Текст книги "Это мой мир"

Автор книги: Екатерина Швецова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 48 страниц)

Глава 10

В мрачном коридоре было немноголюдно – все слуги были заняты в комнатах вельмож. Они собирали их в дальний поход. Король принял решение, что никто не останется в стороне от военных действий – ни к чему бросать на охрану господ часть армии, когда она будет нужна на поле боя. Не все с восторгом приняли это решение, но подчинились. Альтернативой была ссылка в Рейхест для управления оставшейся частью населения – женщинами, детьми и стариками.

Махамер шел к покоям принцессы в окружении пяти гвардейцев. Позавчера Орт потрясла серия беспорядков, вызванной отправкой первой части армии в сторону Султаната.

Солдатам пришлось буквально из-под столов вытаскивать будущих воинов и выталкивать их за городские ворота – очень многие просто испугались. Из уклонистов лишь малый процент юношей достиг двадцати зим. В основном это были мальчишки, от пятнадцати до семнадцати. Их отправили вместе с наемниками и кавалерией. Маги, лучники и солдаты пойдут завтра. С ними же отправится и королевский двор.

Махамер постучал в дверь и вошел внутрь. Гвардейцы замерли у входа.

– Здравствуй, Олирия.

– Здравствуйте, отец, – принцесса стояла у окна, чтобы не мешать служанкам, снующим туда-сюда, и смотрела наружу. При появлении короля, она обернулась и чуть склонила голову.

Король оглядел платья, разложенные на постели и подошел к дочери.

– Ты твердо решила ехать?

– Да. В Рейхесте справятся герцоги Шторс и Торни.

– Торни решил, что война слишком большое удовольствие для него?

– Он переживал, что негде будет носить его роскошные наряды. Буквально на той неделе он выписал себе три новых костюма.

– Это Игосек его подстрекает. Русоништ свидетель, еще пару лет назад он таким не был.

Принцесса улыбнулась и снова посмотрела в окно. С этой стороны замка открывался чудесный вид на реку и долину Удоге.

– Можно попросить тебя об одной вещи…

– Да, я слушаю.

– Я хочу, чтобы ты не покидала шатра во время битвы.

– Отец, я…

– Обещай мне! – Махамер повысил голос. Олирия повернула к нему голову.

– Да, обещаю… – ее голос был тихим.

Король взял ее за подбородок и понизил голос:

– Я никогда не прощу себе, если с тобой что-то случится.

– Тогда я тоже хочу попросить тебя. Ты же можешь руководить армией с холма…

– Нет, – он покачал головой. – Я должен вести своих воинов в бой, личным примером вдохновляя их на подвиги. Русоништ не дала мне сыновей, а значит командование я беру на себя.

Она отвернулась и вздохнула:

– Обещай, что будешь беречь себя.

Махамер тоже взглянул на реку и тихо сказал:

– Меня будут беречь мои воины. Они поклялись мне в этом…

Морин поднял отряд на рассвете. Привычные солдаты споро скатывали одеяла, седлали лошадей и раздавали пайки на завтрак. Нам тоже полагалась порция – кусок подсохшего уже хлеба и кус вяленого мяса.

Я тоже проснулась довольно легко, а вот Ростон и Аркани ходили, как вареные. Даже сунутые им пайки не вызывали никакого интереса. Пришлось спрятать их в свою сумку, пообещав выдать, как только они проснутся. Родные согласись и лишь сели на лошадей, стали клевать носами. Аркани уперлась спиной мне в живот и мгновенно уснула. Ростон поборолся несколько минут, но тоже закрыл глаза и уронил голову на грудь. Я взяла его кобылу за повод и намотала его на луку своего седла.

Мы спускались по ущелью вниз. Склон был пологим, но зато растянулся на несколько верст. Из ущелья ветер приносил запах затхлости и сырости. Стены вокруг высились на пять и более саженей, чуть смыкаясь к верху. Над головами у нас было множество уступов и пещерок, в которых так удобно было прятаться еровкам. Как и в ущелье Ротшип, здесь их водилось великое множество. Но это место было длиннее, а значит и опаснее.

