Текст книги "Рабыни рампы"

Автор книги: Джуди Спенсер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 36 страниц)

15

Лейк воспользовалась длительным перерывом в съемках на площадке «Девушки наверху», чтобы, сидя в кресле в своей уборной и положив ноги на столик, расслабиться и отдохнуть. Зазвонил телефон. Ее высокий ранг, кроме прочих привилегий, предоставлял ей право на личный телефон в уборной, и она лениво потянулась за трубкой.

– Привет, красотка!

Знакомый голос Джорджа раздражал ее. Старый, верный друг. Она поморщилась от этой мысли, чувствуя, что она вряд ли его захочет, даже если он будет стараться вовсю, лезть из кожи вон. Несчастный. Она попыталась вложить в свой голос как можно больше теплоты.

– Привет, Джордж. Ну, как дела?

– Отлично! Думаю, тебе следует направить своей подружке благодарственную записочку.

– Моей подружке?

– Я имею в виду Карен.

У нее учащенно забилось сердце. Неужели Карен объявилась в Лос-Анджелесе?

– Что ты имеешь в виду?

– Я только что посмотрел кинопробы Гарри Таунсенда.

Она старалась казаться по телефону абсолютно безразличной, спокойной.

– Неужели?

– Мне кажется, мы нашли актера на главную роль, – Джордж был в приподнятом настроении. – Этот парень был ужасно как хорош. Он был у меня на приеме несколько лет назад, но тогда он еще был сырым. Он в то время заканчивал свое юношество, а этот возраст, как тебе известно, весьма трудный и неудобный для любого актера. Я всегда хотел ему позвонить, но как-то руки не доходили. Твоя подруга оказала мне большую услугу. Ты должна пригласить ее в Лос-Анджелес. Мы покажем ей пробы.

– Я все сделаю, Джордж, – она поколебалась несколько секунд, не зная, как навести его на мысль продолжать в том же духе. – Значит, тебе на самом деле понравился этот парень? Ты считаешь, он наш человек?

– Если только у нас с ним нет серьезных расхождений в химическом составе крови, можно считать, что он уже в деле. Я не вижу никаких препятствий и я неплохой судья человеческой природы. Он, кажется, очень приятный парень, не стремится отрываться от земли. Только что женился…

Лейк с трудом выдавила из себя:

– Я знаю.

Крис Харгрив открывала собственный магазин. Очевидно, она знала многих в мире моды, так как сообщение о предстоящем бракосочетании появилось в газете "Женская одежда" и заняла целый параграф. Лейк лихорадочно пыталась связаться с Гарри. За последние два месяца это удалось ей сделать всего один раз, и в результате она услыхала лишь скупое: "Я не могу сейчас разговаривать. Позвоню сам, когда сумею. Я все еще люблю тебя", что лишь усилило ее терзания. Она хваталась за эти слова "Я все еще люблю тебя" как утопающий за соломинку. Однако ей предстояло выполнять то, что она делала прежде, пытаясь все уладить наилучшим образом. Лейк знала все свои слабости – было так легко глотать успокоительные таблетки, выпивать, веселиться, иметь мужчин. Она могла найти отдушину только на работе, но этот спектакль с Силки был для нее лишь какой-то дурной шуткой. Она могла играть эту яркую блондинку с закрытыми глазами, смешно передвигаться, охать и ахать, чтобы вызывать смех у аудитории. "Нет, мне нужен этот фильм, – волнуясь, думала она, – и я должна сделать его так, как надо, с полным блеском".

– Возвратись на землю, Истмэн, возвратись на землю, – смеялся в трубку Джордж. – Ты еще на проводе?

– Извини, я немного отвлеклась, – попросила она прощения. – Я пропустила мимо ушей что-нибудь важное?

– Ну, я сказал, что жена Гарри дает прием в честь открытия магазина. Может, в интересах рекламы было бы неплохо, если бы вы показались там вдвоем – и ты и он. Что ты скажешь?

Она попыталась разумно поразмыслить. Если она ответит отказом (хотя она искренне этого хотела), он мог заподозрить, что здесь что-то не так. С другой стороны, если она поедет на прием, Джордж увидит их там вместе, ее с Гарри. А также и жену Гарри. И так и эдак – все плохо.

