расплатиться со мной моими же деньгами? – усмехнулся Торганд. – Нет, так не пойдет.

Он ощутил, как его шеи коснулись холодные мокрые пальцы, а в спину, чуть ниже лопатки, уткнулся кончик лезвия кинжала.

– Соглашайся. – Произнес в ухо тихий шипящий голос хаса. – Пока еще у тебя есть шанс. А то старшему придется писать в Торнбьеф владетелю, что бандиты совсем распоясались, зарезали такого важного купца и его сына и бросили прямо на дороге. И к утру обоих обглодали дикие звери. – В голосе ящера не было насмешки, просто констатация факта. – Соглашайся, пока у тебя есть шанс.

– И вы… – купец сглотнул, понимая, что сейчас все, кто есть во дворе, на стороне ящера. – Хорошо, я согласен.

– Вот и умничка. – Острие кинжала прекратило колоть купцу спину и холодная рука убралась. – Иди и сядь возле костра, а то простудишься. – Сейчас хас явно насмехался. – Да и ты тоже не сиди на холодной земле. – Обратился он к девушке, которая все видела. – Рурк, идем, раненые сами себя не вынесут.