Я поглядывала на эти укрытия, но пока еще никого не видела. Солнце скользило по скалам, причудливо освещая камень и вытягивая тени. Сюда, вниз, лучи не доходили, но темно еще не было – встающее светило одаривало нас светом от входа.

Ко мне подъехал Морин. Я коротко взглянула на него и продолжила смотреть по сторонам. Скоро естественное освещение закончится и мы погрузимся в сырой полумрак.

– Как думаешь, может нам поторопиться? Не нравится мне это место.

– Если подгонять лошадей, то они и ноги переломать могут, – я внимательно смотрела на большую пещеру, мимо которой мы проезжали, но оттуда ничего не выскочило, и я отвела взгляд. – Вряд ли нам встретится стая, превосходящая числом наш отряд.

– Все возможно, – он пригладил волосы. – Да и потерять даже одного бойца, может статься критичным. Особенно в преддверии войны.

– Что ты думаешь о битве? – я обратила свой взор на него. Солдат грустно улыбнулся.

– А что я могу о ней думать? Со своей стороны я могу лишь сделать все возможное, чтобы захватчикам не досталось ни пяди родной земли. Мои ребята, да и сам я, готовы умереть ради этого. А ты?

– Еще десять лет назад, я бы ответила так же. Но не сейчас.

Морин посмотрел на Аркани, мирно посапывающую в седле, с каким-то особым выражением лица.

– Понимаю. Теперь у тебя семья. И большая ответственность перед ними.

Я кивнула.

– А что насчет твоих? Где ты их оставил?

Отправил в Рейхест с другими. Сын из школы отписал – рвался в бой, но куда ему…

– Сколько лет?

– Девять. Он у меня в наемники пошел, – гордо улыбнулся Морин.

– Молодец. Это лучшее место для мальчика.

Он только вздохнул и мы надолго замолчали. Солдаты вокруг нас перебрасывались короткими фразами – ущелье явно не способствовало задушевным беседам.

– Ты все еще носишь мое кольцо…

– Оно красивое, – я посмотрела на золотой ободок, охватывающий палец. – Хотя ты сам мог бы мне его дать.

– Я был уверен, что ты не возьмешь. А маг тут ни при чем, так что… Как вы сошлись с ним? – он внезапно перескочил на другую тему. – Ты же ненавидишь колдунов.

– Ненавижу. Но он совсем другой. Не гордится своей «особостью». Он простой человек. Будь он другим, я бы не смогла его полюбить, – я посмотрела на спящего Ростона.

– Что случилось, когда ты довела его до долины?

– Откуда ты знаешь, что тот мальчишка и мой муж – одно лицо? – я нахмурилась.

– Из приказа короля. Там было предположение о том, что маг может менять лицо, поэтому ему удалось ускользнуть.

– Как же вы собирались его искать?

– … «Вероятно, тот, кого вы ищете, путешествует вместе с наемницей. Ее легко узнать по белоснежным волосам и вороному коню», – он явно процитировал чужой текст.

– Вот жмырк… Откуда королю это известно? За нами была слежка? – я подумала было о тех злополучных ребятах, но не смогла бы точно сказать, что они вовремя пришлись ко двору спустя такое время, да и выдали мое описание нужному человеку, когда в нем появилась необходимость. Нет, это кто-то другой. Хориз?

– Скорее всего. Но мне об этом ничего не известно.

Я помолчала. Потом вспомнила его вопрос и решила ответить:

– Я получила арбалетную стрелу возле переправы. Очнулась уже в селении, спустя несколько месяцев. Он поставил меня на ноги.

– С чего бы такая привязанность? Ты же не бесплатно его вела?

– Конечно нет. Я и сейчас не вела его просто так… – я улыбнулась.

Морин засмеялся и покачал головой:

– Это на тебя похоже. И правильно – ничего нельзя делать бесплатно. Это никем не ценится. Особенно магами.

– Я все слышу, – Ростон зевнул и потянулся.

Я передала ему повод:

– Выспался?

– Нет, – он кивнул и зевнул еще. – Морин, скажи, за что наемники ненавидят магов?

– Почему ты не хочешь спросить об этом меня? – я даже удивилась внезапному вопросу.

– Мне интересно его мнение.

– Я не наемник, – капитан нахмурился.

– Но ты им был.

