Текст книги "Время покинуть дом (ЛП)"

Автор книги: Джей Хейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 41 страниц)

Нередко психотерапевты склонны считать, что в подобных случаях проблема состоит в том, что кто-то из родителей не даёт ребёнку отправиться в самостоятельную жизнь. Но не следует забывать и о том, что параллельно и ребёнок может не давать родителям избавиться от опеки над ним. Когда родители начинают говорить о том, что они готовы отпустить сына в самостоятельную жизнь, то он начинает сопротивляться этому.

Сын: Они говорят, что смогут жить без меня, но чем больше они об этом говорят, тем больше я убеждаюсь, что на самом деле они без меня не проживут.

Отец: Почему?

Мать: Почему?

Сын: Потому что я вам нужен.

Отец: Для чего?

Мать: Зачем?

Сын: Вы пока сами ещё не понимаете.

Мать: Ты, наверное, знаешь обо мне что-то, Джордж, чего не знаю я. Ты говоришь об этом так, как будто без тебя у меня разовьётся, скажем, рак, и я от него умру.

Отец: Ты имеешь в виду, что я скоропостижно умру, и твоя мать будет нуждаться в тебе?

Мать: Нет, ну, знаешь, мне как-то совсем неплохо будет жить без лишних хлопот в своём собственном доме.

Кёршнер: Вы можете сказать своему сыну, что вы сможете обойтись без него?

Мать: Я смогу обойтись.

Кёршнер: Отлично, вот и скажите ему это. Скажите ему это сами.

Мать: Я так думаю, что если ты живёшь в гармонии с собой, то можно обойтись без кого угодно.

Кёршнер: Так скажите Джорджу, что вы сможете жить без него.

Мать: Я ему это говорила. Я ещё в машине ему это сказала.

Кёршнер: Скажите ему это прямо сейчас.

Мать: Хорошо. Я не нуждаюсь в тебе, Джордж.

Кёршнер(перебивая): Скажите ему как можно более твёрдо, что вы не нуждаетесь в нём, и скажите ему вместе, что вы не хотите, чтобы, когда он выздоровел, он был рядом с вами, потому что вы не нуждаетесь в нём.

Отец: Мы любим его, но мы не нуждаемся в нём. Он нуждается в том, чтобы найти себя.

Сын: Сейчас это так.

Отец: И потом тоже.

Мать: Найти себя и жить в гармонии с собой необходимо в любой момент жизни.

Отец: И друг другу мы тоже нужны.

Кёршнер: Вы хотели бы, чтобы он остался с вами, для того, чтобы он заботился о вас, не так ли?

Мать: Нет, ну не на всю же жизнь.

Кёршнер: Да, на самом деле вы этого не хотите.

Мать: Мы уже – два пожилых человека. Как он сможет быть счастлив, живя с двумя стариками?

Третий сеанс стал поворотным пунктом в психотерапии. Ведь ранее в этом сеансе мать высказывалась так: «Ну ведь есть же множество семей, где сыновья живут с родителями, и все там вполне счастливы. Эти мальчишки приходят и уходят когда захотят. Иногда они не ночуют дома по выходным. Я знаю одного парня, который работал с моим другим сыном, я ещё была знакома с его тёткой. Ему было то ли двадцать восемь, то ли тридцать лет, и он прекрасно жил с мамой и папой. Мне кажется, потому, что они были уже старенькими и нуждались в нём. А его старшие сёстры повыходили замуж. Так что я не вижу тут никакой проблемы».

Теперь мать высказывается по-другому:

Мать(обращаясь к сыну): Может быть, тебе стоит поговорить с Эдгаром, и понять, насколько он несчастен о того, что живёт со своей мамой. Ему бы очень хотелось куда-нибудь её деть, и на самом деле это его самое заветное желание. Дело не в том, что он не любит её, но рядом с ней он совершенно разучился думать своей головой. Совершенно разучился. И жениться он не смог – так же, как и Роберт. Роберт вообще не может оставаться дома, когда его мать там.

Отец: Эдгар глубоко несчастлив, живя в родительском доме.

Мать: Он так несчастен, что это просто ужас. Все его шутки и смех – это всего лишь маска. А так он глубоко несчастен, достаточно просто поговорить с ним.