– Мне все равно, – сказала она с намеренным безразличием. – Тебе решать, Джордж, как скажешь, так и будет.

– Я не могу просто так отказаться от паблисити. Мы должны их просто ослепить на несколько минут, – весело сказал он.

Она попыталась взять его тон.

– Я согласна. Это может стать неплохим развлечением.

– Послушай. Может, я загляну сегодня на съемочную площадку. Отвезу тебя домой после работы и накормлю свою умирающую от голода девочку обедом с омарами.

– Весьма соблазнительное предложение, но ты же знаешь, что я всегда нервничаю, когда ты наблюдаешь за мной на площадке… Кроме того, если мы поедем обедать, то у меня не останется времени, чтобы взглянуть в новый сценарий.

– Но я буду скучать по тебе, – льстиво сказал Джордж.

– Я тоже, – да, ей будет скучно ночью, но сейчас до нее еще пролегла дистанция в световые годы. – Ты мне позвонишь перед сном? Чтобы я видела сладкие сны.

– Может, не только позвоню, – произнес он.

– Мисс Истмэн, – закричал кто-то за дверью. – Вас ждут на съемочной площадке.

– Ах, Джордж, мне пора идти. Поговорим позже, – она повесила трубку и не расслышала шумных звуков поцелуев, которыми он осыпал телефонную трубку.

– Мисс Истмэн, – голос становился уже сердитым. – Вы нам нужны.

– Минутку. "Подготовка", – подумала она, потянувшись рукой к пузырьку с кокаином. Каждому актеру необходимо прежде всего настроиться. Полюбовавшись своим носиком в зеркале, она отворила дверь.

Там стоял Гарри, расплывшись в широкой улыбке и держа в руке белую розу.

– Цветы для вас, мисс Истмэн, – сказал он, растягивая слова.

– Как мило, – холодно произнесла она. – Ты вытащил ее из букета невесты? – она хотела было захлопнуть дверь, но он оказался сильнее и проворнее.

Все нервы у нее были на взводе. Она хотела броситься на него, повалить на пол и бить кулаками, рвать зубами.

– Ты мог бы и позвонить, – сказала она, чуть не задыхаясь от гнева и пытаясь вытеснить его из комнаты. – Вначале я думала, что ты на съемках где-нибудь на натуре. Видишь ли, обычно я не читаю ежедневную газету "Женская одежда". Случайно нашла ее на столике у парикмахерши. Так и узнала о твоей маленькой женушке. Но она выглядит довольно старой, Гарри. На самом деле.

Он бросил на нее резкий взгляд.

– Никогда больше не говори так о Крис. Ведь ты ее не знаешь.

– Знаю, – прошептала она. – Это она получила тебя, а не я.

Он крепко ее обнял.

– Но все же временно. Если ты будешь правильно играть в карты, ты сможешь пришвартоваться ко мне на всю жизнь, – улыбка его поблекла. – К тому же не только один я испытываю определенные затруднения.

– Да, Джордж тоже.

– Джордж способен запросто разрушить наши карьеры, если только у него появится для этого достаточно веская причина.

Она попыталась выскользнуть из его объятий, чтобы заглянуть ему в лицо.

– Значит, твоя карьера настолько важна для тебя?

Он рассмеялся.

– Могу побиться об заклад, настолько же важна, как и твоя собственная для тебя. Вряд ли стоит разыгрывать передо мной крошку-святую. И в тебе, и во мне немало корысти. Вот почему мы с тобой так хорошо ладим.

– Я просто тебя не выношу, – сказала она, жадно его целуя. – Не могу выносить никого из тех, кто способен осуществлять надо мной контроль. Мы увидимся сегодня вечером?

– Может быть. Крис сейчас занята своим магазином, а моя чокнутая сестрица составляет ей компанию. Может, мне удастся незаметно ускользнуть. В любом случае я постараюсь позвонить. Ну, что скажешь?

– Не вижу ничего хорошего.

– Это все, что я могу сейчас тебе предложить, – он взъерошил ее длинные, шелковистые волосы. – Я люблю тебя, – шептал он ей на ухо, – и мы будем вместе, как только представится случай.

Она отстранилась.