Морин поерзал в седле. О том, что он был среди наемных воинов, я Ростону не говорила. Или нет?

– Вас не любят все, не только наемники. Заносчивые, надменные, наделенные властью и отсутствием совести. За что вас любить?

Ростон почесал переносицу:

– Не все такие.

– Не все. Старики уже наигрались своим могуществом, а вот молодые… Из-за них бывает страшно выходить на улицу ночью. В Орте полно банд, среди членов которых бывшие выпускники магической школы. И ладно бы просто грабили. Они убивают. Жестоко. Всех. И детей и женщин.

– Они появились недавно? – я не помнила ничего такого, когда была в столице. Город показался мне вполне благополучным.

– Этого не знаю. Но сильно активизировались в последние три года. Мы уже не знаем, что с ними делать.

– Тутом не может удержать власть, – медленно произнес муж. – Он знал, как ее захватить, но что с ней делать, так и не смог придумать.

– Только не говорите мне, что если бы вы остались у трона, у нас все было бы замечательно, – речь Морина источала яд.

– Не буду, – Ростон покачал головой. – Но я старался сделать все, от меня зависящее. Оттого и не удержался. Я смотрел на глобальные проблемы и не заметил того, что творится у меня под носом. Скажи мне, зачем я королю?

– Не могу знать, – Морин помотал головой. – Меня известили только о необходимости поимки.

– Вряд ли тебя хотят казнить. Могли бы убить сразу и привезти голову… – я облегченно пожала плечами.

– Голова протухнет за столько времени. А так я сам ее везу.

– Мы что, похожи на самоубийц? – Морин снова поерзал в седле.

– О чем ты? – я покосилась на него.

– Всего сотней бойцов идти против архимага…

Ростон засмеялся. Я лишь покачала головой.

– Неуязвимость магов сильно преувеличена, – Ростон утер слезы. – К сожалению.

– Капитан! Авангард заметил кого-то впереди.

– Кого? – Морин в раз посерьезнел.

– Похоже на еровок. Очень быстро скрылись.

– Приготовить щиты! Оружие к бою, – Морин поскакал вдоль отряда, следя за исполнением своего приказа.

Я вытянула клинок и сняла щит. Как бы мне не хотелось тревожить Аркани, но пришлось погладить ее по голове:

– Доча, вставай. Открывай глазки.

Арка зашевелилась и сонно взглянула на меня.

– Просыпайся. Держи щит и спрячься за ним.

Она зашевелилась и скукожилась за щитом. Я прижала ее к себе и натянула поводья, чуть тормозя коня. Отряд растягивался цепью, чтобы не допустить столпотворения.

Морин подъехал к нам, скользнул взглядом по моему мечу и щиту и посмотрел на Ростона.

– Господин маг, у вас есть оружие?

– Лук.

– Это бесполезно в ущелье, – Морин покачал головой. – Вот. Возьмите этот.

Муж мельком взглянул на протянутое оружие и покачал головой.

– Мечом не владею.

Морин посмотрел на меня. Я уже раскрыла рот, дабы объяснить, как впереди послышались крики и характерное шипение.

Капитан обернулся, развернул лошадь и поскакал в начало отряда. Мы затормозили и остались наблюдать. Если бросится помогать, то мы создадим излишнюю толчею, что будет на пользу только еровкам. Так они смогут убить больше людей.

Солдаты споро шинковали ящериц, лошади испуганно разбегались.

– Мама, а что случилось?

– Ничего. Сиди тихо.

– Но…

– Тихо! – я зашипела на дочь не просто так. Мне что-то почудилось.

– Слышишь? – Ростон сжимал в руках лук с вложенной стрелой.

Я покрутила головой, но никого не увидела. Слева зашелестела осыпь мелких камешков. Но еровок не было. Солдаты вокруг нас закрутили головами. Постепенно разговоры стихли. Слышен был лишь шум битвы – ржание коней, крики людей и звон мечей.

Мой конь переступил с ноги на ногу и вдруг оступился и испуганно заржав, начал заваливаться на бок. Я дернула Аркани поперек живота, увлекая за собой. Мы перекатились по земле, причем я получила довольно ощутимый удар щитом по колену. Получилось, что конь упал на бок в одну сторону, мы с Аркани – в другую, щит докатился до стены и лег там, а прыгнувшая на нас еровка зацепила только песок в том месте, где мы только что были.