Далее беседа на сеансе фокусируется на вопросах поиска работы или выхода на учёбу, а также отсоединения от родителей. Психотерапевт подталкивает родителей больше разговаривать друг с другом – в первую очередь про сына, и уже потом обсуждая их собственные дела. Через три недели, на седьмом сеансе, положительные изменения уже становятся очевидны.

Кёршнер: У вашего сына была чудовищная тяга к героину. И если он сейчас не принимает его, это, несомненно, свидетельствует о том, что произошли существенные изменения. И, исходя из этого, столь же несомненно, что то, что вы делаете здесь, и то, что вы делаете дома, помогает ему держаться.

Отец: Я с этим полностью согласен.

Мать(обращаясь к сыну): И ты помнишь, что я говорила тебе, что я не хочу, чтобы ты дальше общался с тем парнем?

Сын: Я общаюсь с теми, с кем я хочу.

Мать: А потом я из-за тебя расстроена, потому что этот парень мне не нравится. И ты знаешь, что…

Кёршнер: Но вас саму ведь никто не заставляет с этим парнем встречаться.

Мать: Нет, но я чувствую, что он способен снова затянуть Джорджа в наркотики, я уверена в этом. У него такое влияние на Джорджа, вы просто не представляете…

Отец: Если он затянет Джорджа в наркотики, то это проблема самого Джорджа.

Мать: В нём столько зла…

Кёршнер: Послушайте, что вам говорит ваш муж. Скажите ей ещё раз.

Отец: Это его проблема, вот и всё. И когда он не приходит домой ночевать, то это тоже его проблема, и только его.

Сын: Правильно.

Кёршнер: А что вы имели в виду?

Отец: Я имел в виду, что мне не нравится, когда он ночует вне дома. Он сейчас должен жить с нами, он проходит лечение, и я не хочу, чтобы он ночевал вне дома.

Кёршнер: Ясно. Тогда давайте…

Отец: Это всё, что я хотел сказать.

Кёршнер: Ясно. Тогда давайте установим на этот счёт в семье соответствующее правило.

Мать: Я ему тоже об этом говорила.

Сын: Ты не можешь устанавливать правила для двадцатишестилетнего человека (это его возраст).

Мать: Ничего, мы с твоим отцом здесь установим эти правила. Мы с твоим отцом именно за этим и пришли сюда, и мы намерены помочь тебе.

Кёршнер(обращается к сыну, который с грустным видом поправляет свою причёску): Эй, Джордж, ты не мог бы закончить прихорашиваться и вернуться ненадолго к нам, в этот тяжкий для тебя день?

Сын: Ничего тяжкого для меня тут нет. Я пришёл сюда обсуждать то, что надо мне, а на остальное мне плевать.

Кёршнер: Твои родители – они настаивают, чтобы ты ночевал дома.

Сын: Да ну, неужто? Что ж, это заставляет меня подумать о том, чтобы уйти в самостоятельную жизнь несколько быстрее, чем я планировал. Знаете, ведь я им не нужен. Да и вам-то не особо важно, смогу ли я справиться. Вам всем пофиг. Вы же сами сказали, что вы не нуждаетесь во мне.

Кёршнер: С чего ты это взял?

Сын: Я сам это собственными ушами слышал.

Кёршнер: И как ты сам понял, о чем это всё?

Сын: Я понял, что, когда я поправлюсь, мне надо будет уйти жить своей жизнью.

Кёршнер: Они не говорили о том, что они ограничивают твою свободу уходить или возвращаться, речь шла о том, что в настоящее время им тревожно…

Сын: Если я не ночую дома.

Кёршнер: Вот именно это они имели в виду.

По мере продолжения психотерапевтического процесса родители и сын всё в большей степени сталкиваются с перспективой необходимого ухода сына во взрослую жизнь, но теперь это уже не вызывает декомпенсации его психического состояния, и положительные сдвиги становятся всё более заметными. Три недели спустя молодой человек уже устраивается на работу и обдумывает возможность учёбы и переезда в отдельное жильё. И здесь появляется высокая вероятность обострения тлеющего супружеского конфликта. Родители начинают обсуждать возможность собственного расставания и того, кто будет рядом с их сыном вместо них.