– Я не отличаюсь терпением, Гарри. Я не очень терпелива в силу своих веских причин. Я не люблю Джорджа, но он мне нужен, нужно, чтобы он был рядом со мной, чтобы спасать меня от ночных кошмаров. Он всегда под рукой. Такие люди, как Джордж и Крис, обладают особым свойством – они быстро превращаются в привычку – они слишком податливы, слишком всепрощающи, слишком любвеобильны. Если ждать слишком долго, то ни один из нас от них не оторвется – ни ты ни я.

– Ты разыгрываешь мелодраму, – мягко пожурил он ее. – Я много над этим думал, и если только мы сами не охладеем друг к другу, все в будущем образуется. Мы сможем удалиться с тобой в сторону заката, сохранив в неприкосновенности карьеру.

Она вяло улыбнулась.

– Перед твоим приходом позвонил Джордж. Очень доволен твоими кинопробами. Он попросил меня послать Карен благодарственную записку за то, что она сумела привлечь его внимание к удивительному актеру Гарри Таунсенду. Мне было ужасно смешно.

Он, казалось, сильно удивился.

– Что же здесь смешного?

– Но ведь Карен к этому не имеет никакого отношения.

– Не совсем так, Лейк, – Гарри бросил на нее хитроватый взгляд. – Может, я на самом деле глупая деревенщина, но даже мне ясно, что в этом деле слишком много совпадений, касающихся меня с тобой. Из всех актрис, проживающих в этом городе, только ты одна позвонила мне. Что же у нас общего, кроме старой подружки в Нью-Йорке? Наверное, Карен написала тебе обо мне, и это подстегнуло твое любопытство. Мне наплевать, как это произошло на самом деле. Может, теперь я должен написать ей благодарственную записочку.

На лице у Лейк появилось злое выражение.

– Ты до сих пор ее любишь.

– Да, конечно, – сразу же согласился он. – Я всегда буду любить ее по-своему, и думаю, она разделяет мои чувства. Но я никогда не позволю себе этим воспользоваться – это будет несправедливо. Хочется надеяться, что она счастлива с Мэттом. Полно, не смотри на меня с угрозой. Карен – частичка моего прошлого, подобно моим старым школьным приятелям, не больше. Для всех них в моем сердце сохранилось место.

– Нет, – прошептала она с раздражением, уткнувшись ему в плечо.

Он рассмеялся.

– Не могу поверить, чтобы ты ревновала к такой крошке, как Карен Сингер.

Она устремила на него долгий взгляд.

– Просто не верится, что иногда ты бываешь таким дураком. Наступит день в не таком уж далеком будущем, когда внезапно Карен предстанет в твоих глазах совершенно в ином свете. И не только в твоих. Все это заметят. Ни с того, ни с сего она станет прекрасной, остроумной обладательницей всех мыслимых достоинств. А я останусь блондинкой, такой же ненужной, как прошлогодний снег. Я это знаю, Гарри. Поэтому не стоит упрекать меня за те чувства, которые я испытываю по отношению к Карен.

– Ты значишь для меня гораздо больше, чем какая-то блондинка, – фыркнул Гарри. – К тому же ты еще и параноик.

Вновь она попыталась выбраться из его объятий.

– А кто я такая на самом деле? – спросила она. Глаза у нее посерьезнели. – Ты знаешь?

– Думаю, что да, – медленно ответил он. – У тебя саднит в душе, и печаль не покидает тебя. И ты похожа на визжащую суку, которая пытается защитить свои больные места. Но тот факт, что ты параноик, не побуждает отказаться от попыток владеть тобой. Это занятие для плотоядных. Я не осуждаю тебя за то, что ты с сумасшедшинкой. Я вообще тебя ни за что не осуждаю.

– И ты меня любишь.

– Да, люблю – и хорошее в тебе, и плохое, в равной степени.

– Я тоже тебя люблю, – взяв в ладони его лицо, она мягко поцеловала его в губы. В качестве залога. – Не хочешь поприсутствовать при записи?

– Только немного.

– У меня еще есть время перед вызовом на площадку, – сказала она, принимаясь сбрасывать с кушетки подушки.

Гарри попытался изобразить на лице негодование.

– Ты считаешь, что со мной можно обращаться запросто?

– Да нет же, – хихикнула она. – Просто я ненавижу эти глупые подушки. – Ну-ка, дай мне руку.