Они атаковали со всех сторон. Больше трех десятков ящериц посыпались на головы солдат одновременно, словно по приказу. Люди падали с седел – кто-то уже не поднимался.

– Прикройся! – я подтолкнула дочку к скале и кряхтя поднялась. Арка скользнула к щиту, благо стоял он не ровно, и там был зазор как раз для нее.

Дальше я за ней уже не смотрела. Меня окружили сразу три еровки. Я подняла руку и только сейчас отчетливо поняла, что выронила меч. Он лежал за спинами тварей, поблескивая в редких солнечных лучах. Больше у меня никакого оружия не было. Кроме кинжала, но здесь он не годился. Ящериц нельзя было подпускать настолько близко.

Я медленно отступала, пока не уперлась спиной в скалу. Одна из еровок приблизилась сильнее, чем остальные и прыгнула. Я откатилась в сторону, взвыв от боли в колене. Когда я снова вскочила, тварь лежала на земле со стрелой в горле.

Ростон, тоже стоявший на земле, методично расстреливал еровок из лука, выпустив уже почти весь запас стрел. Сзади к нему подкрадывалась незамеченная ящерица. Я рванулась к мечу.

Солдаты сражались довольно неплохо. Верхом осталась всего парочка. Остальные были либо сшиблены еровками, либо спрыгнули сами для удобства. Ловко перемещающиеся по любым поверхностям ящерицы впивались коням в глотки и валили их на землю, поэтому эффективнее бороться с ними было пешему.

Я схватила меч и снова перекатилась по земле. Прыгнувшая ящерица пропахала борозду позади меня, и обиженно зашипела. Я не стала на нее отвлекаться и помчалась к Ростону, по-прежнему не замечавшему опасности за своей спиной.

Я подоспела вовремя. Нырнула к нему за спину и проткнула мечом прыгнувшую ящерицу. Сзади послышался крик боли – Ростон убил еровку, мчавшуюся за мной. Он обернулся ко мне, удивленно посмотрел на труп у моих ног и окровавленный меч.

– Вот почему ты…

Послышался крик. Я обернулась и поискала глазами щит. Аркани скукожилась под ним и кричала. В двух шагах, не обращая более ни на кого внимания, к ней подкрадывалась ящерица.

– Ростон! – я указала ему мечом на еровку.

Муж схватился за лук и потянулся за стрелой, но его пальцы схватили лишь пустоту. Он расстрелял весь запас!

Я выругалась и побежала со всех ног. Проклятая нога едва слушалась, но я безжалостно терзала ее. Как назло, возле щита не оказалось никого из солдат – некому было спасти ребенка.

Еровка облизнулась и сделала еще шаг. Арка отодвинулась от нее на максимально возможное расстояние. Убежать она не могла – ей мешал край щита, а поднять его она была не в силах.

Я закричала. Тварь нехотя махнула хвостом, но не остановилась, а наоборот бросилась на Аркани. Мимо моего уха просвистел камень и ударил ящерицу по хребту. Тварь взвизгнула и упала на бок. Я подскочила к ней и одним движением отсекла ей голову.

– Ты в порядке? – я подхватила щит и дернула его себе за спину.

– Мама… мама… ру… мама… рука… – Аркани, плача, показала мне раненную руку.

Чуть выше кисти была большая рваная рана – проклятая тварь успела хватануть мою девочку зубами.

– Ну-ну, не плачь, – я взяла ее на руки, убрав перед этим меч. Битва закончилась – солдаты добили последних еровок и собирали раскиданное имущество и разбежавшихся коней.

Ростон выбросил еще один камень, и пошел к нам навстречу.

– Посмотри, – я показала рану мужу. – Надо обработать.

– Сейчас сделаем, – он взял у меня из рук дочь и понес к своей кобыле. Я осталась на месте, поджидая Морина. Он был верхом.

– У вас все в порядке? – он остановил коня рядом со мной. Я схватилась за его холку, чтобы унять дрожь в руках.

– Аркани цапнули. Но ничего серьезного. А что отряд? Большие потери?