Сын: Мне уже осточертел этот район, я тут чувствую себя больным. Я бы переехал в восточную часть города. Я бы хотел, чтобы вы помогли мне снять там какой-нибудь уютный уголок, и оттуда я буду ездить на работу.

Отец: Хорошо.

Сын: Вы будете знать, где я, и желательно, чтобы там был телефон, чтобы вы всегда могли позвонить мне по любому вопросу, и, если надо, обратиться за помощью.

Кёршнер: Отлично. И первым шагом к этому будет нахождение работы.

Отец: А вторым шагом должно быть то, чтобы она изменила свою точку зрения о том, что ей сюда больше не стоит приходить.

Кёршнер: Хорошо. Джордж…

Мать: Я действительно думаю не приходить сюда ближайшую пару недель. Ходите без меня.

Кёршнер(обращаясь к сыну): Джордж, ты не мог бы пока нас покинуть? Я был бы благодарен тебе за понимание. Я попрошу тебя взять справку из колледжа, и потом мы с тобой поговорим ещё отдельно об этих вещах. Я раньше сам работал в колледже, и у меня есть здесь с кем посоветоваться относительно того, как тебе лучше действовать.

Сын: Хорошо (уходит).

Кёршнер(обращаясь к матери): Конечно, вы не обязаны приходить на каждый сеанс. Возможно, если вы считаете, что так будет лучше, вам действительно стоит немного отдохнуть. Потому, что – несмотря на то, что вы с Джорджем периодически конфликтуете, – то, что вы делаете, вне зависимости от того, верите ли вы в это или нет, вносит огромный вклад в те позитивные изменения, которые происходят с ним.

Мать: Я так больше не могу, мне надо как-то переключиться.

Кёршнер: Чего именно вы не можете?

Мать: Ничего не могу. Всё, что мне сейчас хочется – это побыть в одиночестве.

Кёршнер: Помните, как вы танцевали с вашим мужем в Нью-Джерси?

Мать: Где?

Кёршнер: Или что это было за место, о котором вы мне рассказывали?

Отец: Какое место?

Кёршнер: Так вам просто хочется побыть в одиночестве?

Мать: М-м-м.

Кёршнер: Вы с мужем – такие остроумные люди.

Мать: Вам так кажется?

Кёршнер: Нет, мне так не кажется. (Пауза) Я на днях разговаривал с Джорджем по телефону. И среди тех вещей, которые у него вызывают страх, он особенно отметил то, что вы можете развестись.

Мать: Ну, может быть, это его к чему-нибудь полезному и подтолкнёт. Во всяком случае, мне так кажется.

Кёршнер: Нет, это на самом деле его самый главный страх.

Мать: Почему?

Кёршнер: Потому, что он чувствует себя виновным в этом. И этот страх и чувство вины…

Мать: Ну, это однозначно, что он в этом виноват.

Кёршнер: Мне так не кажется. А почему он виноват?

Мать: Вам так не кажется? Ну, я не знаю… когда он валялся в больнице или его просто дома не было, мы жили неплохо.

Кёршнер: Вам лучше, когда вы живете без него?

Мать: Да.

Кёршнер: Это действительно так? (Обращаясь к отцу) Джордж, это правда?

Отец (после паузы): Я как-то растерян.

Мать: Ну нет, пожалуй, хорошо было только тогда, когда он лежал в больнице. Я иначе до сих пор тревожусь о том, где он и что с ним.

Кёршнер: Ага, понятно, что вам легче, когда он лежит в стационаре, а что происходит в другие моменты?

Это – типичная реакция членов семьи на ребёнка с психиатрическими проблемами. Когда последний лежит в стационаре, внутрисемейные и супружеские отношения стабилизируются, Лечение, в основе которого – помещение в стационар и лишение свободы, консервирует семейные проблемы.

Мать: Ну, это по-разному бывает.

Кёршнер: Как бы то ни было, это его жутчайший страх. Его нет дома, а у него постоянная мысль – как вы, ему надо постоянно убеждаться, по-прежнему ли вы живёте вместе. Это безумие, но он постоянно чувствует свою ответственность за то, чтобы вы оставались вместе. Он живет с этим ужасным страхом, и вы можете догадаться, насколько этот страх сильный.

Отец: Я не знаю, чего она хочет добиться этими постоянными размышлениями о том, не стоит ли нам расстаться.