– Не только, – он быстро сократил разделявшую их дистанцию, и вот его рука уже ласкала ее между ногами, через тонкую хлопчатобумажную ткань джинсов. Он накрыл ее рот своими теплыми губами. Она, словно ослепленная, искала его член руками. Они упали на кушетку – жаркое сплетение рук и ног, пылкое слияние ртов.

– Мисс Истмэн? Осталось пять минут.

– Дерьмо! – выругалась сквозь зубы Лейк. – Это Пэм, одна из ассистентов режиссера. Давай притихнем, может, она уйдет.

Но Пэм продолжала робко постукивать в дверь.

– Лейк! Я не хочу вас поторапливать, но они уже начинают без вас.

– Я выйду через минуту, – крикнула Лейк. – Только поправлю ресницы и подведу брови. О'кей, Пэм? Можешь идти с полным сознанием исполненного долга. Ты можешь стать источником вдохновения для всех дисциплинированных актеров во всем мире.

– Но я могу подождать вас, – продолжал звучать за дверью обнадеживающий голос Пэм.

– Иди, Пэм, иди, или я вообще отсюда не выйду.

Пэм наконец ушла.

– Черт бы ее побрал! – Лейк разгневанно взлохматила волосы. – Эта девица явилась как нельзя некстати.

– Она выполняет свою работу.

– Знаю, – Лейк, потянувшись за маленьким флакончиком, передала его Гарри. Он колебался, не зная, следует ли ему попробовать кокаин. Лейк рассмеялась. – О, Гарри, как неохотно ты грешишь!

– Не хочется портить свое прекрасное лицо. Достаточно принять побольше этой дряни, и нос уплывает куда-то в сторону, и все лицо становится похоже на помойку. Кроме того, я очень старомоден. Предпочитаю алкоголь.

Лейк улыбалась, глядя на него, ее глаза сияли.

– Любимая. Как же ты могла дойти до этого?

– Я пробовала однажды героин. Когда я впервые приехала в Калифорнию, то не знала, что предпринять – умереть или просто исчезнуть. Я встретилась с действительно интересными людьми, оказавшимися в похожей ситуации. И там я попробовала эту дрянь. Они готовили ее для меня, обучали, как принимать. Знаешь, почему людям нравится героин, а? Потому, что он заставляет чувствовать себя чудесно. Ты устремляешься к небесам. Никто к тебе не пристает. Никто не причиняет боли. О, я повторю это, – сказала она небрежно. – Я на самом деле знаю, что это для меня – конец. Я не очень сильная личность. Я хочу остаться там навечно и умереть там. Но пока я не хочу умирать. Я хочу еще жить, обретаться вот здесь и быть рядом с тобой, – она медленно растянула губы в улыбке. – Я ведь чокнутая леди, не так ли?

– Несомненно, – согласился Гарри. – Но мне кажется, я тебя вычислил.

– Нет, не вычислил, – с приятной улыбкой сказала Лейк. – Иначе ты бы не любил меня.

Она лежала в кровати и читала, когда зазвонил телефон.

– Хелло? – пытаясь нащупать рукой трубку, она выронил книгу, которая упала на пол.

– Привет! Это твой человек из грез.

– Привет, Джордж, – улыбнулась она про себя. Сегодня ночью к ней должен был прийти Гарри. Да, у нее будут прекрасные грезы, в этом ты прав. Она широко ухмылялась, как залившая брюхо молоком кошка.

– У тебя довольно бодрый голос. Моей помощи, по-видимому, не требуется, чтобы развеселить тебя.

– У тебя такой голос, что такая помощь, мне кажется, требуется от меня. Что-нибудь случилось?

– Случилось? Нет, ничего не случилось, – он тяжело вздохнул. – Я очень беспокоюсь по поводу сценария, там возникли кое-какие проблемы.

– Ты все устроишь, Джордж. Тебе это не впервой.

Он снова вздохнул.

– Может, на сей раз не удастся. Наверное, я начинаю утрачивать чувство текста, свой вкус.

Она решительно настроила свою внутреннюю антенну на его интонации. Внутренний голос приказал ей быть поосторожней, сбавить темп.

– Что-то тебя беспокоит, парень, я это чувствую. Ну-ка выкладывай!