Капитан покрутил головой, прикидывая что-то в уме. Затем вновь посмотрел на меня.

– Десять человек убито. Еще тринадцать ранено. Двое не смогут забраться в седло.

– Что же делать?

– Мы должны как можно скорее убраться отсюда.

– До конца ущелья два дня, – я покачала головой. – А с раненными мы будем двигаться в два раза медленнее.

Морин потеребил повод. Как транспортировать тяжелораненых я не представляла. Обычно, если наемник не мог передвигаться верхом от полученных ран, ему оставляли запас еды и воды на двое суток. Жизнь таких, как я была сурова и опасна, а смерть, зачастую, ужасна. Но это все не относится к королевской армии. Солдаты будут тащить раненного товарища до последнего. Согласно королевскому указу. Иначе – смертная казнь.

– Эй, Росц!

– Да, капитан?

– Соберите свободных коней. Делайте носилки из одеял.

– Слушаюсь.

Капитан отъехал руководить процессом, а я подошла к своему коню.

Жеребец стоял там, где я его оставила – он поднялся самостоятельно, значит, ногу не сломал. Я взяла его под уздцы и провела по тропинке к кобыле Ростона. Конь не хромал и я облегченно вздохнула. Одной проблемой меньше.

Ростон колдовал над Аркой, чуть ли не в прямом смысле. Она больше не плакала, но по ее скорбному лицу, было понятно, что ей все еще больно.

Муж пролил пару капель одного раствора, щедро посыпал порошком из мешочка и капнул другого раствора. Все это зашипело и забурлило. Я остановилась и посмотрела на это безобразие.

– Я просила тебя вылечить ребенка, а не сварить.

– Спокойно, – довольный маг смахнул остатки своих зелий с раны и забинтовал руку. – Это новый состав. Я его недавно изобрел. Скоро от раны и следа не останется.

– Предложи свои услуги солдатам. У нас двое тяжелых.

– Это будет дорого им стоить. Все-таки экспериментальная разработка, – он покачал головой, улыбаясь.

– Потом счет выставишь.

Он подмигнул мне и ушел к капитану, неся с собой не только две склянки и мешок, но и всю сумку. Мало ли что пригодится.

Остановились мы прямо посреди тропы. Никаких пещер или иных укрытий не было, поэтому пришлось мерзнуть на промозглом ветру, свободно гуляющем в почти прямом ущелье.

Капитан приказал выставить двойную стражу. Я еще ни разу не ночевала в ущелье, предпочитая более безопасные места, поэтому о ночной жизни еровок ничего не знала. Будем надеяться, что твари, с такой легкостью нападающие днем, ночью все-таки спят.

Раненных, перевозимых между парой лошадей на импровизированных носилках, уложили в центре отряда. Ростон сразу же отправился туда, а я осталась распрягать лошадей, спутывать им ноги и подвешивать торбы с овсом. Напоить их пришлось с помощью казана, куда я налила воду из бурдюка. Это было мало, но большего никто предложить не мог – все надеялись на другой выход из ущелья – земли Султаната. Там у нас будет достаточно, и воды, и снега, и льда.

Несмотря на разгар весны – здесь уже чувствовалось ледяное дыхание вечной мерзлоты. Это место было кратчайшим путем между пустыней и Султанатом, и неподготовленного путника такая резкая смена климата всегда шокировала.

Еще вчера мы изнывали от жары, а уже завтра будем мерзнуть от ветра, а послезавтра – и от холода.

Аркани села возле скалы и стала смотреть в пустоту перед собой. Она стала очень молчаливой после ранения. Не скажу, что меня это огорчило, но несколько тревожило. Как мать, я чувствовала, что с моим ребенком что-то не то. Скорее всего ей было больно. А еще обидно, оттого, что я не защитила ее. Оттого, что кто-то посмел напасть на нее.

Я чувствовала себя виноватой. Боль в колене, которая не прошла до сих пор, не дала мне бежать в полную силу. Если бы я его не ударила, то поспела бы раньше. И еровка распрощалась бы с головой прежде, чем смогла бы укусить мое сокровище.

Я присела рядом с дочерью и накрыла ее одеялом от ветра. Она словно бы и не заметила.