Кёршнер: Что ж, попытайтесь разобраться (жестом предлагая отцу напрямую спросить об этом у своей жены).

Мать: Я ничего от тебя не хочу, дело во мне самой. Я думаю о себе. Тебе хорошо, тебя никогда ничего не волнует. Ты ходишь куда хочешь и делаешь что хочешь, и я тоже хочу быть свободной. Я, например, хотела бы отправиться к своему брату, но я не знаю, что ты об этом думаешь. Я надеюсь, что ты не считаешь, что я хочу удрать от тебя с кем-нибудь.

Отец: А мне кажется, что хочешь. Тебе нужен кто-то ещё.

Мать: Это тебе надо, чтобы я этого захотела.

Отец: Клянусь Господом, что я этого не хочу.

Мать: Да нет у меня никого.

Отец: Я бы хотел, чтобы ты себе нашла кого-нибудь получше меня.

Мать: Да вы, мужики, всё равно все одинаковы.

Отец: Потому что ты заслуживаешь лучшей жизни, чем со мной, поверь мне. Это определённо так. Клянусь честью, ты достойна лучшего мужчины.

Мать (обращаясь к психотерапевту): Мы оба чувствуем свою вину друг перед другом.

Отец: Да не чувствую я никакой вины перед ней. Я просто считаю, что она крутит в голове всякую чушь

Кёршнер(после паузы): Скажите ей, почему то, что она крутит в голове, вы считаете чушью. Я не думаю, что она уже приняла какое-то решение, но, возможно, ей удастся объяснить это вам. Почему уйти из семьи для неё – глупость?

Отец: Я думаю, что самое лучшее, что она может сделать – это найти себе ещё одного мужчину. Завязать отношения на стороне.

Кёршнер: Вы хотите, чтобы она завязала отношения на стороне?

Мать: Ты считаешь, что я способна завязать отношения на стороне со всем этим кошмаром у меня в душе?

Отец: Да, ведь ты этого хочешь.

Мать: Да, мне ещё, кроме тебя, одного придурка не хватало.

Отец: Тогда у тебя и на душе будет легче, и здоровье улучшится.

Мать: Да ну? Это не мне, это тебе скорее помогает.

Кёршнер: Я ушам своим не верю. Вы советуете своей жене завести любовника, а она отказывается (смеётся). Довольно странный спор!

Мать: Ну, это проще всего сделать.

Кёршнер: Что проще всего сделать?

Мать: Пойти и найти кого-нибудь. Девушке это несложно.

Кёршнер: Но вы пока этого так и не сделали.

Мать: Да не собираюсь я это делать. И он прекрасно знает – если у меня кто-то появится, он будет первым об этом знать. Потому что тогда мне и вправду придётся уйти, и я в таком случае не стану его дурить и сама притворяться.

Кёршнер: Но вы пока этого так и не сделали.

Мать: Да, потому что не хочу этого.

Не стоит недооценивать степень эмоциональной вовлечённости в семейные дела внешне отдалившегося отца и интенсивность его переживаний по поводу предстоящего ухода сына из семьи. Важно наладить общение отца с сыном, с тем, чтобы прошлые обиды могли уйти, и чтобы сын, отправляющийся во взрослую жизнь, смог построить новые отношения с отцом. Поэтому психотерапевт на очередной сеанс приглашает только отца и сына.

Отец: Мне всё это уже чертовски надоело!

Кёршнер: Точно.

Отец: Он просто издевается надо мной. Кто он такой, чтобы так издеваться надо мной?

Кёршнер: Вы правы.

Сын: Ни над кем я не издеваюсь.

Кёршнер: Действительно, это же он – твой сын.

Отец: Ты правда думаешь, что ты надо мной не издеваешься?

Сын: А кто говорил мне: «Я сам осёл, и ты будешь ослом всю твою жизнь?»

Отец: Я сказал это один раз, а ты всю ночь это в голове теперь крутишь.

Сын: Да, у меня это действительно всю ночь в голове крутилось.

Отец: Господи, тебе что, больше подумать не о чем?

Сын: Да.

Отец: И что такого ужасного во фразе: «Я сам осёл, и ты будешь ослом всю твою жизнь?» Я же, по сути дела, сам признаю в ней, что я – тупой осёл.