Он, казалось, не хотел говорить. Затем, преодолев себя, начал:

– Один человек… один человек сообщил мне, что сегодня после полудня в твоей уборной находился мужчина. И он торчал там довольно долго. Мне также сообщили, что ты с ним разговаривала.

"Дело рук Пэм", – подумала она. Пэм была маленькой шпионкой Джорджа, она за всем приглядывала в его отсутствие. Ну что же, она теперь позаботится, чтобы Пэм занялась поисками другой работы.

– Мужчина? – передразнила она его. – Я не знала, что ты испытываешь необходимость шпионить за мной, Джордж. Это меня несколько оскорбляет. Только подумай. Ну, что у меня находится в уборной – кушетка, небольшой холодильник, телевизор.

– О Боже, так значит, это был всего телевизор? Телевизор, да?

– Ты знаешь, Джордж, как я люблю смотреть "мыльные оперы". Ну, ты успокоился?

– О, дорогая, прости меня, прошу. Я знаю, что свожу тебя с ума. Ты меня прощаешь?

Она почувствовала, как всю ее охватывает жалость к этому человеку.

– Само собой, я прощаю тебя. Забудем об этом.

Тем не менее она усвоила преподнесенный ей урок. Им нужно быть очень осторожными – ей и Гарри. В ее глазах Джордж был дурачком, но он не был им вообще.

– Ну, что тебя еще беспокоит?

Она почти физически чувствовала, как он расстроен.

– Не знаю, но меня на самом деле беспокоит этот сценарий. Я не знаю, как к нему подступиться.

– Может, его нужно переписать?

– Легко сказать. Его автора никак не назовешь Шекспиром.

– Попроси другого сценариста. У тебя их хоть пруд пруди.

– Чертова дюжина, – раздраженно ответил он. – Миледи, ты очаровательна, но ничего не понимаешь в нашем бизнесе.

– Не стоит беспокоиться, – рассмеялась она. – Ты добьешься того, чего хочешь, и все образуется. Все будет просто замечательно.

Понизив голос, она произнесла:

– К тому же ты очень много для меня значишь.

Тебе поможет такое признание?

– Оно мне всегда помогало. Ты не хочешь принять меня сегодня?

– Нет. Я девушка строгих нравов. Кроме того, мне нужно заняться сценарием. Спокойной ночи, Джордж.

– Спокойной ночи.

Повесив трубку, она сладостно потягивалась, лежа в роскошной кровати. Пропитанные духами простыни от теплоты тела издавали еще более густой запах, настоенный, казалось, на мускусном орехе. Только она положила трубку, как через минуту вновь раздался звонок.

– Хелло?

– Привет, – тихо сказал Гарри. – Прости меня, но ничего не получается. Я никак не могу сегодня. Я позвоню при первой возможности. Я люблю тебя, – и он повесил трубку.

Она села в кровати, выпрямилась, мигая глазами, вглядываясь в темноту.

Через несколько минут она встала и начала одеваться.

– Ну что? – весело спросил Сид, когда Джордж положил трубку. – Теперь тебе легче? Она уняла все твои тревоги? Могу ли я забрать доску для трик-трака и отправиться домой?

Джордж тупо поглядел на него.

– Да, конечно. Мне уже легче. Благодарю за то, что пришел и немного понянчился со мной, Сид. Ты – настоящий друг.

– Да, ты сейчас на самом деле взбодрился. Что, черт подери, с тобой происходит? Ты спросил у нее, и она ответила, объяснила, что происходит. Что тебе еще нужно?

– Дело не в ней. Дело в сценарии, – Джордж продолжал настаивать на своем. – То, чем трахают, здесь не работает. Но он должен работать. Он читается свободно, легко, но что-то в нем не работает. Я это чувствую.

– И это тебя беспокоит.

– Совершенно точно.

– Ты отвратительный лжец, мой друг.

Джордж вяло улыбнулся.

– Да, но имей в виду, сценарий меня тоже беспокоит, – он заложил руки за голову, губы его вытянулись в тонкий шнурок. – Трудно объяснить это, Сид. У меня нет никаких доказательств, но у меня складывается такое чувство, что у нее кто-то есть, может, один, может, несколько. Мне кажется, она цепляется за меня, как за спасательный круг.

– Я уверен, что это далеко не так, – через силу произнес Сид.