– Ты пить не хочешь? А поесть?

Она помотала головой. Я рассеянно потерла запястье под пластиной наруча. От жары тело было влажным и я здорово натерла руку доспехом.

Ростон вернулся к нам. Наши места были с краю, но все же в окружении солдат. Морин не доверял нам. Да и не обязан был.

– Как они?

Ростон покачал головой.

– Если до рассвета не придут в себя, то умрут. И никакая магия не поможет. Я сделал все, что мог.

– Не сомневаюсь.

– Как твоя нога?

– Плохо слушается. Сильный ушиб.

– Покажи, – он пощупал мое опухшее, чуть синее, колено. Я поморщилась. – Хорошо бы холод приложить, да обездвижить на несколько дней…

– И как ты себе это представляешь?

– Приложи пока что меч, а я мазь смешаю.

Я пожала плечами и вытянула оружие из ножен. Сталь холодила кожу, но облегчения боли не приносила. Я закрыла глаза и откинулась на скалу. Муж растирал пахучие травы и объяснял заинтересовавшейся Аркани, что и как делает. Я давно заметила, что ее тянет к отцу в то время, как он готовит свои снадобья. Знания, полученные сейчас, в будущем могут очень сильно пригодиться, даже если она не выберет путь лекаря.

Магического дара у нее, к счастью, не оказалось. Ростон сам проверил это, еще в прошлом году, а значит, путь в Итер-Стехт для нее закрыт.

Отправить ее в школу наемников? Я посмотрела на худенькие плечи и тонкие запястья дочери. Представить, что она сжимает в руках тяжелый ржавый меч из запасников школы, или тонет в слишком большом шлеме на тренировке? Как ее бьют по рукам и по спине наставники за невыполненный прием или слишком медленное прохождение дистанции? Нет. Эта жизнь не для нее.

С детства своя в компании мальчишек, я не чувствовала себя особенной и в школе. Девушек на обучении было в пять раз меньше, чем юношей, но никакого дискомфорта по этому поводу мы не испытывали. Иные девицы с легкостью могли заткнуть за пояс любого из молодых людей.

В нашем мире детям рано приходится делать выбор. Обучение любой профессии требует много времени, которого у взрослого человека уже нет, в силу различных обстоятельств. Еще три года и Аркани придется сделать шаг либо в одну, либо в другую сторону. Если у нее будет это время. Потому как никто из ныне живущих не сможет предсказать, как изменится мир после войны.

– Все, готово, – Ростон обернулся ко мне и махнул рукой. – Убирай меч.

Я послушно спрятала клинок, а муж с дочерью принялись мазать мое колено, и бинтовать его тугой повязкой. Я шипела и морщилась, но терпела. Нога нужна мне здоровой и лучше потерпеть сейчас, чем мучится от боли всю оставшуюся жизнь.

– Мама, тебе больно? – Аркани сполоснула руки и села рядом со мной.

– Не так сильно, как тебе, – я улыбнулась. Ногу дергало.

– Мне почти нет. Только чешется, а папа сказал, что это нельзя. А у тебя чешется?

– Нет, – я прикрыла глаза рукой и обняла дочь.

Сегодня на ужин была солонина из вчерашних косуль и черный хлеб. Помощник Морина – Торси – раздал нам по пайку и, пожелав приятного аппетита, удалился. Я молча покрутила в руках хлеб, но выбирать было не из чего, поэтому последовала примеру остальных – стала молча есть. К нам подошел Морин и присел на свободный край одеяла.

– Лирра, не убирай далеко оружия ночью.

– Ждем нападения?

– Вполне возможно. Еровки шли за нами весь день. Сейчас их не видно, но это не значит, что их нет. Господин маг, у вас остались стрелы?

– Я собрал, что мог на поле боя. У меня их двадцать две штуки. Еще я нашел три наконечника, остальное потеряно.

– Не густо. Но, может, хватит.

Ростон неопределенно пожал плечами. Я разделила его сомнения. Для того, чтобы ударить мечом, мне не обязательно тратить драгоценные секунды. Достаточно, чтобы оружие было под рукой.

Лучнику же не просто нужно полностью проснуться, но еще и хорошо прицелиться. Делать это ночью весьма проблематично. Не думаю, что муж такой уж хороший стрелок, чтобы пускать стрелу в цель по звуку шагов.

Мы ели, Морин думал. Он смотрел куда-то наверх, где виднелся кусочек неба над сводом скал.

Послышался шорох, прямо у меня над головой. Я замерла, не донеся кусок до рта.

– Что это было?

Капитан не ответил. Переведя взгляд на участок скалы надо мной, он вскочил и схватился за меч.

Стража пришла за нами за пару часов до заката. Они так же, как и охрана ворот, недовольно косились на Уфуса, но в отличие от них, не препятствовали его перемещению в замке.

Слух о ручном сурхаке распространялся со скоростью лесного пожара. Когда нас вывели в коридор, в нем было не протолкнуться. Все, начиная с мальчишек – карманников и заканчивая солдатами, глядели на волка со смесью ужаса и восхищения.

Уфус вздыбил шерсть и жался к моей ноге. Такое количество народа он видел впервые в жизни. И это его сильно пугало. Что же будет на поле боя?

Наша двадцатка набралась довольно быстро. Что символично, сурхака тоже посчитали за человека, а это говорило о том, что количество человек строго ограниченно не просто так. Я не знал, как работает телепорт, поэтому и причины этого явления не понимал.

Нас привели в одну из верхних зал, где уже находилось пятеро магов. Это место был примерно в десять саженей в длину и в пять в ширину. Стены его украшали зеркала – от пола и до потолка. На полу лежал мелкий песок – возможно, это был не только зал телепорта, но еще и плац для рыцарей – чтобы помещение не пропадало. На полу, по углам зала стояли канделябры с множеством горящих свечей. Дрожащий свет скудно разгонял тьму, навевая атмосферу легкого ужаса.

Посреди помещения стоял черный обелиск, внутри которого пробегали красные сполохи. Телепорт.

Мы остановились у входа, в нерешительности. Оленсис сжала мою руку с другой стороны от Уфуса. Волк вообще повернулся мордой к выходу, намериваясь покинуть помещение, но за нами уже закрыли двери.

– Встаньте вокруг камня! – властный голос одного из магов разнесся по помещению.

Люди зашевелились и не торопясь стали занимать свои места вокруг телепорта. На расстоянии в три-четыре шага от камня. Никто не хотел приближаться к нему ближе.

Я замешкался, пытаясь развернуть Уфуса мордой к камню. Волк явно не хотел иметь ничего общего с магами, поэтому отчаянно сопротивлялся. В итоге я пнул его ногой под зад и обозвал тупой трусливой скотиной. Только после этого он соизволил подойти к камню, но тем не менее, все время кидал на меня укоризненные взгляды. Скорее всего, он полагал, что из нас двоих у него здравомыслия больше. А, пусть его!

Я встал между Оленсис и Ботисом. Волк примостился рядом.

– Ближе к камню! Еще! – тот же маг командовал парадом, пока остальные читали длинное заклинание.

– Возьмитесь за руки!

Я посмотрел на Уфуса. Левую мою руку сжимал Ботис – правую руку Оленсис – мальчишка. Лет семнадцати. Между мной и ней стоял волк и крутил головой, переводя взгляд с меня на нее.

Маг обошел цепочку, проверяя как выполняется его приказ и остановился за мой спиной. Я обернулся к нему. Он покачался на каблуках и погладил бороду.

– Положите руки ему на голову. Главное, чтобы всегда был контакт между всеми людьми. Иначе кто-то может остаться здесь. Полностью или частично, – последние слова прозвучали так громко, что услышали все.

Ботис судорожно сглотнул:

– Кин, держи его крепче.

– Не бойся, не отпущу, – мне тоже стало не по себе, когда я представил себе это «частично».

Ладонь Оленсис коснулась моей и чуть отодвинулась. Я взглянул на нее. Капитан смотрела на камень, и словно сквозь него. Она даже практически не моргала, загипнотизированная внутренним миром телепорта. Я же в его сторону старался не смотреть вовсе.

Маг отошел от нас и заговорил вместе со всеми. От предыдущего заклинания камень заискрил и выпустил множество ярких лучей, постепенно перемещающихся по поверхности. Я закрыл глаза, чтобы не ослепнуть. Последнее слово от пяти голосов, как порыв ветра или как дыхание пустоты. Я замер и не дышал.