– Мне просто хочется отделаться от такого ощущения, – подняв кубок, он начал забавляться с ним, перебрасывая с одной руки на другую. – Мне кажется, мое присутствие в ее жизни для нее вовсе необязательно.

– Прекрати, Джордж, – выпалил Сид. – На тебя это не похоже. Неужели у всех влюбленных такие серьезные огорчения? Вокруг полно прекрасных девушек. Для нормального парня, без комплексов, это неисчерпаемый рынок.

– Не знаю, смогу ли я обойтись без нее, – тихо сказал Джордж. – Если она бросит меня и уйдет к другому, думаю, мне будет очень худо.

– В таком случае, это не любовь, – резко бросил Сид. – Это школярство, – он начал складывать вещи. – Ведь ты все равно будешь поступать по-своему, пренебрегать моими советами. Будь осторожен, надевай по утрам в сырую погоду галоши и так далее. Дальнейшую мою речь ты знаешь наизусть. Все, я ухожу в леса, направляюсь домой. Прими две таблетки успокоительного и утром позвони мне.

Он вдруг умолк.

– О Боже, послушай меня, я, по-моему, начинаю заговариваться. Ясно – пора крошке Сиду на тот свет.

– Можешь переспать у меня, если ты устал и тебе трудно доехать до дому, – предложил Джордж.

– Нет, нет, – ответил Сид. – Я все же поеду.

Она ехала быстро, она хорошо водила машину и знала, куда едет. Она ехала по следам. Иногда ей казалось, что она знает их маршруты – те места, где они ели, где останавливались, чтобы выпить пива. Но она никогда не могла их отыскать в дневное время.

Этот особый след привел ее к ресторану, расположенному у дороги. Двое вышли оттуда, но обратно не вошли. Вместо этого они направились к сероватому дощатому строению, стоявшему сразу за рестораном. Через его дощатые стены лилась музыка "кантри", исполняемая оркестром – завывали гитары, гудели басы и пищала какая-то певичка с заложенным носом. Она со своими аденоидами все же старалась быть похожей на Тэмми Уинетт. Публику, судя по всему, не раздражала ее интерпретация "Твоего обманчивого сердца". Подбор репертуара заставил Лейк улыбнуться.

Внутри этого строения мужчины пили, разговаривали и играли в карты, травили различные истории. Лейк заметила стайку разукрашенных девиц, скорее всего, если судить по внешнему виду, проституток, которые отвечали улыбками всем, кто им улыбался.

Лейк подошла к бару и заказала себе пива. Она увидела молодого водителя грузовика, который вел переговоры с одной из проституток. Он, конечно, был далеко не красавец, но был чистым, опрятным, и было сразу видно, что он человек не подлый. У него была хорошая фигура, что свидетельствовало о том, что он работает водителем недавно. У большинства водителей грузовиков обычно маленькие, кривые ноги и большой живот, свисающий над пряжкой модного пояса. Ей было жалко этого молодого парня, жалко, что скоро он будет похож на всех остальных.

Проститутка, смеясь, рукой отослала его прочь.

– Я не занимаюсь благотворительностью. Нет денег, не будет укромного местечка!

Он попытался поиграть с ней и схватил за груди, но тут же получил по рукам и отвалил от нее в ту часть зала, где мог найти что-нибудь подешевле.

С огорченным видом он в конечном итоге присоединился к своим приятелям за стойкой. Подняв голову, он заметил Лейк.

– Эй, послушай, – возбужденно произнес он. – Я тебя видел в кино.

– По телевидению, – поправила она с улыбкой, глядя ему в глаза, в которых проскользнуло явное приглашение. – Почему бы тебе не поставить мне пива, а я расскажу тебе о своей загубленной жизни.

Он подозвал бармена.

– Ну, что скажешь на мое предложение, мисс кинозвезда? – подшучивал над ней водитель. – Можно получить автограф?

Она положила ногу на его высокий табурет.

– Может, ты получишь нечто большее.

Его приятели насмешливо загудели. Лейк не обращала внимания. Она знала, что делает. В ней зрела уверенность, и она была сильнее любого наркотика. Наркотики – это лишь временное утешение, к тому же ей не хотелось портить лицо. Единственное, что ее утешало, – это ночные приключения. Ей было на все наплевать. Она знала, кто она такая, и если все это было плохо, то все же лучше, чем ничего.