Холодный ветерок забрался мне под куртку, вызвав приступ гусиной кожи. Волосы растрепались, щеки закололо. Где-то рядом послышался хруст и негромкие голоса. До ноздрей дошел запах костра и жареного мяса.

Я открыл глаза. Перед ними тут же заплясали разноцветные огни и я ослеп. Я рискнул оторвать руку от Уфуса, прикрыл глаза ладонью и замер, ожидая, когда пятна исчезнут.

Справа охнула Оленсис – видимо точно так же ощутила на себе последствие телепортации. В довесок, к пятнам, я получил еще и головокружение.

– Новенькие, идите к нам – не ровен час, следующая партия вам на головы свалится.

Я медленно приоткрыл глаза, а затем и распахнул их. Против моего ожидания, передо мной не расстилалась белоснежная, залитая солнцем равнина. В Султанате стояла ночь. Густая и темная. Если бы не костер в десяти саженях от нас под козырьком скалы, то ничего бы не было видно уже на расстоянии руки.

Только что телепортированные разбрелись по поляне и шатались, словно пьяные. Я сделал пару шагов и тоже почувствовал, что меня слегка сносит направо.

Уфус заскулил и нетвердой походкой пошел в сторону от костра. Спустя несколько шагов он устало упал прямо в снег.

Я подошел к нему и присел рядом. Он поднял голову и посмотрел на меня. Моя рука легла на его холку, а пальцы рассеянно перебирали шерсть.

Только здесь в холодной и промозглой ночи Султаната, я отчетливо понял, во что же мы влипли. И если у нас не было выбора, то Уфуса я притащил сюда по своей прихоти. И почему я не смог его просто отпустить? Что за нужда была выдергивать его из леса и кидать в негостеприимную снежную страну? Не знаю… Просто… Я не смог с ним расстаться. Он был моим единственным и самым верным другом. Я не смог бы его оставить одного.

– Смотри-ка, этим не повезло, один в сурхака превратился…

– Да что ты несешь? Разве это возможно?

– Он не был человеком, – я покачал кружащейся головой. – Нечего выдумывать всякие ужасы.

– Если бы мы выдумывали. Вон! Посмотри, что осталось от Силии.

Я взглянул туда, куда он указывал. Там, в темноте высилось нечто бесформенное. Для того, чтобы понять, что это, пришлось подойти ближе. Я почти сразу пожалел о своем решении.

На снегу, чуть в стороне от костра и от места, куда мы телепортировались, лежало нечто, бывшее ранее человеком. Бесформенная масса, представляла собой голову и часть груди, с одной рукой. Где остались остальные части, мне даже думать не хотелось.

Вот вам и «частично». Кровавый след под ногами свидетельствовал о том, что этот кусок мяса оттащили сюда, чтобы не мешал. И на кой жмырк я сюда подошел?

Спустя пару минут, мы уже могли вполне сносно стоять на ногах, и поднявшись, подошли к костру. Кто-то из прибывших ранее, уступил мне место.

В руках у меня тут же оказался прут с сочным, истекающим жиром мясом. Даже волку кинули порцию – видимо с дичью тут проблем не было.

Костер был разожжен один на всех, несмотря на то, что здесь собралось двести сорок человек, телепортируемых из замка и десять человек сопровождения, бывших на этой стороне.

Бандитов было чуть больше половины – из темноты я выхватывал в основном их небритые рожи. Но и солдаты здесь тоже были. Несмотря на браслеты и десять магов сопровождения, магистр замка решил, что нам нужна более сильная охрана. Да и армию тоже переправлять нужно. Маги читали заклинания на протяжении двенадцати часов, перенося людей через горный хребет. Но, к сожалению, слишком медленно. Такими темпами, вся армия сможет собраться здесь только через месяц. Впрочем, сборами руководят более умные, чем я люди. Они наверняка знают, что делать.

– Выходим через двадцать минут! Все слышали? Через двадцать минут!

Значит, мы последние. Больше на сегодня никого не переправят. Стоп! Мы что, пойдем ночью? В темноте? По неизвестной местности? В холод?